Помоги проекту - поделись книгой:
1 млрд смартфонов будет продан в мире в 2013 году, уверены аналитики Deloitte, и тогда численность армии счастливых обладателей умных гаджетов превысит два миллиарда — каждый третий житель Земли окажется смартфононосным. Показатели по России скромнее: наши 27 миллионов «осмартфоненных» граждан — это каждый пятый. Но свою копеечку в операторский карман они вносят. И немалую. По данным аналитиков J'son & Partners Consulting, трафик смартфона составляет в среднем 303 Мб в месяц, что при средних расценках 70 копеек за 1 Мб составляет 5,73 миллиарда рублей каждый месяц. А ведь есть еще обладатели планшетов. Их значительно меньше — 2,5 миллиона, зато трафика они «кушают» существенно больше — в среднем по 450 Мб каждый месяц, что приносит операторам еще 790 миллионов ежемесячного дохода. Это, кстати, несколько больше, чем дают сегодня операторские платежи или сервисы мобильного банкинга: каждый месяц по 792 и 675 миллионов рублей соответственно. Но главной ценностью трафик передачи данных долго не останется.
По оценкам аналитиков J'son & Partners Consulting, одним из наиболее динамично растущих сегментов окажутся уже в этом году платежи через мобильные терминалы, включая мобильный банкинг. Действительно, такие услуги для абонентов — поле непаханое: подавляющее большинство из тех 43,4 миллиона россиян, что были подписаны в прошлом году на сервис SMS-банкинга, пользовались исключительно информационной функцией. Дело не только в психологических тормозах. Из-за того что у нас гораздо ниже, чем в мире в целом, доля смартфонов с iOS и BlackBerry OS, для которых в основном и создаются платежные приложения на Западе, чуть менее половины из проданных в России смартфонов вообще не обладает возможностью установки приложений мобильного банкинга. Появление таких приложений под популярные модели при желании решается легко. Похоже, оно у банков уже зреет, и они готовятся к масштабному наступлению на наши умные телефоны — ждите новых приложений и сервисов.
Мелочи не найдется? / Политика и экономика / Что почем
Мелочи не найдется?
/ Политика и экономика / Что почем
1 трлн долларов — монету такого номинала предложила выпустить американскому правительству группа экспертов. По их замыслу такой шаг позволит президенту Бараку Обаме хотя бы частично решить проблему государственного долга и избежать постоянных споров по этому поводу в Конгрессе. Сейчас задолженность США вплотную приблизилась к отметке 16,4 триллиона. И такой монетой, по мысли авторов идеи, можно погасить хотя бы часть суммы. Задумка, что и говорить, красивая. «Триллионная монета — это в первую очередь политический, а не финансовый инструмент», — пояснил «Итогам» партнер компании Ernst & Young Томас Мартин. Ведь печатать бумажные деньги в США имеет право только Федеральная резервная система, а вот чеканить монеты может и минфин, не испрашивая при этом разрешения Конгресса.
Проблема в том, что чеканка может быть только золотой, медной или серебряной. Но никак не платиновой, как предлагают эксперты. Но даже если соответствующее изменение в закон будет внесено, выпустить такую монету будет все равно непросто. Стоимость платины на мировом рынке сейчас более 1,5 тысячи долларов за тройскую унцию (чуть более 31 грамма). Получается, что сама монета должна весить никак не меньше 20 600 тонн. Ведь американский минфин не имеет права получать доход от сеньоража — разницы между номинальной стоимостью денег и себестоимостью их выпуска. Так что монеты должны быть полновесными.
Трудно придется и с реализацией: взять такую денежку в качестве уплаты по американским долговым обязательствам теоретически могут только две страны мира — Китай и Япония. Их международные резервы как раз превышают планку в один триллион долларов, и большая часть из них вложена именно в американские ценные бумаги. Так что самая большая проблема в случае появления данной монеты — получить с нее сдачу. Но и это не все. Трудно найти подходящее транспортное средство, чтобы погрузить на него такой символ американской финансовой мечты.
Полониада / Политика и экономика / Те, которые...
Полониада
/ Политика и экономика / Те, которые...
Одно из правил жизни бизнесмена Сергея Полонского гласит: «Человек, имеющий пониженную эмоциональность, не может создать ничего гениального». По поводу гениальности можно спорить, но в эмоциональности господину Полонскому точно не откажешь. Вот и на Новый год как минимум половина новостей, на радость оставшихся на хозяйстве журналистов, была посвящена приключениям российского робинзона на камбоджийском острове Ко Танг.
Учитывая, что в деле было замешено как минимум три языка — русский нецензурный, кхмерский и пиджин инглиш, усугубленный немалой долей алкоголя и (по слухам) галлюциногенных грибов, — узнать доподлинно, за что местные власти повязали знатного девелопера, сложно. Но если объединить показания сторон, то картина такая. Бизнесмен отдыхал на неком плавсредстве, с которого вместе с друзьями запускал фейерверки. Расквартированным на соседнем острове камбоджийским военным, видимо, показалось, что начались военные действия, и они провели спецоперацию по установлению личностей противника. Документов у отдыхающих не оказалось. Камбоджийцы попытались силой увезти рослых россиян на свою военную базу. Те ответили отказом. Случилась погоня, по ходу которой команду своего судна россияне, видимо, до кучи, выбросили за борт.
Очень может быть, что все было совсем не так. Ходят слухи, что в Камбодже вообще ничего такого не происходило, а Полонский все представление талантливо срежиссировал. Мол, знай наших: это вам не набившие оскомину Куршевели и шум-гам на «Авроре». Он ведь и раньше, пока у него был миллиард, всех прочих посылал в ж... А как деньги закончились — галстук сжевал. А слабо в тюряге посидеть на родине кровавого Пол Пота? Причем, если верить распространенным самим же фигурантом видео- и фотодокументам, узилище напоминает советский пионерлагерь, помещенный в живописные джунгли. Анонсированный властями скорый «конец смены» лишь подтверждает догадки блогеров о талантливой постановке.
Бытует, правда, и еще одна версия. Группа российских инвесторов, у которых к Полонскому претензия на 600 миллионов долларов, обратилась к генпрокурору РФ с просьбой экстрадировать бизнесмена на родину. В тамошних тюрьмах, по мнению заявителей, предприниматель попросту скрывается от кредиторов. Так что небольшой срок в гостеприимной камбоджийской зоне, которую господин Полонский совсем не торопится покидать, может оказаться куда приятнее воли.
Уго жил, Уго жив... / Политика и экономика / Те, которые...
Уго жил, Уго жив...
/ Политика и экономика / Те, которые...
Президент Уго Чавес будет править Венесуэлой без инаугурации — из гаванской онкологической клиники. Возможно, даже не приходя в сознание (по слухам, он в коме). Верховный суд решил, что новая церемония не нужна, поскольку Чавес был переизбран президентом и его полномочия не прерывались. Оппозиции, требовавшей поначалу медицинского освидетельствования команданте и перехода власти к парламенту в случае неутешительного диагноза, пришлось согласиться с вердиктом суда. В итоге вместо принесения присяги новым-старым президентом у дворца Мирафлорес прошла многотысячная манифестация в его поддержку. Хотя мало кто сомневается, что уход команданте не за горами.
Что дальше? Передел не только венесуэльской, но и всей латиноамериканской политической поляны? Для Москвы это вопрос не праздный: на кону — многомиллиардные контракты. Скажем, о разработке «Роснефтью» месторождения Хунин-6 с прогнозным объемом инвестиций в 20 миллиардов долларов. Венесуэльская оппозиция уже пообещала в случае прихода к власти пересмотреть нефтяную стратегию.
Кроме того, Венесуэла — второй после Индии покупатель российского оружия. За последние пять лет подписано контрактов на 11 миллиардов долларов. При этом часть поставок оплачивается за счет российского кредита в 2,2 миллиарда долларов. Если место Чавеса займет оппозиционная фигура, то Венесуэла вполне может прикрыть этот оружейный магазин и позабыть о долгах.
Не исключено, что дружба Каракаса с Москвой поблекнет даже в случае прихода к власти человека из команды Чавеса. Как говорится, не корысти ради: преемнику придется разруливать внутриполитические дрязги, искать пути выхода из экономического кризиса. А если верить местной прессе, вице-президент и глава МИД Венесуэлы Николас Мадуро, назначенный в преемники Чавеса, еще и настроен не в пользу России.
Проблема в том, что стратегические отношения Москвы и Каракаса взрасли на личных симпатиях друга Уго к другу Владимиру. Причем симпатиях взаимных. Не секрет, что команданте в числе немногих лидеров, кому Владимир Путин дарит подарки личного характера.
Конечно, можно по-разному относиться к Чавесу, но нельзя не восхищаться его волей к жизни и бойцовскими качествами. И пока Чавес «скорее жив», остается надежда, что он вновь удивит мир. А как иначе! Смог бы кто другой править региональной сверхдержавой без инаугурации, дистанционно и даже сам того не осознавая?
Блок в помощь / Политика и экономика / Те, которые...
Блок в помощь
/ Политика и экономика / Те, которые...
Как отметил в своем телепоздравлении президент России, на Новый год случаются чудеса. И, судя по всему, особенно быстро сбываются предновогодние пожелания самого Владимира Путина. Стоило ему заговорить о проекте закона, меняющего принципы формирования нижней палаты парламента, как тот уже почти материализовался. Вскоре половину депутатов Госдумы можно будет избирать в одномандатных округах. Вернутся, скорее всего, и избирательные блоки. Единственное, что могло помешать чуду, — позиция партии власти. «Мы выступаем против формирования блоков», — заявлял в минувшем году секретарь президиума генсовета «Единой России» Сергей Неверов. Но после праздников и он оттаял. «Если большинство участников политического процесса склоняется к тому, что создание блоков было бы полезным для общества, на такой шаг пойти можно», — сказал Неверов. Чудеса, да и только.
Новые правила игры почти готовы. Не хватает лишь инструментов защиты избирательной системы от несистемного элемента. А именно — высоты проходного барьера для блоков и условий участия в выборах независимых кандидатов. Правильная настройка этих фильтров позволит реализовать еще одно предновогоднее пожелание власти — сделать так, чтобы при видимости перемен ничего особенно в думской жизни не менялось. Похоже, так оно и будет. Более того, при определенных обстоятельствах одномандатные округа и блоки лишь увеличивают шансы партии власти. Ведь это неиссякаемый источник пополнения рядов прокремлевской фракции. Как бы она ни называлась — «ЕР», «Народный фронт» или нерушимый блок «единороссов» и беспартийных.
ЧелоВЕК / Общество и наука / Спецпроект
ЧелоВЕК
/ Общество и наука / Спецпроект
Барон Эдуард фон Фальц-Фейн — о возвращении в Россию архивов царской семьи и праха Шаляпина, о поисках Янтарной комнаты вместе с Юлианом Семеновым и Жоржем Сименоном, о Владимире Набокове, который поработал свахой, а также об искусстве здравствовать до ста лет
Барон Эдуард фон Фальц-Фейн, глядя из окна своего дома в Лихтенштейне на любимый им сад, с удовольствием — под настроение — продолжает рассказывать мне о том, что составило суть и смысл его вековой жизни.
— Не что, а кто. Снова дедушка. Очень хорошо помню, как он писал свои мемуары крупным почерком — на одном листе помещалось две-три фразы, а я сидел рядом и складывал его бумаги. Каждый вечер у меня собиралась целая пачка. Когда дедушка делал 15-минутные перерывы, он мне рассказывал сюжеты из истории России. У меня были сотни папок с записями, которые я передал в архив Санкт-Петербурга. И очень рад, что при содействии журнала «Наше наследие» мемуары изданы в Москве. Тираж разошелся почти сразу. А в Итальянском дворике ГМИИ имени Пушкина благодаря Ирине Антоновой в 1996 году состоялась их незабываемая презентация...
В своих мемуарах мой дед много пишет об Александре Суворове как великом русском полководце, о сражениях и переходах, которыми тот командовал. А в 1900 году устроил музей Суворова в Петербурге. Об этом я узнал довольно поздно, но рад, что смог поддержать его дело. В свое время он мне рассказывал, что после Чертова моста, где побил французов, Суворов проходил через Лихтенштейн. «Когда там будешь, узнай подробности», — просил дедушка. Обосновавшись в Лихтенштейне, я стал искать исторические свидетельства. Было известно, что армия Суворова пришла из Италии в Швейцарию числом около 22 тысяч солдат и на Чертовом мосту почти половина из них были убиты, остальные, таким образом, прошли через Лихтенштейн. Один мой друг посоветовал посмотреть церковные книги города Бальцерс, ведь у католиков обычно записывалось все, что происходило, — у кого корова сдохла, кто напился... Там наверняка должны были сохраниться какие-то свидетельства. Я начал искать по церковным книгам события, относящиеся к 10-м числам 1799 года. И нашел запись, которая гласила: какая-то старушка пожаловалась, что русские забрали у нее всех кур. После того как суворовская армия побывала в Лихтенштейне, там действительно не осталось ни одной курицы — но они были не украдены, а куплены. Кстати, достоверно известно, что французские солдаты, забирая провиант у населения, за него не платили. Так что никаких материальных претензий у Лихтенштейна к суворовской армии нет. Суворов со своими солдатами провел там два дня — 10 и 11 октября 1799 года... В Бальцерсе я поставил памятный знак. А чтобы увековечить память Суворова в Швейцарии, собрал почти 200 тысяч франков на бронзовый памятник на перевале Сен-Готард. Его открыли в 1999 году на 200-летие перехода Суворова через Альпы. Кроме того, я обратился к князю Лихтенштейна Хансу Адаму, с которым мы на ты, ведь я знаю его с двухмесячного возраста, с идеей выпустить почтовую марку с портретом Суворова. Он удивился: какое отношение имеет Суворов к Лихтенштейну? Я говорю: он же здесь ночевал, и для Лихтенштейна это имеет большое значение. Марка была выпущена маленьким тиражом и сразу разошлась. А еще каждый год в октябре российское посольство устраивает в Лихтенштейне праздник — выступают курсанты из суворовского училища Москвы или Петербурга. Сейчас придумали еще один памятник — русский солдат в форме на одном из перевалов. Швейцарцы благодарны Суворову за то, что выгнал наполеоновскую армию. Зачем ему это было нужно, ведь столько людей потерял! Я не вижу никакого смысла, но это история, и ее нельзя судить. Раньше так воевали: от начала и до конца.
— В 1990-м в Лондоне на аукционе Sotheby's был выставлен архив Николая Соколова, расследовавшего в 1918—1919 годах обстоятельства гибели царской семьи. На торги приехали представители Советского фонда культуры, другие уважаемые люди. Я был уверен, что они купят архив — это же уникальные документы для России! Но торги закончились, а русские ничего не купили — не хватило денег. Я расстроился! Стал советоваться со своим другом князем Никитой Лобановым-Ростовским, и он подсказал мне великолепную комбинацию: если архив купит князь Лихтенштейна, это поможет ему вести переговоры о своих интересах. Дело в том, что во время Второй мировой Советская армия «прихватила» из Вены важные для Лихтенштейна документы, которые свидетельствуют о том, что князь владел собственностью в Чехии и Австрии. Она была утрачена после войны. Россия и Лихтенштейн могли бы обменяться нужными документами, но получилось не так просто... Прокурор Владимир Соловьев, с которым я подружился, везде говорил о том, как важны бумаги Соколова для следствия. Но никто не хотел его слушать — у России шли споры о реституции с Германией из-за Балдинской коллекции, а тут еще и Лихтенштейн с какими-то бумагами. И тогда я пошел по кабинетам. Встречался в 1994 году с Виктором Черномырдиным, который тогда был премьером. И наконец в 1996-м Госдума приняла постановление об обмене архивами между Россией и Лихтенштейном. А в 1997 году на торжественном приеме состоялась передача документов. Я рад, что это получилось.
— Я ее видел в детстве. При Николае II мой дедушка, свитский генерал и директор Пажеского корпуса, имел право жить в Царском Селе во время отдыха — у него была там квартира. Как-то он предложил мне погостить у него недельку и, конечно, показал Янтарную комнату. Мне довелось в пятилетнем возрасте увидеть эти уникальные интерьеры. Отлично помню свои впечатления — все блестело, сделано очень красиво, дух захватывало. И вот когда появились энтузиасты, одержимые идеей найти ее, я вошел в эту компанию. Это был международный комитет по поиску Янтарной комнаты, в котором собрались известные люди — Юлиан Семенов, историк Георг Штайн, Жорж Сименон, Марк Шагал. Было известно, что немцы захватили ее и вывезли в Кенигсберг. На поиски ушло масса времени и немало средств. Мы узнали, что она сгорела в подвале дворца в Кенигсберге, и закрыли тему. Но есть фанатики, которые продолжают ее искать. Ко мне периодически поступают обращения от тех, кто якобы знает, где Янтарная комната. На это у меня ответ один: знаешь — найди ее и тогда получишь большие деньги. После этого наступает тишина. Я не попадусь: просто так не получат от меня ни рубля. Зато при моем содействии восстанавливалась нынешняя Янтарная комната в Екатерининском дворце. Директор музея-заповедника «Царское Село» Иван Саутов, ныне покойный, был моим большим другом. Я помогал построить ее, доставал знаменитые шлифовальные аппараты, которые можно было найти только в Швейцарии. Команда из 50 человек создавала интерьеры заново. В какой-то момент не хватило янтаря. И вдруг я увидел по телевизору сюжет о задержании партии контрабандного янтаря. Позвонил премьеру Черномырдину и сказал: вот бы этот янтарь на восстановление...
Знаете, почему-то я оказываюсь замешанным в самые странные истории. Но удивительно другое: то, что я начинаю, удается довести до конца со стопроцентным результатом. Каждый день получаю письма с разных концов света с предложением стать президентом какого-нибудь общества. Половину писем выбрасываю, в половине случаев — навожу справки, что это за организация. Не хочу тратить свои средства впустую, ведь заработать их было нелегко, а жуликов вокруг довольно много. Правда, один раз я попался и потерял свои деньги. Вложил в Инкомбанк. Познакомился с его руководителем Виноградовым, который мне сказал: «Я вижу, что вы бизнесмен, но не умеете хранить свои деньги. Вы получаете 2 процента в своем Лихтенштейне, а я даю 10 процентов годовых. Вы меня не знаете, но наш банк — самый известный в России. Если вложите 100 тысяч, то через год получите 10 тысяч франков в качестве процентов». В первые два года так и было — я исправно получал проценты. А потом банк сгорел. Что случилось, я не знаю, но зуб я на этого человека не держу...
— Я имел невероятное счастье познакомиться со множеством прекрасных дам. И двух из них выбрал в жены. Они были красивыми, но, к сожалению, не теми женщинами, которые должны были провести со мной всю жизнь.
Первую супругу зовут Вирджиния, она жива-здорова, была фрейлиной Грейс Келли и только недавно оставила службу при княжеском дворе Монако. Ее отец, сэр Ноэль, был министром финансов в правительстве Великобритании, много лет входил в Международный олимпийский комитет. Аристократ, и еще какой... Благодаря родству с этой фамилией я принимал в своем доме королеву Елизавету и ее супруга Филипа во время их официального визита в Лихтенштейн. Надо сказать, королева очень милая в общении женщина, а Филип любит пошутить...
Познакомились мы с Вирджинией Кертис-Беннет в Америке. К тому моменту моей маме надоел мой образ жизни казановы. Был период, когда ко мне по субботам приходили девушки и я выбирал, с кем провести время. Почему по субботам? Ну, на неделе же нужно работать, а в выходные можно выспаться, выпить кофе в постели... У меня всегда были определенные правила: я не трогал замужних женщин, не разрушил ни одной семьи. И сам, когда был женат, думал только о семье. Но если я свободен, женщина свободна и не против — почему бы нет? Так что я не боюсь признаться в своих похождениях.
И вот когда маме это порядком надоело, она решила принять меры. Сказала: тебе надо создать семью, надо найти женщину достойную, нужны наследники. И послала меня в Америку с тайным планом женить на Элизабет, дочке Веры и Имре Кальман. Я должен был нанести несколько визитов, и первый — к нашему родственнику Владимиру Набокову (моя тетя Лидия была замужем за его кузеном Дмитрием Набоковым). Тогда Владимир еще не был известным писателем. Он тут же пригласил меня на вечер, который устраивал в Нью-Йорке князь Сергей Оболенский — человек, состоявший в родственных связях с Нарышкиными, Романовыми, Юсуповыми... Его женой была дочь Александра II от брака с Долгоруковой, что помогало в бизнесе — у него была своя пиар-компания, он управлял шикарными отелями, устраивал чудные балы. Так вот, в тот прекрасный вечер все сидели за большими столами. Я заметил за другим столом потрясающую красавицу, влюбился сразу! Но не мог ее пригласить — правила обязывали танцевать и общаться только с людьми своего стола. При первой возможности я попросил меня представить Вирджинии. И пригласил на ужин. Но на следующий день ей из Лондона пришло известие о смерти отца. Она срочно улетела, я — за ней. Удивительное дело — любовь: такой большой город, полно людей, но тебе никто не нужен, кроме одного человека. Мы сблизились, поженились, но ей было скучно жить в Лихтенштейне. А потом ей подвернулся американский писатель Пол Гэллико, и пока я работал в своем магазине, они сошлись на почве любви ко всему английскому. Вскоре пришли ко мне и сообщили, что хотят жить вместе.
Вторая моя супруга, Кристина, оказалась наркоманкой и умерла от передозировки. Я долго не знал о ее пагубной привычке. Нас познакомил архитектор, который проектировал мой дом. Сказал, что у него есть красивая племянница. Оказалось — действительно красивая, намного младше меня. Мы поженились. То, что с супругой не все в порядке, я заметил, лишь когда болезнь начала прогрессировать. Я послал ее лечиться в специальное учреждение, но она оттуда удрала, добралась до Мюнхена, снова раздобыла этой гадости и умерла. Для меня это была настоящая трагедия, после которой я решил: хватит, кончен бал! У меня была масса всяких знакомств, но больше ни с кем я не подписывал свидетельство о браке.
— Пожалуй, могу вспомнить свою первую любовь: мне было 18 лет, а ей — 17. Мы очень друг друга любили. Я всегда искал красоту. Даже такая женщина, как бывшая шахиня Ирана Сорая, не имела ничего против моих ухаживаний. Она была очаровательной, но ничем не интересовалась, кроме нарядов. Мы жили в отеле в Санкт-Морице, там нельзя было надеть два раза подряд один и тот же наряд. Вот она только и занималась примерками. Какой бы я ни взял предмет для разговора — спорт или искусство, — она не реагировала. В один прекрасный день мне это надоело, и мы расстались.
— Непросто. Мой дядя Фридрих, видный мужчина, никак не мог решиться на женитьбу. Занимался исследованиями животных, домой возвращался поздно. Была у него подружка, он ее баловал, подарил ей чудную квартиру, у них родился сын Эдуард. И вот — революция. У мальчика фамилия матери — Фридрих не мог на ней жениться. И когда надо было покинуть страну, у Фридриха родилась идея: пусть его брат Владимир усыновит мальчика и тот станет Фальц-Фейном.
— Конечно! Немало детей тогда были рождены без брака, но им нельзя было дать фамилию. Владимир вывез Эдуарда за границу под фамилией Фальц-Фейн, когда ему было 5 лет. И тот только много позже узнал, что он сын не Владимира, а Фридриха. Или взять историю наследника Александра II — князя Юрьевского. Как известно, у Александра II были и жена, и подружка. В то время, когда государыня тяжело болела, она жила в том же самом дворце на другом этаже. Помимо восьмерых детей от официальной жены он имел четверых незаконнорожденных детей от подруги. Это стыд и срам для монаршей персоны! Она носила известную фамилию — Долгорукова, но почему-то царь дал ей имя княгиня Юрьевская. После того как Александра II убили террористы, Юрьевская с детьми сбежала за границу, поселилась в Париже, потом переехала в Ниццу и умерла в 1922 году. Похоронена она на русском кладбище. Один из ее правнуков, князь Ханс Георг Юрьевский, сейчас живет в Цюрихе. Я знаком с ним, объяснил ему, что поскольку он носит такое имя, то должен знать русский язык и принять православие, что он и сделал. «Ты последний потомок Александра, ты должен иметь семью, детей, и, надеюсь, сына», — говорил я ему. Но с женщинами у него дела складывались неудачно. Он привлекательный мужчина, девушки липли к нему, но я уговаривал его найти женщину, которая будет достойна потомка Романовых. В один прекрасный день он мне звонит и говорит: «Нашел! Ты будешь моим свидетелем!» Я обрадовался, поехал, свадьба состоялась 8 лет назад в красивом замке... К сожалению, детей не появилось. И вдруг пару месяцев назад он приезжает ко мне и представляет новую женщину. Я вижу, что она совершенно ему не подходит. Планируется свадьба. Честно говоря, меня расстраивает эта ситуация. Хорошо, если дети появятся...
Странная все-таки штука — любовь. Помню, у меня был чудный роман с графиней Лиллан Алефельд. Я ревновал, как сумасшедший! Она давала повод, говорила: «Меня многие любят...» И представьте, я познакомил ее с известным танцовщиком Сержем Лифарем — она влюбилась в него и была предана ему до конца жизни! Когда он умер после болезни, я немедленно поехал на похороны, гроб Сережи утопал в лилиях, которые он обожал при жизни. Несмотря на его желание быть похороненным рядом с Коко Шанель в Лозанне, погребение состоялось на русском кладбище под Парижем. Лили не хотела его ни с кем делить.
— Вспоминается история с прахом Шаляпина. Юлиан Семенов как-то мне говорит: «Надо бы вернуть прах Шаляпина в Россию — у меня ничего не выходит, сын Шаляпина меня и слушать не желает...» А я дружил с Федором Федоровичем Шаляпиным и знал, что он ужасно сердит за то, что советские газеты устроили травлю его отца. Я с ним долго разговаривал, и в конце концов он согласился на передачу гроба с прахом отца из Парижа в Россию. Вопрос решался на самом высоком уровне: Юлиан Семенов дошел до генсека ЦК КПСС Юрия Андропова, а я нанес визит Жаку Шираку, который тогда был мэром Парижа. Самое смешное, что, когда перезахоронение действительно состоялось — в Москве, на Новодевичьем кладбище, нас с Семеновым даже забыли пригласить. Но главное, что дело сделано.
— Да, таких было много. Моя мама всегда боялась, что я пойду по стопам князей братьев Трубецких — Игоря и Юка (в семье все его так звали) и стану жиголо. Мы всю жизнь с братьями дружили, сейчас они уже оба умерли. Недавно в Париже была представлена книга о жизни князя Игоря Трубецкого, я прочел ее на раз-два. Оба брата имели дело с самыми богатыми женщинами мира. Игорь женился на Барбаре Хаттон, наследнице владельца крупнейшей сети магазинов в Америке. А Юка — на наследнице владельца завода Champion, выпускающего свечи зажигания для автомобилей. Взяв в жены самых богатых женщин США и ничего не делая, братья жили за их счет. Я у женщин не взял ни копейки. И был казановой, но не жиголо.
— Нет, не стыдно. Аристократы бывают с титулами и без. Богатые американки очень интересовались титулованными аристократами — не важно, были они китайцами или русскими. Главное, что она-то становилась принцессой. У них были прекрасные дома, они устраивали чудные приемы. Люди, может, и смотрели криво-косо, но охотно принимали приглашения на обеды-ужины.
— Многие просто не умеют жить. Не едят, а жрут. Не пьют, а пьянствуют. Я ложусь в 7 часов вечера в постель, а в 9 утра мне приносят кофе, то есть сплю около 14 часов. Я мало ем. У меня всегда одинаковое давление — 120 на 70. Врач, который приходит ко мне раз в месяц, измеряет и говорит: все в порядке, продолжайте в том же духе. Единственное, что для меня составляет проблему, — ноги не ходят. Сначала я участвовал в велосипедных гонках, потом часами и днями простаивал в своем магазине. Но, если бы довелось прожить жизнь еще раз, я бы не изменил ни одного дня, ни одного своего поступка. Ни о чем не жалею, я жил так, как хотел. Я счастливый человек.
Russia на выезде / Общество и наука / Общество
Russia на выезде
/ Общество и наука / Общество
Должно ли спасение отдыхающих являться делом рук самих отдыхающих?
В эти новогодние праздники за рубеж отправилось на 10 процентов больше россиян, чем в прошлом году. Всего около 11 миллионов человек. Хорошо поработав, мы хотим хорошо отдохнуть. И не просто хорошо — а оторваться на всю катушку, чтобы знакомые обзавидовались. Сrazy russians — так называет нашего брата западная пресса, и не зря. Мы пускаемся наперегонки с ветром по «черным» трассам, едва встав на горные лыжи, катаемся вшестером на двухместных снегоходах, запускаем фейерверки, сравнимые по своей огневой мощи с бортовым залпом «Авроры». И еще бездумно швыряем деньги. Но зато экономим на таких элементарных вещах, как страховка. Дескать, уж с кем с кем, а со мной-то точно ничего не случится, а если что, родина в беде не бросит. И когда в порыве неудержимого веселья кто-то ломает ноги на трамплине, разбивается по пьянке на байке или срывается в пропасть, тогда выясняется, что за физическими страданиями следуют материальные, причем немалые. Впрочем, часто в беспомощном положении оказываются и граждане со страховыми полисами в кармане. Странно: россияне не первый год путешествуют по странам и континентам, но универсального механизма защиты наших граждан за рубежом так и не создано. Что мешает?
Отключаем мозг
Что происходит с большинством наших сограждан за границей, почему они как с цепи срываются, пускаясь во все тяжкие на отдыхе? «У большинства наших сограждан отключаются так называемые центры торможения — психологические механизмы, корректирующие поведение в социальной среде, — говорит психолог Центра социальной интеграции Наталья Иванова. — Причины такого отключения у всех разные, но обратите внимание: в хронику туристических происшествий, как правило, попадают либо купившие на последние горящую путевку, либо люди небедные, которые убеждены, что за деньги можно получить все. Пресловутый средний класс здесь не особо засветился. А поведение двух вышеупомянутых категорий объяснимо. Кто-то, купив горящую путевку за 300 долларов в Египет, прилетел туда на красивом иностранном самолете и вдруг осознал, что он, оказывается, не самый бедный и несчастный, и почему бы не покуражиться. А состоятельные люди, приезжающие отрываться, искренне не понимают, почему им порой «мешают отдыхать» местные жители.
У вице-президента одной из страховых компаний Вадима Мельницкого такие наблюдения: «95 процентов всех конфликтов на отдыхе происходит в двух-трехзвездочных отелях, и остальные 5 процентов — в отелях, имеющих уровень сервиса четыре или пять звезд. Выезжая за границу, наши люди почему-то думают, что им все вокруг должны. В больнице, например, по их мнению, должны обязательно работать русскоговорящие врачи. Туристы, купившие горящую путевку в обычную турецкую или египетскую «трешку», необоснованно завышают требования к сервису в этих отелях. Еще одна проблема — любимая нашим народом система «все включено». Добравшись до халявной выпивки, народ часто не знает меры. Мысль о том, что у любого человека, даже на отдыхе, есть какая-то разумная норма потребления алкогольных напитков, у некоторых наших соотечественников просто не возникает. Неудивительно, что случаев тяжелейшего массового отравления алкоголем среди русских туристов становится все больше».
А в целом, как отмечают знающие люди, мы просто переносим за границу бытовые привычки своей страны. Корни этой проблемы находятся как раз в нас самих. Но если мы такие крутые, наплевательски относимся к себе, рассчитывая, что кто-то примчится за нами и спасет, может, тогда имеет смысл подумать о создании некой системы, которая бы нас защищала? В большинстве случаев от самих себя.
Поделиться книгой: