Земля с нами. Товарищи земляне.

Товарищи земляне

Copyright © Бойков Андрей Александрович

Размещен: 11/10/2014, изменен: 11/10/2014. 1110k.

Глава 1. Мудрое решение.

Ночь с одиннадцатого на двенадцатое июля 1969 года выдалась на редкость дождливой. Казавшаяся сплошной водяная стена выливалась на сонные московские улицы, на тротуары, на асфальт и разбивалась о них вдребезги. По полупустому проспекту неслась чёрная "Волга". Из-под её колёс то и дело вырывался поток воды, с лёгкостью достававший до обочины. Проезжай она днём, из уст прохожих в адрес водителя наверняка бы посыпались далеко не самые приятные слова. Но тротуар был безлюдным, и лишь шум дождя сопровождал автомобиль.

В салоне плотно расположились пять человек. Почти все были в штатском, кроме сидевшего посередине заднего сидения молодого мужчины. На его узких плечах прекрасно сидела форма капитана ВВС, а на худом лице читалось негодование:

— Я ещё раз вас спрашиваю, — напористо, чеканя каждый слог, говорил он, — с какой целью меня вызывают в Центр управления полётами?

— А я ещё раз вам повторяю, — преспокойнейшим голосом отвечал ему сидящий на переднем сидении мужчина, — вы скоро об этом узнаете. Вас введут в курс дела, как только мы прибудем на место.

— Мы петляем по одному району уже как минимум час! — с нарастающим недовольством продолжал человек в форме. — Центр вообще в другой стороне!

— Мы знаем об этом, товарищ капитан. И всё это не просто так, а для вашей же безопасности.

— Да? — последние слова заставили офицера задуматься, стоит ли продолжать бесполезные возмущения и, наконец, дать людям спокойно делать свою работу.

— Да. Но я могу вас заверить, что через полчаса мы будем на месте, — человек, находившийся на переднем сидении, был воплощением спокойствия.

— Сомневаюсь я в этом.

— Ваше право.

И автомобиль, летящий словно пуля, понёсся ещё быстрее по пустынной ночной дороге. Съехав со второго кольца, он начал вытворять на безлюдных московских улицах ещё большее безумие. Временами сидящему на заднем сидении капитану казалось, что машина заходит в повороты, нисколько не сбавляя скорость. И это на мокрой дороге. Недовольные морщины скапливались на невысоком лбу капитана. В этот момент ему хотелось прогнать неразумного лихача с места водителя и сесть за руль самому.

Но вопреки самым мрачным предположениям офицера, через полчаса "Волга" уже стояла около Центра управления полётами целая и невредимая. А ещё через пять минут капитан уже шёл по его коридорам в сопровождении того самого человека, с которым говорил в машине.

Они сделали шаг внутрь одного из кабинетов. Человек в штатском зашёл первым, следом за ним – офицер. Около окна стоял высокий, широкий в плечах, чисто выбритый мужчина с пепельно-чёрными волосами в форме полковника ВВС. Когда оба посетителя оказались внутри, он перевёл взгляд на человека в штатском и басовитым голосом заговорил:

— Прекрасно, лейтенант. Вы уверены, что за вами не было слежки?

— Так точно, товарищ полковник, — высокий и бодрый голос офицера в штатском прекрасно сочетался с его молодым и красивым лицом, — мы петляли около часа, прежде, чем направиться сюда.

— Молодцы. Можете пока быть свободны.

— Есть. — Он развернулся и покинул кабинет.

Глаза капитана были полны недоумения: он не понимал, что вообще происходит.

— Вы, наверное, хотите узнать причину, по которой вас вызвали? — начал полковник, подходя к нему ближе.

— Так точно, — последовала небольшая пауза. — Я понятия не имею, зачем я мог понадобиться в Центре управления полётов.

— Скоро узнаете. А сейчас, позвольте мне представиться. Сёмин Александр Фёдорович, — с этими словами он пожал руку капитану, — а вы, я так понимаю, Галынин Сергей Вячеславович?

— Так точно, — рукопожатие закончилось.

— Будьте добры, заприте кабинет изнутри. Ключ вон там, — он показал Сергею на связку, висящую рядом с дверью, — воспользуйтесь самым большим.

Сёмин открыл шкаф, в котором не было ничего, кроме маленького бюстика Ленина. Убедившись, что дверь в кабинет заперта, он медленно и плавно потянул голову вождя мировой революции на себя. Задняя стенка шкафа отодвинулась, и взору военных предстала ещё одна комната. Она была меньше, чем та, в которой они находились, но выглядела намного серьёзнее, ибо первое, что бросилось в глаза обоим – это автомат Калашникова, лежащий на одном столе, и большая карта – на другом. Войдя в эту комнату вслед за капитаном, полковник закрыл шкаф, затем двинул на себя голову другого бюста, теперь Карла Маркса, и задняя стенка шкафа закрылась.

— Итак, — начал Сёмин, — вы, конечно же, знаете, что сейчас идёт лунная гонка между нами и США. Но вряд ли вам известно, что мы можем оказаться первыми. Однако, возникли крупные неприятности. Нам стало известно, что американцы попытаются сбить наш летательный аппарат, который будет отправлен на Луну. Мы не знаем, где, когда и как, известно только, что они хотят его уничтожить. Поэтому полёт проведём в условиях строжайшей секретности. Обнародуем всё только тогда, когда вы благополучно вернётесь.

— Когда я вернусь? — Сергей сделал ударение на слове "я". — Вы разве не Титова хотите на Луну отправить? И ещё я слышал, что мы сильно отстаём от американцев в лунной программе, зачем им пытаться делать это?

— Всё, что вы слышали, — наша дезинформация. На самом деле аппарат уже готов, и пуск ракеты-носителя запланирован почти на то же время, что и у американцев. Но мы проведём его на день раньше потому, что партия поставила задачу опередить США в лунной гонке.

— Я всё ещё не понимаю, — вновь задал вопрос Сергей, — почему на Луну отправляют именно меня?

— Американские спецслужбы наверняка уже установили за Титовым слежку. Его внезапное выдвижение к космодрому без сомнения будет той самой подсказкой, которая наведёт их на мысли о преждевременном пуске. В сложившейся ситуации это может стать для нас фатальной ошибкой. Я не хочу лишний раз рисковать. О вас же они ничего не знают. В отличие от Титова, вы ещё нигде не засветились, но на роль первого человека на Луне годитесь ничуть не хуже. Я ознакомился с вашими успехами в училище. Отличник боевой и физической подготовки. Что может быть лучше?

— Да. Теперь я понимаю, — кивнул Сергей, — вы обрубаете нити, которые приведут их к аппарату.

— Именно, — Сёмин подался вперёд и заговорил тише, — не исключено, что я отправляю вас на верную смерть. Но иного выбора у меня нет.

Казалось, в голове Сергея должны были возникнуть многочисленные сомнения. Почему именно его, никому не известного капитана, предпочли огромному множеству лётчиков страны советов? Но бывший детдомовец умел различать ситуации, в которых задумываться о причинах случившегося нет никакого смысла. Всё, что ему оставалось сейчас – это работать со следствиями. И теперь Сергей не мог смотреть на происходящее иначе, как на счастливый билет, что судьба щедро преподнесла ему. Бодро дёрнув плечами и стройно выпрямив своё тонкое, невысокое, но вместе с тем крепкое и подтянутое тело, он посмотрел на полковника. На его простом, ничем не выделяющемся и, казалось бы, подогнанном под какой-то стандарт лице заиграла улыбка. В этот момент Сергей хотел осыпать Сёмина благодарностями, но изрёк лишь:

— Можете рассчитывать на меня, товарищ полковник, — кадык скованно подался вниз, а подбородок приподнялся, — я не подведу вас.

— Прекрасно, — ответил Сёмин, — а теперь, когда вы введены в курс дела, вам следует отправляться на Байконур. Аппарат готов к старту, и нам нельзя терять ни минуты.

— Понимаю. Промедление смерти подобно, — кивнул Сергей.

— Но, прежде, чем вы покинете этот кабинет, я обязан отдать приказ. Я запрещаю вам говорить о чём – либо, связанном с предстоящими событиями за пределами этой комнаты. Даже лейтенант Поляков, сопроводивший вас сюда, ничего не знает о преждевременном пуске.

— Можете не утруждать себя, товарищ полковник, — ещё шире улыбнулся Сергей, — я далеко не первый раз связываю себя с секретными делами. И уж поверьте мне, привык держать язык за зубами.

В этот момент Сергей выглядел настолько простым и неответственным, что, казалось, Сёмин поступает, как минимум, неправильно, доверяя ему государственную тайну. Относительно расслабленное, совершенно не преисполнившееся чувством долга выражение лица многих бы навело на мысль о полном крахе всех замыслов, которые будут воплощаться при участии молодого капитана. Но полковник даже не подумал сомневаться. Всё то, что было присуще настоящему военнослужащему советской армии он увидел глубоко в глазах стоявшего перед ним офицера. И этого бьло ему достаточно.

— Раз так, — заключил Сёмин, — тогда вам пора. Поляков уже заждался.

— Товарищ полковник, разрешите вопрос.

— Разрешаю.

— Вы разве не поедете со мной, чтобы проконтролировать лично?

— Нет, — сухо ответил Сёмин, — не сейчас. Я прибуду позже. Необходимо разобраться с другим делом. А вы езжайте, — полковник положил на худое плечо Сергея свою тяжёлую руку. — Луна ждёт вас, капитан Галынин.

Чёрная "Волга" вновь летела по московским улицам. И теперь она уже неслась в сторону аэропорта Домодедово. Но её скорость уже не заставляла Сергея ни о чём волноваться. Теперь его мысли были устремлены в космос. Он представлял, как прилунится, как сделает первые шаги по огромной безмолвной пустыне. Как вернётся на Землю, и весь мир узнает, что его советская Родина победила в финальном раунде космической гонки. О собственной славе Сергей думал в самую последнюю очередь. Если, конечно, мысли об этом вообще могли появиться в его голове. Всю жизнь он считал тщеславие и эгоизм своими главными врагами. Бывший детдомовец, привыкший ценить друзей как самое ценное сокровище, прекрасно понимал, что именно эти качества отталкивают людей больше всего.

— Приехали, товарищ капитан, — прервал мысли Сергея голос Полякова, — выходите. Мы проводим вас до самолёта.

"Похоже, им всем даже не известно, куда я лечу, — догадывался молодой капитан, — вот они удивятся, когда всё опубликуют".

С сухим и немного сонным лицом Поляков учтиво раскрыл дверь перед Сергеем. Четыре человека обступили его со всех сторон, не дав как следует разглядеть расстелившийся от горизонта до горизонта бетонный ковёр аэродрома. Раскатывающимся гулом авиационных двигателей провожала Москва Сергея. Оглушительный рёв десятков турбин был способен заглушить всё. И лишь один двухмоторный самолёт одиноко стоял и не издавал ни звука. "Это за мной", — подумал Сергей, впиваясь глазами в его трап. Крепко стиснув губы, Поляков кивнул на самолёт. "Бывай, служивый, — мысленно прощался с ним Галынин, — может, свидимся ещё". Обменявшись со своими телохранителями рукопожатиями, капитан, ни разу не оглянувшись, забежал по трапу в самолёт.

Вопреки ожиданиям, взлёт показался Сергею плавным и спокойным. Особенно по сравнению с лихой ездой по мокрым ночным улицам. С востока из-за горизонта начало робко выглядывать солнце, освещая небо красивым алым заревом. Но молодой офицер смотрел на север – на исчезающий под облаками город и мысленно прощался с ним. Он покидал родную Москву.

Глава 2. Скрытая угроза.

Тяжёлые, но невероятно приятные звуки органа монотонно расплывались по залам собора Парижской Богоматери. Вид массивных колонн и высоких, сводчатых потолков как будто специально заставлял всех прихожан ещё раз понять, насколько они малы по сравнению с огромным миром. Осознание ничтожности своих ежедневных проблем приходило незамедлительно, и каждый мог сию же минуту забыть о них, чтобы полностью погрузиться в мысли о вере.

На вечернюю службу собралось так много людей, что на скамейках едва хватало всем места. Среди застывших в молитвенном экстазе силуэтов ярко выделялся блондин средних лет в черном пиджаке и брюках. Закинув ногу на ногу так, что они еле уместились в проёме между скамейками, он сложил руки на груди и с закрытыми глазами слушал игру органа. Довольная улыбка, без сомнения, украшала его одухотворённое лицо.

— Постыдитесь, мсье, вы в святом месте, — послышался справа сдержанный, но весьма недовольный шёпот женщины, — сядьте нормально.

Блондин открыл один глаз и посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос.

— Простите, пожалуйста, — с напущенной вежливостью сказал он, опуская обе ноги на пол и выпрямляясь.

Какое-то время мужчина продолжал сидеть с закрытыми глазами и буквально впитывать в себя мелодию. Но спустя пару минут он внезапно встрепенулся. Глаза выкатились вперёд, а пальцы рук нервозно впились в колени.

— Да, что с вами, мсье?! — вновь возмутилась женщина.

— Не ваше дело, мадам, — бросил ей в ответ блондин и, вскочив со скамейки, направился прочь из собора.

Широкими и вместе с тем невероятно быстрыми шагами он преодолевал квартал за кварталом. Его высокая и стройная фигура проскальзывала между прохожими, словно мотоцикл сквозь ряд автомобилей, застрявших в пробке. Шаг, с которым блондин перемещался по парижским улицам, по скорости был сравним с лёгким бегом. Наконец он замедлился. Достав из кармана ключ, блондин вошёл в дом, построенный, судя по всему, ещё до второй мировой войны, поднялся по лестнице и оказался в просторной светлой комнате, уставленной классической французской мебелью. В углу около окна в кресле сидела молодая женщина в синем шёлковом платье. Распущенные огненно-рыжие волосы, заострённый длинный нос и хитро прищурившиеся глаза делали её похожей на лису. На длинных и стройных ногах красовались чёрные туфли. Лишь увидев её, блондин остановился на пороге комнаты.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, Феллс? — разорвала тишину своим тонким и ехидным голосом женщина.

— Зачем ты позвала меня? Неужели нельзя было сказать обо всём телепатически?

— Нет, нельзя. Ты же знаешь айсерийцев. Они могут перехватить…

— Да, Висентия, я знаю, — Феллс сложил руки за спину и вошёл в комнату, — но, это не повод отказываться от телепатии.

— Сядь и успокойся. Быстро, — надменно приказала его собеседница, указав длинным пальцем на стол в центре комнаты.

Недовольно хмыкнув, Феллс повиновался.

— Так то лучше, — довольно улыбнулась Висентия.

— Я надеюсь, это важно, — заговорил Феллс, сложив руки в замок, — ты оторвала меня от прослушивания прекрасной мелодии. Обожаю творчество землян. Хотя бы за это они достойны стать частью империи.

— Хватит витать в облаках! — злобно оскалилась женщина, — пока ты маялся ерундой, я засекла того самого айсерийца, который увёл де Голля прямо у нас из-под носа.

— Хм. А вместе с ним, небось, гипнотизёра, который поставил на его место двойника?

— Как раз-таки он куда-то пропал. Но не в этом дело. Второй сейчас находится к северу от Парижа. И, судя по всему, де Голль с ним. Они собираются направить его в Ирландию. Не знаю, зачем им это нужно, но прежде чем связаться с тобой, я приказала перекрыть гиперспейс в том районе, где я их обнаружила. Так что эти голубчики никуда не денутся. Отряд уже направлен.

— Браво, Висентия, — восхищённо улыбнулся Феллс.

— Подожди. Ты не услышал самого интересного, — она встала с кресла и, подойдя к собеседнику, посмотрела на него сверху вниз, — как ты думаешь, кто связался с этим айсерийским выскочкой?

— Эм. Сейна?

— А вот и нет!

— Гипнотизёр?

Висентия нагнулась над ухом Феллса и вредно съехидничала:

— Мимо!

— Я сдаюсь. Кто это?

Рыжая бестия какое-то время не сводила с блондина саркастическую улыбку. Ей хотелось как можно дольше подержать его в напряжении. Но вопреки её желанию, Феллс был спокоен и расслаблен как никогда. Увидев, что попытки пощекотать ему нервы бесполезны, Висентия наконец ответила:

— Зен!

— Не может быть! — наполнил комнату третий голос. Громкий бас заставил всех обернуться: на пороге комнаты стоял Сёмин. Но теперь на нём не было военной формы. На этот раз его фигуру плотно облегал такой же костюм, что и на Феллсе.

— Я убил тогда их обоих. И Зена, и Юрия, — настойчиво продолжал полковник.

— О! Здравствуй, Серот! — поприветствовал его Феллс, — нам тут тебя не хватало!

— Ты уверена, что не ошиблась в частоте? — словно не заметив его приветствия, Серот подошёл к Висентии вплотную.

— Успокойся, малыш, — насмешливо улыбнулась она, одной лишь кистью оттолкнув от себя массивное тело Сёмина, — не умеешь делать дело, так замолчи и слушай, что тебе говорят. А не ищи туманных оправданий.

— Да я… — почувствовав унижение, Серот покраснел. Он итак никогда не питал симпатий к Висентии, а теперь её нахальство взбесило его ещё больше. Занеся руку для пощёчины, он внезапно почувствовал толчок в грудь и удар по пяткам. Короткого мгновения хватило Висентии, чтобы прижать Сёмина ногой к полу и приставить к его горлу непонятно откуда взявшийся в её руке кинжал.

— Я сказала, успокойся, глупый мужчина, — не переставала усмехаться Висентия. Униженный и оскорблённый, Серот лежал у неё под каблуком, а она смотрела на него и понимала, что этого ей мало, — ты стал какой-то дерзкий. Знаешь, что я делаю с мужчинами, которые позволяют себе всяческие вольности в моём присутствии?

— Не надо, — вынужден был выдавить из себя Сёмин, — ты уже рассказывала.

— А я могу не только рассказать, но и показать. На тебе.

Казалось, Висентия уже собралась реализовать свои фантазии, как вдруг её остановил возглас Феллса:

— Хватит! Отпусти его!

Женщина убрала кинжал и, напустив на лицо наигранное сожаление, сказала:

— Жаль. Может быть, в другой раз. Скажи "спасибо" Феллсу. Тебя спасло лишь то, что его слова имеют какой-то вес в моих глазах. В отличие от твоих.

Звонко рассмеявшись, Висентия исполнила просьбу блондина и грациозной походкой вернулась в кресло.

— Как там у тебя с полётом на Луну? — спросил Феллс таким голосом, как будто ничего не произошло.

— Всё уже схвачено, — отвечал Серот, подымаясь с пола и отряхивая брюки, — я играю роль ответственного и думающего советского офицера достаточно хорошо, чтобы Сейна не заподозрила меня.