Помоги проекту - поделись книгой:
Интересны и такие наблюдения: «Русские не умеют вести непринужденные, дружеские и цивилизованные отношения с нами, людьми доброжелательными и воспитанными. Что бы ни говорилось, мы все-таки хозяева этой страны. В них, по-видимому, нет достаточного такта, чтобы понять, что известный декорум должен быть соблюден. В лучших случаях они позволяют нам присутствовать на своих развлечениях, где они веселятся по-своему и требуют, чтобы мы полностью всецело подчинялись их чуждым для нас обычаям и приемам. Вообще же они чуть не подчеркивают, что мы для них "безразличны".[40] Других принципов придерживалась русская молодежь, которая стремилась к деятельному общению с американскими сверстниками.
Между тем многочисленные возможности, которые предоставляла Америка, создавали весьма благоприятные условия для предприимчивых людей, тем более что желание завоевать место под солнцем было характерно для многих иммигрантов. Другой предпосылкой для успешной жизни в Америке, создания мостика между прошлым и будущим, являлись личная культура, собственный уклад жизни и индивидуальная психология. Поэтому для культурных людей был закономерен активный интерес к окружающему миру и взаимоотношение с другой культурой. При знании как американской, так и русской культур они стремились сохранить свою индивидуальность. Это стремление создать собственную атмосферу в условиях культурного обмена можно считать наиболее важным аспектом жизнедеятельности каждого русского американца.
Русские пришли в Америку не с пустыми руками, они принесли с собой потенциальные возможности. Некоторые особенности русско-американской жизни убедительны и симпатичны. Теплота русской семейственности отличается от формальной любезности американцев. Русская манера отношений к гостям, когда хозяева стремятся, чтобы все чувствовали себя как дома, не укладывается в формальные американские правила приличия. Выразительность и живописность русского языка иногда звучит и в английском языке. Русская музыкальность находила выражение в музыкальных произведениях американцев. Русская хлебосольность, пасхальные и именинные праздники с традиционным застольем и радушием хозяев казались привлекательными многим американцам. Правда, русский обычай встречать гостей пельменями, блинами с икрой и другой обильной закуской многих поражал и озадачивал, из-за чего некоторые семьи отказывались от такого способа устраивать застолье, но это скорее можно считать исключением. Многие же хорошие русские обычаи настолько органично вошли в американскую жизнь, что нынешние их носители даже не задумываются о первооснове.
Русские в Америке всегда были озабочены сохранением национальной культуры. 21 апреля 1962 г. «Русская жизнь» писала: «В те же самые беспросветные для русской культуры времена русские эмигранты, все потерявшие, рассеянные по всему миру, унесли в своих сердцах и мыслях духовное творение — единственное наследие Обездоленной Родины. И не было странным, если в их пустых, дырявых карманах вместе с залежалыми крошками солдатских сухарей находились бережно сохраненные томики Пушкина, Блока или других любимых поэтов. И, едва успев осесть в непрочных местах их скитаний, едва успев заработать тяжелым трудом первый кусок хлеба, они начинают восстанавливать по кусочкам духовные ценности, которыми жили они на Родине. Создаются литературные и театральные кружки, культурные объединения, уже звучат первые стихи зарубежных поэтов, открываются выставки русского искусства, издаются первые, еще тоненькие книжечки, звучит русская музыка, ставятся в подвалах, в сараях и на чистом воздухе русские пьесы, пишутся ученые труды высокой ценности, вырастают на чужих, иноверческих землях православные храмы».
Вопрос сохранения русской культуры стоял наравне с сохранением православия. Часто эти понятия были тождественны. Обычным в русских общинах было празднование Дня русской культуры, который проходил ежегодно в день Святого Владимира. Устраивались спектакли, благотворительные вечера, отмечались юбилеи, связанные с историей Российского государства, и т. д.
Выходцев из России беспокоило, в какой мере необходимо сохранять свою «русскость», свои национальные особенности, чтобы это не помешало новой жизни в Америке. Нужно ли передавать русские традиции последующему поколению? Эти вопросы вызывали внутренний конфликт у многих русских иммигрантов, особенно интеллигенции, тем более что в США они столкнулись совершенно с другим проявлением культурных особенностей, чем у себя на родине. Несмотря на то что в Америке, как и в России, имелось несколько уровней культуры: городская, фермерская, этническая и т. д., для России была характерна развитая классовая культура, в США такого разделения не существовало, в России национальная культура проявлялась в огромном разнообразии аспектов, в эмиграции могли получить развитие лишь отдельные. К тому же американские формы культуры отличались от российских. Эти особенности приходилось учитывать всем этническим группам выходцев из России. За рубежом сравнение или сопоставление различных уровней и проявлений культурной жизни ставило — и продолжает ставить — каждого перед выбором.
Особое место в жизни русских американцев занимало искусство. С одной стороны, живя в чужой стране, русские пытались сберечь то, что было дорого их сердцу, с другой — для многих творчество становилось отдушиной в тяжелых буднях, в борьбе за существование. Трепетное отношение к искусству было свойственно многим русским еще и потому, что они осознавали себя носителями национальной культуры в Америке. Культурно-просветительские общества, клубы, театры, творческие кружки сослужили добрую службу не только самим эмигрантам, но и всей Америке. Заботясь о сохранении русской культуры, представители русских общин обогатили ее новыми аспектами и собственными примерами.
Русский язык как иностранный
Огромную роль в жизни русских американцев играл русский язык. В большей степени именно по этому признаку происходила их самоидентификация. При переписи в США в 1940 г. из 1 040 884 бывших жителей России русский язык назвали родным только 356 940 человек. К ним надо добавить и тех 214 160 лиц, которые родились в Америке, но также посчитали русский язык родным. Были и 13 980 человек, которые указали, что их родители родились в Америке, но родным языком они считают все-таки русский.[41]
В отношении к родному языку можно выделить несколько путей воспитания русских детей в США. Наиболее характерный предусматривал воспитание ребенка в свободном режиме, но дома все говорили по-русски, соблюдали российские обычаи, и родители регулярно ходили в церковь. В этом случае дети воспринимали язык родителей, который органично уживался с английским языком, почерпнутым на американской улице. Увы, здесь не все было просто: пользуясь предоставленной свободой, дети часто теряли контакт с родителями, а в общении со сверстниками стеснялись разговоров по-русски.
Приверженцы второго пути рассуждали: я — русский эмигрант и несчастный человек, потерявший родину. Чтобы мои дети не были несчастными, их нужно воспитать в американском духе. В таких семьях говорили только по-английски. Однако среди русских иммигрантов лишь немногие могли говорить по-английски свободно, для остальных был характерен ломаный язык с сильным акцентом и множеством ошибок, и дети, вырастая, чувствовали внутреннее противоречие родителей, что также приводило к утрате духовной связи с ними. Такие родители, которые стремятся вычеркнуть из памяти не только русские слова, но и русские страницы жизни, встречаются и сегодня. Один бывший советский летчик, перелетевший сразу после войны в Европу, а затем переехавший в Америку и женившийся там на русской девушке, заявил при встрече:
— Я хочу, чтобы мои дети не знали этого языка.
И объяснил свое решение:
— Россия непопулярная страна, и мои дети устроятся лучше, если никто не будет знать, что у них русские корни…
Таких детей остается только пожалеть.
Был и третий путь, к которому призывали русские педагоги в Америке: «Русская семья должна воспитать ребенка в своем духе, передать ему все те духовные ценности, которыми она обладает. А когда у ребенка создан прочный моральный фундамент, не препятствовать его восприятию иностранной культуры».[42]
Газета «Новая заря» отмечала 28 июня 1966 г.: «Первые эмигранты, за редким исключением, не воспитали своих детей русскими. Их дети получили хорошее образование, но не интересовались Россией, и многие даже изменили свои русские фамилии. Следующее поколение ассимилировалось на сто процентов, т. е. полностью растворилось среди местного населения. Вторая эмиграция (после 1945 г. — Л. X.), не обладающая высоким культурным уровнем, идет по той же дорожке ассимиляции».
Идейный крах после Гражданской войны привел к потере не только иллюзий, но и права на определенную жизнь, что нередко выливалось в семейные конфликты. Личная драма лежала в основе многих самоубийств, уровень которых среди русских в Америке был выше, чем в других этнических группах. Это не могло не отразиться на детях. Характерным явлением, с которым столкнулись выходцы из России, были конфликты между детьми и родителями. «Знаете ли вы, любезный читатель, — писала та же «Новая заря» 28 мая 1941 г., — что значит быть настоящей эмигранткой? Это значит, что вы потеряли не только свое отечество, но и всех своих родных и, оставшись в чужой стране с единственной своей дочерью, всей вашей надеждой в жизни, которая презирает вас на все 100 %, в конце концов, вы одинокая и всеми брошенная умираете в чужом доме».
Существовавшая в русской диаспоре крайне негативная точка зрения против смешанных браков еще больше отделяла детей от родителей. Сотрудники Американского комитета помощи русским эмигрантам отмечали: «Русские здесь склонны хранить тесные семейные устои — особенно в больших семьях, где есть всех родов тети, дяди по крови, по браку, кузины и кузены. Сплоченность такой семьи обеспечивает большой контроль над ее отдельными членами. В результате высоко развито чувство чести. На детей оказывается большой нажим. Но дети — непременные участники всех семейных сборищ и приемов в знакомых семьях. Очень редко, когда знакомые говорят: "Наш прием только для взрослых"».[43]
Одной из проблем русской диаспоры были те изменения, которым подвергался русский язык в чужой стране. Известные филологи зарубежья подчеркивали, что угроза языку существовала в лексическом, фонетическом, этимологическом и синтаксическом аспектах. По их мнению, язык денационализировался, хирел и беднел, утрачивая живой и творческий дух, превращаясь в техническое средство практического значения. Причиной этого стала жизнь в чужой стране, а также пренебрежение старыми правилами речи. «Сотни тысяч русских представителей интеллигенции оказались оторванными от родины и были брошены в чужеродную среду — совершенно иных культурных вкусов и навыков, материальных, социальных и политических условий, а главное — другого языка, а, следовательно, и всего духовного содержания. Это тесное, вот уже третье десятилетие продолжающееся сожительство эмиграции с иноязычным миром заметно сказалось на многих сторонах эмигрантской жизни, особенно же на языке. А ведь язык это не только свидетельство, но и орудие культуры. Это мощный выразитель глубоко народного духа и самосознания. Поэтому-то опасность, угрожающая нашему языку — в эмигрантской среде, должна вызывать нашу общую тревогу и укреплять нашу заботу о борьбе с этой опасностью».[44] Острые дебаты о проблемах русского языка велись даже в Русском инженерном обществе.
В русском языке, который используют на чужбине, более всего поражает обилие разноязычных слов и оборотов, гораздо более значительное, чем при обычном заимствовании. Особенно много в русскую речь входило искаженных англоязычных слов и оборотов. К примеру, в среде американцев русского происхождения можно было слышать «схватил автобус» вместо «сел в автобус». Под неизбежным влиянием среды некоторые слова выходили из употребления и забывались, но, с другой стороны, приобретались черты чужого языка. Произношение некоторых характерных букв русского алфавита (и, е, л и др.) теряло свою особенность, подпадая под правила чужой фонетики. Несмотря на то что сохранение русского языка было одной из задач, которые несла русская печать в Америке, искажение русского языка наблюдалось и в газетах. Даже цитаты из русских классических произведений, которые были усвоены еще в детстве, публиковались с искажениями, особенно же много ошибок имелось в рекламных текстах.
Среди путей сохранения русского языка было приглашение русскими общинами деятелей культуры и искусства из других стран. Особенную активность в этом деле проявляла православная церковь. При всех проблемах, которые испытывали общины в связи с русским языком, русские американцы с гордостью подчеркивают, что именно они сохранили в чистоте русский литературный язык. В большей степени это верно в отношении слов, которые появились с приходом советской власти. В периодической печати неоднократно публиковались статьи в защиту русского литературного языка от всякого рода «советизмов».
Где же учатся русскому языку в Америке? В первую очередь это церковноприходские школы, программы которых давно устарели.
Опытная учительница Зоя Градова как-то сказала:
— Уже давно пора изменить принципы обучения русскому языку и учить детей, используя соответствующие приемы, наподобие тех, что применяются при обучении иммигрантов английскому языку.
Что сделать, чтобы не раствориться в американской жизни
В Сан-Франциско, впрочем, как и во Владивостоке, выходя из дома, никогда не уверен, что одет по погоде. Она может меняться в течение дня несколько раз, хотя в целом климат здесь благодатный: мягкая влажная зима и теплое сухое лето. С трех сторон город окружен водой, поэтому на погоду сильно влияют холодные течения Тихого океана, которые производят мягкий климат с небольшими сезонными колебаниями температуры. Средняя летняя температура в городе составляет 21 °C. Рекорд наивысшей температуры в Сан-Франциско зафиксирован в 39 °C летом 2000 г. Дневная температура зимой около 15 °C. Бывает и снежок, но крайне редко.
Сочетание холодной воды океана и высокой температуры воздуха материковой части Калифорнии приводит к созданию уникального феномена — сан-францисского тумана, который летом может обволакивать город, особенно его западную часть, целыми днями. Туманы активны в городе в конце лета и в период с сентября до октября. Туманы, жаркий климат Калифорнии и влияние океана делают Сан-Франциско обладателем особого микроклимата. Высокие холмы в центре города как бы отвечают за расхождение в количестве годовых осадков в разных районах. Они также защищают восточные округа от туманов и холодных условий, преобладающих в районе Сансет. Для тех, кто проживает на восточной стороне города, Сан-Франциско более солнечный и сухой.
Сегодня же дует сильный холодный ветер с моросью. Немного поеживаюсь, но от желания найти дом № 1090 по улице Гров (Grove), где размещалось Русское общество культуры (Russian Society of Culture), слишком велико, чтобы думать о погоде. Трамвайчик не заставил себя ждать, и мы быстро юркнули в него, опустив при входе плату за проезд. Усевшись, стал размышлять о роли русских в американской истории. Хорошо известно, что еще до 1917 г. около полутора миллионов выходцев из России трудились в Новом Свете. Большей частью они были малограмотными и не оставили заметного следа, хотя существуют примеры, когда русские занимали большие посты, основывали города, создавали произведения искусства. Но гораздо более весомым оказался вклад тех, кто приехал после Гражданской войны. Они не только пополнили средний класс США, но и познакомили американцев со своей культурой и искусством. Не секрет, что Соединенные Штаты заняли такое выдающееся место в мире именно благодаря тому, что там со всего мира собрались наиболее деятельные представители разных национальностей. Русские же — представители искусства, науки, техники, медицины — были в первых рядах.
Миссия современных русских американцев представляется очень важной. Хорошо известно, что взгляд со стороны позволяет лучше оценить обстановку. Сейчас в России непросто. Конечно, речи не может быть о драматических изменениях, но существуют некоторые проблемы. В частности, с построением гражданского общества, когда каждый житель хорошо понимает свою роль в жизни страны. В России пока еще этого нет. Наши соотечественники за рубежом накопили бесценный опыт жизни в другой стране, взять хотя бы уникальный опыт православия.
Эмиграция никогда не закончится. Всегда будут находиться люди, которые захотят уехать в другую страну по разным причинам — от экономических до политических. Соотечественники всегда готовы подставить плечо вновь прибывшим. Здесь велика роль сохранения русской культуры, включая православие, а также сохранение русского языка среди подрастающего поколения. Ведь владение таким богатым языком, как русский, позволяет не только осознать свою роль в другой стране, но может и поддержать в трудную минуту.
Порой приходится слышать об угасании интереса к русскому языку и культуре среди представителей русской эмиграции. Предполагаю, что это только на первый взгляд. Наоборот, заметна естественная передача эстафеты новому поколению. Имеется множество примеров, когда интерес к своим корням приводит американцев к изучению русской истории, заставляет их поехать в Россию, чтобы найти дом или селение, где когда-то жили предки. К примеру, после Русско-японской войны на Гавайские острова приехали работать на сахарные плантации около четырех тысяч россиян. Беспокоясь о том, что эти острова могут стать японскими, американские власти создали особые условия для их приезда, включая оплату за проезд и жилье. Конечно, с течением времени эти люди ассимилировались или уехали в другие страны, а некоторые репатриировались. Гавайский университет создал особую страницу в Интернете с детальной ссылкой на сто семей из этой ветви эмиграции, и в последнее время на нее то и дело приходят сообщения американцев о предках-выходцах из России.
Более сложным вопросом является такой: что же сделать, чтобы не раствориться в американской жизни? «Нельзя жить, — писал один из деятелей русской общины, — только воспоминанием о прошлом и мечтами о возврате к нему, как делают многие из старшего поколения. Нельзя жить материальными интересами, как это делают многие капиталисты из нашего молодого поколения. Живя в Америке, мы должны учитывать характерные особенности американской жизни, американского государства и вносить в него НАШ культурный вклад, а "не жить в чужом монастыре со своим уставом". Становится грустно и обидно, что и мы, русские, за сто с лишним лет оседлости в Америке остаемся наименее влиятельной, наименее видимой из всех этнических групп, и в этом не виновата Америка, а сами мы, русские».[45]
Забота о подрастающем поколении
Наравне с языком большой проблемой русских американцев было воспитание подрастающего поколения. Детей, жертв недавней Гражданской войны, в эмиграции было очень много, и на всех судьбах остался отпечаток недавней трагедии родителей. «Их тысячи, — писала 30 августа 1961 г. «Русская жизнь», — этих несчастных "малых сих", ни в чем не повинных жертв нашего лихолетья. Среди них много сирот или полусирот: у многих, если родители и живы, они при всем старании не могут найти работу или надорвались на ней в борьбе за жизнь и за лучшую участь своих детей. Есть страны, где правительства или общественные организации приходят в таких случаях на помощь, но она обычно бывает недостаточной для утоления самой насущной нужды. В других странах совсем нет даже и такой помощи».
Прослеживается немало примеров заботы о детях в русской диаспоре США. С этой целью было основано Общество помощи русским детям за рубежом, штаб-квартира которого находилась в Нью-Йорке. В Сиэтле, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе имелись свои благотворительные организации, оказывающие помощь детям. Так, 3 сентября 1925 г. в Сан-Франциско было основано Общество покровительства и просвещения русских детей, а уже 26 ноября его активисты открыли детский сад на ул. Торк. Он не был единственным (один из первых русских детских садов открыла в Сан-Франциско учительница школы Свято-Троицкого собора Европаксия Ивановна Ивашиненко, приехавшая из Харбина в 1923 г. и известная также как одна из основательниц Дома милосердия), но оказался весьма долговечным. 19 марта 1942 г. «Русская жизнь» писала: «Деятельность Детского сада начинается в 7 час. утра и заканчивается в 5.30 вечера. Дети имеют педагогический надзор, гигиенический уход и правильное прекрасное питание. Плата с родителей минимальная, беднейшие пользуются или скидкою с этой небольшой платы, или совершенно бесплатным обслуживанием. В круг деятельности Д.с. помимо наблюдения за детьми входят первоначальные занятия по закону божьему, русскому языку и танцам. Кроме того, периодически устраиваются родительские собрания для ознакомления с постановкой воспитания детей».
Поначалу детским садом пользовались только русские, но со временем сюда стали приводить своих детей и американцы. Его работу контролировали власти штата, и больше половины воспитанников были американцами. 50 % средств детский сад получал из фондов города. Руководители должны были иметь высшее образование, вести записи о развитии детей, проводить беседы. Кроме того, ужесточались санитарные и противопожарные требования. По этим причинам прием детей пришлось ограничить. По требованию властей в 1948 г. детский сад был переименован в «Community children's nursery", с тем, чтобы название отражало многонациональный характер учреждения.
С 19 декабря 1925 г. Общество покровительства и просвещения русских детей разместилось в собственном здании на Пост-стрит. 25 июня 1928 г. состоялось открытие при нем ежедневной летней русской школы. Также при обществе имелись курсы по подготовке к сдаче экзамена на получение американского гражданства. Деятельность общества получила признание городских властей, и в 1929 г. ему стали выделять пособие от города. С 1932 г. Общество участвовало в Дне русского ребенка, постоянно организовывало рождественские елки, на которые приходили дети со всего русского Сан-Франциско. Осенью 1931 г. русские открыли вечернюю русскую гимназию.
Русские школы существовали в Сан-Франциско на общественных началах и финансировались родителями. Они в основном работали при церковных приходах и в административно-хозяйственном отношении подчинялись Церковному управлению. В нем имелся Епархиальный школьный совет, который занимался рассмотрением общепедагогических вопросов. В 1920–1930-е гг. обучение в русских школах велось по дореволюционным учебникам, но потом стали использовать и советские пособия. Право решать, по каким учебникам учить детей, предоставлялось самим учителям и настоятелям приходов. Никакого объединения русских школ внутри Америки не существовало, как не было и обмена педагогическим опытом.
Приходские школы сталкивались с большим числом проблем. Как правило, дети эмигрантов посещали обычные американские школы, но родители вынуждали их ходить еще и в русские, обучение в которых дополнительным грузом ложилось на детские плечи. Нередко родители просили учителей не нагружать школьников на уроках. Не хватало школам и профессиональных учителей русского языка. Во всех русских школах наблюдался постоянный отсев: если в младшие классы набирали полный комплект учащихся, то до выпускных доходили всего четыре — пять человек. С целью поддержки школьного образования в русской диаспоре Международный институт в Америке организовал несколько лекций. О программах обучения в американских школах рассказал профессор Г. К. Гине, протоиерей Г. Бенигсен выступил с докладом «Меж двух культур — американизация и денационализация», профессор Г. В. Шевяков остановился на проблемах приспособления молодежи к американским условиям. Но, несмотря на усилия деятелей русского просвещения, русская школа продолжала терять свои позиции. В конце 1952 г. в одной из школ был проведен своеобразный социологический анализ — в виде сочинения на тему «Почему нам нужна Русская школа?» Он показал, что основным поводом для изучения русского языка являлась религия.
10 марта 1932 г. в Сан-Франциско состоялось открытие калифорнийского отдела Общества помощи детям русской эмиграции, что явилось началом объединения русской общины в стремлении помочь детям. Отдел возглавил опытнейший педагог Николай Викторович Борзов, выпускник С.-Петербургского университета. Он имел богатый педагогический послужной список: был основателем и первым директором Коммерческого училища в Харбине (1905–1925), начальником Учебного отдела КВЖД. Переехав в США, Борзов жил в Беркли, преподавал русский язык и литературу. Ежегодно в 1934–1955 гг. он издавал к Пасхе журнал «День русского ребенка». Его сын Виктор окончил Харбинское коммерческое училище, учился в Петроградском политехническом институте. Приехав в США в сентябре 1920 г., он продолжил обучение. Его выбрали первым председателем Русского национального студенческого общества в Беркли (с 5 февр. 1921), также он возглавлял сан-францисский отдел Русско-Американского союза защиты и помощи русским вне России.
Общество нередко испытывало недостаток денег, поэтому для Н. В. Борзова и его единомышленников ценнейшим подарком стал отказ М. П. Боджаровой в пользу Общества от автомобиля, выигранного ею в лотерею.
Огромную роль в деле воспитания русских детей до сего времени играет в Сан-Франциско гимназия Святого Кирилла и Святого Мефодия при Свято-Богородицком соборе. Основа ее была заложена приходской школой, открытой в 1929 г. с Е. А. Загорской в качестве первой учительницы. В 1949 г. по инициативе архимандрита Афанасия (в миру Николая Стукова) школа получила статус гимназии. В ней обращалось большое внимание на воспитание учеников в духе русских культурных традиций, организован хор, открыты кружки и т. д. В 1964 г. в гимназии работало десять классов.
В Сан-Франциско было немало примеров, когда выпускники русских учебных заведений объединялись в союзы. Так, по инициативе того же Н. В. Борзова появилось Объединение бывших воспитанников и воспитанниц Харбинских коммерческих училищ. Приехав в Сан-Франциско в 1925 г., Борзов сразу же занялся организацией встреч выпускников коммерческих училищ, но прошло еще много лет, пока объединение не было официально оформлено. Датой его основания считается 22 августа 1953 г., а устав приняли 4 декабря 1955 г. Целями и задачами объединения объявлялись «взаимообщение его членов и поддержание живой связи между бывшими воспитанниками и воспитанницами Х[арбинских] Коммерческих] У[чилищ], преподавателей и служащих названных училищ, дружеские встречи за чашкой чая, а также оказание им моральной и материальной помощи».[46] Объединение имело свой печатный орган под названием «Харбинские коммерческие училища КВЖД», в котором публиковались воспоминания учившихся в них об учебных заведениях, соучениках и преподавателях, а также мемуары и литературные произведения выпускников училищ и харбинцев. Всего вышло в свет 12 выпусков. Редактором-издателем журнала был Николай Павлович Автономов. До отъезда в США в 1939 г. он приобрел известность своей педагогической деятельностью: преподавал русский язык, словесность, латынь и историю в Харбинском коммерческом училище КВЖД, общую педагогику, историю педагогических учений и школ, историю русского и европейского просвещения, дидактику и введение в языкознание в Харбинском железнодорожном и Педагогическом институтах, заведовал курсами русского языка для японских железнодорожников. Автономов входил в Маньчжурское педагогическое общество и избирался его секретарем, был соредактором журнала «Просветительское дело в Азиатской России» (1912–1923), опубликовал множество научных работ, в основном посвященных преподаванию русского языка иностранцам и вопросам просвещения в Маньчжурии и на русском Дальнем Востоке.
В США Автономов продолжил издательскую деятельность, став основателем, издателем и редактором журнала «В помощь преподавателю русского языка в Америке», который выходил в течение почти 20 лет сначала в Мемфисе (с 1947), а затем в Сан-Франциско. В 1966 г. Автономов передал издание Мичиганскому университету, где журнал поменял название на «Русский язык: Изучение и преподавание». В 1948–1949 гг. он выступал редактором журнала «В помощь русской школе в Америке».
Первые попытки создания в эмиграции детского объединения были предприняты в 1932 г. и 1934 г., но они не увенчались успехом. 28 февраля 1939 г. была основана Национальная организация русских разведчиков (НОРР). Ее начальником стал Н. Н. Чайкин, а почетным председателем выбрали великого князя Василия Александровича. Являясь «национальной и внепартийной», НОРР ставила целью «воспитать русских юношей и девушек, подготовленных для жизни духовно, умственно и физически, — достойных граждан США, в “то же время сохраняющих свою любовь и уважение к России. Метод работы: развитие самодеятельности и личной инициативы. Для проведения в жизнь поставленных задач НОРР организует детей в отряды, проводит с ними занятия: регулярные сборы, гимнастические и спортивные состязания, беседы, походы, экскурсии и летние лагеря, кроме того, устраиваются лекции, концерты, вечера, издаются журналы и брошюры. Организованы хор, оркестр и обучение ремеслам, могущим пригодиться в жизни».[47]
Большинство деятелей русской общины всячески поддерживали НОРР. В частности, А. Будберг писал: «Для нас, русских, временно потерявших свою Родину и поставленных в весьма тяжелые материальные условия, возможность дать нашим детям нравственную тренировку в организации разведчиков исключительно важна и благодетельна, ибо в огромном большинстве наших семей тяжкие условия жизненного заработка не позволяют им самим выполнять ту воспитательную работу, которая была естественным регулятором прежнего семейного уклада».[48] В НОРР часто устраивались и благотворительные мероприятия. Так, после проведения ежегодного бала 25 % собранных средств отчисляли в пользу инвалидов Первой мировой войны.
Одним из популярных детских и юношеских движений в русской диаспоре США было скаутское. «Приходится удивляться, — писала 10 августа 1967 г. «Новая заря», — терпению руководителей, их любви к скаутскому делу. Они отдают больше времени и внимания чужим детям, чем многие родители своим. А сколько работы приходится проделать в лагере!» В Сан-Франциско жил известный деятель скаутского движения Георгий Васильевич Радецкий-Микулич. Он был основателем и начальником Китайского отдела русских скаутов (с 1928), председателем Высшего суда чести Национальной организации русских скаутов. Другим известным деятелем скаутского движения был скаутмастер Л. М. Гижицкий, благодаря которому удалось закончить постройку в Сан-Франциско Скаутского дома.
Собиранию истории скаутов почти всю жизнь посвятил Алексей Николаевич Князев, ставший членом русской бойскаутской организации в Харбине в 1922 г. Наиболее же полную историю русского скаутского движения опубликовал Александр Михайлович Вязьмитинов, вступивший в скаутское движение в 1917 г. в Никольск-Уссурийском.
Американцы имеют развитую систему образования. У жителей Сан-Франциско большой выбор общественных школ, но в большинстве случаев они предпочитают отдавать детей в среднюю, или, как здесь называют, высшую (High school) школу Лоуэлл, самую старую школу западнее реки Миссисипи, и в маленькую Школу искусств. Около 30 % школьников в Сан-Франциско обучаются в одной из ста частных или приходских школах (в целом в США этот показатель равен 10 %). Из этих ста школ сорок находятся под контролем Римско-католической церкви Сан-Франциско.
Среди множества частных школ можно выделить две: подготовительный колледж Святого Игнатиуса и школа «Священное сердце». Оба учебных заведения — старые и непримиримые соперники. Каждый год школы устраивают соревнования «Брюс Махони», в память о двух школьниках, убитых в период Второй мировой войны.
Сан-Францисский университет — это часть университетской системы штата Калифорния. Он находится около озера Мэрсед. Университет ежегодно выпускает 30 тыс. студентов и принимает столько же новичков, преподаватели, многие с ученой степенью, преподают более ста дисциплин. Городской колледж Сан-Франциско, находящийся в округе Инглисейд, считается одним из самых больших колледжей в стране. Он обучает около 100 тыс. студентов. В районе Лоне-Маунтин располагается Иезуитский университет Сан-Франциско, основанный в 1855 г. Это один из самых старых университетов, открытых западнее реки Миссисипи.
Калифорнийский университет в Сан-Франциско — это один из десяти кампусов Калифорнийской университетской системы и второй работодатель в городе. Универси-[49] тет известен биомедицинскими исследованиями и входит в пятерку лучших медицинских школ в США. При университете есть медицинский центр, который считается одним из десяти лучших больниц США. В 2003 г. открылся новый кампус, занимающий территорию в 43 акра. Там ведут исследования в областях биотехнологии, человеческого сознания и поведения. В районе Сивик-Сентр находится самое старое юридическое учебное заведение Калифорнии — Хастингский юридический колледж, основанный в 1878 г. Известно, что он выпускает больше судей, чем любой другой американский вуз.
Многие специалисты в изобразительном искусстве обучались в Сан-Францисском институте искусств или в самой большой в США частной Академии искусств. В Сан-Франциско расположена и единственная на западном побережье консерватория. Калифорнийская кулинарная академия в рамках программы Le Cordon Bleu предлагает абитуриентам обучиться искусству приготовления еды и выпечки, а также управлению ресторанами.
Печатное дело
Роль периодической печати среди русских американцев была огромной. Можно считать, что без нее, ее объединяющей силы, русская диаспора в Америке могла бы и не состояться. Наибольшее число периодических изданий на русском языке выходило в Сан-Франциско: за все время существования русских в этом городе обнаружено 88 названий газет, журналов и другой периодики.
Первая массовая группа русских, приехавших в США, в подавляющем большинстве не знала английского языка. В апреле 1937 г. «Русские новости» писали: «А быть вне политической жизни и узнавать новости от знакомых, лучше знающих язык, — было неприятно… Словом, появился спрос… Ну, как известно, спрос вызывает предложение. Немедленно нашлись предприимчивые люди и начали основывать политическую информацию и общественное мнение эмиграции».
Основу русской прессы в Сан-Франциско заложила еженедельная «Русская газета», которую издавал с 1921 г. военный инженер и эсперантист Ф. А. Постников. В январе 1906 г. он эмигрировал из Владивостока в США, где продолжил образование в Калифорнийском университете, занимался журналистской и общественной деятельностью. В редколлегию вошли молодые люди, приехавшие в основном из Китая, — М. М. Рот, И. Я. Еловский, Е. Грот и др. По поводу этого издания современники замечали: «Не приходилось говорить о каком-либо направлении газеты, не было не только направления, но и достаточных средств». Скорее всего, последнее обстоятельство и было причиной того, что вскоре газета закрылась.
Следующая попытка была более успешной. Создателями еженедельной «Русской жизни» были Г. Г. Григорьев (редактор), П. А. Мордус, Н. Кочергин, Н. Абрамов, Е. Шлыков и И. Гайдо, купившие за свой счет типографию и ручной пресс. В одном из первых номеров редакция писала: «Сохраняя свое внепартийное направление, газета по-прежнему будет стоять за Советскую Россию, за правильное развитие органов народовластия, за власть трудящихся масс как наиболее надежную форму власти в первой в мире республике, с наибольшими правами трудового русского народа». После того как бывший сотрудник железнодорожной миссии США в Маньчжурии Ф. Кларк внес 800 долларов, объем газеты увеличился, стал издаваться двухстраничный отдел на английском языке, увеличилось число объявлений.
Не только общественные деятели, но и простые члены русской диаспоры в Америке понимали важность периодической печати. На страницах газеты регулярно публиковались восторженные отзывы по поводу ее существования. «Ее фактическое значение, — отмечал Н. Цуриков, — а тем более идейно-политическое назначение очень велики. Мы часто не чувствуем и не ценим значения издания русских зарубежных журналов и газет, как не чувствуем здоровья (пока оно есть). Но представим себе на минуту, что все русские издания прекращаются. Какой получился бы эффект? В сущности, это означало бы, что русская эмиграция онемела».
Позднее П. П. Балакшин, купив газету «Русская жизнь» у Ф. Кларка, переименовал ее в «Русские новости-жизнь». «В многотысячной русской колонии Сан-Франциско и прилегающих к бухте городов, — писал новый владелец в первой редакционной статье, — уже давно чувствуется необходимость в каком-либо практическом и экономическом способе оповещения. В таком средстве оповещения нуждается русский промышленник, предприниматель, торговец, общественный деятель, пастырь, агент, лектор, актер и певец». Петр Петрович привлек к участию в газете многих известных русских журналистов в Калифорнии. Опытная журналистка Надежда Лаврова опубликовала серию статей «О чем говорят»: о русском образовании в Америке, клубе «Арт», Обществе русских врачей, Кают-компании и других русских общественных организациях в Сан-Франциско. Интересные материалы аналитико-исторического характера были опубликованы поэтессой Еленой Грот в серии «Мы». Одной из лучших русских журналисток в Сан-Франциско была Тамара Баженова, регулярно печатавшая оригинальные интервью и исторические очерки. П. П. Балакшин хотел сделать газету более литературной и прибыльной, и с 19 ноября 1937 г. «Русские новости-жизнь» стала выходить в увеличенном формате. Он объявил, что в ней примут участие лучшие русские литературные силы эмиграции: М. Осоргин, М. Алданов, Н. Тэффи, И. Бунин, А. Несмелов, М. Щербаков и др.
Издавать русскую газету было очень трудно. Балакшин писал: «Легче достать редактора с хорошим газетным стажем, нежели хорошего метранпажа. На русском печатном органе мертвым грузом еще висят сотрудники щедринских времен, тянущие его своей закостенелостью вниз. Некоторая мелкотравчатость нашего быта также тянет газету вниз своим зажатым интересом к отделу мелких происшествий, "к родинам и крестинам". Некоторые круги нашей общественности смотрят на русский печатный орган в лучшем случае как на свою вотчину, в худшем — как на удобно расположенную общественную уборную… Малое меньшинство настоящих работников в газете работают, как ломовые лошади, сверх мер и сил… Иными словами, несмотря на внешне благоприятные условия, не все благоприятно с русской печатью. К русской печати, к ее редактору предъявляются подчас несправедливые упреки и требования. Существует еще скверная манера провинциальных людей чуть что "выводить на свежую воду" за маленькую провинность, требовать над ним общественного суда и т. д.».
Балакшин регулярно обращался через газету к русским иммигрантам с просьбой сообщать о деятельности обществ и союзов, об их жизни в Америке. К сожалению, эти призывы остались не услышанными. Одним из существенных недостатков газеты было то, что она публиковала в основном новости русского Сан-Францискр, изредка Лос-Анджелеса, но почти ничего не было о других регионах. Причиной этого была разобщенность русской диаспоры в Америке в то время. Сам Балакшин стал печатать в газете свою большую историческую повесть «Город Ангелов».
Не обошли газету стороной и финансовые проблемы. «Ставя общественно-национальные и личные интересы русских в основу газеты, — отмечалось в одной статье, — редакция, тем не менее, не может не предпринимать шагов к упрочению материальной стороны, а потому обращается с покорнейшей просьбой ко всем, оценившим преимущество иметь в Сан-Франциско СВОЮ ГАЗЕТУ, поддержать ее, как СВОЮ, морально и материально». Вместе с тем П. П. Балакшин со своей газетой участвовал в организации благотворительных мероприятий в городе. «"Русские новости", — писал он, — предлагают русской общественности в Сан-Франциско встать на помощь русскому Шанхаю. С этой целью мы открываем сбор пожертвований, который будет передан Объединенному комитету Р. Н. О. или особо созданному комитету. "Русские новости" возьмут на себя безвозмездно ведение рекламы по устройству всех возможных вечеров, концертов, сборов, устраиваемых в пользу русского Шанхая».
Одним из отличий П. П. Балакшина от других русских редакторов-издателей было то, что он не боялся публиковать мнения, которых сам не разделял, стараясь при этом не вступать в полемику. Важность этого принципа особенно сильно проявилась в первые дни войны Германии и России. В это время русское общество в Сан-Франциско разделилось на две части. Многие деятели эмиграции еще хорошо помнили горечь поражения России в Первой мировой войне и всей душой желали победы русскому народу и поражения Германии. Другая же, непримиримая часть русской диаспоры, поддерживала немцев, рассчитывая после падения советской власти вернуться на Родину. По замыслу Балакшина, пресса должна была объединить эмиграцию, но этого не случилось, в том числе и по причине финансовых трудностей, которые привели издателя к мысли продать газету. Это произошло в конце 1941 г. Подводя итоги своей деятельности, Балакшин писал: «В данном случае газета "Русские новости-жизнь" с самого первого номера под моим редакторством, поставившая себе целью самое широкое обслуживание русской общественности, рассчитывает на эту поддержку. Газета шла всегда навстречу русской общественной жизни. Будучи неотделимой частью его, отзывалась горячо на все ее нужды, давала свои страницы на поддержание той или иной плодотворной идеи.
Всегда держала ровный порядочный курс. Всегда была благожелательна в отношении различных организаций и отдельных членов нашей колонии».
20 декабря 1941 г. газета перешла в ведение Русского центра и стала ежедневной (редактор — профессор Г. К. Гине). Название вновь было изменено на «Русскую жизнь». Председатель центра А. Н. Вагин провозгласил издание «беспристрастным общественным органом, поддерживающим доброе русское имя и всякое честное и полезное русское начинание, как общественное, так и частное. Вместе с этим газета ставит целью укрепление американизма в русских массах, поддержку принципов конституции США и полную безоговорочную поддержку американского правительства».
Другим долговечным изданием, выходившим в Сан-Франциско, была газета «Новая заря», которую выпускал Г. Т. Сухов, приехавший в Калифорнию из Китая в 1930-е годы. Газета издавалась в течение 47 лет. Несмотря на явное нарушение авторского права, — в первые годы Сухов перепечатывал в своей газете очерки известных эмигрантских писателей без их ведома,[50] — его издательская деятельность получила высокую оценку ряда известных деятелей русской диаспоры, в том числе П. П. Балакшина. «Новая заря» и «Русская жизнь» считались конкурентами и постоянно публиковали критические статьи друг на друга.
Газету «Наше время» издавал в Сан-Франциско Н. П. Нечкин (псевдоним Nicolay Devil). Он известен как основатель и редактор-издатель газеты «Молва», выходившей в Харбине, и сотрудник некоторых советских изданий, что давало основание подозревать его как агента советского влияния.
Несмотря на большое число газет и журналов, выходивших в Сан-Франциско, постоянно подписчикам доставлялись лишь немногие. Хотя активисты русских общин прилагали огромные усилия, издания русской диаспоры в основном были недолговечными: после выхода в свет нескольких номеров они закрывались. В то же время благодаря связям, существовавшим между русскими общинами, происходил обмен периодическими изданиями, что позволяло утолять информационный голод. Так, Сан-Франциско постоянно посылал свои газеты и журналы в русский Лос-Анджелес и другие города Америки. В основном такую подписку осуществляли общественные организации и приходы.
При редакциях русских газет или журналов были открыты и первые типографии русской диаспоры, которые брали заказы на выполнение издательских работ. Этот список возглавляет издательство «Земля Колумба», открытое П. П. Балакшиным при газете «Русские новости-жизнь» (1930-е). Издательскую деятельность вели и общественные организации. Издавал литературу Музей русской культуры в Сан-Франциско. Регулярно печатало небольшие брошюры Общество ветеранов Великой войны. 1 марта 1937 г. открылось Морское издательство при Кают-компании морских офицеров в Сан-Франциско, которое выпускало книги не только американских авторов, но и европейских. Из других общественных формирований, выпускавших свою литературу, нужно отметить Русское монархическое объединение. Богородице-Владимирская женская обитель деятельно занималась печатанием религиозной и богословской литературы. С 1953 г. там ежегодно издавались отрывные календари, на обратной стороне которых размещались тексты молитв, цитаты из богословских трудов, исторические сведения и пр. Эту работу вела монахиня Ксения. Затем было решено расширить издательскую работу и открыть типографию «Луч», которой заведовала инокиня Марианна.
Печатать книги в Харбине или Шанхае было дешевле, чем в США, несмотря на значительные расходы по транспортировке. Но с началом Тихоокеанской войны эту практику пришлось прекратить. Вместе с тем после окончания Второй мировой войны, когда увеличилось русское население за счет приехавших из Европы и Китая, русская издательская деятельность значительно расширилась.
Неоднократные попытки создать на тихоокеанском побережье Северной Америки большое русское издательство оканчивались неудачей, но несколько предприятий, созданных русскими иммигрантами, не только справлялись с заказами, но и по собственной инициативе печатали работы русских литераторов. Самым крупным издательством был «Глобус», который выпускал литературу о «восточной» ветви эмиграции, а также об участии русских в армии Власова. Его основал В. Н. Азар после эмиграции в США в 1949 г. Помимо издательства он открыл в Сан-Франциско и книжный магазин. Всего Азар издал более 70 книг (П. Балакшина, А. Вертинского, Е. Красноусова, О. Морозовой, Е. Рачинской и др.).
Другим крупным издательством в Калифорнии владел М. Н. Иваницкий, работавший во время Второй мировой войны кораблестроителем. Чтобы купить типографию и открыть издательский дом «Дело», он использовал собственные сбережения. Иваницкий издавал на русском языке книги, периодические издания, бюллетени, программы, каталоги и т. д. Его заказчиками в основном были русские литераторы из Европы. Издательство «Русское дело» Д. Я. Шишкина печатало малотиражную литературу, автором которой, вероятно, был сам издатель. По числу наименований изданной литературы Сан-Франциско стоит на первом месте: на пять наименований, выпущенных в этом городе, приходится лишь одно в Лос-Анджелесе. К сожалению, трудно учесть литературу на русском языке, которая печаталась малотиражно в американских типографиях.
В Сан-Франциско существовала и русская книжная торговля. Магазин «Русская книга» открыл Владимир Аничков, который основал при нем и литературное общество «Труженики пера». Переехав из Харбина в Сан-Франциско, открыла здесь книжный магазин «Русь» Марина Сергеевна Кингстон (Краповицкая). Популярным среди русских был и книжный магазин «Знание».
Среди книжных развалов, Или последние новости из России
Прощаясь со мной, Вероника с улыбкой сказала:
— Помните, теперь у нас с Вами установились связи…
Я заговорщически подмигнул ей и пообещал не забывать об этом никогда. А связь наша с хозяйкой русского магазина «Глобус» в Сан-Франциско Вероникой Аренс-Пулавски началась с… Хабаровского кадетского корпуса. Как только русские прочно поселились в Приамурье и Приморье, сразу же возник вопрос, где воспитывать будущих защитников родины. Кроме того, дальневосточникам хотелось наставлять своих чад уму-разуму у себя дома, а не где-то за тридевять земель. После долгих ходатайств в столице Приамурский генерал-губернатор барон А. Н. Корф 11 октября 1888 г. торжественно открыл в Хабаровске Приготовительную школу для Омского кадетского корпуса. Это учебное заведение, напоминающее сегодняшнее Суворовское училище, считалось одним из лучших на Дальнем Востоке. Наряду с военными дисциплинами и шагистикой будущих защитников отечества учили истории, естествознанию, рисованию, языкам, чистописанию, музыке, пению и танцам. Кроме высокопрофессиональных постоянных преподавателей корпуса к обучению кадетов привлекались и лекторы. В апреле 1910 г., например, в Хабаровском кадетском корпусе с лекцией «Южно-Уссурийский край. Экспедиции 1906–09 гг.» выступил штабс-капитан В. К. Арсеньев, в недалеком будущем известный путешественник-исследователь дальневосточных земель.
В корпус на семь лет обучения принимали 10–12-летних мальчиков. Предпочтение отдавалось круглым сиротам, родители которых умерли в период службы или погибли на войне. Одним из принципов царской армии была ее аполитичность, и педагоги корпуса также проповедовали принцип «Школа вне политики». 1917 г. изменил этот порядок, но кадеты сделали выбор отнюдь не в пользу коммунистических идей. В октябре 1920 г. кадетский корпус покинул Хабаровск и переехал во Владивосток, где разместился в крепостных казармах Русского острова.
Поделиться книгой: