Асока

Они подняли тело и вынесли наружу. Нира двинулась за ними следом. Выглядела она так, будто и ее вот-вот стошнит. Асока подозревала, что она предпочла бы оказаться подальше, но не хотела упускать брата из виду. И Асока ее не винила. Когда они вышли, она снова взглянула на Кейден с Миарой.

— Вы в порядке? — спросила она.

Последовала краткая пауза, а затем Миара резко согнулась, и ее снова вырвало в опустевшую миску. Кейден поглаживала сестру по плечам, хотя и ее саму Асока еще не видела такой бледной. Подошел Сельда: он принес им воду и немного хлеба, чтобы Миара могла перебить привкус во рту.

— Как ты можешь оставаться такой спокойной? — резко спросила Миара.

Асока подозревала, что хлеб слегка зачерствел, девочке пришлось сосредоточиться на пережевывании, и это удерживало ее от полномасштабной истерики.

— Откуда ты?

— Не приставай к ней, — нетвердо одернула ее Кейден. — Доедай – и пошли домой.

Она взгромоздила доску для крокена обратно на стол. Пока Миара послушно жевала, ее сестра принялась медленно выщелкивать фишки, снова и снова поражая центральную мишень, хотя по правилам игры требовалось не это. Асока предположила, что так ей было легче не думать о том, что только что произошло.

— Если на поле есть фишка, ее нужно выбить, — задумчиво протянула Асока, глядя на доску.

— Что? — переспросила Кейден.

— В крокене, — пояснила Асока. — Ты не можешь просто палить куда хочешь. Нужно метить в фишки противника. Так давайте так и сделаем.

— Палить из чего? — с набитым ртом уточнила Миара. — У нас как-то маловато бластеров.

— Нет, — сказала Асока. — Не так. Имперцы хотят быстро получить урожай. Значит, нужно замедлить сбор.

— Как? — спросила Кейден.

Обе сестры уже выглядели лучше. Асока успешно их отвлекла.

— Понятия не имею, — призналась она. — Я же не земледелец. Но Вартан – или еще кто-нибудь из бригадиров – знает. Вы же все еще разговариваете друг с другом в поле, так? И там имперцам труднее вас подслушать. Вы сможете организоваться. Бригадиры будут встречаться для обсуждения, а потом передавать сведения своим бригадам.

— Умно, — признала Кейден. — И даже правилам не противоречит. Нам разрешено встречаться с товарищами по бригаде.

— Знаю. Именно это и делает план таким удачным, — подмигнула Асока.

— А ты что собираешься делать? — спросила Миара, проглотив остатки хлеба. — В нашей бригаде освободится место, раз Малат улетает.

Асока обдумала предложение: земледелец из нее выйдет ужасный, и это уж точно изрядно их замедлит – но потом ей в голову пришла мысль получше.

— Нет, — решила она. — Я пока что буду механиком, но, пожалуй, перестану быть хорошим механиком. Если оборудование нельзя будет починить, это еще сильнее вас замедлит.

— Нам пора идти, — напомнила Кейден. — Уже почти комендантский час, а нам еще до дома добираться.

Было еще не настолько поздно, но Асоке едва ли стоило настаивать.

— Берегите себя, — сказала она. — Увидимся завтра. Будьте осторожны, когда соберетесь пересказывать Вартану мое предложение, но если он согласится – позвольте продолжать ему.

Сестры кивнули и направились к выходу. Миара обошла зал кружным путем, чтобы не наступить на то место, где лежал Тиббола, и Асока отметила, что Кейден ей это позволила. Затем сама она перебралась к стойке. Ей тоже следовало бы идти, но ей хотелось прежде перекинуться словечком с Сельдой. Она заняла один из стульев и только потом сообразила, что даже не представляет, о чем хочет с ним побеседовать.

— Ты быстро сообразила, как сделать, чтобы девочки ничего не увидели, — заговорил Сельда. — Я так понимаю, сама ты видела слишком многое.

— Тут я спорить не буду, — устало откликнулась Асока.

— Будь осторожнее, малышка, — попросил он.

Асока хотела было возразить, но он поднял уцелевшую руку, и она осеклась.

— Даже если ты не так уж и мала, ты все равно младше меня.

Она улыбнулась. Чужая забота ощущалась до нелепости приятной. Прежде, когда она сталкивалась со смертью, она могла потом обсудить это с Энакином. С тех пор она, разумеется, как-то справлялась сама, но это не означало, что ей это нравилось.

Сельда собрал остатки еды в контейнер и передал ей. Упаковка была не такой надежной, как у сухих пайков, но несколько дней эта пища пролежит точно. Асока быстро дошла до дома, подсчитывая, какое количество еды она может добыть и надолго ли ее хватит, учитывая, что ей неизбежно придется разделить запасы с другими. Проваливаясь в сон, она все еще решала это уравнение при разных условиях.

10

Неделя превратилась в две, посевы медленно всходили. Новые имперские надзиратели снова удлинили смены, так что земледельцы проводили в поле почти весь световой день Раады. Нормы рационов и число перерывов остались прежними, хотя им разрешили нить больше воды. Имперская эффективность во всей красе.

Асока целыми днями незаметно таскала в пещеры еду, медицинские припасы и водоочистители. Она нашла разветвленный проход в холмах между своей первоначальной базой и местом, где спрятала корабль. Основным ее поставщиком в поселке был Сельда, хотя она знала, что и другие торговцы наверняка вносят свой вклад. Ей не нужно было знать подробности – только делать свое дело.

Вартану и прочим опытным работникам не сразу удалось опознать, что они выращивают. Они оттягивали сев, как только могли. Плуги ломались, механика никак не удавалось найти, но затем имперцы перестали выдавать еду, и земледельцам пришлось вернуться к работе. Они посеяли и полили семена, и из почвы уже проглядывали ростки. Только тогда Вартан сообразил, что они выращивают.

— Это даже не настоящая еда, — шепотом рассказывал он с явным отвращением, когда они сгрудились над доской для крокена у Сельды. — Из этого делают мерзкие питательные добавки – ну, знаете, ту дрянь, которую скармливают военным, потому что она пресная и безвкусная, но в ней есть все необходимое для жизни.

— Не понимаю, почему это так тебя задевает, — удивилась Нира. — С чего тебя волнует, что едят имперцы?

— С того, что это конкретное растение высасывает все соки из почвы, на которой растет, — пояснил Вартан. — К тому времени как мы соберем урожай, поля превратятся в бесполезную грязь. Еще много сезонов на них ничего не сможет расти, и непохоже, что нам заплатят достаточно для закупки удобрений. Они разорят всю луну.

Кейден и Миара встревоженно переглянулись. Они не знали другого дома, кроме Раады, и во всей Галактике никому не было до них дела. Им больше некуда податься.

— А еще ноля здесь есть? — как можно тише и спокойнее спросила Асока.

— Нет, — сказал Вартан. — Сама по себе Раада почти бесполезна. Потому ей никогда не интересовались хатты или кто-нибудь вроде них. У нас были только надзиратели, и в основном с ними можно было договориться. Но похоже, Империя их напугала и они нас бросили.

— Могу понять, — откликнулась Нира к явному возмущению брата. — Не скажу, что мне это нравится, но я их понимаю. У большинства из них есть семьи, как у Малат. Нельзя винить ее за то, что она улетела.

Еще мгновение Хобан молчал, и Асока видела, что он изо всех сил цепляется за гнев, потому что иначе ему оставалось лишь уныние.

— Так нам уже можно что-нибудь взорвать? — спросил он наконец.

— Есть на примете что-то конкретное? — уточнила Асока.

— А у тебя? — парировал Хобан.

Вздохнув, Асока решила, что пора выложить карты на стол. По крайней мере, большую их часть. Если она продолжит хранить все в секрете, рано или поздно Хобан выкинет какую-нибудь глупость, а это может подвергнуть опасности Кейден с Миарой.

— В холмах полно пещер, — сообщила она.

Она взяла из стопки фишку для крокена и щелчком послала ее к центру доски. Та аккуратно легла за одним из колышков, заслоняющим ее от противника.

— Это все знают, — отозвался Хобан. — Их слишком много, чтобы все нанести на карту, и там ничего не растет, так что никто туда не ходит.

— Я туда хожу, — поправила его Асока. — И беру с собой всевозможные интересные штуки.

— Ты обустраиваешь лагеря? — спросила Кейден. — Никому не сказав?

— Сельда в курсе, — вмешалась Нира.

Асока приподняла бровь, и девушка, пожав плечами, продолжила:

— Сельда в курсе всего, и, я так понимаю, это он поставляет тебе еду.

— Верно, — признала Асока. — Но не только еду. Там уже есть несколько водоочистителей и кое-какие медицинские припасы, которые мне удалось выпросить. И куча неисправного оборудования. Ну, вы понимаете, острые лезвия и электропроводка, которую не стоит перегружать, чтобы ничего не рвануло.

— И при этом ты хочешь, чтобы мы ждали, — сказал Хобан. — Пока наш дом умирает у нас под ногами.

— Я хочу, чтобы вы думали, — возразила Асока.

— Уймись, Хобан. Она права, — одернула брата Нира.

Она повернулась к доске для крокена и попыталась пустить фишку, но промахнулась, и та отскочила от колышка, прикрывающего фишку Асоки.

— Что нам надо сделать? — спросил Вартан. Мы не можем замедлить работу в полях еще больше, чем сейчас. Имперцы заметят и снова перестанут выдавать еду.

— Сможете несколько дней обходиться без Миары с Кейден? — поинтересовалась Асока. — Я бы хотела взять их с собой. Миара примется за сооружение тех больших "замков", о которых шла речь, а мы с Кейден, насколько возможно, приведем в порядок остальное снаряжение. Я неплохо справляюсь с починкой машин, но Кейден лучше знакома с местной географией. Она поможет мне решить, где что разместить.

Вартан глянул на сестер и кивнул.

— Мы скажем имперцам, что вы приболели, если спросят, — пообещал он. — И непостижимым образом забудем, где вы живете, чтобы они не смогли проведать вас сами. Не лучшее прикрытие, но другого у нас нет.

— Все обойдется, — заверила его Асока. — Нам и нужна-то всего пара дней на подготовку, а затем мы сможем снова встретиться с вами. И пока что не высовывайтесь. Мы все и так уже в достаточной опасности.

Взгляд Миары вернулся к тому месту, где застрелили Тибболу, а Хобан лишь сердито уставился на Асоку. Если у него и были какие-то возражения, он их не озвучил. К столу подошел Сельда с тем, что при новых имперских ограничениях считалось горячим ужином, и вскоре все уже были слишком заняты едой, чтобы продолжать разговор.

* * *

Дженнет Пилар сидел в своем новом временном кабинете и просматривал столбики цифр. Это успокаивало – наблюдать, как его вычисления складываются именно так, как он хотел, снова, и снова, и снова. Его воодушевляли редкость ошибок и малые пределы погрешностей. Он превосходно все рассчитал. Здесь, в этой пустой комнатушке, в мире, которому вскоре предстояло опустеть, он исчислил жизнь и смерть и получил за это плату. В конечном счете недурная работа, хотя еда оказалась ужасной.

Раада была унылым захолустьем, но и она исполнит свою роль. Империя заберет желаемое и отправится своей дорогой. Земледельцы вернут свою свободу, как бы мало она уже ни значила. Им действительно стоило бы продумать возможные риски, прежде чем выбирать профессию. Дженнет закрывал глаза на собственную роль в уготованных им страданиях – привилегия того, кто никогда по-настоящему не страдал.

За окном виднелись ровные борозды полей, а за ними луга, где не могло вырасти ничего полезного. Дальше маячили низкие холмы, занимающие всю оставшуюся поверхность луны: скалистые, бесполезные и, вероятно, холодные после заката солнца. Но нечто в них нарушало представление Дженнета о порядке. Он не включил холмы в свои расчеты, так как по данным планетарного сканирования, которые он изучил, они являлись бесплодными. С другой стороны, уже сам факт их существования требовал учесть их в расчетах. Пилар терпеть не мог несбалансированных уравнений.

Утром он затребует корабль и взглянет на них поближе. Он не мог отправиться прямо сейчас, как бы ему этого ни хотелось. Уже слишком поздно, близился комендантский час, когда солнце садится, а последние несчастные оборванцы тащатся домой после дня тяжкого и почти рабского труда на благо Империи. Знали бы они, что их ждет впереди.

Дженнет с изрядным отвращением воззрился на собственный ужин – тюбик питательной смеси, от которой его внутренности чувствовали себя обманутыми, — и подсчитал дни до отлета с этой луны. Он уже изнывал от нетерпения. Пилар снова вызвал на экран расчеты и позволил бегущим столбцам трудозатрат, производительности, доходов и убытков захлестнуть себя с головой. Недурную работу он проделал – и обязательно будет справляться с ней достаточно хорошо и впредь, чтобы Империя продолжала ему за это платить. Он не собирался закончить жизнь, как эти заблудшие души, зовущие Рааду домом: застрявшим без гроша на безжизненной скале.

* * *

Они разговаривали в полях. Там имперцы не могли подслушать, что они замышляют, равно как и девушка, называющая себя Ашлой.

Не думаю, что это удачная мысль, — сказала Кейден. — Ашла хочет, чтобы мы подождали.

— Она не отсюда родом, — напомнил Хобан. — Она прибыла на Рааду прямо перед имперцами и поначалу даже имени своего не назвала. Мы ничего о ней не знаем. С тем же успехом она может работать на них.

— Чушь! — отмахнулась Кейден, но даже ее сестра явно заколебалась.

Девушка едва не вспылила. Ей не нравилось, когда окружающие строили догадки насчет ее чувств, — в особенности если они оказывались правы. Нира вскинула руку.

— Послушай, Кейден, я знаю, что она тебе нравится, но подумай вот о чем, — попросила она. — Ашла сама сказала, что ничего не понимает в земледелии. Она толком не представляет себе, что мы теряем каждый день, который это проклятое растение проводит в почве. У нее есть корабль. Она может отправиться, куда захочет.

— Но она не улетела! — возразила Кейден.

— Все, кому хватило ума, сбежали, — продолжила Нира. — Все, кто мог. А она все же осталась. Как думаешь – почему?

— Может, мы ей понравились, — предположила Кейден.

— О-ох, Кейден! — протянула Нира – почти с нежностью, но слишком близко к жалости, чтобы это было приятно слышать.

— Не держи меня за ребенка, Нира, — вспылила Кейден, но тут же пожалела об этом – настолько капризно это прозвучало. — И не смей втягивать мою сестру в опасные дела.

— Я буду делать, что захочу, — встряла Миара.

Кейден наградила сестру строгим взглядом. Они уже почти сравнялись ростом. И когда она успела так повзрослеть?

— Мы всего лишь предлагаем, чтобы Миара собирала устройства и для нас, когда будет мастерить что-нибудь для Ашлы, — пояснил Хобан. — Разумно разделить наши запасы. Тогда, если что-нибудь случится с Ашлой, мы не окажемся совсем без всего.

Кейден замешкалась. Ей хотелось доверять Ашле, но Хобан рассуждал здраво. Ашла и сама многое из этого говорила – или, по крайней мере, намекала. Она сотрудничала с Сельдой, не сказав ни слова никому из них, и угнала собственный корабль. Что плохого в том, если Кейден поможет своей бригаде строить собственные планы?

— Ладно, — уступила она. — Я в деле. Завтра мы отправимся с Ашлой и выясним, что сможем. И расскажем вам.

— Хорошо, — согласился Хобан.

Он поднял взгляд и, увидев, что Вартан направляется к ним, отвернулся от девушек и взялся за дело.

* * *

Сегодня Хобан занимался поливом. Работа требовала не столько сосредоточенности, сколько сильных рук, чего ему вполне хватало. Миара была слишком маленькой для чего-либо, кроме беготни с поручениями. Плечи Хобана ныли. Он не возражал против тяжелого труда, но нагрузки становились непосильными, и рано или поздно он совсем ослабнет на полагающемся ему пайке. И если он это уже ощущает, то и другие наверняка тоже.

Он понимал, что девушки сломаются первыми. Они сильные, но и у них есть свой предел. Миара уже привлекает слишком много внимания имперских надзирателей, сомневающихся в ее трудоспособности. Если ее прогонят, она потеряет и тот скудный паек, который еще получает. Хобан помогает им, хоть Ашла этого и не видит. Она просто не разбирается в земледелии так же хорошо, как он, но обязательно все поймет и осознает, что они все в одной лодке.