Новые эльфы

Изображение, выдаваемое кристаллом дальновидения, сбоило. Виды пустыни, передаваемые из окрестностей оазиса, почти полностью перекрывались крупной рябью. Причины ее были понятны. Наблюдатель, которого архимаг создал на смену глухому стервятнику, оказался чересчур аппетитным на вид для какого-то орла-переростка. А может, птица приняла творение Келеэля за конкурента. Кто теперь знает? Нахальная тварь кинулась сверху на разведчика и прежде чем сработала система защиты успела клюнуть летающего шпиона по голове. Так мало того, что клюнула, так она еще и умудрилась каким-то образом повредить передающий артефакт! Теперь архимагу приходилось бороться с помехами. Конечно, проще было бы заменить наблюдателя, но для того чтобы послать нового разведчика взамен покалеченного требовалось время. А отвлечься от того, что происходило сейчас в пустыне, было выше его сил.

— Серый, заходи справа!

— Серег, сеть возьми!

— На мед ее приманивай, на мед! Она сладкое любит!

— Серег, да ты палкой в нее кинь! Палкой!

— Мих, хватит любоваться, — практически простонал доведенный до исступления подначками остальных эльф, убедившийся что самостоятельно он эту вакханалию не остановит, — действовать надо а то они нам здесь все разнесут! Усыпи ее!

Шаман просьбу эльфа, переживающего за подругу, проигнорировал. Был занят тем, что укорачивался от бегущего практически прямо на него варана.

— Вы, толкиенисты, мать вашу! Харе ржать, и помогите мне снять ее! — взревел Серый с мощью, которую было сложно заподозрить в его поджаром теле.

И все это под аккомпанемент пронзительного визга. Но не испуганного, а счастливого.

— Ей-ей, ребята, это класс! — кричала девушка, галопирующая на спине очередной песчаной твари.

— Вика, энтомолог ты наш заслуженный, слезь. Ну, слезь, ну чего тебе стоит? Викаэль, у меня голова кружится на тебе смотреть!

Но эльфийка на просьбы Серого не реагировала. Счастливый девчоночий визг не смолкал. Громадный варан, на спине которого она умостилась, в отличии от нее выглядел донельзя испуганным. Прыжки, которые он совершал, заставляли подозревать его в попытках научиться летать. Келеэль немного знал об этих животных. В частности, он помнил, что у них очень чувствительный слух. И громкие пронзительные звуки причиняют им боль. А пронзительней визга девушки он вряд ли что-нибудь слышал в жизни.

— Класс! Класс! Мальчики, это круче моего мотоцикла! Это круче американских горок!

Метания всадницы и ее скакуна по окрестностям оазиса продолжались уже почти час. Келеэль не знал, что это за животное такое мотоцикл, но заранее посочувствовал несчастной твари. Архимагу было очень интересно, как именно остальные эльфы будут снимать разбушевавшуюся наездницу, но тут снова пошли помехи. Дрожь в иллюзии, создаваемой кристаллом, не давала рассмотреть происходящее. Архимаг пытался ее убрать. Безуспешно. Рябь не исчезала. Конечно, можно было бы наплевать на несовершенных разведчиков и сделать заклятие дальнего взора достаточной мощности, чтобы дотянуться до оазиса, вот только сил на это придется потратить…

Келеэль всерьез задумался, а стоит ли наблюдение за группой эльфов таких затрат. Оно, конечно, вряд ли, но признаться честно, чем-то притягивали его эти молодые сородичи. Может их неуемной энергией, которая прямо таки била через край? В чем причина этого факта архимаг не знал. Но днем молодежь носилась как ошпаренная, успевая сделать больше чем можно было бы ожидать от бригады гномов, а ночью…На ночь эльф наблюдение снимал. Не с его слабым здоровьем на такое любоваться. Судя по всему в клане толкиенистов из которого, судя по обрывкам речи, происходили эти эльфы, кто-то несколько поколений назад активно занимался демонологией. Ничем иным кроме примеси инфернальной крови в прежних телах архимаг не мог объяснить энтузиазм, охватывающий все население оазиса с заходом солнца. Эльфы в любви весьма холодная раса, подобно остальным долгоживущим, это необходимо для того чтобы деды не передрались с внуками за место под солнцем. Но то, что творили эти четыре пары с наступлением темноты, больше походило не на вынужденное прозябание группки молодежи вдали от родного Леса, а на первый призыв суккуба каким-нибудь молодым демонологом.

Единственное, что злило архимага, это полный запрет Михаэля на разговоры о прошлом, который шаман ввел едва ли не сразу же как ступил на горячий песок пустыни. Он был уверен, что их подслушивают, определяя это судя по всему не с помощью заклинаний, а благодаря своему дару провидца. Шаман ни капельки не сомневался, что его спутники могут разболтать нечто важное. И остальные с ним согласились!

Келеэль чуть сам им не объяснил, что нечто важное, что они знали на их старой родине, утратило значимость в этом мире. Разболтай они даже самую страшную тайну всей их расы (интересно, какую?), то кто бы ее передал в такую даль?! Конечно, время от времени в их разговорах проскальзывали слова, зацепившись за которые как за ниточки можно было бы распутать клубок. Но их было мало и в единую систему они пока не складывались. Узнать, как живут представители своей расы в таком далеком мире как тот, из которого они пришли, могущественному волшебнику очень хотелось. Но не получалось. Вариант с просмотром памяти кого-нибудь из этой кампании Келеэль, поколебавшись, отбросил. Во-первых, если заявиться к ним сейчас, то придется возвращать всю группу к себе в апартаменты, а гостей в количестве более трех штук волшебник не очень любил. Совсем не любил, если честно. Потом придется обустраивать их в Западном Лесу, представлять старейшинам, объяснять, откуда они взялись, ругаться с магами, выклянчивающими заклятье с помощью которых эти эльфы были возвращены к жизни…Жуть. И скука. Во-вторых, это вроде как неэтично. В-третьих, архимаг любил разгадывать загадки, а не получать готовое на блюдечке. В-четвертых нарушалась чистота поставленного эксперимента, ибо какой же это эксперимент, если результаты будут подправляться? В-пятых… Короче предоставить эту компании самим себе и потихонечку за ними следить было куда интереснее.

Вот уже семь дней восемь эльфов обживали оазис. Они ловили и сушили рыбу, чьи запасы уже начали достигать пугающих величин. Они пытались упражняться с оружием. И чего, спрашивается, на эти ребята на себя наговаривали? Вполне прилично машут клинками. Не на уровне ветеранов войны, конечно, но и не сказать, чтобы первый раз в жизни оружие увидели. И, пожалуй, все же армейская, а не гражданская выучка чувствуется. Горожане и селяне привыкли полагаться на профессиональных вояк или на крайний случай отбиваться со стен. Поэтому удары у них сильные и размашистые, сверху вниз. А молодежь в основном пыталась сбить стену щитов, пусть кривую и косую, но все же. И бить из-за преграды пусть не слишком сильно, но часто, маневрируя всем строем. Такой стиль боя больше подходит для регулярных войск. Ну и еще большим уважением у них пользовались одиночные тренировки, во время которых эльфы предпочитали вертеться, как волчок, а не стоять на месте несокрушимой глыбой. И это им удавалось тоже не совсем из рук вон плохо. Хотя можно было, конечно, и улучшить результаты, если правильно распределить нагрузку.

Хотя, Келеэль пожалуй и не смог бы с уверенностью сказать, как именно им надо тренироваться. Сам он ничем кроме ритуального ножа никогда в жизни размахивать не пытался. Да и тем, признаться, обычно бил по хорошо зафиксированной цели, которую на алтаре удерживало или специальное заклятие или хотя бы путы. Но какая-то подготовка у всех эльфов точно была. Во всяком случае, на утренние упражнения, проводимые согласно собственноручно оседланным примитивным солнечным часам они ходили все. Даже девушки не отлынивали. Единственной странностью, которую отметил у воскрешенных Келеэль было их полное неумение стрелять. К луку во всех известных ему мирах было приучено большинство эльфов. Умение выпустить точно в цель, находящуюся от тебя за триста шагов, десять стрел гораздо лучше продляет жизнь, чем умение правильно махнуть полосой железа отбиваясь от подошедшего вплотную врага. Но, как это ни парадоксально, пользоваться луком ни один из восьми эльфов не умел. Хотя они и пытались учиться. И, глядя на их попытки, даже далекому от военных искусств архимагу хотелось настучать криворуким неучам по голове. В первый раз, когда одна из девушек только примериваясь к оружию, попробовала спустить тетиву, то рассекла себе пальцы! Как ругался шаман, затягивая рану…затянул, кстати, тоже так себе. Келеэль, немного подумав, даже подбросил в кладовую одной из комнат маяка учебник по общей магии, с небольшим уклоном в целительство. Если Михаэль его найдет, то пусть немного подучиться.

И, конечно же, эльфы отлавливали тварей пустыни, которые в будущем должны были им служить и защищать. К ловле их они подошли основательно, видимо имелся у них нужный опыт. За второй день после прибытия в оазис они соорудили себе вполне неплохие костюмы для верховой езды и аналог примитивного седла. Собственно и работать то им пришлось немного. Всего лишь усилили штаны в костюмах пустынников в три-четыре раза, обмотали скорпиона веревкой и привязались к ней коротким отрезком ее же. Достаточно коротким, чтобы не упасть с гладкой спины и достаточно длинным, чтобы можно было немного шевелиться. В качестве фиксатора на гладком панцире спины насекомого немало не сомневаясь, выдолбили подобие канавок, куда должны были помешаться ноги наездника. А затем ноги тоже примотали при помощи расположенных в боках углублений отверстий. Но ведь до этого еще надо додуматься! Получилось надежнее, чем в стременах. Не выпадешь, даже если будут дергать. Правда и быстро вскочить в «седло» тоже не получится. Сам Келеэль никогда бы не измыслил такую конструкцию. Хотя, молодежь видимо тоже не сама ее придумала. Как сказал перед первым испытанием Азриэль: «Чувствую себя настоящим кроссовком!» Единственным выявленным пока недостатком было то, что у наездника быстро затекали ноги.

Пустыня бедна жизнью. Нет травы, которую можно было бы есть, а значит и нет животных, которые бы ее ели. Соответственно и хищников охотящихся за ними тоже нет. Все животные пустыни могут долгое время обходиться без воды, а то и вовсе ее не пьют. Пустынных охотников мало. Все они жестко охраняют свою территорию, где охотятся на более мелких созданий. Пустынный скорпион, ошивавшийся вблизи оазиса, был «владельцем» этого источника жизни в бескрайних песках. И конкурентов до момента промывки того, что заменяло ему мозги, он бы не потерпел. Поэтому до сих пор у восьми эльфов было лишь три трофея, заслуживающих внимания. Скорпион, пойманный в первый же день. Более крупная самка этого же вида, очевидно являвшаяся его супругой и пришедшая на розыски спустя сутки. И варан, отловить которого сумела охотничья команда только сегодня. Более мелкие животные, вроде ночных тушканчиков, ящериц или змей не в счет. Их всех переловили и перечитали в первую же ночь, которая, к слову, была единственной целомудренной. Не до того всем было.

Отчаянный девичий визг, раздавшийся на берегу озера, разрезал умиротворение заката. На звук ломанулись все жители оазиса кроме иллитида и скорпиона, что было весьма странно, так как Михаэль отдал им приказ охранять территорию от хищников и защищать эльфов. Быстрое сканирование местности, проведенное артефактами маяка, дало удивительный результат. Ничего опасного оно не обнаружило. А спрятаться от заклятий архимага было очень не просто. Но почему, же тогда одна из эльфиек начала кричать? Спешно поднятый в воздух стервятник быстро нашел причину. Практически раздетая Ликаэль, участвовавшая в спорах с мужчинами и пытавшаяся прокатиться на скорпионе даже без седла жутко визжала, уставившись как завороженная на самого обычного тушканчика.

Первым на звук прибежал Азриэль, размахивая почему-то кузнечным молотом. Келеэль задумался. То, что его положил в кладовую именно он, сомневаться не приходилось. Но вот зачем он это сделал, учитывая, что кузницы в комплексе подземного убежища не было?

— Там! — отчаянный крик, казалось, разнесся по всей пустыне. Эльф метнул молот в ту сторону, куда указывала рука девушки, и выхватил из-за пояса короткий меч, одновременно задвигая ее за спину. Почти тут же сквозь кусты проломились остальные. Каждый из них сжимал в руках какое-нибудь оружие. Большинство выбрало одноручные мечи или топоры, пренебрегая в отсутствии опасности повстречаться со стрелками щитом, только Михаэль почему-то взял копье, а Викаэль два кривых орочьих ятагана. Благодаря увеличенной Келеэлем при создании новых тел силе она могла ими размахивать, а вот уметь фехтовать сразу двумя клинками она не умела. Но, кажется, хотела научиться.

— Крыса, там крыса! — взвопила девушка, — выглядывая из-за спины защитника. Убейте ее!

Виновник беспорядка давно смотался прочь, едва заслышав громкие звуки. Эльфы постояли, подумали, посмотрели друг на друга да как начли ржать. Ликаэль, подумав, начала хихикать вместе со всеми. Тот факт, что из одежды на ней лишь нижняя сорочка похоже не смущал никого из присутствующих.

— Да уж, братцы-кролики, — отсмеявшись, сказал шаман, — я, признаться ожидал какого-нибудь лихого бедуина, впечатленного формами нашей громкоголосой красавицы или, на худой конец, песчаного медведя-шатуна, вот даже рогатину прихватил. Но чтобы на нас напала мышь! Такого я себе и вообразить не мог. Коллеги, а вам не кажется, что мы плохо подготовлены к отражению такой угрозы?

— Да, кошек нам завести не мешало бы, — согласился с ним Серый, — но где же их взять?

— Зачем нужны кошки, когда есть мозги? Точнее, Мозг. Если уж он сумел подманить к нам скорпиона-переростка, то что-нибудь более мелкое и подавно сумеет.

— Подманить?

— Прогнать. Зачем нам дрессированные мыши?

— Не знаю. Пугать слонов, например. Или Лику.

Все снова засмеялись.

— А ты бы не испугался? — обиделась девушка. — Я только в воду собралась заходить, а она как прошмыгнет!

— Угу. А черепахи как ломануться! Чего ж ты испугалась, воительница, вон у тебя и кинжальчик имеется, заработала бы первый левел на грызуне.

— Сам на них охоться, они антисанитарийные! А я потом посмотрю, как ты сам себя от лихорадки исцелять будешь.

— Кстати, а замечание то в тему, — поддержала эльфийку Викаэль, — грызуны это не только вредители припасов но и разносчики болезней, так что их лучше ликвидировать. Лучше всего превентивно.

— Если у нас это получится, то можно смело замахиваться на захват мира, задачи сравнимы по сложности, — буркнул шаман, — от крыс и мышей пытаться избавиться начали, пожалуй, сразу, как только открыли земледелие. Их пугали молитвами и священными кошками еще жрецы фараонов, а сейчас на это дело брошен, пожалуй, целый институт ученых. Но до сих пор, ни у кого не получилось избавиться от грызунов.

Келеэль согласно покивал. К чему только не приспосабливались разнообразные вредители. Их живучести следовало бы поучиться. Они каким-то образом вырабатывали у себя иммунитет к самым сложным алхимическим ядам, перебарывали заклятья, по слухам даже божественные силы, применяемые против них жрецами, в монастырях не давали стопроцентного результата. Он, архимаг, самый могущественный волшебник этого мира и тот был вынужден терпеть в своей резиденции их присутствие. Правда, все грызуны, что обитали в его жилище, были мертвы. Ведь кто лучше справиться с крысой, чем крыса-умертвие?

Но к иллитиду шаман все-таки пошел. За ним потянулись остальные.

— Мозг, какие еще живые объекты кроме нас есть в этом оазисе? И сколько их — спросил он.

— Птицы. Рыбы. Мелкие животные. Змеи. Насекомые. Общее количество требует времени на подсчеты.

— Сколько?

— Не менее суток.

— Ого, почему так много?

— Объекты группы насекомые многочисленны и сливаются в единый фон.

— Так-с, ясно, а змей в оазисе сколько?

— Тридцать четыре змеи.

— Ядовитые среди них есть?

— Мало информации.

— Но она есть?

— Мне известны некоторые виды змей. Мне неизвестно водятся ли они в этом месте. Я фиксирую лишь наличие здесь объектов, сходных своими характеристиками с известными мне змеями.

— Ясно, значит натуралист из тебя хреновый. Собери их всех вот здесь на берегу, только внуши им запрет на агрессию. Даже на инстинктивную. Если на них кто-нибудь наступит, например. Короче действуй как со скорпионом.

— Принято.

Тот час же со всех концов оазиса стали сползаться пресмыкающиеся.

— Ой, блин, сколько их тут, — ахнул Серый и отпрыгнул с пути особо крупного экземпляра, — Мих, где они днем прятались?

— Под камнями, наверное. Мозг, здесь все?

— Нет, еще четырнадцать змей, расположенных в прилегающих к оазису песках, ползут сюда из пустыни и будут в скором времени.

— Блин, ну и чего мы будем с ними делать? — осторожно спросила Шура.

— Мозг, среди них есть водоплавающие?

— Есть.

— Сколько?

— Шестнадцать.

— Многовато, они что, на рыбу охотятся?

— Да.

Значит, просто утопить большую их часть мы не сможем?

— Сможете.

— Но ты же сам сказал, что они водоплавающие.

— Да

— И как же их тогда топить?

— Змеи дышат воздухом. Их просто надо продержать под водой до того времени, пока он не кончится.

— И кто этим будет заниматься?

— Нет ответа. С высокой степенью вероятности это сделаю я.

— То есть твои команды для них главнее, чем собственный инстинкт самосохранения?

— Да.

Шаман помолчал, подумал, обернулся к остальным эльфам. Поискал в их глазах намек на дальнейшие действия и не нашел его.

— Ну что, — спросил он, — мне их топить или как?

— Ну, может не стоит так сразу, жалко же, — возразила Лика, — к тому же змеи мышей едят.

— Но змеиная кожа весьма дорого ценится, — возразила ей Вика.

— А ты перчатки или туфли из нее сшить сумеешь?

— Нет.

— Ну, вот и я нет.

— А зачем нам их вообще топить? — спросил Азриэль. — Змеи, это же почти идеальные убийцы и сторожа. Мозг, ты их можешь заставить слушаться нас так же, как заставил того скорпиона?

— Да.

— Тебя хватит на всех змей?

— Да.

— Ты не слишком устанешь?

— Время моей активности сократится приблизительно на семь-восемь часов.

— Вполне приемлемая цена за два десятка пастей с набором ядовитых клыков. — согласился с идеей Михаэль. — Вроде бы я где-то читал, что морские змеи одни из самых ядовитых, как думаете к озерным это относится?

— Морские? — переспросила его Викаэль, — А откуда шаман из России может знать о морских змеях?

— Да не гигантские вроде мифической Неси, если она, конечно змея а не ихтиозавр, а обычные, просто водоплавающие. Видел их в какой-то передаче. Ну что, будем приручать змей? Кто за? Кто против?

Против никого не оказалось.

— В Совет бы такое единодушие, — подумал Келеэль. — Может, мне еще одного иллитида поймать? Пусть каждому по змее подарит. В знак, так сказать, их нелегкой и многотрудной работы

— А где мы их будем носить? В карманах? — спросила Лика.

— Зачем в карманах? Лучше бы на шее. Как шарфик. Мозг, их уже можно в руки брать или ты еще не закончил? Все-таки это не насекомое, пусть и большое.

— Да. — подтвердил иллитид. — Примитивный разум. Легко поддается.

Все переглядывались, но никто не решался начать примерку холоднокровного украшения. Даже шаман смотрел на пресмыкающихся с явным сомнением.

— Эх вы, — смотрите как надо, — фыркнула Ликаэль и бестрепетно взяла средних размеров гада, одев его на шею.

— Странная девушка, — решил архимаг, — мышей она, значит, боится, а змей нет? Нелогично…Хотя женщины они все такие.

— Ну как? — спросил ее Серый.