Оборотни Его Величества

…Прислушавшись к спокойному дыханию девушки, Дан выглянул в окно. Небо уже краснело, над крышами плыли розовые перья облаков, но на улице по-прежнему было людно. После заката Равенна не уснёт — такова жизнь больших городов. Торговок снедью сменят женщины иного сорта. С ними удобно. Они не лгут. Не перечат. Не приказывают. За них не беспокоишься, их лица не врываются в твои сны.

И они не умирают от старости, от болезни ли у тебя на руках.

Ночные бабочки, серые. Незапоминающиеся.

А проснувшаяся в преддверье зимы летунья оказалась дневной пестрокрыльницей, присыпанной чёрными глазками, как Ирэн — веснушками. Разметав крылышки, она деловито прогулялась по алому солнцу за стеклом, обогнула силуэт трубы, соскочила на козырёк. В конце длинной улицы показалась карета, тогда бабочка перепорхнула на дверцу в компанию золотого грифона. Экипаж выехал из-под мохнатых ножек, и насекомое, сочтя обзор законченным, вернулось под потолок. Дан прильнул к вымороженному по косякам окну: пятно цвета спелой вишни плыло неспешно, величаво. Чёрная вислоухая моська, не рискуя лаять, но и не отвязываясь, хвостом семенила за десятком охраны в синих мундирах.

Ну, вот и всё.

— Ирэн, просыпайся.

— Я не сплю, — девушка открыла глаза. — Что случилось?

— Пора собираться. Как нога?

Ирэн села, осторожно повращала забинтованной стопой.

— Нормально. За нами уже прислали?

— Да.

— Если я буду слишком заметно хромать, тебе придётся нести меня на руках, — Ирэн лениво, как кошка, потянулась. Дан отвернулся к окну.

— Давай на плече, как ковёр?

— Сме… Невежда! Дорогие ковры подносят правителю на вытянутых руках, преклоняя колено после каждого шага… уфф, бесова нога… — девушка опрокинулась на спину, пытаясь упихать в сапог конечность, на которую озолочённый знахарь бинтов не пожалел. Дан, наблюдавший за процессом краем глаза, хмыкнул и вновь перевёл взгляд на встречающих.

Люди. Ни одного иноверца, ни одного знакомого. Процессию задерживал щеголевато одетый человек с тростью, который то и дело останавливал прохожих, что-то выспрашивая и уточняя.

Как же так, Арвиэль сам не пришёл и не объяснил, где они остановились?

Людей прислал, хоть обещал эльфов?

Как-то не до шуточек стало…

— Ирэн, одевайся быстрей.

— Точность — вежливость королей, а я пока что принцесса…

— Ирэн!

— Не шипи на…

— Эти оцепили гостиницу — под каждым окном встали. Не выберемся.

А господин с тростью нырнул под козырёк…

Стул едва не загремел на пол, когда Дан сорвал куртку со спинки — едва успел подхватить. Метнулся к двери, легонько толкнул её кончиками пальцев…

— …подин желает отобедать али комнатку снять?

— Ни то, ни другое, — отрубил «клиент».

— Я и не смогу бежать, Дан, — когда тот обернулся, Ирэн уже застёгивала куртку, поджав больную ногу. Умница. И объяснений не понадобилось.

— Телепортирующее заклинание Триш на твои приказы настроила? Вот и проверим, насколько плохо она разбирается в порталах.

— Оптимизм у тебя покойницкий…

Дан поднял палец, призывая к тишине.

— …дыметесь по лестнице, сразу направо…

— Благодарю.

— Что вы, сударь! Мой долг…

Голос корчмаря звенел от гордости — ещё с минуту соловьём разливаться будет. Дан прикрыл дверь, повернул ключ.

Ирэн выпустила либр поверх куртки, теперь обматывалась шарфом так, чтобы накопитель магии оставался открытым.

— Значит, на престоле доппель… Значит… Аристан убит. Всё кончено…

— Ты стала бы убивать ценный источник информации? — Дан дождался, пока кэссиди мотнёт головой. — Вот и они не стали бы. Даже если на троне сейчас подменыш, то настоящего императора где-то держат. Или ему удалось уйти. Или всё не так плохо, и эти люди — ряженые, а настоящее сопровождение уже в пути, но вряд ли успеет… Тобой я рисковать не буду.

От последней фразы сумрачный монарший лик просиял.

— А если с императором сделали то же, что с твоим братом?

— Вряд ли. Аристан тесно общается с Церковью, а среди храмовников, как ни крути, есть отличные экзорцисты. Раскусят в два счёта. К тому же, Геллера не такая уж дура, чтобы сажать демона на престол. Одевайся быстрей, а? — Дан приложил ухо к двери. Снизу журчала невнятная речь, на лестнице было тихо.

Будущая кэссарица прикусила губу.

— Мы не должны бросать своих.

Даже столь неуверенная попытка проявить заботу о ближних далась эгоистке нелегко. И всё же… Своих… Лёд тронулся.

— Во-первых, вдвоём мы не смоги бы взять дворец штурмом. А во-вторых… мне кажется, ребята были рады избавиться от нас. Та сова появилась так вовремя…

— Триш!

— Не сердись на неё. Ребята тоже не хотели рисковать твоей жизнью, да и сами были начеку. Я уверен, что с ними всё в порядке. Те, кто пришёл за нами, допрашивали прохожих. Они точно не знают, где мы остановились. Ребята брали экипаж в нескольких кварталах отсюда. «Эти» выяснили у извозчика, где именно, остальное…

— Дело техники, — наследница перебросила арбалет за спину.

Дан критически осмотрел курточку на рыбьем меху.

— Нам понадобится тёплая одежда.

— Купим. Да, и ещё… Ты был против того, чтобы я брала с собой украшения. У Лиса нашлась «кэссарева водка». Клейма я вытравила. Не загоним так, значит, распилим!

— Ирэ-эн! — Дан схватился за живот.

— Что? — Ирэн, улыбаясь, натянула белую вязаную шапку по самые брови. В лучах заходящего солнца её волосы казались цвета «бешеной морковки».

Не подвела ещё Дорога Жизни к распутью, и обоих союзников это одинаково устраивало.

* * *

Элегантный господин с привлекательным, но совершенно не запоминающимся лицом поворошил тростью пригоршню снега на полу. Они опоздали всего на минуту.

— Сначала аватар, затем император, теперь наследница… Это начинает утомлять.

— Либр зачаровывал маг воды. Стандартный каскад в три-пять скачков, потом — перерыв на сутки-двое для зарядки либра. Вектор направления не заложен, так что будут они прыгать, как зайцы, куда придётся. Но я вижу, что след уводит на север, и точку перехода найду с погрешностью до полутора вёрст. Дилетантская работа, — второй человек заломил белый норковый берет.

— Хорошо…. — господин невольно отвлёкся на бабочку, такую яркую, красивую, беспечную. Одним щелчком прибить можно. — Хорошо, тогда отпусти карету, поставь маяк и собери ловчий отряд. Этот след сотрёшь.

Маг очертил в воздухе прямоугольник, и портал налился ровным зелёным светом. Смотаться туда-обратно и поставить магический маячок — плёвое дело для профессионала, ещё проще затереть след чужого небрежного заклинания, тем самым запутав верных императору коллег, и уж совсем элементарно снять иллюзию герба и сменить цвет кареты.

— Да, пусть ловцы возьмут на охоту гончих.

Маг невольно сглотнул. На собак вышеозначенные твари походили лишь количеством лап… да и то не всегда.

* * *

…— Для них сейчас безопаснее держаться всем вместе.

Богиня Судьбы промолчала, спорить с Предначальной не стала. Остроконечная белая фигура скользнула по диагонали на В5. Теперь ферзь противника мог съесть слона или белую королеву, но…

— Шах. И мат.

Да, сейчас безопаснее держаться одной нитью.

Но кто поручится, что лучше?

ГЛАВА 4

— Ух ты-ы-ы! — раскинув руки, Алесса в ворохе юбок кружилась по комнате, отведённой друзьям для переодевания. Вообще-то комнат было две, смежных, так что разошлись мальчики направо, девочки налево. Девочки посчитали, что мальчики переоденутся и без помощи служанок, как на подбор хорошеньких да молоденьких, и сманили последних к себе. Умылись, перекусили крошечными воздушными тарталетками, и началось преображение под аккомпанемент хихиканья, шуточек и ненавязчивого щебета о пустяках. Алесса сама не заметила, как втянулась, и придворная жизнь перестала казаться страшной сказкой, которую не расскажешь на ночь. Корсет, вопреки опасениям, оказался вполне терпимой вещичкой, делающей осанку строгой и гордой, каковой и вшивая интеллигентка Ирэн позавидовала бы. Шнуруя его на спине, фигуристая востороносая служанка восхитилась осиной талией, которую даже утягивать не понадобилось, зато в глубоком трапециевидном вырезе платья откуда-то появилась грудь, высокая и весьма соблазнительная. Вообще знахарка из леса нравилась себе до кошачьего визга в этом кипенно-белом белье, тоненьких, как осенняя паутинка, чулках, в двух пышных нижних юбках из плотного шёлка, по словам Ярини, лет десять назад вытеснивших из моды кринолин. И, конечно, основной наряд — голубое атласное платье с узкими рукавами, от локтя распускавшимися кружевными воланами. Из остриженных по плечи волос всё та же кудесница-служанка не иначе как чудом умудрилась соорудить высокую причёску. Шею и ушки украсили чудесными камеями, личико подрумянили…

— Всё-таки понравилось во дворце? — лукаво осведомилась Ярини. Женщина, сменив чёрные вытертые штаны и куртку на нежно-кремовое платье с золотой строчкой, удивительно преобразилась. Было даже немного боязно находиться рядом с нетитулованной императрицей. Пока нетитулованной… Ведь чем бес не шутит?!

Алесса остановилась и, задыхаясь от восторга, выпалила:

— Стены!!! Стены нравятся! Такой простор для росписи!

А понизу стены были зеркальными.

Нежно улыбнувшись отражению, знахарка попыталась изобразить реверанс и чуть не завалилась набок.

Мужчины переоделись раньше и ждали дам, наверняка слушая под общей дверью, потому что в ответ на последнюю реплику Алессы в комнату зашёл иномирянин. В приталенном тёмно-коричневом костюме, высоких сапогах, с зачёсанными к затылку волосами он выглядел ещё более солидно, чем обычно.

— Протестую! Нельзя поновлять роспись, не атрибутировав прежнюю, Алесса, — категорично заявил Владимир. — Этой может быть Бог знает сколько лет. Я уже никогда не прощу себе ту вазу.

— Так ведь разбила её я! — удивилась Триш. И она, и Веррея остались верны предпочтениям, так что маг воды красовалась в синем платье, а демоница — в огненно-алом.

— Но я тебя не остановил! Если бы это видел наш институский оркист, то вам бы головы скрутил, а меня по гроб жизни заставил мыть детским мылом храмовые рельефы!

Триш с Алессой, переглянувшись, на всякий случай вслух пособолезновали вазе. Иногда на иномирянина находил странный «стих», так что набожный изверг-орк, проживавший в Володином институте, почти не смутил. Друзья уважали учёного, очень уважали. Но некоторые выходки просто сбивали с толку, казалось, будто Владимир сбежал из дома для умалишённых, на ходу раздирая смирительную рубашку. Например, ещё в море, когда волк в очередной раз вернулся из полёта с вестями о том, что кораблей не видать на десятки вёрст вокруг, выдал такую загадку: «С когтями, но не птица, летит и матерится.» И не важно, что ответом был какой-то Монтёр, ржали-то над Виллем! А ведь прекрасно знают, что гвардеец избавляется от деревенских замашек и вообще старается следить за словами. Ну, подумаешь, затормозил о теплоходную трубу, бывает, ну, ругнулся нечаянно…

…Кстати, вот и он, лёгок на помине. Вошёл в комнату, да так и замер на пороге с широко распахнутыми глазами, точно узрел явление Пресветлой Саттары.

Алесса, с трудом оторвав от друга восхищённый взгляд, на всякий случай оглянулась, но там стоял гардероб, который вряд ли мог заинтересовать безразличного к нарядам парня. Вилль сделал неуверенный шаг, точно пробуя тропу на болоте.

— Лесь?

— Вилль? — в тон ему шепнула девушка.

Алесса, обожавшая контрасты с тех пор, как научилась рисовать (а случилось это в двухлетнем возрасте куском угля по выбеленной к Новому году печке), предполагала, что светловолосому аватару пойдёт тёмно-синий мундир. Так он не шёл, а бежал, трубя в горн и размахивая алым знаменем, словом, привлекая к собственному содержимому восхищённые взгляды женщин и завистливо-злобные — мужчин. Воротник-стойка подчёркивал нетипичный для узколицых эльфов волевой подбородок; плечи, свободные от завесы лохматых обычно волос развернулись во всю могучую ширь; полоска ремня обхватывала узкую талию, а то, что полы мундира доходили до колен, а сапоги начались сразу под ними — не беда. Художница и так знала, что ноги у Вилля стройные. В-общем, такого парня отпустит гулять в одиночку только самоуверенная дура: не поделят девки, так на трофеи порвут.

Предел девичьих грёз подошёл, взял Алессу за руку и выдохнул:

— Сударыня, если бы я вдруг встретил вас на улице случайно, то обернулся бы и долго смотрел вслед, не смея приблизиться, тем более, заговорить с вами. И пошёл бы своей дорогой, отчаянно завидуя тому, к кому вы спешите.

Признаться, знахарка опешила и потупилась, скрывая замешательство. Она ожидала реакции в духе привычного «Обалдеть!» или «Матюмачиха, ты ли это?!», но никак не изумлённо-очарованного взгляда. Комплимента — тем более.

— Спасибо, — единственное, что удалось выдавить.

«И всё же он мрромантик…» — вздохнула польщённая кошка.

— Погоди-ка… Лесь, ты опять подросла?!

Хихикнув над мужской простотой, Алесса приподняла подол и продемонстрировала расшитую бисером туфельку на высоком каблуке-рюмочке. Всё-таки, несмотря на новенький военный мундир, на сияющие сапоги и тщательно расчёсанные, уложенные в аккуратную косу волосы, Вилль остался тем же парнем из провинциального Северинга с иронично вздёрнутой правой бровью и улыбкой до ушей. Который и крышу покрыть сумеет, и пол настелить, и бельё с мостков в Истринке пожмыхать. А блинчики печёт — пальчики оближешь!

— А ты не шлёпнешься?.. Ай! — Вилль схватился за пострадавший лоб.

— Балда… — Алесса раскрыла веер, коим воспользовалась как воспитательным орудием за неимением под рукой лопатки для блинов.

— Вот это джугое дело, — одобрительно прошепелявил алхимик, одновременно зубами откупоривая прямоугольный флакон с золотистой жидкостью. — А то б ишшо шманцы-обниманцы тут уштроили…

Вилль скрестил руки на груди.

— Люди говорят, что неудовлетворённые желания разрушают изнутри. Вот они из тебя так и плещут!

Кицунэ, с задумчивым видом прополоскав горло, сплюнул на пол.

— Масло для тела с ароматом ландыша. Не горит… — цапнул другую ёмкость грушевидной формы, непрозрачную, с тонкой трубкой, вправленной в крышку. — Та-ак, а здесь у нас что?..

..Лис не увязался. Замначальника Вилля застукал алхимика в тот момент, когда он пытался опробовать на зубок мазь для удаления волос, причём, как открыл запертый на ключ ящичек, для всех осталось загадкой. Но аудиенции его не удостоили по другой причине: Его Величество желал пока что видеть только четверых, а остальных счастливцев ждал роскошный обед. Метис жадно потёр руки, Триш было всё равно, а Веррея и сама не пошла бы на приём. Собаки. Императора охраняли не только гвардейцы личной охраны, но и пара гончих, престарелых, однако ещё быстрых и сильных. И хватких. Далеко не все породы способны распознать демона в человеческом теле, иные боятся до дрожи в лапах, но гончие, с их тонким чутьём и бесконечной преданностью одному лишь хозяину…