Помоги проекту - поделись книгой:
Михаел быстро сбегал в кладовую, где стоял бочонок с вином. Пленник приподнял голову и жадно осушил стакан. Потом посмотрел на свои путы и на обоих ребят, как-то странно улыбнулся и прошептал:
— Спокойной ночи, ребята! Давно я не спал так безмятежно, как буду спать сегодня!
Он снова опустил голову на подушку, закрыл глаза и уснул. Дышал он ровно, и лицо его было спокойно.
Мальчики смущённо переглянулись, погасили фонарь и вышли из каюты. Заперев дверь, они отправились на обход корабля. Товарищи их крепко спали. Только Перо нёс вахту на палубе.
— Всё в порядке! — крикнул он сверху.
Иво и Михаел спустились в трюм.
Трудно было догадаться, что «Метеор», грузовое судно, перевозившее из Италии в Сплит южные фрукты, — корабль контрабандистов. Где же хранился контрабандный товар?
Тщательно обследовав трюм, ребята обнаружили, что у него двойное дно; пространство между верхним и нижним настилом было заполнено точь-в-точь такими же ящиками, какие они видели в пещере. Сколько тонн контрабандных товаров здесь хранилось! Здесь лежали и ружья, и ящик с патронами — контрабандисты боялись таможенной охраны и никогда не выходили в море безоружными.
С первыми лучами солнца весь экипаж был уже на ногах — пора сниматься с якоря! Но куда, в какую сторону плыть? Где они сейчас?
Иво решил посоветоваться с мотористом. Ведь он опытный моряк и, кто знает, может быть, не откажется им помочь.
Анте не спал. Его осунувшееся обросшее лицо было спокойно.
Ему было лет пятьдесят. Глубокий шрам, проходивший через лоб, делал лицо его уродливым, даже страшным. Но глаза светились какой-то тайной грустью. Он лежал на спине, глядя в потолок и прислушиваясь к доносившемуся из иллюминатора плеску волн, бьющихся о прибрежные скалы. Он казался спокойным, но душой его владело непонятное смятение. Это неожиданное происшествие вызвало в нём целую бурю чувств. Ему казалось, что внутри у него что-то перевернулось. Странно — он не находил в себе ни злобы, ни раздражения против ребят.
Иво принёс ему горячего чая. Мальчику хотелось вернуть пленнику свободу, но он не мог на это решиться: ведь Анте такой силач! Правда, сейчас он беспомощнее грудного ребёнка, его приходится кормить с ложечки, но если развязать путы… В душе Иво происходила борьба… А ведь Анте моторист, бывалый моряк, он мог бы сослужить им большую службу…
— Что ты собираешься со мной делать, парень? — спросил Анте.
— В первом же порту сдадим вас властям, а заодно и корабль с товаром! — твёрдо ответил Иво.
Анте с любопытством разглядывал бесстрашного мальчугана и, немного помолчав, проговорил:
— Ты настоящий герой! Только скажи мне по совести, какого чёрта тебя понесло с твоими дружками в открытое море в этой утлой скорлупке? Поди, сбежали из дому? Захотелось немного поиграть в Робинзонов?
Иво поставил чай на стол, сел и серьёзно сказал:
— Нет! Мы — экипаж «Синей чайки»! Мы решили вместе жить и трудиться. Хотим стать умелыми рыбаками. Когда мой отец вернулся из Бразилии на Чайкин остров, он всё время твердил рыбакам, что большого улова можно добиться, только если рыбачить всем вместе, как бы одной большой рыбацкой семьёй, — ведь сто рук куда сильнее двух…
И Иво поведал мотористу Анте историю своего отца, рассказал о том, как ребята стали обладателями «Синей чайки», и о том, что случилось с ними в море.
Анте внимательно слушал. Когда мальчик рассказывал о том, как отец его вернулся в посёлок без моторного парусника и без денег, собранных рыбаками, моторист побледнел и глаза его расширились, — казалось, он находился во власти каких-то мучительных воспоминаний.
— Я собрал ребят, — закончил Иво свой рассказ, — и объяснил им свой план. Один за всех, все за одного! Ведь это так здорово — работать вместе! Сейчас мы, правда, ещё ребята, но, когда подрастём, наш экипаж всем докажет, чего можно добиться дружным трудом. Я верю, что когда-нибудь у нас будет большое судно и мы сможем выходить на нём в открытое море, где рыбы видимо-невидимо. Мы будем принимать к себе всех, кто захочет честно работать. И все забудут, что такое зависть, потому что мы будем поровну делить всё, что заработаем. Мой отец хорошо это придумал!
Моторист слушал Иво молча, а когда заговорил, голос его был взволнованным и добрым:
— Если бы мои руки были сейчас свободны, я бы тебя крепко обнял… Твоего отца, говоришь ты, прогнали с острова и он умер? А знаешь ли ты, парень, что и это тоже на моей совести?..
Из груди его вырвался горестный стон, и, протягивая к Иво свои связанные руки, он попросил:
— Освободи меня!
Иво ничего не понял из бессвязных слов контрабандиста, но, повинуясь какому-то безотчётному чувству, выхватил из-за пояса нож и перерезал верёвки на руках пленника. Страх, который он испытывал перед этим человеком, развеялся словно дым.
Взяв нож из рук Иво, Анте перерезал верёвки на своих ногах. Потом он встал, выпрямился, протянул мальчику правую руку и сдавленным голосом произнёс:
— Вот моя рука! Я твой, не сбегу! Веди меня на палубу!
Иво открыл дверь каюты.
Когда над палубой показалась голова поднимающегося по трапу контрабандиста, ребята оцепенели. Они решили, что он, сумев непонятным образом освободиться от пут, явился, чтобы учинить над ними жестокую расправу. Но, увидев Иво, спокойно идущего вслед за пленником, они почувствовали, что бояться нечего.
Заметив смятение ребят, Анте скупо улыбнулся и проговорил:
— Не бойтесь! Я никому не сделаю зла.
Он сел на свёрнутый канат под мачтой, зажмурился от слепящего солнца, несколько раз жадно глотнул воздух и, пошарив в карманах, воскликнул:
— Эх, моя трубка!..
Трубка оказалась в кармане у Михаела. Когда Анте рухнул на палубу, трубка выпала у него из рук, а Михаел нашёл её и подобрал.
Моторист благодарно посмотрел на мальчика, набил трубку и закурил… Ребята, осмелев, придвинулись поближе, и вскоре они, усевшись в кружок прямо на палубе, с удивлением слушали рассказ человека со шрамом.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Итак, как говорится, по счастливой случайности, хотя по правде сказать, её вряд ли можно назвать счастливой, я очутился среди вас, дорогие мои друзья… — начал Анте. — Был я когда-то таким же мальчишкой, как и вы. Рос в городе, окружённый лаской и заботой любящих родителей. Я много учился и стал капитаном. Я вижу, вы удивляетесь?.. Да, самым настоящим капитаном, каких вам, наверное, не раз приходилось видеть на пароходе. Носил красивый синий китель с золотыми нашивками и фуражку с золотым околышем. Я был молод, красив, энергичен, но страшно легкомыслен. Вино и карты требовали прорву денег. Я мечтал стать богатым, мне виделись горы денег, караваны судов. Жажда денег, мечта о несметном богатстве совсем затуманили мне голову. Но честным трудом богатства не наживёшь.
Я стал обсчитывать своих матросов — это было нетрудное дело. Но жульничество моё вскоре раскрылось, мне пришлось покинуть корабль.
Тогда я завёл дружбу с теми людьми, которых вы видели на «Метеоре». Они тоже любыми путями стремились разбогатеть. И вот мы решили заняться контрабандой. Но где взять денег на хороший корабль?
В портовом кабаке мы вели нечестную игру в карты, дочиста обыгрывая матросов, которых мы всеми правдами и неправдами заманивали за карточный стол. Как раз в это время в порту продавался «Метеор», привлекавший многих покупателей. Тогда мы и повстречали твоего отца, Иво. Теперь я точно знаю, что это был твой отец, — ты мне его хорошо описал. Мы разузнали, что у него в кармане лежат деньги на покупку корабля, и заманили его в кабак. Дурманящее снадобье, которое мы подмешали в его стакан, сделало своё дело — и утром твой отец проснулся без денег… Вместо него «Метеор» купил я.
Началась бесшабашная жизнь на море. Нам везло — о нашем тайном промысле никто не знал. Правда, с некоторых пор таможенники начали что-то подозревать, но поймать нас с поличным не могли. Только один раз нас остановил среди моря сторожевой катер береговой охраны. Наш корабль был доверху нагружен контрабандой. Нам бы не поздоровилось… И мои сообщники замыслили кровавое дело… Я вовсе не хотел стать убийцей, я протестовал, но напрасно…
Тут он весь затрясся и закрыл лицо руками. Немного успокоившись, он продолжал:
— …С того дня, Иво, я навсегда потерял душевный покой… Я не могу забыть убитых таможенников. Не могу забыть и полный отчаяния взгляд твоего отца, ограбленного нами…
Неотвязная мысль терзала меня — неужели мне придётся теперь до конца дней своих оставаться преступником? Только страх перед наказанием удерживал меня от того, чтобы отдаться в руки правосудия.
Если бы вы знали, какую радость я испытал, когда во время шторма нам удалось спасти двоих из вас!.. Я решил во что бы то ни стало помешать чёрному замыслу Лоренцо. Я всё думал, как бы освободить вас, но получилось так, что сам стал вашим пленником. Теперь вы сдадите меня властям.
Вы хорошие ребята! Когда Иво рассказывал мне о вашей жизни, о ваших приключениях, о вашей любви к «Синей чайке», о вашей дружбе и мужестве, я чувствовал, что на душе у меня становится светлее. Работать всем вместе… Помогать друг другу… Дружно и честно работать— не для того, чтобы разбогател кто-нибудь один, а чтобы жилось лучше всем, кто в поте лица добывает свой хлеб. Хорошо, что я встретил вас! Ваша мечта прекрасна…
Он печально посмотрел на ребят и добавил:
— Прежде чем предстать перед судом и получить по заслугам, я хотел бы совершить хоть одно хорошее дело. Ребята, примите меня в ваш экипаж!
Ребята переглянулись.
Радость и надежда тёплой волной подступили к сердцу Иво. Но отец! Мысль об отце снова вызвала у него недоверие к Анте. Иво сидел неподвижно. Вот он, человек, повинный в злосчастной судьбе его отца…
Воцарилось тягостное молчание. Стало так тихо, что слышно было дыхание ребят, выжидательно глядевших на Иво. Но вот Иво встал, подошёл к Анте и испытующе посмотрел ему прямо в глаза. Тот не отвёл взгляда, и было в этом взгляде столько затаённой беспредельной грусти и непритворного раскаяния, что у мальчика невольно сжалось сердце. Он вздохнул, схватил Анте за руку и воскликнул:
— Вы наш! Согласны, ребята?
— Наш! — откликнулись все.
Анте встал, подошёл к борту, долго глядел на море и наконец заговорил:
— Маленькие мои друзья, мне сейчас так хорошо, как никогда ещё не было. Клянусь, что ты, Иво, со своими товарищами доведёшь до конца дело, начатое твоим отцом. «Метеор» куплен на деньги твоего отца. Он принадлежит вам.
Ребята застыли от неожиданности. В немом восторге обступили они нового друга.
Михаел поднял на мачте вымпел «Синей чайки», Анте подошёл к мотору, запустил его, и новая большая «Синяя чайка» гордо поплыла в открытое море.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
И вот у экипажа «Синей чайки» началась совсем иная жизнь.
Анте принял решение. Со старым покончено навсегда. А чтобы хоть чем-нибудь искупить свою вину перед отцом Иво, он сделает из этих ребят хороших моряков! И Анте горячо взялся за их обучение. Он чувствовал себя возрождённым для новой жизни — жизни честного человека.
Работы было по горло. Поначалу у ребят в глазах рябило от обилия парусов, канатов, рей. Но вскоре они не хуже заправских моряков поднимали паруса, смело, ловко взбирались на реи и уверенно стояли у штурвала. Штурвал был большой, но вращался легко. Ребята учились распознавать направление ветра, пользоваться компасом и секстаном[6]. Когда дул сильный ветер и поднимали все паруса, «Чайка» выглядела такой красавицей, что у ребят дух захватывало от восхищения. Юные мореходы уже умели быстро ставить паруса, приводить судно к ветру, а когда наступал штиль, запускали мотор. Анте учил их читать морские карты, объяснял устройство мотора. Особенно заинтересовался мотором Михаел.
«Чайка» уходила всё дальше в открытое море. Вокруг уже не было ничего, кроме необозримой водной равнины. И тут ребята впервые почувствовали могущество и необъятность моря.
Иво был неутомим в своей любознательности. Ему всё хотелось знать, и Анте приходилось без конца отвечать на его вопросы. А как радовался Михаел, когда ветер утихал и приходилось включать мотор! Его рокот звучал в ушах юного мореплавателя самой нежной мелодией. Михаел чистил и смазывал мотор; он даже спать пристраивался поближе к мотору. Юре с явным удовольствием хлопотал у очага. Он стал искусным коком. Франьо и Перо заботливо следили за порядком на корабле, с упоением драили палубу, а уж в лазанье по канатам никто не мог с ними сравниться. Петер не отходил от штурвала.
— Два румба вправо! — командовал Анте, и Петер мгновенно исполнял приказание.
— Есть! — отвечал он серьёзно и с достоинством.
Анте вёл судно на юго-восток, в Улцинь, последний порт в этой стороне югославского побережья. Там у него были родственники, там он надеялся отыскать среди моряков своих старых знакомых. Там никто не знал о его образе жизни в последние годы, так как он плавал под другим именем и давно здесь не показывался. Но сначала они подошли к берегам Апеннинского полуострова и сделали кратковременную остановку в итальянском порту Бриндизи. Надо было продать тот товар, которым запаслись в Италии контрабандисты. С контрабандой покончено!
Всё это время Анте неустанно обучал ребят морскому делу. Занятия с ними отвлекали его от горьких дум и воспоминаний о прошлом.
Эти мальчики, размышлял Анте, потомственные рыбаки. Они с детства впитали любовь к делу своих отцов и дедов и никогда не променяют рыбацкий труд ни на какой другой. В Улцине он переоборудует «Метеор» в настоящий траулер. Придётся, правда, ещё продать старую «Чайку». Он купит трал, несколько сот метров стального троса и траловую лебёдку, которую соединяют с мотором; в трюме можно сделать ледник для хранения рыбы. Получится отличный траулер, на котором смело можно будет бороздить всю Адриатику. И тогда-то уж ни один рыбак на Чайкином острове не устоит против соблазна принять участие в деле, которое будет в тысячу раз прибыльнее, чем лов у берега маленькими сетями.
«Метеор» пришвартовался в Улцине. С болью в душе расставался Иво со старой отцовской лодкой — он согласился продать её только потому, что от этого во многом зависело осуществление заветной мечты отца.
Анте был родом из Улциня. Но он так изменился с тех давних пор, как покинул родной город, что его никто не узнавал. Сразу же по прибытии в порт все принялись за дело. Экипаж «Синей чайки» оказался на редкость сноровистым, и работа закипела. Плотники перестроили трюм, установили двухбарабанную траловую лебёдку, на каждый барабан намотали по двести метров стального троса, прикрепили к тросам ёмкий трал. Много было хлопот и приготовлений…
И вот наконец наступила долгожданная минута. В начале октября вышли в первое пробное плавание с новой сетью.
Вот это было событие!
Михаел стоял у мотора. Иво у барабанов наблюдал за тем, чтобы оба троса, к концам которых был прикреплён трал с тяжёлыми колодами для груза, разматывались ровно, без рывков.
Плавно, белым лебедем скользил корабль по синей глади моря. Забросили в воду сеть, и дубовые колоды сразу же потянули её книзу. Все не отрываясь следили за исчезающими в морской пучине тросами.
Интересно, что теперь будет?
Анте не раз рассказывал им, как нужно медленно тянуть трал по дну моря и как попадает в него рыба. Он показывал на карте морские течения, которые рыба обходит, и мели, где скапливаются косяки разных рыб; показывал проливы, кишащие раками. За эти несколько месяцев ребята узнали о море намного больше, чем знали их отцы.
Но надо вытягивать трал! Все сбежались на корму и стали смотреть в воду. Михаел включил мотор, и тросы медленно поползли вверх. Ребята суетливо приготовляли ящики для рыбы — ведь такой трал вылавливает за один раз до пяти центнеров рыбы! Трос со скрипом накручивался на смазанные барабаны. Вот из воды показался трал. Ну и тяжёлый! Наверное, полнёхонек! Вот он повис над водой. Мотор затакал громче — теперь ему труднее справляться с сетью! Она еле движется. Но что это — не видать ни одной рыбки! Ах, нет, вон блеснули в петлях сети серебристые хвостики — один, другой, третий… Трал оплетён морскими водорослями, облеплен илом. Мотор полегоньку подтащил его к борту, вода хлещет на палубу. Теперь не зевать! Сеть так и норовит выскользнуть из рук. Тяжёлый это труд! Утомительный. Особенно тяжело приходится рыбакам зимой, в непогоду и холод. Ребята взмокли, вытаскивая сеть. Большая стая чаек закружилась над кораблём. Чёрные дельфины весело резвятся на волнах в предвкушении богатой добычи.
Наконец сеть повисла над палубой. Анте развязал её внизу, и всё содержимое хлынуло на палубу. И чего здесь только нет! Рыбы бьют хвостами — красные, серебристые, синие, маленькие и большие, сплюснутые и головастые, толстые и тонкие. Здесь и колючие морские ежи, и хищники-скаты, и неповоротливые морские пауки, и переливчатые раковины, и каракатицы, и губки, и причудливые морские звёзды, и самые беззаботные обитатели моря — студенистые медузы. Всё это движется, шевелится, трепещет и бьётся о палубу!
Анте показывает:
— Эту рыбу сюда, вон ту — в тот ящик, губок и каракатиц отдельно…
А всё непригодное для человека — за борт! Серой тучей заметались над водой чайки, с боем вырывая друг у друга лакомые куски.
Славный улов!
Вот и сбылась мечта отца Иво! Такой улов никогда и не снился никому из рыбаков в их посёлке. И ребята благодарно смотрят на Анте.
Когда вечером после трудового дня ребята отдыхали на палубе, Анте рассказывал им много интересного и увлекательного о жизни моря — всё, о чём должен знать моряк. Он говорил о повадках разных рыб и о нравах различных обитателей моря, знакомил ребят с важнейшими морскими течениями, объяснял происхождение циклонов и правила кораблевождения. Ребята слушали его с восторгом.
Так становились они настоящими моряками — детьми огромного моря.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Наконец пришла пора возвращаться на Чайкин остров. Ребята очень скучали по дому; порой, вспоминая о родных, они смахивали непрошеную слезу. Но дружба, окрепшая за месяцы совместного плавания, помогала им бороться с тоской по дому. И потом, ведь не зря они проводят здесь время, не простое мальчишеское озорство погнало их в море, — нет, они трудятся, набираются опыта и знаний и вернутся домой умелыми рыбаками. Родные и близкие смогут ими гордиться.
Анте был в таком же радостно-возбуждённом состоянии, как и его ученики. С ребятами он забывал все свои тревоги и волнения. Лишь при мысли о близкой разлуке он приходил в уныние и становился задумчив.
За несколько дней до рождества корабль снялся с якоря. Его нельзя было узнать! Заново окрашенный синей краской, он горел и искрился в лучах солнца. На корме гордо развевался флаг, на верхушке фок-мачты колыхался синий вымпел, а впереди, на носу, сверкало выведенное красными буквами новое название: «Синяя чайка».
Анте стоит на баке. Иво рядом с ним. Рабочие, которые переделывали судно, собрались на пристани и машут им шапками. Анте грустен. Взгляд его скользит поверх портовых строений, ловит очертания родного города. Анте прощается с ним навсегда.
При выходе из гавани ребята заметили одномачтовый парусник с коричневым корпусом. На нём убирали паруса. От Иво не укрылось, какое ошеломляющее впечатление произвела эта встреча на Анте.
Он побледнел, быстро отвернулся от судна, наклонился к Иво и прошептал:
Поделиться книгой: