Операция "Золотой Будда", книга вторая

— Спроси его, как он погиб? — обратился Олег к Мэри.

Девушка перевела вопрос.

— Зарезали у подъезда его дома.

Кацудзо Ниши печально склонил голову. Олег тронул Мэри за руку.

— Спроси, это все? Или он еще что-нибудь хочет сказать?

Мэри, выслушав ответ офицера, повернулась к Олегу.

— Он сказал, что где-то за час до своей гибели Кудо Осима провел ритуал покаяния. У него на левой руке был отрезан мизинец.

Олег, откинувшись на кожаное кресло, понял, что его худшие опасения начали сбываться.

* * *

На тридцать первом этаже отеля «Малая башня Никко», в номере люкс, отделанном безупречно подобранными по фактуре фанерованными панелями Keding и теплыми обоями коричнево-бежевых тонов, над столом из дорогого дерева низко склонился молодой человек.

Аккуратно разложив на столешнице несколько предметов, он приступил к действию, к которому его безудержно тянуло все утро. Протерев полотенцем круглое дорожное зеркало в хромированной оправе, он распечатал упаковку жевательной резинки и высыпал на стол белые «подушечки». Среди них резко выделялись две: они были неправильной формы, завернутые в плотную фольгу.

Распотрошив блестящую обертку, он высыпал на зеркальную поверхность дорожного прибора содержимое одной из «подушечек». Взяв со стола свою кредитку, он выверенными движениями растер по стеклу белые комья порошка. Затем, как хоккейной клюшкой, быстро погонял рассыпчатую массу по глади зеркала и ловко сгрудил ее в центре. Достав из бумажника новую хрустящую пятитысячную банкноту с портретом очкастого просветителя эпохи Тайсе — Нитобэ Инадзо, он свернул ее в тугую трубку. Затем мужчина вытянул кредитной картой в тонкую белую полоску весь порошок по замутневшей глади зеркала.

Закончив эти приготовления, он низко склонился над столом и жадно втянул носом через скрученную банкноту бело-серую дорожку героина. Через мгновение, преодолев гематоэнцефалический барьер, молекулы вещества ворвались в мозг, делая его рыхлым и бесконечно усталым.

Приятная теплота, тупо ударившая в затылок, дернула все его тело вперед. Неимоверно сладкая тяжесть придавила враз потяжелевшее туловище к стулу, и ВЕЛИКОЕ расслабление потекло сверху вниз, делая непослушными все его члены.

Так, в неестественной и даже неудобной для нормального человека позе, дальневосточный авторитет Хром встречал утро нового дня.

* * *

На этом же этаже пятизвездочной гостиницы в номере попроще соратники Хрома готовились к предстоящей встрече с якудза. Молодой человек с атлетической фигурой, вытирая полотенцем свои накачанные запястья, обратился к соседу по номеру.

— Слышь, Лысый. Ты первый раз на таком базаре будешь?

— Ты че, в натуре, — отозвался Лысый, имевший вполне приличную шевелюру. — Я ж тебе вчера втирал, что летом сюда с Хромом приезжал.

— Что за ответ? Я не понял! — в голосе качка послышалась скрытая предъява.

— Хорош быковать. Не на своем «Зеленом углу» барыг прессуешь. Ты лучше Хрому позвони, а то через полчаса уже выезжать нужно.

Атлет, носящий странное погоняло Прыщ, чуть сбавил обороты и недовольно ответил:

— Да звонил я ему уже, пока ты в толчке сидел. Ни хрена он трубку не берет. Наверное, опять с «герасимом» толкует.

Лысый с досадой швырнул на кровать только что распакованную рубашку.

— Сука! Мы же все его вещи прошмонали! Где он это говно только прячет?

Пнув попавшийся на пути стул, он не менее эмоционально продолжил:

— И так здесь как ссученные ходим… Сегодня, как фраера, эти костюмы с «гаврилой» напялим ради якудза гребаных. А тут еще Хром никак с «герасимом» не развяжется…

Грязно выругавшись, Лысый быстро натянул спортивный костюм и отправился проведать своего босса.

Дверь в люкс была незапертой. Пройдя через широкий холл, Лысый крикнул:

— Хром! Ты здесь?

Никто не ответил. Открыв дверь спальни, он увидел авторитета, сидящего в неестественной позе с лицом, вобравшим в себя всю грусть человечества. Хлопнув ладонью по отрешенному лицу Хрома, Лысый попробовал привести его в чувство.

— Хром, ты слышишь меня? Вставай! Нам ехать пора.

Тот только улыбнулся тягучей гримасой.

— Сука… Ты что, не понимаешь, что мы дело просрать можем?

Лысый грубо толкнул авторитета, чего он никогда не сделал бы, будь тот в нормальном состоянии. Подняв со стола раскрытую упаковку «жвачки», Лысый понял, где Хром прятал наркотик. Он судорожно сгреб все в ладонь и, пройдя в туалет, смыл в унитаз.

Посмотрев на свои позолоченные часы Rolex, Лысый про себя отметил, что до встречи с якудза оставалось ровно полтора часа.

* * *

Умелов ходил по номеру из угла в угол. Наконец сев на кровать рядом с Мэри, он решительно посмотрел ей в глаза.

— Пожалуйста, выслушай меня. Только не перебивай, хорошо?

Она смотрела на него широко открытыми глазами.

— Я чувствую, что ситуация вокруг нас осложнилась. Пожалуйста, пойми меня правильно. Я очень тебя люблю и боюсь потерять, поэтому ты должна покинуть Японию. Здесь становится очень опасно.

Мэри замотала головой.

— Я не уеду без тебя.

Он прикрыл своей рукой ее точеные пальцы.

— Я журналист. Это моя профессия. Журналисты часто рискуют. Твое присутствие здесь может все осложнить. В конце концов убийца Кудо Осимы может воспользоваться нашими чувствами и сыграть на этом.

— Ты все преувеличиваешь. Просто насмотрелся боевиков или газет начитался.

— Каких газет? Я сам делаю новости и знаю, как страшна жизнь. Девяносто процентов людей в мире, а у вас в Америке, наверное, и все девяносто девять, думают, что насилие и смерть есть только в кино или на экране теленовостей. Но оно везде. Даже в этой стране, где унитазы напичканы электроникой, а технический прогресс лезет из всех щелей, человека могут зарезать, как свинью. Даже если он покаялся.

Мэри непонимающе смотрела на Олега.

— О каком покаянии ты говоришь?

Умелов крепко сжал руку любимой и более спокойным голосом продолжал:

— Вчера, когда мы встречались с Осимой в кафе, его руки были целы. А ночью, по словам этого офицера из полицейского правления, у него был отрезан мизинец.

Мэри с ужасом представила эту картину. Олег порывисто встал и снова заходил по комнате.

— Это может означать только одно. Он сам его отрезал в знак покаяния перед кем-то из якудза. Понимаешь?

Мэри хлопала глазами, не в силах переварить услышанное.

— Если ты не знаешь, что такое якудза, никогда о них не читала и не смотрела кино, то я коротко расскажу. Будем считать, что я это делаю как журналист читателю. Так вот… якудза — это распространенное здесь и за рубежом название организованной преступности в Японии, как и название «мафия» на Сицилии. Только в отличие от других сообществ якудза — самая старая и самая устойчивая, потому что ее услугами очень часто пользуются японские политики и прочие государственные деятели. Якудза — это общее название. Это сообщество разделено на обособленные кланы. Самый мощный из них — «Ямагути гуми». И я боюсь, что наш знакомый Кудо Осима был связан именно с этим кланом. Поняв, что мы будем настойчивы, он решил встретиться с кем-то из местного «Ямагути гуми» и рассказать о нас с тобой. Скорее всего, на этой встрече он был вынужден доказывать свое покаяние и поэтому отрезал себе мизинец. Но, тот с кем он встречался, видимо, посчитал, что мертвый Кудо Осима лучше, чем живой. И его убрали.

Мэри завороженно смотрела на Умелова.

— Мне иногда кажется, что на свете нет ничего, чего бы ты не знал. Откуда ты все это черпаешь?

Олег еле заметно усмехнулся.

— Смею тебе напомнить, что я уже несколько лет работаю в еженедельнике «Особо секретно», который как раз и специализируется на таких расследованиях.

— Ах, да. Ты же известный журналист. Как я могла об этом забыть?! — в голосе Мэри послышались нотки сарказма. — Но все равно я без тебя никуда не поеду. Можешь даже не уговаривать.

Умелов вдруг совсем с другой стороны увидел эту хрупкую, и как оказалось, упрямую девчонку.

— Ладно, будь по-твоему. Но теперь тебе во всем придется слушаться меня. Причем беспрекословно. Понятно?

— Договорились, — с улыбкой кивнула Мэри.

* * *

Черный BMW седьмой модели резво несся по прямым улицам Саппоро.

Слева на переднем сиденье рядом с молчаливым японским водителем восседал Прыщ, постоянно поправляя на своей бычьей шее белый воротничок рубашки. Сзади сидели Хром и Лысый.

Последний изредка поглядывал на босса, стараясь понять, отпустила его наркотическая дурь или еще продолжала цеплять.

— Слышишь, Хром. Ты как?

Авторитет отмахнулся от Лысого, как от надоедливой мухи. Открыв очередную бутылку минералки, он почти одним махом осушил ее.

Машина мчалась, ловко сворачивая на перекрестках. Наконец, въехав на малооживленную улицу, она остановилась. Пристроившись напротив массивных зеленых гаражных ворот, водитель позвонил кому-то по телефону. Через мгновение ворота ожили и медленно распахнулись. Машина въехала в просторное помещение и резко остановилась. За ней беззвучно закрылись ворота. Выйдя из машины, вся троица двинулась следом за водителем к открытой двери в глубине гаража. Там начинались ступени, ведущие вниз. У входа в черных строгих пиджаках с непроницаемыми лицами стояли два рослых кобуна «Ямагути гуми». Особо не церемонясь, они обыскали компактными металлоискателями русских гостей и, убедившись, что у тех не было оружия, пригласили всех дальше.

Внизу в роскошном, но строгом холле русских гостей встречали стройные, как на подбор, четыре японки, в белых блузках и черных коротких юбках. Синхронно поклонившись, они указали пришедшим на дверь зала для приема гостей.

Это было помещение, выполненное в строгом японском стиле, с низкими татами для классических чайных церемоний. Хром, уже пришедший в себя, с явным неудовольствием чертыхнулся себе под нос:

— Ну неужели нельзя просто посидеть за обычным столом и потолковать? Обязательно эти рисовки с чаепитием, разуванием, поклонами… И так в этих черных костюмах выглядим как халдеи.

Войдя в комнату следом за русскими гостями, японки выстроились у стены. Одна из них, видимо, неплохо знающая русский язык, указала всем на татами.

— Прошу вас. Вам принесут чай. Господин Таканиси скоро присоединится к вам.

Хром прошел первым к невысокому помосту. Сняв лакированные ботинки, он размял затекшие пальцы ступней и прошел на свое место. Там, где лежали подушки, в полу виднелся небольшой проем для ног. Это было сделано специально для иностранцев. Поскольку эта церемония заставляла мужчин поджимать ноги под себя, а женщин — сидеть на коленях, опершись ягодицами на пятки, то многие европейцы, а тем паче американцы с непривычки испытывали жуткий дискомфорт.

Следом за Хромом, предварительно разувшись, прошли к своим местам Лысый и Прыщ. Как только молодые люди уселись на татами, три японки сразу же мелко засеменили к гостям с маленькими деревянными подносами, на которых лежали свернутые в плотный жгут и парящие влагой горячие полотенца. В отличие от европейской привычки мыть руки перед едой в туалетной комнате японцы предпочитали протирать свои руки горячими влажными полотенцами.

Закончив эту процедуру, молодые люди небрежно бросили остывшие махровые тряпки опять на подносы.

Лысый краем глаза заметил, что японка, стоящая рядом с Хромом, особенно низко поклонилась ему, прежде чем удалиться. В это время нижний край ее мини-юбки поднялся, демонстрируя красивые ровные ноги и полное отсутствие белья. Будь он сейчас в сауне с проститутками, вид голой натуры вряд ли бы так тронул его. Но тот ракурс, с которого он увидел японку в почти строгом деловом костюме, взбудоражил Лысого. Две маленькие складки от круглых ягодиц и полоска смуглой кожи с жесткими черными волосами между ног, запретным плодом, притягивали его взгляд. Рука невольно дернулась, стремясь потрогать вожделенную красоту. Хром, заметив это движение, жестко посмотрел на Лысого. Тот быстро отдернул уже протянутую руку, подумав про себя: «Вот суки. Они же специально это делают…»

В комнату вошел человек, встречи с которым русские так долго ждали. Это был Ацуо Таканиси — глава хоккайдской ветви клана «Ямагути гуми».

* * *

Рядом с боссом местного преступного сообщества на татами присел молодой японец в круглых очках в дорогой оправе.

«Переводчик, наверное», — подумал Лысый.

— Господин Таканиси рад видеть своих русских гостей в комнате приемов нашей организации. Он выражает вам свое почтение и очень доволен, что вы приехали в Саппоро обсудить с ним деловые вопросы, — улыбаясь, переводил речь своего патрона молодой японец.

— Скажите господину Таканиси, что мы тоже рады, — ответил Хром, стараясь ответить как можно более дипломатично.

Старый японец слегка кивнул головой, выслушав своего переводчика.

— Господин Таканиси предлагает начать обсуждение с автомобильной темы. Вы не против?

Хром, переглянувшись со своими «братанами», кивнул головой в знак согласия.

— Господин Таканиси рад вам сообщить, что первая партия автомобилей, заказанных вами, уже прибыла на Хоккайдо с Хонсю. Сейчас наши люди делают документы для этих машин. Всего к отгрузке готово сто пятьдесят единиц. Господин Таканиси надеется, что ваша принимающая сторона тоже готова и у вас не возникнет проблем с таможенными властями.

— Скажите господину Таканиси, что у нас есть окно в таможне. Все проблемы мы берем на себя. — Хром внимательно посмотрел на реакцию главы синдиката.

Оябун закивал седой головой, не выдав ни одним мускулом лица своих истинных мыслей. Затем он склонился к молодому японцу и очень тихо что-то ему сказал. Через несколько секунд переводчик обратился к гостям.

— Господин Таканиси доволен, что у вас есть уверенность в этом деле, но сумма сделки равна ста миллионам иен. Он не сомневается в ваших возможностях, но господин Таканиси просит дополнительных гарантий. Наше руководство из Киото настаивает на этом.

Русские переглянулись между собой. Лысый, не скрывая раздражения, посмотрел на японца, потом на Хрома.

— Слушай, Хром, я что-то не врубаюсь. Мы же им половину лавэ уже заслали.

Хром обратился к переводчику, медленно и спокойно выговаривая каждое слово:

— Скажите господину Таканиси, что мы переправим вторую половину суммы, как только получим все машины на своей территории. Мы должны быть уверены, что груз с исправленными документами прибудет к нам во Владивосток.

Таканиси, выслушал ответ русского партнера, так же спокойно закивал головой. Он провел рукой над низким квадратным столом, приглашая всех к чаепитию.

— Господин Таканиси просит вас оценить вкус тайваньского чая.

Хром посмотрел на своих братков, не понимая, согласился ли с его доводами старый японец. Переводчик поймал его недоуменный взгляд.

— Господин Таканиси также хочет сказать вам, — с улыбкой проговорил он Хрому, — что «Ямагути гуми» несколько недель вела работу с этими автомобилями по всей Японии. Многие бывшие владельцы уже получили страховки. Теперь эти машины невозможно легализовать на территории Японии. Их можно либо вывезти, либо утилизировать. Поэтому наше руководство поручило господину Таканиси довести до вас информацию, что до отгрузки машин в Россию вам надо произвести дополнительную оплату в размере тридцати процентов от общей суммы сделки.