Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Девушка с холста - Алина Егорова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Знакома ли вам Лилия Алексеевна Зимовец?

— Зимовец? Лилия Алексеевна? — медленно проговорил Юрий. — А кто это?

— Лилия Алексеевна, менеджер из фирмы «Оникс».

— «Оникс»? Лилия Алексеевна? — повторил он. — Нет, незнакома.

— Тогда как вы объясните вот это? — следователь положил перед ним клочок картона.

— Что это? Номер какой-то.

— Не какой-то, а номер телефона Лилии Зимовец, тут же написано: «Лиля». Не узнаете?

— Нет, — растерянно произнес Юрий. — Почему вы считаете, что я должен его узнать?

— А потому, уважаемый Юрий Николаевич, что эту бумажку мы нашли на даче в Репино, где вы остановились.

— Ну и что? — Лицо Юрия выражало недоумение, будто бы следователь не понимал элементарных вещей. — Дача не моя, там много вещей, которые принадлежат не мне.

— Вот это вы тоже не узнаете? — Мурашкин предъявил Юрию папку с рисунками.

— Это мои наброски, я их делал, когда приехал в Репино.

— Папка была всегда при вас?

— Ну да. Утром я брал ее с собой на залив, возвращался тоже с ней.

— Хорошо, тогда как вы объясните это? — Алексей Валерьевич открыл последнюю страницу, на которой не хватало клочка бумаги. — Как вы видите, Юрий Николаевич, картон, на котором записан номер телефона Лилии, был вырван именно из этой папки. Так что вспоминайте, каким образом на нем появился телефон Зимовец.

Юрий молчал.

— Ладно, пойдем дальше. Это ваш почерк? — Следователь достал из стола еще один листок с номером телефона, но уже без подписи.

— Мой.

— Кому вы его давали?

— Никому. Это телефон дачи в Репино, я его для себя записал.

— Должен вас огорчить. Этот листок был обнаружен в квартире ныне покойной Лилии Зимовец. Вы ни в чем не желаете признаться?

— В чем мне признаваться? — вскипел Юрий. — Что я убил Лилию Зимовец?

— Вот именно.

— Бред какой-то. Я не убивал никакой Лилии!

— Между прочим, в квартире Зимовец обнаружена пуговица от вашего пиджака. Что вы на это ответите? Вот что, — голос следователя стал жестким, — не желаете признаваться — не надо. Улик достаточно, чтобы вас арестовать.

* * *

Нельзя сказать, что лейтенант Носов симпатизировал арестованному художнику. Скорее наоборот, угрюмый, замкнутый Рузанцев ему не нравился. Саша ориентировался на свою сыщицкую интуицию, и хотя все факты буквально кричали против художника, оперативнику Носову не верилось в его виновность.

«Что-то тут не так, — думал Саша. — Все вроде сходится, но больно гладко получается. Обстановка на месте преступления говорит о романтической встрече, коллеги Зимовец утверждают, что в день убийства Лилия собиралась на свидание с художником из Одессы, и называли его имя — Юрий. Только и щебетала в последнее время: Юра такой, Юра сякой. В квартире покойной находится листок с номером телефона дачи в Репино, по которому мы легко обнаруживаем Юрия. Номер телефона, найденный у Зимовец, записан рукой Рузанцева, и он этого не отрицает. На обрывке из папки Юрия номер телефона Зимовец, который она записала сама.

Пуговица от его пиджака в квартире Зимовец — тоже немаловажная улика. Все факты говорят против Юрия. У художника нет никакого алиби: он то рисовал на берегу, то в одиночестве бродил по городу».

— Как ты думаешь, Андрей, — обратился Носов к Атаманову, — может, Зимовец убил вовсе не Рузанцев? С мотивом что-то не складывается. Мы решили, что Юрий мог приревновать Лилию, что и привело к трагедии. Другого мотива вроде как нет. Допустим, художник действительно убийца, тогда мне непонятно, где мотив? Сам посуди, какой из него Отелло? И потом, если он приехал в Питер только в начале сентября, как за такое короткое время успел завести роман с Лилией, причем настолько пылкий, чтобы безумно ревновать?

— Может, они давно были знакомы, — возразил Андрей.

— Это вряд ли. Зимовец всем говорила о Рузанцеве как о новом знакомом.

— Все возможно, но есть улики, что ты против них предъявишь? Насчет мотива согласен, зыбкий он какой-то. С другой стороны, мало ли что между ними произошло, может, дамочка шантажировать его чем-то решила.

— И чем же? — недоверчиво спросил Саша.

— Да мне откуда знать? У каждого свой скелет в шкафу. Может, этот Рузанцев сболтнул лишнее, а Зимовец в него вцепилась. По большому счету, не так важен мотив преступления, если мы установили, кто его совершил.

Атаманову самому не нравилось слишком большое количество «доказухи», оказавшееся в их руках. Но такое тоже бывает, когда действует дилетант или убийство случается непреднамеренно. Возможно, никто не хотел убивать Лилию. Все получилось случайно: преступник растерялся и поспешил покинуть место преступления, уничтожив только часть улик. Под этот сценарий, вполне подходил Рузанцев. Его отпечатков в квартире Зимовец не обнаружено. Но это объяснимо — здесь он сообразил стереть свои пальчики, а вот об остальных следах забыл. Бумажку с телефоном мог бы и забрать, тогда бы на него вряд ли так быстро вышли, да и вышли ли бы вообще, большой вопрос.

Отпечатки стерты точно так, словно убийство не планировалось: не только с дверных ручек и выключателей, а отовсюду. Будто преступник не знал, чем закончится встреча, сначала касался всего подряд, а когда пришлось убить хозяйку, вытер полквартиры.

Зимовец свои связи не скрывала, скорее наоборот, хвасталась ими на каждом углу. Она была из тех женщин, которые любят пустить окружающим пыль в глаза: раз у меня много поклонников, значит, я пользуюсь успехом. А как внушить эту мысль, если ухажеры не преследуют с охапками цветов? Надо искусственно создавать имидж объекта пристального внимания кавалеров. Поговорив по телефону тихим голосом, невзначай пожаловаться: опять в театр зовут, как надоело! Или можно явиться на работу с купленным по дороге букетом. Здесь главное — идти к рабочему месту не торопясь, чтобы увидели коллеги. Объяснять ничего не надо, люди сами сделают нужные выводы и расскажут друг другу. Кем хвасталась Лилия в последнее время? Художником Юрием. Опять Юрий. Все на нем сходится.

— Что ты от меня хочешь? — наконец сказал Андрей.

— Продолжить работу по Рузанцеву. Вдруг новые обстоятельства выяснятся?

— А другие дела? Когда ими будем заниматься? У нас, кроме твоего Рузанцева, у которого, к бабке не ходи, рыльце в пушку, других клиентов хватает. Так что забудь. Все, свободен.

* * *

В прошлом графские палаты, а ныне памятник архитектуры девятнадцатого века и по совместительству Государственный электромеханический институт, располагался в центральной части города и, несомненно, принадлежал к зданиям, которые представляют лицо Петербурга. Колонны у центрального входа, лепнина на фасаде — все выдержано в строгом стиле.

Артем переступил порог Электромеха в то время, когда в вузе начался большой перерыв. Молодежь толпой устремилась на улицу, чтобы подымить на крыльце. Он вошел в широкий вестибюль и смешался со студенческой братией, благо возраст был соответствующим. Разобраться в незамысловатых сокращениях, придуманных организаторами учебного процесса, было несложно. Он сразу сориентировался, где искать расписание занятий нужной ему группы — информационный стенд оказался тут же, при входе. Будущим технологам в области обработки материалов, а именно так расшифровывалась аббревиатура ТОМ, сейчас предстоял семинар по философии, проводимый в триста семнадцатой аудитории. Артем решительно направился к лестнице, чтобы подняться на третий этаж. С аудиторией вышла незадача: помещения были пронумерованы непонятным образом, что крайне затрудняло поиски. Рядом с триста первой могла запросто оказаться триста двадцать четвертая. Некоторые и вовсе были без номеров. Пока он бродил по узким коридорам, раздался оглушительно громкий звонок, и началась очередная пара. Обозлившись вконец и трижды прокляв «тупое строение», он случайно наткнулся на заветную триста семнадцатую аудиторию. Она располагалась в закутке напротив боковой лестницы и стояла обособленно. В коридоре было пустынно. Он тихо подошел к приоткрытой двери и заглянул в проем. За первой партой две девушки склонились над бумагой и что-то писали; парень за ними нервно смотрел по сторонам, еще одна девушка в яркой косынке, из-под которой выглядывали озорные кудряшки, водила ручкой по листу. Тетрадь, лежащая на ее коленках, была незаметна, но по тому, как девушка невзначай опускала руку под стол и глубокомысленно смотрела вниз, Артем сразу понял, что кудрявая списывает. Как ни вглядывался в девичьи лица, определить, нет ли среди присутствующих Щербановой, он не смог.

Артем решил подождать, когда закончатся занятия, чтобы увидеть всех девушек группы. «Вдруг узнаю», — подумал он и устроился на подоконнике между этажами. Он натянул на нос крупные очки с простыми стеклами, взъерошил волосы и уткнулся носом в тетрадь.

Как он и предполагал, со звонком к боковой лестнице потянулись студенты из триста семнадцатой аудитории. Они шли, весело галдя и совершенно не глядя на зубрилку, что сидел у окна. «Зубрилка», скосив глаза, осторожно рассматривал спускавшихся навстречу студенток. С этого ракурса высматривать свидетельницу было намного удобнее — на узкой площадке девушки подходили к нему почти вплотную. На мгновение Артему показалось, что он ее нашел: белокурая студентка прошмыгнула мимо, быстро перебирая стройными ножками. Ее резкие угловатые движения вызвали ассоциацию с девицей, что скакала в подъезде Лилии. Артем даже привстал, чтобы лучше разглядеть ускользающую блондинку. Через минуту он «узнал» еще одну девушку. На этот раз он разглядел Щербанову в плотной шатенке. Чем он руководствовался в этом случае, Артем и сам не знал.

«Так не пойдет, — пришел он к рациональному выводу, — надо подойти к делу серьезно, а не метаться вслепую».

* * *

Снежана проснулась от грохота. Где-то рядом хлопнула входная дверь, затем раздались мужские голоса:

— Заноси.

— Ну и тяжелая же она у тебя.

Первый голос Снежана узнала, он принадлежал Диме Смехову, другу Натальи. Второй говоривший был ей неизвестен.

Она посмотрела на часы — шесть утра. Очень хотелось спать. Вчера было хуже: после ночной смены глаза закрывались, но не пойти в институт она не могла. На лекциях Снежана мечтала, как после занятий придет в общежитие и отоспится. Поспать ей, конечно, не дали. Соседки, как обычно, галдели, топали и, не обращая на нее внимания, громко включили музыку. К счастью, ближе к полуночи после долгих сборов они ушли в клуб. Хоть удалось уснуть спокойно.

Внесли Наташу. Дима держал ее за плечи. Ноги пьяной девушки, то и дело роняя, нес смуглый парень в очках. Теперь Снежана его узнала — это был их сокурсник, который жил на третьем этаже.

— Вот свинья… — выругался очкастый.

Он резко отпрянул в сторону, бросив ношу. Куртка парня была испачкана. Наташу тошнило, содержимое ее желудка вырывалось наружу всю дорогу от клуба. К своему несчастью, парни обнаружили это только теперь.

— Танька! — закричал Смехов. — Неси тазик!

— Покурить спокойно не дают, — возмущаясь, зашла Татьяна.

Она тоже была пьяна, но в отличие от подруги передвигалась самостоятельно.

— Каждый раз так, — стал оправдываться перед приятелем Дима, — нельзя девчонке пить.

Кое-как погрузив Наташу на кровать, молодые люди ушли. Таня не стала смывать косметику и раздеваться, она легла в одежде и сразу уснула.

За окном светало. Спать дальше не имело смысла, так как скоро нужно собираться в институт. Снежана встала и прошлась по комнате. Она взглянула на своих соседок: грязная, со спутанными волосами Наташа лежала на спине и громко храпела. Татьяна с потекшей тушью выглядела не лучше. Она замерзла в своей короткой футболке и свернулась калачиком. Снежана подошла к Тане и укрыла ее одеялом.

«К чему было столько стараний накануне? — размышляла она. — Так долго вертелись у зеркала: тщательно подбиралась помада в тон, завивались волосы, поправлялись локоны. Ах, мне эта косынка больше идет, возьми мою заколку… В итоге — страшно смотреть».

Она взяла чайник и пошла на кухню. Общежитие еще не проснулось, и всюду царила тишина. Плита была свободна. Обычно в часы пик приходилось занимать очередь, иначе трех конфорок на всех не хватало. Снежана пришла без спичек. Она рассчитывала увидеть «вечный огонь». Студенты не выключали газ, и он горел круглосуточно. В этот раз чья-то заботливая рука огонь погасила. Возвращаться в комнату было бессмысленно — там спичек нет: она не курила и купить такую мелочь, как спички, всегда забывала.

Девушка решила добыть огонь на соседней кухне и спустилась на четвертый этаж. Видно, ночь не прошла впустую: мусорный бачок переполняли бутылки из-под различных напитков. Диапазон студенческого меню был широк: пиво, мартини, водка и даже шампанское. «Вечного огня» и здесь не оказалось. Пришлось идти на третий. Ей повезло: на плите третьего этажа стояла кастрюлька. От нее шел запах то ли жженого сахара, то ли резины. Под кастрюлей колыхалось голубое пламя. Обрадовавшись находке, Снежана стала искать, из чего бы сделать факел. Сгодился бы большой обрывок газеты, а лучше картона — идти далеко, тонкий клочок горящей бумаги можно не донести. Обычно на кухне всегда было полно любого хлама, но в этот раз ничего подходящего не нашлось. Немного постояв, рассматривая помойку, Снежана вышла в коридор.

Среди коридорного мусора искомого тоже не оказалось. Она уже собралась подняться в комнату за Таниной свечой, как увидела то, что искала: на стене висело объявление об очередном собрании студсовета. Снежана терпеть не могла собраний ради собраний, разговоры ни о чем. Однажды она побывала на одном таком мероприятии. После получаса демагогии и разглагольствований покинула зал, не обращая внимания на замечания организаторов, из-за чего тут же попала в немилость к администрации общежития.

Снежана приехала из Риги. Родителей у нее не было, но об этом девушка старалась не распространяться — не хотела вызывать к себе жалость. Дочь матери-одиночки никогда не видела своего отца. Ее мать погибла, оставив трехлетнюю Снежану младшей сестре Стелле. Юная Стелла не слишком обрадовалась такому подарку — в девятнадцать лет получить опеку над малолетней племянницей. Она безалаберно относилась к свалившимся на нее обязанностям: вовремя не забирала малышку из сада, ночами оставляла одну и часто, случалось, забывала покормить. Из-за этого девочка росла худой, как тростинка, молчаливой и не по-детски задумчивой.

Тете Стелле не везло в личной жизни: она поздно вышла замуж, затем очень скоро развелась. В социальной сфере ей тоже не удалось реализоваться. Поленившись в свое время получить профессию, Стелла сначала работала продавцом, затем, благодаря хорошенькой внешности, ей удалось устроиться секретарем. Это была самая высокая планка ее карьеры. Секретарь фармацевтической фирмы! От этого названия двадцатилетнюю Стеллу распирала гордость. В глазах подруг, таких же неучей, как и она сама, она теперь выглядела дамой в высшей степени значимой.

На работе своими основными обязанностями секретарь видела ношение высокого каблука и коротких юбок, а также обладание модной прической, стойкими духами и яркими ногтями. Передвигаться следовало не торопясь, высоко держа голову. Поднимая телефонную трубку, надлежало снисходительно, делая паузы, чтобы слова звучали весомо, произносить:

— Вы по какому вопросу? Перезвоните позже.

На этой должности Стелла долго не задержалась, шеф не оценил ее неотразимости и уволил бестолковую девицу.

Потом она много и часто меняла работу: то маленькая зарплата, то коллектив не такой, а то начальник тупица — все было не по душе. Остановилась тетя Стелла на поприще администратора в районной поликлинике. Она сидела в регистратуре и выдавала медицинские карты. Работа ей до икоты надоела, каждый день одно и то же: выписать талоны, по телефону ответить, когда кто принимает, и видеть скучное лицо коллеги, сидящей за соседним столом. Она бы с радостью сменила опостылевшую больничную обстановку, вот только на что? Уже не юная девочка, понимала: без образования интересной работы не будет.

Конечно же, во всех своих неудачах Стелла винила племянницу: из-за этой спиногрызки она не пошла учиться, это из-за нее не сложилась семейная жизнь. Подросшая Снежана все понимала, она сожалела, что доставляет тете столько неудобств. Решила, что, когда окончит школу, обязательно уедет и даст возможность тете Стелле пожить одной.

Когда в их квартире появился Янис, девушка убедилась в правильности своего выбора. Тогда ей было шестнадцать, и оставался последний учебный год. Он стал самым ужасным в ее жизни. Янис — грубый, потрепанный жизнью мужчина — не давал ей прохода. В трезвом сознании он пытался учить жизни неразумную племянницу сожительницы, когда напивался, буянил и лез в драку. Свои действия он называл воспитательным процессом. Снежана запиралась в маленькой комнатенке и сидела затаившись, пока дебошир не уймется. Однажды, когда Стеллы не было дома, пьяный Янис выломал хлипкую дверь комнаты девушки с намерением донести до «жалкого умишка тонкошеей пигалицы», как надлежит себя вести с «уважаемым человеком». Янис стоял совсем близко и уже протянул страшную лапу к ее голове.

— Сейчас я тебе шею переломлю, — вожделенно произнес алкоголик.

«Выход из комнаты перекрыт, что ж, придется прыгать», — мгновенно оценила ситуацию Снежана. Она ожидала такой вариант развития событий, поэтому никогда не запирала раму на шпингалет. Смущало только одно: второй этаж и под окном асфальт — можно сломать ноги. Девушка не стала раздумывать над выбором. Может, Янис не так сильно бы ее покалечил, но бетон, в отличие от этого выродка, не противен. Снежана быстро забралась на подоконник и выскочила в окно.

— Мерзавка! — услышала она за спиной.

Ей повезло. С ногами ничего страшного не произошло, лишь легкий вывих. Она старалась как можно меньше бывать дома: утром, пока Янис еще не проснулся, удирала в школу, затем весь день пропадала в спортивных секциях и лишь поздним вечером тенью проскальзывала в квартиру. Это было очень страшно — так жить. Всегда помнить, что рядом омерзительное чудовище, которое может в любой момент с тобой что-нибудь сделать.

Ригу покидать не хотелось, но иначе не представлялось никакой возможности разъехаться с новоиспеченной семьей. Рижский университет местным студентам общежитие не давал, поэтому следовало уезжать. Снежана поступила в Электромех без всяких склонностей к будущей профессии. Девушка мечтала о карьере дизайнера, но в том институте, где готовили специалистов данной сферы, был большой конкурс. Еще существенным недостатком заветного вуза было то, что далеко не всем нуждающимся предоставляли общежитие.

Поначалу ей везло: ее взяли на кафедру в качестве лаборанта. Но вскоре лабораторию перевели в другое здание, где уже был персонал. С крохотным, но стабильным источником доходов пришлось расстаться. Снежане пришлось перебиваться временными заработками, подрабатывать где придется: рекламным агентом, упаковщицей, оператором. Но все это было временно — сезонные работы. Найти что-то более постоянное не получалось. Сложность состояла в полном отсутствии телефона. Чтобы устроиться на работу, нужно позвонить по объявлению, где чаще всего отвечали: оставьте свои данные, мы вам перезвоним. Перезвоним, вот только куда? На вахту общежития, откуда она, выпросив у вахтерши, набирала номер? Мобильного телефона у Снежаны, конечно же, не было. На него девушка еще не заработала. В списке необходимых покупок мобильник стоял у нее на третьем месте после зимней обуви и теплой куртки. Студентов на работу брали очень неохотно — неудобный сотрудник, будет постоянно отпрашиваться на занятия. Самое сложное в поиске работы было совместить ее с обучением, а забросить институт она не могла.

* * *

Артем сидел за чудовищно ветхим столом и устало смотрел в сторону окна. Голые стены с пожелтевшими от старости обоями, протоптанный паркет, минимум мебели: кроме стола, в комнате еще находилась деревянная кровать с продавленным матрацем, колченогий шкаф и тумбочка без дверцы. Его совершенно не смущала убогая обстановка, съемной квартиры. При выборе определяющими были месторасположение и вид из окон. Квартиронка вовсе не находилась в центре города или неподалеку от какой-либо достопримечательности. И до ближайшего метро хоть и пешком, но все же, чтобы добраться, нужно было потратить не меньше двадцати минут. Если отодвинуть подранный с разводами тюль, то взору представится совсем не лесопарк или набережная с речными трамвайчиками и мостами. С высоты второго этажа, на котором размещалась квартирка, открывалась неприглядная панорама: внизу ни деревца — серый асфальт с огромной лужей посередине, по соседству какое-то предприятие, а на другой стороне улицы, прямо перед окном, кирпичная шестиэтажка с большим и единственным подъездом. Подъезд оживал ранним утром и ближе к вечеру. Утром оттуда неторопливо выплывали группки заспанной молодежи. Чуть позже выходили такие же сонные компании, но они уже шевелились энергичней. И совсем поздно, застегиваясь на ходу, выскакивали одиночки. Вечером наблюдалась иная картина: никто никуда не торопился, напротив, останавливались под навесом на крылечке, поджидая друг дружку. На этом же крыльце часто организовывались посиделки с пением песен и распитием пива.

Артем знал расписание группы «ТОМ-01» наизусть. Он несколько раз приходил к институту, не имея определенного плана, рассчитывая сориентироваться на месте по ситуации. Заходить внутрь он не стал — лишний раз светиться ни к чему. Положение усложнялось тем, что Артем не знал, как выглядит девушка. Он видел ее со спины, да и то когда пребывал в полусознательном состоянии.

— Волосы, какие у нее волосы? Кажется, темные. Или светлые. Не помню. Рост невысокий, телосложение непонятное. Кто придумал это мешкообразное уродство? Скрывает всю фигуру. — Он поморщился, вспоминая дутую куртку Снежаны. — Ноги в каких-то туфлях с каблуками. Надо же так скакать по лестницам! Юбка запомнилась хорошо: из ярко-красной ткани, с вышивкой по подолу. — Даже Артем понимал, что вещь стоящая, такую юбку на каждой второй не увидишь.

Он ужасно устал. Ему надоело искать неизвестно кого. Он знал фамилию девушки. Казалось бы, что проще: выяснить, кто из восьми студенток группы — Щербанова? Легче всего было бы спросить у кого-нибудь из ее сокурсников. Только не в его случае — нельзя себя обнаруживать. Это обстоятельство в корне меняло тактику. Приходилось действовать предельно осторожно, постепенно и очень медленно подбираясь к свидетельнице.

Артем уже стал подумывать о безнадежности своей затеи, иногда его охватывал страх: вдруг все провалилось и теперь его ищут? Старался гнать неприятные мысли, пытался отвлечься, успокоиться, но они все равно просачивались и терзали, выводя из душевного равновесия. Бросить все и скрыться, пока на него не вышли правоохранительные органы. Пусть все катится к черту, провалится грандиозный план, ради которого была затеяна эта авантюра. Цель оправдывала средства: он не задумываясь убил бы еще несколько человек — после первого трупа это не представлялось сложным. Перспектива попасть в поле зрения милиции путала все карты. «Спасаться самому, уехать скорее и подальше из этого города и страны!» — решил Артем и уже собрался навсегда покинуть свой наблюдательный пост — скамейку на автобусной остановке, мимо которой проходил основной поток студентов Электромеха.

Неожиданно он увидел то, что давно искал: ярко-красная, с замысловатым узором, по подолу вышиты цветы. Это была та самая юбка, в последнее время она стала его наваждением. Из-под нее выглядывали ноги в черных колготках. Ноги заканчивались туфлями, которые бойко стучали каблучками. Верхнюю часть юбки закрывала лиловая балахонистая куртка, так что становилось невозможным оценить, насколько она узка в талии. Образ завершали распущенные по плечам волосы.

Упадническое настроение вмиг исчезло, на смену ему пришел охотничий азарт. Девица шла спешным шагом, совершенно не глядя по сторонам. Казалось, она погрузилась в свои мысли. Это Артему пришлось на руку: ему удалось не только хорошо рассмотреть ее лицо, но и проследовать за ней на протяжении всего пути. Девушка проехала на метро несколько остановок, дошла до Гранитной улицы, где располагалось студенческое общежитие. По всему выходило, что она там живет.

Как здраво рассудил Артем, одной приметной юбки мало для уверенности в том, что свидетельница найдена.

Перед началом первой пары на информационном стенде, прикрепленный кнопкой, висел конверт. На конверте были нарисованы розовые сердечки, в углу —" надпись: «Для Щербановой. ТОМ-01».

К стенду подошла толпа, потоптавшись возле расписания, студенты направились к центральной лестнице. Наблюдавший из дальнего конца коридора эту сцену Артем остался доволен: конверт с сердечками со стенда исчез, его взяла выслеженная им девушка. Безопасное расстояние, на котором находился Артем, едва позволяло уловить быстрый взмах девичьей руки, прячущий записку в сумку, подальше от посторонних взглядов. Артем знал свой объект наверняка и пристально наблюдал за девушкой. Теперь сомнений не осталось вовсе: Щербанова нашлась.

* * *

Снежана несколько раз повернула ключ в замке. Ключ поворачивался как обычно, но дверь почему-то не открывалась. Девушка прислушалась: из комнаты доносились смех и голоса. Все ясно — ее соседки опять придумали какую-то пакость. Ей было не до развлечений, весь день провела на работе и только теперь добралась до общежития.

— Если сейчас же не откроете, выломаю дверь! — пригрозила она, громко ударив брелоком о металлический косяк.

Снежана слабо себе представляла, как она это будет делать. После короткой паузы ей все же открыли. Видимо, Наташка испугалась за свои вещи — если комната останется незапертой, то ее добро тут же растащат. Послали открывать Майю, Наташкину подружку. Она жила в пригороде и иногда оставалась у них с ночевкой.

В этот раз, кроме Майи, еще в гостях были Дина и Оля. Тани не было, она где-то гуляла. Наташа лежала на кровати и подпиливала ногти. Невысокого роста, пухленькая, с всегда недовольным лицом, девушка старалась компенсировать некрасивость тщательным уходом за собой и разнообразными нарядами. От ее косметики ломились книжные полки, а одежды было столько, что она не помещалась ни в какие шкафы. Преобладали дешевые тряпочки с рынков: яркие, со стразами сомнительного качества, но для того, чтобы поразить подруг-студенток, — в самый раз.

— Как вам нравится эта ошибка природы? — Наташа принялась за свою обычную манеру. В окружении свиты она смелела и позволяла себе оскорбительные высказывания в адрес соседки. Свита, перешептываясь, захихикала. Затем Дина добавила:

— Где такую классную сумку достала, наверное, в бутике на Садовой?



Поделиться книгой:

На главную
Назад