Земля с нами. Товарищи земляне.

— Почему ты вдруг стал так опасаться её? — не отставал с вопросами Феллс.

— Потому что на последнем сеансе связи ей удалось засечь мою передачу и, возможно, даже частоту. Теперь, если она знает, хотя бы приблизительно, круг лиц, среди которых могу быть я, то сможет запеленговать меня даже в одиночку, без всякого там треугольника ошибок. Поэтому, выйти в эфир для меня сейчас означает подписание смертного приговора самому себе, и я телепортировался, чтобы рассказать тебе всё лично. Мои парни на Луне уже готовы встретить советский летательный аппарат и уничтожить его вместе с космонавтом ещё на подлёте к месту прилунения. Мне нужно лишь не раскрыться до этого момента. Продержаться ещё всего лишь восемь часов. Всё это время я должен притворяться. Играть естественно, чтобы у неё даже мыслей не появилось подозревать именно меня.

— Ха! Хоть здесь ты поступаешь разумно! — вновь решила тонко подшутить над Серотом Висентия.

— Молодец, — тихо, спокойно, не обращая никакого внимания на неё, изрёк Феллс, — продолжай соблюдать телепатическое молчание, и всё пройдёт гладко, — он поднял взгляд на Серота, который напряжённо внимал его словам. — Это всё. Возвращайся на Байконур. Сейчас же. Твоё долгое отсутствие может повлечь очень неприятные последствия.

— Будет исполнено, господин биртсвейтер красного балахона.

Серот поклонился Феллсу, и вокруг него тут же образовалась прозрачная эллиптическая капсула. Тонкая, казавшаяся водянистой, оболочка колебалась и издавала низкие завывающие звуки. Яркие и короткие белые вспышки одна за другой озарили комнату, и Серот исчез вместе с капсулой. Лишь он покинул комнату, Висентия недовольно фыркнула и произнесла:

— Тупой мужлан. Нисколько не расстроюсь, если Сейна его убьёт.

— Почему ты так пренебрежительно к нему относишься, да ещё и постоянно смеёшься над ним? — осуждающе спросил Феллс.

— Жалкий, ничтожный, противный. И это всё на фоне зашкаливающей самооценки и гордости. Типичный представитель вашего мужского племени. От большинства мужчин галактики нет никакой пользы. Но зато над ними можно поиздеваться. Получить эстетическое удовольствие, так сказать.

— Ладно, оставим это, — тяжело вздохнул Феллс. Далеко не первый раз слыша от Висентии подобные слова, он уже давно понял, что спорить с ней на эту тему бесполезно. — Что будем делать с де Голлем?

— Как я уже сказала, отряд направлен. Но мне всё-таки хочется поучаствовать в схватке. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть на этого дерзкого айсерийца. Места там довольно безлюдные. Пожалуй, стоит сменить это убожество на экипировку, более подходящую для битвы.

Висентия щёлкнула пальцами, и платье на её теле вмиг заменилось на чёрную кожаную одежду. Жилет, перчатки, штаны и высокие сапоги подчеркнули её идеальную фигуру даже лучше, чем платье. В сочетании с рыжими волосами всё это смотрелось особенно грозно.

— Я отправлюсь с тобой! — вскочил со стула Феллс.

— Нет! — возразила Висентия, вставая с кресла и подходя к нему, — у нас есть другие дела. Отправляйся-ка ты к нашему дорогому Рональду. Давненько мы его не навещали.

Приняв задумчивое выражение лица, Феллс посмотрел сначала на окно, затем снова на Висентию. Потратив на размышление несколько секунд, он изрёк:

— Да. Пожалуй, мне следует заняться Рональдом.

Висентия приятно улыбнулась и положила руку на его плечо:

— Ах. Знаешь, почему из всех мужчин галактики ты – один из немногих, кто не вызывает у меня отвращения?

— Почему же? — удивлённо поднял брови Феллс.

— Ты всегда понимаешь, что я права. Причём сразу. Плюс к тому, ты из себя что-то представляешь, — она окинула его взглядом, каким обычно смотрит охотник на свою лучшую гончую, и, улыбнувшись ещё шире, легонько похлопала его по щеке, — хороший мальчик.

Стоя в замешательстве, Феллс наблюдал, как Висентия отошла от него и, образов телепортационную эллиптическую капсулу, исчезла из комнаты. Недолго думая, блондин последовал её примеру. Комната опустела, наполняясь темнотой опускавшейся на Париж ночи.

Глава 3. Астерс.

Двое мужчин шли по ночной просёлочной дороге, окружённой лесом, недалеко от Октвиль-Сюр-Мера – небольшого местечка близ Гавра. Один был молод, на вид не старше двадцати пяти. Тёмно-русые, аккуратно зализанные назад волосы, атлетическое телосложение и длинные, стройные ноги были способны приковать к себе взгляд любой девушки или женщины. За ним, нисколько не отставая, так же бодро и уверенно следовал старик с седыми усами, усталыми глазами и ровной, не по-стариковски гордой осанкой. Оба походили на туристов – потрепанные куртки, рюкзаки за плечами, а изрядно запылившиеся ботинки говорили о том, что прошли они уже очень много. Тёмный, почти непроглядный лес высокими стенами выстроился с двух сторон от дороги. Лишь полная луна и звёзды освещали странникам путь. Тот, что постарше, уже не первый раз начал разговор:

— Астерс, проверь ещё раз, гиперспейс так и не открылся?

— Нет, — ответил юноша, — с чего бы ему открыться?

— Хм, — старик посмотрел в глубину леса так, словно попытался взглядом пробить его темноту, — может, лучше свернём к Долемару? Там более людные места.

— Думаешь, их это остановит, Шарль?

— Возможно.

— А я думаю – нет. Поверь, я их лучше знаю, пойдём короткой дорогой к морю, там стоит судно, что увезёт тебя в Ирландию.

— Да, а после я займусь тем, за что не брался со второй мировой.

— Именно. Но не забывай, что перво-наперво тебе нужно будет умело сыграть на ненависти Ирландцев к Англии и… — молодой человек прервал свою речь.

— В чём дело, Астерс?

— Вот, как знал, что без неожиданностей не обойдётся.

— Опять эти? Как их…

— Возможно да, возможно и нет. Взгляни.

В сотне метров впереди им навстречу шёл рослый мужчина. Он тоже выглядел, как обычный турист.

— В любом случае, продолжаем идти вперёд, — процедил сквозь зубы молодой человек, — но будь готов ко всему.

— Может, лучше свернём в лес?

— Не думаю, что это лучшая идея. Доверься мне, Шарль. Если что, будешь уходить без меня.

— А как же ты, Астерс?

— Я найду тебя. Это будет несложно для меня.

— Ладно, всё! — пожилой мужчина резко оборвал диалог, ибо человек, которого они стали так опасаться, приближался.

Когда он оказался рядом с ними, то с радостью раскинул руки и закричал:

— Генерал де Голль! Это вы? Я не ожидал вас здесь увидеть! Тем более, в такой поздний час! Что вы здесь делаете?

— Нет, вы ошиблись, — с притворной любезностью улыбнулся старик, — я просто на него очень похож.

— Да, бросьте вы, — путник подошёл ближе, — неужели вы надеетесь, что сможете от нас уйти?! — В руках у него тут же появился кинжал. Быстрым взмахом он попытался пронзить им собеседника. Но, стоило ему размахнуться, как Шарль тут же схватил его за запястье, а свободной рукой ударил по лицу так, что коварный злоумышленник без сознания рухнул на спину. Астерс быстро осмотрелся. Успевшие привыкнуть к темноте глаза отчётливо разглядели среди деревьев силуэты четырёх человек. Их свисающие до колен чёрные балахоны зловеще смотрелись на фоне всепоглощающего мрака. Надетые на голову капюшоны создавали над лицами ещё более плотную тьму, надёжно скрывавшую их от посторонних глаз. В выставленных вперёд ладонях заиграли электрические разряды, ослепив яркими вспышками Шарля.

— Астерс! — вскрикнул он, надеясь лишь на своего спутника.

В этот момент люди в балахонах вскинули руки вперёд, и в сторону путников вылетели толстые бело-синие полосы молний. Но надежда старика оказалась не напрасной. В последний миг перед попаданием юноша успел расставить руки в стороны, и вокруг них тут же образовалась прозрачная сфера. Молнии врезались в неё, но дальше не прошли. Астерс огляделся: четверо так и стояли за деревьями, ожидая, когда защита спадёт.

— Беги! — крикнул он. — Но не успел Шарль сорваться с места, как Астерс подпрыгнул и, приземлившись, стукнул кулаком о землю. Мощная ударная волна отнесла старика на несколько десятков шагов, а нападавших в одночасье сбила с ног.

Защитное поле пропало. Увидев это, Астерс вытянул руку вперёд, и в ней тут же появилась катана. Не задумываясь ни на мгновение, он сделал кувырок в сторону. Казалось, манёвр был бесполезен, но в следующий же миг над молодым воином пронеслись сразу четыре молнии, едва не задев его своими яркими дугами. Встав в полный рост, он в два прыжка преодолел расстояние до одного из нападавших и на третий вонзил ему в шею лезвие. Юноша бросил взгляд назад. Увидев, что трое оставшихся размахиваются, чтобы в очередной раз метнуть смертельный разряд, он повернул нанизанное на катану тело в их сторону. Удары молний пришлись по нему.

Не теряя ни секунды, Астерс прыгнул за толстый дуб. И лишь затем он скинул рюкзак, заметно стеснявший его движения. На некоторое время звуки боя стихли. Были слышны только шаги нападавших. Крадясь во тьме, они с двух сторон обходили укрытие Астерса. В проблеске лунного света, осветившего далёкий и очень короткий участок дороги, Астерс увидел, что Шарль убегает со всех ног. "Похоже, они пока не собираются гнаться за ним, — думал молодой боец, — видимо, поняли, что не смогут это делать, пока не убьют меня". В его второй руке появилась ещё одна катана. Он прекрасно осознавал, что как только высунется из укрытия, то тут же схватит молнию в лицо. Но оставаться на месте тоже нельзя, поэтому решение требовалось принять незамедлительно.

Человек в чёрном балахоне был уже в нескольких шагах от того самого дуба, за которым спрятался Астерс. Он зашёл на позицию и размахнулся, чтобы метнуть молнию. Но выстрела не последовало. На том самом месте, где он предполагал увидеть Астерса, стоял его товарищ. Языком жестов они как будто спросили друг друга: "Где же враг?". Внезапно ветки дерева зашевелились. Один из нападавших поднял голову, и в его глаз тут же вонзилось лезвие, искусно направленное соскочившим с дерева Астерсом. Прыжок, разворот, и две катаны разом пронзают грудь ещё одного.

— Идиоты! — очнулся тот, кого свалил с ног Шарль. — Оставьте его, догоняйте де Голля!

Когда он закончил фразу, Астерс уже перерезал глотку четвёртому бойцу. Они остались вдвоём. Лежащий на земле мужчина никак не мог подняться. Астерс подошёл к нему и, ногой отшвырнув в сторону лежащий на земле кинжал, приставил к его горлу катану:

— Где остальные? — спросил Астерс.

— Отправляйся в чёрную дыру, проклятый айсериец! — злобно зарычал тот, — ты от меня ничего не добьёшься!

С каменным лицом Астерс убрал катану от горла врага, вызвав на его губах кривую улыбку. Но радость продлилась недолго. Со всего маху Астерс ударил ногой по лицу лежащего перед ним врага. Шейные позвонки хрустнули, и мёртвое тело так и осталось лежать с остатками противной улыбки на губах.

— Так, так, так, — послышался сзади тонкий издевательский голос. Астерс обернулся. В десятке шагов от него стояла женщина. Её чёрная кожаная одежда угрожающе блестела при лунном свете, а пальцы сжались в кулак.

— Ещё одно подтверждение того, что большинство мужчин совершенно бесполезны, — ехидно продолжала она.

— Ха! — дерзко улыбнулся Астерс, принимая боевую стойку фехтовальщика, — первый раз вижу среди граксов такую красотку!

— И в последний, — с этими словами Висентия наполнила ладони электрическими вспышками и тут же швырнула в Астерса молнию. На этот раз она летела быстрее, а зловещая белая ветвь разряда разделялась на множество отростков, которые так и норовили задеть молодого бойца. Но высокий прыжок с переворотом спас его. Отлетев в сторону, он на долю секунды опёрся ногами о ствол дерева. Взгляды Астерса и Висентии пересеклись. Она поняла, что сейчас он прыгнет снова и мигом окажется рядом с ней. Мгновенно выстроив в голове эту догадку, Висентия тут же отказалась от идеи метания молнии, и в её руках появились катаны.

Верность и своевременность решения подтвердилась в следующую же секунду. Мощное тело Астерса взмыло в воздух, и, размахнувшись в полёте, он уже хотел разрубить рыжую воительницу на две части. Но стоило его мечу приблизиться к Висентии, как ловким взмахом она отвела смертоносное лезвие в сторону. Сделав при приземлении кувырок, Астерс снова выпрямился и оказался прямо перед ней.

— Неплохо, неплохо, — проговорила Висентия, — возможно, тебе даже удастся продержаться целую минуту. А то и две.

— Тебе конец! — злобно прокричал молодой мужчина, бросаясь в отчаянную атаку. Досада от неудавшегося манёвра сдавила ему горло, и теперь он не жалел сил ради победы в схватке.

Клинки перемещались в воздухе так быстро, что их невозможно было увидеть. Астерс выкладывался на полную. Капли пота градом стекали со лба, а волосы взъерошивались всё больше и больше. Хитрые и быстрые удары следовали один за другим, и каждый раз он надеялся, что исполняемый им финт приведёт к смерти рыжей нахалки, решившейся бросить ему вызов. Но Висентия стояла уверенно и непоколебимо. Нисколько не напрягаясь, она с издевательской улыбкой на лице парировала его удары. Играючи отбивая атаки, она не без радости наблюдала, как разозлённый Астерс тратит драгоценные силы на искусные выпады, которые не приносят никаких результатов. Она ждала. Ждала, когда он выдохнется полностью. Ладони молодого бойца покрывались потом, и с каждым ударом катана норовила выскользнуть из рук.

Наконец, Астерс прекратил атаку. Он стоял перед своей противницей красный, как рак, и тяжёлая одышка колебала его мускулистую грудь. Висентия ликовала. После череды неудач ярость Астерса должна была разгореться с новой силой и теперь уже полностью ослепить его. Но всё произошло с точностиью до наоборот. С каждой секундой лицо Астерса становилось всё более и более спокойным. "Нет, всё намного хуже, — думал он, — с такими эмоциональными порывами я не проживу и секунды, когда она ринется в атаку. Спокойно… Только спокойно". Сильные ладони Астерса ещё крепче стиснули рукоятки мечей. Быстро отдышавшись, он вновь встал в боевую стойку в ожидании атаки Висентии. "Вот как, — подумала она, — решил перенять мою тактику. Какой хитрец. Ну, что-ж, это твоя последняя ошибка, красавчик."

Скорость ударов, обрушившихся на Астерса, не шла ни в какое сравнение с теми, что наносил он сам. С каждым взмахом клинка Висентии молодой боец понимал, что испытывает такой сильный страх смерти, какой ещё не чувствовал никогда. Огромные усилия прикладывал Астерс, чтобы отогнать его прочь. Сковав себя внутренней борьбой, он окончательно потерял шанс на контратаки. Из последних сил его руки направляли мечи, выставляя неуклюжие, но всё-таки надёжные блоки перед клинками Висентии.

Внезапно Астерс почувствовал боль в пальцах. Ослабленная долгой битвой кисть итак с трудом удерживала скользкую рукоять и теперь вынуждена была разжаться от нестерпимого ощущения. Блестящий клинок упал прямо на пыльную нормандскую дорогу. Полностью сосредоточившись на мечах своей лютой противницы, Астерс упустил из виду её ноги. В тот же миг последовал второй мах. Носок сапога Висентии врезался в его кисть, и второй меч постигла та же участь.

На уровне рефлексов сообразив, что сейчас будет нанесён стремительный удар, обезоруженный Астерс моментально сделал кувырок в сторону. Увидев прямо перед собой упавший на землю клинок, он тут же схватился за него. И снова боль. Меч Висентии, лишь чудом не отрубивший Астерсу голову, скользнул по его щеке. Казалось, плата за возвращение меча отдана, но и тут молодого бойца ждала неудача. Хитрый, коварный и расчётливый мозг Висентии оказался способным предугадать и это. Наступив ногой на клинок, она заставила его и дальше лежать на земле.

Неизвестно, что больше разрывало в тот момент Астерса – боль от насквозь разрезанной щеки или чувство досады и унижения перед рыжей воительницей, оказавшейся намного сильнее его. Но и то и другое заставило Астерса впервые поставить жажду жизни превыше воинской чести. Мгновенно вскочив на ноги, он во всю прыть устремился в лес.

— Куда же ты, красавчик?! — саркастически усмехнулась Висентия, — ты же хотел убить меня! Или я не так расслышала?!

Астерс бежал без оглядки. Его разгорячённое лицо то и дело хлестали многочисленные ветви, как будто специально появлявшиеся перед ним в темноте. "Только бы подольше продержаться, — думал Астерс, — чтобы де Голль успел уйти как можно дальше. Только бы побегать с ней ещё хотя бы минуту". Не желая упускать полностью заслуженную победу, Висентия наполнила ладони электрическими зарядами и, не теряя ни секунды, пустилась в погоню за убегающим противником. Вспышки молний одна за другой озаряли ночной лес. И каждый раз, наблюдая яркий свет, Астерс радовался хотя бы тому, что ещё может видеть. Боль, досада, унижение и страх грозились полностью лишить его рассудка. Но крепкий разум продолжал рождать идеи, спасавшие жизнь молодому мужчине. Петляя из стороны в сторону и разбавляя бег внезапными прыжками, он изо всех сил старался сделать свои движения как можно более непредсказуемыми. Астерс понимал: пока в манёврах нет никакой закономерности, молния не достигнет цели. Громовые раскаты доносились до его ушей, говоря о том, что очередной разряд пролетел мимо.

Но бодрая, быстрая и полная сил Висентия стремительно сокращала расстояние до Астерса. Между ними осталось всего лишь несколько шагов, когда он увидел освещённые очередной электрической вспышкой кусты и деревья. Но на этот раз гром не донёсся до его ушей. Мощная молния оказалась быстрее звука, подобно тому, как Висентия оказалась сильнее Астерса. Горячее молодое сердце остановилось, а вместе с ними – длинные резвые ноги. Тело мужчины пошатнулось и рухнуло лицом вниз прямо на мокрую траву и более не двигалось. Остановившись, Висентия с довольной ухмылкой погасила молнии и проговорила:

— Ещё один айсериец у моих ног. Прекрасно! Теперь можно заняться другим.

И оставив Астерса лежать на холодной земле, Висентия во всю прыть устремилась на север. Туда, где Англию и Францию разделял Ла-Манш.

Глава 4. За завесой гипноза.

Ещё никогда на Байконуре не царила такая напряжённая атмосфера. Пункт управления стартом ракеты-носителя буквально замер в ожидании. Сухой, строгий и отрывистый голос, подобно живому метроному, произносил цифры обратного отсчёта, и каждое слово вызывало мурашки на телах операторов, техников, инженеров и всех тех, кто готовил старт:

— Пять, четыре, три, два, один. Пуск!

Огненный столб вырвался из сопел. Огромная ракета медленно и неохотно начала подаваться вверх, однако, с каждым пройденным метром отдалялась от земли всё быстрее и быстрее. Напряжение не сходило с лиц, а множество пар глаз по-прежнему впивались в приборы. Бальзамом для ушей операторов стал голос Сергея Галынина, прозвучавший по громкой связи:

— Двадцать секунд. Полёт нормальный.

И только мысли Сёмина были заняты совершенно другим. "Давайте, — думал он, — тешьте себя радостью. А я с удовольствием посмотрю на ваши лица, когда корабль превратится в пыль и связь с космонавтом пропадёт. Но прежде вы потратите много времени и сил. Это как раз то, что мне нужно…"

— Товарищ полковник, — прервал его размышления суровый голос сзади. Сёмин обернулся. Позади него стоял капитан Поляков. — Пройдёмте со мной.

— По какому вопросу? — возмутился Сёмин, — я должен быть здесь.

— Виноват, товарищ полковник, но ваше присутствие здесь вовсе необязательно. А товарищ генерал-майор требует вас к себе сию же минуту.

— Генерал-майор? — удивился Сёмин. — Что он здесь делает?

— Для вас это не имеет никакого значения. Важно то, что вы должны срочно явиться к нему. И я обязан предупредить. В случае вашего неповиновения мне разрешено прибегнуть к крайним мерам, — с этими словами Поляков решительно расстегнул кобуру.

"Чёрная дыра их поглоти, — подумал Сёмин, — если он ведёт себя так дерзко со старшим по званию, значит, ему кто-то дал право это делать. А это в свою очередь значит, что этот "кто-то" очень сильно меня в чём-то заподозрил. Я должен как минимум подробно разузнать об этом". Сменив недовольство на наигранную покорность и дружелюбие, Сёмин произнёс:

— В этом нет необходимости, товарищ капитан. Я иду с вами. Показывайте дорогу.

Не отводя от полковника полный недоверия взгляд, Поляков пропустил его вперёд.

Они поднялись по лифту, прошли по коридорам и оказались перед массивной деревянной дверью. Будучи далеко не первый раз на Байконуре, Сёмин сильно удивился, увидев её. Ведь до последнего момента он не припоминал, чтобы здесь было такое место. Получив от Полякова утвердительный кивок, полковник открыл дверь и быстро осмотрелся. Посередине кабинета стоял большой письменный стол, за которым сидел коротко стриженный под полубокс офицер с густыми чёрными усами. Рядом с окном стоял человек в штатском. Держа в руках сигарету, он мерно выдувал табачный дым в открытую форточку.

— Товарищ генерал-майор, — спокойно обратился Сёмин, — разрешите войти.

— Входите, товарищ полковник. Присаживайтесь. Разговор у нас предстоит долгий, — ответил ему офицер. Дождавшись, пока Сёмин сядет, а Поляков закроет за собой дверь, он заговорил вновь. — Я прежде не работал с вами, поэтому представлюсь. Генерал-майор КГБ Филатов Алексей Юрьевич. А вы полковник КГБ Сёмин Александр Фёдорович. Я правильно понимаю?

— Так точно, товарищ генерал-майор, — всё так же тихо ответил Сёмин. Любезность Филатова вызывала у него всё большие подозрения.

— Отлично. Тогда перейду сразу к делу. Только что мы видели старт ракеты-носителя, которая доставит на Луну первого человека. Но никто за пределами космодрома даже не догадывается о том, что здесь происходит. И всё потому, что вашими усилиями все ответственные службы получили информацию о том, что США каким-то образом попытается помешать старту. Совместно с вами было принято решение о том, что вместо Германа Титова на Луну отправится Сергей Галынин. Я правильно всё говорю?

— Так точно, — уставившись в одну точку, подтвердил Сёмин.

— Мои люди подняли ваши служебные записки по этому делу, — Филатов открыл ящик стола и разложил перед Сёминым листы, — в каждой из них вы ссылаетесь на разведывательную информацию, добытую нашими агентами. И именно поэтому записка выглядела вполне убедительно. Особенно, если учесть, что в самих документах из секретных архивов, на которые вы ссылаетесь, эта информация тоже присутствует.

— Так, в чём же проблема?

— А в том, товарищ полковник, — заговорил человек у окна. Выбросив в форточку сигарету, он повернулся к Сёмину, — что эта информация существует только на бумагах. И по агентурным каналам она не проходила никогда. Возникает вполне закономерный вопрос. Как тогда она оказалась сначала в секретном архиве, а потом в ваших служебных записках?

— Это очень важный вопрос, который я не мог оставить без внимания, — продолжил Филатов, — ведь именно на основании этой информации были приняты такие решения, как полное засекречивание полёта и замена космонавта на борту летательного аппарата. Конечно, никаких страшных последствий это не повлекло. Но факт остаётся фактом. Вы лгали и подделывали секретные документы. Иного объяснения произошедшему я найти не могу. Что скажете в свою защиту, товарищ полковник?

Но Сёмин молчал. Сморщив лоб, он бросал тяжёлый взгляд то на дверь, то на окно, то на стоявших рядом с ним офицеров.