Танец в темноте

И он по-прежнему хочет ее. Его влечет к ней. Ему нравится ее мягкое, спокойное отношение к его болезни, ее стремление все понять, даже если это ей не удается. Пальцы Брента забарабанили по рулю.

— Нам далеко ехать? — Фиона глядела в окно.

— Недалеко. Хорошо, что мы закончили работу. Ночь здесь наступает раньше, а во второй половине дня часто спускается густой туман. В такое время лучше не бродить по горам. — Он вздохнул. — Тут неподалеку есть небольшой поселок. Мы заедем туда и купим что-нибудь на обед.

В поселке они зашли в магазин с длинными стеллажами, заполненными продуктами, вдоль стен и таким же стеллажом посередине. Жареная курица, запеченная картошка и салат в большой вакуумной упаковке — все это отправилось в их тележку. За ними последовали продукты для завтрака, включая молоко, и торт с глазированными фруктами и кремом.

— Да я поправлюсь фунтов на сто, — заметила Фиона полушутя, но глаза ее не смеялись. — С мамой случился бы припадок, если бы она увидела… — Она не договорила, но Бренту хватило и этого. Он вспомнил одно из многочисленных замечаний ее матери: «Не думаю, что это подходящая одежда для человека твоих габаритов, дорогая».

Брент счел тогда, что миссис Доннер имеет в виду фасон платья. Но теперь до него дошло, что дело не в этом. Мать Фионы критиковала ее фигуру. Как будто Фиона виновата в том, что у нее пышные формы.

— Тебе нечего беспокоиться о том, сколько ты ешь, и фигура у тебя в полном порядке, — прорычал Брент и положил в тележку яблоки, бананы и еще несколько пакетов с печеньем и орешками.

Фиона задумчиво посмотрела на него и пошла вперед.

Брент с трудом оторвал взгляд от ее покачивающихся бедер в облегающих джинсах, побросал в тележку еще кое-какие товары и пошел следом за ней к кассе. Пальцы его барабанили по прилавку, пока кассир пробивала чек. В этот раз он даже не пытался остановить себя. Пусть Фиона посмотрит и подумает, что это значит. Ей надо видеть его болезнь такой, как она есть, а не сквозь розовые очки, даже если намерения у нее самые благие.

Глава 7

— Сейчас мне надо бы установить мольберт и поработать над картиной. — Энтузиазм и вдохновение переполняли Фиону, но после обеда, за которым они болтали о том о сем, она чувствовала себя размякшей. Ей казалось, что им с Брентом трудно будет найти тему для разговора, однако это было не так. — Думаю, теперь я знаю, как мне поступить. Придется начать картину заново, но я захватила с собой чистый холст.

— Не сегодня. — Голос Брента был тихим, но твердым. — Сегодня отдыхай. Завтра будешь писать.

— А что с твоей работой?

— Я получил, что мне было нужно. — Он постучал себя по виску. — Оно здесь. Пусть утрясется денек-другой, прежде чем я попробую что-то с этим сделать.

И тогда получится что-нибудь изумительное. Его творческие способности — это то, что Фиона находила крайне привлекательным.

Сейчас Брент выглядел расслабленным. По-настоящему расслабленным. Может, потому, что они бездельничали — выложили продукты на кухне, устроились в своих комнатах, а потом смотрели из окон гостиной, как клубится и наползает туман.

Может, Брент успокоился потому, что Фиона отошла в сторону, позволив ему самому расставить ровными рядами купленные ими продукты в кладовой и холодильнике. И все же у нее создалось впечатление, что он намеренно делает некоторые вещи, пытаясь что-то ей доказать, а не просто успокоился, поскольку ему больше не надо ничего скрывать от нее.

— Мы могли бы поставить тот диск, который ты взяла с собой, послушать музыку. — Брент поднял брови. — Если хочешь.

— С удовольствием. Пойду принесу. Я оставила его в своей комнате на случай, если захочется насладиться музыкой перед сном.

Немного музыки, еще немного покоя. Это будет приятное завершение дня… Приятное и безопасное.

Фиона принесла диск. Они слушали музыку, перебрасывались фразами. Потом заварили чай. И тут вариации на классические темы сменились танцевальными ритмами. Фиона, оставив пустые чашки на кухне, возвращалась, пританцовывая и не задумываясь о том, что делает. Брент, который шел за ней с открытым пакетом печенья, впился взглядом в ее покачивающиеся бедра. Волна желания накрыла не только его, но и Фиону.

— Я… э… хочешь послушать еще или пойдешь в постель? — спросила она, и ей тут же захотелось откусить себе язык.

«О, прекрасный выбор слов!» Щеки ее вспыхнули, и она старалась смотреть куда угодно, только не на Брента. Молодая женщина опустилась на диван и отвела взгляд в сторону. Фиону привели в замешательство и собственный импровизированный танец, и то, что боссу он, похоже, понравился, и ее нелепый двусмысленный вопрос.

— Чего бы мне хотелось, так это потанцевать с тобой под музыку.

Эти слова, казалось, удивили его не меньше, чем ее. Брент прокашлялся и сел на диван, сунув руки в карманы. Теперь Фиона понимала этот жест. В таком положении его пальцы не могут ни по чему барабанить. Какой же самоконтроль требуется, чтобы не делать того, чего ему, должно быть, отчаянно хочется!

— С удовольствием потанцую с тобой.

— Я не часто танцую.

Из-за аутизма? У него возникают проблемы с координацией?

— Тебе не обязательно…

Брент долго смотрел на нее сквозь завесу шелковистых ресниц, прежде чем подняться на ноги и протянуть руку. Фиона встала и вложила свою ладонь в его. Они медленно двигались под музыку. Это было очень приятно.

— Ты, должно быть, танцевала с несколькими мужчинами из своей компании тогда, в клубе, — тихо пробормотал он. — То есть по-настоящему танцевала. Не так, как со мной.

— Мне повезло, что все в нашей компании танцуют со всеми, а не только со своими партнерами. — Она действительно считала это везением. К тому же абсолютно безопасно быть общей подругой, которой можно поплакаться в жилетку и поделиться своими любовными проблемами. — Но так мне тоже нравится, — добавила Фиона.

Слова были, возможно, чуть более откровенными, чем следовало бы. Пальцы Брента сжали ее руку. Больше ничего не произошло, однако в данной ситуации даже это можно было расценить как обещание чего-то большего.

Брент оставил ее на минуту, чтобы задернуть шторы. Секунду спустя рука Фионы снова была в его руке, и они покачивались под музыку.

— В тот вечер, когда я привез тебе ключи, я подумал, что ты танцуешь со своим парнем.

Не успел Брент проговорить это, как лампочка моргнула раз, другой. Они посмотрели друг на друга. Свет погас. Музыка продолжала играть, но гостиная была погружена в полумрак.

— Не знаю, есть ли здесь запасные лампочки. — Голос Брента звучал глухо. — Не помню, чтобы видел их в шкафу.

— Ну, возможно, целесообразнее будет поискать их утром. Я уже сто лет не танцевала в темноте. Помню, мы делали это с подружками в подростковые годы. Без света можно танцевать, как хочешь, и не бояться, что кто-то станет над тобой смеяться.

— Значит, потанцуем в темноте. — Он привлек ее ближе и обнял за талию. — И я буду здесь, с тобой.

Руки Фионы сами собой поднялись и легли ему на плечи. Казалось правильным придвинуться ближе, покачиваться в руках, обнимающих ее.

Глаза Брента привыкли к полумраку. Привыкли достаточно, чтобы можно было заметить мечтательное выражение глаз Фионы, которое говорило ему, что они зашли туда, куда он не должен был заходить.

Он обязан отпустить ее — сейчас же — и уйти. Но Брент этого не сделал.

Может, впервые в жизни он собирался дать себе то, чего действительно желал. На короткое время. На пять минут. На десять. Он всего лишь будет обнимать ее, пока они танцуют. Это же не конец света. Это не доведет их до беды.

Шея начала чуть заметно подергиваться, но он не собирался сейчас думать об этом. Брент сосредоточил внимание на своих ладонях, обнимающих восхитительную талию Фионы. Он вдыхал ее запах, пока они танцевали. На какое-то время Брент отодвинул в сторону свои проблемы и просто наслаждался…

Они танцевали до бесконечности, по крайней мере, так показалось Фионе. Взгляд Брента был устремлен на нее в полутьме, неподвижный, сосредоточенный.

Зазвучала медленная мелодия, Брент придвинулся ближе и пробормотал.

— Ты всю душу вкладываешь в танец.

Он взял руку Фионы, прижал ее к своей груди и накрыл ладонью.

Это было чудесное ощущение — чувствовать связь с ним и знать, что он ее хочет!

«Просто доверься мне, Брент. Со мной ты можешь быть самим собой», — мысленно умоляла его Фиона.

— Ты тоже прекрасно танцуешь, — улыбнулась она.

Ей хотелось, чтобы Брент привлек ее еще ближе, чтобы их тела соприкасались. Однако Фиона не забывала, что она высокая и крупная, и понимала, что ее формы не привлекают мужчин. Она надеялась, что он не сможет разглядеть все ее недостатки…

Ох, ну что за мысли!

Зазвучала мелодия из популярного романтического фильма. Брент притянул ее к себе, и Фиона забыла о своих страхах. Грудь к груди, бедра к бедрам… Он обнимал ее. Они танцевали. Двое людей в гостиной дома где-то в горах танцевали, как потенциальные любовники. Как можно вспоминать в такой момент о работе? Как можно видеть в Бренте своего босса, когда хочется положить голову ему на плечо?

Они танцевали и танцевали. Затем Брент обхватил ее затылок и проговорил:

— Я собирался остановиться через десять минут. Я не предполагал, что способен на это. Я думал…

«Он боялся сделать что-то, вызывающее неловкость или смущение», — поняла Фиона.

— Мне нравится, как ты танцуешь, — медленно проговорила она. — Мне нравятся многие вещи, которые ты делаешь.

Он прижался к ней щекой.

— А мне нравится, как ты танцуешь.

— Мы танцуем. Вместе.

Ну вот. Она сказала это. И это правда. Тело к телу, сердце к сердцу, и музыка увлекает их туда, куда ей хочется — к близости. К близости с ним.

Фиона не могла потом вспомнить, когда они перестали двигаться, и танец превратился в настоящее объятие. Это просто случилось и было таким естественным.

Подняв глаза, она увидела во взгляде Брента восхищение и желание. Еще в нем был вопрос, и Фиона ответила на него легким наклоном головы. Тогда он прильнул к ее губам.

Брент стоял совершенно неподвижно и целовал Фиону. Его пальцы ласкали спину женщины, потом он принялся гладить ее руки.

Фиона была в восторге оттого, что ему нравится прикасаться к ней. Она таяла в объятиях Брента, она обожала его.

Фиона вскинула руки, обхватила его лицо ладонями и вдыхала его запах. И хотела, чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Когда же Брент прижал ее к себе еще крепче, она буквально растворилась в нем.

— Разреши… Мне нужно… — Слова были хриплыми, бессвязными, жаждущими.

Все, что угодно. Все, чего бы он ни пожелал.

— Фиона… — Он пробормотал ее имя и зарылся лицом ей в волосы, чувствуя, как напряжение охватывает все тело.

— Брент. — Она положила ладони ему на спину, массируя сжавшиеся мышцы, стараясь помочь ему справиться с собой. Его шея дернулась. Один раз, потом еще один.

Брент отодвинулся от нее. Фиона молча наблюдала, как сдержанность и осторожность возвращаются к нему. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул и сказал:

— Ты думаешь, что можешь смириться с моей болезнью, но для тебя это не более чем несколько случайных наблюдений, которые не кажутся тебе необычными.

— Они не необычные. Такое бывает со многими.

— Ты не видела то, что видел мой отец. — Брент помолчал. — Я не могу предложить… нормальные отношения. К своим братьям я испытываю привязанность, признательность, любовь, но я не в состоянии дать это кому-либо еще. Не хочу причинить тебе боль. А это случится, если… я подпущу тебя слишком близко. Ты заслуживаешь лучшего.

Брент отвергает ее точно так же, как отец отверг его. С этим ей не справиться. Значит, надо прекратить это и попытаться забыть.

— Ты прав. Мы бы не подошли друг другу. Теперь я это вижу. Я благодарна тебе, что ты остановил все… когда остановил. Мы оба постараемся теперь придерживаться исключительно деловых отношений и не повторять ошибок.

Фиона прошептала: «Спокойной ночи» — и направилась к двери. На пороге она обернулась и проговорила, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что сердце ее обливается кровью:

— Думаю, утром я буду рисовать. Для этого мы и приехали сюда, в конце концов.

Да, утром начнется работа над картиной. Проблем больше не будет. Фиона нашла то, что искала, — эмоции, которые необходимы для воплощения замысла.

Глава 8

Фиона вложила в картину свое сердце и свои чувства к Бренту, человеку сложному и чуткому, сдержанному и мятущемуся. Она была даже благодарна ему за то, что он отказался от близости с ней. Наверняка это в их общих интересах. Быть может, Брент спас ее от гораздо худших страданий, сделав этот шаг сейчас. Все правильно. Тогда почему ей так плохо?

Она преподнесла картину клиентам, и они, похоже, были очень довольны. Прошла неделя. Брент проводил большую часть времени работая дома.

Их личные отношения — это одно. Но из-за них страдает работа. С этим надо было что-то делать, и Фиона не собиралась сидеть сложа руки. Похоже, Брент на самом деле игнорирует ее.

Фиона, припарковав машину, достала с заднего сиденья свою новую картину и подошла к входной двери дома братьев Маккей. Она протянула руку к звонку. В этот момент зазвонил ее мобильный телефон.

— Я разрабатываю проект, который мы обсуждали по телефону в пятницу, — прозвучал в трубке низкий голос Брента. — Эскизы находятся у меня дома, и я хотел бы, чтобы ты взглянула. Ты направляешься в офис? Не могла бы ты вначале заехать ко мне?

— Э… да. — Она готова была любой ценой заставить Брента не избегать ее. Однако сейчас решимости у нее поубавилось. Он, наверное, просто был занят, обдумывая новый проект. Довольно самонадеянно с ее стороны считать, что он не желает общаться с ней. — А я начала новую картину и хочу показать ее тебе. — Она прочистила горло. — Вообще-то я и сама собиралась заехать. И стою сейчас у твоей двери. Как раз собиралась нажать на звонок.

Фиона чувствовала себя несколько глупо и надеялась, что Брент припишет ее необдуманный поступок трудовому энтузиазму.

— Отлично. Я спускаюсь. — Через несколько секунд он впустил ее и вгляделся в ее лицо. — Пойдем наверх. Мне надо было пригласить тебя еще на прошлой неделе. Твое мнение очень важно для меня.

— Нам необходимо установить нормальные деловые отношения. — Фиона постаралась говорить уверенно. — Все остальное в сторону.

— Именно. — Брент кивнул. — Все остальное… в сторону.

В его голосе не было убежденности, однако Фиона сразу же почувствовала себя гораздо лучше.

Они поднялись по лестнице и вошли в его часть дома. Материалы проекта были разложены на полу длинной аккуратной линией — от одного конца гостиной до другого.

Брент резко остановился, провел рукой по затылку, нахмурился и опустил руку.

— Мне кажется, что так целесообразнее.

— И ты совершенно прав. Точно так же разложены эскизы у тебя в кабинете. — Она произнесла это твердым, ровным тоном и была вознаграждена, когда Брент немного расслабился.

— Давай я помогу тебе. Очень хочу посмотреть.

Он взял у нее из рук картину и поставил на кресло. Потом стал внимательно разглядывать работу Фионы, пока она объясняла свой замысел. Понимание светилось в его глазах. А потом Брент дотронулся до нее — впервые за последние дни. Он сжал ее руку и наконец улыбнулся. Затем он предложил Фионе посмотреть эскизы, разложенные на полу.

— Я думал, что правильно трактую концепцию. А теперь, увидев твою картину, уверен в этом. Мы составляем…

Брент не закончил предложение, но Фиона, взглянув на его работу, поняла, что он собирался сказать. Они составляют прекрасную команду. И это действительно так. Если бы только…