Трёхлунная ночь

– Что такое драконья гадюка? – спросила она.

– Ты не знаешь? – удивился дракончик. – Самая опасная тварь в пустыне! Может, даже и во всей Пиррии, но здесь у нас их больше, чем в других местах. Это единственная змея, которая способна убить дракона.

– Ого! Неужели такие бывают? – Солнышко опасливо передёрнула крыльями. – Ужас какой!

Вихрь мрачно кивнул. Она взглянула на него с любопытством.

– Тёрн – и твоя мать тоже?

– Что? – снова удивился он. Смущённо почесал морду с такими же бурыми пятнышками на светло-жёлтой чешуе, как на крыльях у правительницы. – О луны, нет! От матери меня Тёрн как раз и спасла. И потом, насколько я знаю, у неё было только одно яйцо – твоё, если не врёшь.

– Только одно? – огорчилась Солнышко. – Значит, у меня нет ни братьев, ни сестёр?

Дракончик покачал головой:

– Считай, повезло тебе. Моя родня – бегемотолобые дерьмонюхи, которые скорее проткнут меня шипом, чем поделятся хотя бы фиником. Пускай теперь кусают хвосты, что я Вольный коготь, а они никто! – Он гордо вздыбил гребень и состроил свирепую гримасу. – А ты не вздумай с Тёрн шутки шутить, кроме меня тут много кто готов за неё поквитаться!

– Да какие шутки! – возмутилась Солнышко. – Я вообще-то очень добрая.

Вихрь скептически хмыкнул.

На полу возле одного из чёрных столов лежала подушка из верблюжьей шерсти, мягкая даже на вид. Последние несколько дней Солнышко спала на чём придётся, да ещё и урывками, опасаясь, что ночные улетят без неё. Она свернулась в уютный клубок на прохладном песке и опустила голову на подушку. Чёрные глаза Вихря не отрывались от странной гостьи, как будто он ещё не решил, достойна ли она доверия.

– А чем вообще занимаются Вольные когти? – спросила Солнышко.

Он широко взмахнул крыльями, разбрасывая песок.

– Да чем только не приходится заниматься! Без нас здесь началось бы кровавое побоище, как и было прежде. В Гнезде скорпионов все дрались со всеми, пока мы их не построили. А ещё – следим, чтобы те, у кого всего много, делились с неимущими.

– И воду раздаёте, да? – Любопытство не оставляло её, но слова доносились будто сквозь вату.

– Конечно, мы же хозяева воды! – приосанился Вихрь. – Раздаём драконятам, больным, раненым… Ну, хотя бы тем, кто не боится прийти и попросить. Мы очень страшные! – добавил он с гордостью.

– М-м… понятно. – Держать глаза открытыми становилось всё труднее.

Он сердито нахмурился.

– Спишь? Я так скучно рассказываю?

– Нет, что ты… – пробормотала Солнышко, но ответа уже не услышала.

* * *

Разбудили её драконий рёв и гвалт за стенкой шатра. Темноту разгонял лишь масляный свет небольшой бронзовой лампы. Рядом с подушкой сидел Шестипалый, откусывая с вертела что-то жареное и хрустящее.

Солнышко приподнялась и зевнула.

– Твоя мать не велела тебя будить, – сказал он.

«Моя мать», – повторила она про себя, ощущая сладостную и в то же время тревожную дрожь.

– Ну и зря… – Она потянулась. – Всегда боюсь, что просплю самое интересное. А где она?

– Тушит пожар и восстанавливает порядок. – Дракон махнул крылом на колышущееся на ветру белое полотнище, за которым слышался шум голосов.

Шестипалый смотрелся солидно и уверенно, с ним рядом можно было спать спокойно сколько угодно. «Наверное, ему и Тёрн доверяет», – подумала она.

А вдруг он всё-таки её отец? Тёрн сказала, что его нет… но не значит же это, что нет вообще? Может, они просто держат свою связь в секрете. А самое главное, шесть когтей! Не потому ли Тёрн решила, что дочь должна вылупиться не такая, как все?

– Что там с гадюкой? – спросила Солнышко. – Никто не пострадал?

Дракон перестал жевать и взглянул на неё.

– Змею пока не нашли, но пожар вроде бы сдержали. Укушенных пока нет, так что, если она и впрямь где-то ползает, ничего ещё не закончилось. – Он помолчал, потом добавил: – Спасибо, что беспокоишься.

– Ну а как же иначе… – смутилась она.

Отбросив пустой вертел, Шестипалый обтёр когти песком.

– Ну как, ты готова представиться Вольным когтям?

– Совсем не готова, – призналась Солнышко.

Он издал рокочущий смешок и откинул полог шатра, выпуская её на песчаный склон дюны, серебрящийся в сиянии трёх лун.

По всему оазису мерцали факелы, отражаясь в покрытом рябью водоёме оранжево-жёлтыми пляшущими пятнами. Драконов вокруг было не счесть, а игра теней делала это тем более невозможным. Солнышко моргала, всматриваясь в снующую толпу в поисках Тёрн. Повсюду раздавались крики, ругань и хохот, а одна дракониха даже свалилась в озеро, и трое других принялись её вытаскивать.

– Вот идиоты! – прорычал Шестипалый, шагая вперёд.

– Стой! – послышался шёпот из темноты. – Дальше не надо.

Дракон резко развернулся, всматриваясь.

– Мне может приказывать одна только Тёрн и больше никто! – прошипел он.

– Я не приказываю. – Свет факелов отразился на жёлтой чешуе, и Солнышко узнала Аддакса – песчаного с обезображенной мордой, который встретился днём на улице. – Это всего лишь совет, но тебе стоило бы прислушаться.

Шестипалый угрожающе шагнул вперёд, но Аддакс шевельнул хвостом, и из-за шатра выступили ещё двое, волоча за собой дракончика, на вид двухлетнего. Малютка со светлой, почти белой чешуёй и чуть заметным шипом на хвостике жалобно пищала, зажатая в мощных лапах.

– Вопрос в том, кого тебе жальче: якобы давным-давно потерянную дочку Тёрн… или твою собственную, – зловеще усмехнулся песчаный со шрамом.

На морде Шестипалого причудливо смешались страх и ярость. Он вцепился когтями в песок и взметнул над головой смертельный хвост. Между тем, из теней выскользнули ещё четверо песчаных и грозно выстроились в ряд, отрезая дорогу к озеру.

– Страус, – прорычал Шестипалый малютке, – не бойся. Я не позволю им причинить тебе вред.

– Смотри не ошибись, – предупредил Аддакс. – Шипы моих друзей ближе к ней, чем ты ко мне. Если хотя бы двинешься или позовёшь на помощь, она умрёт в тот же миг… Только зачем нам ссориться? Нам нужна не она, а золотая, дракончик судьбы. Простой обмен, баш на баш.

– Значит, не было никакой драконьей гадюки? – догадался Шестипалый. – Вы нарочно устроили пожар, чтобы увести отсюда Тёрн! Не жалко было драконят из приюта, которые могли сгореть?

– Жалко, – кивнул Аддакс, – так что давай не будем добавлять жертв.

Шестипалый бессильно зарычал, не отводя глаз от дочери. «Как он её любит, – невольно подумала Солнышко. – О таком можно лишь мечтать. Любящие родители, ответы на все вопросы, родной дом… Почти получилось. Только кому нужно счастье ценой страданий другой семьи?»

– Всё нормально, – обратилась она к Шестипалому, – меняйся! За меня не беспокойся, справлюсь.

Она подняла взгляд на широкие пальмовые листья, заслоняющие звёзды. Аддакс хорошо выбрал место для разговора: с берегов озера тут никого не разглядеть.

– Зачем вам дракончик судьбы? – прошипел Шестипалый.

– Принцессе Огонь не терпится заполучить этих драконят, – ответил Аддакс. – В награду она примет меня назад.

– Хочешь снова в её войско? Почему? Здесь безопаснее, война никогда не заденет Гнездо скорпионов.

Аддакс покачал головой, в чёрных глазах сверкнули оранжевые огоньки факелов.

– Меня выгнали из армии, но все родные остались там. Я хочу вернуться к ним.

«Как грустно», – подумала Солнышко, но в голове тут же раздался голос, очень похожий на свирепый рык Цунами: «Во имя трёх лун, перестань жалеть драконов, которые собираются похитить тебя и продать на верную смерть!».

Она глянула вниз на шестипалые лапы, всё глубже взрывающие песок, и поняла, что вот-вот начнётся неравный бой.

Ни для бедняжки Страус, ни для её отца этот бой ничего хорошего не сулил.

– Шестипалый! – резко повторила она. – Меняйся, я сказала! Мать всё поймёт.

Она и сама с трудом сдерживала желание прыгнуть вперёд и выхватить из когтей вымогателей малютку, которая так тряслась от ужаса, что слышался стук её зубов.

– Но как же… ведь Тёрн… – начал он, оглядываясь на берег, где мелькали огни.

– Ей необязательно знать, – перебил Аддакс. – Скажешь, дочка проснулась, решила не оставаться с матерью-преступницей и улетела в горы.

– Не вздумай такое говорить! – возмутилась Солнышко, шлёпнув хвостом по песку. – Я ни за что не поступила бы так низко!

– Если он скажет правду, – возразил Аддакс, – Тёрн кинется в погоню и погибнет. Ты этого хочешь?

– Ну, тогда хотя бы придумайте что-нибудь правдоподобное! – Солнышко повернулась к Шестипалому, который слушал с каменным выражением. – Скажи, что я полетела к друзьям сообщить, что троих ночных уже можно не опасаться. Потом сразу вернусь.

– Ты не вернёшься, – щёлкнул языком Аддакс.

– Откуда тебе знать? Давай, отпусти малышку, и полетели. – Солнышко всерьёз опасалась, что та умрёт от страха.

– Ещё чего! – ухмыльнулся он. – Отпустим через час, когда оторвёмся от погони наверняка.

На это возразить было трудно. Лишняя опасность для заложницы, но если оставить её здесь, Шестипалый тут же кинется за похитителями и догонит прежде, чем те доберутся до крепости Огонь.

– Ладно, договорились, – кивнула Солнышко.

Она боялась не только за дочку Шестипалого, но и за него самого. Против семи больших драконов ему не выстоять.

Что, если он всё-таки её отец? А Страус – младшая сестра? Как можно потерять их, не успев даже как следует познакомиться!

И только уже в полёте над стылой ночной пустыней, направляясь на север к самой жестокой из принцесс-соперниц, Солнышко подумала о том, что смертельная опасность грозит прежде всего ей самой.

Часть вторая

Цитадель в песках

Глава 9

Стены вокруг дворца заливала кровь.

О крепости песчаных рассказывалось в свитках, и Солнышко сама видела её издалека, но не могла представить себе ужасающую вонь отрубленных голов, насаженных на колья вдоль стен, и отвратительные потёки на камнях.

Запах разложения она ощутила ещё далеко до дворца и, задыхаясь, едва не начала падать, но Аддакс успел подхватить её.

– Дыши неглубоко, – посоветовал он, – привыкнешь.

– К такому нельзя привыкнуть!

Дракон пожал плечами, как будто сомневался и сам.

Малютку Страус отпустили ещё до рассвета. Бросив испуганный и сочувствующий взгляд на Солнышко, она поспешно упорхнула к отдалённым огням Гнезда скорпионов. Выходило, что Аддакс не такой уж и злой: не стал заставлять её искать дорогу в полной темноте.

В голове снова зазвучали насмешливые голоса друзей: «Ну не прелесть ли твой похититель? Небось и песчаной принцессе собирается тебя продать исключительно по доброте душевной!».

«Не по доброте, конечно, но ради своей семьи, – мысленно возразила Солнышко – Он любит своих близких и хочет к ним вернуться. Всё не так просто, как кажется. Если как следует вдуматься, ничего и никогда не бывает просто».

Когда солнце выглянуло из-за горных пиков на востоке, впереди показались часовые – двое песчаных драконов с длинными копьями. От жары вонь сделалась совершенно невыносимой, а крылья ныли от долгого непрерывного полёта. Внизу торчала из песка желтовато-бурая каменная стена, и кровь, стекавшая со страшных украшений наверху, застыла на ней красно-чёрной коркой.

Дворец за стеной был намного больше, чем казалось издалека. Укрепления тянулись в обе стороны чуть ли не до самого горизонта, за ними могло уместиться два или три Гнезда скорпионов, а пещер вроде той, где росли драконята, наверно, тысяча.

– Стойте! – скомандовал часовой, нацелив копьё. Затем удивлённо прищурился. – Аддакс?

– Привет! – улыбнулся песчаный. Он махнул лапой, и остальные зависли в воздухе, махая крыльями.

– Я смотрю, ты нашёл там приятелей? – насмешливо хмыкнул страж. – Никак, собираешься взять крепость штурмом?

– Доставил королеве гостинец. – Аддакс указал хвостом на Солнышко, она злобно зашипела в ответ. – Узнаёшь?

Оба часовых изумлённо втянули воздух.

– Неужели та самая, что была на пиру у небесных? Пурпур хотела подарить её королеве Огонь.

Так вот почему Аддакс сразу показался знакомым! Он же вместе с другими прислуживал Огонь, когда та разглядывала золотистую крошку в клетке, словно причудливую драгоценность. А шрам на морде появился уже потом.

– Да, я нашёл её и сам подарю королеве! – самодовольно изогнул шею Аддакс.

Часовой с сомнением оглядел остальную компанию.

– И что, непременно нужно шесть помощников, чтобы доставить такую кроху?