Помоги проекту - поделись книгой:
Сколько просили и сколько собрали? Запрошенная сумма — 400 тысяч долларов, собрано более 770 тысяч долларов. Broken Sword: The Serpent’s Curse уже назвали одной из самых ожидаемых игр текущего года.
Заявленные сроки выхода и реальные результаты: Релиз запланирован на вторую половину 2013 года. Изначальный срок выхода передвинули, поскольку денег было собрано больше, чем разработчики просили, поэтому игру пришлось дополнять некоторым «призовым» контентом.
Ссылки: кампания на Kickstarter, официальный сайт.
Что это? Одна из самых мерзких, кровавых и потому зверски популярных игр про серийное истребление пешеходов с помощью автомобиля возвращается: как следует из названия, это перезапуск старой франшизы.
Кто делает? Компания Stainless Games, выпустившая оригинальную игру в 1997 году.
Carmageddon — это удачный результат серии былинных провалов с лицензированием. Изначально планировалось сделать игру про автомобильное родео, затем решили попытаться получить лицензию от франшизы «Безумный Макс» (Mad Max). С лицензией не заладилось. Тогда разработчики попытались получить лицензию от создателей скверного, но культового фильма «Смертельные гонки 2000″ (Death Race 2000) 1975 года, где гонщики получали дополнительные призовые очки за уничтожение пешеходов, и тем большие, чем более беззащитными были жертвы. С этой лицензией тоже не заладилось, и тогда Stainless Software решили создать собственную франшизу.
В чём и преуспели: в период с 1997 по 2000 год вышли три игры, на 2005 планировалась четвёртая, но её так никто никогда и не видел. Франшиза надолго заглохла, однако в 2012 году был выпущен порт оригинальной Carmageddon для мобильных устройств.
Сколько просили и сколько собрали? Просили 400 тысяч долларов, собрано 625 тысяч.
Заявленные сроки выхода и реальные результаты Изначально планировалось выпустить игру уже в феврале 2013 года, однако сейчас уже ясно, что раньше осени новый «Кармагеддон» ждать не приходится.
Ссылки: кампания на Kickstarter, официальный сайт
Что это? Комедийный квест на космическую тематику.
Кто делает? Two Guys from Andromeda — теперь это уже официальное название компании, во главе которой стоят создатели легендарной серии Space Quest Скотт Мёрфи и Марк Кроуи.
Мёрфи и Кроуи в своё время возглавляли группу разработчиков внутри почившей в бозе фирмы Sierra (ещё в 1980-е годы). Впервые они обозначили себя таким странным псевдонимом в ходе создания игры Space Quest I: The Sarien Encounter. Псевдоним этот потом упоминается в некоторых других играх Sierra (как минимум Quest for Glory I).
В 1991 году, после выхода Space Quest IV, «дуэт», увы, распался; дизайн Space Quest V разрабатывал один только Кроуи, а следующую — заключительную — игру сериала делал Джош Мэндел при эпизодическом участии Мёрфи.
Кроуи и Мёрфи снова объединили силы в 2012 году. Впечатлившись успехом Double Fine Adventure на Kickstarter, они решили создать свою игру — в духе Space Quest, каковой сейчас и занимаются.
Сколько просили и сколько собрали? Запрошенная сумма в 500 тысяч долларов была перекрыта лишь незначительно — 539 тысяч. Но как бы то ни было, 10 тысяч человек однозначно заявили: хотим новый Space Quest.
Заявленные сроки выхода и реальные результаты: Релиз должен был состояться в феврале этого года. От февраля осталось чуть более суток, информации о более точной дате выхода игры найти не удалось.
Ссылки: кампания на Kickstarter, официальный сайт
Что это? God (без латинского окончания -us) по-английски значит «бог», и эта игра является очередным «симулятором бога»…
Кто делает? …очередным, поскольку автором является легендарный Питер Мулиньё, сделавший себе имя именно на играх подобного рода. В его послужном списке — Dungeon Keeper, Populous, Syndicate, Theme Park, Fable 1-3… и The Movies тоже.
В Godus действительно придётся играть за божество, последователи которого строят свою цивилизацию — и периодически начинают воевать с последователями других богов. В общем, всё в духе Мулиньё.
Сколько просили и сколько собрали? Запрашиваемая сумма — 450 тысяч, реально собрано 526,5 тысяч долларов. Негусто, но Мулиньё сам говорил, что предпочитает быть «мелким независимым разработчиком».
Заявленные сроки выхода и реальные результаты Точной даты релиза пока нет, судя по Kickstarter, выпустить игру предполагается ближайшей осенью.
Ссылки: кампания на Kickstarter, официальный сайт
Что это? Рисованная игра в стиле point-and-click Adventure/RGP, своего рода продолжение сериала Sierra Quest for Glory (действие происходит в той же вселенной).
Кто делает? Кори и Лори Энн Коулы — гейм-дизайнеры, создавшие для Sierra вышеупомянутый сериал Quest for Glory, прервавшийся в 1998 году. В разработке также участвует Эндрю Гулдинг, автор таких игр, как Jolly Rover и McGuffin’s Curse.
Коулы очень долго не занимались играми, фактически с момента ухода из Sierra. Однако они оказывали большую моральную поддержку студии AGD Interactive/Himalaya Studios, выпустившей целый ряд римейков оригинальных игр Sierra, в том числе — Quest For Glory II. Главный художник AGD Эрик Чан теперь занимается графикой Hero-U.
Сколько просили и сколько собрали?
Коулам удалось собрать 409 тысяч долларов; запрашивали 400 тысяч.
Заявленные сроки выхода и реальные результаты: Предположительная дата релиза — октябрь 2013 года. О том, как будет выглядеть игра, можно судить по нижеприведённому ролику:
Ссылки: кампания на Kickstarter, официальный сайт
Как видим, старая гвардия снова в строю, и это, по правде сказать, здорово. Kickstarter и прочие аналогичные платформы хороши уже тем, что позволяют разработчикам точно определять размеры
Интересно, однако, что собранные вышеперечисленными проектами суммы пожертвований значительно уступают бюджетам современных игр (хотя и зачастую превышают бюджеты игр начала 1990-х). Пока что ни одна из анонсированных игр не опубликована, так что остаётся лишь ждать релизов. И надеяться, что легендарные личности будут
Уважаемые читатели!
Готовы ли вы, в теории, поучаствовать в финансировании через краудфандинговые платформы римейков или сиквелов каких-либо «классических» игр, и если да, то каких именно?
Google может убить Android, чтобы спасти его
2012 год, Барселона, конгресс MWC. Посетителям каждого стенда, где показывают продукт на основе Android (а это примерно каждый второй стенд) получают в подарок значки с зелёными роботами. Главный источник значков — огромная инасталляция фирмы Google, призванная рекламировать Android. Здесь между статуями тех же зелёных роботов разработчики показывают программы, а вокруг на механической ленте едут телефоны.
2013 год, Барселона, конгресс MWC. Значков нет, стенда с роботами нет, председателя совета директоров Google Эрика Шмидта с рассказом о нововведениях в Android тоже нет. За один год в Google передумали и решили оставить европейскую выставку. Есть мнение, что причина не в её непривлекательности. Причина в том, что позади те деньки, когда в Google хотели рекламировать Android.
Android Market недавно переименовали в Google Play, а свои телефоны и планшет компания продаёт под маркой Nexus. Уж не хотят ли в Google вообще избавиться от бренда Android? Эту теорию можно было бы считать слишком смелой и безосновательной, если бы она не казалось так хорошо знакомой.
Основные производители телефонов на Android тоже не любят повторять название своей операционной системы. Samsung, в частности, хочет продавать Galaxy, а не Android, и бренд Galaxy уже живёт сам по себе. Хоть за ним и скрываются исключительно продукты на Android, выставлять это в Samsung не горят желанием. Android настолько вездесущ, что никто, по сути, не считает его преимуществом. Некоторые покупатели и вовсе имеют смутные представления о том, что такое Android.
Помните шуточки про «компьютер марки Windows»? В них не так много выдумки: неосведомлённый пользователь действительно принимает за изготовителя своего ПК фирму, название которой написано на мониторе или на заставке операционной системы. Но если в Microsoft слово Windows никогда и никому не позволят спрятать, то в Google сделали именно это — позволили производителям обращаться с маркой Android как угодно. В итоге она появляется на самых дешёвых и малопривлекательных телефонах, тогда как создатели дорогих и престижных аппаратов предпочитают рекламировать собственные бренды.
Но разве это плохо, что Google тихо маячит где-то за спинами разработчиков, собирает с них деньги за лицензирование фирменных приложений и поощряет за предустановку в телефоны фирменного поиска, почты и магазина? Казалось бы, такой расклад должен всех устраивать, но чем дальше, тем больше становятся очевидны его недостатки.
Странно было бы сомневаться в том, что в Google зарабатывают на Android, но судя по последним доступным цифрам (опубликованным, правда, ещё в 2011 году), картина вырисовывается не столь очевидная. Со среднего смартфона на Android в Google получают десять долларов в год — казалось бы неплохо, но средний ПК приносит поисковику тридцать долларов в год. В период с 2008 по 2011 год Android заработал для Google 550 миллионов долларов. Цифра впечатляющая, но только если не принимать во внимание то, что общий доход Google измеряется десятками миллиардов долларов, и на Android приходятся считанные проценты.
В 2012 году всё стало ещё интереснее. По подсчётам аналитика Гораса Дедью, в Samsung стали получать больше прибыли от Android, чем в Google. «Что будет, если Samsung впитает столько прибыли от продажи мобильных устройств, что окажется в состоянии купить Google и контролировать траекторию развития платформы?», — задаётся вопросом Дидью. Но даже если отбросить мысли о столь грандиозной сделке, ситуация кажется крайне неоднозначной. Для Google опасно полагаться на один Samsung. Для Samsung опасно всецело полагаться на продукт, достающийся от Google по доброй воле.
Есть и ещё более озадачивающие примеры. Планшеты Kindle используют Android, но в Amazon вместо того, чтобы сотрудничать с Google, взяли одну из версий системы, и продолжают дорабатывать её самостоятельно. То же происходит и в Китае: там есть операционные системы OPhone и Baidu Yi, которые хоть и основаны на Android, но полностью утратили связь с Google. В них нет ни магазина, ни поиска Google и ни одного фирменного приложения.
Незамеченной эта тенденция не осталась, и в конце 2012 года в Google начали потихоньку строить лицензионный заборчик вокруг Android. В пользовательское соглашение на набор разработки (SDK) был включён пункт, звучащий так: «Вы соглашаетесь на то, что не будете совершать действия, которые приведут к фрагментации Android, включая распространение, участие в создании или какую-либо рекламу программных продуктов, сделанных на основе этого набора разработки». Речь пока что идёт не о самом Android, а лишь об SDK, но общую идею уловить несложно.
Самый же очевидный повод для беспокойства в Google преподнесли своим «хардверным» партнёрам вместе с покупкой подразделения Motorola Mobility. Когда под крылом есть собственная фирма, занимающаяся разработкой мобильных устройств, не воспользоваться этим было бы просто странно. По последним данным, в Google действительно сотрудничают с Motorola в разработке фирменного мобильного телефона. Если он окажется популярен, то смысл существования Open Handset Alliance, построенного вокруг Android, станет совсем не очевидным.
Сейчас сложилась ситуация, которая не может не привести к изменениям, и их первые признаки уже появляются. У руководства Google есть и мотивы и способы поставить экосистему Android с ног на голову. Как именно это произойдёт, не знает пока никто, включая, возможно, и сам Google. Можно предсказать лишь то, что в грядущих сводках с полей будут мелькать слова Motorola, Samsung, Nexus, Galaxy, «открытость», «лицензия», «разочарование», Tizen и, возможно, Firefox OS или Ubuntu. Слово же Android будет звучать лишь по старой памяти.
Война за зелёным экраном: почему гибнут компании, которые создают спецэффекты, приносящие Голливуду миллионы долларов
В минувшие выходные в Голливуде состоялась очередная церемония вручения Премии Академии кинематографических искусств и наук, высшей кинонаграды США, да и всего мира. Сразу четыре статуэтки достались фильму «Жизнь Пи», в том числе за визуальные эффекты. И это был
Внезапно это стало катализатором для протестов со стороны VFX-отрасли в целом: создатели визуальных эффектов потребовали — точнее, попытались потребовать — особого к себе отношения и повышенного внимания к своим проблемам. Общий смысл протестных высказываний: «Мы зарабатываем для них «Оскары», а они плевать на нас хотели». В основном, правда, возмущение связано с высказыванием Энга Ли, режиссёра «Жизни Пи», заявившему что ему хотелось бы, чтобы цены на визуальные эффекты были пониже.
Протесты подхватили, как ни странно, далеко за пределами США: огромное количество людей, причастных к производству компьютерной графики для кино, поменяли у себя аватарки в Facebook и других социальных сетях на зелёные и зелёные квадраты — цвет хромакея, в соответствующих сообществах замелькали демотиваторы такого рода:
VFX-отрасль здорово обиделась.
Новый «оскароносный» фильм процентов на девяносто состоит именно из компьютерной графики. Практически всё, что мы видим на экране, нарисовано — вода, небо… И тигр. Естественно, для создания образа, на съёмочную площадку привозили живых тигров, чтобы создатели визуальных эффектов могли изучить движения этих созданий. Однако в лодке вместе с главным героем живого тигра ни разу не было.
Одна из ключевых специализаций Rhythm & Hues — это как раз персонажная анимация. Но создание полностью реалистичного тигра, изображённого во всех мыслимых подробностях, так что у зрителя ни разу не возникает сомнения, что кошка живая, — это был для компании изрядный вызов. Даже притом, что в своё время они уже сделали Аслана в «Хрониках Нарнии», искусственного персонажа, который, однако, выглядит как живой, разумный, характерный — и необычайно величественный:
Но задачи изобразить Аслана именно что полностью живым — диким — львом не стояло, а вот тигр из «Жизни Пи» должен был смотреться в точности как дикая и опасная тварь.
На разработку всего и вся у Rhythm&Hues ушло несколько лет: проект начался ещё в 2009 году.
Но как случилось, что студия, получившая нескольких «Оскаров», оказалась настолько не у дел в финансовом плане?
Приходится констатировать, что для выживания компаниям, подобным Rhythm & Hues, необходима постоянная загрузка. То есть, постоянное наличие активных проектов.
- В нашей области нет больших прибылей, поэтому компании нуждаются в бесперебойном притоке проектов и дисциплине со стороны клиента. Когда работа увеличивается по срокам с неизменной оплатой, когда следующий проект не приходит вовремя — случается …опа. Что и произошло с R&H, — написал в Facebook Арман Яхин, глава московской фирмы по производству VFX Main Road|Post (перепечатка с разрешения автора комментария).
На своём пике в R&H в разных подразделениях работали около 1400 человек. Все они хотят есть. А точнее, достойную их нелёгкого труда зарплату. Подобной студии нужно огромное количество оборудования. У неё есть свой R&D-департамент, который разрабатывает новые технологии и улучшает старые. И это тоже стоит денег. Главное, однако, на что сейчас делают акцент представители отрасли, так это на то, что дороговизна CG связана не столько с техникой, сколько с тем, кто занимается этой работой, и что те, кто делает визуальные эффекты для кино — это не просто технический персонал.
- Я просто хочу обратить внимание на то, что да, R&D может быть дорогостоящим, и что да, для создания таких фильмов как ваш, требуется множество технологий и огромные вычислительные мощности, однако это не компьютерные чипы и жёсткие диски обходятся вам так дорого. Это художники, которые помогают вам создавать фильмы, — написал главный композер «Жизни Пи» Филип Брост в открытом письме режиссёру фильма Энгу Ли. — Поэтому, когда вы говорите «Я бы хотел, чтобы всё это стоило поменьше», я, как художник, принимаю это на свой счёт. Сотни часов работы искусных художников и тяжёлого труда координаторов потребовались, чтобы создать пространство и действие в «Пи». Это не говоря уж об инженерах, которые писали весь наш программный код и выстраивали пайплайн R&H. Вот, на что пошли ваши деньги. И, судя по вечеру [церемонии вручения «Оскара»], вы, мягко говоря, не прогадали».
В сущности, представители R&H и их многочисленные единомышленники порядком обиделись и на Энга Ли, и на организаторов церемонии вручения «Оскаров» за то, что они восприняли как демонстрацию откровенного пренебрежения. Главный оператор «Жизни Пи» ни полслова не обмолвился о том, что каждый кадр фильма обработан компьютерной графикой, и, собственно, «операторская работа» из CG и состоит. Энг Ли брякнул про дороговизну. А речь Билла Уэстенхофера, главного супервайзера визуальных эффектов «Жизни Пи», на мероприятии прервали музыкой из фильма «Челюсти» ровно на том моменте, как он заговорил про проблемы Rhythm & Hues:
Сущее хамство, не так ли? Голливуд не хочет слышать про проблемы VFX? — так показалось многим в CG-отрасил. И это лишь усилило и без того назревшие протестные настроения: «Мы делаем вашу картинку, а вы относитесь к нам как к лакеям».
Хотя откровенно говоря, Уэстенхофер просто говорил слишком долго и выбился из регламента.
Как бы там ни было, фраза «мы делаем вашу картинку» — чистая правда. Сегодня на этапе пост-продакшна (послесъёмочной обработки) компьютерной графикой
Хороший пример — это фильм «Шерлок Холмс» 2009 года: все стены Лондона (хотя снимали его как раз в основном не в Лондоне) обклеены бумажками с рекламными объявлениями. Эти объявления были обычным явлением для Лондона конца XIX — начала XX веков; элемент общего исторического антуража, наравне с уличной грязью.
Эти объявления рисовали с помощью компьютерной графики, на съёмочной площадке их не было.
Голливуд привык полагаться на CG — и в целом, и в мелочах. Подчас даже слишком полагается. Наваляли дурака с планированием? На съёмочную площадку фэнтезийного фильма заехал мотоцикл и попал в кадр? — ничего страшного, есть же post-production. Фраза «Исправим на посте» звучала на съёмочных площадках настолько часто, что у людей, которым и предстояло всё это «исправлять», сводило скулы. Но, с точки зрения кинопроизводителей, игра стоила свеч.
Отдельный разговор — это, конечно, появившаяся благодаря компьютернной графике возможность показать то, что раньше показать было невозможно физически, по крайней мере, на должном уровне достоверности.
Сейчас у режиссёров практически нет ограничений в том, что
И это им, а не режиссёру или художественному руководителю фильма, приходится непосредственно решать такие практические задачи, как, например, достоверные движения «нарисованного» животного, чтобы никто не усомнился во всамделишности огромной хищной кошки; как должна выглядеть в каждый конкретный момент вода океана и небо, чтобы художественный замысел режиссёра был реализован в полной мере и без скверных компромиссов, которые моментально зацепят давно «пристрелянный» глаз капризного зрителя. И они это делали и делают. Настолько хорошо, чтобы фильмы могли зарабатывать «Оскаров» — за визуальные эффекты и не только за них.
До недавнего времени данный status quo всех устраивал — и кинопроизводителей, и VFX-отрасль.
- В какой-то момент спецэффекты, в частности CG, дали Голливуду возможность повысить зрелищность фильмов и соответственно потенциально заработать больше денег «первопроходцам». Продюсеры посчитали, закивали головами и стали находить деньги под этот вид производства, — говорит Руслан Огородник, CG-художник, супервайзер визуальных эффектов, работавший над такими фильмами, как «Ночной Дозор», «Дневной Дозор», «Волкодав из рода Серых Псов», «Девушка, которая играла с огнём» (Швеция, 2009) и «Девушка с татуировкой дракона» (США, 2011). — Довольно длительное время все было прекрасно. Тем была популярна, росли первые студии, постепенно вырастая в монстров производства, раздувая штаты, тратя деньги на технологические разработки и т.п. Все это оплачивалось и отбивалось удачными сборами. Всеобщая эйфория стала причиной появлений сотен и тысяч мелких студий, вырастающих из энтузиастов. Армия увлеченных росла и продолжает расти. До какой-то границы очень стремительно росли и бюджеты, особенно у крупных студий.
Поделиться книгой: