Спасенная шейхом

Второй слуга принес поднос с сэндвичами и фруктовым салатом.

— Насколько я помню, в жару американцы любят чай со льдом, или я ошибаюсь? — спросил Туарег.

— Я люблю. Спасибо. А ваша жена не будет завтракать с нами?

Туарег некоторое время смотрел на нее, потом покачал головой.

— Нура умерла. Я вдовец.

— Простите. Я не знала. Служанка сказала, что ездила с вами и вашей женой. Я подумала...

— Я уже привык, — ответил он и принялся за еду. Лайза тоже начала есть, размышляя, как бы прогнать с лица хозяина мрачное выражение.

Она не слишком хорошо разбиралась в тонкостях семейной жизни. Прожив большую часть жизни в приемных семьях, она сталкивалась лишь с ее внешней стороной. Лайза могла сопереживать другим, но налаживать отношения с людьми не умела. Может быть, поэтому увлеклась фотографией.

Разговор забуксовал, потому что каждый был погружен в свои мысли. Лайза рискнула искоса посмотреть на хозяина и с удивлением заметила, что тот наблюдает за ней.

В патио появился слуга и что-то тихо сказал Туарегу. Тот нахмурился, встал и положил салфетку на стол.

— Извините, у меня неожиданный гость. — Он обошел стол и последовал за слугой в дом.

Похоже, сегодня у него день неожиданных гостей. Лайза чуть слышно вздохнула. После упоминания о его жене ей было неловко. Служанка могла бы объяснить, почему все путешествия остались в прошлом. Но даже если бы она знала, ей трудно было бы найти верные слова. Что общего может быть у фотографа с шейхом?

Лайза почти закончила завтракать, когда в патио вышел Туарег в сопровождении пожилой женщины.

— Мама, позволь представить Лайзу Сэлинджер. Лайза, моя мать. Ясмин аль-Шалдор.

Туарег усадил мать за стол. К ним быстро подошел слуга и заговорил с ней по-арабски. Женщина помотала головой и повернулась к Лайзе.

— Я не знала, что у Туарега гостья, — сказала она, пристально рассматривая Лайзу. — Я думала, он еще в пустыне, но услышала звук вертолета и поняла, что он вернулся домой.

— Ваш сын любезно спас меня, когда я повредила на развалинах ногу, — объяснила Лайза. Это было излишне, Туарег, безусловно, уже все объяснил матери.

— Вот как, — пробормотала Ясмин. — Как же это произошло?

Пока Лайза объясняла, Туарег сел на свое место, откинулся на спинку кресла и стал безучастно слушать разговор.

Слуга принес еще один стакан и салфетку. Налив чай Ясмин, он, поклонившись, удалился.

— Поскольку ты вернулся раньше, чем планировал, может быть, придешь на праздник, который устраивает дядя в честь дня рождения твоей кузины? Твою гостью мы тоже пригласим, — сказала Ясмин.

— Спасибо, — быстро произнесла Лайза, заметив, как нахмурился Туарег. — Но мне нужно вернуться на раскопки.

— Раскопки?

— Лайза работает в археологической экспедиции в Вади-Хируме, — пояснил Туарег. — Через пару дней она вернется туда. Доктор, осмотрев ее лодыжку, прописал полный покой по крайней мере на два дня.

— Я не могу вторгаться на семейный праздник! — Лайзе хватило ума понять, что она будет единственным посторонним человеком в семейной компании. Особенно такой, язык которой ей незнаком.

Он пожал плечами.

— Я уверен, что кузина будет рада принять вас. Она любит пышные приемы, и чем больше у нее собирается интересных людей, тем больше ей это нравится.

— А как продвигается исследование жизни тех, кто населял Вади-Хирум? Сделаны ли какие-нибудь потрясающие открытия? — спросила Ясмин.

— Обнаружено множество памятников материальной культуры — чаши, кусочки стекла, металлические предметы, статуи, маленькие, но красиво вырезанные из камня. И всем им, как установили, много сотен лет.

Ясмин посмотрела на сына.

— И ты видел эти предметы?

— Нет, я не был на раскопках.

— И тем не менее ты хочешь, чтобы они скорее закончились и ты мог бы осуществить свой проект?

— Запрудить протекающую поблизости реку, — нахмурилась Лайза. Она, как и все участники раскопок, знала сроки лицензии.

— Вы слышали об этом? — спросила Ясмин, явно удивившись.

— Профессор Сандерс говорит, что единственная причина, по которой мы находимся здесь, — это скорейшие поиски всего того, что еще можно спасти до истечения срока лицензии. Потом территория будет затоплена и потеряна навсегда. Надеюсь, пока не поздно, нам удастся получить всю информацию о ранних поселениях.

Лайза посмотрела на Туарега и осмелилась задать вопрос:

— Пока мы летели сюда, мне пришло в голову, что, вероятно, вид с воздуха представляет собой не меньшую ценность. Можно отвезти меня назад на вашем вертолете, чтобы дать мне возможность сделать несколько снимков?

Туарег кивнул.

— Я с удовольствием пролечу с вами вдоль реки, чтобы показать, что будет, когда дамба будет построена, и сколько пользы принесет окружающей территории этот водоем. Вероятно, тогда вы измените мнение о проекте.

— А вы противница дамбы? — спросила Ясмин.

— По-моему, не пристало истреблять все следы прошлого, — ответила Лайза.

— Но для нынешних жителей очень важно получить воду. Прошлое не может быть важнее настоящего, — возразила мать Туарега, печально взглянув на сына.

Лайза почувствовала, что между ними произошло какое-то безмолвное объяснение. Туарег долго выдерживал взгляд матери, потом посмотрел на Лайзу.

От его взгляда ей стало теплее. Потягивая подслащенный чай, она старалась сдержать дрожание руки. На нее как-то странно действовала близость этого человека. Неужели она влюбится в красавца, шейха?

Нонсенс. Она не так глупа!

Нет, надо как можно быстрее приступать к работе! Не следует предаваться подобным мыслям. Ее место на раскопках, а не на изысканной вилле, принадлежащей баснословно богатому человеку. От размышлений ее отвлек вопрос Ясмин:

— Вы много повидали в Мокансаиде?

— Я видела его только по дороге от столицы к месту раскопок. Солуддай — прекрасный город.

— Мы маленькая страна и все же стремительно шагнули в двадцать первый век, — гордо произнесла Ясмин. Ее сшитая на заказ одежда говорила о приверженности к западной цивилизации. Наверное, она покупает ее в Париже?

Интересно, каково это — летать в Париж за покупками? Фантастика!

— Улицы в столице просто превосходны! Особенно меня заинтриговала архитектура: такое необычное сочетание высотных домов из стекла и стали со старинными зданиями в арабском стиле. Смешение двух стилей потрясающе!

— У Лайзы явно взгляд художника, — заметил Туарег. — Она собирается написать книгу о Мокансаиде.

— Книгу? — Ясмин с явным интересом уставилась на Лайзу. — Что за книгу?

— Альбом фотографий с пояснениями к снимкам.

— У нее опубликованы уже две. Я заказал их. Когда их пришлют, я покажу тебе.

— Вы заказали экземпляры? — искренне удивилась Лайза.

Он медленно кивнул.

— Мне интересно увидеть вашу работу.

— Почему?

— Вероятно, чтобы исполнить то, о чем вы меня просили в шатре.

Она заморгала. Неужели он позволит ей сфотографировать интерьер шатра? Может быть, и виллу? Не хотелось бы злоупотреблять его гостеприимством, но ведь, если она снимет никому до сих пор не известные виды Мокансаида, публикация ей обеспечена!

Впрочем, она опережает события. Ему могут не понравиться снимки в предыдущих книгах. Он еще не сказал «да».

— Интересная профессия для женщины — фотограф. Вы снимаете события общественной жизни?

Лайза помотала головой.

— Мне нравится запечатлевать сцены, которые заставят людей думать или вспоминать. Одна из моих книг посвящена сценам детства. Я ездила по американскому Западу, снимала карнавалы, сельские ярмарки, пляжи, шалаши на деревьях, детские парки и игровые площадки. Сцены из детства вызывают воспоминания у тех, кто их пережил, и чувство ностальгии у тех, кому не так посчастливилось, но кто понимает, что это важная часть детства.

— Шалаши на деревьях? — удивилась Ясмин.

Лайза кивнула.

— Может быть, здесь они не распространены?

Ясмин озадаченно посмотрела на сына.

— Это маленькая платформа, обычно на низких ветках крепких деревьев, где играют дети.

— Но это же опасно!

— Не более, чем остальные детские забавы! А о чем же вторая книга? — поинтересовался Туарег.

— О водопадах.

— И все?

Лайза, улыбнувшись, кивнула.

— Мне понадобилось больше года, чтобы сделать снимки различных водопадов. Я пыталась снимать в самых выгодных ракурсах.

— Значит, вы много путешествуете? — спросила Ясмин. — Как мой сын.

Лайза взглянула на Туарега.

— Но вы ведь больше не путешествуете?

— Нура любила путешествовать. Ей нравилось смотреть новые места, знакомиться с новыми людьми.

Ясмин озабоченно смотрела на сына.

— Ты мог бы снова съездить в эти места, — мягко произнесла она.

— Нет. — Он отодвинул кресло и встал. — Простите, но меня ждут дела.

— Я останусь до ленча и поговорю с Лайзой, — сказала Ясмин.

Когда Туарег удалился, слуга быстро убрал со стола, оставив женщинам только свежий чай и стаканы. Ясмин посмотрела на часы и улыбнулась Лайзе.

— Я посижу с вами еще немного. Расскажите, как вы попали в группу археологов?

Лайза рассказала о неожиданном приглашении поработать в экспедиции. Она вкратце описала каждого члена группы и поведала, как они работают дружной командой. Ей отводилась небольшая, но, как она полагала, важная роль.

Прежде чем откланяться, Ясмин повторила приглашение на день рождения кузины Туарега. Лайза дала уклончивый ответ и попрощалась с женщиной, беседа с которой доставила ей удовольствие.

Тишина, наступившая после ухода Ясмин, успокаивала. Маневрируя коляской, Лайза осматривала сад.

Через некоторое время пришла Малик.

— Может быть, вас отвезти в дом отдохнуть?

— Спасибо. Наверное, я бы с удовольствием прилегла. — В следующий раз, покидая спальню, она обязательно захватит камеру!

К своему удивлению, Лайза проспала больше часа. Проснулась она посвежевшей, и вскоре бездействие стало ее раздражать. Она проскакала до окна и посмотрела на живописный пейзаж. Ей очень хотелось обойти всю усадьбу. Осторожно обследовав свою лодыжку, она разочарованно обнаружила, что чуда не произошло, опухоль все еще на месте.

Через некоторое время Малик принесла несколько купальных костюмов.

— Хозяин интересуется, не хотите ли вы поплавать. Он решил отдохнуть и предлагает вам присоединиться к нему. — По ее голосу Лайза поняла, что служанку такое предложение немало удивило.

Звучало в высшей степени заманчиво. На месте раскопок ни о каком купании не могло быть и речи.

Служанка не менее десяти минут везла ее до холла, где ждал Туарег. Лайза выбрала скромный закрытый купальник и надела на него махровый халат.

Туарег, переоделся в шорты и футболку. У него были длинные загорелые ноги, а короткие рукава рубашки выгодно подчеркивали мускулистые руки.

— Спасибо за приглашение. Я люблю плавать, хотя не уверена, как мне это удастся с больной ногой, — сказала она, стараясь не обращать внимания на легкий трепет, охвативший ее при его появлении.