Вернись, а то убью!

И действительно, лошадь беглеца вдруг резко остановилась, как-то странно попятилась, словно от края пропасти, видимой только ею, и развернувшись, понеслась прямо к нам, не обращая внимания на яростные удары нагайкой.

Ветвистая молния, пущенная рукой обозленной Олли, прервала эту скачку за пару десятков локтей до того места, где стоял я. Неудачно сбежавший бандит взвизгнул и рухнул с коня, и тот заученно остановился, тяжело дыша и кося в мою сторону полубезумными глазами.

Но меня сейчас интересовал вовсе не взмыленный жеребчик, а длинный сверток, переброшенный через его круп сзади куска кошмы, заменяющей налетчику седло.

— Тихо, тихо, — успокаивающе приговаривая по кангирски, провожу рукой по шее дрожащего животного, и крепко перехватываю повод, — стоять.

Пара шагов к кусту — и жеребчик крепко привязан к гибкой ветви, а я торопливо распутываю веревки, безжалостно притянувшие сверток к лошадиной спине, почти точно зная, что в нем.

Вернее, кто. И если моя догадка подтвердится… всех этих бандитов ждут уютные камеры крепости Дареслайт. Даже жалко… что там теперь навели идеальный порядок и с желающими встать на путь добродетели нянчатся как с тяжело больными. Вот этим точно не помешало бы хлебнуть чего-то пожестче. Ведь не от бедности и не от голода они совершают свои набеги… а в погоне за роскошью и славой отчаянных сорви-голов.

— Кто это, Таржен? — вездесущая Олли уже заглядывает мне через плечо, пока её друзья ловко связывают оглушенных и раненых бандитов.

Словно всю жизнь только этим и занимались, правду говорят, лучше один раз испытать на себе, чем сто раз услышать.

— Сейчас посмотрим, не тут же положить, прямо в лужу? — буркнул я, направляясь к шатру, где жила раньше шаманка.

Теперь они все лежат рядком под навесом, где хранили наворованное, и скоро к ним должны присоединиться подельники.

В шатре я торопливо развязал веревки сначала с той стороны, где у пленника предполагалась голова, и зло скрипнул зубами, так и есть, молоденькая селянка, почти ровесница Олли.

— Таржен… может, дальше я буду ее распутывать? — глухо бормочет магиня.

Оглянувшись, вижу стиснутые губы и потемневшие от ненависти прищуренные глаза. Все ясно, это она увидела почти оторванный рукав и след от нагайки ни предплечье.

— Успокойся, ничего особо страшного они с ней сделать не успели… — веревка наконец окончательно сдалась и я осторожно размотал кошму.

— Откуда ты знаешь? — настороженные глаза теперь недоверчиво изучают меня.

— Читал отчеты сыскарей, которые тут работают, — говорю ей чистую правду, — у этих дикарей принято измываться над пленницами по полной программе…

— Таржен… — в шатер заглядывает светловолосая голова Руна, — мы нашли еще одного пленника.

— Пленницу… — поправляю его, осторожно капая в кружку с водой заветный бальзам, но Рун энергично мотает мокрой шевелюрой.

— Нет, у нас мальчишка… сюда нести?

— А куда же? — хмыкнул я, — нам сейчас не до правил приличия.

Парнишка, принесенный Руном, еще моложе, чем уснувшая от действия снадобья селянка, и хотя избит он гораздо сильнее, но в сознании и рассматривает нас с еще недоверчивой любознательностью. Напоив и его исцеляющим зельем с каплей сонного, вылезаю из шатра, оставив освобожденных на попечение Олли.

Мне нужно многое проверить и еще больше сделать, но самое главное — срочно решить, как действовать дальше.

Если я сейчас поступлю так, как предписывает строжайшая инструкция, то через полчаса тут будет куча магов и сыскарей, а еще через несколько минут я буду сидеть в уютной гостиной собственного замка, пить горячий чай и наслаждаться семейным счастьем.

Что и говорить, крайне заманчивая перспектива, даже если не вспоминать о том, что как минимум трое человек возьмут с меня честное слово никуда не выходить без особого дозволенья. И чем тогда мой замок лучше Дареслайт?

Но если я всего этого не хочу, значит, мне нужно как-то договориться с магами, вернее с Туром, который по мере восстановления сил незаметно берет бразды правления друзьями в свои руки. И тогда мое возвращение в уютное тепло родного гнездышка отодвигается на неопределенный срок.

— Что будем делать? — незаметно подобравшийся вплотную Тур смотрит на меня с пристальным интересом.

А почему это я должен за вас решать? Мгновенно поднял колючки живущий в моей душе дух противоречия.

— А ты как думаешь? — так же внимательно смотрю в его глаза и вдруг понимаю, именно этого вопроса он и ждал, всей душой надеясь на разговор как с равным, а не на указания старшего по статусу и возрасту.

— Что? И ты только сейчас мне это докладываешь? — Торрель отшвырнул ложечку, которой уныло месил творожный пудинг, и вскочил из-за стола.

— Я ждал пока выйдет ее величество, — оглянувшись на дверь, буркнул Леон, духи, которые казались ему вначале такими перспективными соглядатаями, как оказалось, имели свой собственный взгляд на этику.

— Вот это правильно… — мгновенно понял всю подоплеку его размышлений король, — идем в мой кабинет.

— Ну, рассказывай, — едва убедившись, что двери кабинета надежно закрыты, а на страже стоит один из лакеев, присланных ковеном, потребовал Торрель.

— Вестника получили в сыскном отделе Доршеу через час после полуночи. В нем была нарисованная угольком на куске коры карта и рядом несколько слов, вот копия, — магистр протянул королю листок бумаги.

— "Тут украденные селяне, поторопитесь" — прочел король и задумался, — а откуда стало известно, что там был он?

— После того, как дежурный сыскарь выяснил, что это не их район… ну, да не было никогда до этого такого случая, парнишка молодой, глубокая ночь… решил сначала, что кто-то разыграл, потом пошел к старшему, пока разбудил и все объяснил… тот имеет в таких делах опыт, сразу заметил вот это…

Магистр осторожно ткнул взятой со стола тонкой, как спица, золотой указкой в нижний левый угол листка.

Только после его подсказки король сообразил, что закорючка, принятая им вначале за след сучка, была на самом деле изображением капли со зрачком внутри.

— Сыскаря наградить… этот пройдоха специально так нарисовал, чтобы сразу не бросилось в глаза. Я и то не заметил, — честно признался король, скрутив с досады изящную вещицу в спираль.

— Тем не менее, всё строго по инструкции, — с сожалением вздохнул Леон, — мы специально поднимали. Ни один посторонний человек не должен понять, от кого послание.

— И что там нашли?

— Улов богатый… просто несказанно. Однако, всё по порядку. Сыскарь действительно молодец, сразу послал нам тревожного вестника. И все равно время упустили, пока нашли мага, хорошо знакомого с той местностью, пока открыли портал в ближайшую деревню… А там дождь проливной… но на площади костры горят, народ в поход собирается. Пропали дети кузнеца… мальчик помладше, девушка постарше. И несколько коров… а до этого в соседней деревне стадо увели. В общем, местность они по карте сразу узнали, Гнилой ложок называется. Примерное расстояние и направление подсказали, маги портал открыли, всех желающих, конечно, брать не стали, только кузнеца с женой и проводников. А когда из портала вышли, сразу поняли, куда идти… коровы недоенные ревмя ревут. В том ложке обнаружилась хорошо замаскированная стоянка, видимо, дней пять бандиты там жили, в шатре дети кузнеца спали… немного поцарапанные, но ничего страшного. Мальчик вспомнил… когда разбудили, что там были парни, один светловолосый его на руках нес и девушка, а вот ещё кто-то в шатре сидел и давал ему лекарство, он не рассмотрел, там темновато было. Зато под навесом обнаружились связанные бандиты, шесть мужчин и три женщины, и одна из них шаманка.

— Как же им удалось… шаманку… — изумился король, — ведь они из северной школы!

— Да, магия шаманов сродни магистрам южной школы, но ее взяли не ученики. У шаманки на плече след дротика… особого, такие только мастера носят, у Грега такой точно есть. Но самое интересное, что она до сих пор не очнулась. В ране у нее алхимики нашли яд паука птицелова с жемчужных островов, а во рту сильное снотворное… оно бы не подействовало, но все её амулеты поодаль, в пустом котле сложены были.

— Ну а следы портала? Там ведь их некому было прикрыть? — не выдержал обстоятельного доклада нетерпеливый король.

— Нет никаких следов. Они уехали на лошадях… а вот что еще взяли… можно будет сказать точно, когда бандиты проснутся. Он им всем на всякий случай лошадиную дозу своего зелья влил… хотя и в ранах тоже это зелье обнаружили.

— Правильно рассчитал… что раньше рассвета вы туда не доберетесь… — непонятно, чего больше скрывалось в насмешливом замечании короля, восхищения или досады.

— Куда как правильно, — хмуро вздохнул Леон, — если парнишка рассказал, что приехали они на стоянку еще засветло. Во всяком случае, не позднее заката.

— И где вы теперь… собираетесь их искать?

— Ваше величество… а нужно ли вообще искать? Поймать его будет потруднее, чем преступника… он не только все их уловки знает, но и наши секреты наизусть изучил. И кроме того… я просто уверен, что ему помогают духи. Я ведь первым делом попробовал через них узнать… где он находится… и получил категоричный ответ, что шпионаж за посвященными помощью считаться не может. А самое главное… не нужно забывать… что он все-таки не преступник, и по своему статусу имеет право на принятие собственных решений. Даже если они противоречат вашим приказам и планам ковена… но с его точки зрения являются в данный момент более правильными.

— Леон… — король тяжело шлепнулся в кресло и потер ладонями виски, — ты думаешь, я всего этого не понимаю? Или считаю иначе? Но ведь я потом не прощу себе… он же каждый раз в самое пекло… и ни помощи, ни совета не ждет… так не может продолжаться всегда. Удача — дама изменчивая.

— В этот раз с ним трое боевых магов… почти мастеров, и как мы успели убедиться по следам, оставшимся на бандитах, довольно умело управляющих своим даром… — скорее сам себя, чем короля убеждал магистр, — да и далековато они находятся от места… где нашли Норена.

— Для них и восточные леса были далековато, — с досадой буркнул король, — а они там уже успели погеройствовать… К тому же… я ведь помню, что по инструкции он должен был вызвать подмогу? Но спорить с тобой не стану… хотя послать распоряжение, чтоб за ними негласно присматривали… если обнаружат, разумеется, все таки следует.

— Уже послали, — покладисто кивнув, магистр поднялся со своего кресла, — так я пойду?

Сегодня он довольно легко достиг желаемого результата, и не стоит дальше испытывать удачу… как сказал король, она дама изменчивая.

— Оо-ох… всё, я теперь еще лет сто на ваших проклятых лошадей не сяду… — в раскоряку ковыляющая в кусты Олли едва не плачет, и мне искренне жаль девчонку.

Несмотря на то, что парни привязали на конские спины сложенные в несколько слоев одеяла, назвать такие седла особо комфортными ни у кого из нас не повернется язык.

Мы скакали почти до рассвета, стремясь как можно дальше уйти от места схватки с бандитами. Направление нашего пути по моей просьбе скрыли духи, подняв притоптанные травинки и стерев все следы конских копыт.

И мы гнали бы усталых лошадок еще не меньше часа, как собирались изначально, да преградившая путь бурная и мутная от последних дождей река внесла в планы свои поправки. В предутренней осенней темноте, усугубленной низкими тучами, обложившими все небо до горизонта, невозможно было разглядеть противоположный берег. Да мы и сюда-то дорогу разбирали с большим трудом, несмотря на зелье кошачьего зрения, нашедшееся в карманах запасливого Руна. Хорошо еще, что к рассвету прекратился дождь, беспощадно хлеставший нас всю ночь. Но если бы не духи, незаметно для остальных служившие мне проводниками, вряд ли нам удалось проехать такое расстояние. А вот через широкую речку они не могут проникнуть впереди меня, да и не стоит, как мне кажется, тяжкий труд переправы сомнительной выгоды, какую мы получим, если откроем портал на том берегу, а не на этом.

— Лошадей с собой возьмем? — Рун, расстелив под высоким деревом кусок прихваченной у налетчиков кошмы, и подвесив над ней светильничек, достает из мешка котелок с остывшим жареным мясом и миски.

— Нет, по ним нас сразу узнают, — вздохнул Тур и оглянулся на меня, проверить, не поспешил ли с ответом.

— Ты прав, — одобрительно киваю ученику, мысленно давая себе подзатыльник.

Ведь только чудом я не успел ответить Руну раньше него.

— Олли, — уже привычно капая в кружку бальзам, мягко зову магиню, — я тебе тут зелье приготовил, чтоб не так болело.

— А я не усну… как те бандюги? — магиня еще пытается показать свою независимость, а дрожащие руки уже крепко сцапали кружку.

— Ну, а если и уснешь… так и быть, Рун понесет на руках, не оставлять же тебя тут, — устало пошутил Тур.

— Я не против, — немедленно откликнулся силач, но вместо благодарности получил только пренебрежительное фырканье.

— Обойдешься, — протягивая руку за куском мяса, отрезала магиня.

— Вот так всегда… за всю доброту только грубость, — Рун состроил на лице обиженное выражение, — а ведь я из жалости почти готов был отдать ей… найденный в кармане кусок халвы. Ладно… придется самому съесть.

— Только попробуй… — вредная девица стрельнула в него многообещающим взглядом, — и тогда в следующий раз настойку алхимику будешь варить сам.

— И сварю, — непримиримо бурчит Рун, а сам уже потихоньку пододвигает в сторону магини плоскую берестяную коробочку.

— Эх, — пока мы расседлываем коней и пакуем вещи, Олли прилегла на снятое с лошади одеяло, расстеленное для нее заботливым Руном, — хотела бы я подглядеть… какие были лица у магистров, когда они нашли то место.

А я видел… попросил духов проследить за пленниками и спасенными детьми до прибытия магов и сыскарей… и они, чувствуя мою тревогу показали момент прибытия спасательного отряда.

И мог бы рассказать, как зарыдала, увидев исцарапанные лица детей, измученная страшными предположеньями селянка, как упала рядом с ними на колени и неверяще дотрагивалась до худых, загорелых рук… Как от волнения с хрустом сломал черенок заступа, который держал в руках, её могучий муж. Как изумленно распахнули глаза маги, разглядев кучу амулетов, специально для них сложенных нами в котелок… правда там не хватает двух или трех… но шаманка проспит не меньше суток… и вряд ли сразу их хватится.

А может, я еще и расскажу про всё своим спутникам… ведь как ни крути, а это их первое боевое крещение. Только позже, намного позже.

Я не стал спрашивать Тура, куда они собираются открывать портал, только поинтересовался, не засекут ли нас сразу по прибытию маги, на что он лишь загадочно мотнул головой.

Хочет устроить сюрприз? Ну, посмотрим, как у него это получится, в крайнем случае, и домашний арест для меня вовсе не наказание.

Но ему все же удалось меня удивить. И даже поразить. Да и Олли с Руном дружно охнули, потрясенные открывшимся перед нами видом. Но не буйное нагромождение камней, вздыбившееся за нашими спинами и не мрачные стены то ли замка, то ли крепости, высившееся над ними, ошеломили нас. Все это мы увидели много позже, когда пришли в себя и начали разглядывать окружающий ландшафт.

А едва шагнув из портала, мы захлебнулись видом необъятной глади океана, катящего на нас тяжелые гребни серых волн, едва сбрызнутых на верхнем изгибе розоватой глазурью занимающейся зари. От cуровой и величественной картины на миг перехватило дыханье и отключился голос разума.

— Пошли наверх, насмотритесь еще, — налюбовавшись на наши потерянные лица, скомандовал Тур, пытаясь скрыть за безразличным тоном самодовольную гордость от удавшегося сюрприза.

Мы послушно двинулись за ним, стараясь не оборачиваться и только Олли, шагая вслед за друзьями по вьющейся между глыб тропке, все время оглядывалась назад, словно боялась, что потрясшая ее панорама может исчезнуть.

Тропа, проложенная между камней, закончилась возле ведущей к крепости узкой дороги, на которой вряд ли смогут разъехаться две повозки.

Вблизи сложенные из огромных плит стены крепости еще выше и массивнее, чем казались с полоски песка, на которую нас перенес портал. А судя по многочисленным ухищрениям в виде нависающих над стенами галерей, неприступных башен, соединенных между собой крытыми переходами, и бойниц разной формы, крепость способна выдержать самую яростную осаду.

В одной из башен, стерегущих массивные ворота, вделана узкая железная дверца, украшенная крошечным зарешеченным оконцем, и в нем уже виднеется усатая физиономия, пристально следящая за нашим приближением.

— Кто такие? — оборвал наше шествие грубоватый вопрос, заданный на моем родном языке.

И это значит, что мы все еще в королевстве, и, следовательно, особо волноваться мне не о чем.

— Я — Турий Антериз, друг госпожи Камиры Шуглинд… по её приглашению, — твердо произнес Тур, но я уловил в его голосе некоторую неуверенность.

Стало быть, не такой уж он хороший друг… как хочет показать этому стражнику и своим друзьям. И вполне вероятно, что нас даже на порог не пустят в эту крепость, а ни магических резервов, ни обычных сил у учеников почти не осталось. Да и мои духи молчат… как они мне пояснили в прошлый раз, им требуется время, чтоб открыть зеленый коридор на очень далекие расстояния, так как делать один большой прыжок они не могут. И им приходится каждый раз осваивать новое место, чтоб собрать силы на очередной скачок.

Окошечко в двери захлопнулось и я, тайком вздохнув, принялся озираться в поисках места, где можно немного посидеть. Наверняка нам придется подождать, пока хозяева решат, впускать или нет в свой дом подозрительно грязную и ободранную компанию.

Резкий скрип немазаных петель заставил меня резко обернуться и тут же поразиться, охранник широко распахнул дверь в красноречивом жесте, предлагающем пройти внутрь.

И вот это почему-то очень не понравилось моей интуиции. С таким радушием обычно распахиваются только западни и ловушки, добропорядочные дома впускают нежданных и подозрительных на вид гостей намного более осмотрительно.

И моим первым порывом было отпрянуть, остановить учеников. Какими бы они там не считали себя хитрыми и сильными, но я все же намного больше повидал в жизни и пока меня не лишили моей последней должности, считаю себя их учителем.

Но Тур уже шагнул внутрь башни, потянув за собой Олли, а Рун, как привязанный невидимой веревочкой, потянулся за ней, не оставляя мне никакого выбора.

Первые же шаги, сделанные внутри крепости, утвердили меня в самых нехороших подозрениях.

Вовсе не напрасно передний дворик так тесен, что по нему едва пройдут карета или телега. А прикрытые склоненными внутрь зубцами стены по обе его стороны не зря темнеют частыми бойницами и топорщатся металлическими лотками для раскаленного масла. Или кипятка, а может и смолы… неважно. Важно совершенно другое, выходная дверь башни, оббитая металлом и не имеющая никакого окошка, уже захлопнулась за моей спиной, и мы остались одни под темными взглядами всех этих бойниц и отверстий.

А Тур бодро топает вперед, к внутренним воротцам, и словно не замечает двусмысленности положения, в которое нас завел.

— Держись ближе и не бойся… — шепчет приотставший от друзей Рун, покровительственно приобняв мои плечи, — у нас есть амулет переноса.