Помоги проекту - поделись книгой:
Выбирают же некоторые люди себе профессии!
…Дальше на север охотник продвигался в режиме предельной скрытности, старательно избегая встревать в человеческие перестрелки и стычки. Их даже здесь, в малолюдных краях, попадалось «мама не горюй»! То бандиты с независами чего-то не поделили, то бандиты с бандитами, то одиночки между собой дрались, то очищенцы притесняли вольных сталкеров: «синие комбинезоны» прямо у Луча на глазах двух бродяг загоняли… И надо бы помочь, но главная цель приоритетнее отдельных сталкерских жизней.
С мутной живностью местной очень повезло, никого из уродов серьёзных не встретил. Почти… Завалил кровососа-невидимку походя, когда по туннелю сточной системы шёл. В темноте кромешной вовремя успел загоревшиеся угольки глазок уловить и всадил магазин автоматный промеж них, весь, целиком. Замешкайся сталкер хоть на дольку секунды — в той темноте и остался б навечно.
На подходе к основной тропе некоторые хлопоты доставили «слоники». Когда-то здесь сверзился вертолёт, и как ни хотелось Лучу прокрасться мимо останков «сикорского» незамеченным, пришлось грохнуть пару снорков, тем более что руку на их отстрел набил хорошенько, потренировался ещё в ближнем околозонье. Повезло опять, мутным на подмогу не явилась орава размахивающих противогазными хоботами сородичей.
Не щадя себя, преследователь догнал-таки группу. Но сразу не сблизился. Теперь можно было снизить темп и чуток передохнуть. Незамеченный, на большом отдалении, вёл он цель. Удобный момент выждать надо. Отряд из шести человек состоял, включая основной объект преследования. Мажор выделялся из компании разительно, не спутаешь ни с кем.
«Трус он конченый, что ли, раз так дрожит за свою драгоценную шкурку? Чего ж тогда притащился в края эти, самые на планете ужасные, по стойкому убеждению, что сложилось во всём мире?!»
Деньги этому ходячему результату воздействия мифологии точно девать некуда! Столичный гость шёл в экзоскелете. Полностью автономном, всячески закрытом от прямых притязаний внешней среды. Новейшая модификация «Стальная Башня», навороченная система шестого поколения. Тяжеленный наверняка скафандрище самоходный.
Медленно шагал везун в экстразащите, весь отряд тормозил, поэтому и успел догнать их Луч задолго до эпицентра. Суперброня впечатляла, к тому же усиленные руки несли даже не пулевой, а лучевой «миниган» восьмиканальной модели из семейства «фаерболов». Настоящий танк шагающий продвигался, окружённый бойцами группы сопровождения, в комбинезонах тоже далеко не самодельных. Огневая мощь поражала.
Охотник за часы визуального преследования видел, как они ураганным огнём буквально стёрли с лика Зоны два отряда сталкеров, а также смели дюжину монстров серьёзных габаритов. Разве что форсированным лучевиком, вроде утраченного ЛК-24м, турельной базукой или реально крупнокалиберным станкачом можно было хоть как-то достать это супертело. Но таковых ни у кабанов, ни у матёрого трибыка, ни у псевдогигантов, ни у прочей живности, включая стёртых человеков, не оказалось.
Даже в подневольном отпуске, даже почти утратив надежду вернуться, Луч по возможности внимательно следил за новинками защитного и наступательного вооружения. Доскональное знание сильных и слабых сторон боевой техники способствует успешному выживанию. В особенности — слабых. Отыщи ахиллесовы пятки врага, и ты уже наполовину победил.
Чем ближе подтягивались к АТОМНОЙ, тем быстрее увеличивалось количество аномалий и мутных гадов. Это неизбежное обстоятельство вынудило охотника сократить дистанцию и прокрадываться непосредственно за отрядом. Ступать приходилось осторожно, не поднимая пыль, лежащую там повсюду толстенным слоем. Подобная рассыпанному цементу, серая и мелкая, она покрывала все поверхности. Аномалии за долгое время многое перемололи. Чем или кем была эта пыль раньше, не узнать уже никогда…
Псевдопёс один, скотинище наглое, едва не выдал присутствие Луча. Когда статкер выглядывал сквозь пустой оконный проём одного из чудом уцелевших строений, это убоище подкралось тихонечко, вцепилось в ногу и бесцеремонно её грызануло. Сталкер машинально достал пистолет, однако не выстрелил, спохватился. Пока что рановато идти с потенциалом разговаривать. Пришлось махануть по уродливой шее мечом трофейным, чтобы лишнего шума не поднимать. Катана-кэн испил крови зонного монстра. Впервые ли, сталкер не знал. Но с кровавой работой острейший клинок блестяще справился.
Отрубленная голова осталась на икре висеть прищепкой. Судорожно стиснутые челюсти псины срезать пришлось. Скотина броню «Булата-4» не прогрызла, но синяков наставила серьёзных.
Тем временем отряд упёрся в конец торного пути. Старое шоссе, ведущее от города к станции, оборвалось. Только истинный потенциальный кандидат в старожилы способен свою первую ходку совершить, не зигзаги выпиливая и круги нарезая, а добираясь сюда по прямой, аки полёт пули, траектории движения. И успешно добраться, вот что самое главное! Протекция зонной удачи — защита несравнимо более эффективная, чем любой экзоскелет.
Начиная с этой черты, плодотворная деятельность многочисленных гравитационок и термалок раздолбала землю не просто в порошок и пар. Аномалии выгрызли в ней шрамище, от чего местность чем-то напоминала карьер. Кольцевой мега-ров появился вокруг прототипа зловещих легенд, реального прообраза-оригинала. Того самого, что уже не один десяток лет вдохновляет творческие и в особенности «околотворческие» натуры на создание литературных, киношных и геймерских вариаций.
Углублённая полоса шириной от края до края метров триста убегала влево и вправо. Она чуть заметно глазу скруглялась, чтоб описать окружность и замкнуться где-то там, по ту сторону эпицентра. Вокруг АЭС будто колесо высотой до облаков прокатилось, оставив след после себя — непрерывную, глубокую и широченную колею. Такое вот ландшафтное окружение образовалось здесь, иронично пародируя кольцеобразное строение Чёрного Края.
Уровень поверхности резко обрывался вниз метров на двадцать. Почва на плоском дне этой гигантской «колеи» была взрыхлена старательно, но уже не аномалиями. Луч знал чем, точнее, кем. Там ходили медведки. Внешний вид этих насекомых не изменился практически. Что мутировало — так это их размер. На два порядка вырос. От пары-тройки сантиметров он скакнул к паре-тройке метров.
Желатели и желательницы не в счёт, вернее, они по особому счёту числятся, а простые новички сюда не добирались отродясь. Да и ветераны не захаживали практически. Если кого-то и приводила к станционным блокам нужда запредельная или тропа случайная, то единицы отваживались по этому обрыву спуститься. Что с ними дальше бывало, смельчакам уж не рассказать никому… А вынужденные здесь появляться в силу необходимости, посвященные в детали и нюансы коллеги Луча по дну этого «колечка» пробегали так, словно за ними стадо трибыков неслось. Поэтому старшие и талдычили новопосвящённым, что Зону лучше не искушать. Изо всех сил настигать цель раньше, чем на границе эпицентра.
Никто из сопровождающих старожилом явно не был и не будет уже. Посовещавшись, они спустились вниз и тем же ровным походным шагом отправились к противоположной стенке мегатраншеи, проводя работодателя своего на ту сторону. Густые и плотные клубы пыли вздымались из-под ног идущих. Эту мерную поступь хозяйки территории, конечно же, уловят сразу…
Луч задержался сверху и отлично рассмотрел холмики, быстро продвинувшиеся к группе. Когда с коротким вскриком один из независов резко ушёл под землю, остальные моментально кинулись врассыпную. Кто побежал вперёд, кто назад, но было уже поздно. Насекомые выпрыгивали из-под земли, хватали еду, рвали на куски и под сопровождение жуткого свиста утягивали истекающую кровью добычу обратно, в землю.
Лишь тело в экзоскелете чёрные твари достать не смогли сразу, хотя кому-то из них и удалось прорваться, грызануть металл сплошной. Мажористый столичник в ответ на внезапное нападение остервенело выжигал, плевался огнём во все стороны. Грызанувшие сгорели первыми, шагающий танк расширил радиус ведения огня и поразил насекомину, прыгнувшую на одного из проводников. Лучевые удары рассекли мутного монстра на ломти, но малоопытный стрелок не остановил оружие, многоканальный энерган по инерции повело дальше, разрубив «чёрного комбинезона». Разлетевшееся на обугленные куски тело было тотчас же утянуто в разрыхлённую преисподнюю.
К моменту, когда никого из сопровождения не осталось в живых, лишившийся прикрытия, но уцелевший благодаря лучевому «минигану» и везению сверхнормальному потенциал уже карабкался по внутреннему склону вверх.
Наконец-то приспело время и Лучу выполнять свою нелёгкую работу. Он, как по крутой горке, на спине и заднице скользнул вниз по внешнему, затормозил ногами, остановился и выждал, пока холмики уплывут достаточно далеко, чтобы ему УСПЕТЬ. Подловил момент, дождался подтверждения от чуйки и выпущенной из рогатки шпулькой пролетел до самого подъёма на внутренний склон. Мировой рекорд не побил, но вряд ли намного больше чем за две трети минуты.
Уже вскарабкавшись наверх, он оглянулся. Круглые, блестящие чёрные глазки целой оравы тварей, подоспевших под самый обрыв, жадно сверлили его, пожирали хотя бы взглядами. Но ловить им здесь больше нечего было, и насекомые переростки снова занырнули в свою подпочвенную среду обитания. За пределами мегарва, в твёрдой земле, они охотиться почему-то не умеют. У них своя Зона.
Вожделенная цель торчала сразу за краем и целилась, целилась, прямо в упор расстрелять охотника вознамерившись. Чёрт, вот ведь милитарист неугомонный… Столичник направил своё крутейшее оружие на Луча и, затравленно озираясь по сторонам, вопросил дрожащим голоском:
— А т-ты к-кто так-кой?…
Камеры бронешлема — не глаза. Взглянув в их объективы, не понять, что за человек перед тобой.
— Погоди, я поговорить хочу и только! — Охотник вскинул «пустые» руки. — Меня Лучом кличут, я вольный сталкер!
— Чего надо?! Только быстро, мне ещё прорываться под Саркофаг!
Да, эта мягкая начинка «стальной башни» припёрлась к легенде на поклон, притаранила своё заветное желание… Точнее, желальщик притащил то, что ему самому кажется заветным. Истинное желание почти никогда не совпадает с официальной версией желаемого, подвигшей соискателя в путь-дорожку… гм… фронтовую.
— Послушай, человек, тебе совсем туда не надо ходить… — поднимая щиток и открывая потенциалу своё лицо, начал Луч.
Начал с правды, самой что ни на есть, и, как некогда старожилка Шутка ему самому, ёмко открыл ВСЮ правду этому типу. В общих чертах, конечно! Полный экскурс в историю не один час времени отнимет. А кое-какие нюансы посвященным вообще лучше бы распознавать самостоятельно и позже, не сразу. Когда опыта наберутся достаточно, чтобы правильные выводы сделать.
Последовала пауза. Ну о-очень долгая пауза. Луч ненавидел разговаривать с человеками, которые не снимали противогазов, масок, шлемов с затемнёнными щитками, не поднимали забрала или, вот как этот боягуз в броне, заслонками объективов «моргали». Очень тяжело искренне, от души говорить о самых серьёзных на свете вещах, не видя глаз собеседника. Что он сейчас думает, вдруг смотрит с ненавистью и секундой позже просто убить захочет или заснул вовсе… Так и занервничать можно. Если не разучился ещё.
— Я не верю тебе, — измученный зашкаливающим страхом и нагрузками голос прохрипел в наружном ретрансе шлема, — ты врёшь, этого просто быть не может! Хочешь сказать, я зря сюда шёл и там нет ничего подобного?! Так какого ж хрена ты меня догонял, жизнью рисковал?! Ты наверняка один из тех узурпаторов, что народ к исполнению желаний пускать не хотят!!! Но меня ты не остановишь!!!
Стальные руки с лучевой пушкой дёргались, плясали, жерла излучателей по-прежнему зияли в направлении сталкера и в любой следующий миг вполне могли адский пламень извергнуть…
— Я тебя не держу, идиот. — Луч устало вздохнул. — Хошь, греби навстречу смерти, мне посрать.
Сталкер обречённо махнул рукой, мол, вали куда хочешь, и налепил на лицо театральную гримасу неизбывного сожаления и вселенской тоски.
Камеры экзоскелета-скафандра подвигались — желальщик окинул взглядом сталкера. Решив, что своим оружием преследователь никакого вреда ему не сумеет причинить, молча развернулся и потопал дальше, к мрачной громадине объекта Укрытие, похожей одновременно и на оплывший могильный курган исполинских размеров, и на глыбу заскорузлого, ссохшегося, со всего света наваленного в одну кучу дерьма. Кроме него, здесь почти ничего и не осталось. Только вспухали ещё из земли прочие блоки Атомной, выглядевшие курганами поменьше, и несколько холмиков маленьких, некоторые из бывших сооружений станции.
Остальное, абсолютно всё, превращено в ПРАХ. Местами чёрный, местами скорее коричневый, а кое-где сизовато-серый, точь-в-точь как цвет неба, который здесь никогда не менялся, сколько Луч его помнил.
Минимализм и аскетичность пейзажа в других обстоятельствах могли бы и умиление вызвать…
Сервоприводы «башни» соискателя, уходящего к своей Мечте, победно посвистывали, бронированные подошвы энергично гребли чёрную пыль.
Старожил печально смотрел ему вслед. Смотрел на композитно-металлические ноги, на толстые пластины конструкций спины, на непробиваемые наплечники, на два амортизатора вдоль шеи и… на хорошо знакомый, в числе прочих слабых точек тщательно изученный тонюсенький зазорчик между ними, закрытый анларовой перепонкой как бы надёжно, и всё же, всё же…
«Мы сами выбираем, чему верить, а чему — нет. А могли бы коллегами стать…»
— Мне очень жаль, правда!!! — надсаживаясь, изо всех сил крикнул сталкер вслед безымянному первоходу, ни на йоту не допустившему, что его желание, каким бы оно ни было, — отнюдь не единственное в мире. И что эгоистичное стремление его исполнить во что бы то ни стало — отнюдь не единственный исход путешествия в Сердце Черноты.
Путь к реальному исполнению любого желания, якобы укрытому от притязаний желающих в эпицентре Зоны для него оканчивался только ТАМ, в этом самом большом могильном кургане чёрно-белого мира. Допустить же, что над всеми, кто туда пришёл, вместо заслуженного награждения могут очень злобно сыронизировать, он оказался категорически не способен. Не поверил, что за вторжение его накажут, а не наградят…
Повторив ошибку многих, пришедших сюда до него, этот даже не остановился. Луч для соискателя просто перестал существовать, когда он к нему спиной повернулся.
А ЗРЯ.
В три прыжка Луч уже возник за спиной уходящего в легенду и с ювелирной точностью вонзил в ту самую щель скошенное остриё трофейного меча. Шедевр неведомого мастера легко прошёл сквозь анлар, позвонки у основания черепа и остановился, лишь воткнувшись изнутри в металл передней шейной пластины. Хриплое бульканье издали ретрансы и умолкли навсегда. Груда железа рухнула. С этой секунды она — лишь консервная банка для сырого мяса и костей.
В тотально мрачный пейзаж вписался новый сказочный элемент. Пыль, нанесённая порывом лёгкого ветерка, уже начала покрывать металл, и буквально через минуту на месте экзоскелета образовался чёрный холмик. Как в древней легенде: меч торчал из «камня». А вокруг вечность и пусто-та-а-а…
«Мне правда жаль.:. — подумал охотник. — Если б вы потом хоть не возвращались… Я ж тебе говорил, сюда не надо, здесь нашим желаниям не место!»
Даже после этой чёткой провокативной мысли долгожданный контакт не возник. Ну и ладно. Луч сам знает, что делать, как делать и с кем делать.
Эта миссия завершена.
Звуки стихли, унялся ветер, застыло пространство и, кажется, замерло время.
Но лишь показалось, что… Когда старожил развернулся, чтобы отправиться восвояси — без профессиональной необходимости ОН к Саркофагу и шагу не ступит! — вдруг пульсация в голове появилась… Словно гулкое биение, многократно отдающееся эхом от стенок черепа, вначале едва уловимое, нарастало оно, усиливалось и очень скоро начало яростно долбить сталкеру голову разламывающей болью.
Печально знакомый, неоднократно испытанный, но ужасно некстати появившийся признак. Такая долбёжка кошмарная с ним всегда приключалась раньше перед очередными «выбросами». Вопреки мифам, популярным за периметром, в белом мире, цикличность промежуточных и пиковых всплесков энергии хаотична, непредсказуема. Никогда не была она регулярной, каждую неделю нарастающей. О графике можно только помечтать! Ведь на порядок легче передвигаться, зная хотя бы примерно, когда накроет очередной пик жути, и заранее приняв меры.
Симптом безошибочный, однако у него впервые боль возникла здесь, внутри эпицентрального кольца Черноты. Луч как-то всегда успевал убраться вон подобру-поздорову, прежде чем… фартило ему, да-а.
Сталкер понял — дело дрянь. Уйти не успеет. Почва вокруг «холмика» приобрела серебристый оттенок, «зыбь», возникшая из ниоткуда, начала поглощать труп. Рука потянулась к рукояти меча, чтобы отобрать его, вернуть назад, но… что-то остановило его. Как будто невидимая сеть спеленала руку, тянущуюся за клинком, упруго затормозила её движение. Желание забрать трофей пропало. Интерес к нему моментально исчез. Какой там интерес к чужой, совершенно не нужной вещи. Не моё — ну и не надо! Пущай забирает…
Осмыслить, что с ним происходит, от чего такие резкие перепады настроения, сталкер не успел. Небо не изменило цвет, но как бы под небом, уровнем ниже, вдруг появились чёрные тучи, похожие на выхлопные клубы паровозного дыма. Ветерок превращался в ветер, и этот ветер стремительно набирал силу, грозящую стать ураганной.
Покрывающая всё пыль взметнулась вверх, кажется, вся разом, и пропитала воздух, и воздух стал не просто пыльным, он стал пылью, и дышать уже нечем… И сквозь непроглядную черноту доносился лишь слитный вопль мутантов всех видов, со всех сторон поднялись мучительный стон и надрывный вой, и вместе с пылью адский хорал этот вознёсся к небу. Реальность поплыла разводами, чернота начала покрываться белёсыми пятнами и полосами. Будто по чёрной доске заелозила грязная, вымазанная в меловой сырости тряпка…
Последняя мысль сталкера была неожиданно чёткой, ясной:
«Всё, конец ходки!»
НА ГРАНИ ЧЕРНОТЫ
Мимо кожаного дивана они проследовали, обнявшись. На всякий случай. По словам Леа, особенно подозрительны вещи, что выглядят привычно. Целёхонькими, не искажёнными.
— Чернобыль по-крупному не сильно трясёт. Почему-то. Все дома на месте, видишь? Так, вещи туда-сюда перемещаются, там-сям детали подрихтовываются… По правилам Черноты этого привилегированного отношения опасаться надо бы, как любого исключения, но сейчас лучше здесь пройти, напрямик. Мне… э-э… так кажется. К ночи необходимо добраться в лагерь. А там и до блокпоста недалеко. С утра и пройдёшь… если Зона позволит. С человеками проблем не будет. Я шепну словечко кому следует, и… — Леа запнулась, хмыкнула, искоса посмотрела на ведомого, ухмыльнулась этак скептически и только после этого закончила предложение: -…пойду по своим неотложным делам.
— И мы больше не встретимся? — Ник не совсем понял, по какому поводу скепсис. Мог только догадываться. Возможно, она не очень высокого мнения о его способности выжить самостоятельно?
— Не знаю. Что бы я ни сказала, это будет ложью. Встретимся или нет, решать не нам. Здесь, в ЧК, у человека вообще немногое осталось. Разве что право на попытку… Этого у человека никто и ничто не отберёт, при всём желании.
Эти слова проводницы крепко-накрепко «впечатались» не только в «постоянку» рекордеров, но и в память репортёра Котомина. Позднее он их вспоминал. Когда совсем уж невмоготу становилось. И, вспоминая, почти осязаемо чувствовал прикосновение сильных пальцев Леа к своей ладони.
Прикосновение сталкерши, что провела его «за ручку» до самой границы Зоны…
Она ушла ночью. Не прощаясь. Когда Леа бросила его, Ник спал.
Он проснулся мгновенно, будто его водой ледяной окатило, резко сел и ошалело закрутил головой. Отсутствовало ставшее
Отсутствовала и проводница.
Приплыл, что называется. Место и время — самые те, что хотел. Глухая зимняя полночь. Ник в палатке перевалочного лагеря, в непосредственной близости от границы Зоны. Один.
Совсем
Никаких коротеньких записочек на прощание оставить Леа не удосужилась. Подробных инструкций — куда идти, к кому обратиться и сколько стоит проход — тоже.
Засыпая в арендованном «куполке», Котомин был совершенно уверен, что утром проводница выполнит последний пункт контракта. Обеспечит ему прохождение блокпоста и только после этого помашет ручкой. Точнее, разомкнёт сцепку их рук. Репортёру очень не хотелось расставаться с нею, но изменить ход событий возможности у него не было.
Удручающая действительность превзошла пессимистические ожидания.
Ну что же. Спасибо за недвусмысленное напоминание. Вредно для жизни привыкать к чьей-либо помощи. Хочешь жить — умей вертеться.
Самостоятельно.
Решения принимать и отвечать за их последствия. Не надеясь, что какая-нибудь «мамочка» прикроет, приголубит и сопли подотрёт. Рассчитывать только на собственные силы. И на
Что не будет томиться ожиданием по эту сторону границы до рассвета, Котомин решил первым делом. Почему-то. Уже выспался, можно сказать. Чем не утро.
Далеко не все в транзитном лагере соблюдали ночной режим сна. Местный люд проворачивал делишки круглосуточно. Кто-то в Зону следовал, кто-то из неё уходил, кто-то здесь торчал, посредничая во всех смыслах… Четверти часа не прошло, и «язык до Зоны довёл», Ник отыскал посредника нужного профиля. Вернее, тот сам отыскался, зверь на ловца прибежал. К только-только начавшему наводить справки транзитнику подкатил, назвался Супермаксом и предложил услуги.
Сумма оказалась не такой астрономической, как репортёр ожидал. Четверть её Ник выплатил быстроглазому мужичонке, облачённому в серенький бесформенный балахон, под которым могло скрываться что угодно — и жуткое рваное рубище, и бронекомплект неслабого уровня защиты. Остальное следовало отстегнуть стражникам на «шлагбауме».
После того, как перешагнёшь красную линию, предупредил «балахон». Только после этого, ещё раз акцентировал Супермакс. Бабки отдашь и сразу же тикай с высокого старта, у сучьих гнид с периметра юмор солдатский, могут и пальнуть в спину. А покуда не отстегнёшь, тоже не расслабляйся, палец от спускового крючка далеко не отодвигай… Живой вернёшься, ко мне приходи, любые услуги за соответствующую мзду.
Вот она, причина заботы, понял журналист. Зонный маркетинг. Наработка клиентуры. А может, и проявление солидарности контрабандистов, исторически ненавидящих погранцов, таможенников и всяких там вахтёров.
Ник поджидал в отдалении, пока Супермакс ходил
Армейский дизайн во всей его непритязательной красе, только колера непривычного. Очень похожий КПП можно узреть на входе в воинскую часть где-нибудь в Нижнем Тагиле, Иркутске или пресловутом Урюпинске. В отличие от внешнего периметра с этой линией, очертившей Зону, интернациональные силы не заморачивались особо. Сим заборчиком просто обозначалась грань, разделившая пусть аномальную, но устойчивость, и совсем уж ненормальный, буйный хаос.
Почему-то казалось, что вход в Черноту должен бы выглядеть… ну, более солидно, что ли. Чугунная витая решётка и помпезные кованые ворота, например… Ага, сейчас!
— Можешь идти, — проинформировал посредник, трусцой подбегая к репортёру. — Они пропустят. Бывай… В смысле, будь жив.
Не останавливаясь и не меняя темпа бега, Супермакс канул. Ник обернулся, чтобы проводить его взглядом, но хеми-кожаный балахон, сейчас тёмно-серый, уже растаял во мраке. Даже слежавшийся снег под подошвами не поскрипывал. Свет огней лагеря отсюда казался далёким созвездием, тускло мерцающим в ночных небесах.
Идущий в Зону человек судорожно втянул холодный воздух и задержал дыхание… С шумом выпустил облачко пара, повернулся и решительно зашагал к островку света.
Путь через него вёл прямиком в Черноту…
— Ищьё одьин крьетин, — проворчал интербригадовец, несильно толкая створки ворот. Они разошлись немного, между ними появился метровой ширины промежуток. В этот проём можно было просочиться со всей сталкерской экипировкой. Набитая рука у сержанта, далеко не первого бродягу в Зону пропускает. Судя по акценту, стражник француз или итальянец, но в Чёрном Краю русский все осваивают быстро. Язык межнационального общения типа. Здесь английский как-то не прижился. Вот если бы Чернота где-нибудь в Аризоне возникла, то… это была бы совершенно другая история и другие реалии. Наверняка.
Если безумное предположение, которое завело репортёра Котомина
Напарница сержанта, рослая тощая девка с капральскими нашивками, осматривала прохожего молча, но внимательно. Она разместилась сбоку, в нескольких шагах, и держала Ника под прицелом своего лучемёта, ручного браунинга европского производства.
Армейские, не будь дураки, наладили прибыльную пропускную систему. Прекрасно известно, что люди в Зону лезли, лезут и будут лезть. Всех удержать и задержать не получится. Хлопотно, немерено дорогостояще и жертвами неисчислимыми грозит с обеих сторон. Так почему бы не упорядочить процесс?
Правила просты. Первое. Через забор не лазить. Патрулирующие вдоль него наряды интербригадных погранцов, если засекут, перестреляют без суда и следствия, хабар и всё ценное с трупов себе заберут. Второе. Хочешь пройти? Валяй. Через один из блокпостов. Заплатил и гуляй себе. Третье. Хорошо заплатишь — тебе позволят что угодно через красную линию перетащить. Хоть целую танковую колонну. Если ты её ухитришься через периметр переправить и сквозь Предзонье невредимой провести.
Здесь, на границе Предзонья, служат только добровольцы. Каждую секунду рискуя с жизнью расстаться вместе с точками пространства, в которых пребывают… Почему бы не отхватить премию за риск?!
— Не-е-э, этот не х-хабарник… — прохрипела капральша. Простуженная, или голос у неё такой, пр-рокуренный? Эта — точно русская.
— Суицидаль? Ти думаль, он ходить станьция?
Поделиться книгой: