Ночь черных звезд

— Рыжий, ты не понимаешь…

— Я все понимаю!!! Я понимаю, что десять дней подряд происходит фигня!!! Вот это я великолепно понимаю!.. Хватит! Хватит, я сказал!

— Рыжий, можно потише на полтона, ты Дашу разбудишь, — попросил Ит.

— Она небось и так уже не спит… Фэб, вот ты сам говорил, и не далее, чем вчера, что для того, чтобы жить, нужно делать дело и соблюдать внутреннюю дисциплину, — ехидно сказал Скрипач. — И чего твои слова стоят в свете того, что ты сейчас творишь, а?

— Ладно, — сдался Фэб наконец. — Ри, я хотел бы сказать тебе кое-что.

Пилот обреченно вздохнул, сел в кресло, подпер голову руками.

— Знаете, мне это тоже несколько осточертело, — признался он. — Ну, говори.

— Во, другое дело! — обрадовался Скрипач. — Итак?

— Ри, я хотел объяснить. Слово "гермо" придумали люди. В языках рауф это понятие звучит не так. Обычно оно переводится как "основа", "единение", "начало". Практически во всех религиях рауф Бог — всегда именно гермо, центр триединой сущности демиурга. Если Атон в чем и прав, так только в том, что я до сих пор… — он замялся, подыскивая подходящее слово. — Я до сих пор стою на распутье и не могу решить, в какую сторону мне идти. Я простой Встречающий, простой учитель, и мне сейчас действительно очень и очень сложно осознать все это. Точно так же, как и тебе. Или им.

— Или мне, — подытожила Даша, входя в каюту.

— Или тебе, — согласился Фэб. — Пилот, понимаешь, мы все сейчас выходим на какой-то иной уровень. Мы шагнули дальше, чем могли вообразить. Мы все…

— Фэб, извини, что я тебя прерываю, но искин сказал, что с нами сейчас пробует связаться Дарли, — Даша была собрана и деловита. — Мир, от которого мы ушли… Там флот Братства. Говорить с Дарли будем? Или еще позанимаемся самокопанием?

— В общем, я хотел сказать, что я постараюсь быть всем вам полезным, и к твоим друзьям не притронусь ни под каким видом, чтобы не причинить им морального или физического вреда, — скороговоркой закончил рауф. — Так — устроит?

— Меня и без того все устраивало. Искин, включи свет и дай связь, — распорядился Ри. — Чувствую, спать нам сегодня не придется.

* * *

Сначала Дарли быстро скинула всем оперативную информацию. Да, флот Блэки действительно шел за ними. Да, он на несколько часов вышел в пространство мира, от которого они ушли. И исчез, пройдя через Белую Грань, в неизвестном направлении. Флот потерял их след. Кого за это благодарить, было понятно. Не дай Атон новые координаты прохода, флот, вполне вероятно, сейчас шел бы за ними следом.

Потом начали обсуждать текущие дела.

Говорила, разумеется, Даша.

Вернее, сначала все выслушали то, что дварх-адмирал рассказала об операции, проведенной Орденом, а затем Даша принялась расспрашивать Дарли о каких-то моментах, которые казались важными ей самой, но которые, похоже, никто не понял, за исключением разве что Фэба. Больше всего целительницу интересовало, как именно реагировали неофиты на перемещение, и прогнозы, сделанные учеными Ордена.

Прогнозы, по всей видимости, целительницу слегка озадачили.

— Дарли, они… как ты считаешь, у них в принципе есть шансы жить дальше? — спросила она с тревогой.

— Есть, — кивнула дварх-адмирал в ответ. — У тех, кого мы вывели — есть. Особенно у молодых.

— А остальные? — Фэб, до этого молча слушавший то, что рассказывала Дарли, прищурился.

— О чем ты?

— Об общем количестве тех, кто причастен к делам Братства, — ответил рауф. — Я тут немного посчитал, и вот что у меня получилось. Малая часть флотов пошла за станцией, так? Какая-то часть находится в точке, которую мы сейчас называем Миром Изначальным…

Дарли кивнула.

— Но большая часть рассеяна по галактике. Возможно, еще кто-то ушел дальше, и…

Дварх-адмирал задумчиво посмотрела на него. Медленно кивнула.

— С ними мы пока ничего не можем сделать, — констатировала она. — Вообще ничего. Разве что использовать ключ при личной встрече, и уповать на то, что Контроль…

— Контроль не тронет тех, кто попадет в Белую зону, — возразил Фэб. — Контроль не тронет тех, кто не будет атаковать первыми. Контроль не…

— В таком случае на решение этой проблемы уйдут годы, даже если то, что мы пытаемся сделать сейчас, закончится благополучно, — вздохнула Дарли. — Но почему ты задаешь этот вопрос мне?

— Я не задаю вопрос, я делюсь мыслями, — рауф почесал переносицу. — И пытаюсь понять, что нас ждет в будущем. Может, я действительно немного тороплюсь.

— По-моему, ты как раз очень сильно торопишься, — упрекнула его Даша. — Сейчас надо пробовать помочь тем, кому возможно помочь.

— Хорошо, — сдался Фэб. — Будь по-вашему. Дарли, у меня есть еще один вопрос, но уже касающийся нас всех. Мы сейчас нужны или мы пока что занимаемся своими делами?

— Пока не нужны, — дварх-адмирал улыбнулась. — То есть нужны, конечно, но в операциях, которые мы проводим сейчас, ваше присутствие не требуется. Занимайтесь своими делами.

— Дарли, обязательно свяжись с нами позже, — попросила Даша. — Дел не так уж и много, а я по тебе так…

Она не договорила.

— Я тоже по тебе очень скучаю, — на мгновение ледяные глаза Дарли потеплели, и она ласково улыбнулась Даше. — Ох уж это непутевое сокровище, — пожаловалась она Фэбу. Тот усмехнулся. — Всегда выбирает самое сложное дело, влезает в самое трудное предприятие, а я потом волнуйся за нее.

— Понимаю, — согласился тот. — Хорошо, если наше присутствие пока не требуется, мы, пожалуй, сделаем то, что хотели сделать. Сейчас мы уходим к Инсену, потом, по всей видимости, пойдем к Дс-35-ст, надо покончить с формальностями. Потом — верфи, и далее мы полностью в вашем распоряжении.

— Отлично, — дварх-адмирал снова посмотрела на Дашу. — Солнце, веди себя хорошо, ладно? Это не только мое пожелание. Кержак час назад велел тебе передать именно эти слова. Веди себя хорошо и не задавай никому вопросов, ответы на которые могут причинить тебе боль.

— Это дословно? — целительница нахмурилась.

— Да, это дословно, — строго ответила Дарли. — Ты же знаешь этого хитрого орка. Слова по простоте не скажет. Поэтому передаю в точности, как он сказал.

— О чем вы говорите сейчас? — Ри, которого в разговор никто не звал, не выдержал. — Кому нельзя задавать вопросы?

— Ох, пилот, — Дарли вздохнула. — Это же Кержак. Ты же с ним общался. Он сначала скажет, а потом все долго пытаются расшифровать, что же он имел в виду.

— Кержак не истина в последней инстанции, — тихо, но решительно возразил Ит. — Например, он сказал Ри, что Сэфес и Бард мертвы, а это оказалось не так. И поняла, что это не так, именно Даша. Верно?

— Верно. Но при этом он посоветовал Ри ориентироваться на собственные решения, а не на решения Сэфес и Барда — и оказался прав, потому что они, пусть и живые, нормально принимать решения не могли. Да, он не истина в конечной инстанции, но кто — истина? — справедливо возразила дварх-адмирал. — Ладно, мои хорошие. Когда решите хотя бы часть дел, выходите на связь. Если у нас что-то произойдет, мы постараемся держать вас в курсе.

Даша еще несколько секунд смотрела в пустое пространство, в котором до того было голографическое изображение Дарли, потом улыбнулась каким-то своим мыслям и сказала:

— Знаете, что? У меня возникла мысль, которую мы почему-то раньше не поймали, а по идее должны были это сделать.

— Какая? — поинтересовался Ри.

— О провидении, — улыбнулась целительница. — Кержак — провидец. Не только маг, но еще и провидец. Он никогда и ничего не говорит просто так.

— К чему ты сейчас про это сказала? — удивился Скрипач.

— К тому, что он еще не сказал своего слова, как мне кажется. Что-то он понял о происходящем. Что-то такое, что начал предостерегать. Он сказал много маленьких слов, но не сказал пока большого, — Даша призадумалась, опустила голову. — Возможно, скажет потом. А сейчас мне предстоит понять, кому именно не надо задавать вопросов.

Ансалат, Инсен

Большие неприятности

На душе у Ри было, мягко говоря, паршиво.

Он вывел станцию к планете, связался с представителями Официальной Службы (странно было осознавать, что, по сути дела, и он теперь тоже ее представитель), подтвердил статус — стажер, задание разглашению не подлежит, состав команды такой-то, срок выполнения такой-то, основание появления в этом секторе пространства такое-то. С основанием вышла заминка, но на помощь пришел Фэб — в юридических тонкостях он разбирался очень хорошо, однако… Но потом Ри вдруг осознал, что не знает, что же делать дальше.

Надо было брать катер и высаживаться.

Вот только высаживаться не хотелось до такой степени, что скулы сводило.

— Ри, все будет нормально, — успокаивал пилота рауф. — Мы сядем у официалов. Потом побеседуем с Техносоветом, чтобы уладить все возможные вопросы. А после слетаем к твоим родителям, подтвердим расторжение контракта опеки, и мы свободны. Ничего страшного.

— Мне не страшно, мне… — Ри досадливо поморщился. — Неприятно, что ли.

— Еще бы оно было приятно, — хмыкнул Скрипач. — Да ну, Ри. Действительно, не переживай.

— Тебе легко говорить, ты там тридцать с лишним лет не прожил, — проворчал пилот.

— Ну хочешь, мы потом смотаемся на свалку, водителей там попугаем? — невинно предложил Скрипач. — Ну, прожил. Но дела-то решить надо?

— Надо, — тяжело вздохнул пилот.

— Даша, я думаю, тебе лучше остаться тут, — Фэб говорил мягко, спокойно, но Ит моментально почувствовал — у рауф есть более чем серьезные основания просить целительницу об этом. — Если сюда и возвращаться, то не в одиночестве. Думаю, ты понимаешь.

— Аарн тут не появлялись ни разу, — кивнула целительница. — Да… пожалуй, ты прав. В этот раз мне действительно лучше остаться на станции. У нас сейчас не те обстоятельства, чтобы брать на борт несколько десятков пассажиров.

— О чем вы? — не понял Скрипач.

— Вот вернемся, и Даша расскажет тебе, что такое Призыв, — Фэб покивал каким-то своим мыслям. — Этот мир не из худших, но я бы не сказал, что в нем все так уж благополучно. Ри, с Контролем у местного населения контакта вообще нет? Ни через своих эмпатов, ни через Официальную Службу?

— У нас и эмпатов-то нет никаких, насколько мне известно, — Ри задумался. — Нет, может быть, есть какие-то закрытые проекты, но я про них даже не слышал.

— Ясно. — Фэб встал, остальные поднялись следом. — Даша, мы постараемся не задерживаться. Не скучай без нас, ладно?

Целительница тихо засмеялась.

— Не бойся, я сумею найти себе подходящее дело, — заверила она. — Например, я наконец высплюсь. Потому что пока вы решали свои вопросы, спать нормально у меня не получалось.

Фэб глянул "изнутри" — Даша это тут же почувствовала, и тут же посмотрела в ответ. Ее собственный эмофон был в тот момент ровен, как гладь лесного озера, но озера не светлого, радостного, а темного, осеннего. В ауре Фэба целительница увидела за маской покоя неясные переливы тревожных цветов, но бывший Встречающий отлично умел сдерживаться, и тревога его в этот момент как будто находилась за толстым матовым стеклом. Отголоски и отблески. Отличный контроль, что говорить. В принципе, сейчас и психощит уже не нужен, Фэб в достаточной степени владеет собой, чтобы не причинять окружающим боли… но все равно продолжает носить. Его выбор.

— Вот и славно. Пошли, ребята, — позвал Фэб. — Искин, провесь нам дорожку к катеру, пожалуйста.

— Вопросов нет, — в голосе того чувствовалось какое-то скрытое напряжение. — Ри, я буду следить, если ты не возражаешь.

Пилот слегка удивился, но кивнул.

— Следи, — согласился он.

В катере все привычно расселись по местам, Ри вывел панель слияния, кинув дубль Иту. Тот, секунду подумав, перекинул эту панель Скрипачу.

— Правильно, — кивнул Фэб. — Давай рыжий, давай. Инкарнации инкарнациями, но эту модель ты еще не пробовал водить. Хоть посмотришь вблизи, как это правильно делает тот, кто умеет.

Ит посмотрел на Фэба и на секунду опешил. Оказывается, тот каким-то неведомым образом успел переодеться из своей привычной одежды в форму Официальной Службы, и на форме этой…

— Ничего себе!.. — удивлению Ита не было предела. — Ты не говорил… А когда ты успел?

— На входе в катер, — невозмутимо пояснил Фэб. — Поскольку я теперь только преподаю, меня ведь отстранили, в обычной жизни я форму не ношу, не имею права. А сейчас мы работаем, вот и пришлось снова в нее влезть.

Правый рукав формы Фэба от предплечья до кисти покрывали бесчисленные маленькие цветовые прямоугольники. Неяркие, неброские. Но Ит, за эти дни немного (на его взгляд, немного) почитавший о знаках различия, опешил еще больше.

Больше трех сотен военных операций, в которых Фэб принимал участие в качестве боевика — каждый багровый прямоугольник, их тридцать шесть, бьется на сегменты, немного различные по оттенку. Под две сотни агентурных — серо-зеленые прямоугольники; работа в составе научного подразделения — серая группа; чуть ниже, уже у предплечья — группа прямоугольников кобальтового цвета — экстренная медицина? Кажется, да… до этого Ит еще просто не успел дочитать. Зеленые вкрапления, то тут то там перемежающиеся тускло-оранжевыми вставками — что это такое?

Фэб, заметив, что Ит разглядывает рукав, улыбнулся.

— Карта жизни, — пояснил он. — В мобильных подразделениях звания существуют только у боевиков, а у нас — классы. Не буду скромничать, у меня первый. Последние полтораста лет.

— Да, это я уже прочитал, — кивнул Ит. — Но Фэб… Когда же ты успел — столько?!

— Мне пятьсот тридцать три года, — безмятежно сообщил рауф. — Мы с Гирой в свое время очень много работали. Очень много. Перерывы делали только тогда, когда приходил экипаж. Все остальное время мы отдавали Службе. Поверь, через полтысячи лет у тебя с рукавом будет та же история. Если, конечно, в этот раз все завершится благополучно.

Ит покачал головой.

— Почему Эдри ничего не сказала нам? — спросил он.

— Для чего ей было это говорить? — удивился Фэб. — Пойми, важны не заслуги, которые попадают на рукав, а реальные знания, которые можно передать. Зеленая группа, о которой ты подумал, как раз и есть преподавательская практика. Оранжевые блоки — успешные выпуски. Слушай, мы уже садимся, так что давай я тебе расшифровки потом покажу, если тебе, конечно, это будет интересно.

— Еще как интересно! — Ит все еще не мог оторвать взгляд от рукава. — Фэб, синий цвет, это…

— Около ста лет медицины, ты правильно понял. Это уже когда экипаж нам поставил условие, чтобы мы больше не лезли в самое пекло. Они… — по лицу Фэба пробежала тень. — Они очень за нас боялись. Они боялись, что мы погибнем. И в один прекрасный день Син поставил ультиматум — или мы переходим в другой отдел, или они вообще больше никогда не выйдут в рейс. Конечно, мы перешли, а потом… Семьдесят лет назад от заданий отстранили Гиру, она уже не проходила по здоровью. А следом ушел в преподавание я.

Ит смотрел на Фэба, ожидая продолжения.

— Они боялись за нас, — словно про себя повторил Фэб. — А вышло все… вот так.

Катер заходил на посадку, внизу уже виднелся порт Официальной Службы, расположенный рядом с транспортной полосой желтого цвета, идущей вдоль городской окраины. Ит заметил, что Ри и Скрипач переговариваются, но не вслух, а через панель слияния — интересно, о чем они? Скрипач улыбается, а пилот напряжен и мрачен.

— Подтверждение есть, — Скрипач вышел из слияния, коротко глянул на Фэба, тот одобрительно кивнул. — Сразу два вызова на переговоры.

— Кто? — спросил Фэб.

— Дипломатический отдел и местные власти, — отрапортовал Скрипач.

— К дипломатам, конечно. Ри, сажай машину.

* * *