Вепрь. Феникс

Виктор быстро раскидал карабин и принялся за чистку. Он давно уже взял себе за правило, даже если ты произвел только один выстрел, почисть оружие и подойди к этому столь же серьезно, как и после дюжины выстрелов. С другой стороны это уже настолько въелось в его натуру, что не отнимало много времени. Пока руки быстро и сноровисто, сами по себе делали привычную работу, голова была занята совсем иными вопросами.

Прошло минут пятнадцать не больше, когда оба карабина были почищены и снаряжены для боя. А повоевать отряд все еще был вполне способен. У бойцов все еще оставалось по десять надствольных и шесть ручных гранат. Как все же хорошо, иметь под седлом крепкого коня, а еще заводных и вьючных лошадей, потому как такое количество снаряжения унести на своих плечах на сколь-нибудь дальнее расстояние просто не реально, а уж воевать будучи навьюченным словно мулл… Минометы так же все еще могли сказать свое веское слово, у них оставалось еще по десятку мин на ствол. Гульды слишком быстро сориентировались и отвели свои части. Можно было конечно обстрелять и разрозненные группы, вот только каждая мина обходилась в копеечку, требовала затраты и определенной доли труда, так что просто разбазаривать их не хотелось. Имелись и картечницы, но их время придет, когда гульды продолжат таки движение, а они продолжат, потому как заставить их отвернуть у Виктора сейчас не было никакой возможности.

***

— Господин полковник, какие будут приказания?

Барон Мартинсонс не без самодовольства приподнял подбородок и напустив на себя самый деловой и глубокомысленный вид осмотрелся окрест. Командование экспедиционным корпусом, включавшим в себя два полка, на него свалилось совершенно неожиданно. Не сказать, что он считал это неверным, он давно уже полагал, что представитель такого древнего и славного рода достоин генеральского чина и несправедливо позабыт. Конечно его задевало то, что командование ему было пожаловано не королем, а перешло по старшинству в результате гибели прежнего командующего. Тот неосторожно полез на передовую, когда мост взлетел на воздух. Видите ли ему понадобилось лично разобраться в диспозиции, чтобы принять решение. Идиот схлопотал славенскую пулю, едва только подъехал к разрушенному мосту, причем не один, а вместе со своим заместителем. Хм, два идиота. Настоящему командующему вовсе нет необходимости самому лезть на передовую, для этого есть целый сомн адъютантов и иных офицеров, которые должны поставлять сведения.

Вот он, даже будучи командиром полка, никогда не лезет вперед, потому как он является и сердцем и головой своей части. Лиши организм любого из этих органов и он умрет, так и полк попросту погибнет без руководства. Потеря даже половины личного состава не может считаться фатальной, тогда как гибель командира будет катастрофой. Он не раз слышал высказывания офицеров, в особенности молодой поросли, что войны выигрываются солдатами. Что за чушь! Войны выигрываются полководцами, но никак не этой серой скотиной. Конечно, гульды, даже крестьяне, стоят куда выше, чем даже бояре этих славен, но ведь он-то представитель древнейшего гульдского рода. Что же, если его не сумел по достоинству оценить король, то провидение само расставило все по своим местам.

— Майор Лиепиньш, вы являетесь знатоком фортеций, думаю восстановить мост, для вас не будет неподъемной задачей.

— Если славенские мортиры позволят, то разумеется нет.

— Превосходно. Сколько вам потребуется времени?

— Трудно сказать. Необходимо обследовать оставшиеся часть моста и опор, только после этого я смогу говорить о каких-либо сроках. Хорошо уже то, что с материалом проблем не возникнет, эти дома вполне для этого подойдут.

— Это не ответ, майор.

— Но господин полковник…

— У вас времени до полудня. Можете привлечь столько людей, сколько вам понадобится. Исполняйте.

— Но славенские пушки…

— Вам не ясен приказ?

— Приказ ясен, но…

— Прекратите пререкаться и приступайте к исполнению.

Майор словно пришибленный, покинул наскоро возведенную палатку полковника. Еще бы, командующему не пристало проводить совещания под открытым небом на виду у солдат. Настоящий командующий должен быть недосягаем как Господь, его подчиненные это уже давно поняли, теперь пришла пора разъяснить это остальным. Вслед за майором потянулись и остальные. К удивлению барона один задержался.

— Господин полковник, разрешите высказать свое мнение.

Проклятый выскочка. Когда из полка забрали этого безродного капитана Андриса Пельш, барон Мартинсон было перевел дух от облегчения, тем более когда на его место прибыл новый командир роты, из древнего и благородного рода. Но радость была не долгой, потому как этот офицер оказался как раз из той самой молодой поросли, считавшей, что все знают лучше старшего поколения. Мелькнула было мысль осадить его, так же как и давешнего майора, но этот был слишком знатного рода и с ним нужно было держать ухо востро. Тем более это не могло ударить по авторитету барона, ведь они остались одни.

— Слушаю вас, капитан.

— На мой взгляд, приступать к восстановлению моста сейчас было бы несколько преждевременно. Брячиславцы могут обстрелять команду по ремонту из своих мортир. Мост восстановить они нам не дадут, в добавок мы понесем неоправданные потери.

— То есть, вы предлагаете сидеть здесь и ничего не предпринимать? Вам напомнить, какой приказ нам надлежит выполнить?

— Нам не удастся его выполнить, если мы понесем слишком большие потери, а они и без того значительны.

— Мне это известно. Вам есть что еще сказать, капитан?

— Господин полковник, брячиславцев на том берегу не может быть много. Комендант Обережной не может себе позволить столь далеко отойти от крепости, это была бы для него непростительная глупость. Если бы у нас были речные суда, то мы могли бы обойти их по Турани, но мы лишены такой возможности. На мой взгляд, было бы предпочтительнее обойти противника, переправившись через эту речушку выше по течению, в лесистой части. Выйти во фланг засаде сбить ее и овладев обеими берегами, восстановить мост, после чего продолжить наступление.

— Если действовать таким образом, то мы потеряем весь день. В приказе же ясно сказано, в кротчайшие сроки перерезать торговый тракт и изолировать гарнизон Обережной. К тому же там не может быть малых сил, такое количество пушек никто не отправит в отрыве от основных сил.

— Но если судить по дымам, то там нет большого количества пушек или мортир. Скорее всего мы имеем дело с какими-то новыми орудиями, обладающими большой скоростью перезарядки.

— Этого не может быть. Если бы такое было возможно, то у нас это оружие уже было бы. Лучшие умы запада не смогли создать ничего подобного, неужели вы хотите убедить меня в том, что это по силам каким-то грязным славенам. Скорее всего они расположили свои мортиры в лесу и нам не видны дымы от их выстрелов. Ваше предложение неприемлемо. Можете идти.

Проклятые свиньи! Как такое возможно? Он представитель древнейшего рода не мог ошибиться! Все шло хорошо. Солдаты быстро разобрали ближайшие к речке дома и начали сносить материал к берегу. Согласно доклада майора, оставшаяся часть моста практически не пострадала, в незначительном ремонте нуждался только настил. Оставшиеся опоры тоже можно было укрепить, после чего они вполне могли справиться со своей задачей. К обеду управиться с ремонтом не было никакой возможности, но уже к трем часам по полудни, переправа будет готова. И вот когда на берегу собралось уже достаточно много народу, когда начали появляться первые результаты работы, ударили славенские мортиры. Их там было никак не меньше десятка, чтобы не говорил этот выскочка, так быстро стрелять не могло ни одно орудие. Даже гульдские пушкари не могли похвастать таким умением, а их армия считалась по праву одной из лучших на западе. Меткость славен, тоже поражала. Что же, похоже офицеры из числа западников, кое чему научили этих дикарей.

Работы по восстановлению переправы были безнадежно сорваны, мало того, это стоило большой крови. Несомненно главной силой армии являются военачальники, но серой солдатской массе должны противостоять такие же солдаты. Не хотелось этого признавать, но похоже на этот раз этот выскочка прав. Потери уже слишком велики, еще немного и придется задуматься как минимум о прекращении продвижения вперед и затребовать подкрепления. Ладно, но только этому мальчишке не придется торжествовать.

— Марис, это правда?

— Что именно, — обернулся к подошедшему командиру третьей роты, давешний капитан.

— Нашим ротам приказано обойти славен с фланга переправившись выше по течению?

— Мне казалось, я только что это сказал.

— Но это какая-то ерунда. Правильнее было бы выслать разведку, установить численность противника и только после этого предпринимать какие-либо действия.

— Возможно. Но это все потеря времени, которого у нас не так чтобы и много.

— Но отправлять две побитые роты, в которых людей едва ли наберется на одну полноценную… Мало, что полковник нас невзлюбил и мы все время движемся в авангарде, так сейчас он решил вообще нас уничтожить.

— Все не так страшно, как кажется на первый взгляд. Славен там не может быть много, так что и наших побитых рот с них будет достаточно.

— Но такое количество мортир не может быть отправлено в сопровождении жалкой роты.

— А кто говорит о том, что там такое количество артиллерии. Не надо повторять чужие бредни. Судя по дымам, их там от силы две мортиры, только очень скорострельных. Вот мы и добудем их для нашего короля, стоит ли тебе объяснять, что благодаря этом мы имеем шанс оказаться на слуху у короля. Этот спесивый тупица полковник никогда не был в чести у Карла, а после этого похода мнение о нем упадет еще больше. Уж я-то постараюсь, чтобы он не сумел приписать себе наши заслуги. Так что выше нос, мы ему еще покажем.

***

Ха! Да ты прямо прозорливый полководец, никак не иначе. Как все просчитал. С другой стороны чего просчитывать, удивительно как не просчитался. Ну и ладно, прав тот кто побеждает, а пока поле боя остается за ними, значит, прав он.

Поначалу, весь отряд продолжал оставаться на прежних позициях. Виктор подозревал, что по сложившейся здесь традиции, гульды будут действовать прямо в лоб и не ошибся. Примерно через полчаса после отвода частей, когда санитары все еще продолжали собирать раненных, а похоронная команда начала сносить к братской могиле павших, появились назначенные в саперы солдаты и начали спешно разбирать избы. Виктор не мешал им, поджидая, когда на восстановление мота сгонят как можно больше народу. Противник спешил, поэтому не мог не задействовать максимально-возможное количество людей, им срочно нужна была переправа.

Предчувствие его не обмануло, вскоре на берегу яблоку негде было упасть. Ну, это яблоку, а вот мине… Налет был скоротечным, потребовалось чуть больше минуты, чтобы выпустить весь оставшийся боезапас. Но этого оказалось вполне достаточным, чтобы разметать всю ремонтную бригаду, оставив немалую ее часть лежать на берегу. Если они и после этого по дурному решат осуществлять дальнейший ремонт, то командующего гульдов даже идиотом назвать было бы нельзя. Какая разница, что у отряда вышли все мины, противник-то этого не знал.

Двоих бойцов с вьючными лошадями он отправил в условленное место, нечего себя обременять снаряжением. Виктор рассчитывал обнаружить место переправы отряда отправленного во фланг и сорвать эту попытку, смысла удерживать старую позицию уже не было. Если удастся предотвратить переправу, хорошо. Не удастся, тогда не втягиваясь в затяжной бой, они отойдут и никакие гульды не сумеют их настигнуть в этих лесах. Пусть переправляются, они подготовят им новый сюрприз, потом еще, и еще, и так пока будет такая возможность. Если во фланг никого не отправят, тогда они сами ударят по гульдам, когда они вновь примутся за восстановление моста. Их дальнобойные карабины вполне позволяли проделать это, не подвергаясь особому риску.

На берегу реки они разыскали Куницу, который все время перемещался вдоль него, высматривая, возможное начало переправы. Доклад разведчика не мог не обрадовать. Оказывается после, взрыва моста, он сумел подстеречь выехавшего к месту происшествия какого-то важного чина, судя по пышному мундиру и свалить его. Не повезло и еще одному офицеру, который сразу же начал отдавать слишком много разных распоряжений, это бывшему браконьеру отчего-то не понравилось и он приласкал и его. Потом подстрелил еще парочку офицеров, судя по всему рангом пониже и укрываясь камышами ушел подальше. Никто его не обнаружил, потому как к тому моменту, взоры всех были прикованы к отряду, засыпавшему своими снарядами гульдов.

Совсем скоро, после появления Волкова с парнями, удалось обнаружить около роты противника, которые весьма недвусмысленно готовились к переправе с использованием подручных средств. Вот при виде их-то и возрадовался Виктор. Часть солдат разместились в укрытии, явно прикрывая остальных, занятых рубкой камыша, из которых быстро вязали плотики, чтобы погрузить на них амуницию, самим им предстояло переправляться вплавь. Оно конечно не лето, но вода вполне терпимая даже ночью, это Волков знал по собственному опыту. Этими, судя по всему, командовал не дурак, потому как ни один офицер не отсвечивал.

Отряд выдвинулся сюда налегке, не больно-то побегаешь таская на себе по два карабина, паре пистолей, несколько гранат. Так что у каждого было только по штуцеру, они все же куда точнее, а мало ли как все сложится. Паре пистолей, один из которых был заряжен холостым выстрелом, благодаря небольшой насадке, с его помощью вполне можно было метнуть надствольную гранату. Приятных ощущений от такой стрельбы мало, меткость тоже не ахти, но запустить гранату на расстояние в полсотни метров с вполне приемлемой точностью возможно. Надствольных гранат было только по одной штуке, ручных по три. Виктор хотел максимально разгрузить людей, чтобы обеспечить большую мобильность.

Ну что же, все на позиции, пора начинать. Не давать же гульдам возможность начать переправу, их взрыватели не так чувствительны, как в прежнем его мире, так что польза будет только если граната ударит по земле, а не упадет в воду, тогда она просто утонет и вся недолга. Противника видно прекрасно, чего не скажешь о людях Виктора, обряженных в защитные балахоны и благодаря чему все еще остававшихся незамеченными.

Первый выстрел его. Перехватив двумя руками пистоль, которым специально дополнительно вооружился для этой цели, Волков выбрал примерный угол, уж лучше перелет, так хоть есть возможность, что кого-нибудь заденет осколками, от падения в воду толку никакого, он потянул спуск. Пистоль лягнулся словно норовистая лошадь, отсушив руки. Неприятно, но вполне терпимо и чувствительность осталась на уровне. Граната описав пологую дугу ударила примерно метрах в пяти от берега, остальные так же взорвались вдали от кромки воды. Пара булькнула у камышей, кто именно так опростоволосился непонятно, но радует уже то, что найти их на дне реки не смогут, берега тут довольно топкие.

Гульды заметались по берегу оглашая окрестности криками. Прикрывающие их товарищи тут же начали стрелять по тем местам, где вился дымок. Ох уж этот местный порох. Вокруг тут же басовито зажужжали пули. Ладно. Пистоль за пояс, карабин в руки.

— Чего замер, йошки матрешки! Стреляй! Они сейчас перезаряжаются.

А ты как думал дружочек, это тебе не безнаказанно расстреливать врага гранатами, здесь и до тебя могут добраться. Страшно? Понятно, что страшно, вот только никто тебя жалеть тут не собирается. Паренек из молодняка, нервно сглотнул, тряхнул головой и опасливо подался из-за ствола дерева, выставив карабин. Хотя, какой молодой, поди лет двадцать пять, но то по годам, тут возраст измеряется иначе. Как пить дать промажет. Но то не главное. Главное, чтобы он все же выстрелил в сторону противника, сумел перезарядиться и опять выстрелить. Ожидать многого от новобранца в первом бою, даже от прошедшего такую подготовку как он, глупо. Хм. Попал. Ладно, пора и нам.

Карабин привычно уперся в плечо, Виктор повел стволом в сторону, выискивая цель. Нечего стрелять по прикрытию, они сейчас перезаряжаются и многие попрятались, есть куда более легкая добыча. Он быстро нашел цель. В прорези прицела обозначилась спина бегущего солдата, затянутая в синий мундир. Плавно выбрать спусковой крючок, загорелся порох на полке, подправить прицел. Солдат выгнулся дугой, схлопотав увесистый кусок свинца в спину, слегка обернулся вокруг оси и завалился набок.

Все это Виктор наблюдает периферийным зрением, руки привычно изготавливают оружие к бою, а взгляд выискивает следующую цель. Как все же действует сознание в боевой обстановке. То не видишь ничего, картина сужается до одного человека и ты наблюдаешь только его, не замечая, что творится вокруг. То словно наблюдаешь за происходящим со стороны, успевая охватить чуть не все поле боя.

Снова приклад упирается в плечо. Снова в прицеле чья-то спина. Еще немного, еще мгновение и солдат юркнет за спасительные деревья. Не судьба. За деревья он падает словно подкошенный, явно схлопотав горячий гостинец. Оружие снова готово к стрельбе, но на открытом месте больше никого. На берегу лежат неподвижно или в корчах примерно с полсотни человек, может и больше. Что же, совсем не плохо. Вот выглядывает из-за ствола дерева спина гульда, как видно тот перезаряжается и не замечает, что подставляется. Виктор целится в него. Промах. Пуля увязает в коре, но солдатик словно ничего не замечает. Перезарядка, снова прицелиться, плавно выбрать спуск, подправить прицел. Солдата буквально выбрасывает из укрытия, но это уже не имеет значения, даже если он и не убит, то серьезно ранен, а раз так, то он больше не интересен.

Все, открытых целей больше нет, все солдаты укрылись за стволами деревьев или складками местности. Проклятье! Нужно было использовать гранаты не сразу, а вот сейчас, чтобы доставать противника в укрытиях. С другой стороны той эффективности, что была вначале, не было бы и в помине. Значит, нужно было ограничиться только одной ручной гранатой, а другие заменить надствольными. Ладно, опыт как и половое бессилие приходит с годами, в следующий раз будем умнее. Ага, а вот чья-то голова торчит. Погоди, не дергайся…

***

Ох и умен атаман! Это же надо, два десятка уже сутки кружат три тысячи и не дают им сдвинуться с места. Вернее не давали, но все за то, что сегодня они всеж таки продолжат свой поход, а что тут поделаешь. Нет, поделать как раз кое-что еще можно, у атамана в загашнике еще чегойтость найдется, вот только он сказывает, что не гоже по мелочам пользовать те заготовки.

Иное дело стволы от минометов, больно неповоротливые и тяжелые их он решил использовать здесь. Оно конечно лучше бы ударить картечью по плотному строю, тогда толку куда больше случилось бы, но и так тоже ничего вышло. Ночью тихонько подобрались шагов на полста, к работающим на восстановлении моста. Гульды отчего-то решили, что ночью им сподручнее будет, а может просто времени терять не схотели. Но то их дела, а они с братами выставили снаряженные картечью стволы, отползли в сторонку, да ка-ак жахнули. Ору было, просто жуть.

Весь лагерь всполошился, ворог частой гребенкой прошелся по окрестностям. Нет, ну прям как дети, кто же станет вас остолопов дожидаться. Как только запалили картечницы, он вместе с Куницей тут же подались восвояси, от греха подальше. Скольких покосили не понять, но должно быть не мало, ить сколько народу понагнали на работы. После этого случая гульды выставили оцепление вкруг моста, причем по обоим берегам, ну и Бог с вами, никто вас тут трогать больше не собирается.

Гульды все же свели к берегу еще пару рот и сумели переправиться на другой берег. Не сказать, что это им задешево обошлось, но все же несколько рот они переправили и теперь крепко стояли лагерем на опушке, это чтобы значит не повторилась прежняя история. Мост им был необходим, потому как обоз и пушки вплавь не переправишь, вот и охраняли. А ты поди охрани, коли ворог словно маленький комар, подкрадется тихонько, ужалит и снова убегает.

Эвон он с Куницей, уже после того как набедокурили с картечницами, из духовушек расстреляли секрет, да еще и поизголялись. Взяли трупы рассадили кружком, словно те разговаривают между собой, а что, шесть трупов с ранами от огненного боя, а выстрелов никто и не слышал, вот иди и думай, чего тут такое было. Настроение у солдат и без того, не ахти, а как поглядят на такое дело, так и с опаской по сторонам смотреть будут. Оно и к лучшему, а мы еще чего удумаем, чтобы эти аспиды от каждого шороха шарахались.

Соболь перестал даже думать, напряженно вслушиваясь в шум леса. Нет, не показалось, вот опять треснула ветка, гульды, больше некому. То что могут обнаружить схрон он не переживал, чай не первый год в лесу, от зверя укрывается, так чего не спрятаться от человека. Но всегда была возможность, что выйдут прямиком на яму и наступят на плетенную из веток крышку, а человеческий вес ей нипочем не выдержать. На этот случай, укрытие вырыли не так далеко от дороги. А что вполне разумно. Те кто пойдут по дороге, не станут туда соваться, незачем, там только что прошло боковое охранение, а ему в свою очередь, нечего делать на обочине, потому как нужно обследовать как можно более широкую полосу леса прилегающую к просеке.

Опять тишина. Ага, а вот и основной отряд. Выходит гульды вновь в передовой дозор отправили драгун. Сначала он различил топот копыт, чай в яме сидит, дрожь земли особо чувствуется, чуть позже послышались всхрапывания лошадей, бряканье упряжи, разговоры солдат. О чем говорят не разобрать, хотя стараниями атамана, гульдскую речь он вполне разбирал, голоса не сказать что громкие, только бубнеж какой-то, только и того, что понятно, люди речь ведут. Еще немного и наступает тишина. Пора.

Соболь аккуратно приподнял крышку и осмотрелся по сторонам. Никого. Всадники уже скрылись за поворотом дороги. Их все еще слышно, но уже не видно, потому как подлесок надежно укрывает их, а заодно и его самого. Вы ни о чем не думайте, езжайте с богом, вас тоже встретят, только подальше, а они здесь пока позаботятся о ваших товарищах. Бросив взгляд в сторону где должен был находиться схрон с Куницей, он удовлетворенно кивнул. Тот уже покинул свое укрытие и приступил к работе, стало быть и ему пора.

Вытащив на свет божий картечницу, Соболь быстро прошел к намеченному дереву недалеко от дороги. Снаряд тяжелый, но гораздо легче снаряженных минометных стволов, так что ничего страшного, управиться и одному ничего сложного. Уперев казенную часть в ствол, это чтобы придать большую силу картечи, так сказывал атаман, Соболь пристроился и глянул сквозь прорезанный вдоль ствола желобок, это навроде как прицел. Оно конечно картечь разлетится так, что площадь большую займет, вот только направление надо бы выдержать, а ну как чуть вверх или вниз направить, иль в сторону, тогда основной заряд мимо и пролетит, а того не надо. Ствол он наводил не под прямым углом к дороге, а под острым, так чтобы заряд прошел через дорогу как бы повдоль, тогда и больше народу заденет и если вдруг какой разрыв между ротами, то все одно кого-нибудь да заденет. Ага, ствол чуть задран вверх, это ничего, вот так вот лопаткой пристукнем рогатину. Во-от, теперь порядок.

Теперь зафиксировать отрезом тонкой веревки, замаскировать и потянули бечевочку, эвон Куница уж бежит со своим концом. Он свою картечницу устанавливал шагах в пятидесяти и на другой стороне и выцеливал в туже сторону, это чтобы заряды не встретились, нечего, по одному и тому же месту бить. А вот растяжку, эко слово мудреное, атаман прям затейник какой, соединят в одно натянут поперек дороги, а уж апосля взведут колесцовые замки. Заденут ту бечевку и оба заряда сработают одновременно. Теперь порядок, пора и честь знать, тем паче уж слышатся звуки которые однозначно указывают на то, что походная колонна гульдов на подходе. Милости просим гости дорогие.

Два бывших браконьера переглянулись сияя лукавыми улыбками и шутливо отвесили земной поклон в сторону приближающегося врага, припустили во все лопатки углубляясь все дальше в лес. Все что смогли они сделали, а насколько хорошо, это уж оценят гульды. Атаман им строго настрого наказал, не задерживаться, а сразу же уходить к месту сбора. Они уже были примерно в полуверсте от места засады когда услышали отдаленный сдвоенный хлопок и крики, в интонациях которых были и боль, и гнев, и команды, одним словом чего там только не было. Затем начали раздаваться беспорядочные выстрелы. Знать гостинец пришелся по вкусу, эвон как голосят. В очередной раз переглянувшись они не сговариваясь сплюнули под ноги, что у славен почиталось высшей степенью презрения и продолжили свой путь. Ничего, лиха беда, начало. Они еще покажут.

***

Виктор повозился словно наседка поудобнее устраиваясь в окопчике, немного поправил пучок травы под коленом, при длительном стоянии появляются весьма неприятные ощущения. Надо бы озаботиться наколенниками из твердой кожи с мягкой подкладкой. Почему нет, если так уж сложилось, что то и дело приходится бухаться на колени. Перед лицом врага оно вроде как неприлично, но зато весьма полезно и как мишень не выставляешься, и для стрельбы позиция куда как более удобная, чем из положения стоя.

За прошедший день они устроили несколько минных закладок на пути движения колонны гульдов. Волков очень надеялся, что все они сработали и осечек не случилось. Лучше бы, противнику как можно дольше не понимать, что происходит и как именно славены подрывают мины. Как там обстоит дело с результативностью, предстояло еще выяснить, но он сильно надеялся на то, что неплохо. Всего было устроено четыре закладки по две мины, его была пятой. В этом принимали участие только ветераны, у молодняка нервы были натянуты как струна, так что могли случиться и ошибки. Парни сначала должны обзавестись боевым опытом, чтобы их можно было отпускать в самостоятельный выход. Виктор не без оснований переживал за своих ребят, все ли сумели избежать прямого столкновения с противником? Нет ли потерь? О себе бы подумал.

На этот раз целью засады была не колонна, а передовой дозор, рота драгун. Скорость его продвижения во многом определяет темп передвижения всей колонны. Раньше они их не трогали, так как необходимо было устроить несколько засад на основную колонну, с целью нанесения максимальных потерь. Теперь пришла очередь этих. А то прут, словно им и сам черт не брат.

На данный момент отряд Виктора имел только четверых раненных, по счастью легко. Большое внимание придававшееся при обучении умению маскироваться и использовать любые укрытия, дало свои плоды. Гульды понесли куда большие потери, если только их не назвать огромными, правда до катастрофических отметка еще не дошла, чем Волков был откровенно недоволен. Противник оставил в Тихом множество раненных, под присмотром пары десятков солдат, возможно туда же были отправлены и те, кто пострадал в результате диверсий, сколько-то они потеряли убитыми. Но колонна продолжала продвигаться в прежнем направлении, а это значит, что командующий корпусом все еще уверен в своем превосходстве.

Ага. Появились красавцы. Ну-ну. Интересно, сколько народу сейчас уже обошли его с боков. Сидя под крышкой из ветвей, он выглядывает сквозь узкую щель, обнаружить которую снаружи будет весьма не просто, даже если знать об этом окопчике. Впереди движется дозор из десятка всадников, примерно в ста шагах от них, в пределах видимости остальная рота. Грамотно идут, ничего не скажешь. Выждав, пока основная масса всадников войдет в сектор картечниц, Виктор быстро потянул за оба шнурка, двух мин. Можно было бы устроить засаду и так же как он приказал парням, но он боялся того, что передовой десяток может оказаться достаточно далеко от основного отряда и заряды сработают практически впустую. Как выяснилось, он был прав. Сначала сработала одна, потом выбралась слабина и дальнего заряда, еще взрыв. Крики, стоны, ржание, выстрелы, все это доносится из непроницаемого облака молочно белого дыма, который в лесу рассеивается весьма неохотно. Все ребятки, мне пора.

Виктор разом отбросил крышку и обернулся к тому десятку, что оказался у него в тылу. Заметили его практически сразу, драгуны уже развернулись. Раздалось несколько выстрелов. Волков тут же упал на дно окопа, с громким жужжанием пронеслось несколько путь. Вот ведь, ничего похожего на тот посвист в его мире, здесь калибры куда солиднее и пение у вестниц смерти подстать им. Не высовываясь из окопа, он метнул в направлении противника две гранаты и когда они сработали, в мгновение выметнулся на поверхность.

Заряд в гранатах куда как меньше, чем в картечницах, потому не только звук разрыва уступает им, нет и того непроницаемого облака дыма, так легкая дымка, которая если и ограничивает видимость, то незначительно. Он успевает рассмотреть двух лошадей без седоков и еще одну дергающуюся на земле, не зря гранатки улетели. Вот только долго думать над этим некогда, мгновение, да и то на ходу, вот и все, что он может себе позволить. Бегом, только бегом. Тут не далеко, всего-то с версту. Вот только эту версту нужно пробежать.

Как там было в том фильме 'Берегись автомобиля': 'Погоня. Какойже детективный сюжет обходится без нее…'. Вот только Юрию Деточкину было куда как проще, он был на колесах и в него никто не стрелял. А тут легкие работают как мехи, и не столько от того, что воздуха не хватает, уж что-что, а физическая форма у него на высоте, сколько из-за хлынувшей в кровь ударной дозы адреналина.

'Вжжью'! Зараза, на этот раз прицелились совсем даже не плохо. Нет, ну нужно тебе это было!? Стало жалко переводить попусту заряд, который стоит не так чтобы и дешево. Идиот! Жизнь человеческая куда дороже, а уж своя… Теперь затея казавшаяся вполне выполнимой уже не казалась такой удачной. Стоп. Ругать себя потом будем, сейчас нужно сбить пыл у этих гадов. Карабин уже давно в руках, вот эта коряга вполне подойдет.

Виктор сходу перемахнул препятствие и резко затормозив, обернулся бухнувшись на колено. Все же нужно будет озаботиться наколенниками. Вот же, подумать тебе больше не о чем! Над головой вновь пролетает пуля. Достали. Вон он дымок, а сквозь него прекрасно виден стрелявший. Адреналин бушует как адское варево, сердце бухает о ребра как бешеное, но рука не дрожит, в груди закипает такая знакомая холодная ярость. Выстрел! Этот готов. Перезарядка, глаза сами выискивают следующего преследователя. Еще выстрел. Давно бы так. А то взяли моду, бегать словно тут вам и не война вовсе, а тут стреляют. Потеря двоих заставляет драгун искать прикрытие.

Давать здесь бой в его планы не входит, поэтому убедившись, что прыть слегка сбита, Виктор пригнувшись, дабы не отсвечивать лишний раз, побежал дальше. Не стоит забывать о том, что в лесу имеются еще и спешенные драгуны бокового охранения.

'Бах'! 'Бах'! 'Бах'!'Вжжью'! Дурные мысли притягивают неприятности. На этот раз выстрелы звучат слева. Вот же гады! Быстро они подтянулись. Волков прижимается к большому вязу и отчетливо слышит как вслед за выстрелом в ствол ударяет пуля. А вот теперь он только рад тому, что здесь не знают бездымного пороха. В густом подлеске быстро заметить противника не так чтобы и просто, даже с учетом их ярких мундиров. А вот дымок как маяк, указывает где именно нужно искать противника. Два выстрела один за другим, стон раненного. Еще выстрел. Все, никто больше не отсвечивает. Бегом.

Перезаряжаться некогда. Карабин за спину, кольты в руки. Движение справа, что там сзади не рассмотреть. Вот олух! Они же решили, что он уже расстрелял все свои заряды. Ну сколько можно навьючить на себя оружия? Укрывшись за очередной корягой, Виктор вскинул оба револьвера, за прошедшее время он все же сумел поднатореть, в стрельбе с обеих рук. Расстояние едва ли тридцать метров. Гульды бегут совершенно открыто. Сначала он бьет с правой руки, вслед с левой. Двое падают. Быстрая перезарядка. Еще один падает на землю. Следующий выстрел мимо, противник сообразил, что тут явно что-то не то и прячется. Может решили что здесь еще стрелки, а может сообразили, что имеют дело с весьма дорогим и редким магазинным оружием. Не суть. Обернуться назад, еще пара выстрелов. Все. Ходу!

На большую поляну он выскочил уже с полностью разряженным оружием, перезарядиться никак не получалось, как и подстрелить еще кого-нибудь. Сбивая пыл преследователей, он израсходовал и последнюю пару гранат. Впустую, судя по тому, что никаких криков или стонов он так и не услышал. Все, дальше бежать уже опасно.

Отбежав от кромки леса не далее тридцати шагов, он сходу распластался на траве, немного проехавшись по ней брюхом. Едва остановившись, Волков тут же перевернулся на спину, выпростав пару ножей. Перезаряжаться все так же некогда. Трава не очень высока, но ее достаточно, чтобы скрыться от взглядов преследователей, этому способствует и одежда, сливающаяся с местностью. Драгуны как видно сообразили, что у их дичи все же вышли заряды, поэтому сходу развернувшись широким веером, они не скрываясь выбегают на открытое место.

Как всегда залп не получился, ударили вразнобой, с незначительными интервалами и накладывающимися друг на друга выстрелами. Вдогонку звучат еще несколько выстрелов. Тишина. Стрекот кузнечиков, жужжание насекомых. Вот же паразиты, словно и не стреляли только что. Вот птицы это иное, мечутся в высоте и оглашают окрестности своими беспокойными голосами. Значит несмотря ни на что, он не ошибся и вышел точно на подготовленную засаду. Интересно, все сумели вернуться.

— Атаман. Атаман.

— Чего тебе, Зван?

— Жив, что ли?

— И даже не ранен.

Виктор устало поднимается на ноги и сталкивается взглядом с парнем. Тот улыбается во все тридцать два зуба. Затею Виктора он не одобрял и пытался его отговорить, но тогда Волкову мысль показалась здравой и оправданной. Сейчас он так уже не думал и мысленно клял себя на все лады, вот только внешне этого не показывал.