Помоги проекту - поделись книгой:
Очень давняя история, относящаяся ко временам игровых консолей четвёртого поколения. В 1988 году Sega обходит основного конкурента в техническом плане и выпускает 16-битную консоль Sega Genesis, в России более известную под кодовым названием Sega Mega Drive. После чего запускае издевательскую рекламную кампанию под названием Genesis Does What Nintendon’t («Genesis делает то, что не может Nintendo», обыгрывается окончание названия Nintendo). Причина? Страшная популярность 8-битной консоли Nintendo Entertainment System.
Nintendo потребовалось два года, чтобы выпустить свою собственную 16-битную систему Super Nintendo Entertainment System (SNES), и начать отвоёвывать рынок у Sega и остальных конкурентов. Отвоевала более чем успешно: во всём мире были распроданы более 49 млн приставок SNES против 30 млн Sega Mega Drive/Genesis.
Общий итог? В 2003 году Sega пришлось уйти с рынка игровых консолей полностью.
Война, продолжавшаяся с 2007 года как минимум до 2011-го, возможно, что и позже, началась с того, что AT&T подписала эксклюзивный контракт с Apple, став единственным провайдером, в сетях которого можно было использовать iPhone первого поколения.
Verizon Wirelss закатил по этому поводу «кампанию негодования», в рамках которой доставалось и AT&T, и Apple iPhone. В своих рекламных публикациях оператор доказывал, что его покрытие территории США сетями 3G намного лучше, чем у AT&T, и даже выпустил на ТВ рекламный ролик по этому поводу «There is a map for that», в названии которого обыгрывалось наименование собственной рекламы Apple и AT&T — «There is an app for that». Оба ролика представлены ниже:
Дошло до судебных препирательств: оператор AT&T обвинил Verizon в том, что тот обманывает потребителей, заставляя их думать, что AT&T отстаёт не только в том, что касается сетей 3G, но и по всем остальным параметрам. Кроме того, AT&T потребовал от Verizon отозвать ролик «There’s a map for that». Тщетно.
В итоге Verizon впоследствии также получил от Apple контракт в связи с iPhone, но драка не прекращалась и далее. Verizon не упустил случая проехаться по качеству сотовой связи в сетях конкурента:
Ответ от AT&T был, но он не выглядел как встречная оплеуха:
Итог? Пока что война продолжается и ни однозначно проигравших, ни однозначно выигравших нет.
Схватка между Samsung и Apple продолжается не первый год, и, как и в случае с Microsoft и Google — на всех фронтах, включая судебный. Причина в том, что Apple усмотрела в смартфонах и планшетах Samsung «раболепное копирование» iPhone и iPad (и небезосновательно), а во-вторых, Samsung стал флагманом операционной системы Google Android, за которую покойный Стив Джобс обещал устроить Google «термоядерную войну».
Войны не случилось, а вот судебный процесс Apple в прошлом году с грохотом выиграла, отсудив миллиард долларов за нарушение патентов.
И до и после обе компании обменивались «любезностями». Samsung злобно обстёбывал фанатов Apple, выстраивавшихся с ночи в очереди за очередными гаджетами:
А заодно публиковал рекламные плакаты, перечисляя превосходство Galaxy S III над iPhone 5. Картинка очень большая и имеет вертикальный формат, полноразмерное изображение откроется по клику на миниатюре (справа).
Что интересно, Apple на сей раз предпочла на наскоки Samsung не отвечать вовсе. «Обратка» пришла со стороны поклонников iPhone, произведших на свет издевательские пародии на рекламу Samsung, перечисляя недостатки Samsung S III и подчёркивая функции iPhone, про которые Samsung умалчивает в своих рекламных материалах.
Ну, а промежуточный итог их противоборства заключается в том, что «поголовье» аппаратов на Android намного превосходит численность аппаратов на iOS, однако Apple по-прежнему извлекает львиную долю всей прибыли на рынке смартфонов и планшетов, несмотря на обилие голосов, сулящих этой компании скорбь и погибель.
Кто победил, говорить пока рано, бой продолжается.
По большому счёту, «рекламные войны» редко свидетельствуют о силе «агрессора». Это видно и из вышеприведённых примеров: все эти кампании имели целью не столько привлечь интерес потребителей к какому-то продукту, сколько приуменьшить успехи конкурентов, обычно превосходящие достижения «нападающей стороны». Иногда это работает, иногда нет, но чему такие кампании способствуют точно, так это развлечению наблюдающих.
Персональный компьютер будет стоить меньше 100 долларов и уместится в кармане?
В начале 2012 года по интернету стремительно разошлась ссылка на простенькую веб-страничку, которая сообщала о том, что Дэвид Брейбен, один из авторов знаменитой игры Elite, затеял создание крошечного компьютера, стоящего всего 35 долларов. Компьютер называется Raspberry Pi, основан на процессоре ARM и работает под управлением ОС Linux, загружаемой с карточки SD.
Предполагалось, что Raspberry Pi пригодится в первую очередь в школах и университетах. Имея под рукой компьютер с открытой архитектурой и возможностью легко присоединять к нему датчики, подростки смогут на практике изучать любые компьютерные и связанные с ними инженерные дисциплины — от системного программирования до создания роботов.
Однако открыв приём заказов на Raspberry Pi, его создатели быстро обнаружили, что заполучить эту платку хотят далеко не только студенты. Заявки о получении новостей на сайте оставило более двух миллионов человек, а к сентябрю 2012 года было продано полмиллиона Raspberry Pi. Теперь их буквально не успевают производить, а доставки до сих пор приходится ждать месяцами.
Если идея Raspberry Pi принадлежит Брейбену, то создание этого компьютера стало возможным исключительно благодаря Эбену Аптону — сотруднику компании Broadcom, выпускающей системы на чипе для мобильных телефонов. Если бы не уговоры Аптона, в Broadcom не согласились бы продавать процессоры мелким тиражом — эта компания оперирует миллионами. Впрочем, теперь уже нет никаких сомнений в том, что миллионы заказов обеспечены. Из пособия для школьников и игрушки для энтузиастов маленький компьютер, работающий на ARM и Linux, грозит стать мейнстримным явлением.
В связи с Raspberry Pi уместно вспомнить историю OLPC XO-1. Помните шумиху про «стодолларовый ноутбук», разразившуюся в 2006 году? Тогда некоммерческая организация, придумавшая дешёвый ноутбук для африканских детей, внезапно оказалась в центре внимания широкой общественности. И причиной стала не столько благородная миссия компании, сколько всеобщее удивление тем, что ноутбук может стоить сто долларов.
Как мы знаем, OLPC так и не добился ожидавшихся успехов. Производство растянулось на несколько лет, а финальная модель стоила не сто долларов, а двести. К тому же XO-1 свободно продавался лишь по модели «получи один, подари один»: платишь 400 долларов, получаешь один компьютер, а второй отправляется в африканскую школу.
Зато в промежутке между 2006 и 2009 годами произошло другое важное событие: услышав про интерес к OLPC, производители ноутбуков пришли к выводу, что неплохо бы сделать что-то похожее, но в коммерческом исполнении. Без операционной системы, нацеленной на обучение, без динамо-машины, позволяющей заряжать аккумулятор крутя ручку, без дисплея Pixel Qi, не слепнущего под ярким солнцем, словом — без фиксации на проблемах африканских детей. Так родились нетбуки.
Конечно, средний нетбук стоил не сто долларов и не двести, а, скорее, около трёхсот, и в случае с самыми дешёвыми моделями качество и мощность оставляли желать много лучшего. Однако покупатели первое время находились: идея нетбука для многих была привлекательна — заплатить поменьше и получить компьютер, дающий минимальные возможности. Текстовый редактор, почтовик, браузер, Skype… многим кроме этого ничего и не нужно.
Сейчас эпопея с нетбуками почти закончилась: с одной стороны их потеснили мобильные телефоны и планшеты, с другой — малый вес и дешевизна потихоньку становятся нормой и для обычных ноутбуков. Тем не менее, эта история поучительна: достаточно одной мощной идеи, и компьютерная индустрия с энтузиазмом делает кувырок через голову.
В том, что последствия этой истории были серьёзными, можно не сомневаться: достаточно вспомнить, как в Microsoft резко изменили курс, сделав Windows 7 менее требовательным к ресурсам чем Vista. То, что компьютеры вместо обычной прибавки производительности внезапно стали слабее, было для компании полной неожиданностью.
Raspberry Pi стоит даже не сотни долларов, а десятки, и кутерьмы в айтишной индустрии тоже может наделать на порядок больше чем OLPC. Точно так же, как за стодолларовым компьютером потянулись нетбуки, за Raspberry Pi тоже потянутся коммерческие реализации. Мало того, они уже появляются.
Первыми за идею дешёвого компьютера на ARM и Linux или Android ухватились разработчики медиацентров. Такое устройство будет иметь размеры флэш-карты и вставляться в порт HDMI телевизора. Если телевизор новый и поддерживает стандарт Mobile High-Definition Link (MHL), то питание можно получать прямо из HDMI, а если нет, то требуется включить устройство и в USB (который теперь есть почти в каждом телевизоре). После подключения достаточно перевести телевизор на нужный канал, и готово — можно передавать на экран контент с других устройств или даже запускать приложения. Подобные проекты можно во множестве найти на Kickstarter: Pocket TV, Equiso Smart TV, GameStick и прочие. Китайские поставщики безымянного оборудования тоже не сидят сложа руки, и выпускают массу вариантов таких устройств.
Но настоящее веселье начнётся тогда, когда инициативу подхватят производители компьютеров. Если в случае с нетбуками первым был ASUS с его Eee PC, то теперь в роли первого вестника выступила фирма Dell, объявившая о разработке компьютера Ophelia. Как и медиацентры, он тоже имеет размер флэш-карты, вставляется в HDMI и работает на Android. Стоить он будет около ста долларов.
Поскольку такой компьютер обладает довольно скромными характеристиками, в Dell планируют сосредоточиться на облачных хранилищах и технологиях виртуализации — Ophelia в таком случае будет выступать в качестве тонкого клиента. Получается что-то вроде Google Chromebook, но за сотню долларов и с возможностью сунуть его в карман. Достаём его обратно из кармана, втыкаем в любой современный монитор, и можно продолжать работу с того же места, где оставили.
По тому же пути идёт и мобильная версия Ubuntu: если подключить телефон, работающий под управлением этой ОС, к компьютеру, то можно продолжать использовать те же приложения, только уже на десктопе. Не исключено, что не пройдёт и пяти лет, и такой способ носить рабочий стол с собой станет абсолютно привычным и естественным.
Интересно, что Эбен Аптон, склонивший Broadcom к тому, чтобы отгрузить партию чипов для Raspberry Pi, отлично понимает, какие перспективы открывает затеянный им переворот. «Персональный компьютер будет стоить 50 долларов», — говорит Аптон. Стоит добавить, что этот компьютер обойдётся без продуктов производства Intel и Microsoft. Масштабы последующего передела рынка предлагаем вообразить самостоятельно.
Автомобильный рынок’2030: железо от «Тойоты», ОС Android, софт из облака и антивирус Касперского?
Одна его рука возилась с пуговицами на блузке. Вторая с некоторым упорством раздвигала ей колени. Маруся успела подумать: «Как он ведет машину? Вернее — чем?..»
Сергей Довлатов. «Иностранка»
Я не люблю, когда в американских фильмах водители не смотрят на дорогу.
Le Fabuleux Destin d’Amélie Poulain («Амели») — милая кинокомедия Жан-Пьера Жёне
***Нет, разумеется, мы знаем, что в кабине пилотов современного авиалайнера творится теперь полный разврат. Летчики потягивают кофе (и, хочется верить, ничего более крепкого), трескают бутерброды и травят анекдоты. А умная машина летит сама. Мы знаем, но не боимся. Скорее даже наоборот. Слишком уж часто выясняется: не только множество мелких инцидентов, но и значительная часть катастроф, происходящих с воздушными судами, вызваны человеческим фактором. Так пусть уж лучше рулит автомат. Компьютер, по крайней мере, не запьет.
Но вот смотреть, как водитель машины снимает руки с руля, убирает ноги с педалей и, поворачиваясь к сидящим на заднем сиденье пассажирам, принимается болтать с ними о всякой ерунде, — пока страшно. Особенно для того, кто сам «шоферит».
Сами-то мы, конечно, порой позволяем себе оторваться от органов управления. В одной руке пачка сигарет, в другой — зажигалка, ползем в пробке со скоростью пешехода. Зачем тут руль? Несколько секунд можно ехать «без рук». Как в детстве на велике, особенно если девчонка из соседнего подъезда вышла во двор. Но стоит только сесть в такси или к другу в машину, мы превращаемся в поборников соблюдения всех возможных правил безопасности. И, как Эркюль Пуаро в исполнении Дэвида Суше, требуем водителя держать руки на «баранке» в положении «без десяти два» или «без пятнадцати три».
Ненавижу возить активных водителей справа от себя. Но оказавшись на их месте — сам становлюсь невыносим.
По вечерам на Третьем транспортном кольце, медленно пробиваясь через пробку перед Звенигородкой, я все чаще наблюдаю такую картину. Ноги водителей работают в режиме «газ-тормоз», а управляют люди… «айпэдами» и «айфонами». Пишут СМСки, отвечают на почту, читают Интернет. Почему бы и нет, если машины стоят в колее, продавленной грузовиками, как трамваи на рельсах?
О чем читают шоферы-любители? В том числе об автомобилях без водителя. Которые будут возить нас самостоятельно. Безопасно и надежно.
Полез сегодня смотреть, что интересненького планируется на Чикагском автосалоне, открывшемся вчера (сначала для профессионалов; «народ» начнут пускать с 9 февраля). Среди «инновационных» анонсов — экологически чистые дизели, новые системы безопасности и… конечно же, демонстрационные заезды «автомобиля без водителя»! Из скупых анонсов я так и не понял, какую именно разработку будут демонстрировать (может быть и не одну). Но подозреваю, что одним из экспонатов такого рода станет VW Passat, переоборудованный компанией Continental.
Посмотрите свежее видео на сайте Wired. Интервьюер и зритель сидят «сзади», а участник исследовательской программы Continental Ибро Мухаремович в какой-то момент действительно начинает вести машину «без рук» и «без ног». А вернее, вообще перестает управлять транспортным средством.
В ролике показаны три режима работы интеллектуальной системы. Первый — самый простой. Это, скорее, способ помочь водителю: активированы средства предупреждения о возможном фронтальном столкновении, контролируются «увод» с полосы и «слепые» зоны. Плюс — включена функция автоматического экстренного торможения.
Второй режим: ко всему перечисленному добавляется активный круиз-контроль, позволяющий в автоматическом режиме держаться за идущим впереди автомобилем и, при необходимости, тормозить — вплоть до (как нас учат выражаться российские ПДД) «полной остановки транспортного средства».
Ну, а третий вариант настройки — как раз полностью автоматический. Машина сама соображает, что происходит вокруг нее и принимает правильные решения. Причем, как сообщает Wired, в показанном прототипе используются доступные на рынке «железки». Стереокамера от Мерседеса Е-класса. «Дальний» радар — такой же, что устанавливают ныне на BMW и «Кадиллаках». Радары ближнего радиуса действия — те, что применяются в некоторых моделях «Тойоты», «Крайслера» и «Форда».
В чем тогда цимес демонстрируемой разработки? В том, что за совместную согласованную работу всех этих уже почти стандартных подсистем отвечает «много-много софта». И это ключевой момент. Процесс создания автомобиля будущего, по сути, уходит из «железной» фазы — в «мягкую», программную. Что означает начало полновесной революции во всём мировом автопроме.
Похожими экспериментами сегодня занимаются все. От ведущих автобрендов и поставщиков комплектующих до новых игроков (таких как Google, которых еще вчера никто и не ждал на автосалонах). А в некоторых штатах США уже принимаются законы, регламентирующие использование «самоходок». Но дело не в экспериментах, не в занимательных видеороликах, не в законах и даже не в фантазиях о том, «как будет выглядеть автомобильная дорога через двадцать лет». Куда интереснее смена парадигмы, которая намечается в автомобилестроении.
В последнее время я довольно много общался со специалистами, непосредственно занятыми разработками в сфере «кар аутомейшн» (сфера новая, терминология пока «плавает», но это тоже детали). И вот какая картина вырисовывается.
Сегодня мы наблюдаем как будто разрозненные эксперименты по скрещиванию привычных автомобилей с ИТ, телекоммуникациями и цифровыми сервисами. На конференциях продолжаются споры о том, какая модель победит и что станет главным в автомобиле завтрашнего дня — принесенное мобильное устройство (здесь тоже активно работает тренд BYOD) или все-таки бортовой компьютер. Но уже появляются основания говорить о том, что главными действующими лицами станут, скорее, ЦИФРОВЫЕ ПЛАТФОРМЫ, «под» которыми окажутся собственно автомобили, а «сверху» — любые приложения.
Если посмотреть на то, чем занимаются ныне ИТ-компании, решившие (как мне кажется) подмять под себя авторынок, легко обнаружить: то, что мы воспринимаем в виде фрагментов мозаики и заказных проектов «для Тойоты» или «для Ауди», на самом деле — первые шаги по созданию платформ.
Логика та же, что и с компьютерами. Сначала были нестандартные железки, под которые приходилось писать нестандартные операционные системы, чтобы затем разрабатывать нестандартные приложения. А вскоре выяснилось, что куда более удобным для всех оказывается иной ландшафт: стандартное железо, стандартные операционные системы и стандартные прикладные программы. Эра господства PC началась, как мы помним, как раз с этого.
Совсем недавно ту же развилку (и в том же направлении) преодолел рынок мобильных устройств. Еще совсем недавно разработчики приложений для телефонов стонали от «зоопарка», с которым им приходилось иметь дело. Разные операционные системы, размеры и пропорции экранов, разные органы управления. Но стоило только рынку прийти в состояние «несколько платформ (операционных систем) — множество терминальных устройств», как возникла и масса пользовательских приложений. И, между прочим, «из ничего» появилось огромное количество новых бизнесов, получивших возможность выехать на рынок мобильных приложений, используя в качестве «средства передвижения» платформу iOS или, скажем, Google.
Высока вероятность, что аналогичным путем пойдет и автомобильный рынок. Нижний уровень: «хардвер», автомобильное «железо», построенное с опорой на открытые индустриальные стандарты (совсем уж проприетарные подходы, думаю, придется забыть. Хотя бы потому, что покупатель нового автомобиля захочет «мигрировать» с сохранением ставшего привычным цифрового окружения, что будет особенно актуально при смене марки). Средний уровень: несколько базовых цифровых платформ, обеспечивающих связь между «этажами». И, наконец, уровень прикладной.
Как и в случае с компьютерами, платформа («операционка») будет заниматься, в том числе, вопросами безопасности. Так что если купленное в облачном магазине приложение, разработанное третьей стороной, грозит «обрушить» всю систему (что может привести к катастрофе и жертвам), прикладная программа будет блокироваться. И уж конечно, на эту поляну придут поставщики антивирусов.
Если этот прогноз оправдается, мы увидим мощный всплеск софтверных автомобильных стартапов.
Сегодня у маленькой девелоперской компании, придумавшей что-то нужное для водителя, есть три варианта: попытаться продать разработку одному из автопроизводителей, чтобы тот интегрировал «полезняшку» в свой товар, договориться с кем-нибудь из OEM-ов и вывести продукт на рынок «внутри» специализированного гаджета или — прописаться на мобильном устройстве, принадлежащем водителю (что не равно созданию приложения ДЛЯ АВТОМОБИЛЯ). А вот когда на авторынке победит несколько базовых софтверных платформ car automation, легко представить себе тот же сценарий, который был реализован в сегменте приложений под Android и iOS.
Ну и, конечно же, очень интересно — ЧЬИ ИМЕННО платформы выйдут в победители. Об «автомобилях под управлением Google» написано уже много статей. Но есть вероятность, что как черти из табакерки появятся другие ребята, которые сделают всё чуть иначе и станут новыми «гуглами» на автомобильном рынке, перекроив его до неузнаваемости.
Московская Биржа проводит IPO: почему в этом нужно участвовать вам?
15 февраля Московская Биржа — главная биржевая площадка России — проводит своё IPO. Попросту это означает, что параллельно с акциями российских компаний в свободное обращение попадут и акции самой Биржи, после чего и вы, и ваши друзья сможете покупать и продавать их так же легко, как, скажем, бумаги МТС, Лукойла или сети магазинов Магнит. Впрочем, если термин «IPO» (переводимый как первичное публичное размещение) вам незнаком, значит, самое время заняться самообразованием. Потому что именно размещение Московской Биржи может дать сигнал коренному перелому в отношении простых россиян к торговле ценными бумагами — а у технически подкованной аудитории Компьютерры есть хороший шанс прыгнуть выше остальных.
До последнего времени биржевая торговля в России представляла собой грустное зрелище. Ликвидных активов раз два и обчёлся: акции лишь пары десятков компаний торгуются достаточно активно, а сектор срочных бумаг (фьючерсы и опционы) вовсе никакой — там активные инструменты можно пересчитать на пальцах одной руки. И когда «наверху» бредят Мировым Фенансавым Центром (так презрительно обзывают инициативу рядовые спекулянты), не хочется ни писать, ни спорить, а просто отвернуться.
Мы попали в замкнутый круг. Инвесторы, в том числе иностранные, не верят в российскую «фонду» (слабые законы, чрезмерное внимание государства, неуважение прав мелких акционеров и т.п. и т.д.), а российские компании не желают выпускать свои акции в России («размещаться») потому что без инвесторов нельзя и собрать серьёзных денег. В результате, по оценке, например, Wall Street Journal, треть торгового объёма с акциями российских компаний проходит на западных биржах.
Но хуже того, средний россиянин шарахается от слов «биржа», «акции» как от огня. Полагаю, сказывается негативный опыт последних двадцати лет: в наших головах акции всё ещё ассоциируются с бумажками МММ, а биржевая торговля — с полулегальными FOREX-лавочками, реклама которых висит на каждом углу и сайте, но деятельность которых, как и той же МММ, не регулируется. В результате только каждый сотый россиянин более-менее активно оперирует ценными бумагами (подробнее см. «Как привести на биржу простых россиян»). Сравните это с Соединёнными Штатами, где в фондовый рынок инвестирует каждый пятый! Ничего удивительного, что периодически предпринимаемые правительством неуклюжие попытки заинтересовать обывателя оканчиваются ничем: я даже не спрашиваю вас участвовали ли вы, я спрошу — слышали ли вы о «всенародных IPO» Роснефти, ВТБ?
Поделиться книгой: