Пустотность, или полное отсутствие невозможного «я»

И как бы мы ни стремились, какими бы ни были наши благие намерения в деле помощи другим, мы не сможем порой эффективно помогать им, как бы мы к тому ни стремились: мы будем весьма и весьма ограничены.

So that is the basic introduction.

Итак, это завершает такое базовое введение в тему пустотности.

Perhaps we can take one or two minutes to just let that sink in. And then, we can have one or two questions.

Итак, мы будем завершать,

Try to think about what we have just said,

и давайте попробуем, посидим в тишине, немножечко успокоимся и попытаемся переварить, так сказать, ту информацию, которую мы сейчас получили, немножко её осмыслить. И после этого, если у вас будет один – два вопроса, может быть, мы сможем на них ответить.

in terms of true problems, true causes, true stopping of that, and true mind, a pathway mind, the understanding of voidness that will bring about that stopping,

Подумайте о тех четырёх фактах реальности, о которых мы говорили: о проблемах, которые существуют, о тех причинах, которые их вызывают, о возможности прекращения этих проблем и о том ментальном пути, который способен это совершить.

and that, with the understanding of voidness, we have to cut off completely this garbage of our confusion and our confused beliefs and the confused appearances,

И что путём нашего постижения пустотности мы должны совершенно отсечь, отбросить весь этот мусор, весь этот шлак, все эти фикции, существующие в нашем уме относительно реальности, – этот полный абсурд.

and the necessity to have the force of bodhichitta behind that,

О необходимости иметь силу и энергию бодхичитты, ведущую весь этот процесс.

“I’ve got to get rid of all this garbage. I’ve got to make my mind stop producing all this garbage, so that I can help others. Otherwise I am filled with fear and insecurity and all these things that are just obstacles.”

Необходимо освободить свой ум от всего этого внутреннего мусора, для того чтобы в нём создалось пространство и он стал способен эффективно помогать другим живым существам. Иначе он наполнен всеми этими ненужными переживаниями, страхами и прочим.

Think about that for a moment.

Подумайте некоторое время об этом.

[pause]

[пауза]

OK, do you have one or two questions?

Может быть, один – два вопроса?

Вопрос: Тот мусор, который нужно отсечь и выбросить, о котором только что был разговор, – этот мусор, он касается прежде всего ментальных каких-то идей и умопостроений или он также касается и реальных каких-то предметов и материальных объектов, окружающих нас?

Question: The garbage you mentioned before, the garbage we must discard – is it only concerned with the mental creations, like thoughts or concepts, or does it also concern objects, objects that we find around ourselves

Alex: What we need to get rid off is basically coming from the side of the mind.

Алекс: То, от чего нам в первую очередь предстоит избавиться, действительно приходит к нам со стороны, или из нашего ума.

The problem is not the table. The problem is my attitude toward the table, that “This is my table. Don’t you use it, and if you use it, I’ll get very angry, especially if you break it.”

Проблема, к примеру, не в этом столе per se, а проблема в том, как я отношусь к этому столу, как я вижу этот стол. Я обозначаю этот стол как «мой стол»: «Это мой стол, истинно мой. Если ты воспользуешься им, тебе, так сказать, мало не покажется. Я разозлюсь на тебя, я тебя возненавижу», – и так далее, то есть все отношения, которые проецирует наш ум относительно этого стола.

It starts to get very complicated very quickly when we look into what is the relationship between objects and the mind,

Но затем всё становится довольно сложно, когда мы начинаем исследовать отношения нашего ума с объектами,

because all we can really talk about or think about are objects of the mind.

потому что всё, о чём мы вообще можем говорить или думать, по сути, является объектами ума.

If we are talking about it, it is an object of mind; we are thinking about it, it’s objects of mind.

Говоря о чём-то, мы говорим об объекте ума. Думая о чём-то, мы думаем о ментальном объекте – объекте ума.

So we can’t really speak or conceive of an object totally independent of mind or totally independent of a relationship to mind.

Поэтому в результате мы придём к пониманию того, что мы не можем даже вообще ни о чём говорить, что не было бы объектом ума, было бы совершенно независимо от ума, независимым от этой связи с умом, тесной связи с нашим сознанием.

That doesn’t mean that everything exists just in my head.

Но это не значит, что вся окружающая действительность существует лишь в моей голове – это крайность.

This relates to a very deep and extensive discussion of the relationship between mind and appearances and objects and so on.

Это тропинка, которая приведёт нас к очень детальной и глубокой дискуссии о взаимоотношениях ума с окружающей действительностью, о ментальных объектах, кажущихся видимостях и прочем, и прочем.

Basically, we think that the problem is on the side of the object, but it’s not on the side of the object, it’s on the side of the mind.

Нам свойственно видеть, что проблема в объекте, или существует со стороны объекта, но на самом деле проблема не в объекте, а в нашем уме относительно этого объекта.

If confusion existed out there, there would be very little we could do to change that. It’s the confusion in our mind that we can affect.

Если бы неведение действительно существовало вовне, в объектах, то ситуация была бы проще, разобраться с ней было бы проще. Но проблема в том, что оно действительно укоренилось в нашем собственном сознании. [Если бы неведение существовало вовне, мы немногое могли бы сделать, чтобы изменить это. Но мы можем влиять на неведение в нашем уме].

It’s a very deep topic and I can’t answer that question in just a few sentences,

Это такой глубокий вопрос, и если углубляться в эту тему, мы, конечно, не сможем её за минуту объяснить,

but it’s exactly the topic that the investigation of voidness leads into.

но это как раз то направление, в котором происходит изучение, исследование пустотности, в котором мы направляемся.

Вопрос: Как соотносятся постижение пустотности, которое является абсолютным, одновременным и пиковые переживания и ментальные знакомства с построением пустотности? Если мы говорим, что постижение пустотности является единовременным и абсолютным, то наш опыт – в практике, в трансовом состоянии, или ментальное знакомство с идеей пустотности – концептуальное, – как они соотносятся: как путь и как опыт?

Question: What is the relationship, like cause and effect, between the conceptual understanding of voidness and some experiential, direct understanding of voidness, but in some sort of “trance state?”

Alex: The question is: “What is the relation between the conceptual and the nonconceptual cognition of voidness?”

When we speak about the conceptual cognition of voidness, first of all we have to speak about a correct conceptual cognition and not an incorrect one.

Aлекс: Если мы говорим о верном концептуальном понимании пустотности, то мы отметаем неверное, мы действительно верно мыслим о пустоте, концептуально постигаем её.

And the relation between that and a nonconceptual cognition,

Отношение между таким ментальным постижением, концептуальным, мысленным постижением пустотности и прямым её восприятием,

the difference between those two is that with a conceptual cognition, we are focusing on voidness through the category “voidness.”

разница в том, что при первом роде постижения пустотности – концептуальном, мы фокусируемся на пустотности посредством фокусировки на категории, на ментальной категории «пустотность».

“Category,” this is what conceptual cognitions are all about.

Категории – это единственное, чем способно оперировать концептуальное сознание, наше обыденное мышление.

I look at this object in front of me and I think of it and understand it as “a glass.” So, I’m thinking of it and focusing on it through the category of “glass.” There are many, many objects that could fit in that category.

Итак, я смотрю на этот объект передо мной, я привык обозначать его как «стакан», он совпадает с моим пониманием, видением стакана, я смотрю на него через призму категории «стакан». Но категория «стакан» способна вместить в себя ещё массу других объектов, не являющихся идентичными этому.

There are two types of categories. One is a category, which would be a sound-category or it could be a picture-category -- a sound, like the sound of a word or just a mental picture of what “a glass” is. Then there is the meaning category, which is the meaning of these things. Usually they are mixed, but they don’t have to be. I don’t have to say “glass” in my head to see this object as “a glass.”

Итак, существует два рода категорий. Первая – это звук, или термин: «стакан» или нечто иное. И затем то, как эта категория выглядит, собственно «стакан»: форма, цвета и так далее. Обычно мы мыслим путём смешения этих двух категорий. Итак, мы говорим о терминологическом обобщении, или терминологической категории, и визуальной, иной категории.

I can look at this object and know that it is a glass, without having to say it in my head, “glass.” I am thinking of the meaning of that category “glass.” It’s a meaning category.

Глядя на этот стакан, мне не надо произносить у себя в голове: «Стакан, стакан», – я просто мыслю категорией «стакан» глядя на него. Мне не надо это озвучивать.

We shouldn’t think that a conceptual mind is one that is mentally verbal. It’s not limited to that, it can be that, but it is much wider than that.

Не надо думать, что концептуальный ум по определению и с необходимостью вербализован, то есть мы должны ментально что-то вербализовывать, то есть стакан – «стакан». Он может быть и тихим.

Becoming nonconceptual is not simply quieting the voice in our head; that’s a very superficial level.

Прекращение внутреннего диалога в нашей голове не означает переход на неконцептуальный уровень. Если наш внутренний диалог, вербализация внутреннего ума умолкает, мы не становимся прямо постигающим умом.

It’s very difficult to quiet the voice in our head, but it’s still a superficial level of being nonconceptual.

Очень сложно заставить замолчать внутренний диалог в нашей голове, но это не значит, что это есть достижение прямого переживания, прямого постижения. Это довольно грубый и поверхностный уровень всё-таки – умолкание внутреннего диалога.

So when we have nonconceptual cognition, that is perceiving something not through a category, which is very hard to recognize.

Достижение прямого переживания, или прямого постижения, есть устранение из нашего восприятия категорий, то есть мы мыслим уже не категориями – это весьма продвинутый, сложный процесс, сложный для достижения.

It is difficult to recognize, because in our ordinary sense perception it occurs only a microsecond before one looks at this object and understands it as “a glass.” “I know what it is. It is a glass. I know what to do with it.”

Это очень сложный процесс даже для того, чтобы его зарегистрировать, даже для того, чтобы его осознать, поскольку в нашем обыденном омрачённом восприятии он происходит за миллисекунду. После того как мы посмотрим на этот стакан, проходит миллисекунда и мы обозначаем его стаканом, то есть мы даже не в состоянии уловить момент прямого восприятия этого стакана.

It could also be in the category of “something I don’t know what it is.”

И вполне это попадает [может попадать] в категорию «понятия не имею, что это такое», потому что никогда его не отслеживали даже.

Nonconceptual is without a category, no categories,

Итак, неконцептуальное, прямое восприятие лишено категорий,

but that doesn’t mean we don’t know what it is. That’s why I say that it is difficult to recognize what is nonconceptual cognition of something.

но это не значит, что мы не знаем, что мы познаём. Это всё так же будет стакан, мы будем знать, что это стакан, и он остаётся стаканом. Но нам даже сложно объяснить каково это – прямое восприятие без категорий, но знание.

So it is the same thing in terms of conceptual and nonconceptual cognition of voidness. One is through a category, primarily the meaning category of voidness; the other is not.

То же самое верно и для концептуального, или опосредованного, опосредованной категории, и неопосредованного, или прямого, постижения пустотности, как и со стаканом.

After all, each moment of our experience of focusing on voidness, and each time that we focus on voidness, does that fit into the category of “we focus on voidness,” or not? It becomes very complex.

[В конце концов попадает ли в категорию «мы сосредотачиваемся на пустотности» каждый отдельный момент нашего переживания, когда мы сосредотачиваемся на пустотности, а также каждый промежуток времени, когда мы сосредотачиваемся на ней? Это становится очень сложным]. Всякий момент нашей фокусировки, нашей концентрации на пустотности есть фокусировка на категории «пустотность».

Is each moment still the understanding of voidness or is it something completely different?

Есть ли это постижение пустотности в каждый момент или это нечто другое?

So the conceptual cognition is necessary as a step to gain the nonconceptual one.

В плане их соотношения, концептуальное постижение пустотности является необходимым, предваряющим шагом к её прямому постижению.

The difference between the two, as described in the texts, is the difference in vividness of the perception, but what that really refers to in terms of experience, I don’t know.

И разница между первым и вторым, согласно тому как она описана в текстах, состоит в живости восприятия. Что такое живость в этом контексте, мне сложно сказать, потому что я не знаю пустотность напрямую.

“To have some understanding of voidness that you get in some trance” – now that of course depends very much on what we mean by trance. If it is just sort of spacing out on a drug, or spacing out on God knows what, chances are that that is an incorrect understanding of voidness, not a correct one.

Вхождение в некое трансовое, или запредельное, пограничное состояние и переживание в нём пустотности – разговор об этом зависит от того, какой смысл мы вкладываем в понятие «транс», поскольку это очень размытое понятие. Если же говорить так, что принятие определённых наркотиков или ещё чего-то, стимулирующих каких-то веществ, которые позволяют нам воспринимать пустотность верно, то для меня это большой вопрос – способны ли они вызвать верное переживание пустотности.

In order to have an understanding of voidness, as I was getting into in our discussion of negation phenomena, requires certain steps,

Достижение верного концептуального понимания пустотности требует устранения определённых заблуждений, определённых ментальных конструктов.

and we will get into this later on in the weekend.

К этому мы подойдём позже в нашем семинаре.

Voidness is speaking about “an absence of impossible ways of existing.”

Мы говорим о пустоте как об отсутствии невозможных способов бытия себя и всего.

First, we have to perceive the basis for it -- what is it that doesn’t exist in impossible ways –

И прежде всего необходимо осознать фундамент для этого постижения, а именно чего не существует, каков этот неверный способ существования,