Аленушка и братец ее – козел [СИ]

Ваня не успел толком расположиться на кровати, а Милена уже хищно заползала на обнаженное мужское тело. Наклоняясь, она целовала его в бедро, чуть выше паховой области, уделив животу отдельное внимание. Она словно вылизывала его, издавая рычащие звуки, и казалось, что клеймила, ставила лишь ей видимые отметины. Ванькины руки, зарывшись в рыжую гриву волос, чуть потянули ее на себя. В ответ раздался довольный девичий смех.

— Мм, мой зверь, — мурлыкнула она.

Потянулась выше, задевая грудями мужское достоинство, которое уже давно было в боевой готовности и жаждало особого внимания. Милена, словно кошка, переместилась выше и опустилась своей филейной частью на живот парня. Чуть рыкнув, поерзала, усмехаясь тому, как напряглись мышцы пресса под ней. Ваньке надоело главенство рыжей, одним мощным рывком, не выпуская красотку, он развернулся. И вот уже усмехающаяся бестия лежала на кровати и с предвкушением облизывала губы, смотря горящим взглядом на склонившегося над ней парня. Один бесконечно долгий миг, и Ваня припал к влажным губам. Стон в унисон. Руки парня сжали грудь, и девушка выгнулась под лаской, пытаясь стать ближе, доступнее, податливей. Оторвавшись от губ, парень уделил внимание шее, а потом дорожка страсти спустилась сначала к правой груди, тогда как его левая рука уже оглаживала бедро. Девушка стонала в голос и терлась о ногу парня, намекая, что затягивать прелюдию не стоит, но Ванька, будто оголодавший, не хотел отрываться от изучения безупречного тела.

— Милый, — хриплый стон Милы был похож на просьбу.

— Да, дорогая, — с легкой насмешкой отозвался братец.

Его тело сместилось вниз, и вот уже плоский живот был покрыт едва ощутимыми поцелуями. Девушка, судорожно выдохнув, запустила пальцы в белокурую шевелюру, сжимая волосы в порыве страсти.

— Нет!.. — простонала она, уже понимая, куда стремятся ненасытные уста.

— Да! — последовал четкий и грубоватый ответ.

Выгнувшись дугой, она до белых костяшек впилась ногтями в покрывало. Стонала и извивалась, пока сильные мужские руки удерживали тело, а язык вытворял такое, о чем лично я только мечтала. Господи, дай мне силы не сойти с ума и досмотреть все до конца!

За миг до того, как девушка готова была воспарить на пик удовольствия, блондин отстранился и, приподняв ее ноги вверх, резко вошел.

— Да! — выкрикнула она. — Еще! Ну же… Покажи себя!

Движения были резкими, он словно заявлял на нее права, доказывая, что только его достоинство может быть у нее внутри. Только ему позволено владеть этой женщиной и только от его рук, губ и действий она может стонать, выгибаться и молить не останавливаться. Было видно, что до последнего взрыва экстаза осталась секунда. Иван отпустил ее ноги, прижал своим телом и, впившись в губы красотки, сделал последний, финальный аккорд, заглушив ее крик, выпив ту страсть, что она готова была озвучить. Тела обмякли. Комната погружалась в темноту.

— Ты мой, — произнесла рыжая. — Мой, душой и телом.

— Угу, — произнес парень, скатываясь с Милены.

Повернувшись на бок, он подтянул девушку к себе и, зарывшись носом в ее волосы, мирно засопел.

— Прекрасно, — усмехнулась красотка.

Картинка погасла. Я сидела, дыша через раз. Меня раздирали противоречивые чувства: возбуждение, стыд и непонимание. Решившись, уже было потянулась к мышке, но экран вспыхнул вновь.

По торговому комплексу, что невдалеке от нашего дома, прогуливались Ванька и Катя. Девушка, держа парня за руку, то и дело преданно заглядывала в его глаза. А братик отворачивался, блуждая взглядом по витринам. Ссора? Не похоже. Уж не втюрился ли Ванька в эту рыжую?

— Иван?! — раздался голос Милены.

Парень вздрогнул и, обернувшись, с недоверием уставился на ведьму. Мила же, сложив руки на груди, демонстративно морщилась, разглядывая Катерину.

— Это кто? — спросила рыжая, кивая в сторону оторопевшей девушки.

— Катя, — ответил Иван.

Он уже справился с удивлением и теперь, сведя брови, сурово смотрел на Милену.

— И кто она тебе? — не скрывая ехидства, произнесла роковая красотка.

— Я, между прочим, его девушка, — осмелев, подала голос Катя.

— Да ну?! — брови рыжей в неверии выгнулись, и она перевела взгляд на брата. — Это правда?

— Да, — кивнул Иван.

— Плохо, — усмехнулась красотка, подошла к Кате и, глядя ей в глаза, процедила: — А ну пошла вон, мелкая моль.

— Что?! — взвилась Катерина, но вдруг обмякла.

Медленно вынув свою ладонь из руки Ивана, она пролепетала извинения и, развернувшись, побежала на выход. Я во все глаза смотрела на экран и не могла поверить в увиденное. Катя, которая любую могла загрызть еще на подходе, добровольно отказалась от Ваньки? Да быть того не может. Или может?

— И что дальше? — сложив руки на груди, спросил Иван.

— Что? — усмехнулась Милена. — Теперь ты мой, только мой.

— Размечталась, — процедил братик сквозь зубы. — С чего ты решила, что интересна мне больше чем на одну ночь?

Я слушала и не верила, что этот ехидно ухмыляющийся парень, с презрением смотрящий на рыжую красотку, не кто иной, как мой брат. Откуда все это в нем?

— Даю тебе последний шанс, — медленно произнесла Мила.

Сжав руки в кулаки, она пыталась восстановить явно покачнувшееся спокойствие. Только молчи, мысленно взвыла я, не сводя взгляда с Ваньки. Нет ничего хуже, чем отвергнутые девки, возомнившие себя роковыми.

— Дорогая, ты меня плохо расслышала? — прищурился Иван. — Свободна.

Затем он резко развернулся и, смахнув челку с глаз, направился к лестнице на первый этаж.

— Стой! — крикнула Мила.

Ванька замер, но не повернулся. Девушка медленно подошла, замерев в нескольких сантиметрах от парня. Она сделала глубокий вдох, а затем выпалила:

— Будь же ты проклят.

Ванька вздрогнул. Он резко обернулся, но Милы уже не было. Миг, и девушка испарилась. Братик втянул воздух, будто принюхиваясь, выругался и направился вниз. Я же сидела и ждала, что будет дальше.

Милена меня не разочаровала. Улыбаясь с экрана, она проговорила:

— Дорогая Алена, твой брат — козел. В прямом и переносном смысле. Он ждет тебя дома. Его голову украшают смешные рожки, а если ты не согласишься выполнить небольшое задание, то через неделю вместо любимого братика получишь полноценного козла с копытами на ногах. На экране код, введи его в документ, там условия, при которых твой брат сможет обрести человеческий вид. Надеюсь, что в этом ты заинтересована.

Рыжая с экрана пропала, а вместо нее появились три цифры, глядя на них, я сомневалась в собственном здравом смысле: «666», кто бы сомневался. Дебильный и глупый розыгрыш. В церковь, что ли, сходить?

В разгар сумбурных мыслей на столе ожил телефон. Мигала лампочка городского вызова. Чуть откашлявшись и стараясь привести голос в нормальное рабочее состояние, я подняла трубку.

— Корпорация «Идеально вложенные средства», Светлая Алена, слушаю вас, — старательно произнесла я.

— Алена?! — на другом конце связи раздался тихий голос Ваньки.

— Что случилось?! — тут же выкрикнула я.

— Ален, я весь день не могу до тебя дозвониться. Приезжай!.. Это срочно, это важно, это…

— Да что, черт тебя побери, произошло?! — на меня накатывала паника.

— Леночка, прошу тебя, просто приезжай. Умоляю… — простонал брат, после чего на другом конце провода раздались короткие гудки.

Выхватив флешку из компьютера и кинув ее в сумку, я натянула пальто и понеслась на улицу. В голове крутились странные мысли. Если все это розыгрыш, я убью этого козла!

Моя машина оказалась «заперта». Мысленно выругавшись, я ворвалась в офис и, перегнувшись через стойку администратора, выхватила у девушки телефон. Ольга смотрела на меня круглыми глазами, боясь даже пискнуть. Вызвав такси и убедившись, что машина будет через пару минут, вернула телефон, сунув его в руку администратору, и устремилась на улицу.

Всю дорогу до дома я перебирала возможные варианты, напрочь отказываясь верить в то, что мой дорогой родственничек мог обзавестись козлиными рогами. Это же только в сказках братец Иванушка выпьет из лужицы и прыгает козликом. Хотя братик уже подрос, да и лужица, хм, специфическая, рыжая, наглая и… Так, кыш, картинки, за это я его потом отдельно убью.

Водитель молча принял деньги, предварительно остановившись прямо напротив подъезда. Знатно накрутив себя, я нервно постукивала пальцами по стене возле кнопки вызова лифта. Как назло, проклятая кабина слишком медленно ползла вниз, а затем еще медленнее вверх. Уже у двери я в нерешительности замерла: звонить или ключом открывать? Плюнув, сначала позвонила, а затем стала перерывать сумку в поисках заветной связки, на которой, кроме ключей от дома и офиса, еще висела связка от квартиры родителей.

За дверью раздался шорох, потом я услышала щелчок открывающего замка. И все — тишина. Потянув дверь, медленно ее открыла. Передо мной был темный коридор — и никого.

— Вань? — крикнула я вглубь квартиры.

— Алена?! — голос был едва различим.

Я вошла, закрыла за собой дверь и потянулась к выключателю.

— Только не включай… — начал Ванька, но было поздно.

Свет вспыхнул. А я поняла, что сейчас медленно, но верно провалюсь во тьму. В другом конце коридора стоял мой братик, а из его блондинистой шевелюры торчали два вполне симпатичных рожка.

— Козел… — выдохнула я, приваливаясь спиной к двери. — Все-таки козел…

— Я в курсе, — процедил Ванька сквозь стиснутые зубы.

Он был до пояса обнажен, что вызвало не слишком приятные картины перед взором. Скинув пальто и сапоги, я подошла, протянув руку к странному украшению.

— Больно? — спросила я, притрагиваясь к наросту.

На удивление, рог был жестким, но теплым. Понимая, что, скорее всего, все это правда, я не могла не попробовать. Что было сил я ухватилась за нарост и дернула. Ванька взвыл и ударил меня по руке.

— Дура, больно же! — выругался он.

— Черт, настоящие… — обреченно произнесла я.

— Я в курсе, — устало откликнулся Ванька и, развернувшись, направился на кухню.

Я слышала, как хлопнула дверца холодильника, затем последовал звук, будто тарелку, а также бутылку поставили на стол. Подпрыгнув, я понеслась к братцу. Не хватало, чтобы он еще и напился.

— Что ты делаешь? — сурово сдвинув брови, поинтересовалась я.

— Пью, — сообщил Ванька, наливая в кружку водки.

— Вижу, а почему? — не сдавалась я.

— Потому что я козел.

— Как точно подмечено, — не сдержалась я. — Притом, судя по всему, стал им не сегодня.

— Наросты появились вчера, — сообщил брат, не понимая моего намека. — Просто два бугорка. Я решил, что ударился и это всего лишь шишки. Ночью голова очень чесалась, а утром, расчесывая волосы, я заметил два рога, не более сантиметра в высоту, сейчас уже три часа, и, как видишь, они вон какие.

Брат ткнул пальцем в рог и, выдохнув, залпом выпил водки. Сморщился и закусил куском вареной колбасы. Я же стояла, наблюдая за бессовестной попойкой младшего, и переваривала услышанную информацию.

— Ты когда переспал с Миленой? — усаживаясь на табурет, поинтересовалась я.

— В пятницу, — ответил Ванька, размещаясь напротив.

Но тут до него дошел смысл вопроса и ответа.

— Ален, а ты откуда знаешь? — выпалил он.

— О том, что ты Катюхе изменил с ведьмой?

— Так она все-таки ведьма? Хотя это многое объясняет… — брат подпер рукой подбородок и стеклянным взглядом уткнулся в бутылку.

— Вань… — позвала я.

— Что? — откликнулся он.

— Давай ты все мне расскажешь, и мы решим, что делать. Хорошо?

— Пилить не дам, больно, — отозвался брат, а увидев мой удивленный взгляд, продолжил: — Я уже пробовал.

— Идиот, — констатировала я. — Конечно, больно, они же живые, ты бы себе лучше свое похотливое достоинство отпилил.

— Алена! — рыкнул брат.

— Все, хватит. Сцену вашего сексуального опыта с Миленой я уже видела, — ляпнула и тут же поняла свою ошибку.

— Где?! — взвыл парень, вскакивая с табурета.

— Неважно, — отмахнулась я. — Сядь и все по порядку расскажи.

— Мы с Димкой были в баре. Да-да, я знаю, что ты его не любишь, не морщись, — Ванька отмахнулся от моего свирепого пыхтения. — Он в очередной раз расспрашивал про тебя и твою личную жизнь. У Катюхи бабушка заболела, и она не смогла с нами пойти. И вот… Ты не поверишь, мне показалось, я почувствовал ее. По спине словно мурашки пробежались. А потом рука дрогнула, и пиво пролилось, но не на меня, а на стойку. Я возмущенно развернулся, и все…

— Что все? — поинтересовалась я, так как брат замолчал, смотря в одну точку.

— Пропал… — выдохнул он.

Я молчала, минуты тянулись, ясности не прибавилось. Ванька будто очнулся от самогипноза и продолжил:

— Глаза — они были невероятные, затягивали, манили, обещали. А еще она была такая податливая и в то же время не вешалась. Аленка, она такая гибкая, страстная…

— Вот об этом не надо, — прервала я поток восхвалений в сторону Милы. — Что было потом?

— Мы поехали на квартиру. Я думал, это была ее хата, оказалось, что съемная. Но это я узнал потом. Я тогда… — Ванька опять «завис», и я стала нервно постукивать пальцами по столешнице. — Катя никогда не выматывала меня в сексе. По сравнению с Милой она вообще больше на робота похожа. Да я, собственно, и не подозревал, что женщина может быть настолько страстной и податливой.