Санаторий - английский и русский параллельные тексты

Sanatorium	Санаторий
For the first six weeks that Ashenden was at the sanatorium he stayed in bed.	Первые шесть недель Эшенден провел в санатории, не вставая с постели.
He saw nobody but the doctor who visited him morning and evening, the nurses who looked after him and the maid who brought him his meals.	Он видел лишь доктора, наведывавшегося к нему утром и вечером, нянек, ухаживавших за ним, и горничную, приносившую ему еду.
He had contracted tuberculosis of the lungs and since at the time there were reasons that made it difficult for him to go to Switzerland the specialist he saw in London had sent him up to a sanatorium in the north of Scotland.	Заболев туберкулезом, Эшенден обратился в Лондоне к специалисту-легочнику, и, поскольку в Швейцарию он по некоторым причинам поехать не мог, врач порекомендовал ему санаторий на севере Шотландии.
At last the day came that he had been patiently looking forward to when the doctor told him he could get up; and in the afternoon his nurse, having helped him to dress, took him down to the veranda, placed cushions behind him, wrapped him up in rugs and left him to enjoy the sun that was streaming down from a cloudless sky.	Но вот наступил долгожданный день - доктор разрешил Эшендену встать. После полудня няня помогла ему одеться и сойти вниз, на веранду, подложила под спину подушки, укутала пледами и предоставила ему наслаждаться солнечными лучами, струившимися с безоблачного неба.
It was mid-winter.	Была середина зимы.
The sanatorium stood on the top of a hill and from it you had a spacious view of the snow-clad country.	Санаторий стоял на вершине холма, откуда открывался широкий вид на заснеженные окрестности.
There were people lying all along the veranda in deck-chairs, some chatting with their neighbours and some reading.	По всей веранде в шезлонгах лежали люди, одни тихо беседовали, другие читали.
Every now and then one would have a fit of coughing and you noticed that at the end of it he looked anxiously at his handkerchief.	То и дело кто-нибудь начинал задыхаться от кашля, а потом украдкой бросал взгляд на свой носовой платок.
Before the nurse left Ashenden she turned with a kind of professional briskness to the man who was lying in the next chair.	Перед тем как уйти, няня заученно бодрым тоном обратилась к человеку, лежавшему в соседнем шезлонге.
'I want to introduce Mr Ashenden to you,' she said.	- Вот, познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Эшенденом, - сказала она.
And then to Ashenden: 'This is Mr McLeod.	А затем повернулась к Эшендену: - Это мистер Маклеод.
He and Mr Campbell have been here longer than anyone else.'	Он и мистер Кембл живут здесь дольше всех.
On the other side of Ashenden was lying a pretty girl, with red hair and bright blue eyes; she had on no make-up, but her lips were very red and the colour on her cheeks was high.	По другую сторону от Эшендена лежала красивая девушка, рыженькая, с ярко-голубыми глазами; она не была накрашена, но губы ее ярко алели, а на щеках играл румянец.
It emphasized the astonishing whiteness of her skin.	Это лишь подчеркивало необычайную белизну ее кожи.
It was lovely even when you realized that its delicate texture was due to illness.	Кожа у нее была восхитительная, хоть и ясно было, что эта нежная белизна - следствие тяжелой болезни.

She wore a fur coat and was wrapped up in rugs, so that you could see nothing of her body, but her face was extremely thin, so thin that it made her nose, which wasn't really large, look a trifle prominent.	Девушка была одета в меховое пальто и закутана в пледы, оставлявшие открытым только лицо, невероятно худое, до того худое, что нос, в сущности, совсем небольшой, все же казался крупноватым.
She gave Ashenden a friendly look, but did not speak, and Ashenden, feeling rather shy among all those strange people, waited to be spoken to.	Она дружелюбно взглянула на Эшендена, но промолчала, а он, чувствуя себя неловко среди незнакомых людей, ждал, пока с ним заговорят.
'First time they've let you get up, is it?' said McLeod.	- Вам сегодня, видно, в первый раз позволили встать? - осведомился Маклеод.
'Yes.'	- Да
'Where's your room?'	- Где ваша комната?
Ashenden told him.	Эшенден ответил.
' Small.	- Маловата.
I know every room in the place.	Я знаю здесь все комнаты.
I've been here for seventeen years.	Семнадцать лет я в санатории.
I've got the best room here and so I damned well ought to have.	Моя комната самая удобная, и я имею на нее все права, можете не сомневаться.
Campbell's been trying to get me out of it, he wants it himself, but I'm not going to budge; I've got a right to it, I came here six months before he did.'	Кембл старается выжить меня, сам хочет туда перебраться, но я и не подумаю уступить: с какой стати, я приехал на шесть месяцев раньше его.
McLeod, lying there, gave you the impression that he was immensely tall; his skin was stretched tight over his bones, his cheeks and temples hollow, so that you could see the formation of his skull under it; and in that emaciated face, with its great bony nose, the eyes were preternaturally large.	Маклеод казался непомерно длинным в своем шезлонге; кожа его плотно обтягивала кости, щеки ввалились, а под впалыми висками и скулами легко угадывалась форма черепа; на изможденном лице с большим костлявым носом выделялись огромные глаза.
'Seventeen years is a long time,' said Ashenden, because he could think of nothing else to say.	- Семнадцать лет - немалый срок, - заметил Эшенден, чтобы как-то поддержать разговор.
'Time passes very quickly.	- Время летит быстро.
I like it here.	И мне здесь нравится.
At first, after a year or two, I went away in the summer, but I don't any more.	Бывало, каждые год-два я уезжал отсюда на лето, но потом бросил.
It's my home now.	Теперь мой дом тут.
I've got a brother and two sisters; but they're married and now they've got families; they don't want me.	Есть у меня брат и две сестры, но они обзавелись семьями, и я стал им в тягость.
When you've been here a few years and you go back to ordinary life, you feel a bit out of it, you know.	Вот поживете здесь годик-другой, а потом захотите вернуться к нормальной жизни - и увидите, как трудно снова попасть в колею.
Your pals have gone their own ways and you've got nothing in common with them any more.	Старые друзья пошли своими дорогами, и у вас не осталось с ними ничего общего.
If all seems an awful rush.	Везде какая-то сумасшедшая спешка.
Much ado about nothing, that's what it is.	Много шуму из ничего, вот что это такое.

It's noisy and stuffy.	Суета, толчея.
No, one's better off here.	Нет, здесь куда спокойнее.
I shan't stir again till they carry me out feet first in my coffin.'	Я с места не двинусь, пока меня не вынесут отсюда ногами вперед.
The specialist had told Ashenden that if he took care of himself for a reasonable time he would get well, and he looked at McLeod with curiosity.	Лондонский специалист сказал Эшендену, что если он некоторое время последит за своим здоровьем, то совершенно поправится, и теперь Эшенден с любопытством взглянул на Маклеода.
'What do you do with yourself all day long?' he asked.	- Что вы делаете здесь целыми днями? - спросил он.
'Do?	- Делаю?
Having TB is a whole time job, my boy.	Когда болеешь туберкулезом, забот целая куча, милейший.
There's my temperature to take and then I weigh myself.	Я меряю температуру, потом взвешиваюсь.
I don't hurry over my dressing.	Потихоньку одеваюсь.
I have breakfast, I read the papers and go for a walk.	Завтракаю, читаю газеты и иду гулять.
Then I have my rest.	Потом отдыхаю.
I lunch and play bridge. I have another rest and then I dine.	После второго завтрака играю в бридж и снова отдыхаю, потом обедаю.
I play a bit more bridge and I go to bed.	Снова играю в бридж и ложусь спать.
They've got quite a decent library here, we get all the new books, but I don't really have much time for reading.	Здесь неплохая библиотека, можно получить и все новинки, но на чтение у меня почти не остается времени.
I talk to people.	Я беседую с людьми.
You meet all sorts here, you know.	Каких только людей здесь не встретишь!
They come and they go.	Они приходят и уходят.
Sometimes they go because they think they're cured, but a lot of them come back, and sometimes they go because they die.	Порой уходят, воображая, что излечились, но по большей части возвращаются назад, а порой уходят в лучший мир.
I've seen a lot of people out and before I go I expect to see a lot more.'	Я проводил многих и надеюсь проводить еще больше, прежде чем уйду сам.
The girl sitting on Ashenden's other side suddenly spoke.	Девушка, сидевшая по другую сторону от Эшендена, внезапно вмешалась в разговор:
'I should tell you that few persons can get a heartier laugh out of a hearse than Mr McLeod,' she said.	- Должна вам сказать, мало кто способен так от души радоваться похоронам, как мистер Маклеод.
McLeod chuckled.	Маклеод хихикнул.
'I don't know about that, but it wouldn't be human nature if I didn't say to myself: Well, I'm just glad it's him and not me they're taking for a ride.'	- Не знаю, право, но, по-моему, было бы противоестественно, если бы я не говорил себе: ну что ж, слава богу, что это его, а не меня спроваживают на тот свет.

It occurred to him that Ashenden didn't know the pretty girl, so he introduced him.	Тут он вспомнил, что следует представить Эшендена девушке.
'By the way, I don't think you've met Mr Ashenden -Miss Bishop.	- Вы, кажется, не знакомы... мистер Эшенден -мисс Бишоп.
She's English, but not a bad girl.'	Она англичанка, но славная девушка.
'How long have you been here?' asked Ashenden.	- А вы давно здесь? - осведомился Эшенден.
' Only two years.	- Всего два года.
This is my last winter.	И пробуду только до весны.
Dr Lennox says I shall be all right in a few months and there's no reason why I shouldn't go home.'	Доктор Леннокс говорит, что через несколько месяцев я совсем окрепну и вполне смогу уехать домой.
'Silly, I call it,' said McLeod.	- Ну и глупо, - пробурчал мистер Маклеод.
' Stay where you're well off, that's what I say.'	- От добра добра не ищут - вот как я рассуждаю.
At that moment a man, leaning on a stick, came walking slowly along the veranda.	Между тем на веранде показался человек; он медленно ковылял, опираясь на палку.
'Oh, look, there's Major Templeton,' said Miss Bishop, a smile lighting up her blue eyes; and then, as he came up: 'I'm glad to see you up again.'	- Глядите, вон майор Темплтон. - В голубых глазах мисс Бишоп засветилась улыбка; когда он приблизился, она сказала: - Рада вас видеть снова на ногах.
' Oh, it was nothing.	- Ах, пустое!
Only a bit of a cold.	Легкая простуда.
I'm quite all right now.'	Теперь я чувствую себя превосходно.
The words were hardly out of his mouth when he began to cough.	Едва произнеся эти слова, майор закашлялся.
He leaned heavily on his stick.	Он тяжело оперся на палку.
But when the attack was over he smiled gaily.	Но когда приступ прошел, весело улыбнулся.
'Can't get rid of this damned cough,' he said.	- Никак не избавлюсь от этого распроклятого кашля, - сказал он.
' Smoking too much.	- Курить надо поменьше.
Dr Lennox says I ought to give it up, but it's no good - I can't.'	Доктор Леннокс велит бросить совсем, но где там: я все равно не могу себя заставить.
He was a tall fellow, good-looking in a slightly theatrical way, with a dusky, sallow face, fine very dark eyes and a neat black moustache.	Это был рослый, красивый человек с несколько театральной внешностью, смуглым, но болезненным лицом, чудесными темными глазами и аккуратными черными усиками.
He was wearing a fur coat with an Astrakhan collar.	На нем была шуба с каракулевым воротником.
His appearance was smart and perhaps a trifle showy.	Вид у него был щеголеватый и, пожалуй, чуточку слишком эффектный.
Miss Bishop made Ashenden known to him.	Мисс Бишоп представила ему Эшендена.

Major Templeton said a few civil words in an easy, cordial way, and then asked the girl to go for a stroll with him; he had been ordered to walk to a certain place in the wood behind the sanatorium and back again. McLeod watched them as they sauntered off.	Майор Темплтон сделал несколько любезных слов непринужденным и сердечным тоном, а потом предложил девушке пойти прогуляться; ему было предписано каждый день ходить до какого-то определенного места в лесу за санаторием и обратно. Маклеод поглядел им вслед.
'I wonder if there's anything between those two,' he said.	- Любопытно, есть ли между ними что-нибудь, -сказал он.
'They do say Templeton was a devil with the girls before he got ill.'	- Говорят, до болезни Темплтон был не последним сердцеедом.
'He doesn't look up to much in that line just now,' said Ashenden.	- Глядя на него, трудно себе это представить, -заметил Эшенден.
' You never can tell.	- Ну, не скажите.
I've seen a lot of rum things here in my day.	Я тут чего только не перевидал за эти годы.
I could tell you no end of stories if I wanted to.'	Мог бы рассказать вам бездну всяких историй.
' You evidently do, so why don't you?'	- Так за чем дело стало?
McLeod grinned.	Маклеод ухмыльнулся:
'Well, I'll tell you one.	- Ладно, я расскажу вам кое-что.
Three or four years ago there was a woman here who was pretty hot stuff.	Г ода три или четыре назад здесь жила одна темпераментная дамочка.
Her husband used to come and see her every other week-end, he was crazy about her, used to fly up from London; but Dr Lennox was pretty sure she was carrying on with somebody here, but he couldn't find out who.	Муж навещал ее каждые две недели, по субботам, души в ней не чаял, всякий раз прилетал самолетом из Лондона, но доктор Леннокс был убежден, что она путается здесь с кем-то, только не мог доискаться, с кем.
So one night when we'd all gone to bed he had a thin coat of paint put down just outside her room and next day he had everyone's slippers examined.	И вот как-то вечером, когда все мы легли спать, он велел покрыть пол перед ее дверью тонким слоем краски, а наутро осмотреть все ночные туфли.
Neat, wasn't it?	Ловко, правда ведь?
The fellow whose slippers had paint on them got the push.	Тот молодчик, на чьих туфлях оказалась краска, вылетел отсюда в два счета.
Dr Lennox has to be particular, you know.	Доктору приходится быть строгим, ничего не поделаешь.
He doesn't want the place to get a bad name.'	Он не хочет, чтобы о санатории пошла дурная слава.
' How long has Templeton been here?'	- А Темплтон давно здесь?
' Three or four months.	- Месяца три.
He's been in bed most of the time.	Он почти не вставал с постели все это время.
He's for it all right.	Его песенка спета.
Ivy Bishop'll be a damned fool if she gets stuck on him.	Айви Бишоп будет последней дурой, если влюбится в него.
She's got a good chance of getting well.	У нее все шансы выздороветь.

I've seen so many of them, you know, I can tell.	Я ведь многих перевидал здесь, у меня глаз наметанный.
When I look at a fellow I make up my mind at once whether he'll get well or whether he won't, and if he won't I can make a pretty shrewd guess how long he'll last.	Мне довольно взглянуть на человека, чтобы определить, выздоровеет он или нет, а если нет, мне ничего не стоит предсказать, сколько он протянет.
I'm very seldom mistaken.	Ошибаюсь я редко.
I give Templeton about two years myself.'	Темплтону осталось жить не больше двух лет.
McLeod gave Ashenden a speculative look and Ashenden, knowing what he was thinking, though he tried to be amused, could not help feeling somewhat concerned.	Маклеод бросил на Эшендена испытующий взгляд, и Эшенден, поняв значение этого взгляда, хоть и пытался внушить себе, что это его только забавляет, невольно ощутил некоторую тревогу.
There was a twinkle in McLeod's eyes.	Глаза Маклеода лукаво блеснули.
He plainly knew what was passing through Ashenden's mind.	Он отлично понимал, что творится в душе у Эшендена.
' You'll get all right.	- Вы-то поправитесь.
I wouldn't have mentioned it if I hadn't been pretty sure of that.	Стал бы я откровенничать с вами, не будь я в этом уверен!
I don't want Dr Lennox to hoof me out for putting the fear of God into his bloody patients.'	Не имею ни малейшего желания, чтобы доктор Леннокс выставил меня отсюда за то, что я нагоняю страх божий на его пациентов.
Then Ashenden's nurse came to take him back to bed.	Пришла няня, чтобы снова уложить Эшендена в постель.
Even though he had only sat out for an hour, he was tired, and was glad to find himself once more between the sheets.	Хотя Эшенден просидел на веранде всего час, он устал и с удовольствием снова ощутил прохладное прикосновение простынь.
Dr Lennox came in to see him in the course of the evening.	Вечером зашел доктор Леннокс.
He looked at his temperature chart.	Он взглянул на температурный листок.
' That's not so bad,' he said.	- Недурно, недурно, - сказал он.
Dr Lennox was small, brisk and genial.	Доктор Леннокс был маленький, живой и очень добродушный человечек.
He was a good enough doctor, an excellent business man, and an enthusiastic fisherman.	Вполне знающий врач и неплохой делец, он страстно увлекался рыбной ловлей.
When the fishing season began he was inclined to leave the care of his patients to his assistants; the patients grumbled a little, but were glad enough to eat the young salmon he brought back to vary their meals.	Как только наступал рыболовный сезон, он с легкой душой сваливал заботу о больных на своих помощников; больные хотя и высказывали неудовольствие, но охотно лакомились свежей семгой, которая разнообразила их рацион.
He was fond of talking, and now, standing at the end of Ashenden's bed, he asked him, in his broad Scots, whether he had got into conversation with any of the patients that afternoon.	Доктор, говоривший с сильным шотландским акцентом, любил поболтать и теперь, стоя у кровати Эшендена, осведомился, беседовал ли он с кем-нибудь из больных.
Ashenden told him the nurse had introduced him to McLeod.	Эшенден рассказал, что няня познакомила его с Маклеодом.

Dr Lennox laughed.	Доктор Леннокс рассмеялся.
' The oldest living inhabitant.	- Это наш старожил.
He knows more about the sanatorium and its inmates than I do.	Ему известно о санатории и о больных больше, чем мне самому.
How he gets his information I haven't an idea, but there's not a thing about the private lives of anyone under this roof that he doesn't know.	Откуда он все узнает, для меня загадка, но от него не укрывается ни одна интимная подробность.
There's not an old maid in the place with a keener nose for a bit of scandal.	Во всем санатории не найти старой девы, у которой был бы более тонкий нюх на всякие пикантные происшествия.
Did he tell you about Campbell?'	Он рассказал вам о Кембле?
'He mentioned him.'	- Он упомянул это имя.
'He hates Campbell, and Campbell hates him.	- Они с Кемблом ненавидят друг друга.
Funny, when you come to think of it, those two men, they've been here for seventeen years and they've got about one sound lung between them.	Смешно, не правда ли? Оба прожили здесь семнадцать лет и в лучшем случае имеют одно здоровое легкое на двоих.
They loathe the sight of one another.	Они видеть друг друга спокойно не могут.
I've had to refuse to listen to the complaints about one another that they come to me with.	Я отказался выслушивать их бесконечные жалобы.
Campbell's room is just below McLeod's and Campbell plays the fiddle.	Комната Маклеода расположена прямо над комнатой Кембла, а Кембл играет на скрипке.
It drives McLeod wild.	Маклеод приходит в бешенство.
He says he's been listening to the same tunes for fifteen years, but Campbell says McLeod doesn't know one tune from another. McLeod wants me to stop Campbell playing, but I can't do that, he's got a perfect right to play so long as he doesn't play in the silence hours.	По его словам, он выслушивает одни и те же мелодии вот уже пятнадцать лет, а Кембл уверяет, что Маклеод просто не способен отличить одну мелодию от другой. Маклеод хочет, чтобы я запретил Кемблу играть, но, что поделаешь, это его право, лишь бы он не играл в те часы, когда больные отдыхают.
I've offered to change McLeod's room, but he won't do that.	Я предложил Маклеоду переехать в другую комнату, но он отказался.
He says Campbell only plays to drive him out of the room because it's the best in the house, and he's damned if he's going to have it.	Г оворит, что Кембл играет нарочно, чтобы выжить его из лучшей комнаты во всем санатории, и уверяет, что этот номер не пройдет.
It's queer, isn't it, that two middle-aged men should think it worth while to make life hell for one another.	Не странно ли, что два пожилых человека только о том и думают, как бы отравить друг другу существование?
Neither can leave the other alone.	Никак не угомонятся.
They have their meals at the same table, they play bridge together; and not a day passes without a row.	Едят за одним столом, вместе играют в бридж, и дня не проходит без скандала.
Sometimes I've threatened to turn them both out if they don't behave like sensible fellows.	Я даже грозил выгнать обоих, если они не образумятся.
That keeps them quiet for a bit.	На короткое время это помогало.

They don't want to go.	Они не хотят уезжать.
They've been here so long, they've got no one any more who gives a damn for them, and they can't cope with the world outside.	Они пробыли здесь так долго, что ни одной душе нет до них дела, они не в силах вернуться к прежней жизни.
Campbell went away for a couple of months' holiday some years ago.	Как-то, несколько лет назад, Кембл вздумал уехать месяца на два.
He came back after a week; he said he couldn't stand the racket, and the sight of so many people in the streets scared him.'	Он вернулся через неделю; сказал, что не может выдержать шума, а при виде стольких людей на улице его охватывает ужас.
It was a strange world into which Ashenden found himself thrown when, his health gradually improving, he was able to mix with his fellow patients.	В странном мирке очутился Эшенден, когда состояние его стало улучшаться и он мог ближе познакомиться с другими обитателями санатория.
One morning Dr Lennox told him he could thenceforward lunch in the dining-room.	Однажды доктор Леннокс разрешил ему завтракать в столовой.
This was a large, low room, with great window space; the windows were always wide open and on fine days the sun streamed in.	Это была большая комната с низким потолком и огромными окнами; окна всегда были распахнуты настежь, и в погожие дни солнце заливало всю столовую.
There seemed to be a great many people and it took him some time to sort them out.	Эшенден застал там множество людей, и ему не сразу удалось разобраться в своих впечатлениях.
They were of all kinds, young, middle-aged and old.	Люди были такие разные - молодые, пожилые и совсем старые.
There were some, like McLeod and Campbell, who had been at the sanatorium for years and expected to die there.	Одни, подобно Маклеоду и Кемблу, провели в санатории много лет и не собирались покидать его до конца жизни.
Others had only been there for a few months.	Другие приехали всего несколько месяцев назад.
There was one middle-aged spinster called Miss Atkin who had been coming every winter for a long time and in the summer went to stay with friends and relations.	Одна старая дева, некая мисс Аткин, имела обыкновение проводить здесь каждую зиму, а на лето уезжать к друзьям и родственникам.
She had nothing much the matter with her any more, and might just as well have stayed away altogether, but she liked the life.	Она уже вполне поправила свое здоровье и могла бы вообще обходиться без лечения, но санаторная жизнь ей нравилась.
Her long residence had given her a sort of position, she was honorary librarian and hand in glove with the matron.	За долгие годы она приобрела здесь известное положение, стала почетным библиотекарем и пользовалась дружбой самой экономки.
She was always ready to gossip with you, hut you were soon warned that everything you said was passed on.	Она всегда рада была посплетничать с кем угодно, но доверчивого новичка вскоре предупреждали, что каждое его слово становится известно доктору Ленноксу.
It was useful to Dr Lennox to know that his patients were getting on well together and were happy, that they did nothing imprudent and followed his instructions.	Доктору ведь не мешало знать, что его пациенты не ссорятся между собой, всем довольны, ведут себя благоразумно и выполняют его указания.
Little escaped Miss Atkin's sharp eyes, and from her it went to the matron and so to Dr Lennox.	Мало что укрывалось от зоркого глаза мисс Аткин, и обо всем она сообщала экономке, а та -доктору Ленноксу.

Because she had been coming for so many years, she sat at the same table as McLeod and Campbell, together with an old general who had been put there on account of his rank.	Поскольку мисс Аткин в течение стольких лет каждую зиму приезжала в санаторий, она сидела за одним столом с Маклеодом и Кемблом наравне со старым генералом, которому отвели там место из уважения к его высокому чину.
The table was in no way different from any other, and it was not more advantageously placed, but because the oldest residents sat there it was looked upon as the most desirable place to sit, and several elderly women were bitterly resentful because Miss Atkin, who went away for four or five months every summer, should be given a place there while they who spent the whole year in the sanatorium sat at other tables.	Стол этот ничем не отличался от остальных, и место, где он стоял, было ничуть не лучше всякого другого, но, поскольку он предназначался для старожилов, сидеть здесь считалось за особую честь, и некоторые пожилые дамы были глубоко уязвлены тем, что мисс Аткин, которая уезжает каждое лето на четыре или пять месяцев, занимает почетное место, тогда как они, хоть и живут в санатории круглый год, принуждены сидеть за другими столами.
There was an old Indian civilian who had been at the sanatorium longer than anyone but McLeod and Campbell; he was a man who in his day had ruled a province, and he was waiting irascibly for either McLeod or Campbell to die so that he might take his place at the first table.	Был здесь старый чиновник индийской службы, который прожил в санатории дольше всех, не считая Маклеода и Кембла; в свое время этот человек управлял целой провинцией, а теперь он нетерпеливо ждал смерти Маклеода или Кембла, чтобы занять место за почетным столом.
Ashenden made the acquaintance of Campbell.	Эшенден познакомился и с Кемблом.
He was a long, big-boned fellow with a bald head, so thin that you wondered how his limbs held together; and when he sat crumpled in an armchair he gave you the uncanny impression of a mannikin in a puppet-show.	Это был долговязый, костлявый мужчина, лысый и тощий - в чем только душа держится; когда он, съежившись, сидел в кресле, то странным образом походил на злобного горбуна из кукольного спектакля.
He was brusque, touchy and bad-tempered.	Был он резкий, обидчивый и раздражительный.
The first thing he asked Ashenden was:	Первым делом он осведомился у Эшендена:
' Are you fond of music?'	- Вы любите музыку?
'Yes.'	- Да.
'No one here cares a damn for it.	- Здесь никто в ней ни черта не смыслит.
I play the violin.	Я играю на скрипке.
But if you like it, come to my room one day and I'll play to you.'	Если угодно, заходите как-нибудь ко мне, я вам сыграю.
'Don't you go,' said McLeod, who heard him.	- Не ходите, - вмешался Маклеод, слышавший их разговор.
' It's torture.'	- Это пытка.
'How can you be so rude?' cried Miss Atkin.	- Как вы грубы! - вскричала мисс Аткин.
'Mr Campbell plays very nicely.'	- Мистер Кембл играет очень мило.
'There's no one in this beastly place that knows one note from another,' said Campbell.	- В этой дыре не найти человека, способного отличить одну ноту от другой, - заявил Кембл.
With a derisive chuckle McLeod walked off.	Маклеод удалился с презрительным смехом.
Miss Atkin tried to smooth things down.	Мисс Аткин попыталась загладить неловкость:

'You mustn't mind what Mr McLeod said.'	- Не обращайте внимания на слова мистера Маклеода.
' Oh, I don't.	- Вот еще!
I'll get back on him all right.'	Я у него в долгу не останусь, будьте покойны.
He played the same tune over and over again all that afternoon. McLeod banged on the floor, but Campbell went on.	До самого вечера он без конца наигрывал один и тот же мотив. Маклеод стучал в пол, но Кембл не унимался.
He sent a message by a maid to say that he had a headache and would Mr Campbell mind not playing; Campbell replied that he had a perfect right to play and if Mr McLeod didn't like it he could lump it.	Маклеод послал горничную сказать, что у него болит голова и он просит мистера Кембла прекратить игру; Кембл ответил, что имеет полное право играть, а если мистеру Маклеоду это не по вкусу - что ж, очень жаль.
When next they met high words passed.	На следующий день при встрече они наговорили друг другу резкостей.
Ashenden was put on a table with the pretty Miss Bishop, with Templeton, and with a London man, an accountant, called Henry Chester.	Эшендена посадили за один стол с красивой мисс Бишоп, Темплтоном и бухгалтером из Лондона, по имени Генри Честер.
He was a stocky, broad-shouldered, wiry little fellow, and the last person you would ever have thought would be attacked by TB.	Это был коренастый, широкоплечий, жилистый человечек, меньше всего похожий на туберкулезного.
It had come upon him as a sudden and unexpected blow.	Болезнь обрушилась на него словно мгновенный удар из-за угла.
He was a perfectly ordinary man, somewhere between thirty and forty, married, with two children.	Это был самый заурядный человек лет сорока, женатый, отец двоих детей.
He lived in a decent suburb.	Жил он в скромном лондонском предместье.
He went up to the city every morning and read the morning paper; he came down from the city every evening and read the evening paper.	Каждое утро он уезжал в Сити[1] и прочитывал утреннюю газету; каждый вечер приезжал из Сити и прочитывал вечернюю газету.
He had no interests except his business and his family.	У него не было других интересов, кроме работы и семьи.
He liked his work; he made enough money to live in comfort, he put by a reasonable sum every year, he played golf on Saturday afternoon and on Sunday, he went every August for a three weeks' holiday to the same place on the east coast; his children would grow up and marry, then he would turn his business over to his son and retire with his wife to a little house in the country where he could potter about till death claimed him at a ripe old age.	Дело свое он любил; он зарабатывал достаточно, чтобы жить безбедно, каждый год откладывал небольшую сумму, по субботам и воскресеньям играл в гольф, в августе ездил отдохнуть недели на три на восточное побережье, всегда на один и тот же курорт. Вот дети подрастут, женятся, он устроит на свое место сына, а сам поселится с женой в маленьком деревенском домике, где и проживет на покое до тех пор, пока не пробьет его час.
He asked nothing more from life than that, and it was a life that thousands upon thousands of his fellow-men lived with satisfaction.	Как и многие тысячи ему подобных, он ничего больше не желал от жизни.
He was the average citizen.	Это был средний англичанин.
Then this thing happened.	А потом случилась беда.

He had caught cold playing golf, it had gone to his chest, and he had had a cough that he couldn't shake off.	Он простудился, играя в гольф, затем появилась боль в груди и кашель, от которого он никак не мог избавиться.
He had always been strong and healthy, and had no opinion of doctors; but at last at his wife's persuasion he had consented to see one.	Он всегда был крепкого здоровья и терпеть не мог лечиться, но в конце концов поддался уговорам жены и согласился идти к врачу.
It was a shock to him, a fearful shock, to learn that there was tubercle in both his lungs and that his only chance of life was to go immediately to a sanatorium.	Он был поражен, поражен до глубины души, когда узнал, что у него каверны в обоих легких и единственная возможность сохранить жизнь -уехать в санаторий.
The specialist he saw then told him that he might be able to go back to work in a couple of years, but two years had passed and Dr Lennox advised him not to think of it for at least a year more.	Специалист, к которому Честер сразу же обратился, сказал, что он, вероятно, сможет вернуться к работе через год-другой, но два года прошло, и доктор Леннокс посоветовал ему выкинуть эту мысль из головы по крайней мере еще на год.
He showed him the bacilli in his sputum, and in an X-ray photograph the actively diseased patches in his lungs.	Он показал ему бацилл в его мокроте и рентгеновский снимок, где затемнения свидетельствовали об активном процессе.
He lost heart.	Честер совсем упал духом.
It seemed to him a cruel and unjust trick that fate had played upon him.	Он считал, что судьба сыграла с ним жестокую и несправедливую шутку.
He could have understood it if he had led a wild life, if he had drunk too much, played around with women or kept late hours.	Это было бы объяснимо, если бы он вел разгульную жизнь, пьянствовал, волочился за женщинами, мало спал.
He would have deserved it then.	Тогда он получил бы по заслугам.
But he had done none of these things. It was monstrously unfair.	А так... Какая чудовищная несправедливость!
Having no resources in himself, no interest in books, he had nothing to do but think of his health.	Лишенный духовных запросов, равнодушный к книгам, он способен был только размышлять о своем здоровье.
It became an obsession.	Это перешло в манию.
He watched his symptoms anxiously.	Он напряженно следил за симптомами.
They had to deprive him of a thermometer because he took his temperature a dozen times a day.	Пришлось отобрать у него градусник, потому что он мерил температуру десять раз на дню.
He got it into his head that the doctors were taking his case too indifferently, and in order to force their attention used every method he could devise to make the thermometer register a temperature that would alarm; and when his tricks were foiled he grew sulky and querulous.	Он вбил себе в голову, что доктора относятся к его состоянию слишком равнодушно, и, чтобы привлечь к себе их внимание, старался с помощью всяких ухищрений сделать так, чтобы термометр показывал угрожающе высокую температуру; а когда его уличали в обмане, он стал угрюмым и раздражительным.
But he was by nature a jovial, friendly creature, and when he forgot himself he talked and laughed gaily; then on a sudden he remembered that he was a sick man and you would see in his eyes the fear of death.	Но по натуре это был живой, общительный человек, и порой, забыв о своих горестях, он весело болтал и смеялся; потом внезапно вспоминал о болезни, и в глазах его появлялся страх перед смертью.

At the end of every month his wife came up to spend a day or two in a lodging-house nearby.	В конце каждого месяца его жена приезжала на день или два и останавливалась в гостинице по соседству.
Dr Lennox did not much like the visits that relatives paid the patients, it excited and unsettled them.	Доктор Леннокс не особенно жаловал родственников своих пациентов - их посещения волновали и расстраивали больных.
It was moving to see the eager-ness with which Henry Chester looked forward to his wife's arrival; but it was strange to notice that once she had come he seemed less pleased than one would have expected.	Трогательно было глядеть, с каким нетерпением Генри Честер ждал приезда жены; но, странное дело, в ее присутствии он почему-то казался вовсе не таким уж счастливым.
Mrs Chester was a pleasant, cheerful little woman, not pretty, but neat, as commonplace as her husband, and you only had to look at her to know that she was a good wife and mother, a careful housekeeper, a nice, quiet body who did her duty and interfered with nobody.	Миссис Честер была маленькая, приятная, живая женщина, некрасивая, но не лишенная изящества и столь же заурядная, как и ее муж: стоило только взглянуть на нее, и становилось ясно, что она хорошая жена и мать, бережливая хозяйка, милое, тихое существо, которое исполняет свой долг и никому не мешает.
She had been quite happy in the dull, domestic life they had led for so many years, her only dissipation a visit to the pictures, her great thrill the sales in the big London shops; and it had never occurred to her that it was monotonous.	Ее вполне удовлетворяла та скучная замкнутая жизнь, которую она вела столько лет, и единственным ее развлечением было кино, а единственным бурным переживанием - дешевая распродажа в лондонских универмагах; ей никогда в голову не приходило, что ее существование однообразно.
It completely satisfied her.	Другой жизни она и вообразить не могла.
Ashenden liked her.	Эшендену понравилась миссис Честер.
He listened with interest while she prattled about her children and her house in the suburbs, her neighbours and her trivial occupations.	Он с интересом слушал ее болтовню о детях и домике в лондонском предместье, о соседях и мелочных заботах.
On one occasion he met her in the road.	Однажды он встретил ее на дороге.
Chester for some reason connected with his treatment had stayed in and she was alone.	Честер из-за каких-то лечебных процедур остался в санатории, и она гуляла одна.
Ashenden suggested that they should walk together.	Эшенден предложил пройтись вместе.
They talked for a little of indifferent things.	Они поговорили о том о сем.
Then she suddenly asked him how he thought her husband was.	Потом она внезапно спросила, как он находит ее мужа.
' I think he seems to be getting on all right.'	- По-моему, он поправляется.
'I'm so terribly worried.'	- Ах, я так беспокоюсь...
' You must remember it's a slow, long business.	- Не забывайте, туберкулез - болезнь затяжная.
One has to have patience.'	Наберитесь терпения.
They walked on a little and then he saw she was crying.	Они прошли еще немного, и тут Эшенден заметил, что она плачет.
'You mustn't be unhappy about him,' said Ashenden gently.	- Не надо расстраиваться, - сказал он мягко.

'Oh, you don't know what I have to put up with when I come here.	- Ах, вы не представляете себе, что мне приходится переносить, когда я приезжаю сюда.
I know I ought not to speak about it, but I must. I can trust you, can't I?'	Я знаю, что не должна рассказывать об этом, но ведь я могу вам довериться, правда?
'Of course.'	- Конечно.
' I love him.	- Я люблю его.
I'm devoted to him.	Я к нему привязана.
I'd do anything in the world I could for him.	Я пожертвовала бы ради него всем на свете.
We've never quarrelled, we've never even differed about a single thing.	Мы никогда не ссорились, никогда даже не спорили, ни разу.
He's beginning to hate me and it breaks my heart.'	А теперь он меня ненавидит, и это разбивает мне сердце.
'Oh, I can't believe that. Why, when you're not here he talks of you all the time.	- Что вы, не может быть... Ведь когда вас здесь нет, он только о вас и говорит.
He couldn't talk more nicely.	И с такой любовью!
He's devoted to you.'	Он к вам очень привязан.
' Yes, that's when I'm not here.	- Да, когда меня здесь нет.
It's when I'm here, when he sees me well and strong, that it comes over him.	Но когда я здесь, перед ним, здоровая и полная сил, тут-то на него и находит.
You see, he resents it so terribly that he's ill and I'm well.	Ему ужасно тяжело, что он болен, а я здорова.
He's afraid he's going to die and he hates me because I'm going to live.	Он боится смерти и ненавидит меня за то, что я останусь жить.
I have to be on my guard all the time: almost everything I say, if I speak of the children, if I speak of the future, exasperates him, and he says bitter, wounding things.	Мне приходится все время быть начеку; о чем бы я ни заговорила - о детях ли, о будущем, - все выводит его из себя, и он бросает мне горькие, обидные слова.
When I speak of something I've had to do to the house or a servant I've had to change it irritates him beyond endurance.	Когда я заговариваю о делах, которые мне предстоит сделать дома, или о том, что я сменила кого-нибудь из прислуги, это его бесит.
He complains that I treat him as if he didn't count any more.	Он жалуется, что я обращаюсь с ним так, словно уже не принимаю его в расчет.
We used to be so united, and now I feel there's a great wall of antagonism between us.	Раньше мы жили дружно, а теперь я чувствую, что между нами выросла глухая стена.
I know I shouldn't blame him, I know it's only his illness, he's a dear good man really, and kindness itself, normally he's the easiest man in the world to get on with; and now I simply dread coming here and I go with relief.	Я знаю, его винить нельзя, причиной всему болезнь, ведь он такой хороший и ласковый, воплощенная доброта, - когда он был здоров, я не знала человека более мягкого; а теперь я просто боюсь навещать его и уезжаю с чувством облегчения.
He'd be terribly sorry if I had TB but I know that in his heart of hearts it would be a relief.	Заболей я туберкулезом, он очень опечалился бы, но я знаю, где-то в глубине души он бы обрадовался.

He could forgive me, he could forgive fate, if he thought I was going to die too.	Он смог бы примириться со мной, примириться со своей участью, если б знал, что и я скоро умру.
Sometimes he tortures me by talking about what I shall do when he's dead, and when I get hysterical and cry out to him to stop, he says I needn't grudge him a little pleasure when he'll be dead so soon and I can go on living for years and years and have a good time.	Иногда он мучит меня разговорами о том, что я буду делать, когда его не станет; я прихожу в отчаяние и умоляю его замолчать, а он отвечает, что я не должна лишать его этого невинного удовольствия: ведь он так скоро умрет, а я могу еще долгие годы жить и не знать горя.
Oh, it's so frightful to think that this love we've had for one another all these years should die in this sordid, miserable way.'	Ах, это просто невыносимо - столько лет мы любили друг друга, а теперь все кончается так отвратительно, так ужасно.
Mrs Chester sat down on a stone by the roadside and gave way to passionate weeping.	Миссис Честер села на придорожный камень и дала волю слезам.
Ashenden looked at her with pity, but could find nothing to say that might comfort her.	Эшенден глядел на нее с жалостью, но не мог найти слов утешения.
What she had told him did not come quite as a surprise	Все, что он услышал, не было для него неожиданностью.
' Give me a cigarette,' she said at last.	- Дайте мне сигарету, - попросила она наконец.
'I mustn't let my eyes get all red and swollen, or Henry'll know I've been crying and he'll think I've had bad news about him.	- Я не хочу, чтобы глаза у меня покраснели и опухли, а то Генри догадается, что я плакала, и подумает, будто мне сообщили о нем дурные новости.
Is death so horrible?	Разве смерть так страшна?
Do we all fear death like that?'	Неужели все мы так безумно боимся смерти?
' I don't know,' said Ashenden	- Не знаю, - отозвался Эшенден.
'When my mother was dying she didn't seem to mind a bit.	- Когда умирала моя мать, она, мне кажется, прощалась с жизнью без сожаления.
She knew it was coming and she even made little jokes about it.	Она знала, что нет никакой надежды, и даже слегка подшучивала над смертью.
But she was an old woman.'	Но она была уже старая женщина.
Mrs Chester pulled herself together and they set off again.	Миссис Честер овладела собой, и они двинулись дальше.
They walked for a while in silence.	Некоторое время они шли молча.
'You won't think any the worse of Henry for what I've told you?' she said at last.	- Вы не измените своего мнения о Генри после всего, что я вам рассказала? - спросила она наконец.
' Of course not.'	- Разумеется, нет.
'He's been a good husband and a good father.	- Он был хорошим мужем и отцом.
I've never known a better man in my life.	Я никогда не встречала лучшего человека.
Until this illness I don't think an unkind or ungenerous thought ever passed through his head.'	До болезни, поверьте, ни одна жестокая или бесчестная мысль не могла прийти ему в голову.
The conversation left Ashenden pensive.	Разговор этот заставил Эшендена задуматься.

People often said he had a low opinion of human nature.	Его часто упрекали в том, что он слишком низкого мнения о человеческой природе.
It was because he did not always judge his fellows by the usual standards.	А все потому, что он не всегда судил о своих ближних в соответствии с общепринятыми нормами.
He accepted, with a smile, a tear or a shrug of the shoulders, much that filled others with dismay.	Не раз, когда другие приходили в ужас, он только улыбался, огорченно вздыхал или пожимал плечами.
It was true that you would never have expected that good-natured, commonplace little chap to harbour such bitter and unworthy thoughts; but who has ever been able to tell to what depths man may fall or to what heights rise?	Конечно, кто мог ожидать, что этот добрый, ничем не примечательный человечек затаил столь злобные и недостойные мысли; но разве дано нам предвидеть, как низко человек способен пасть и как высоко вознестись?
The fault lay in the poverty of his ideals.	Вся беда в скудости его идеалов.
Henry Chester was born and bred to lead an average life, exposed to the normal vicissitudes of existence, and when an unforeseeable accident befell him he had no means of coping with it.	Генри Честеру на роду было написано вести заурядную жизнь, подверженную лишь обычным превратностям, и, когда несчастье неожиданно обрушилось на него, он оказался безоружным.
He was like a brick made to take its place with a million others in a huge factory, but by chance with a flaw in it so that it is inadequate to its purpose.	Он был подобен кирпичу, который изготовлен на большом заводе для того, чтобы занять свое место среди миллионов других кирпичей, но оказался с изъяном и поэтому не пошел в дело.
And the brick too, if it had a mind, might cry: What have I done that I cannot fulfil my modest end, but must be taken away from all these other bricks that support me and thrown on the dust-heap?	Ведь и кирпич, будь у него разум, мог бы крикнуть: в чем я провинился, почему я не могу выполнять свою скромную задачу, почему меня отделили от других кирпичей, моей опоры и поддержки, и выбросили на свалку?
It was no fault of Henry Chester's that he was incapable of the conceptions that might have enabled him to bear his calamity with resignation.	И не вина Г енри Честера, если он не мог найти в себе силы, чтобы безропотно переносить несчастье.
It is not everyone who can find solace in art or thought.	Не каждому дано обрести утешение в искусстве или философии.
It is the tragedy of our day that these humble souls have lost their faith in God, in whom lay hope, and their belief in a resurrection that might bring them the happiness that has been denied them on earth; and have found nothing to put in their place.	Трагедия нашего времени в том и состоит, что эти простые души утратили веру в бога, на которого уповали, и надежду на загробную жизнь и счастье, которого они лишены в этом мире; взамен же они не нашли ничего.
There are people who say that suffering ennobles.	Говорят, что страдание облагораживает человека.
It is not true.	Но это не так.
As a general rule it makes man petty, querulous and selfish; but here in this sanatorium there was not much suffering.	Как правило, оно делает человека мелочным, раздражительным и эгоистичным. Впрочем, здесь, в санатории, люди не слишком страдали.
In certain stages of tuberculosis the slight fever that accompanies it excites rather than depresses, so that the patient feels alert and, upborne by hope, faces the future blithely; but for all that the idea of death haunts the subconscious.	На определенной стадии туберкулеза появляется легкая лихорадка, которая скорее возбуждает, чем угнетает, и больной оживляется, обретает надежду, видит будущее в розовом свете; но при всем этом мысль о смерти постоянно живет в подсознании.

It is a sardonic theme song that runs through a sprightly operetta.	Она подобна зловещему лейтмотиву, пронизывающему игривую оперетку.
Now and again the gay, melodious arias, the dance measures, deviate strangely into tragic strains that throb menacingly down the nerves; the petty interests of every day, the small jealousies and trivial concerns are as nothing; pity and terror make the heart on a sudden stand still and the awfulness of death broods as the silence that precedes a tropical storm broods over the tropical jungle.	Сквозь веселые, ласкающие слух арии и танцевальные ритмы нет-нет да прорываются какие-то трагические ноты, которые угрожающе бьют по нервам; мелочные повседневные интересы, пустяковые обиды и пошлые заботы отступают на задний план; от боли и ужаса сжимается сердце, и страх смерти снисходит на душу, подобно тому, как тишина, предвещающая тропический ливень, снисходит на джунгли.
After Ashenden had been for some time at the sanatorium there came a boy of twenty.	Вслед за Эшенденом в санатории появился юноша лет двадцати.
He was in the navy, a sublieutenant in a submarine, and he had what they used to call in novels galloping consumption.	Моряк, младший лейтенант, он служил на подводной лодке и заболел тем, что в романах принято называть "скоротечной чахоткой".
He was a tall, good-looking youth, with curly brown hair, blue eyes and a very sweet smile.	Это был высокий, красивый юноша с вьющимися каштановыми волосами, голубыми глазами и ласковой улыбкой.
Ashenden saw him two or three times lying on the terrace in the sun and passed the time of day with him.	Эшенден виделся с ним два или три раза на веранде, и они обменялись поклонами.
He was a cheerful lad.	Это был веселый парень.
He talked of musical shows and film stars; and he read the paper for the football results and the boxing news.	Он болтал о музыкальных ревю и кинозвездах; читал в газетах сообщения о футбольных матчах и состязаниях боксеров.
Then he was put to bed and Ashenden saw him no more.	А потом юношу уложили в постель, и Эшенден больше его не видел.
His relations were sent for and in two months he was dead.	Вызвали родственников, и через два месяца его не стало.
He died uncomplaining.	Он умер без жалоб.
He understood what was happening to him as little as an animal.	Он понимал, что с ним происходит, не больше, чем какое-нибудь животное.
For a day or two there was the same malaise in the sanatorium as there is in a prison when a man has been hanged; and then, as though by universal consent, in obedience to an instinct of self-preservation, the boy was put out of mind: life, with its three meals a day, its golf on the miniature course, its regulated exercise, its prescribed rests, its quarrels and jealousies, its scandal-mongering and petty vexations, went on as before.	Несколько дней санаторием владело то же тягостное чувство, какое бывает в тюрьме после казни одного из заключенных; а потом словно по уговору, повинуясь инстинкту самосохранения, все выбросили мысль о юноше из головы: жизнь с ее неизменным распорядком, с питанием три раза в день, гольфом на миниатюрной площадке, принудительным отдыхом, ссорами и обидами, сплетнями и мелочными неприятностями пошла своим чередом.

Campbell, to the exasperation of McLeod, continued to play the prize-song and 'Annie Laurie' on his fiddle. McLeod continued to boast of his bridge and gossip about other people's health and morals.	Кембл, к ярости Маклеода, все так же пиликал на своей скрипке модную песенку и трогательную мелодию "Энни Лори". Маклеод все так же бахвалился своим искусством игры в бридж и сплетничал насчет здоровья и нравственности других.
Miss Atkin continued to backbite.	Мисс Аткин все так же злословила.
Henry Chester continued to complain that the doctors gave him insufficient attention and railed against fate because, after the model life he had led, it had played him such a dirty trick.	Генри Честер все так же жаловался, что доктора уделяют ему мало внимания, и сетовал на судьбу, которая с ним, человеком праведной жизни, сыграла такую подлую шутку.
Ashenden continued to read, and with amused tolerance to watch the vagaries of his fellow-creatures.	Эшенден все так же читал и со снисходительным любопытством наблюдал за причудами своих страдающих братьев.
He became intimate with Major Templeton.	Он сблизился с майором Темплтоном.
Templeton was perhaps a little more than forty years of age. He had been in the Grenadier Guards, but had resigned his commission after the war.	Темплтону было на вид немногим больше сорока, и в свое время он служил в королевской гвардии, но после войны ушел в отставку.
A man of ample means, he had since then devoted himself entirely to pleasure.	Человек весьма состоятельный, он стал жить в свое удовольствие.
He raced in the racing season, shot in the shooting season and hunted in the hunting season.	В сезон он участвовал в скачках, в сезон стрелял куропаток, в сезон травил лис.
When this was over he went to Monte Carlo.	А когда все сезоны кончались, ехал в Монте-Карло.
He told Ashenden of the large sums he had made and lost at baccarat.	Он рассказывал Эшендену, какие крупные суммы выигрывал и проигрывал в баккара.
He was very fond of women and if his stories could be believed they were very fond of him.	Он был не прочь приволокнуться за женщинами и, если верить его рассказам, делал это не без успеха.
He loved good food and good drink.	Он любил хорошо поесть и выпить.
He knew by their first names the head waiters of every restaurant in London where you ate well.	Он знал по имени метрдотелей всех лучших лондонских ресторанов.
He belonged to half a dozen clubs.	Он был членом полдюжины клубов.
He had led for years a useless, selfish, worthless life, the sort of life which maybe it will be impossible for anyone to live in the future, but he had lived it without misgiving and had enjoyed it.	Много лет он вел бесполезную, пустую жизнь самовлюбленного эгоиста, ту жизнь, которая в будущем, быть может, станет немыслима, но ему тем не менее жилось легко и беззаботно.
Ashenden asked him once what he would do if he had his time over again and he answered that he would do exactly what he had done.	Однажды Эшенден полюбопытствовал, как бы поступил Темплтон, если бы можно было все начать сначала, и тот ответил, что поступил бы точно так же.
He was an amusing talker, gay and pleasantly ironic, and he dealt with the surface of things, which was all he knew, with a light, easy and assured touch.	Это был интересный собеседник, веселый и беззлобно насмешливый, он скользил по поверхности явлений - не будучи способен на большее - легко, свободно и уверенно.

He always had a pleasant word for the dowdy spinsters in the sanatorium and a joking one for the peppery old gentlemen, for he combined good manners with a natural kindliness.	У него всегда находился комплимент для поблекших старых дев и шутка для вспыльчивых пожилых джентльменов, потому что хорошие манеры сочетались в нем с врожденной красотой души.
He knew his way about the superficial world of the people who have more money than they know what to do with as well as he knew his way about Mayfair.	В легкомысленном мире людей, которые имеют больше денег, чем могут истратить, он чувствовал себя так же уверенно и свободно, как среди фешенебельных особняков Мэйфэра[2].
He was the kind of man who would always have been willing to take a bet, to help a friend and to give a tenner to a rogue.	Он был из тех, кто всегда готов заключить пари, помочь другу или дать десятку нищему.
If he had never done much good in the world he had never done much harm.	Пусть он сделал не так уж много добра, зато и зла сделал немного.
He amounted to nothing.	Баланс его жизни сводился к нулю.
But he was a more agreeable companion than many of more sterling character and of more admirable qualities.	Но общаться с ним было куда приятнее, чем со многими обладателями более цельных характеров и достойных качеств.
He was very ill now.	Теперь он был тяжело болен.
He was dying and he knew it.	Он умирал и знал это.
He took it with the same easy, laughing nonchalance as he had taken all the rest.	Он относился к своему положению с такой же легкой улыбчивой беззаботностью, как и ко всему на свете.
He'd had a thundering good time, he regretted nothing, it was rotten tough luck getting TB, but to hell with it, no one can live for ever, and when you came to think of it, he might have been killed in the war or broken his bloody neck in a point-to-point.	Он порядком покутил на своем веку и ни о чем не жалеет, правда, ему здорово не повезло - схватил туберкулез, но черт возьми, никто не вечен: ведь с таким же успехом он мог погибнуть от вражеской пули или сломать себе шею, беря барьер.
His principle all through life had been, when you've made a bad bet, pay up and forget about it.	Всю жизнь он придерживался правила: уплати проигрыш и забудь о нем.
He'd had a good run for his money and he was ready to call it a day.	За свои деньги он получил достаточно и теперь готов прикрыть лавочку.
It had been a damned good party while it lasted, but every party's got to come to an end, and next day it doesn't matter much if you went home with the milk or if you left while the fun was in full swing.	Вся его жизнь была сплошным праздником, но всякий праздник рано или поздно кончается, и на другой день не имеет особого значения, уехал ли ты домой на рассвете или исчез, когда веселье было в разгаре.
Of all those people in the sanatorium he was probably from the moral standpoint the least worthy, but he was the only one who genuinely accepted the inevitable with unconcern.	В отношении морали он стоял ниже всех обитателей санатория, но зато один только он с искренней беспечностью принимал неизбежное.
He snapped his fingers in the face of death, and you could choose whether to call his levity unbecoming or his insouciance gallant.	Он открыто презирал смерть, предоставляя другим считать его легкомыслие неприличным или восхищаться его мужественным спокойствием.

The last thing that ever occurred to him when he came to the sanatorium was that he might fall more deeply in love there than he had ever done before.	Поселившись в санатории, он меньше всего предполагал, что здесь его ожидает такая любовь, какой он никогда в жизни не испытывал.
His amours had been numerous, but they had been light; he had been content with the politely mercenary love of chorus girls and with ephemeral unions with women of easy virtue whom he met at house parties.	Романов у него было множество, но настоящего -ни одного. Он довольствовался благопристойно продажной любовью хористок и мимолетными связями с женщинами не слишком строгого нрава, которых встречал в знакомых домах.
He had always taken care to avoid any attachment that might endanger his freedom.	Он всегда стремился избежать всякой привязанности, которая угрожала бы его свободе.
His only aim in life had been to get as much fun out of it as possible, and where sex was concerned he found every advantage and no inconvenience in ceaseless variety.	Его единственной целью в жизни было - получить возможно больше удовольствия, и там, где дело касалось женщин, бесконечное разнообразие его вполне устраивало и ничуть не смущало.
But he liked women.	К женщинам его влекло постоянно.
Even when they were quite old he could not talk to them without a caress in his eyes and a tenderness in his voice.	Даже с пожилыми дамами он не мог разговаривать без ласкового блеска в глазах и нежности в голосе.
He was prepared to do anything to please them.	Он готов был на все, лишь бы угодить им.
They were conscious of his interest in them and were agreeably flattered, and they felt, quite mistakenly, that they could trust him never to let them down.	Они знали об этой его слабости, были приятно польщены и испытывали к нему безотчетное доверие, совершенно, впрочем, неоправданное.
He once said a thing that Ashenden thought showed insight.	Однажды он обронил замечание, поразившее Эшендена своей проницательностью.
'You know, any man can get any woman he wants if he tries hard enough, there's nothing in that, but once he's got her, only a man who thinks the world of women can get rid of her without humiliating her.'	- Всякий мужчина, знаете ли, может добиться женщины, это невелика хитрость; но только мужчина, уважающий женщину, может расстаться с ней, не унижая ее.
It was simply from habit that he began to make love to Ivy Bishop.	За Айви Бишоп он начал ухаживать просто в силу привычки.
She was the prettiest and the youngest girl in the sanatorium.	Она была моложе и красивее других женщин в санатории.
She was in point of fact not so young as Ashenden had first thought her, she was twenty-nine, but for the last eight years she had been wandering from one sanatorium to another, in Switzerland, England and Scotland, and the sheltered invalid life had preserved her youthful appearance so that you might easily have taken her for twenty.	На самом деле она была не так молода, как показалось Эшендену при первом знакомстве, ей было двадцать девять, но последние восемь лет она кочевала из одного санатория в другой, в Швейцарии, Англии и Шотландии, и тепличный образ жизни помог девушке сохранить юную внешность, так что с виду ей вполне можно было дать лет двадцать.
All she knew of the world she had learnt in these establishments, so that she combined rather curiously extreme innocence with extreme sophistication.	Весь свой жизненный опыт она приобрела в этих лечебных заведениях и любопытным образом сочетала в себе поразительную наивность с не менее поразительной искушенностью.
She had seen a number of love affairs run their course.	В сердечных делах для нее не было тайн.

A good many men, of various nationalities, had made love to her; she accepted their attentions with self-possession and humour, but she had at her disposal plenty of firmness when they showed an inclination to go too far.	В нее влюблялось множество мужчин самых различных национальностей; она принимала их ухаживания спокойно и слегка насмешливо и всегда находила в себе довольно твердости, если они пытались зайти слишком далеко.
She had a force of character unexpected in anyone who looked so flower-like and when it came to a show-down knew how to express her meaning in plain, cool and decisive words.	Была в ней сила характера, удивительная в столь хрупком существе, и, когда доходило дело до игры в открытую, она умела высказать все, что думала, в ясных, холодных и решительных выражениях.
She was quite ready to have a flirtation with George Templeton.	Айви была не прочь пофлиртовать с Джорджем Темплтоном.
It was a game she understood, and though always charming to him, it was with a bantering lightness that showed quite clearly that she had summed him up and had no mind to take the affair more seriously than he did.	Она понимала, что это лишь игра, и хотя бывала с ним очень мила, однако ее шутливая непринужденность не оставляла сомнений в том, что она раскусила Темплтона и отнюдь не намерена смотреть на их отношения серьезнее, чем он сам.
Like Ashenden, Templeton went to bed every evening at six and dined in his room, so that he saw Ivy only by day.	Подобно Эшендену, Темплтон каждый вечер ложился в шесть и обедал в своей комнате, а потому виделся с Айви только днем.
They went for little walks together, but otherwise were seldom alone.	Они совершали вместе маленькие прогулки, в другое же время редко оставались наедине.
At lunch the conversation between the four of them, Ivy, Templeton, Henry Chester and Ashenden, was general, but it was obvious that it was for neither of the two men that Templeton took so much trouble to be entertaining.	За завтраком завязывался общий разговор между Айви, Темплтоном, Генри Честером и Эшенденом, но ясно было, что не мужчин Темплтон так усердно старается развлечь.
It seemed to Ashenden that he was ceasing to flirt with Ivy to pass the time, and that his feelings for her were growing deeper and more sincere; but he could not tell whether she was conscious of it nor whether it meant anything to her.	Эшендену казалось, что Темплтон уже не просто волочится за Айви от скуки, что его чувство становится глубже и искреннее. Трудно было понять, подозревает ли Айви об этом и принимает ли происходящее близко к сердцу.
Whenever Templeton hazarded a remark that was more intimate than the occasion warranted she countered it with an ironic one that made them all laugh.	Стоило Темплтону сказать что-либо более интимное, чем приличествовало случаю, как она отвечала ироническим замечанием, вызывавшим общий смех.
But Templeton's laugh was rueful.	Смеялся и Темплтон, но вид у него был не веселый.
He was no longer content to have her take him as a play-boy.	Теперь ему уже не хотелось, чтобы Айви считала его легкомысленным повесой.
The more Ashenden knew Ivy Bishop the more he liked her.	Чем ближе узнавал Эшенден Айви Бишоп, тем больше она ему нравилась.
There was something pathetic in her sick beauty, with that lovely transparent skin, the thin face in which the eyes were so large and so wonderfully blue; and there was something pathetic in her plight, for like so many others in the sanatorium she seemed to be alone in the world.	Было что-то трогательное в ее болезненной красоте, в прозрачной коже, в худом лице с огромными и необычайно голубыми глазами; было что-то трогательное и в ее участи: ведь подобно многим другим обитателям санатория она, по сути дела, осталась одна на свете.

Her mother led a busy social life, her sisters were married; they took but a perfunctory interest in the young woman from whom they had been separated now for eight years.	Мать ее вела светскую жизнь, сестры вышли замуж; они лишь формально интересовались молодой женщиной, которая жила вдали от них вот уже восемь лет.
They corresponded, they came to see her occasionally, but there was no longer very much between them.	Они писали, время от времени приезжали навестить ее, но теперь их мало что связывало.
She accepted the situation without bitterness.	Айви мирилась с этим без горечи.
She was friendly with everyone and prepared always to listen with sympathy to the complaints and the distress of all and sundry.	Она со всеми была в дружеских отношениях, всегда готова сочувственно выслушать любые жалобы и сетования.
She went out of her way to be nice to Henry Chester and did what she could to cheer him.	Особенно ласкова она была с Генри Честером и старалась как могла ободрить его.
'Well, Mr Chester,' she said to him one day at lunch, 'it's the end of the month, your wife will be coming tomorrow.	- Ну, мистер Честер, - сказала она как-то за завтраком, - месяц кончается, завтра приедет ваша жена.
That's something to look forward to.'	А до тех пор вам предстоит провести время в приятном ожидании.
'No, she's not coming this month,' he said quietly, looking down at his plate.	- Нет, в этом месяце она не приедет, - тихо ответил он, глядя в тарелку.
' Oh, I am sorry.	- Какая жалость!
Why not?	Но почему же?
The children are all right, aren't they?'	Надеюсь, дети здоровы?
'Dr Lennox thinks it's better for me that she shouldn't come.'	- Доктор Леннокс считает, что так будет лучше для меня.
There was a silence.	Водворилось молчание.
Ivy looked at him with troubled eyes.	Айви тревожно взглянула на Честера.
'That's touch luck, old man,' said Templeton in his hearty way.	- Какая досада, старина, - заметил Темплтон с присущей ему сердечностью.
'Why didn't you tell Lennox to go to hell?'	- Почему вы не послали Леннокса ко всем чертям?
'He must know best,' said Chester.	- Ему лучше знать, что нужно для моего здоровья.
Ivy gave him another look and began to talk of something else.	Айви снова взглянула на него и перевела разговор на другое.
Looking back, Ashenden realized that she had at once suspected the truth.	Позже Эшенден понял, что она сразу заподозрила истину.
For next day he happened to walk with Chester.	На следующий день Эшенден и Честер вышли прогуляться вдвоем.
'I'm awfully sorry your wife isn't coming,' he said.	- Как жаль, что ваша жена не приедет, - сказал Эшенден.
'You'll miss her visit dreadfully.'	- Вам ведь, наверно, очень хотелось бы повидать ее.
' Dreadfully.'	- Очень.

He gave Ashenden a sidelong glance.	Он бросил на Эшендена косой взгляд.
Ashenden felt that he had something he wanted to say, but could not bring himself to say it.	Эшенден почувствовал, что Честеру хочется что-то сказать ему, но он не может собраться с духом.
He gave his shoulders an angry shrug.	Честер сердито передернул плечами.
' It's my fault if she's not coming.	- Я сам во всем виноват.
I asked Lennox to write and tell her not to.	Это я попросил Леннокса написать, чтобы она не приезжала.
I couldn't stick it any more.	У меня больше нет сил.
I spend the whole month looking forward to her coming and then when she's here I hate her.	Целый месяц жду ее, а когда она приезжает - я ее ненавижу.
You see, I resent so awfully having this filthy disease.	Понимаете, я так страдаю из-за этой мерзкой болезни.
She's strong and well and full of beans.	Она же полна сил, здоровья, энергии.
It maddens me when I see the pain in her eyes.	Когда я вижу в ее глазах жалость, я готов сойти с ума.
What does it matter to her really?	Что ей до меня?
Who cares if you're ill?	Кому есть дело до больного человека?
They pretend to care, but they're jolly glad it's you and not them.	Все только притворяются, но в душе рады-радешеньки, что сами здоровы.
I'm a swine aren't I?'	Наверно, я рассуждаю по-свински?
Ashenden remembered how Mrs Chester had sat on a stone by the side of the road and wept.	Эшенден вспомнил, как миссис Честер сидела на придорожном камне и плакала.
'Aren't you afraid you'll make her very unhappy, not letting her come?'	- А вы не боитесь причинить ей огорчение, если запретите ей приезжать сюда?
' She must put up with that.	- Что ж поделаешь.
I've got enough with my own unhappiness without bothering with hers.'	У меня у самого довольно огорчений.
Ashenden did not know what to say and they walked on in silence.	Эшенден не нашелся, что ответить, и некоторое время они шли молча.
Suddenly Chester broke out irritably.	Внезапно раздражение Честера прорвалось.
'It's all very well for you to be disinterested and unselfish, you're going to live.	- Вам легко быть благородным и бескорыстным, вам не грозит смерть.
I'm going to die, and God damn it, I don't want to die.	А я умру, но, черт возьми, я не хочу умирать.
Why should I?	С какой стати?
It's not fair.'	Это несправедливо.
Time passed.	Время шло.
In a place like the sanatorium where there was little to occupy the mind it was inevitable that soon everyone should know that George Templeton was in love with Ivy Bishop.	В санатории, где так мало пищи для ума, всем вскоре стало известно, что Джордж Темплтон влюбился в Айви Бишоп.

But it was not so easy to tell what her feelings were.	Труднее было дознаться, каковы ее чувства.
It was plain that she liked his company, but she did not seek it, and indeed it looked as though she took pains not to be alone with him.	Все видели, что Темплтон ей нравится, однако общества его она не искала и как будто даже избегала оставаться с ним наедине.
One or two of the middle-aged ladies tried to trap her into some compromising admission, but ingenuous as she was, she was easily a match for them.	Время от времени какая-нибудь из пожилых дам пробовала вызвать Айви на компрометирующие признания, но та при всей своей бесхитростности оказалась достойным противником.
She ignored their hints and met their straight questions with incredulous laughter.	Она игнорировала намеки, а на прямые вопросы отвечала недоверчивым смехом.
She succeeded in exasperating them.	В конце концов все дамы пришли в бешенство.
'She can't be so stupid as not to see that he's mad about her.'	- Она не настолько глупа, чтобы не видеть, что он от нее без ума!
' She has no right to play with him like that.'	- Как она смеет так играть его чувствами!
'I believe she's just as much in love with him as he is with her.' 'Dr Lennox ought to tell her mother.'	- Доктор Леннокс обязан сообщить об этом ее матери.
No one was more incensed than McLeod.	Но больше всех негодовал Маклеод.
'Too ridiculous.	- Это просто смешно.
After all, nothing can come of it.	Ведь, в сущности, к чему все может привести?
He's riddled with TB and she's not much better.'	У него не легкие, а решето, да и ей похвастаться нечем.
Campbell on the other hand was sardonic and gross.	Кембл, напротив, высказался насмешливо и цинично:
' I'm all for their having a good time while they can.	- Пусть наслаждаются жизнью, пока могут.
I bet there's a bit of hanky-panky going on if one only knew, and I don't blame 'em.'	Держу пари, здесь дело нечисто, только все шито-крыто, и я их не виню.
' You cad,' said McLeod.	- Пошляк! - вспылил Маклеод.
'Oh, come off it.	- Ах, оставьте.
Templeton isn't the sort of chap to play bumble-puppy bridge with a girl like that unless he's getting something out of it, and she knows a thing or two, I bet.'	Темплтон не такой человек, чтобы возиться с девчонкой, если у него нет какой-то цели, и она тоже не вчера родилась, поверьте.
Ashenden, who saw most of them, knew them better than any of the others.	Эшенден, который часто бывал в обществе Темплтона и Айви, знал гораздо больше других.
Templeton at last had taken him into his confidence.	Темплтон как-то разоткровенничался.
He was rather amused at himself.	Он сам над собой иронизировал.
'Rum thing at my time of life, falling in love with a decent girl.	- Нелепо в моем возрасте влюбиться в порядочную девушку.
Last thing I'd ever expected of myself.	Меньше всего ожидал этого от себя.
And it's no good denying it, I'm in it up to the neck; if I were a well man I'd ask her to marry me tomorrow.	Но что толку отрицать, я влюблен по уши; будь я здоров, я завтра же сделал бы ей предложение.

I never knew a girl could be as nice as that.	Никогда не думал, что девушка может быть так мила.
I've always thought girls, decent girls, I mean, damned bores.	Мне всегда казалось, что иметь дело с девушками - я хочу сказать с порядочными девушками -ужасно скучно.
But she isn't a bore, she's as clever as she can stick.	Но с ней не скучно, она умница, большая умница.
And pretty too.	И вдобавок хороша собой.
My God, what a skin!	Бог мой, какая кожа!
And that hair: but it isn't any of that that's bowled me over like a row of ninepins.	А волосы... Но не это повергло меня в прах.
D'you know what's got me?	Знаете, что меня покорило?
Damned ridiculous when you come to think of it.	Смешно, да и только.
An old rip like me. Virtue.	Меня, старого распутника... Добродетель.
Makes me laugh like a hyena.	Стоит мне только подумать об этом, и я готов хохотать, как гиена.
Last thing I've ever wanted in a woman, but there it is, no getting away from it, she's good, and it makes me feel like a worm.	Меньше всего я искал этого в женщинах, и вот, пожалуйста, никуда не денешься - она чиста, и я чувствую себя последним червем.
Surprises you, I suppose?'	Вы удивлены?
'Not a bit,' said Ashenden.	- Нисколько, - ответил Эшенден.
' You're not the first rake who's fallen to innocence.	- Вы не первый старик, покоренный невинностью.
It's merely the sentimentality of middle age.'	Это обычная сентиментальность, свойственная пожилому возрасту.
'Dirty dog,' laughed Templeton.	- Ах, язва! - рассмеялся Темплтон.
'What does she say to it?'	- Что она вам сказала?
'Good God, you don't suppose I've told her.	- Бог мой, уж не думаете ли вы, что я ей признался?
I've never said a word to her that I wouldn't have said before anyone else.	Я не обмолвился с ней ни единым словом, которого не мог бы сказать при всех.
I may be dead in six months, and besides, what have I got to offer a girl like that?'	А вдруг я умру через полгода, и кроме того, что я могу предложить такой девушке?
Ashenden by now was pretty sure that she was just as much in love with Templeton as he was with her.	Эшенден к этому времени был уже совершенно уверен, что Айви Бишоп влюблена в Темплтона не меньше, чем тот в нее.
He had seen the flush that coloured her cheeks when Templeton came into the dining-room and he had noticed the soft glance she gave him now and then when he was not looking at her.	От него не укрылся ни румянец, заливавший ее щеки, когда Темплтон входил в столовую, ни ласковые взгляды, которые она украдкой на него бросала.
There was a peculiar sweetness in her smile when she listened to him telling some of his old experiences.	Ее улыбка приобретала какую-то особенную нежность, когда она слушала его воспоминания о прошлом.

Ashenden had the impression that she basked comfortably in his love as the patients on the terrace, facing the snow, basked in the hot sunshine; but it might very well be that she was content to leave it at that, and it was certainly no business of his to tell Templeton what perhaps she had no wish that he should know.	Эшендену казалось, что она безмятежно греется в лучах его любви, подобно тому как больные на веранде, среди снеговых гор, греются в горячих лучах солнца; но вполне возможно, что она ни о чем ином даже не помышляет, и, уж конечно, не его дело сообщать Темплтону то, что она, по-видимому, желает скрыть.
Then an incident occurred to disturb the monotony of life.	Потом произошло событие, нарушившее однообразие санаторной жизни.
Though McLeod and Campbell were always at odds they played bridge together because, till Templeton came, they were the best players in the sanatorium.	Хотя Маклеод и Кембл вечно ссорились, они играли в бридж вместе, потому что до приезда Темплтона были лучшими игроками в санатории.
They bickered incessantly, their post-mortems were endless, but after so many years each knew the other's game perfectly and they took a keen delight in scoring off one another.	Они перебранивались без умолку и во время игры и между робберами, но за долгие годы каждый до тонкости изучил игру другого и испытывал острое удовольствие от выигрыша.
As a rule Templeton refused to play with them; though a fine player he preferred to play with Ivy Bishop, and McLeod and Campbell were agreed on this, that she ruined the game. She was the kind of player who, having made a mistake that lost the rubber, would laugh and say: Well, it only made the difference of a trick.	Обыкновенно Темплтон отказывался составить им компанию; прекрасный игрок, он тем не менее предпочитал играть с Айви, а Маклеод и Кембл единодушно считали, что это одно баловство, Айви принадлежала к числу тех игроков, которые, сделав ошибку, влекущую за собой проигрыш целого роббера, говорят со смехом: "Невелика беда - одной взяткой меньше".
But one afternoon, since Ivy was staying in her room with a headache, Templeton consented to play with Campbell and McLeod.	Но однажды у Айви болела голова, она осталась в своей комнате, и Темплтон согласился играть с Кемблом и Маклеодом.
Ashenden was the fourth.	Эшенден сел четвертым.
Though it was the end of March there had been heavy snow for several days, and they played, in a veranda open on three sides to the wintry air, in fur coats and caps, with mittens on their hands.	Хотя был конец марта, несколько дней кряду шел снег, и они играли на веранде, открытой с трех сторон холодному ветру, в меховых пальто, шапках и перчатках.
The stakes were too small for a gambler like Templeton to take the game seriously and his bidding was overbold, but he played so much better than the other three that he generally managed to make his contract or at least to come near it. But there was much doubling and redoubling.	Ставки были слишком незначительны, чтобы побудить такого игрока, как Темплтон, играть осторожно, а потому он то и дело зарывался. Но играл он настолько лучше остальных, что почти всегда ухитрялся отобрать свои взятки или на худой конец садился без одной.
The cards ran high, so that an inordinate number of small slams were bid; it was a tempestuous game, and McLeod and Campbell lashed one another with their tongues.	Всем везло, и чаще обычного объявлялся малый шлем; игра проходила бурно, и Маклеод с Кемблом без устали пререкались.
Half-past five arrived and the last rubber was started, for at six the bell rang to send everyone to rest.	В половине шестого начался последний роббер, так как в шесть по звонку все должны были разойтись на отдых.
It was a hard-fought rubber, with sets on both sides, for McLeod and Campbell were opponents and each was determined that the other should not win.	Этот роббер протекал в упорной борьбе, обе стороны шли на штраф, ибо Маклеод и Кембл были противниками и каждый старался не дать выиграть другому[3].

At ten minutes to six it was game all and the last hand was dealt.	Без десяти шесть игра подходила к концу, оставалась последняя сдача.
Templeton was McLeod's partner and Ashenden Campbell's.	Темплтон играл с Маклеод ом, а Эшенден - с Кемблом.
The bidding started with two clubs from McLeod; Ashenden said nothing; Templeton showed that he had substantial help, and finally McLeod called a grand slam.	Маклеод назначил две трефы, Эшенден спасовал, Темплтон показал сильную поддержку, и Маклеод назначил большой шлем.
Campbell doubled and McLeod redoubled.	Кембл дублировал, Маклеод редублировал.
Hearing this, the players at other tables who had broken off gathered round and the hands were played in deadly silence to a little crowd of onlookers. McLeod's face was white with excitement and there were beads of sweat on his brow.	Услышав это, игроки с других столов побросали карты и столпились около Маклеода, после чего игра шла при гробовом молчании небольшой кучки зрителей. Лицо Маклеода побледнело от волнения, на лбу проступили капли пота.
His hands trembled.	Руки его тряслись.
Campbell was very grim. McLeod had to take two finesses and they both came off.	Кембл стал мрачнее тучи. Маклеод вынужден был дважды прорезать, и оба раза удачно.
He finished with a squeeze and got the last of the thirteen tricks.	Под конец он заставил противников прокинуться и взял тринадцатую взятку.
There was a burst of applause from the onlookers. McLeod, arrogant in victory, sprang to his feet.	Зрители зааплодировали. Маклеод, гордый победой, вскочил на ноги.
He shook his clenched fist at Campbell.	Он погрозил Кемблу кулаком.
'Play that off on your blasted fiddle,' he shouted.	- Где вам в карты играть, скрипач несчастный! -крикнул он.
' Grand slam doubled and redoubled.	- Большой шлем, с дублем и редублем!
I've wanted to get it all my life and now I've got it.	Всю жизнь я мечтал о нем, и вот он мой!
By God.	Мой!
By God.'	Мой!
He gasped.	Он задыхался.
He staggered forward and fell across the table.	Его шатнуло, и он медленно повалился на стол.
A stream of blood poured from his mouth.	Кровь хлынула горлом.
The doctor was sent for.	Послали за доктором.
Attendants came.	Прибежали служители.
He was dead.	Маклеод был мертв.
He was buried two days later, early in the morning so that the patients should not be disturbed by the sight of a funeral.	Его похоронили через два дня, рано утром, чтобы не волновать больных печальным зрелищем.
A relation in black came from Glasgow to attend it.	Из Глазго приехал какой-то родственник в трауре.
No one had liked him.	Никто не любил Маклеода.
No one regretted him.	Никто не жалел о нем.

At the end of a week so far as one could tell, he was forgotten.	К концу недели его, по-видимому, забыли.
The Indian civilian took his place at the principal table and Campbell moved into the room he had so long wanted.	Чиновник индийской службы занял его место за почетным столом, а Кембл переехал в комнату, о которой так давно мечтал.
'Now we shall have peace,' said Dr Lennox to Ashenden.	- Теперь конец неприятностям, - сказал доктор Леннокс Эшендену.
'When you think that I've had to put up with the quarrels and complaints of those two men for years and years ... Believe me, one has to have patience to run a sanatorium.	- Трудно поверить, что мне столько лет приходилось терпеть жалобы и склоки этой пары... Право же, нужно иметь ангельское терпение, чтобы содержать санаторий.
And to think that after all the trouble he's given me he had to end up like that and scare all those people out of their wits.'	И вот теперь, после того, как этот человек доставил мне столько беспокойства, он умер такой нелепой смертью и перепугал всех больных до потери сознания.
'It was a bit of a shock, you know,' said Ashenden.	- Да, это было сильное ощущение, - сказал Эшенден.
'He was a worthless fellow and yet some of the women have been quite upset about it.	- Он был пустой человек, но некоторые женщины ужасно расстроились.
Poor little Miss Bishop cried her eyes out.'	Бедняжка мисс Бишоп выплакала все глаза.
'I suspect that she was the only one who cried for him and not for herself.'	- Мне кажется, что она единственная из всех оплакивала его, а не себя.
But presently it appeared that there was one person who had not forgotten him.	Но вскоре выяснилось, что один человек не забыл Маклеода.
Campbell went about like a lost dog.	Кембл бродил по санаторию, как собака, потерявшая хозяина.
He wouldn't play bridge.	Он не играл в бридж.
He wouldn't talk.	Не разговаривал.
There was no doubt about it, he was moping for McLeod.	Сомнений быть не могло: он тосковал по Маклеоду.
For several days he remained in his room, having his meals brought to him, and then went to Dr Lennox and said he didn't like it as well as his old one and wanted to be moved back.	Несколько дней он не выходил из своей комнаты, даже в столовой не появлялся, а потом пошел к доктору Ленноксу и заявил, что эта комната нравится ему меньше, чем старая, и он хочет переехать обратно.
Dr Lennox lost his temper, which he rarely did, and told him he had been pestering him to give him that room for years and now he could stay there or get out of the sanatorium.	Доктор Леннокс вышел из себя, что случалось с ним редко, и ответил, что Кембл много лет приставал к нему с просьбой перевести его в эту комнату, так пусть теперь либо останется в ней, либо вовсе убирается из санатория.
He returned to it and sat gloomily brooding.	Кембл вернулся к себе и погрузился в мрачное состояние.
'Why don't you play your violin?' the matron asked him at length.	- Отчего вы не играете на скрипке? - не выдержала наконец экономка.
' I haven't heard you play for a fortnight.'	- Уже недели две вас не слышно.

' I haven't.	- Не хочу.
' Why not?'	- Почему же?
' It's no fun any more.	- Мне это не доставляет больше удовольствия.
I used to get a kick out of playing because I knew it maddened McLeod.	Раньше мне нравилось выводить Маклеода из себя.
But now nobody cares if I play or not.	Но теперь никому нет дела, играю я или нет.
I shall never play again.'	Я никогда больше не буду играть.
Nor did he for all the rest of the time that Ashenden was at the sanatorium.	И до самого отъезда Эшендена из санатория он ни разу не взял в руки скрипку.
It was strange, now that McLeod was dead life had lost its savour for him.	Как ни странно, но после смерти Маклеода он потерял всякий вкус к жизни.
With no one to quarrel with, no one to infuriate, he had lost his incentive and it was plain that it would not be long before he followed his enemy to the grave.	Не с кем стало ссориться, некого дразнить, пропал последний стимул, и не оставалось сомнений, что в самом скором времени он последует за своим недругом в могилу.
But on Templeton McLeod's death had another effect, and one which was soon to have unexpected consequences.	Но на Темплтона смерть Маклеода произвела совершенно иное впечатление, имевшее самые неожиданные последствия.
He talked to Ashenden about it in his cool, detached way.	Он сказал Эшендену как всегда равнодушным тоном:
'Grand, passing out like that in his moment of triumph.	- А ведь это здорово - умереть, как он, в минуту своего торжества.
I can't make out why everyone got in such a state about it.	Не могу понять, почему все так опечалились.
He'd been here for years, hadn't he?'	Он провел здесь много лет, не так ли?
' Eighteen, I believe.'	- Кажется, восемнадцать.
' I wonder if it's worth it.	- По мне, такая игра не стоит свеч.
I wonder if it's not better to have one's fling and take the consequences.'	По мне, лучше уж разом взять свое, а потом будь что будет.
'I suppose it depends on how much you value life.'	- Разумеется, все зависит от того, насколько вы дорожите жизнью.
'But is this life?'	- Да разве это жизнь?
Ashenden had no answer.	Эшенден не нашел, что ответить.
In a few months he could count on being well, but you only had to look at Templeton to know that he was not going to recover.	Сам он надеялся выздороветь через несколько месяцев, но стоило взглянуть на Темплтона, и становилось ясно, что ему не поправиться.
The death-look was on his face.	На лице его уже проступила печать смерти.
' D'you know what I've done?' asked Templeton.	- Знаете, что я сделал? - спросил Темплтон.
' I've asked Ivy to marry me.'	- Я предложил Айви стать моей женой.
Ashenden was startled.	Эшенден был поражен.
'What did she say?'	- Ну и что же она?

'Bless her little heart, she said it was the most ridiculous idea she'd ever heard in her life and I was crazy to think of such a thing.'	- Она, доброе сердечко, ответила, что это самое смешное предложение, какое ей только приходилось выслушивать, и я, должно быть, с ума сошел.
' You must admit she was right.'	- Признайте, что она права.
' Quite.	- Конечно.
But she's going to marry me.'	Но она согласилась выйти за меня замуж.
' It's madness.'	- Это безумие.
'I daresay it is; but anyhow, we're going to see Lennox and ask him what he thinks about it.'	- Разумеется, безумие. Но, как бы то ни было, мы намерены поговорить об этом с Ленноксом.
The winter had broken at last; there was still snow on the hills, but in the valleys it was melted and on the lower slopes the birch-trees were in bud all ready to burst into delicate leaf.	Зима наконец миновала; в горах еще лежал снег, но в долинах он стаял, а внизу, на склонах, березки уже украсились почками, вот-вот готовыми пробрызнуть нежной молодой зеленью.
The enchantment of spring was in the air.	Очарование весны ощущалось повсюду.
The sun was hot.	Солнце уже пригревало.
Everyone felt alert and some felt happy.	Все оживились, некоторые даже блаженствовали.
The old stagers who came only for the winter were making their plans to go south.	Ветераны, приезжавшие только на зиму, собирались в южные края.
Templeton and Ivy went to see Dr Lennox together.	Темплтон и Айви вместе пошли к доктору Ленноксу.
They told him what they had in mind.	Они рассказали ему о своих планах.
He examined them; they were X-rayed and various tests were taken.	Леннокс осмотрел их; были сделаны рентгеновские снимки и различные анализы.
Dr Lennox fixed a day when he would tell them the results and in light of this discuss their proposal.	Доктор назначил день, в который обещал сообщить результаты и в соответствии с этим обсудить их намерение.
Ashenden saw them just before they went to keep the appointment.	Эшенден видел их перед решительным разговором с доктором.
They were anxious, but did their best to make a joke of it.	Оба были взволнованы, но изо всех сил старались не подавать вида.
Dr Lennox showed them the results of his examination and explained to them in plain language what their condition was.	Доктор Леннокс показал им результаты исследований и в простых словах обрисовал их состояние.
'All that's very fine and large,' said Templeton then, 'but what we want to know is whether we can get married.'	- Все это очень мило и любопытно, - заметил Темплтон, - но нам хотелось бы знать, можем ли мы пожениться.
' It would be highly imprudent.'	- Это было бы крайне неразумно...
'We know that, but does it matter?'	- Мы знаем, но какое это имеет значение?
' And criminal if you had a child.'	- И преступно, если у вас родится ребенок.
'We weren't thinking of having one,' said Ivy.	- Ребенка не будет, - сказала Айви.

'Well, then I'll tell you in very few words how the matter stands.	- Что ж, в таком случае я очень коротко изложу вам, как обстоят дела.
Then you must decide for yourselves.'	А потом решайте сами.
Templeton gave Ivy a little smile and took her hand.	Темплтон ободряюще улыбнулся Айви и взял ее за руку.
The doctor went on.	Доктор продолжал:
'I don't think Miss Bishop will ever be strong enough to lead a normal life, but if she continues to live as she has been doing for the last eight years ...'	- Мисс Бишоп едва ли окрепнет когда-нибудь настолько, чтобы вернуться к нормальной жизни, но если сна и дальше будет жить так, как последние восемь лет...
' In sanatoriums?'	- В санаториях?
'Yes.	- Да
There's no reason why she shouldn't live very comfortably, if not to a ripe old age, as long as any sensible person wants to live.	Не вижу причин, почему бы ей благополучно не дожить если не до преклонных лет, то по крайней мере до того возраста, которым следует удовольствоваться всякому благоразумному человеку.
The disease is quiescent.	Болезнь не прогрессирует.
If she marries, if she attempts to live an ordinary life, the foci of infection may very well light up again, and what the results of that may be no one can foretell.	Если же мисс Бишоп выйдет замуж и пожелает вести нормальную жизнь, очаги инфекции могут снова возродиться, и последствия этого я не в состоянии предсказать.
So far as you are concerned, Templeton, I can put it even more shortly.	Что касается вас, Темплтон, то ваше состояние я могу охарактеризовать еще короче.
You've seen the X-ray photos yourself.	Вы сами видели рентгеновские снимки.
Your lungs are riddled with tubercle.	Какие у вас легкие - живого места нет.
If you marry you'll be dead in six months.'	Если вы женитесь, то не проживете и полгода.
' And if I don't how long can I live?'	- А если не женюсь, сколько я могу прожить?
The doctor hesitated.	Доктор колебался.
'Don't be afraid. You can tell me the truth.'	- Не бойтесь, можете сказать мне правду.
' Two or three years.'	- Два или три года.
' Thank you, that's all we wanted to know.'	- Благодарю вас, это все, что мы хотели знать.
They went as they had come, hand in hand; Ivy was crying softly.	Они вышли, как и вошли, рука об руку. Айви тихо плакала.
No one knew what they said to one another; but when they came into luncheon they were radiant.	Никто не слышал, о чем они разговаривали, но, когда они вышли к завтраку, лица у обоих сияли.
They told Ashenden and Chester that they were going to be married as soon as they could get a licence.	Они сказали Эшендену и Честеру, что поженятся, как только получат разрешение на брак.
Then Ivy turned to Chester.	Потом Айви повернулась к Честеру:
'I should so much like your wife to come up for my wedding.	- Мне бы так хотелось видеть вашу жену у нас на свадьбе.
D'you think she would?'	Как вы думаете, она приедет?

' You're not going to be married here?'	- Неужели вы намерены пожениться здесь?
'Yes.	- Да.
Our respective relations will only disapprove, so we're not going to tell them until it's all over.	И мои и его родственники будут только недовольны, так что мы решили пока ничего не сообщать им.
We shall ask Dr Lennox to give me away.'	Мы попросили доктора быть моим посаженым отцом.
She looked mildly at Chester, waiting for him to speak, for he had not answered her.	Она ласково взглянула на Честера, ожидая ответа.
The other two men watched him.	Двое других мужчин тоже посмотрели на него.
His voice shook a little when he spoke.	Когда Честер заговорил, голос его слегка дрожал:
'It's very kind of you to want her.	- Это очень любезно с вашей стороны.
I'll write and ask her.'	Я напишу ей и передам ваше приглашение.
When the news spread among the patients, though everyone congratulated them, most of them privately told one another that it was very injudicious; but when they learnt, as sooner or later everything that happened in the sanatorium was learnt, that Dr Lennox had told Templeton that if he married he would be dead in six months, they were awed to silence.	Когда новость распространилась среди больных, многие, хотя и поздравили Айви и Темплтона, втихомолку решили между собой, что это настоящее безрассудство. Но когда им стал известен приговор Леннокса - а в санатории все рано или поздно становится известным - и они представили себе, что если Темплтон женится, то не проживет и полгода, все умолкли в благоговейном страхе.
Even the dullest were moved at the thought of these two persons who loved one another so much that they were prepared to sacrifice their lives.	Даже самые равнодушные не могли без волнения думать об этих двух людях, которые так любят друг друга, что не испугались смерти.
A spirit of kindliness and goodwill descended on the sanatorium: people who hadn't been speaking spoke to one another again; others forgot for a brief space their own anxieties.	Дух всепрощения и доброй воли снизошел на санаторий: те, кто был в ссоре, помирились; остальные на время забыли о своих горестях.
Everyone seemed to share in the happiness of the happy pair.	Казалось, каждый разделял радость этой счастливой четы.
And it was not only the spring that filled those sick hearts with new hope, the great love that had taken possession of the man and the girl seemed to spread it effulgence on all that came near them.	И не только весна наполнила эти больные сердца новой надеждой: великая любовь, охватившая мужчину и девушку, словно обогрела своими лучами все вокруг.
Ivy was quietly blissful; the excitement became her and she looked younger and prettier.	Айви пребывала в тихом блаженстве; волнение красило ее, она выглядела моложе и привлекательней.
Templeton seemed to walk on air.	Темплтон был на седьмом небе.
He laughed and joked as if he hadn't a care in the world.	Он смеялся и шутил, словно забот у него не было и в помине.
You would have said that he looked forward to long years of uninterrupted felicity.	Казалось, ему предстоят долгие годы безоблачного счастья.
But one day he confided in Ashenden.	Но однажды он открылся Эшендену.

'This isn't a bad place, you know,' he said.	- Собственно говоря, здесь не так плохо, - сказал он.
'Ivy's promised me that when I hand in my checks she'll come back here.	- Айви обещала, что, когда я сыграю свой последний роббер, она вернется в этот санаторий.
She knows the people and she won't be so lonely.'	Тут у нее много знакомых и ей не будет так тоскливо.
'Doctors are often mistaken,' said Ashenden.	- Доктора часто ошибаются, - заметил Эшенден.
'If you live reasonably I don't see why you shouldn't go on for a long time yet.'	- Если вы будете благоразумны, почему бы вам не прожить еще довольно долго...
' I'm only asking for three months.	- Мне бы только три месяца протянуть.
If I can only have that it'll be worth it.'	Только три месяца, о большем я и не мечтаю.
Mrs Chester came up two days before the wedding.	Миссис Честер приехала за два дня до свадьбы.
She had not seen her husband for several months and they were shy with one another.	Она не виделась с мужем несколько месяцев, и теперь оба смутились.
It was easy to guess that when they were alone they felt awkward and constrained.	Нетрудно было догадаться, что, оставаясь наедине, они чувствовали себя неловко и скованно.
Yet Chester did his best to shake off the depression that was now habitual and at all events at meal-times showed himself the jolly, hearty little fellow that he must have been before he fell ill.	Однако Честер всеми силами старался побороть угнетенное состояние, ставшее для него уже привычным, и по крайней мере за столом показал себя веселым, сердечным человеком, каким он, наверное, и был до болезни.
On the eve of the wedding day they all dined together, Templeton and Ashenden both sitting up for dinner; they drank champagne and stayed up till ten joking, laughing and enjoying themselves.	Накануне свадьбы все пообедали вместе: Темплтон и Эшенден нарушили режим и не ушли к себе; они пили шампанское, и до десяти часов вечера не прекращались шутки, смех и веселье.
The wedding took place next morning in the kirk.	Бракосочетание состоялось на другое утро в ближайшей церковке.
Ashenden was best man.	Эшенден был шафером.
Everyone in the sanatorium who could stand on his feet attended it.	Собрались все больные, способные держаться на ногах.
The newly married couple were setting out by car immediately after lunch.	А сразу после завтрака новобрачные должны были уехать автомобилем.
Patients, doctors and nurses assembled to see them off.	Больные, врачи и няни вышли проводить их.
Someone had tied an old shoe on the back of the car, and as Templeton and his wife came out of the door of the sanatorium rice was flung over them.	Кто-то привязал к заднему буферу машины старый башмак, и, когда Темплтон с женой появились в дверях санатория, их осыпали рисом.
A cheer was raised as they drove away, as they drove away to love and death.	Раздалось "ура", и они тронулись в путь, навстречу любви и смерти.
The crowd separated slowly.	Толпа медленно расходилась.
Chester and his wife went silently side by side.	Честер и его жена молча шли рядом.

After they had gone a little way he shyly took her hand.	Сделав несколько шагов, он робко взял ее за руку.
Her heart seemed to miss a beat.	Сердце ее замерло.
With a sidelong glance she saw that his eyes were wet with tears.	Краешком глаза она заметила слезы на его ресницах.
'Forgive me, dear,' he said.	- Прости меня, дорогая, - заговорил он.
'I've been very unkind to you.'	- Я был жесток к тебе.
'I knew you didn't mean it,' she faltered.	- Я знаю, ты не хотел меня обидеть, - ответила она, запинаясь.
'Yes, I did.	- Нет, хотел.
I wanted you to suffer because I was suffering.	Я хотел причинить тебе страдание, потому что страдал сам.
But not any more.	Но теперь с этим покончено.
All this about Templeton and Ivy Bishop - I don't know how to put it, it's made me see everything differently.	То, что произошло с Темплтоном и Айви Бишоп... не знаю, как это назвать... заставило меня по-иному взглянуть на вещи.
I don't mind dying any more.	Я больше не боюсь смерти.
I don't think death's very important, not so important as love.	Мне кажется, смерть значит для человека меньше, гораздо меньше, чем любовь.
And I want you to live and be happy.	И я хочу, чтобы ты жила и была счастлива.
I don't grudge you anything any more and I don't resent anything.	Я больше ни в чем не завидую тебе и ни на что не жалуюсь.
I'm glad now it's me that must die and not you.	Теперь я рад, что умереть суждено мне, а не тебе.
I wish for you everything that's good in the world.	Я желаю тебе всего самого хорошего, что есть в мире.
I love you.'	Я люблю тебя.