Ведьма на зелёной фишке

– На горшок меня отведите, а то не буду вам ничего говорить…

– Так, а ты ничего и не говори, – спокойно произнес Мишка. – Мы тебя сейчас запрём обратно, и будешь ждать полицию ещё часа четыре. А они уж точно знают, как человека разговорить. Так что не спеши, отдыхай, паря, время у тебя пока есть.

Мы уже зашли в башню. Сашка Нечаев, высокий сорокалетний мужчина, мог, наверное, считаться красивым, если бы не перекошенное от злости и ненависти ко всему миру лицо. Тонкие черты, благородный овал, выразительные зелёные глаза, на удивление, хорошо подстриженные русые волосы. Даже одет Сашка был модно, хотя и в недорогую одежду, но ладно скроенную и эффектно сидящую на его хорошей фигуре. Несмотря на синюю куртку-дутик, Нечаев не прекращал дрожать от холода.

– Я не могу терпеть ещё четыре часа. Ведите в нужник, всё расскажу. Мне скрывать нечего. О, привет сестрёнка, – Сашка вдруг выпялился на Ирку, – а ты чего здесь?

– Тамбовская волчица тебе сестрёнка – огрызнулась Ирка, – опять натворил дел, что пять лет не разгрестись.

Я вспомнила Иркин рассказ о том, как мучилась она с Нечаевым, когда он работал в домкомбинате. Странно было другое: в ответ на стальной Иркин окрик, Сашка заныл и, как мне показалось, попытался оправдаться:

– А чё это я-то натворил, это меня тут поймали и в кутузку кинули.

Возможно, Ирка и права, и с такими людьми как Сашка надо сразу ставить себя очень жёстко.

Но тут Мишка занялся Сашкиным туалетным вопросом, после чего мы опять выслушали поток брани, от которой попытались отсортировать полезную информацию. Выуживать практически ничего не пришлось, потому что Сашка орал не прекращая:

– После того, как этот ублюдок чуть меня не застрелил в моём доме (Сашка, видимо, имел в виду Остапа, который с простреленным коленом выхватил у Сашки ружьё) и сдал меня в полицию – я тоже дал свои показания. И полиция увидела, что я не виноват. И я пошёл поговорить с этой стервой, с его женой.

– А зачем ты пьяным потащился к ним после двенадцати ночи? – потребовала ответа Ирка.

– Я хотел им объяснить, что их мужик не прав. И что его теперь посадят, а мне ничего не будет. Но эта ведьма, тёща Остапа, подкралась ко мне сзади на фишке (вы слышали когда-нибудь, с каким рёвом «крадётся» военная машина «Урал» с манипулятором?) – Она прыгнула на меня, связала и даже грозилась застрелить.

– Чем она хотела тебя застрелить? – запутавшись в падежах, спросила я.

– Так, а ружьём, – Сашка падежами даже и не морочился.

– У неё с собой было ружьё? – уточнил Мишка.

– Нет, это у меня было ружьё. Эта Валька подлым образом у меня его вырвала, пользуясь тем, что была ночь, и я уже устал после всех разборок.

– А что ты, Саша, пёрся к ней ночью, пьяный, да ещё и с ружьём? – опять не выдержала Ирка.

– А почему полиция не забрала у тебя ружьё? – спросила я.

– То, первое, забрали. Я с другим шёл. И эта гадость, эта воровка, спёрла у меня ружьё. – Нечаев гневно распалялся всё больше. – Связала меня, бросила в фишку и привезла сюда, к своему прихехешнику? И что она предъявила ему? Что Саша Вашингтон взял заказ у этого хмыря и пальнул в Остапку за деньги. Да я, может быть, Остапку ещё с детства знаю. Сколько знаю, столько и мечтаю пальнуть в него. Никогда Саша за деньги уродов не бил. Только за справедливость. Или за интерес.

Справедливость, видимо, у Сашки была какая-то своя.

– А интерес-то у тебя, какой? Часом, не Анастасия? – поинтересовался Михаил.

– Это што, шл-ха эта, которая под отца своего легла и не знает от кого родила?.. А што, я бы её, конечно, тоже запросто. На то она и проститутка…

– Поганый у тебя рот, Сашка. Не ложилась она ни под кого и родила она от своего мужа, – убедительно сказал Мишка. Мишу в посёлке уважали многие. Сашка сразу пообмяк после этого заявления:

– Скажи ещё, экспертизы есть, – Сашка скривил рот в отвратительной ухмылке.

– Есть, я видела, – спокойно дожимала я. Сашка потихоньку, но сдавал позиции.

– Знаем мы эти экспертизы, их тоже купить можно, – уже не так уверенно произнес он. – Да ладно, врать не стану. Я слышал, что им врачиха плела, не глухой. И не дурак. Ну, хватит. Больше ничего вам не скажу. Зачем мне показания против себя давать?

– Нам от тебя ничего и не надо. Все свои показания оставь для полиции. Валентину ты убил? – даванул Мишка.

– Да на черта мне Валька сдалась? – опять заорал Сашка. – И полиция меня уже отпустила. А что её этот умник, её хахаль, Терентий этот, владелец заводов, газет, пароходов – грохнул? То-то, он тут руками размахивал. А я не мог убить Вальку. Я же в башне изнутри связанный сидел. Я-то уж точно не мог.

– А мы не знаем. Закрыт-то ты был изнутри. Может, сам и закрылся, – продолжал давить Мишка.

– Ну да, и сам связался. Чё мелете? Думайте башкой-то…

– Так, а может, у вас тут преступная группа работала: ты, Терентий и эта врачиха. Вам всем мешала Валентина. И у всех был мотив…

– А у меня-то какой? – вдруг заорала Дора, высунув голову из двери башни. Оказывается, она тоже слушала наш разговор

– Ну. Не знаю, может ты замуж за деньги Терентия хотела, – предположила Ирка.

– Хотела бы. – Согласилась дородная, крашеная блондинка в короткой юбке. – Да видишь ли, ни лицом, ни фигурой, как эта Настька и её мать, не вышла. Мне тогда обеих надо убирать…

– Да что вы там про какое-то убийство мелете? Кого убили? Кто труп видел? – возникал Сашка, похоже, к трупу, если такой существовал, он действительно отношения не имел.

– Я видела, – всхлипнула из башни Дора.

– Где? – не унимался Сашка

– Там, в кустах, – махнула в сторону ручья Дора.

– Так, ну ладно, иди сюда, покажешь, – приказал Михаил.

Дора быстро освободила себя из заточения и подошла к нам. Собака, сидевшая снаружи у двери башни, последовала за ней. А Мишка скомандовал всему нашему составу:

– Все идем смотреть тело. Не отставать от меня. Убийца ещё может быть где-то рядом. Теоретически, но может.

Едва он это произнес, как мы услышали рёв заводящегося автомобиля, за воротами усадьбы. Еще через десять секунд с места сорвалась и умчалась от нас по дороге к посёлку Светлый Путь зелёная фишка. Я вытерла холодный пот. Если это был убийца, то в течение двадцати минут мы находились с ним на одной площадке.

Надо было сообщить в полицию о том, что убийца выдвинулся в сторону поселка. Но тут я вспомнила разговор с капитаном Окуленко. Чтобы вызывать нашу полицию, надо предъявить ей что-то уж очень весомое. Сейчас мы сможем сказать только одно – какой-то человек, возможно, хозяин отъехал от Кручихи на фишке своего зятя. Не убедительно. Надо искать тело.

Мы двинулись к ручью. Картина, которая открылась перед нами за башней, выглядела зловеще. Под кустом лежало мёртвое стройное тело обезглавленной женщины.

– Это Валина одежда, – сказала Ирка тихо, дрогнувшим голосом. – А больше ничего сказать не могу. Давай, мать, вызывай Грачёва. Нам придётся здесь его ждать.

И тут Ирка включила мыльницу и принялась энергично делать фотосъемку, приговаривая:

– Ничего не трогаем, ни к чему не прикасаемся, рядом не топчемся.

Я слышала, что в молодости у Ирки был роман с начальником районной полиции, и это научило её некоторым криминалистическим приёмам. Я отозвала собаку и набрала мобильный телефон полковника. На том конце трубки меня внимательно выслушали. И про найденное тело и про то, что пять минут назад отъехала зелёная фишка с манипулятором. Потом смачно выругались и приказали ждать бригаду и ничего не трогать.

До приезда полиции у нас был вагон времени. Я набрала номер Василисы Премудрой:

– Вась, мы нашли тут Сашку Нечаева и тело женщины без головы. На теле одежда, похожая на одежду Валентины. Я позвонила Грачёву – они едут. Так что мы теперь свидетели и вернёмся, видимо, не скоро.

– Я тоже свидетель, – сказал Кеша, – и я не уезжаю в город.

– Да, и Кеша тоже свидетель, поэтому сегодня он не поедет с тобой в город. Давай я оставлю его у себя, – предложила я Василисе, – у меня-то его никто, думаю, искать и обижать не будет. А завтра решим, что с ним делать. Может, Вовка в областной центр поедет, так захватит.

– Ну, добре, – сказала Василиса. Не поеду. А если что – веди ко мне. У меня его тоже не посмеют тронуть.

– Слушай, а мальчишка-то вроде неплохой, – шепнула я Василисе Марковне.

– Не. Неплохой, – согласилась Василиса, – бедняжка убогий, но не плохой. Ну ладно, Варфоломевна, держи меня в курсе. И Мишку, смотри, накорми там чем-нибудь. Ему нельзя без обеда – желудок больной.

Правильная мысль. Перспектива сидеть тут ещё два часа в ожидании полиции на улице – не радовала абсолютно. Надо как-то попасть в помещение. Да, честно говоря, я бы хотела успеть осмотреть покои Валентины до приезда Грачёва.

В дом, на правах подруги хозяйки нас вызвалась отвести Ирка. Но дверь оказалась закрытой. Поэтому нам ещё раз пришлось воспользоваться помощью Кеши. Он как-то исхитрился пролезть в открытую форточку на втором этаже. Потом спустился и открыл нам изнутри входную дверь.

25

Из просторного холла мы попали в огромное помещение, вместившее в себя одновременно гостиную, кухню и столовую. Невероятных размеров изба потрясала внутренним решением интерьера. Дизайнеры прекрасно чувствовали пространство, продумали каждую деталь в оформлении потолка и стен. Идеи подсказал всё тот же художник Иван Петров. Мастера по дереву отлакировали мощные калиброванные бревна. Резчики сотворили уникальную отделку, роскошные наличники и впечатляющих деревянных истуканов. Камин посреди комнаты напоминал кострище. И только мощная вытяжка и стеклянный чехол спасали помещение от дыма.

Дом ещё не до конца остыл. Хозяева не жалели денег на утеплители, поэтому тепло держалось долго. Но я попросила Мишу протопить камин. Мишка пошёл искать дрова. Кеша увязался помогать Мишке.

Дора придвинулась к телевизору, в гостиной. Сашка продолжать дрожать. Он не только не позволил снять с него куртку, но и потребовал набросить ещё два одеяла. Не развязывая Сашке руки, мы затолкали Нечая в резное деревянное кресло, больше похожее на трон, и укутали найденными в гостиной пледами. Сашка затих, и через несколько минут засопел.

Мы с Иркой передвинулись на кухню, меблированную итальянским гарнитуром а ля «древняя Русь». На правах подруги Валентины, Борисова прекрасно ориентировалась в доме. Мысль о том, что в пятидесяти метрах от нас лежит обезглавленное вероятное тело хозяйки усадьбы – давила. Но всем было очевидно, что мёрзнуть и голодать нецелесообразно. Этот дом специально отстраивался именно для того, чтобы принимать гостей.

Широкий, двойной холодильник с обшивкой под патинированную медь, хозяева под завязку заполнили дорогими продуктами из эксклюзивного супермаркета. Видимо, Терентий рассчитывал на примирение, планировал задобрить и хорошо угостить жену. Или не знал, сколько времени здесь пробудет и затарился про запас. Или вообще был человеком щедрым и ездил в Кручиху, всегда закупая продукты в элитном областном магазине.

Меня повело. Людей, конечно, надо кормить. Но я, наверное, не смогу есть еду предполагаемого убийцы…

– Я тоже не могу, – сказала Ирка, как будто прочитав мои мысли. – Давай просто попьём голого чаю, что ли, – и она со знанием дела направилась к нижним ящикам буфета, – тут у Валентины были мёд и варенья собственного приготовления.

Двадцать видов разного варенья на столе и столько же видов разного мёда – это по-нашему, самый что ни на есть голый чай. Я посмотрела, как Ирка деловито выставляет на стол разные баночки и сказала себе, что нахожусь в гостях у Насти. Это ведь и её дом тоже. Я же принимаю девочек у себя. А сейчас просто наношу ответный визит. Моральный баланс восстановился, и, пока Ирка делала бутерброды для народа, у меня было время усесться в кресле напротив камина и подумать.

Итак, что мы имеем на данный момент? Я попыталась мысленно рассортировать известные уже факты в хронологическом порядке.

Позавчера, примерно в 17 часов к Валентине в Светлый Путь приезжает Терентий. Возможно, он настроен поговорить, в чем-то убедить Валентину, но возникает ссора. Каким-то образом они всё же договариваются встретиться в Кручихе. Он готов представить некие доказательства своей невиновности перед семьёй. И когда Валентина соглашается, возвращается в областной центр, находит Дору и привозит её в Кручиху.

Если учесть, что ссора происходила в промежуток между 16 и 17-ю часами, то на хорошей машине Терентий мог долететь в область и обратно часа за четыре, плюс два часа до Кручихи. Ну и часа два на технические остановки. Сюда могло вписаться и посещение магазина. В промежутке с нуля до часу ночи они с Дорой так и прибыли.

Теоретически, у Терентия, до того, как он уехал за врачихой, было время, чтобы найти Сашку, как следует его накрутить и даже напоить. Дурачку достаточно стакана, который он опрокидывает в течение пятнадцати секунд.

Что в это время делает Валентина, мы уже воспроизвели. Она определяет к Ирке собаку. Заставляет Настю собрать сумки и ждёт Остапа. Остап приезжает, ставит фишку, пересаживается на «Опель», едет в магазин. Там встречается с Сашкой, едет к нему домой, получает пулю в ногу, убегает, попадает в полицию, звонит тёще и мне.

Валентина увозит напуганную Настю с малышкой в Обречиху. На чем, если «Опель» у Остапа? Получается, девчонки поехали в Обречиху на фишке. Тогда всё сходится.

Фишка. Когда я приехала по звонку Остапа к его дому, я не обратила внимания на её отсутствие. Точнее, я приняла фишку Иркиного мужа, за фишку Остапа (два «Урала» похожи) и не придала этому значения. Так же, и на утро. Зато, на неё обращает внимание Ирка. Разумеется, она ведь ждёт мужа Валерку на его лесовозе.

Сашка. Сплошной клубок противоречий. Сашка с самого начала ведёт себя более чем странно. С одной стороны, напасть на Остапа он мог спонтанно. Просто потому что выпил и дурь ударила в непредсказуемую башку. Но Сашку могли подогреть или спровоцировать.

Любопытная деталь. Таджик Рустам сказал, что ему пришлось знакомить Остапа с Сашкой. А Сашка утверждал, что знает эту «гниду» с детства. В справках поселкового совета значится, что они действительно родом из одной деревни. Но Настя сказала, что Остап родился в одной деревне, а потом их семья куда-то переехала. Но если один другого знал с детства и помнил. То другой в детстве тоже может и знал его, но забыл. Могло быть такое? В принципе, да. Итак, Сашка, чем-то обиженный на Остапа, возможно, ещё в детстве – ожидает возможность отомстить. Или изрядно выпив, вдруг вспоминает про застарелую обиду. Случай подворачивается сразу, и поддатый Сашка (при помощи Терентия или без его помощи), пристаёт к Остапу. Затаскивает к себе в гости. И стреляет.

В то время, когда Сашка стоит с ружьём, направленным на раненного Остапа – звонит Настя. Остап жмёт кнопку на телефоне и Настя слышит выстрелы, угрозы Сашки застрелить её, Валентину и Ксюшу и приказ мужа быстро уйти из дома и не высовываться.

Накрученная Терентием Валентина, не знает, что происходит. Но решает спрятать дочь с внучкой в Обречихе, о которой не знает Терентий. Так как «Опель» остался у Остапа, она принимает экстренное решение отвезти девчонок на фишке. Отвозит. Несколько раз, в присутствии Насти звонит в полицию до тех пор, пока вызов не принимают. Насте говорит, что, возможно, Остапу нужна её помощь, а полиции – её показания. И возвращается в посёлок.

До её возвращения в дом Валентины приезжаю я, и нахожу обезглавленного барана. Значит, до меня там побывал ещё как минимум один человек. Тот, который этого барана и зарезал. Теоретически, на обратном пути из областного центра, Терентий мог заехать и это сделать. Вот только зачем? От злости? От отчаяния? Когда я увидела барана, мне показалось, что это была акция устрашения.

Терентий. Он всё время хотел забрать Настю и Ксюшу в область. Но мешали Остап и Валентина. Если предположить, что ситуацию с выстрелом в Остапа организовал или спровоцировал Терентий, то выглядит правдоподобно. Именнокак у Васильева имелся убедительный мотив. Я бы на его месте так и действовала. Как сделать женщин более покладистыми? Сильно напугать.

Зная, что Остап устранен, а женщины остались одни, он мог заехать домой к Валентине и попытаться выманить их под предлогом того, что на улице стало очень опасно. Возможно, именно по заказу Терентия Сашка выкрикивал угрозы женщинам. Чтобы в страхе, они не сопротивлялись, когда он приедет их «спасать». Дальше под предлогом необходимости обеспечить их безопасность, напуганных до жути, их можно было бы везти куда угодно. Хоть в Кручиху, хоть в область.

Да, при таком раскладе пугать их было целесообразно. Другое дело, не всё пошло, как планировалось. Трудно представить, что пережил хозяин жизни Терентий Павлович, привыкший добиваться материализации всех своих самых невероятных мечт, когда, решив, что он достаточно напугал свою семью и приехал спасать, никого дома не обнаружил. Он мог растеряться. Или разозлиться. Но, вероятнее всего…

Идём дальше. Что бы я сделала в подобной ситуации, будь я серьёзным сильным мужиком? Предположила бы, что девчонки спрятались где-то у своих подружек, адреса которых я наверняка знаю или узнаю очень быстро. Далее, я могла бы рассуждать следующим образом. Если Валька с Настей уже напуганы их можно ещё немножечко дожать. Тогда они станут ещё сговорчивее при встрече. С этой точки зрения, именно Терентию был смысл, ради дополнительного устрашения своих непокорных женщин, выместить досаду на бедном животном. Отрезанные голова и ноги барана должны были подогреть их страх.

Как умный человек, Терентий заранее договорился с Валентиной о встрече в Кручихе. И встреча эта обязательно должна была состояться. Потому что после ужаса этой ночи Валя с Настей должны были обратиться за помощью именно к нему.

Так устроены женщины. В трудную минуту, женщины всегда обращаются за помощью к своему мужчине. И с этой точки зрения, Терентию не надо было убивать Остапа. Ранить, может быть. Чтобы отстранить парня хотя бы на время, куда-нибудь в больницу, (а больница у нас находится в ста километрах). Пока Остап рядом, Настя за помощью пойдёт к нему, к своему мужу. Когда Остап далеко, вероятнее, понадобится помощь отца.

Но что произошло дальше, если принять эту версию в качестве основной? А произошла, видимо, удивительная вещь.

Самоуверенный мужчина, прожив с женщиной двадцать лет, на самом деле, ничего о ней не знал и ошибся, когда просчитывал её реакцию. В экстремальной ситуации Валентина начала действовать не по его плану. Вместо того чтобы испугаться до смерти и уйти в глухую защиту, она пошла в решительное наступление.

Возможно, она догадалась, кто на самом деле стоит за нападением на Остапа. Догадавшись, отчаянная женщина села за руль лесовоза, с которым справится не всякий мужик. И первым делом быстро спрятала Настю с Ксюшей в своей крепости, о наличии которой Терентий, даже не подозревал.

И помчалась ночью на этом неповоротливом лесовозе в Кручиху. Учитывая, какая там опасная дорога, надо признать, насколько сильна и решительна эта женщина. В условиях бездорожья фишка могла легко навернуться, соскользнуть в пропасть с ближайшего пригорка.

И помчалась Валентина на встречу к Терентию не для того, чтобы молить о помощи и защите. А чтобы предъявить претензию и закатить скандал. А в доказательство привезла этого пьяного буйного мужика, Сашку Нечаева. Какова, тётка?! Она поймала, обезоружила, связала и затолкала в машину человека с ружьём, который был агрессивен, опасен и только что ранил её зятя.

Валентина не верила ни единому слову Терентия. И ей не нужна была его защита. Весь его план рухнул. А вместе с ним рухнули надежды на примирение, объединение семьи и возможность всегда находиться рядом с Настей и Ксюшей. И оставалось только одно. Просто убить Валентину. Возможно, это вышло случайно. Возможно, убийца был в состоянии аффекта. Или произошла потасовка…

Но дальше моя версия склеиваться перестала.

Дальше вылезали вопросы, на которые я не знала пока ответов.

Зачем Терентию убивать любимого человека так омерзительно жестоко? Это как же надо вывести из себя сильного бизнесмена, чтобы после убийства, он отрезал обожаемой жене голову и конечности?

И почему, в таком случае, он оставил двоих свидетелей, Сашку и Дору? Допустим, Дора спряталась и он её не нашёл. А Сашку-то точно надо было убирать первым. Сашке достаточно просто открыть рот и дело будет раскрыто.

Пока Нечаев несёт всякую чушь про свою самостоятельность. Но ясно и школьнику, что полковнику Грачёву потребуется минимум времени, чтобы он в корне изменил свою позицию. Полицейские расколют его в три секунды.

И тут меня осенила одна мысль. Конечно, Сашку никто не пристрелил и не зарезал буквально. Его просто оставили умирать. Запертым в холодном помещении, со связанными руками.

Я вернулась на кухню, чтобы узнать у Сашки, как он оказался на мельнице связанным и закрытым изнутри. Ирка не развязала Сашкины руки. Она растолкала его и кормила из своих рук. Я нашла это решение правильным. Сашка уже сидел со ртом, набитым до отказа колбасой с сыром. Но это не помешало поганому отверстию изрыгнуть длинный поток ругательств. И только после них последовало сообщение: