Помоги проекту - поделись книгой:
Короче сказать, с той поры, как только солнце за полдень перевалит, начиналась в лесу возле табора кутерьма; пляски, игры, песни. Пляшет дочь старшая, песни поет, а братишка рядом пританцовывает. Бегают они по лесу. Мать их видит, а поймать не может.
Как-то раз пошла цыганка к речке, смотрит: сидит на камушке между скал ее дочь — косы у нее распущенные, брата на руках держит. А возле детей ее пятеро чертей копошатся.
Как схватят они девушку, как подбросят ее, а она опять на этот камушек садится.
Села мать на берегу реки, заплакала, а черти подходят к ней и говорят:
— Ну что, цыганка, имела — горевала, а потеряла — еще хуже горюешь!
— Скажи, нечистая сила, как мне своих детей вернуть?
— Только тогда ты сможешь своих детей вернуть, когда проклятие с души своей снимешь, когда с сердца своего камень сбросишь, когда пройдешь этот темный лес ночью от начала до конца. Да и то, вернешь их или нет, не обещаем мы тебе…
Нечего делать цыганке, собралась она под вечер и пошла через лес. Вдруг видит: стоит на дороге высокий человек, такой высокий, что голова его наравне с верхушками деревьев, и человек этот в руках кнут держит. Подходит цыганка к нему и говорит:
— Ну что ты мне скажешь, лесовой батька? Отдала бы я тебе свою жизнь, только бы ты вернул мне моих детей.
Отвечает ей лесовик:
— Эх, милая, давно бы тебе одуматься да прийти ко мне, а теперь опоздала ты. Нету в живых твоей дочери: утопилась она и стала речною русалкою, и сына твоего нет в живых: поднялся он выше ели высокой и чертом сделался. Так что не вернуть тебе своих детей и не достать. Ты сама их прокляла, сама и жизнь свою потеряла.
Сказал так лесовой батька, а потом махнул кнутом, разделил лес надвое и говорит:
— А теперь скажи мне, в какую сторону пойдешь, по какой дороге?
— А ты подскажи, лесовой батька, куда мне идти?
— Э, нет, сама решай: назад пойдешь — к хозяину своему воротишься, вперед пойдешь — с жизнью расстанешься.
Подумала цыганка и говорит:
— Раз потеряла я своих детей, значит, не с чем мне прийти домой, к хозяину моему. А без них мне и жизнь не нужна.
Пошла цыганка прямо. Тогда махнул лесовой батька рукой, сдвинулся лес, и сгинула цыганка навсегда.
Было или нет, но старики говорят, а сама я врать не буду. Жили цыган с цыганкой в деревне.
И вот случилась такая напасть, что заболел как-то раз муж цыганки и помер. Совсем мало они прожили вместе, даже одного ребеночка не прижили, однако крепко любили друг друга. Время идет, а цыганка все мужа забыть не может. Наоборот, с каждым днем все чаще и чаще его вспоминает, совсем, можно сказать, от этой тоски чуть с ума не сошла.
Видит это дело черт и думает: "Дай-ка я к этой цыганке подкачусь, уж больно момент для этого подходящий". Полетел черт в эту деревню и проскочил в трубу — только искры посыпались. Является он к цыганке, с виду точь-в-точь муж ее похороненный. Удивилась поначалу цыганка, испугалась, но потом обрадовалась…
С той поры повадился черт к цыганке летать каждую ночь. Женщина она была красивая, почему бы и не полетать?
— Только смотри, — говорит черт, — никому ни слова о том, что я у тебя бываю, а то не видать тебе меня больше.
Она бы и не сказала, да только соседи сами догадались: раньше попросишь цыганку, она в свою баню пускала, а теперь ни за что; раньше она часто на людях была, а теперь редко ее где увидишь. Стали соседи за ней приглядывать, и как-то раз в полночь глядят: что такое? — летит огненный столб по небу и залетает в трубу дома, где живет цыганка.
— Что, соседка, у тебя происходит? — спрашивают бабы цыганку поутру.
Некуда деться, пришлось цыганке рассказать обо всем.
— Э, милая, так это к тебе нечистая сила повадилась…
С той поры за спиной цыганки пошли разговоры да пересуды.
Прошел год, и нарождается у цыганки ребеночек.
"Вот и хорошо, — думает черт, — надо мне моего сына к себе забрать". Как сказал, так и сделал: не прожил и дня ребенок, как умер. Заплакала цыганка, а соседи ей и говорят:
— Сделай так-то, так-то и так-то, тогда и отстанет от тебя нечистая сила.
Повезла цыганка ребенка в церковь отпевать, а черт ей и говорит:
— Привезешь младенца — гроб не открывай… Вот и привезла цыганка гроб в церковь, а у самой из головы не выходит: "Почему же он мне это сказал?" Не утерпела цыганка, открыла гроб, глядит: а там никого нет.
Так и отпели, так и похоронили неизвестно что, можно сказать, пустое место в землю положили. Вернулась цыганка домой и сделала так, как ее соседи научили. Покуда черт не пришел, она хомут приготовила, а только он влетел к ней через печку, сразу же цыганка на него хомут и надела. Взбесился черт, принялся по избе метаться, всю посуду перебил, все перины изодрал. Такую бурю поднял, что не дай бог, а потом закричал и вылетел из трубы.
Больше цыганка его не видела.
Пошла цыганка в деревню гадать. В одной деревне ничего не набрала. Пришлось идти дальше, а в следующей деревне — та же история. Что делать цыганке? Приходится идти еще дальше. Далеко ушла, бедная, от своего табора. Насобирала, напросила цыганка и обратно возвращается. Идет она лесом, и здесь ее ночь настигает. Куда деваться? Где ночевать?
Вдруг видит цыганка: стоит посередине леса избушка вроде охотничьей сторожки.
Зашла цыганка в избушку и от усталости повалилась на лавку. Глаза у нее слипаются. Сил нет. Вдруг сквозь сон слышит она: по крыше кто-то стучит.
— Господи, да кто же это? — испугалась цыганка. Перекрестилась она, прислушалась, вроде бы прекратилось. Опять заснула цыганка и снова слышит стук по крыше.
— Спаси меня, господь, от нечистой силы! — взмолилась цыганка.
Прислушалась — стук прекратился. Только глаза закрыла — чувствует, что толкает ее кто-то в бок. А у нее сил даже встать нету. Приоткрыла глаза цыганка и чуть со страху с лавки не свалилась. Стоит перед ней старый солдат, толкает ее в бок и тихо так просит:
— Милая, похорони ты мои кости.
Сказал старик и пропал.
И так несколько раз повторялось: заснет цыганка, и тут же ее этот старый солдат будит и все причитает тихо:
— Похорони меня, милая, похорони, дай ты душе моей покой.
Вдруг сквозь сон слышит цыганка, словно рухнуло что-то. Вскакивает она с лавки: что такое? Видит — упала перегородка, а рядом в комнате солдаты сидят у стола, перед каждым книжечка лежит, свечечка стоит. Сидят они и эти книжечки читают. Закричала от страха цыганка, а солдаты даже и не пошевелились. Хочет цыганка выбежать из сторожки этой заколдованной, а ноги не идут.
Неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы в этот момент не пропели третьи петухи. А как пропели, так солдаты сразу и исчезли. Стала на место перегородка, и свет в окошке заблестел.
Проснулась цыганка ни жива ни мертва. Вышла из сторожки, глядит: а вокруг солдаты убитые лежат. Как ночью шла цыганка — не заметила этих солдат. Поняла цыганка, что это чудилось ей, что это нечистая сила вселилась в убитых. И побежала цыганка поскорей от проклятого места. Больше она одна в деревню не ходила.
Был духов день. Пошли цыганки в деревню гадать да еду выпрашивать. И вот всем цыганкам не везет, а одной везет да везет, уже и класть еду не во что, а все подают. Заходит цыганка в избу к одной бабе, видит, что живет она бедно, и говорит:
— Слушай, миленькая, я тебе помогу, я тебе так сделаю, что горя знать не будешь. Возьми своим детям пироги, а мне дай корзинку.
Дала ей баба корзинку. Положила цыганка в нее еду и пошла. Встречается она с остальными цыганками: у одной — все, у других — ничего.
— Пора, миленькие, в табор возвращаться, — говорит бойкая цыганка, — а то стемнеет скоро, и мужики напьются. Кто нас через речку перевезет?
— Ай, ай, ай!.. Не можем мы возвращаться с пустыми руками. Совсем ничего не собрали.
— Ладно, — говорит бойкая цыганка, — я сама вам принесу, а вы здесь побудьте.
Обежала она еще полдеревни, набрала еды всякой, раздала ее цыганкам, и пошли они назад, в табор. Перевез их мужик через речку, а дальше надо было лесом идти. Тут-то цыганок вечер и застиг.
А стояла осень: листья падают и шуршат под ногами, каждый шаг издалека слышен. Вдруг остановилась бойкая цыганка, почудилось ей, будто кто-то впереди идет. Испугалась она, спрашивает у цыганок:
— Не слышали ли чего?
— А что слышать-то?
— Да вроде как идет впереди кто-то…
— Что ты, миленькая, это тебе со страху померещилось.
Ну ладно, пошли дальше. Прошла бойкая цыганка еще несколько шагов:
— Да говорю вам, что идет кто-то. Чую, что какой-то огромный человек. Слышите, шаги какие большие?
Прислушались цыганки: и впрямь идет кто-то. А тут дождь пошел, и шаги стали все ближе и ближе. Испугались цыганки. Что делать? Вперед идти нельзя, назад идти некуда. Припустили налево. А шаги сзади доносятся. В самую чащу угодили цыганки, уже и бежать-то сил нет. Цыганки и богу молились, и кого только на помощь не призывали. Наконец упали они обессиленные на землю. "Ну все, — думает бойкая цыганка, — конец наш пришел". А шаги все ближе и ближе. Привстала тогда бойкая цыганка и давай лесовика ругать. Уж как она его только не называла…
Что такое? Прислушалась. Шаги все тише и тише. Наконец совсем пропали. А тут и рассвет наступил. Не помнили цыганки, как они в табор вернулись, словно их кто-то из лесу вывел и до места довел.
Жила-была девка. С отцом и матерью жила. Была она у них одна, и жили они в достатке.
Как-то пошла девка рубахи стирать. Вдруг видит: цыган верхом едет, да такой пригожий, что краше не сыскать. Говорит цыган:
— Здравствуй, девка. Где вы стоите?
— А там, неподалеку, — отвечает она. — А ты где?
— Недалеко тут. Иди в шатер, скоро я приду.
Вернулась девка, а цыган следом явился. Привязал коня, вошел в шатер и говорит:
— Здорово, дед!
— Откуда ты явился? — тот спрашивает.
— Цыган я. Менять хожу. Не знаешь ли ты, где здесь меняют? Дед отвечает:
— Тут недалеко барин живет, да только он цыган недолюбливает.
— Ладно! Не бойся!
Пошли цыган с дедом. Идут. Дед за версту от дома остановился, а цыган пошел на господский двор. Спрашивает барин:
— Кто это пришел?
— Цыган пришел, — отвечают лакеи.
— Пошлите его ко мне.
Вошел цыган в хоромы. Барин принял его и спрашивает:
— Ты один пришел?
— Нет, там в поле стоит мой товарищ.
Послал барин лакея, чтобы тот привел деда в дом. Увидел дед лакея, подумал — погоня и давай ходу, насилу догнали его, насилу на господский двор привели. Говорит цыган:
— Не поменяемся ли мы с тобой, барин? Нет ли у тебя какой мены?
— Есть.
Вывели цыгану коня, а конь — красавец, получше, чем его собственный. Поменяли лошадей, а в придачу барин еще много денег дал. Вернулись цыган с дедом в шатер, цыган и спрашивает:
— Отдай мне, старик, свою дочь замуж.
— А это уж как дочке поправится, — старик отвечает.
Спросили девку, согласна ли.
— Я пойду за него! — ответила она.
— Ну, тогда ждите, приеду через недельку с отцом свататься.
Прошла неделя, сваты приехали, засватали девку. К свадьбе надо вроде бы готовиться, а цыган и говорит:
— Ты отдай мне свою дочь без венца. Некогда мне теперь свадьбу гулять.
— А отчего такая спешка? — удивился дед.
— На краю барского поля мы стояли, и наши лошади все барские хлеба потравили, так что некогда нам: нужно к барину идти, за хлеб платить. Отдавай свою дочь так, а как дело справим, так и на свадьбе погуляем.
— Об этом у дочери спроси, согласится ли она, будет ее согласие, тогда и я перечить не стану.
Поделиться книгой: