Методика очарования

— Кем?

— Ну, или уборщицей. Не в этом суть. Сейчас она на пенсии, вот и подвизалась у богатея. Сейчас это широко практикуется. Знаешь, сколько классных учителей, врачей и даже инженеров пашут на новоявленных олигархов? Между прочим, и нам не мешало бы воспользоваться услугами местных кумушек. Только не надо волноваться, Сан Саныч! — Катька вытянула руки вперед, словно защищаясь. Ей было прекрасно известно, что эксплуатация человека человеком глубоко противна моей альтруистической натуре. — Твои принципы всем известны. Но мне почему-то кажется, что ты тратишь слишком много энергии и времени на содержание нашего дома. И потом, дай старушкам шанс получить солидную прибавку к пенсии! Они будут нам только благодарны.

— Ближе к делу, Катя! — попросила я подругу. Ей удалось посеять в моей душе сомнения, а это всегда нервирует.

— Ах, да! Так вот. При желании найти эту Римму или Раю не составит труда. В Ждановке все друг друга знают, да и школа тут одна-единственная на три деревни.

— Это понятно. А нам она зачем?

— Не понимаешь?

— Пока нет.

— Встретимся с теткой, побеседуем… Домработницы, как правило, очень смекалисты. Они являются бесценным источником информации о своих хозяевах.

Похоже, Катерина была в восторге от собственных умозаключений. Жаль разочаровывать девушку, но придется!

— Вряд ли тетка раскроет секреты своего хозяина, — покачала я головой и нырнула в ароматную пену.

Терпение никогда не являлось положительной чертой характера подруги. К тому же она терпеть не может, когда ей возражают. Должно быть, именно в силу этих особенностей своей натуры она не стала дожидаться, пока я всплыву. Не слишком нежно пальцы Катерины сомкнулись на моей шее. Разумеется, восторга это у меня не вызвало. Катька хотела вытащить меня наружу и получить объяснения, но я вылезать не стала. Вместо этого, в свою очередь, вцепилась в Катькино горло и что было сил потянула ее вниз. Подруга не удержалась и прямо в одежде свалилась в воду.

— Офигела, что ли?! — отфыркиваясь, как тюлень, возмутилась Катерина. — Это же настоящие «Версаче»!

Она имела в виду свои новые джинсы, купленные на днях в модном бутике за совершенно неприличные деньги. Покупкой Катька осталась довольна, а на мой взгляд, штаны с рынка мало чем отличаются от этих самых «Версаче».

— Ничего, пусть искупаются вместе со своей хозяйкой. Не надо было меня за шею хватать.

— Я просто хотела узнать, почему Никиткина домработница ничего не расскажет. Думаешь, я не смогу ее разговорить? Да запросто! — Катька стянула мокрую одежду, заботливо развесила джинсы на сушилке для белья, завернулась в махровую простыню, а затем снова уселась на унитаз.

— В твоих способностях никто не сомневается, — пожала я плечами. — Дело вовсе не в этом…

— А в чем же?

— Никита совсем недавно въехал в свой дом, значит, и тетка недолго у него проработала. Она просто не знает всех секретов хозяина. Даже спрашивать бесполезно.

Катерина крепко задумалась. Сейчас она здорово напоминала знаменитого роденовского Мыслителя. Правда, у того лицо, пожалуй, более одухотворенное.

После напряженных размышлений Катерина глубокомысленно изрекла:

— Правильно мыслишь, Санчо. Вряд ли удастся вытянуть из тетки много информации. Но мы все равно с ней встретимся. Хоть что-то да успела она узнать о своем хозяине. В общем, собирайся, родная, труба зовет! Сейчас осмотрим место взрыва, потом дом Кита, а там, помолясь, приступим к поискам его домработницы.

Я покорно приняла указания подруги. В нашем тандеме она всегда главная, спорить с ней по меньшей мере, опасно для здоровья. В лучшем случае она внимательно выслушает мои соображения (зачастую не лишенные здравого смысла), чтобы при удобной оказии выдать их за свои собственные.

… Повторный осмотр места происшествия не принес никаких результатов. Вопреки чаяниям Катерины местные стражи порядка со своими профессиональными обязанностями справились на «отлично». Сей факт почему-то вызвал крайнее раздражение у Катьки.

— Нет, ну что за народ, а? — ворчала подруга, ползая на коленях по двору Никиты. — Когда не надо, работают по-стахановски, а когда их помощь нужна как воздух, сидят на печи, подобно Емеле.

— Ты о ком? — не поняла я. По примеру Катерины я тоже бороздила землю четырьмя конечностями в поисках улик.

— О ментах, о ком же еще?! Все подобрали!

Нынче модно ругать милицию. Все, кому не лень, с удовольствием критикуют работу стражей порядка. Дескать, и ленивые они, и взяточники, и грубияны, а то и вовсе оказываются оборотнями в погонах. Наверное, доля истины в подобных умозаключениях присутствует, но лишь доля. Лично я глубоко убеждена, что все поголовно милиционеры не могут быть плохими, оттого сочла необходимым вступиться за родные правоохранительные органы:

— Это их работа, Кать. Нужно радоваться, что они ее хорошо выполняют.

— Да я радуюсь, — отозвалась Катерина, но искренности в ее словах я что-то не заметила. — А нам теперь что делать? Как преступление распутывать, если никаких улик на руках нет?

Вопрос я отнесла к категории риторических и отвечать не стала. Вместо этого осторожно поинтересовалась:

— А ты твердо уверена, что это действительно преступление, а не несчастный случай?

Катька взволнованно запыхтела, опустилась на пятую точку и так интенсивно замахала руками, что стало понятно: мысль о несчастном случае крайне неудачна.

— Эй, что вы там шныряете? — раздался грозный окрик со стороны ворот. — Чего ищете?

Я распласталась на земле и прикрыла голову руками. Тенденция, однако! Если так пойдет и дальше, придется учиться шустро передвигаться по-пластунски.

— Здравствуйте! — Голос Катерины звучал приветливо и немного заискивающе. Так обычно бывает, когда ей чего-нибудь нужно. Подивившись про себя (что на этот раз понадобилось моей неугомонной подруге?), я отважилась приподнять голову. У ворот, уперев руки в бока, стояла женщина с точеной фигуркой. Церетели точил, стопудово! Пестрый платок небрежно обнимал могучие плечи дамы. Длинные волосы она собрала в идеальный пучок — ни одна волосинка не осмелилась выбиться из строя. Лицо тетки из-за дальности расстояния я разглядеть не смогла, но готова спорить, что оно не было похоже на доброе лицо Девы Марии.

— Сан Саныч, поднимайся уже! Хватит изображать из себя земляного червяка! — легонько пнула меня ногой Катерина. — К нам гость дорогой пожаловал. Сдается мне, это и есть Римма-Рая. На ловца и зверь бежит…

Кажется, Катька пришла в восторг от этого факта, чего нельзя было сказать обо мне. Как объяснить суровой тетке наше появление на территории ее хозяина? Мы с подругой проникли сюда традиционно хулиганским способом: через забор. По этому поводу я испытывала естественное чувство вины, потому принялась ковырять носком кроссовки землю, предоставив Катерине возможность самой вести переговоры с домохозяйкой Никиты.

— Здравствуйте, — повторила Катька, когда женщина приблизилась. — Мы соседки Никиты. Вчера были у него на новоселье… Такая трагедия, просто слов нет! Молодой ведь совсем, только жить начал… Да, так вот. Когда бомба-то взорвалась, меня волной сюда отбросило, а сережка возьми и соскочи. Мне жених недавно подарил шикарный комплект из сережек, колье и колечка. Бриллианты изумительные! Жалко терять, честное слово! Вот мы с подружкой и решили поискать — вдруг повезет? Ах, такая трагедия, такая трагедия!

Я незаметно усмехнулась — Катерина действовала по проверенной методике Штирлица: собеседник лучше всего запоминает первые и последние слова, сказанные во время разговора. В данной ситуации домработница должна была понять, что мы соседки и безмерно скорбим по поводу кончины Никиты. Однако тетка, как оказалось, тоже была знакома с методами легендарного разведчика, а может, просто была фанаткой детективных сериалов, оттого и не поверила ни единому слову Катерины.

— Чего ты горбатого лепишь? Какие бриллианты? — прогремела домохозяйка. Вблизи голос у нее оказался еще более зычным. Я подумала: неплохо было бы снова шмякнуться оземь и хорошенько там окопаться. — Никитушка мне о соседках своих рассказывал. Девушки приличные, скромные… Уж они бы точно нипочем не стали ползать по чужому участку в поисках бриллиантов сомнительного происхождения. А ну говорите, что вы здесь искали? В глаза смотреть!!!

Отчего-то возникло непреодолимое желание вскинуть руку в пионерском салюте и гаркнуть молодецким голосом: «Да здравствует дорогой товарищ Сталин! Слава родному НКВД!» — и непременно в чем-нибудь покаяться. Трудно поверить, что эта монументальная композиция работала в обычной деревенской школе, да еще нянечкой. Впрочем, вполне вероятно, она работала под прикрытием.

— Ради бога, не волнуйтесь! Мы сейчас все вам объясним! — залопотала я, цепенея от страха.

— Да нужны мне ваши объяснения, как жирафу пианино! — рыкнула тайная агентша НКВД. — Ишь, налетели, стервятницы! Не успел мой Никитушка преставиться, эти мародерки уже тут. Вот ведь какие бывают люди — до чужого добра жадные. А ну, брысь отседова, иначе милицию вызову!

— Вызывайте, — неожиданно покладисто согласилась Катька, а я вздрогнула: еще одной встречи с людьми в форме мне не пережить.

Подруга тем временем спокойно продолжала: — Менты — люди любопытные. Они обязательно поинтересуются: что это вы тут делаете? Может, хотите забрать улики, припрятанные в доме? Остатки тротила, к примеру, или еще что-нибудь… Вынуждена вас разочаровать — ничего не выйдет. Дом-то опечатан, гражданочка! Мы во дворе копаемся, к тому же ПОСЛЕ того, как следователи тщательно осмотрели место происшествия.

— Вот они и прихватили вашу серьгу, — заметила домохозяйка вполне нормальным, человеческим голосом. Под действием железобетонных аргументов Катерины воинственность тетки как-то улетучилась, да и сама она вроде бы даже сделалась меньше в размерах. Хм, Церетели в этом шедевре явно что-то недоработал. Мне стало понятно, что моральное преимущество окончательно и бесповоротно перешло на нашу сторону, теперь следовало его упрочить.

— Как вас зовут? — Я мягко коснулась плеча женщины. Раз уж Катька взяла на себя роль «плохого» следователя, мне придется примерить облик «хорошего».

— Лариса Ивановна я… — немного удивленно представилась домохозяйка, и снова в ее глазах появилась настороженность.

Я многозначительно покосилась на Катерину: Римма, Рая… Заметив мой насмешливый взгляд, подруга дернула плечом: мол, подумаешь, ошиблась, ну и что?

— Видите ли, уважаемая Лариса Ивановна, — понизила я голос до полной интимности, — мы действительно соседки Никиты, и мы в самом деле были вчера на празднике. Более того, оказались непосредственными участниками трагедии, после чего именно мы вызвали милицию и «Скорую помощь». Так вот что я хочу сказать: после беседы со следователем Лютиковым у нас родилось убеждение, что милиция не очень-то заинтересована в расследовании этого преступления. Скорее всего менты решат, что произошел несчастный случай, и дело закроют с формулировкой «за отсутствием состава преступления и лица, его совершившего». Мы с подругой придерживаемся иного мнения. Раз был взрыв, значит, имело место преступление — обычные петарды ТАК не взрываются, а следовательно, есть злоумышленник, подменивший петарды на взрывчатку. Поверьте, Лариса Ивановна, мы к Никите очень хорошо относимся! То есть относились. А Катька так и вовсе тайно в него влюблена. Была… — Катерина возмущенно задышала, тараща на меня свои синие глазищи. Впрочем, Лариса Ивановна пыхтение подружки приняла за сердечные волнения и с трудом сдерживаемые рыдания из-за безвременной кончины объекта ее страсти. — В общем, мы хотим попытаться своими силами отыскать убийцу Никиты. Или убедиться, что это был несчастный случай. При любом варианте нам понадобится ваша помощь.

— Батюшки мои, да я-то чем могу вам помочь?! — всплеснула руками Лариса Ивановна.

Она прониклась моим эмоциональным выступлением — еще бы! Я очень старалась быть убедительной. Особенно тетеньку впечатлила та его часть, где речь шла о нежных чувствах Катерины к покойному. — Не могу я уже за убивцами гоняться. Годы не те, да и здоровья нету. Это я снаружи такая обширная, а изнутри… Болячка на болячке сидит и болячкой погоняет.

По правде сказать, при взгляде на мощную тетку мысли о каких-либо тяжких недугах, сопутствующих ее возрасту, трусливо прятались в лабиринтах мозговых извилин. Казалось, что Лариса Ивановна, подобно легендарному Вечному жиду, переживет даже Страшный суд. У Катерины, похоже, ощущения были сродни моим, оттого она негромко процитировала из «Сказки о Федоте-стрельце»:

— «Захворала? Не беда! Съешь лягушку из пруда. Чай, не химия какая, чай, природная среда!»

Впрочем, со слухом у старушки как раз оказалось все в порядке. Как ни тихо бубнила Катька, Лариса Ивановна все же услышала и совсем растерялась:

— Лягушка? Какая лягушка? Это что же, народное средство такое?

В общем, противник был окончательно деморализован. С этой минуты Лариса Ивановна — наш союзник и партнер. Благоприятным обстоятельством не замедлила воспользоваться Катерина. Оставив без внимания проблему использования в медицинских целях лягушек и прочих земноводных, она приступила к главному:

— Голубушка, Лариса Ивановна! Обещаю, что все погони и преследования мы с Александрой возьмем на себя. От вас требуется сущий пустяк — рассказать, что вы знаете о Никите, упокой господь его душу! О его привычках, работе, друзьях, недругах… Я понимаю, — кивнула Катька, заметив, как встрепенулась домохозяйка, — понимаю прекрасно: вы совсем недолго прослужили у Кита. Но все же, думаю, смогли подметить кое-какие закономерности его жизни. Вы же умная женщина! Да, и еще одно: нам бы хотелось осмотреть дом.

— Но вы сказали, что он опечатан, — попыталась возразить Лариса Ивановна.

— Мы пошутили, — мягко улыбнулась Катерина. — Менты до дома еще не добрались.

Это была истинная правда. Невероятно, но товарищ Лютиков с коллегами допустили непростительную оплошность! После тщательного осмотра непосредственно места взрыва милиционеры почему-то оставили дом Никиты без внимания. Может, спешили, может, устали… Конечно, они непременно исправятся, и, возможно, уже сегодня, но, пока этого не произошло, у нас с Катькой оставался шанс быть первыми. Господи, да не просто первыми, а «поперед батьки», то есть ментов! Упускать такой шанс никак нельзя, во всяком случае, я бы себе этого не простила.

Лариса Ивановна, покорно вздохнув, повела нас к дому.

Обыск, доложу я вам, весьма хлопотное занятие. Это только в кино гениальные сыщики нутром чуют, где что искать, поэтому находят необходимые улики в течение пяти минут. И неважно, происходит обыск в миниатюрной «однушке» или в шикарном особняке. Результат все равно достигается умопомрачительно быстро. Мы с Катькой страшно далеки от виртуозов сыска. К тому же задача у нас была почти как у сказочного Ивана-дурака — найди то, не знаю что. Иван хоть и был дураком, но с ней справился. Надеюсь, и нам повезет.

Катерина, по обыкновению, взвалила на себя трудную роль начальника. Она решительно сузила круг обыскиваемых помещений, исключив из их числа три туалета, две ванные комнаты, кухню с подсобными помещениями, винотеку, сауну, бассейн и бильярдную.

— Спальни для гостей тоже не представляют интереса, — вслух рассуждала Катька, поднимаясь по широкой лестнице на второй этаж. — Вряд ли там отыщется что-нибудь интересное, кроме стандартного гостиничного набора: халат, полотенце и средства личной гигиены. Ты согласна со мной, Санчо?

— Угу. А что же тогда нас интересует, Кать?

— Кабинет Никиты, — твердо заявила мудрая подруга.

Святая святых всего дома — кабинет хозяина был стилизован в удручающем стиле 30-х годов. Вы понимаете, о чем я? Даже телефон на письменном столе, отделанном зеленым сукном, оказался старинным — черным, с длинным «тряпочным» шнуром, тяжелой даже с виду трубкой и с полустертыми цифрами на допотопном диске. В довершение образа мрачного казенного кабинета, стену позади стола украшал портрет товарища Берии. Стекла пенсне кровавого комиссара тускло поблескивали в косых солнечных лучах, с опаской проникавших сквозь щель в тяжелых гардинах. Но больше всего меня поразило чучело медведя во весь рост. Чучельник (или, по-умному, таксидермист) постарался, и медведь выглядел ну о-очень натурально.

— О господи, страсть-то какая! — непроизвольно вздрогнула я, замерев на пороге кабинета с поднятой ногой.

— Я сама до сих пор пугаюсь. Никак не могу привыкнуть, — призналась Лариса Ивановна. И непонятно было, кого она больше пугается: кровожадного зверя или не менее кровожадного Лаврентия Павловича. Домохозяйка, к нашему с Катькой неудовольствию, неотступно следовала за нами. Боялась, наверное, что мы посягнем на имущество ее хозяина. Для своих габаритов женщина двигалась с балетной легкостью и поистине шпионской бесшумностью. Мы с Катькой слегка обалдели от неожиданного перемещения во времени в прошлые эпохи, а также от присутствия домработницы и медведя. Подруга, обладающая более крепкой нервной системой, оправилась первой и строго произнесла:

— Спасибо, Лариса Ивановна. В ближайшие полчаса вы свободны, как лосось на нересте.

Бедная женщина уже давно перестала вникать в смысл афоризмов Катерины. Видать, лягушки подкосили ее соображалку окончательно. Дама, недовольно ворча под нос, удалилась, оставив нас с подружкой наедине с медведем.

— Ты уверена, что мы за полчаса управимся? — обратилась я к Катерине. Размеры помещения заставили меня усомниться во временных рамках, отведенных ею для обыска. Да и наличие множества ящиков, ящичков и даже солидного сейфа, тоже стилизованного под комиссарский, но, несмотря на это, выглядевшего весьма неприступным, наводило на мысль о том, что остаток жизни мы проведем здесь в поисках… Чего? Подруга была настроена более оптимистично.

— Управимся. Главное — знать, что искать, — бодро отозвалась она.

— Ага… A-а… мы знаем, Кать?

Вместо ответа подружка хитро подмигнула и, боком прокравшись мимо чучела медведя, проследовала к письменному столу. Мне ничего не оставалось делать, как к ней присоединиться. Мишка недоверчиво проводил меня взглядом своих стеклянных глаз. К нему с еще большей долей недоверчивости присоединился и товарищ Берия. На всякий случай я перекрестилась, хотя со стороны это выглядело по меньшей мере странно: взрослая тетя пугается какого-то там чучела и портрета давно расстрелянного комиссара! К счастью, подобные мелочи Катерину не смущали. Она уверенной рукой выдвинула первый ящик огромного, как Среднеазиатское плато, стола.

— М-да… Ну, Никитушка, ну, Казанова, блин! Не на меня ты нарвался, а то бы враз узнал, что такое премудрости любви! — восхищенно (или мне так показалось?) крякнула Катерина, едва узрев содержимое ящика.

Влекомая любопытством, я тоже заглянула внутрь.

… Что может находиться в ящике письменного стола обыкновенного российского бизнесмена? Успешного бизнесмена, надо заметить. Только не напрягайтесь и не пытайтесь припомнить, что хранилось в ящиках вашего письменного стола в годы школьной и студенческой молодости, ибо в ту благословенную пору содержимое ящиков находилось под неусыпным контролем мам и бабушек. На мой взгляд, у человека, в поте лица трудящегося на товарно-сырьевой бирже, в столе должны находиться какие-нибудь служебные бумаги, а также милые канцелярские безделушки: дырокол, к примеру, или блокнотик фирменный… Обязательно фирменный, а как же иначе? Для успешного бизнесмена дорогие канцтовары — это визитная карточка. Он не имеет права подписывать важные бумаги лже-«Паркером» с Черкизовского рынка, а визитные карточки деловых партнеров складывать в кляссер из дешевого кожзама. У успешного бизнесмена все должно быть стильно и дорого. Примерно так я думала до той секунды, пока не увидела, ЧТО лежит в столе у Никиты.

— Ты что это, Сан Саныч, краснеешь, будто школьница? — усмехнулась Катерина, заметив, как я залилась краской стыда. — Порножурналов ни разу не видела, что ли?

— Видела, конечно, — быстро ответила я, но взгляд все же перевела на портрет наркома. Он хоть и жестокий товарищ, но, по крайней мере, был одет в отличие от красоток, томно глядевших со страниц неприличных журналов.

В общем, у успешного бизнесмена Никиты в столе мирно покоились журналы и фотографии… м-м… очень нескромного содержания.

— Не нравится мне это, — задумчиво произнесла Катерина, глядя на дело рук своих. Иными словами, рассматривая тот беспорядок, который она сотворила за время обыска.

— Мне тоже, — поддакнула я. Я по-прежнему пялилась на портрет товарища Берии, потому что во всех ящиках стола обнаружились непристойные картинки и ничего такого, что указывало бы на тайны делового человека.

— Ты о чем? — уточнила Катька.

— А ты?

— Странно, что в кабинете нет ни компьютера, ни какой-нибудь еще оргтехники, ни деловых бумаг… Такое ощущение, будто Кит здесь и не работал вовсе, будто весь этот кабинет — просто антураж, что-то типа съемочного павильона на «Мосфильме».

— Может, он дома просто отдыхал? Знаешь, психологи советуют работать только на месте службы, иначе можно заполучить синдром хронической усталости и как следствие депрессию.

— Да-а? А твои умные психологи не намекали, что в наше время следовать подобным советам невозможно? — усмехнулась Катька, приступая к обследованию железного сейфа. — Сейчас, как никогда, нужно жить по-ленински: работать, работать и работать. В противном случае рискуешь остаться с голой, пардон, задницей. Можешь не поверить, но наследство сваливается далеко не всем.

Ну вот, опять она за свое! Далось ей это наследство. Я же не виновата, что оказалась единственной наследницей богатого дворянского рода. Если честно, до сих пор не могу к этому привыкнуть и испытываю какой-то дискомфорт.

Тем временем Катерина, тщательным образом исследовав сейф снаружи и не найдя ничего достойного внимания, в сердцах пнула железный ящик ногой, после чего с досадой плюнула:

— Черт! Нам его не открыть. Это ведь не современные коробки, которые можно шпилькой взломать. Это штука солидная, тут без ключа не обойтись. К сожалению, опыта «медвежатника» у меня ноль. Впрочем, сдается мне, что и там веселые картинки откровенного содержания. Что-то тут не то… — Катерина задумчиво поскребла затылок, а потом задала неожиданный вопрос: — Кит у нас кто?

— Покойник, — с готовностью подсказала я. Из нас двоих именно Катька обладает умом и сообразительностью, а чужую мудрость я свято чту. Наверное, по причине отсутствия ее лично у меня.

— Тетеря! Он сейчас покойник, а до этого кем был?

На тетерю я не обиделась — привыкла уже, но новые версии выдвигать поостереглась из боязни навлечь на себя новую порцию насмешек. Тем более что из версий у меня имелась только одна — Никита при жизни был мужчиной. Не дождавшись от меня внятного ответа на вопрос, Катька ответила сама:

— Кит служил на бирже. У него обязательно должен быть либо компьютер, либо ноутбук, может, какой-нибудь электронный ежедневник, а мы ничего не нашли…

— А давай в машине посмотрим, — пришла мне в голову счастливая мысль.

Катерине она тоже понравилась.

— Молодец, Санчо, правильно соображаешь. Только сперва мы все же побеседуем с Ларисой Ивановной. Лариса Ивановна! — гаркнула подруга во весь голос. — Можете войти. В вашем возрасте уже некрасиво подслушивать под дверью!