Помоги проекту - поделись книгой:
– Вот почему тот…
– На хвост поглядите…
– Неудивительно, что Огонь…
Какой-то одноглазый дракон придвинулся к Солнышку вплотную и стал разглядывать. Она вздрогнула, туго обвиваясь хвостом.
– И мы знаем, где остальные! – гордо продолжал ночной.
Зубаста шлёпнула его хвостом по пасти.
– Заткнись! – прошипела она.
Теперь всё внимание предводительницы Вольных когтей обратилось на малышку с золотой чешуёй. Шагнув ближе, Тёрн обошла её кругом, снова окидывая внимательным взглядом. Солнышко изо всех сил старалась держаться спокойно и уверенно, даже когда дракониха с любопытством приподняла когтями кончик её хвоста.
– Хм… – произнесла она задумчиво, – выглядишь ты странновато.
Солнышко печально вздохнула.
– Я знаю. Что поделать, такая уж вылупилась.
– В трёхлунную ночь, – кивнула Тёрн. – Шесть лет назад.
Это был не вопрос, но Солнышко ответила:
– Да.
Дракониха обошла вокруг неё ещё раз, поднимая лапами фонтанчики песка, затем вновь обернулась к ночным.
– Последний вопрос к вам, трусливые ящерицы! Что вы знаете о ночном по имени Камнерой?
Крылан неопределённо хмыкнул.
– Он исчез лет шесть или семь назад, и больше никто о нём не слышал. Королева была в ярости.
Услышав ответ, Тёрн помрачнела ещё больше.
– Запри их куда-нибудь, где похуже, – прошипела она Шестипалому, – потом решим, что с ними делать… – и повернулась к песчаной гостье: – А ты иди за мной!
Следуя за драконихой под взглядами возбуждённо бормочущей толпы, Солнышко чувствовала себя как в клетке, вывешенной на всеобщее обозрение в Небесном дворце.
За полотнищем задней стены обнаружилось ещё одно помещение, не такое просторное. Здесь было меньше ковров, зато стояли два низких чёрных стола и сундук с целой горой свитков. А на стене висели два портрета, и, разглядев их, Солнышко невольно задержала дыхание. На одном был изображён чёрной тушью Провидец со своей обычной злобной ухмылкой. Портрет пестрел мелкими дырочками, будто в него кидали чем-то острым. Другой портрет был поменьше, но в таком же состоянии.
Не сдержав удивлённого возгласа, Солнышко дотронулась когтем до изображения. Бархан, точно Бархан! Выглядит намного моложе, но шрамы те же самые, хотя вид и не такой болезненный. Наверное, рисовали в те времена, когда старик песчаный ещё не сидел с драконятами в тёмных пещерах и мог греться в живительных солнечных лучах.
– Ты его знаешь? – прищурилась Тёрн, усаживаясь за стол. Вопрос прозвучал небрежно, но в глазах драконихи зажглись свирепые искорки.
Солнышко задумалась, что говорить, но не успела она ответить, как полог шатра с шорохом отодвинулся и вошёл тот самый дракончик, что бросился к Следопыту вместе с Шестипалым. Теперь стало видно, что он младше её на год-другой, хоть и намного крупнее. В одном ухе серьга с тёмным янтарём, поперёк носа – косой шрам, явно полученный в какой-то драке.
– Вихрь, – поморщилась Тёрн, – это секретный разговор.
– С чужими наедине я тебя не оставлю, – буркнул он, окидывая незнакомку мрачным взглядом. – Мало ли что болтают о пророчестве.
Предводительница Вольных когтей усмехнулась.
– Твоя верность подкупает, но с этой крошкой я легко справлюсь и в одиночку.
– Всё равно подстраховаться не помешает, – настаивал он. – Я тихонько посижу.
– Надеюсь… Ладно, так и быть. – Она повернулась к гостье. – Как тебя зовут?
– Солнышко.
Тёрн вытерла когти от песка о синий коврик, на котором стоял сундук, и достала пачку исписанных листов.
– Солнышко… – повторила она. – А ты точно не за наградой явилась?
– Нет, я ничего не знаю ни о какой награде.
Вихрь скептически хмыкнул. Дракониха протянула ей толстый желтоватый лист, хрустнувший в когтях.
Под текстом были те же, но уменьшенные портреты Провидца и Бархана, а также изображение унылого на вид ночного – очевидно, того самого Камнероя. Солнышко бросила взгляд на остальные листы в когтях у драконихи – там было то же самое, только число лет указано меньшее. Видимо, поиски продолжались далеко не первый год.
Она задумчиво опустила лапу с объявлением. В голове царил сумбур, но мысли уже начинали складываться в стройную и довольно обнадёживающую картинку.
– Значит, ты ничего об этом не знала? – спросила Тёрн.
Солнышко покачала головой.
– Меня вообще тут не было шесть лет… в Песчаном королевстве… – Запнулась, набрала воздуха и начала: – Моё яйцо нашли в пустыне… Бархан нашёл – вот этот. – Она ткнула когтем в портрет на стене и услышала, как Тёрн ахнула. – Принёс его Когтям мира, а потом… Короче, всех нас, драконят судьбы, растили в пещере под горой. По возрасту я тоже подходила, вот и… Родителям я всё равно, наверное, была не нужна, – помявшись, добавила она.
Она встретила взгляд Тёрн и вздрогнула. Выронив объявления, предводительница Вольных когтей кинулась к ней и схватила за лапы.
– Он не нашёл тебя, – прорычала дракониха, – а украл! Бархан знал, где я спрятала яйцо для безопасности, и обманул меня! Предатель!
Солнышко едва могла дышать. Сильные когти сжимали её лапы, светящийся взгляд чёрных глаз обжигал. Всё остальное в шатре будто выцвело, отдалилось, стало не важно.
«Вот оно, – подумала она, дрожа от восторга. – Тот самый момент, о котором мы все столько мечтали, все долгие годы под горой!»
– Я ждала тебя! – торжествующе прорычала Тёрн. – Ты нужна мне больше всего на свете. Искала тебя, искала везде – и вот нашла!
Пророчество пророчеством, но самым главным для драконят было найти своих родителей.
Тёрн шагнула вперёд, поднимая крылья.
– Солнышко, доченька моя!
Глава 8
Всё тело вдруг охватил жар. Казалось, чешуя потрескивает и шипит, охваченная пламенем. Не думая больше ни о чём, Солнышко бросилась в объятия матери.
– Эй! – тревожно вскинулся Вихрь.
– Всё в порядке, сиди! – одёрнула его Тёрн, нежно положив подбородок на голову дочери и обнимая её крыльями.
– Я всегда знала, что на самом деле ты меня не бросила, – проговорила Солнышко, хотя была не слишком уверена, что говорит правду.
– А я знала, что рано или поздно отыщу тебя. В конце концов, я правлю этим городом… – Дракониха улыбнулась. – Хотя кто бы мог вообразить, что ты сама явишься ко мне в шатёр, да ещё в погоне за троицей ночных. Ты у меня храбрая крошка.
Как тепло в материнских объятиях! Об этом тепле Солнышко грезила всю жизнь.
– Не спеши, Тёрн! – пробурчал Вихрь. – Извини, конечно, но как ты можешь быть уверена? Она может оказаться кем угодно, мало ли вокруг мошенников!
Правительница спокойно покачала головой:
– Наглых самозванцев я за шесть лет достаточно перевидала, так и ломятся за наградой… Нет, она моя дочь.
– А мой отец, где он? – спросила Солнышко. – Это… это, случайно, не Бархан?
– Да сожги меня пустыня, ещё чего! Придумаешь тоже… – Она бросила взгляд на Вихря. – Твой отец… его сейчас нет, поговорим потом. А вот Бархана очень хотелось бы заполучить, он у меня в списке на четвертование.
– Бархан умер, – вздохнула с грустью песчаная крошка. – Не такой уж и плохой он был на самом деле – погиб, когда защищал нас.
– Защитил? – прищурилась Тёрн.
– Ну… почти. Небесная королева всё равно схватила – но потом обошлось.
– Гадючьи зубы! – сплюнула в сердцах дракониха. – Никому голову не оторвёшь, все сами мрут… Вихрь, подай сюда портреты!
Дракончик-страж снял со стены изображения Провидца и Бархана. Продолжая обнимать дочь одним крылом, Тёрн порвала их в мелкие кусочки.
Солнышко невольно усмехнулась:
– Так тебе легче, да?
– Угу… – Мать снова прижала её к себе. – Хочешь, прикажу убить и тех ночных?
– Нет-нет, не надо! – ужаснулась крошка. – Одна из них – сестра моего друга! – Она смущённо помолчала. – Мне и того, первого, жалко.
– Понимаю тебя, жучок, – вздохнула Тёрн, разглядывая свой шип, на котором остались следы крови. – Мне и самой не по душе такое, но если хочешь править драконами, приходится время от времени наводить страх.
– Жучок? – удивлённо переспросила Солнышко.
Дракониха расплылась в улыбке:
– Так я тебя звала ещё в яйце, дорогая… и потом тоже, все эти годы. Впрочем, Солнышко мне нравится. Похоже, Бархан слушал внимательно, когда я обсуждала имя для тебя. – Она вдруг помрачнела.
– Значит, вы были друзьями?
– Так мне казалось. – Дракониха сверкнула глазами, бросив взгляд на крышу шатра.
– Мне хочется о многом тебя спросить… – тихо произнесла Солнышко.
Вопросов и в самом деле хоть отбавляй. Откуда известно, что она должна быть необычного вида? Зачем понадобилось прятать яйцо? При чём тут ночные драконы?
– А уж мне-то как хочется! – подхватила с улыбкой Тёрн. – Ты расскажешь мне всё-всё, что с тобой случилось за шесть лет. А потом станем праздновать! Сейчас раздам своим бандитам поручения, а Армадилла пускай готовит пир. Жареные ящерицы и верблюжье молоко – всему Гнезду скорпионов бесплатно!
– Погоди, зачем… – поморщилась Солнышко. – Ни к чему мне пир.
– Тебе, может, и ни к чему, – наставительно возразила мать, – но так мы решим сразу три задачи. Во-первых, все успокоятся и перестанут гадать, зачем к нам явился дракончик судьбы. Во-вторых, узнают, что ты моя дочь, и будут относиться с уважением, а не просто глазеть. В-третьих, каждому станет ясно, что Вольные когти тебя опекают, а в нашем Гнезде скорпионов это немаловажно.
– Понятно. – Солнышко кивнула с облегчением. Её мать не какая-нибудь ветреная Пламень, которой только дай повод развлечься. Здесь всё делается не просто так.
За стенкой шатра вдруг послышался шум. Драконы кричали и топали, что-то упало. Тёрн резко развернулась, взметнув над головой шипастый хвост. Откинув полог, в кабинет ворвался какой-то песчаный и бросился на песок к её лапам. Немного успокоившись, она жестом остановила Вихря.
– Что там такое?
– Драконья гадюка! – выпалил запыхавшийся гонец. – Замечена возле приюта для сирот.
– Точно? – нахмурилась Тёрн, хватая длинный трезубец из переплетённых полос металла. – Вольные когти видели?
– Нет, просто кто-то… Он перепугался и поджёг палатки по соседству, а теперь огонь уже подбирается к приюту!
– А за ним сгорит и весь город! – зарычала правительница. – Солнышко, извини, но мне придётся отлучиться.
– Да, конечно… Могу я чем-нибудь помочь?
– Поможешь, если останешься здесь, чтобы я за тебя не волновалась. Пожалуйста, не уходи никуда. С этими гадюками шутки плохи… я постараюсь вернуться поскорее. – Тёрн подхватила какой-то мешок, стоявший у стены, и выскочила из шатра, прежде чем гонец успел подняться и последовать за ней.
Солнышко с Вихрем обменялись долгим взглядом. Было немного обидно, что Тёрн не приняла её помощи, но, с другой стороны, какая может быть польза от такой крошки?
Восторг от встречи с матерью немного улёгся, и Солнышко почувствовала, как она устала. Крылья были тяжёлые, как булыжники, а голова гудела от непривычных запахов и звуков, наполнявших Гнездо скорпионов.
Поделиться книгой: