Княжич Соколов. Том 2

— Постою, — лаконично ответил здоровяк и оперся на стену.

— Это моя секретарша Анна, — повел я рукой в сторону девушки, занявшей отдаленную безопасную позицию в кухонной зоне, — она может предложить вам воды. К сожалению, предложить нам больше нечего. Вот если бы вы предупредили о своем визите…

К моему удивлению, Зверева смогла смолчать, явно впечатлившись агрессивной аурой, которую буквально источал Феликс.

Улыбается еще стоит, чертовка, и ладони потирает.

— Бросьте это показное аристократическое фуфло, Артемий Сергеевич, — поиграл желваками Феликс, — я с вами не разговоры разговаривать пришел.

— Любопытно, а зачем тогда? — выветрив все нотки добродушия из голоса поинтересовался я.

— Кое-что проверить, — сплюнул здоровяк и его и так не маленькие мышцы заметно разбухли изнутри.

Водник с техниками внутреннего усиления. Не самый приятный оппонент в узком пространстве.

— Может, на полигон? — кивнул я себе за спину, опасаясь за целостность только-только приобретенного дома.

Вещи в этих коробках матушка лично собирала. К тому же мне сегодня тут еще спать, а слуги даже если успеют приехать сегодня, навряд ли смогут отстроить новый дом. Несущие стены тут, конечно, крепкие, но ненависть Феликса ко мне явно была еще крепче.

Вместо ответа в меня полетел столб воды, чтобы увернуться от которого мне пришлось задействовать ресурсы тела до предела.

Порванные связки были малой платой за то, чтобы избежать контакта с водяным столбом смерти с обледенелыми острыми краями, раздробившим в труху четыре коробки с вещами и диван, оказавшийся на пути.

Воздушные потоки привычно потянулись к шее врага, но, недовольно цокнув языком на выданное обещание, я направил их ниже и атаковал колени здоровяка.

Хруст костей я услышал уже выбегая на удивительно просторный задний двор, укрытый от чужих глаз матовой крышей и сетчатыми противоударными стенами. По периметру полигона красовалась индивидуально настроенная под нужды бывшего владельца каменно-песочная полоса с препятствиями и несколько выстроенных в ряд тренировочных секций.

Дом я обезопасил и идти дальше я смысла не видел, а потому развернулся встречать лицом Феликса.

Здоровяк удивительно бодро двигался со сломанным правым коленом и поприветствовал меня двумя остроконечными водными хлыстами, вылетевшими из разлетевшихся вдребезги окон моего свежеарендованного дома.

— Никакого уважения к царской собственности, — покачал я головой, пропуская первый водно-ледяной хлыст мимо себя.

Второй же после этого резко сменил траекторию и вместе с первым хлыстом рассыпался на миллионы водных брызг, одномоментно взявших меня в кольцо со всех сторон.

Вот именно поэтому я убиваю врага при первой же возможности. Шансов уйти от такой атаки у меня никаких не было, а вот убить водника в момент подготовки техники я мог без проблем.

— Ты не достоин! — злорадно выплюнул Феликс и сомкнул растопыренные пальцы в кулак, отдавая приказ заострившимся магическим льдом каплям атаковать.

Незримый тумблер в голове щелкнул, стоило мозгу осознать, что тело находится в смертельной опасности.

Возникший торнадо из уплотненного эфиром воздуха играючи разметал ледяные осколки и высвободившийся ураганный ветер смертоносным шквалом обрушился на здоровяка.

С диким свистом стихия прошла насквозь Феликса и исчезла в небытие также быстро, как и появилась, оставив практически невредимого здоровяка хлопать округленными от ужаса глазами.

Объяснять опытному гвардейцу что именно произошло не требовалось.

Феликс прекрасно понимал, что заставить смертоносную технику пройти сквозь живой объект без повреждений в тысячу раз тяжелее чем позволить технике сделать то, для чего она была создана. А то, что налетевший на него ураган был создан, чтобы разрывать плоть на атомы, гвардеец ощутил вполне отчетливо.

— Не иллюзия, — констатировал Феликс, протирая пальцем кровь на рассеченной щеке.

— Не иллюзия, — подтвердил я, — Как и сумма причиненного вами ущерба имуществу рода Соколовых, — кивнул я на осколки разбитого стекла и виднеющийся отсюда полуразрушенный первый этаж.

С той самой минуты как дом перешел в мое пользование, я всецело нес материальную ответственность за его состояние. А стоимость у мини-особняка, учитывая его расположение и используемые эфироустойчивые материалы явно не из дешевых.

Хотя, насчет эфироустойчивости можно поспорить. Водно-ледяные атаки гвардейца выдержали только стены.

Окна, мебель и отделка под замену полностью.

— Все будет возмещено в тройном объеме, — тут же пообещал здоровяк, смиренно кивнув, — в знак причиненных неудобств.

— Хватит оплаты стоимости ущерба и ремонта. В излишних же деньгах у меня нет нужды, Феликс… как вас по отчеству?

— Просто Феликс, Артемий Сергеевич, — отозвался здоровяк слегка нахмурившись.

— Тогда и я для вас просто Артем, — разрешил я, — так вот, Феликс, я предпочитаю брать долги информацией или временем, что предпочитаете?

— Полагаю, я сполна расплачусь с вами информацией, Артемий… Артем, — слегка запнувшись ответил Феликс неожиданно посвежевшим лицом.

— Это должно быть что-то очень весомое, Феликс, — недоверчиво покачал я головой на излишний энтузиазм здоровяка.

В мире Веера в списке моих действующих должников осталось шестизначное число, ведь ценность информации прямо пропорциональна ее уникальности. А удивить меня весьма непросто, даже на этой планете с огромным количеством неизвестных вокруг.

— Сегодня в полночь ваш отец созывает «Дамокл», специализированный отряд «Расправной палаты», — выдал Феликс фразу, от которой мое дыхание на миг сбилось.

Что с головой выдавало мое удивление, хоть мне и удалось удержать невозмутимую маску на лице.

— Так себе из вас хранитель секретной информации, Феликс, — осуждающе покачал я головой.

— Для вас она уже не секретная, Артем, — проигнорировал мой упрек здоровяк, — Сергей Леонтьевич лично распорядился ввести вас в курс дела, как нового члена отряда.

— Тогда, смею заметить, Феликс, раз вы выполняете приказ отца, эта информация не может являться платой, — сочувственно подметил я.

— Не может, — согласился здоровяк и хитро сощурился, — но вы же не думаете, Артем, что на этом моя осведомленность заканчивается. Довольно многое позволено знать членам отряда «Дамокл» и без получения прямого приказа выдавать это новобранцу не имеет смысла.

— И насколько многое вам известно, Феликс? — заинтересовался я.

— Вам и жизни не хватит чтобы расплатиться и за половину, — ухмыльнулся здоровяк.

— Уверен, мы сработаемся, — улыбаясь хлопнул я Феликса по плечу и пошел открывать дверь.

Заказанную мной еду как раз доставили, а встречать полдень на голодный желудок с наполовину опустошенным источником плохая примета.

Глава 2

Сильный порывистый ветер гнал крошечные облака по ночному небосводу и беспощадно обдувал смельчака, посмевшего взобраться на крышу «Нева-Центра имени Петра I». Одного из десятка небоскребов, раскинувшихся в северной части столицы на берегу финского залива.

Малооблачная погода открывала потрясающий вид на звездное небо и бескрайнюю водную гладь, игриво мерцающую в ярком свете луны.

Звуки мегаполиса, обычно насыщенные и разнообразные, на этой высоте дрожали и гасли во власти стихии ветра и ночной тишины. Лишь ярко желтые нити освещенных дорог и мириады огней ночного города напоминали о том, что ты все еще находился внутри густонаселенной столицы Российской империи.

До обещанной полночной встречи оставалось еще тридцать минут, но я уже был на месте, сидя на самом краю и с нескрываемым наслаждением болтая ногами.

Давно забытое ощущение легкости и свободы опьяняли и заставляли душу трепетать.

— Крепко же ты дрыхнешь, приятель, — укоризненно выдохнул я в сторону своего по-прежнему не отвечающего на мой зов Эфириала, который любил свободу и полет куда больше, чем я.

Резонанса для пробуждения оказалось недостаточно. Или же все дело в том, что я его еще недостаточно контролирую?

Сложно сказать наверняка.

Одно оставалось очевидным. Я должен стать еще сильнее. И практически завершившееся второе сентября меня не сильно к этому приблизило.

После безусловно занимательного знакомства с Феликсом и позднего завтрака, я весь день провел на заднем дворе моего нового личного полигона.

Пробуя различные способы и методы, я старался нащупать пределы своих нынешних возможностей, но сколько бы ни пытался, не смог воссоздать и десятой части той мощи, которой я одолел Феликса.

Я, конечно, не ожидал что все пройдет легко и гладко, но расстраиваться полному отсутствию прогресса за сутки безвылазных тренировок я никак не мог.

К тому же прогресс с моей новообразованной боевой тройкой тоже не особо впечатлял. Эмилия и Алекс присоединились к моей тренировке около трех часов дня и добросовестно старались исполнять мои указания, но хватило их ненадолго.

Эмилия потеряла сознание от полного истощения уже через час, и я положил девушку восстанавливаться в свою уцелевшую комнату на втором этаже. Единственным достижением Эмилии было то, что она смогла «увидеть» Алекса, правда цену заплатила довольно высокую.

Девушка беспробудно спит до сих пор.

Алекс же продержался вдвое дольше и до обморочного истощения доводить себя не стал, улизнув при первой же возможности со словами что «влом пахать, когда его подруга отлынивает и спит» и «вообще на сегодня достаточно».

Без особенного прогресса, разумеется.

Паренек, конечно, дал обещание вернуться, как только Эмилия проснется и перестанет халявить, но этого не случилось до сих пор, и я был не в претензии.

Анна Зверева наблюдала за нашей тренировкой в разбитое окно из дома и выглядела мрачнее смерти.

То ли от того, что наша продуктивность и взаимодействие как боевой тройки была околонулевой, а завтра нам в уже воевать, то ли от того, что пересилила, наконец, маскировку Алекса и смогла его увидеть.

Судя по тому, что всю дорогу по пути сюда Анна Зверева провела в молчаливой полудреме и без каких-либо возражений согласилась подождать в машине, скорее второе.

К небоскребу нас привез мой Омский водитель Витя, без раздумий согласившийся на оплачиваемую по тройному тарифу командировку и прибыл сюда спецрейсом вместе с моим личным автомобилем и еще четверкой отобранных мной лично слуг.

Обладая жильем и прилагающимся к ним гарантиям безопасности, обеспеченных словом чести Стародубского, я мог не переживать за жизнь своих подданных.

По крайней мере пока они остаются в стенах царского лицея или подле меня.

Намеренный вред моим слугам будет приравниваться к нападению на самого Стародубского, со всеми вытекающими последствиями. А скрыть нападение, учитывая недавный финт отца с демонстрацией силы дара Соколовых, будет крайне тяжело.

К тому же, среди десятка моих горячо любимых наказанных государем горе-гвардейцев, Феликс оказался самым главным и оттого за моим домом теперь дежурят не вопреки моему желанию, а потому что я распорядился.

Причем согласились они и без содействия Феликса.

Оказалось, двое из гвардейцев действительно слышали мой разговор с Холмским, и их личная неприязнь ко мне отошла на второй план, выпустив вперед желание покарать ублюдка, посмевшего напасть на Елизавету Елецкую и ставшего первопричиной всех их бед.

Определенным умом ребята все же обладали, понимая, что слова изгнанников не будут иметь особого веса против патриарха одного из родов Рюриковичей и главы лицейской службы безопасности.

Им нужны были доказательства, достать которые без меня у горе-гвардейцев шансов никаких не было. К тому же их маниакальное преследование моей персоны уже заметили все вокруг, и, если гвардейцы бы вдруг резко перестали это делать, это бы вызвало вопросы.

Именно поэтому устроить встречу с Феликсом на нейтральной территории крыши Нева-центра было так легко. Он просто за мной проследил, как делал это последние двое суток. Даже шифровать пути подъезда и скрывать от посторонних глаз факт нахождения в одном здании не было необходимости.

Вполне достаточно было обеспечить конфиденциальность разговора на самой крыше, что с бушующими тут миллиардами частиц ветра было проще простого.

— Вы рано, Артемий Сергеевич, — донесся громкий голос позади.

— Артем, — машинально поправил я и, не поворачивая головы, добавил, — просто я люблю высоту. С прилета в столицу мечтал посетить это место, не ожидал, что случай выдастся так скоро. Вы присаживайтесь, не стесняйтесь.

И без зрительного контакта я ощутил, насколько неохотно Феликс перелез через ограждение и с какой опаской опустился на довольно узкий для его комплекции выступ.

— Не обязательно же сидеть прямо тут, — сглотнув ком в горле от вида проплывающего под самыми ногами облака проговорил Феликс и вжался в бетон всем телом.

— Обязательно, — безапелляционно заявил я, не имея ни малейшего желания уходить, — потоки ветра тут на окраине ощущаются куда лучше.

Не говоря уж о игриво пульсирующем в груди восторженном чувстве полета, накатывающем волнами вместе с каждым порывом ветра, стремящимся сбросить меня вниз.

— Уверен, Артем, лишняя пара метров вам никак не помешает… — изо всех сил стараясь не смотреть вниз проговорил Феликс.

— Вы ведь сами выбрали это место, — возмутился я и перевел недовольной взгляд со сверкающего ночными огнями горизонта на ссутулившегося амбала в тканевом черном пиджаке поверх белой футболки.

На лацкане его пиджака красовался небольшой значок департамента природных ресурсов и экологии Российской империи.

— Крышу, а не… а не «это», — нервно взмахнул Феликс рукой и, на миг потеряв равновесие, едва не соскользнул вниз под очередным порывом ветра.

Секундой спустя, довольно шустрый для своих габаритов Феликс уже стоял в метре позади, мертвой хваткой вцепившись в ограждение и прожигал мою спину взглядом полным ненависти и постепенно угасающего страха.

И зачем тогда было назначать встречу здесь, если боишься высоты? Странный какой.

— Это не я, — на всякий случай обозначил я свою полную непричастность к порыву ветра, едва не сбросившему сто двадцати килограммовую груду мышц со второго по высоте небоскреба столицы.

— Знаю, — раздался осуждающий рык позади, — тут всегда так. И именно поэтому адекватные люди придумали ограждения.

— Ладно, Феликс, — вздохнул я и поднялся на ноги, — если вам так спокойнее, можете стоять там.

— Конечно спокойнее, как и любому здравомыслящему человеку, — убежденно выпалил Феликс и слегка расслабился.

— Славно, — пожал я плечами, начав вальяжно расхаживать по самой кромке уступа, мерно покачиваясь на ветру, словно парус.

Сколько же силы было в бушующей вокруг стихии. Я чувствовал ее каждой клеточкой своего тела и навряд ли бы мне хватило нынешних запасов эфира чтобы укротить ее всю. Оттого ощущение завораживало еще больше.

— Так что такого вы не могли рассказать в полностью защищенном от прослушки доме, но сможете здесь? — продолжил я, окинув гвардейца вопросительным взглядом.

— Все то, что пообещал Сергею Леонтьевичу, — ощущая твердую опору под ногами уверенным голосом сказал Феликс, — введу вас в общий курс дел отряда.