Лютня и Щит

Первые ряды еще держали каменные маски на лицах, но с задних послышалось неуверенно хихиканье, отчетливо разлетающееся в высоких сводах.

Эльфийка подумала, что этому королю уже ничто не поможет. Даже если бы верные слова ему диктовал сам архидемон прямо в голову, он наверняка бы извратил его волю. Но она продолжила.

— Сегодняшний вечер посвящен дню, когда Пятый Мор наконец был окончен и все мы сдохнули… Вздохнули с облегчением!

Алистер совсем поник. Банн Теган, который "вроде как дядюшка" сверлил его немигающим и крайне возмущенным взглядом. Ты же знаешь, как я ненавижу все эти речи. Как раз поэтому! — уныло подумал Тейрин. Несчастный король сложил руки за спиной и чуть сгорбился. И неожиданно почувствовал на своих ладонях прохладные пальцы, сжимающие его. Этот простой жест ободрения чуть успокоил расшатанные нервы и позволил закончить речь практически ничего не переврав.

— …Веселитесь, и пусть ваши дети и дети ваших детей никогда не услышат о Шестом Море!

Не глядя на тонко улыбающуюся знать, хотя некоторые и задумались над его словами, Алистер спустился с помоста и только после этого отпустил ладонь эльфийки, что к удовольствию последней, также не осталось незамеченным.

— Давай, скажи это. — Произнес он, подхватывая первый попавшийся бокал. Вот теперь ему очень даже хотелось напиться, и не чем-нибудь, а пресловутым гномьим элем, которого сегодня, к сожалению, не подавали.

— Все было не так уж плохо — мужественно солгала Гараэл

— Спасибо за то, что щадишь чувства своего короля. Но я вижу, что ко мне уже несется Теган с раздутыми от ярости ноздрями, а значит ему снова понадобится не один день, чтобы восстановить мое королевское достоинство.

Эльфийка тихо рассмеялась, и чуть приподнявшись, почти касаясь губами уха короля, негромко пропела:

Банн Теган, однако, двуличен

Несется карать и казнить

Забыв как давеча публично

Он, лежа лицом в форель,

Звал статую Мэрика птичкой

И клялся жениться на Эсмерель

Королю стоило огромных усилий не расхохотаться во весь голос. Беззвучно сотрясаясь от рвущегося наружу смеха, он сделал самое серьезное лицо, какое мог, и скорбно посмотрел на подошедшего Тегана. Очевидно, печально сдвинутые брови, покрасневшее лицо и поджатые губы произвели сильное впечатление на банна, который остановился на некотором расстояние от короля. По-видимому, он принял беззвучные сотрясения Алистера за начинающийся приступ падучей и теперь решал стоит ли послать за лекарем или все обойдется.

Взяв, наконец, себя в руки, король с виноватым видом обратился к дяде-советнику, развеивая опасения насчет падучей.

— Прости за речь, Теган, знаю, это не то, что ты подготовил, да и запинался я, как всегда, — последние слова он произнес тихо и с досадой. Банн Теган только вздохнул.

— Кстати, не считая запинок, речь получилась вполне неплохая. Вы ее сами придумали, Ваше Величество?

— Нет, это… — Алистер обернулся, но эльфийки за спиной уже не было. — Эмм… То есть, да, сам придумал, экспромт, так сказать!

— Кто бы мог подумать! Надо вам почаще речи говорить. Поработать только над исполнением, и все будет отлично! — просиял Теган.

"Ох, Создатель, только не это!" — обреченно подумал Алистер.

На горизонте показалась банн Эсмерель, и Теган поспешил убраться, оглядываясь по сторонам с видом затравленного зверя.

— Прекрасная речь, Ваше Величество! — со сладчайшей улыбкой проговорила Эсмерель. — И я вижу вам пришлось по душе общество моей подруги. Она так мила, не правда ли?

Это ловушка, Алистер, не отвечай! Что бы ты ни сказал, это будет использовано против тебя. Как же от нее отделаться?

— Эмм… А с вами хотел поговорить банн Теган! Кажется, он пошел вон туда, — король махнул рукой в сторону противоположную той, куда ушел дядя. Эсмерель тут же отвесила ему торопливый реверанс и, подбирая юбки, стремительно удалилась в указанном направлении.

Алистер перевел дух и оглядел залу на предмет других гостей, жаждущих королевского внимания, но большинство аристократов были слишком заняты вином, закусками и сплетнями. Он поймал себя на мысли, что разыскивает в толпе светловолосую эльфийку, но ее нигде не было видно. Коротко вздохнув, он отправился спасать Фергюса Кусланда от вцепившейся в него клещом Хайбрен.

Два часа спустя, когда веселье несколько пошло на убыль, Алистер, наконец, смог улизнуть и вернулся в свою спальню. Гардины на окнах не были задернуты, и лунный свет падал на стоящий на подоконнике горшок с цветком. Вокруг горшка водили хоровод бумажные человечки. "Так вот, что я сделал с этой речью!" Улыбнувшись воспоминаниям об импровизированной замене и о той, которая эту замену обеспечила, король лег спать.

Четыре часа спустя, когда в бальной зале остались лишь самые стойкие гости, которых не берет даже антиванский портвейн, — или те, кому он просто не достался, — менестрель Виолетта подхватила лютню и направилась в выделенные ей гостевые покои. Сплетни, которыми ее осыпала банн Эсмерель, были по большей части никому не интересной ерундой, но Виолетта умела даже из ерунды выуживать полезную информацию — навык из арсенала не менестреля, но барда.

Часть 2. Провал и успех

Утро было холодным и промозглым, а самое главное — поздним. Ви ненавидела вставать так поздно, обычно поднимаясь затемно, но первопад в Денериме к этому никак не располагал. Сквозь окно тускло светило бледное солнце и накрапывал дождь вместе с крупным снегом. По всей видимости, он шел всю ночь, и ветви деревьев, стоящих за окном под его тяжестью согнулись в глубоком поклоне, почти касаясь земли. Камин давно погас и в комнате было холодно и сыро.

Она легко поднялась. Конечно же никто не додумался наносить ей в ванну горячей воды, как и не догадался раним утром растопить камин. По всей видимости, ферелденские слуги не считали ее хоть сколько-нибудь значимой особой, а потому просто-напросто проигнорировали. Зато кто-то додумался запустить в комнату сразу двух собак — больших, заматеревших мабари, которые лежа на одеяле из шкур согревали ее своим теплом всю ночь. Ви мимоходом погладила огромную морду, размером больше ее головы. Пес приоткрыл один глаз, но и не подумал подняться. Девушка не стала их гнать. Пусть. Может быть благодаря им сегодня она не проснулась без голоса, охрипнув от холода.

После ей пришлось долго вылавливать слуг, и пояснять им, что госпоже менестрелю нужна горячая вода каждый день, как и прогретая комната. Слуги смотрели на нее как на умалишенную, не в силах понять, что нужно этой избалованной орлесианке. На их взгляд небольшой морозец был даже полезен, а вот как раз принимая ванны можно легко простыть, но требования девушки, хоть и со скрипом, но согласились исполнять. Но с завтрашнего дня, леди, иначе никак.

Ви не была грязной, но несвежая одежда не приносила ей хорошего настроения. Она уже несколько часов бродила по замку, запоминая каждый поворот и статую, за которой можно спрятаться, ниши, где удобно хранить склянки с бомбочками и гобелены, за которыми легко притаиться и дождаться нужного человека. Случайные прохожие не обращали на нее никакого внимания, а если обращали, она легко вводила их в заблуждение мелодичным бряцанием на лютне и с томной мукой в глазах обращалась к любопытствующему с фразой, вроде: "Венадаль не рифмуется с пряниками. Как вы считаете — почему?" или напевая "О, бедный, бедный ганлок, ты мечтал архидемоном стать, но злобный король, тебя обошел, и вот ты не можешь летать!", после чего обычно нервно хихикала и хаотично перебирала струны.

К полудню большая часть двора считала ее слегка блаженной, а прочая часть уяснила, что к менестрелю лучше не подходить, если не хочешь, чтобы тебя вставили в очереденую балладу в качестве ходячего мертвеца, как это случилось с Банном Ульфом, непредусмотрительно полезшего к девушке и огребшего аж четыре строфы о своих не вполне геройских поступках и более чем любопытных увлечениях.

Остановившись у большого витражного окна на третьем этаже, Ви раздумывала как можно было бы пробраться в кабинет короля, или, что наверное было бы даже лучше — его секретаря. Где он хранит самые важные документы? У себя ли? И насколько доверяет своим подчиненным? Сложно делать выводы на основе всего одного вечера…

Вышеупомянутый король был там, за окном, на тренировочной площадке. Вооруженный щитом и мечом, он вел бой с одним из своих стражей и выглядел гораздо счастливее, чем на приеме вчера.

«Какой ты на самом деле, король Алистер?» — подумала Гараэл, глядя на то, как он делает ловкий пируэт, оборачиваясь вокруг своей оси и когда противник отвлекся на взмах меча, одним сильным движением снес его с ног ударом щита — «Глупый? Нет, скорее неловкий. Наивный? Тогда бы не высидел на троне десять лет… Хитрый? Больше похоже на истину, но кто же будет хитрить себе во вред?»

Неожиданно бывший Серый Страж, видимо, ощутив, что за ним пристально наблюдают, остановился и взглянул прямо на нее. Ви едва удержалась, чтобы машинально не шарахнуться за занавеску. Вместо этого она приветливо улыбнулась и махнула королю рукой, приветствуя.

Она любила сложные загадки.

Алистер, не раздумывая, помахал в ответ, но потом одернул себя. «А прилично ли королю махать едва знакомой девушке? Но ведь она первая начала… А мне ли она махала? Может, просто стряхивала с окна паука?» Он отвернулся от менестреля и, чтобы скрыть смущение, быстро заговорил со стражем, усиленно делавшим вид, что ничего не заметил.

— Ты уже второй раз ведешься на этот обманный маневр. Следи не за руками, а за глазами — по ним легко прочитать намерения противника, понять, куда будет направлен следующий удар.

«Если бы намерения девушек было так же легко понять», — про себя вздохнул он.

— Да, Ваше Величество.

— Еще раз!

И тренировка продолжилась. Ви еще некоторое время полюбовалась на точные, хорошо отработанные движения короля и пошла дальше.

Неожиданно из-за поворота навстречу ей вышел банн Теган. Одной рукой он держался за стену, а другой пытался поправить рубашку, застегнутую не на те пуговицы, да и вообще весь вид у него был на редкость всклокоченный.

«Королевский советник! Этот может оказаться очень полезен», — довольно сказала сама себе Ви и воскликнула мелодичным голосом:

— Банн Теган!

Обычно звонкий голос менестреля вызывал восхищение слушателей, но то ли королевский советник не любил пение, то ли страдал от страшного похмелья, но от оклика он вздрогнул и сморщился, словно от боли.

— Банн Теган, — прошептала эльфийка, подходя ближе. «Все-таки похмелье… Странно, по запаху похоже на гномий эль, но на приеме его не было. Где он его взял-то?»

— Вы неважно выглядите, вам помочь? — участливо спросила она, но в ответ услышала лишь неразборчивое мычание.

— Я могу проводить вас, мне совсем нетрудно! И, разумеется, так, чтобы никто нас не увидел, — добавила она, глядя на расширившиеся глаза банна.

Не тратя больше времени на уговоры, она подхватила несчастного советника под руку и потащила по коридорам, предварительно выглядывая из-за каждого угла, чтобы не налететь на придворных сплетников. Теган больше знаками и мычанием, чем словами, подсказывал ей дорогу.

— Это ваша комната? — уточнила она и, дождавшись утвердительного кивка, толкнула тяжелую дверь.

Протащив банна через небольшую гостиную, она сгрузила его на кровать, бросив любопытный взгляд на дверь, наверняка ведущую в кабинет.

— Вы знаете, у меня как раз есть чудесное средство для вашей ситуации. Похмелье снимает, как рукой! Я сейчас принесу! — и эльфийка шустро выскочила из комнаты.

Добежав до своих покоев, она принялась копаться в небольшом сосновом сундучке, набитом различными склянками.

«Так», — ухмыльнулась она, доставая нужный пузырек. — «Сон — самое лучшее средство от похмелья!». Через полчаса банн Теган мирно похрапывал на своей кровати, а Ви недовольно хмурилась, перебирая бумаги, обнаруженные в его кабинете. Торговые соглашения, посольские договоры, длиннющие протоколы с Собрания Земель, но ничего по-настоящему важного. Или Теган не был настолько приближенным к королю советником или хранил секретные бумаги в другом месте. Знать бы еще где…

Банн дернулся во сне и пробормотал что-то про бараньи отбивные и упавший платочек.

«Ладно, Ви», — успокоила себя бард, — «никто и не обещал результатов в первый день работы. Да и потом, ты всегда любила вызнавать секреты у людей, а не у бумажек. Кроме того, местоположение главной твоей цели секретом вовсе не является. Другое дело, что пробраться в Форт Драккон будет совсем не просто…»

Занятая такого рода размышлениями, она вышла из комнаты банна Тегана и нос к носу столкнулась с королем. И не просто столкнулась, а он рывком, словно оповещенный об измене муж спешащий в спальню, дабы застать любовников на горячем, распахнул дверь в комнату дяди, когда Виолетта уже была около нее, неловко при этом заехав косяком по лицу девушке. Менестрель вскрикнула, хватаясь за пострадавший глаз, вдоль которого как раз пришелся удар ребром двери.

— Дядя!.. — он недоуменно перевел взгляд на девушку, только заметив ее — Виолетта!? Что вы здесь… Что с вами!?

«Синяк обеспечен» — мрачно подумала девушка, пытаясь пустить слезу, чтобы короля проняло. Она еще не знала, какую выгоду получит с его неловкости, но собиралась получить сполна — «Великолепно! Вчера я ходила под ручку с королем, а сегодня все увидят меня с фингалом под глазом… Мне страшно представить, что я услышу о нас и "проведенной ночи" после того как мой синяк увидит кто-то вроде Банна Эсмерель…»

— Дыхание Создателя, Виолетта! Это… Это я задел вас? Позвольте, позвольте я посмотрю, вдруг там что-то серьезное!

— Не надо — попыталась возразить Гараэл — Ваше Величество все в по..

Но Алистер уже не слушал. Выпустив шит, словно забыл, что держал тот в руках, он попытался убрать руки девушки от ее лица. Недовольное подобным отношением орудие обороны, разумеется рухнуло вниз, ударяя стальной окантовкой по ноге менестреля.

Ви взвыла, запрыгав на одной ноге. Алистер виновато заметался вокруг, не зная, что предпринять. Банн Теган громко всхрапнул.

«Бежать!» — пронеслась в ее голове паническая мысль, но бежать было некуда. В коридоре послышались голоса, и она красочно представила как на виду у всех, кто не был свидетелем этой сцены, эльфийка-менестрель выбегает из спальни ближайшего королевского советника, прикрывая ладонью фингал и хромая, а за ней потрясая коварным щитом бежит Его Величество король, по которому так сразу и не скажешь, помочь он хочет или добить. Виолетта горестно застонала. Андрасте, какой позор, так, и за такое короткое время, она себя еще не дискредитировала.

Мгновением позже она поняла, что рисуемая в воображении картина еще была ничего. Так ничего и не решивший Алистер, словно очнувшись от ее стона, не придумал ничего лучше, как подхватить ее на руки словно обморочную эрлессу, настолько порывисто, что она от резкого рывка выронила лютню, громко брямкнувшую поверх щита, и перепрыгивая сразу через несколько ступенек потащил вниз, где, как она помнила, находился кабинет целителя, совершенно при этом не обращая внимания на слуг и проснувшихся от их воплей, выглядывающих из-за дверей опухших от обжорства и выпивки лица гостей, провожающих их парочку заинтересованными взглядами.

Ви закрыла лицо двумя руками, лелея робкую мысль, что может ее и не узнают, хоть и понимала, что надежды нет.

Провал был катастрофическим.

— А она, орлейка-то значить, прямо из постели короля сдриснула, и прямикомь в постель да не к кому-то, а к Тегану! А король-то проснулся, глядь — пусто, схватил меч и бежать!

— А чё бежать-то? Али видел куда убёгла?

— Дык к кому она еще могла побежать недовольная-то? Ох не те силы у короля, что у Мэрика были, тот бывалоть сразу троих девах из служанок поущипнеть за мягкое место, а они и рады и все трое бегуть к нему, а поутру дово-о-ольные…

— Это все от скверны моровой, тощно тебе говорю, серые ж стражи что — призывают, а не родятся, значить к рождению-то и неприспособленны!

— Да что вы несете, не так все было! Эта вертихвостка весь вечер туды-сюды то с тем, то с этим, король-то думал, что ему перепадет чё, а она возьми и вильни хвостом, да в другую сторону! Вот и не стерпел, ей — кулаком в глаз, от обиды великой значить, ему — щитом по маковке, ды так, что до сих пор болезный в беспамятстве лежить…

— Да не! Ведьма она, тощно вам говорю, ведьма орлейская как и есть! Хотела королевишной стать, а на храмовников, хоть и бывших, то и не действуеть! Ну и решила не так, дык этак, и пошла к банну, а тот пьяный вусмерть да обкатанный давече самой Эсмерелькой! Не стерпела она провалу, стала на него чары зловредные наводить, король почуял да и прибёг, но не успел окаянный! Дал в глаз, шоб, значить, отвлеклася, да и потащил в пыточные узнавать чем она Тегана околдовала!

— Ой не бреши! Эсмерелька его катала, скажешь тоже мне! Я слышала, что понравилася Тегану девка эльфийская, вот и затащил к себе, да снасильничать хотел, а король что, он же ж в политике подкован уже почти, десять-то годочков спустя, вот и понял, что скандал будеть, если деву орлейскую опозорить, ну и утащил оттудова! Ток сил не рассчитал, вот и валяется тот еще…

— Да што там позорить? По ней сразу видно, что кто только пробы не брал, от псаря да до короля!

Все пять бабок громко и весело загоготали, ловко перебирая какую-то крупную белую крупу, прямо на пол скидывая редкие черные зернышки. Ви, пять минут назад зайдя на кухню за спиртом для примочки и элем для души, и машинально спрятавшаяся от зловредных бабок за гобеленом с изображением ароматного жаренного гуся, мрачно потрогала синяк под глазом. М-да, вспоминать ей это будут еще долго. Очень долго. Очень-очень долго. Очень-очень-очень. Может, имя сменить? Подумаешь известность, новую наработает. По крайней мере ее точно не будут вспоминать "та менестрельша орлейская, шо впуталась здеся в историю, значить!"

Она неслышно спряталась в тени, и почти невидимкой, скрытно стащила со стола пару бутылок явно очень дорогого вина, чувствуя хоть и небольшое, но удовлетворение, после чего покинула веселящихся бабок, отправляясь к себе.

Петь у нее сегодня желания не было. Видеть кого-то — тоже. И глаз и нога все еще ныли, и Ви сочла за лучшее взять небольшой перерыв.

Ей нравились ее апартаменты. Большая гостиная, откуда одна дверь вела в кабинет, а другая в спальню, из которой в свою очередь можно было попасть в уборную с большой мраморной ванной. Располагались они тоже удобно — на последнем этаже, в самом углу замка, в отдалении ото всех остальных гостевых апартаментов. Видимо, неизвестный управляющий здраво рассудил, что большую часть времени госпожа менестрель будет практиковаться в пении, и предусмотрительно лишил себя удовольствия слушать жалобы на ее пение ранним утром от недавно уснувших дворян.

На сей раз здесь было тепло и горело несколько высоких толстых свечей. Было еще не слишком поздно, но за окном стояла непроглядная темень — ночь в Денериме наступала быстро. В ванной также была вода, правда ледяная, но на длинной печке сбоку, чтобы не остыло, стояло несколько больших ведер горячей воды от которых поднимался густой пар, и еще целая бочка холодной чуть в стороне. Что ж, вполне себе удобно.

Натаскав горячей воды в ванную, девушка осторожно умыла лицо, после чего достала заветный сосновый сундучок. Покопавшись, нашла мазь противного буро-зеленого цвета, и намазала ее на радующий веселым синюшно-желтым оттенком фингал. Ну хоть не фиолетовый, все же, местный целитель полным профаном не был, а если бы пришла к нему сразу, то и следа бы не осталось. По крайней мере говорил он об этом очень убедительно. Немного подумав, Ви и обмазала мазью все лицо, полезно для кожи. После чего, захватив заранее откупоренную бутылку вина с явным удовольствием погрузилась в горячую воду, и попыталась расслабиться и отвлечься от сегодняшнего позора.

— Виолетта? Вы здесь? — Гараэл как раз делала большой глоток, и поперхнувшись от неожиданности закашлялась, с хрипом втягивая воздух, и не успев остановить короля. В голове пронеслись все те мысли, что обычно произносит вслух пьяный гном, упавший лицом на мостовую запнувшись о собственную бороду. Алистер же, стремительно вошел в дверь, и замер, сначала краснея, потом бледнея, и наконец запинаясь произнес:

— Прошу прощения, леди, я не знал, что вы… Что я… Я думал, это кабинет… Я наверное зайду поз… Проклятье, Виолетта, что с твоим лицом!?

«Ох, святая Андрасте, мазь!» — пронеслась в голове эльфийки лихорадочная мысль. — «Я же, наверно, как восставшая из мертвых выгляжу!»

Расплесканное ею от неожиданного появления короля красное вино делало версию о живом мертвеце еще более убедительной, кровавым пятном расплываясь по воде.

— Это маска! Для лица. Цвет кожи улучшает… — как можно бодрее произнесла она, дабы король, поверь он в ее безвременную кончину и внезапное воскрешение, не сделал эту кончину перманентной.

Алистер посмотрел на нее как на сумасшедшую. Очевидно, буро-зеленый не соответствовал его идее "улучшения цвета лица".

— Ах, маска, ну да… Вы же из Орлея, — к чему-то добавил он, снова покраснел и вышел из ванной.

Непрерывно ругаясь про себя Создателем и Ужасным Волком одновременно, Ви смыла мазь с лица и вылезла из воды. Одежду она оставила в спальне, так что пришлось обернуться полотенцем. Художественно растрепав мокрые волосы, эльфийка прошла в спальню.

Алистер обернулся при ее появлении:

— Да, так значительно лучше, — произнес он и снова густо покраснел. Ви улыбнулась, но ничего не сказала, предоставляя ему выпутываться из неловкой ситуации самому.

— А я тут зашел узнать, как вы. Болит? — он дотронулся рукой до своего лица, имея в виду ее синяк.

— Ничего страшного, не беспокойтесь, — сказала она, сделав при этом такое несчастное выражение лица, что король тут же бросился к ней с протянутой рукой, однако, замер в одном шаге, не решаясь дотронуться.

— У меня что-то голова закружилась, — пожаловалась она, хватаясь рукой за дверной косяк. — Наверное, не стоило пить вино в горячей ванной да еще и на пустой желудок. Сказав это, она поняла, что действительно хотела есть. Весь день бегая по замку она довольствовалась только легкими перекусами на ходу, и теперь голод давал о себе знать. — Не поможете?