Три дня в Шадизаре

— Именно. И их, и верблюдов забрали бы…

— Мы вчера пришли к такому же выводу, — кивнул Месхиф, — получается, что разбойники забрали только деньги и некоторые товары. Тот купец, кстати, вёз очень редкий товар — чёрный жемчуг…

— Охх! — выдохнула внезапно Куарада и молча сняла с шеи ожерелье из чёрного жемчуга.

Несколько секунд царило молчание, потом девушка тихо сказала:

— Я купила это две недели назад…

— Это мог быть и другой жемчуг, — предположил Сит.

— Никак нет, — ответил Месхиф, — чёрный жемчуг уже давно, несколько месяцев в Шадизаре не появлялся. Так что это всё‑таки люди убили всех и ограбили купца, а потом жемчуг попал на базар…

— Не факт, — заметил Даркл. Пять пар глаз упёрлись в него.

— Может быть и иначе. Те, кто забрали жемчуг, не обязательно убийцы. Скорее, мародёры. Тот, кто там мародёрствовал, вряд ли станет отчитываться в количестве присвоенного, верно? Так что жемчуг вполне могли забрать именно они. Более того, если убийцы не взяли жемчуг, то и денег могли не забрать, и их забрали мародёры, а факт грабежа был приписан именно убийцам, хотя не исключается, что убийцы вообще ничего ценного не взяли — ни денег, ни товара. Правда, этого не докажешь, так как проследить путь жемчуга на рынок проблематично…

— Это что ж за убийцы, которые ничего не взяли? Как такое может быть?! — фыркнул хозяин.

— Если ты, Салех, будешь идти степью и нести деньги и драгоценности, а на тебя нападут степные волки — они тебя прикончат и не возьмут ни того ни другого, — спокойно парировал Даркл.

— Начинаю понимать, — заметила Куарада, — ты пытаешься подвести нас к мысли, что убийцы — не люди, не так ли?

— Это всего лишь возможный вариант, — заметил Даркл, — но версия с людьми плохо выдерживает критику. Если грабители забрали золото и самое ценное, но оставили лошадей — а это вполне логично, ведь коней и верблюдов можно и опознать «в лицо», так сказать, — но зачем, во имя Хотат и Хотли, убивать мародёров?!! Сколько их там исчезло?

— Две группы, всего пять человек…

— Вот–вот. Вариант с людьми–убийцами требует это объяснить. Кстати, положим, волки или любой другой хищник или целая стая их, они тоже не выдерживают критики. Даже если мы допустим, что куча голодного зверья забралась в здание и сожрала всех подчистую — отчего животных оставили? Где следы кровавой трапезы? Не целиком же их глотали, как ни крути, обглоданные кости должны были остаться. Слишком много необъяснимого, чтобы свалить все на животных. У кого какая мысль?

— Тебе бы служить у сатрапа эдилом, — заметила Куарада уважительно, — ты сам‑то имеешь предположения?

— Полно, — ответил Даркл, — какое именно желаете послу…

— Ааааааахххххх!!! — сразу после этого крика один из стражников каравана полетел вниз по ступеням, ведущим на второй этаж, и растянулся у подножия лестницы. Некоторое время все, кто был в зале, молча смотрели на него. Потом заверещала служанка.

— Вот проклятье, — взвыл Джеррин, осмотрев тело, — да он себе шею сломал!!

— А зачем он наверх ходил?

— Вот этого мы можем и не узнать, — сказал Салех.

Куарада бросила быстрый взгляд на Даркла и Сита, затем на охрану каравана и погонщиков, мысленно пересчитав их всех, а Месхиф и Сит осмотрели тело.

— Красиво летел, — прокомментировал монах, — и приземлился прямо на голову.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ну… Если б я сбросил своего смертельного врага с лестницы, то он летел бы именно так, как этот бедняга. Впрочем, это просто размышления вслух. Забудьте. Надо бы тело убрать. Хозяин, командуй куда.

— Он сам упал, — сказала Куарада, — в момент падения в зале было двадцать пять человек, кроме покойного. Значит, его никто не сбрасывал…

— По–моему, следует разойтись по комнатам, — заметил Месхиф после того, как тело спустили в подвал и накрыли покрывалом, — нам всем теперь уснуть будет нелегко, а час поздний.

Сит и Даркл поселились в одной комнате, Куарада и Месхиф — в отдельных комнатах напротив, Джеррин и девять охранников разместились отдельно, а конюхи и погонщики Месхифа — впятером в комнате на первом этаже возле двери, ведущей в конюшни, вместе с конюхом Салеха. Громилы расположились в зале возле двери, ведущей к комнатам хозяина и служанок, один сразу растянулся на лавке, накрытой покрывалом, второй уселся у камина. Чувствовалось, это их обычное место и обычное дежурство.

Джеррин выделил троих для охраны.

— Не спать, переговариваться иногда с местными парнями, чтоб не скучали, — проинструктировал он их, — после полуночи сменитесь.

— Кстати, — заметила Куарада, поднимаясь вместе с Дарклом и Ситом на второй этаж, — ситуация похожая, вы не находите? Хозяин с малочисленной прислугой, одинокий купец с небольшим караваном…

— Только тут есть ещё мы, — пробормотал Даркл, поднимающийся за ней и любующийся плавным покачиванием её бёдер.

— Точно, — подхватил Сит, — если вдруг демон появится — только позови, и мы сразу же примчимся, особенно этот варвар…

«Этот варвар» густо покраснел — благо в полутьме этого никто не заметил — и показал монаху кулак, сам же вежливо пожелал всем спокойной ночи и ушёл в свою комнату. Сит последовал его примеру, Сит последовал за ним.

Даркл растянулся на кровати и посмотрел на монаха, усевшегося на полу для молитвы:

— Слушай, тебя что, Хотат за язык дёргает временами? Более глупой фразы в тот момент и не придумать!

— А зачем ты так на неё смотрел? Это сама Ассура вложила в мои уста…

— А где была Ассура, когда ты играл в кости…

— Ассура не запрещает играть в кости!

- …и поглядывал на ту рыжую смуглянку, танцевавшую возле винной стойки в игорном доме?!!

— Ассура не…

— Знаю, знаю! Ассура не запрещает смотреть, правда? Потом, кстати, эта рыжая куда‑то исчезла… да и тебя я никак найти не мог!

Теперь покраснел монах:

— Я за это три дня постился, между прочим!

— А я за что постился вместе с тобой? Если вынужденное питание сухарями ввиду того, что мы путешествовали по безлюдным землям и не могли купить нормальной еды, ты считаешь постом, то я за свои двадцать пять лет напостился так, что хватит на все грехи, которые я совершу впредь! И кстати — я почитаю других богов, которые не считают грехом взгляд на женщину.

— А на её бедра?

— Я сказал — на женщину! И хватит меня подкалывать! За три месяца, что мы путешествуем вместе, я услышал больше подколок, чем роздал ударов своим врагам за всю жизнь! Эй! — воскликнул вдруг Даркл, увидев, что Сит поднимается с пола, — ты что, уже помолился?

— Беседа на религиозную тематику с неверующим в Ассуру и Её учение, равнозначна молитве, даже если беседа оказалась совершенно бесплодной, да простит Ассура твою дикость.

— Я, кстати, не говорил, что не верю в какого бы то ни было бога или богиню. Я уважаю почти все религии, но почитаю богов своего народа — Хотат, Хотли, Крома и некоторых других, Митру, например. И знаешь, что я тебе скажу? Боги любят тех, кто им не молится и не поклоняется.

— Это почему же? — прищурился монах, готовясь ринуться в словесную баталию.

— Много причин. Неверующие сами решают свои проблемы, а не надоедают богам постоянным нытьём и просьбами. Если неверующие придерживаются определённой морали, то потому, что таковы их искренние убеждения, а не потому, что они боятся наказания в загробной жизни. И, наконец, неверующие не устраивают кровопролитий во имя богов и не прикрывают их именами свои постыдные поступки.

— Странные мысли, — заметил монах, — но я даже не знаю, что и возразить.

— Если ты не знаешь, что возразить, — ехидно ухмыльнулся Даркл, — то либо ты тупее меня, либо я прав. И вообще–мы что, будем ссориться из‑за религии?!

— А разве мы ссоримся? — удивился Сит, и оба засмеялись.

* * *

Беда пришла сразу после полуночи, и возвестил об этом громкий крик местного конюха. Когда все сбежались в комнату, занимаемую погонщиками каравана, то оказалось, что конюх Салеха проснулся, вышел поглядеть, как там животные в конюшне, и совершенно случайно разминулся со смертью. Когда он вернулся, то обнаружил пять трупов с выпученными глазами. Других признаков насильственной смерти на трупах не оказалось.

— Кром, Хотат и Хотли! Что тут произошло???

— Судя по всему, убийство, — взволнованно ответил Месхиф, который оказался здесь раньше Даркла, — причём странное. Никаких ранений на теле. Охрана клянётся, что никого не видела, мои люди тоже.

В нескольких шагах от них Салех посылал все мыслимые проклятия на головы охранников, тихо рыдали служанки, а Джеррин задумчиво смотрел на трупы.

— Я одно хочу понять: отчего они умерли? На ум приходит только яд.

— Исключено, — заметил Даркл, — местный конюх пил вместе с ними и ел вместе с ними. И он жив.

— Мне это не нравится больше, чем вам, — сказала Куарада, — Даркл, ты ведь помнишь мои слова на лестнице?

— Помню, помню. Что особенно плохо — нет следов убийства, если не считать выпученные глаза… Как в том постоялом дворе — там тоже отсутствовали следы борьбы.

— Эй, парень, полегче!! — взвыл Салех, — ты же не думаешь, что у нас тут происходит то же самое?!

— А почему нет? Мы пока не знаем, отчего они умерли… — начал было Даркл.

— И потому логично допускать худшее, пока не доказано иное, — закончила Куарада, — здесь все?

Оказалось, что нет только монаха. Впрочем, как только его хватились, Сит появился, затягивая пояс. Все взгляды были прикованы к нему.

— Можете ничего не говорить, — спокойно сказал он, — произошло убийство. Верно?

— А ты сам‑то где был? — подозрительно спросил один из охранников каравана.

— Я одевался, — с достоинством ответил Сит, — и, видимо, меня подозревают?

Все присутствующие начали переглядываться. Подозрение ужом заползло в души, и теперь каждый подозревал другого.

— Здесь нас всего двадцать осталось, — заметил Месхиф, — и если это убийство, то под подозрением каждый.

— И я?!! — взвился Салех, — я‑то при чем?!! Это же моё заведение!! Если это то же самое, то ведь хозяин того двора, милейший был человек, между прочим, тоже исчез…

— Тихо! — закричал Джеррин, — все слушайте меня! Нам следует чётко уяснить простую вещь, а именно: если предположить, что здесь происходит то, что произошло с тем двором, то необходимо принять меры…

— Можно я продолжу? — спросила Куарада, — спасибо. Так вот, это не несчастный случай. Это не обычное убийство. Не знаю, есть ли какое‑то отношение к другой таверне, да это и неважно. Убийца среди нас или прячется здесь. Мы не знаем, кто это или что это. Мы заперты здесь на несколько дней песчаной бурей. Наша задача — обеспечить нашу общую безопасность.

— Она превосходно разбирается в вопросах безопасности, — с гордостью заметил Месхиф, наклонившись к Дарклу.

— Ага. Есть только одно «но», — ответил тот и поднял руку: — у меня замечание по этому поводу. Относится ли к делу падение с лестницы бедняги Каллика?

— Но он сам упал! — удивилась Куарада.

— Отнюдь. Помните, что сказал Сит? Насчёт сбрасывания своего врага? Так вот: мы сначала услышали крик, а потом Каллик грохнулся вниз. Кто‑то или что‑то свернуло ему шею, сбросило труп вниз, а мы подумали, что он сам убился. Даже я как‑то не сообразил, почему он кричал до падения, но не кричал, пока летел. В то время мы все находились в зале, значит, никто из нас не убийца Каллика, а поскольку этих пятерых, скорее всего, прикончил тот самый негодяй, то никто из нас не убийца вообще. Убийца где‑то в доме, если только ему не наплевать на бурю.

— Я согласна, — кивнула Куарада, — поэтому предлагаю всем собраться в зале. Там мы будем в безопасности.

В зале совещание продолжилось.

— Я думаю, — заметил Месхиф, — это повтор истории, которую мы обсуждали вечером. Кто‑то или что‑то убивает нас одного за другим.

— Причём втихаря, а не лицом к лицу, — добавил Сит, — значит, оно смертно и уязвимо. Мы обыщем весь дом и найдём эту тварь, кто или что бы оно ни было.

Был разработан тщательный план поиска, задуманный Дарклом, Ситом, Джеррином и Куарадой с таким расчётом, чтобы неизвестный убийца не мог перебить всех поодиночке.

— Итак, делимся на четыре группы по пять человек в каждой. Хозяин со своими охранниками и обеими служанками остаётся в зале, так как все пути идут через зал. Правда, боеспособных только трое, но сидя в зале, они не попадут в засаду. Слева от зала — конюшни и вход в подвал. Группа Месхифа и Куарады с тремя охранниками обыскивает сначала конюшни, потом подвал, и если убийца в конюшнях, ему крышка. Если в подвале — крышка, но позже, а выйти из подвала он не сможет, так как оттуда можно попасть либо в конюшню, где в то время будет группа Месхифа, либо в зал. Джеррин с конюхом и тремя охранниками обыскивает второй этаж, а я, Сит и оставшиеся три охранника обыскиваем чердак. Как план? Я изъянов не вижу. Через полчаса мы его прищучим, кто бы он ни был.

— Так и сделаем, — согласились хором Джеррин и Куарада, — самое время выступать.

Оказавшись на чердаке, Даркл приказал:

— Вы втроём охраняете вход на чердак. Мы обыскиваем до тех пор, пока не найдём. Если он на чердаке, рано или поздно мы его поймаем.

— Я не герой, — ответил один из охранников, — но не опасно ли вам идти вдвоём? План‑то был в том, чтобы не разделяться.

— Опасно, но в драке я предпочитаю иметь рядом поменьше друзей, чтоб можно было развернуться хорошенько, — и Даркл пару раз перебросил свой двуручный меч из руки в руку, а монах добавил: — а чтоб спину прикрыть, нужно не более одного напарника.

На чердаке было темно и душно. Помещение хоть и не слишком обширное, но основательно заполненное ящиками и тюками. Салех хранил здесь практически все, что не нуждалось в прохладе: провиант и массу различной утвари, инструментов, строительных материалов. Так что лучшего места для игры в прятки и не придумать. Друзья двинулись вперёд: Даркл впереди, держа меч перед собой двумя руками, Сит за ним, ежесекундно поворачиваясь из стороны в сторону. Его посох легко и быстро менял своё положение, чтобы затруднить невидимому врагу удар. Однако чердак был тих и безмолвен. Лишь мыши тихо шуршали где‑то в сене.

Поискав некоторое время, Даркл крикнул стражникам у двери:

— Ну что у вас там?

— Тишина, — ответил старший, — видимо, на чердаке его нет. Что дальше делать?

— Спроси, как продвигаются поиски у остальных.

Стражник крикнул несколько слов в проем двери. Отозвался Джеррин со второго этажа и передал вопрос громиле в зал. Тот перекрикнулся с кем‑то в подвале, потом ответил Джеррину, а тот — стражнику.

— Никто ничего не нашёл, — повернулся стражник к Дарклу, — Джеррин уже почти обыскал второй этаж, а Месхиф дошёл до конца подвала. Где же эта…

— Осталось проверить все эти ящики, — заметил Сит, — иначе ему некуда спрятаться. Подождём, пока остальные доведут своё дело до конца — нам тут понадобится подкрепление…

И в это мгновение из зала донёсся вопль ужаса и боли, чьё‑то злобное рычание и истошный женский визг. Затем — шум короткой схватки. Когда Даркл и Сит, опередив Джеррина и его людей, буквально скатились по лестнице вниз, их взору открылось жуткое зрелище: забрызганный кровью зал и два окровавленных тела. Охранники Салеха были мертвы. В углу в глубоком обмороке лежали обе служанки, а у самой стены на полу скорчился Салех. Из трёх глубоких ран на его груди обильно текла кровь.

Когда Даркл склонился над раненым, тот открыл глаза и безмолвно задвигал губами, но не смог ничего сказать. Тогда Салех указал на свою саблю, лежащую в нескольких шагах от него, и зачем‑то отрицательно замотал головой. И умер.