Боевая единица

Лина приняла нож, деловито вытащила медпакет, обвязала клинок бинтом, спрятала оружие в карман разгрузочного жилета. Молча пронаблюдав за её действиями, Клещ заявил:

– Хороший нож. В своём роде даже уникальный, сама понимаешь. Как всё прошло?

– Без осложнений. Несколько ушибов от пуль и осколков, других ранений нет. Серьёзно пострадало одиннадцать заложников, четверо убито.

– Отчего они умерли? – заинтересовался Клещ.

– Точно не знаю. Один был убит ещё до нас, двое погибли при штурме. Четвёртый просто умер, наверное, сердце не выдержало. От пуль пострадали многие, там перегородки очень тонкие, их прошивало навылет, а от несущих стен часто рикошетило. При таких толпах невозможно было никого не задеть.

– Да я вас и не обвиняю, – отмахнулся Клещ. – Молодцы, нечего сказать. Сенсы вам не досаждали?

Лина не сдержала улыбки и с ноткой гордости заявила:

– Нам не так просто досадить.

– Ясное дело, – кивнул Клещ. – Сейчас свернём пожитки и двинемся к аэропорту. Там вас заберёт монастырский борт.

Заметив на лице девушки следы скрываемого вопроса, Клещ уточнил:

– Ты что-то хочешь сказать?

Лина какой-то миг колебалась, уж очень хотелось узнать, для чего проводилась столь странная операция, но субординация всё же взяла свое:

– Здесь где-нибудь попить можно? После ментальной атаки первая реакция – жажда.

– Да... Конечно, – засуетился Клещ. – Сейчас пошлю техника в ближайший магазин. Может, что покрепче минералки?

Лина какой-то миг недоумённо моргала, прежде чем до конца уяснила – руководитель операции прямым текстом предлагает воспитанницам спиртные напитки. С подобным она ещё не сталкивалась... Впрочем, боевого опыта у неё не было, кто знает, может, в Ордене так принято. Раз так, то не стоит позориться перед знаменитым рыцарем. Кивнув, девушка с невозмутимым видом произнесла:

– Да, было бы неплохо. Чего-нибудь покрепче.

– Отлично, – жизнерадостно произнёс Клещ и, резво обернувшись, ухватил за рукав техника, несущего сложенную треногу. – Стоять! На вот, держи деньги и дуй к ближайшему магазину.

– Меня через оцепление не пропустят.

– Пропустят, – заверил его Клещ. – Я это дело проконтролирую.

– Что взять?

– Бутылки две минералки и ящик водки.

Понятливый техник кивнул и уточнил:

– А стаканчики брать?

– Не надо, тебе и так тяжело тащить будет. Ты это... Лучше вина бутылку возьми... Что ли... Девушки всё-таки.

– Но как же без стаканчиков... Девушки... – не сдавался техник.

– Молча. Таким девушкам иначе, чем из горла, пить несолидно.

Но выпить девушкам не удалось.

Как ни странно, первой неладное почуяла Лина.

Воспитанницы столпились кучкой воле автобуса, не мешая техникам убирать оборудование. Поснимав шлемы, они с интересом наблюдали за деловитой суетой сотрудников Ордена, бойцов спецслужб и медиков. Некоторые из девушек с детства не бывали в Большом Мире, столь великое множество новых лиц было для них в диковинку. Марков догадался выделить пару десятков своих спецназовцев, те ненавязчиво выстроились плотной шеренгой, закрывая воительниц своими мощными телами от любопытных глаз. Хотя журналистов к месту событий не подпускали, слухов о странностях сегодняшних событий всё же не избежать, так что не стоит давать лишнюю пищу для размышлений.

Первый укол буравящей боли сжал виски, заставив Лину поморщиться. Она халатно не обратила на него внимания, сочтя последствием перепадов давления при полёте и прыжке – с ней подобное уже бывало. Но некоторые вещи воспитанницам вбивали до генетического уровня – девушка ощутила смутную тревогу. Техники закончили погрузку, следом за ними в автобус потянулись боевые сенсы. Мила замерла на верхней ступеньке, медленно развернулась, настороженно уставившись куда-то вдаль. Дряхлый старик внезапно дёрнулся, сердито сверкнул глазами, попытался что-то произнести, но из горла вырвался лишь клекот умирающего петуха. В следующий миг по двору пронёсся дружный вскрик – десятки сотрудников Ордена отреагировали на близкий пробой.

Растерянные спецназовцы стушевались, не зная, что предпринять: техники дружно корчились на земле, старик буквально выл прорезавшимся голосом, остальные боевые сенсы лихорадочно крутились во все стороны, будто пытаясь увидеть что-то незримое. Медики спешили к сотруднику, корчащемуся в луже водки и россыпи бутылочного стекла – он так и не успел донести свою ношу.

Реакция воспитанниц была вполне предсказуемой: щёлкая предохранителями, они стремительно рассредоточились по двору, заняв круговую оборону. Клещ подскочил к команде сенсов:

– Где?!!

– Близко, – кусая губы, тихо произнесла Мила, не переставая сканировать направление пробоя.

– Я и сам знаю, что не в Антарктиде! – рявкнул Клещ. – Точнее?!

Старик внезапно оборвал свой однотонный вой и неожиданно чётким, уверенным голосом доложил:

– Азимут сто семьдесят. Триста сорок метров. Гостиничное здание. Шестой этаж. Семнадцатый номер.

– Благодарю, – кивнул Клещ и взревел: – Монашки, все ко мне! Бегом!!!

Воспитанницы послушно покинули свои позиции, стекаясь к руководителю. Не дожидаясь подхода задержавшихся, он коротко обрисовал обстановку и сформулировал боевую задачу:

– Гости влезли прямо в гостиницу. Шестой этаж, семнадцатый номер. Сведения могут быть неточными. Пока твари не очнулись после пробоя, надо их порвать. За мной!

Наперерез Клещу метнулся Марков:

– Что случилось?

– Гостей встречаем, – отмахнулся рыцарь, – Без нас тут разбирайтесь.

– Помощь нужна? – крикнул вслед недоумевающий полковник.

Клещ проигнорировал его вопрос, возглавляя цепочку воспитанниц, он рвался к цели, расшвыривая с пути замешкавшихся спецназовцев и милиционеров. Его лицо светилось детской радостью – он спешил выполнить главную работу Ордена. Глаза одиннадцати воспитанниц азартно поблёскивали в предвкушении настоящей схватки. Поймать гостя, или гостей, в момент пробоя – немыслимая удача, ведь даже низшие создания после этого несколько минут восстанавливают силы, а на то, чтобы просто прийти в себя, некоторым высшим требуется более трёх дней.

В глазах двенадцатой девушки азарта не было – Лина отчётливо сознавала всю ненормальность последних событий. Мало того, что воспитанниц бросили на гражданскую операцию, так тут ещё и пробой. Совпадение немыслимое – это попросту невозможно. Да и пробой странный – приступ головной боли прекратился, хотя по идее должен терзать виски не менее десяти минут. Слишком уж слабое проникновение, так не бывает. А вдруг там кучка низших? Эти твари способны прийти в себя за пару минут, а у девушек даже спецбоеприпасов нет. Без потерь в этом случае не обойтись.

Видимо схожие мысли посетили рыцаря; не сбавляя скорости, он прокричал:

– Если на них усиленная броня, бить по коленным сочленениям. Потом добивать, не жалея патронов, в глаза и стыки пластин. Гранаты применять осторожно, там полно гражданских.

В гостинице никто не догадывался о крайне неприятном происшествии, происшедшем в её стенах. Светловолосая миловидная женщина сидела за стойкой, развернувшись в сторону телевизора. Там как раз шёл прямой репортаж с места событий – в кадре мелькали хорошо знакомые места, ведь до захваченного здания всего пять минут ходьбы. Недавно сюда даже заходило несколько спецназовцев, они обследовали крышу, намереваясь разместить своих наблюдателей. Но здешний обзор не понравился, и они выбрали соседний дом. А жаль – так и не удалось приобщиться к такому событию, было бы что рассказывать подругам.

Повернувшись в сторону открывающихся дверей, женщина поняла – ещё не всё потеряно. Спецназ возвращался, причём весьма поспешно. Приветливо улыбнувшись подбегающему здоровяку, она поинтересовалась:

– Вам лестницу на крышу открыть?

Не задерживаясь, гигант проскочил мимо, бросив через плечо:

– На хрен нам твоя лестница? Вали отсюда, покуда ноги шевелятся.

Отряд на удивление малорослых спецназовцев промчался мимо стойки, кое-кто на ходу зловеще щёлкал оружием. Женщина, проникнувшись духом момента, выключила телевизор и поспешно направилась к дверям, на ходу осознав, что всё же приобщилась к историческому событию.

Клещ, не сбавляя темпа, ринулся на лестницу, проигнорировав лифт. Между вторым и третьим этажом Лина вспомнила, что является командиром группы воспитанниц. Так как руководство операцией осуществлялось с земли, до сего момента ей об этом задумываться не приходилось. Догнав Клеща, она решительно дёрнула его за плечо.

– Чего тебе? – выдохнул здоровяк.

– Надо сбавить темп. Мы слишком быстро бежали. Дыхание сбилось, это ухудшит меткость стрельбы.

Клещ кивнул, соглашаясь с разумностью доводов девушки, резко сбавил темп. Но она не остановилась на достигнутом:

– Идите назад, вы без бронежилета и серьёзного оружия.

– Очень он здесь поможет, бронежилет, – буркнул Клещ. – А вооружён я получше тебя, мой пистолет заряжен спецпатронами. Так что помолчи.

Спорить с руководством нельзя, и Лина смирилась с тем, что впереди идёт боец без радиосвязи и защиты, если не считать лёгкую куртку.

Лестница была узкой, воспитанницы двигались цепочкой, держа оружие наготове. Головная боль стихла – значит, пробой закрыт. Если это действительно враги – они уже здесь. Неприхотливые низшие адаптируются быстро, и можно ожидать нападения в любое мгновение. На площадке четвёртого этажа курил толстый немолодой мужчина. Разинув рот, он выронил сигарету и от удивления даже не догадался освободить дорогу. Клещ небрежно отшвырнул его в сторону, впечатав в стену. Тот утробно хрюкнул, но возмущаться не стал. Лина отметила, что, судя по всему, гостиница продолжает жить своей обычной жизнью. Если на шестом этаже объявились гости, то ведут они себя на удивление тихо.

На площадке пятого этажа Лина вновь дёрнула Клеща за плечо:

– Надо сообщить руководству.

Но здоровяк только отмахнулся:

– Практикантка, ты просто помешана на уставах и правилах! Сами справимся, это тебе не тайга.

Лина вновь не рискнула спорить с руководством, хотя Клещ совершал серьёзнейший проступок. На случай пробоя в городских условиях у Ордена была специальная инструкция, включающая в себя целый комплекс мероприятий, вплоть до зачистки поражённого участка спутниковым ударом с дальнейшим сваливанием вины на каких-нибудь экстремистов. Но указывать рыцарю на элементарные вещи некрасиво, да и поздно – воспитанницы достигли шестого этажа. Сомнения в сторону – сейчас не время для пререканий с командованием.

Клещ скользнул взглядом по номерам на ближайших дверях, мгновенно сориентировался, направился влево. Со скрипом приоткрылась ближайшая дверь, показалась любопытствующая физиономия. Рыцарь пригрозил огромным пистолетом, дверь тут же захлопнулась. Лина коротко взмахнула левой рукой, но понятливые воспитанницы и без её сигнала послушно припали к стенам коридора, выставив оружие в угрожающем направлении. До семнадцатого номера оставалось несколько шагов. Девушки знали – там их могут встретить враги.

Но они ошибались – за невзрачной дверью гостиничного номера их ждала безликая смерть.

Экстрасенсы и техники, покинутые руководством, скучать не стали. Пробой – дело серьёзное, но тут все карты в руках у воспитанниц и рыцаря. Простым трудягам Ордена пришлось несладко, при такой близости к месту событий немудрено заработать инсульт, ведь до тренированных монашек им далеко. Стресс был немалым.

Человеческая природа – штука странная. В нескольких сотнях метров отсюда могут находиться самые страшные враги, каких только можно себе представить, однако уже через три минуты после начального импульса пробоя в автобусе раскрыли первую бутылку водки.

К счастью, техник, посланный в магазин, разбил далеко не всё. Более того, при падении он даже не порезался, только вымок в содержимом бутылок. Стаканов не было, но сотрудников Ордена трудности не смущали. Кто-то отрезал дно пластиковой бутылки, другие свинтили колпачки с оптики прожекторов, а у водителя была персональная стальная рюмка, выточенная в ремцехе на токарном станке. Сам он пить не стал, но галантно предложил изысканный сосуд Миле.

Заслышав жизнерадостный плеск, старик открыл выцветшие глаза, в них мелькнул огонёк жизни. Завидев это, Пацифист заявил:

– Надо и дедушке налить.

– А ему разве можно? – усомнился один из техников.

– Хуже ему уже не будет, – констатировал Чепэ. – Эй, Куст, ты водку будешь? Или тебя добить, чтоб не мучался?

Обратившись к широкой аудитории, он пояснил:

– Ему девяносто восемь лет. И всё в строю, никак ветерана в покое не оставят.

Старик издал горловой, клекочущий звук, явно оживившись.

– Понял! – констатировал Пацифист. – Кустик хочет водочки.

В приоткрытую дверь автобуса заглянул один из офицеров неизвестно какой спецслужбы. Слишком много их крутилось по окрестностям, от их внимания не ускользал ни один укромный уголок.

– Дверь закрой! – рявкнул Пацифист. – Не видишь, у людей тут собрание... секретное.

Понимающе кивнув, офицер захлопнул дверь, при этом по салону автобуса покатился какой-то предмет. В темноте никто его не разглядел, а из-за шума невозможно было расслышать шипение. Нервнопаралитический газ действовал мгновенно, в корпусе гранаты была заключена доза, достаточная для убийства сотни человек, – замкнутый мирок салона превратился в душегубку.

Техники и сенсы корчились на полу в предсмертных судорогах, в своём кресле нелепо дёргался Куст. Угасающее сознание старика на миг вспыхнуло с прежней ясностью, и он нанёс последний в своей жизни удар.

Удаляющийся офицер вздрогнул, неловко пошатнулся, но тут же выровнялся и продолжил идти, как ни в чём не бывало. Неподалеку замертво упал спецназовец – тяжелейший инсульт убил его на месте, ещё несколько человек отделались затяжной головной болью. Старик так и не узнал, что убийца, защищённый ментальным щитом, избежал возмездия.

Через минуту последний, самый выносливый техник перестал подавать признаки жизни. Вымерший автобус стоял среди суеты потревоженного человеческого муравейника. На него не обращали внимания, к тому моменту на людей свалились новые проблемы, им не было дела до странной тишины в салоне.

Эпицентр событий в одно мгновение переместился в близстоящую гостиницу.

Лина замерла перед дверью, присела, чуть придавила спусковой крючок. Ей внезапно захотелось очутиться как можно дальше от этого места. Желание было странное – раньше она за собой особой трусости не замечала. Но слишком уж всё неестественно, и удивительно, что Клещ этого не понимает, целиком поддавшись азарту боевой тревоги.

Тем временем здоровяк отошёл к стене, чуть присел, бросился вперёд живым тараном. В тот же миг Лина отчётливо ощутила свежий, нежный аромат, такой бывает после грозы. Поняв, что из-за двери просачивается озон, она вскрикнула, предупреждая руководителя. Но было поздно.

Рыцарь ударил плечом с такой силой, что дверь вынесло из рамы; он так и внёс её в номер на себе. Лина, заметив оранжевые отблески, окончательно убедилась в своём предположении и яростно закричала:

– Все назад! Это жижа!

Заслышав страшное слово, воспитанницы не стали медлить – брызнули во все стороны, удаляясь от гибельного места. В любую секунду по стенам и полам, вообще по всем предметам материального мира пойдёт смертельная дрожь. Живая плоть сможет уцелеть, только если тело зависнет в воздухе. Но человек не птица, он всё равно опустится или вынужден будет за что-то схватиться. Вибрация плёночной саморазворачивающейся контурной ловушки квари, или в просторечии – «жижи», превратит на контакте кости в пыль, а мясо в мельчайший фарш.