Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Права мутанта - Бронислав Кузнецов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

На белом берёзовом стволе и предстоит сидеть-разговаривать. Водитель глушит мотор БТРа, башенный стрелок демонстративно зачехляет пушку, а капитан Нефёдов спрыгивает с брони. Потрындим-с!

- Ба, Нефёд! - раздался знакомый голос. - А я думал, какого икса принесло на ночь глядя! Ну, здорово, рад видеть.

Ага, признали. С десяток человек появляется из темноты - вместо того, чтобы прислать вперёд себя очереди из калашей.

- Доброй ночи, Сокол! Ты снова за главного? Принесло не одного меня, зато с полным коробом полезных вещей...

Бородатое лицо главного по блок-посту веселеет.

Разговор без особых формальностей, но сугубо по делу. Беседуют ведь - военные люди. Лейтенант Сокольников превратился в Сокола три года назад, а до того - тоже возил бойцам Заслона гуманитарную помощь.

Другие парни на блок-посту - добровольцы, откуда только ни принесло - вот те с армейской дисциплиной почти незнакомы. Не стесняясь, вмешиваются в разговор старших. Правда, не перебивают, а дополняют его хохмами да прибаутками - бесцеремонными, но безобидными. И никакого тебе к Соколу "мой лейтенант, разрешите обратиться". В Заслоне - заранее разрешено. Здесь это панибратство - обычный стиль общения.

Капитан Нефёдов объяснил Соколу, что его БТР и ещё два сзади следуют в направлении мутантского ареала, что везут пассажиров - международную этнографическую экспедицию, которую обязаны охранять.

- Что, до самой зоны охранять? - уточнил Сокол.

- И даже в ней.

Сокол присвистнул:

- Так вас придётся пропустить дальше...

- Да, и сквозь Внутреннее кольцо - тоже.

- Неожиданно...

Кто-то из парней Сокола предположил, что в мутанты теперь записывают всех желающих, а учёные из Европы это первые просекли. Чего же тут желать? - возразили ему. А вот чего. У мутантов ведь больше прав: им в порядке исключения разрешают заниматься людоедством, тогда как люди есть мутантов без разрешения стесняются. Окончание фразы потонуло в дружном гоготе.

- А ведь среди твоих пассажиров, - заметил Сокол, - могут оказаться западные шпионы, мать их за ногу!

- Наверняка есть, - кивнул Нефёдов, - но, думаю, не в моём БТРе.

- И всё равно их?..

- Пропустить, - вздохнул капитан, - кажется, выбора у нас нет. - Что его нет, и Соколу ясно. Игра, блин, на высоких уровнях. Там заплачено.

- Но как же...

- Задние БТРы - их там два - пойдут с выключенными фарами, зато с факелами. Фары - "перегорят".

Ага. При свете факелов, укреплённых на броне, шпионы не разглядят в ночи никаких блок-постов, а сами зато засветятся. Логично. Но как же геморройно убеждать ребят из Заслона, что им следует пропускать заведомых врагов в окружённый стан мутантов - врагов человечества.

- А если мы их подобьём? - предложил Сокол.

- Среди них есть наши, - напомнил Нефёдов. - На то и расчёт. Мы обязаны охранять шпионскую кодлу. Она платит.

- И всех пустить... Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

- Не я. С нами, во втором БТРе - полковник Снегов. Он понимает.

Только бы Снегов не ошибся в расчётах, мысленно добавил капитан.

В одном из расчётов - не ошибся. Имя полковника Снегова среди Наших-друзей-из-Заслона достаточно популярно, чтобы его именем пропустить экспедицию в Зону к мутантам. Оно прозвучало - и осталось согласовать детали.

Ещё два БТРа. Один - снеговский - где-то в часе пути, другой - часах в трёх, причём идёт по Старому дебрянскому тракту - чтобы сбить с толку вражескую разведку. Оба не подадут условных сигналов, дабы не засветить их перед неприятелем. А всё равно их разумнее пропустить.

Потом - ящики с оружием. Умнее всего их разгрузить на обратном пути, когда экспедиция двинется пешком, и все шпионы - с нею, но Сокол и его люди думают иначе. Оружие в дефиците, его не хватает прямо сейчас (всегда не хватает именно сейчас). К тому же оно - гарантия, что полковник Снегов всё ещё с людьми. А не переметнулся к мутантам.

- ...Маловато выходит, - оценил кучу извлечённых ящиков лейтенант Сокол. Сколько ни дай, вывод одинаков.

- У нас ведь БТР, а не грузовик, - пожал плечами Нефёдов. - И впереди ещё два блок-поста.

9. Зоран и Горан Бегичи, этнокартографы

Иной раз от языкового барьера больше вреда, чем пользы. Близнецы Бегичи поздно сообразили, какую штуку с ними сыграет "недопонимание" русского языка, которое сами же имитировали. Эх, досада!

Ещё на выезде из замка Брянск, когда их БТР (ожидаемо) ехал первым, а перестановки ничто не предвещало (зачем, собственно?) - да, ещё тогда, практически при первом знакомстве, Зоран и Горан стали ломать весёлую комедию перед капитаном Багровым. Комедия называлась "Словенцы русского не учили, растолкуйте, пожалуйста!".

Говорили по-русски понятно, но слегка неправильно, сами же - просили повторить ответы. С дальним прицелом, понятное дело: попробуй им потом объясни что-то такое, чего они понять не захотят!

Предупредительный капитан принял их ломаный русский за чистую монету - и включился в игру в отведенной ему роли "того, кто пробует объяснять". В азарте "налаживания диалога" Багров уделил им несколько часов своего внимания. И выглядел при этом - не сказать, чтобы подобострастно, но слишком заинтересованно для офицера русской армии.

Горан заметил, что к "светилам европейской науки" капитан Багров испытывает своего рода благоговение - ему трудно им отказать. Посидеть на броне? Пожалуйста! Чаю? Пожалуйста - Мамедов, где же кружка?.. Зоран даже подумал, что с капитаном стоит поработать поплотнее, но то - не в ближнее время, может, в следующей операции...

Рядовые - те не выглядели настолько любезными, как их капитан, но раз они рядовые - их дело маленькое. Их командир посадил пассажиров на броню вскоре по выезде из замка Брянск, заранее обеспечив им прекрасный наблюдательный пост.

А вот убрать их с брони мягкому капитану будет ой-как-непросто! - понимали братья, исподтишка перемигиваясь. Там, под самым Брянском, наблюдать было и правда нечего, но дальше-то ехать предстоит - через посты мьютхантеров. Рано или поздно капитану захочется спрятать что-нибудь секретное от их наблюдательных глаз, но как он это сделает, если от самого Брянска им предоставлена полная свобода? В ожидаемом итоге - полное торжество разведки!

Позже Горан догадался, что капитан всё-таки непрост. Может, он с самого начала не стелился перед ними, а просто "заговаривал зубы"? Когда их головной БТР вырвался вперёд, а остальные две машины после этого пропали из виду до конца поездки, Багров ничуть не озаботился, значит - заранее знал, что к чему.

Близнецы прилежно запоминали дорогу, готовясь увидеть главное - посты мьютхантеров - чтобы затем нанести их на карту. На одну из тех запутанных карт этнического районирования, которые придётся составлять в принятой на себя роли "этнокартографов".

Дорога... Чёрт знает, что за дорога! Их специально повезли по ней. Начать с того, что она первым делом повернула на северо-запад - далеко в сторону от цели, а после запетляла, да так, что у братьев сложилось впечатление: БТР Багрова по широченному кольцу объезжает Брянск. К тому же дорога содержалась в ожидаемо скверном состоянии. Создавалось впечатление, что по ней никто не ездил давным-давно, и вот теперь сию древность решили показать археологам.

Ладно бы только это - но капризная дорога ещё время от времени пропадала. Уходила в низины, залитые водой. Это притом, что дождей здесь не случалось более месяца. Значит - разливы грунтовых вод. Значит, этот путь заведомо не годится для стремительных маршей бронетехники.

Время от времени БТР буксовал, плевался грязью - и тогда положение словенских учёных на заляпанной броне выглядело незавидным. Правда, они мужественно отплёвывались и в один голос заверяли капитана, что "ещё посидят на броне и дальше, гораздо дальше".

А ночью началось полное бездорожье. К утру - прошли сутки с момента выезда из Брянска - Горан пытался добиться у водителя, знает ли он, куда ведёт БТР. В ответ - ноль реакции.

Сутки блуждания неизвестно где, вдали от остальной экспедиции - виданное ли дело?

Теперь они в негодовании обращались к Багрову, а тот - какова ирония - вежливо отказывался понимать их косноязычные речи.

10. Веселин Панайотов, этнограф

После ночной разгрузки ящиков БТР вызывал у Веселина ассоциацию с разношенной обувью. Теснота ушла. Все солдаты при желании теперь могли бы легко разместиться внутри машины. Задним-то числом стало понятно, отчего они в большинстве загорали на броне: их места занимали товары для "мьютхантеров".

А накануне-то Панайотову и невдомёк было, что БТР слегка перегружен. Думал, так и надо. Вот стыдобище: и этот горе-этнограф собирается наблюдать за особенностями мутантского быта!

Наутро разговор с Милорадовичем всё же возобновился, и - вовсе не по инициативе профессора. Веселин сам не вынес недосказанности и обратился к старому сербу, едва тот продрал глаза. То есть - поздним утром, когда солнце уже просвечивало размытым пятном сквозь тяжёлые низкие тучи, заглядывая даже в люки БТРа над их головами.

- Я думал ночью над вашими словами, - признал Панайотов.

Ратко Милорадович ободряюще улыбнулся. Славомир Костич - ещё один сербский учёный - вопросительно поглядел на ночных спорщиков и вздохнул, будто бы сожалея, что проспал интересный обмен мнениями.

- О чём вы говорили, если не секрет? - поинтересовался Костич.

- О двух вещах. О "мьютхантерах" и о наших научных целях, - ввёл его в курс Веселин.

- И к чему пришли? - задал вопрос Милорадович, проявляя в тоне куда как меньшее любопытство по сравнению с Костичем.

- Не могу не согласиться, что научные задачи нашей экспедиции... Ну, не то, чтобы не серьёзны. Они просто принесены в жертву, - Веселин сокрушённо развёл руками.

- В жертву кому? Или чему? - тут же ухватился за произнесённое этнолингвист. Его интерес прямо-таки вспыхнул и сосредоточился на подтексте. Въедливый старичок. Не успокоится, пока не превратит любое сообщение в ясное до мелочей. А сам-то - изъясняется намёками.

- Вненаучным целям! - как ни хотелось Веселину ответить уклончиво, а вышло довольно-таки прямолинейно. Или его слишком однозначно поняли Милорадович и Костич? Скорее, второе.

Сербы согласно закивали. Мол, им-то ясно, чьи цели подразумаваются: господина начальника экспедиции. Что его интерес к мутантам далеко не познавательный, это видно сразу. Какова культура мутантов, пану Кшиштофу даже не важно; ему только принципиально, чтобы эта культура была. Ею многоуважаемый пан кормится.

- Вы хотите сказать, что наша этнографическая экспедиция - лишь ширма, которая прикрывает какие-то другие дела пана Щепаньского? - ну вот, Милорадович снова всё истолковал с опасной точностью.

- Может, имеете предположение, какие именно? - ввернул Костич.

- Политика, конечно, - нехотя ответил Веселин. Негоже обсуждать начальника за его спиной, каким бы политиканом он ни был.

- "Политика", говорите? - усмехнулся Костич. - Ну да, думаю, и она тоже. Где политика, там и пропаганда, а за ними скрывается что-то ещё. Угадаете ли, коллега Веселин?

- Думаю, разведка, - неожиданно для себя ляпнул Панайотов. Как-то сгоряча, не подумавши. Веселин тут же обругал себя наивным болтуном, которому из-за длинного языка светят заслуженные неприятности.

- Браво! - тут же произнёс Костич. И что он имел в виду? Чему браво: смелости, или же глупости - вот как стоит вопрос. Да и не в оценке Костича дело: как бы ни аплодировал старик твоему промаху, это - промах.

Верно, на лице Веселина отразились волнение и досада, отчего Ратко поспешил его успокоить:

- Ваше прозрение останется между нами, коллега.

Ну, это-то - да. Что Милорадович ничего не скажет Щепаньскому, сомнений никаких. Они толком и не разговаривают - два патриарха, два учёных-соперника. И Костич не скажет. Солдаты, которые ночью отгружали оружие неизвестным - и подавно. Но слух-то пойдёт: "Панайотов сказал...", "обвинил самого пана Кшиштофа...", "ай да смельчак этот Панайотов!"...

В сущности, секрета в том особенного нет: едва ли не все коллеги знают, что Щепаньский сотрудничает с разведчиками. Знают, откуда к нему приходит столько денег на научные проекты - не от коллекционеров народной утвари. Но одно дело знать, другое - языком трепать. Ишь, разоблачитель нашёлся. Поехал в экспедицию Щепаньского, чтобы обсуждать начальника прямо за его же спиной! А на чьи деньги поехал? Тоже на "шпионские"? Тогда чем ты сам его лучше?

- Наша экспедиция взрывоопасна, - усмехнулся Костич. - Щепаньский бесится и на ровном месте, так что любой донос грозит открытым конфликтом. И в результате наша поездка утратит всякий научный смысл. Даже тот "не слишком серьёзный", который был возможен.

Веселину осталось кивать. Всё так: пан Кшиштоф тем легче пойдёт "в разнос", что научные цели экспедиции ценит изначально невысоко. Поэтому его коллегам важно сохранять хоть видимость лояльного отношения. Хоть бы коллегам - потому что русским военным терять нечего. Уж эти-то запросто пойдут на обострение. Никакой польский профессор им не указ, а его гнев - ничуть не основание прекратить отгрузку оружия. Стоит кому-то только донести... Но Веселин Панайотов этим кем-то точно не будет.

- Я тоже не стану распространяться о том, что видел этой ночью, - пообещал болгарский этнограф коллегам. Молвил громко и торжественно - с тем расчётом, чтобы его услышал и капитан Нефёдов. Тот как раз примостился неподалёку, прихлёбывая кружку чая, нагретого от жара дизельного двигателя.

- Да как хотите! - повернулся капитан к Веселину. - Узнает ваш пан о поставках оружия, или не узнает - это его проблемы. По мне, лучше пусть не знает - здоровее будет. Но нам это не важно. Точнее сказать, глубоко фиолетово, - Нефёдов допил чай и устремился к люку, чтобы вылезти на броню, но тут его окликнул профессор Милорадович:

- Евгений Павлович, не откажите в любезности!

- Слушаю вас! - отозвался Нефёдов.

- Насколько я понимаю, у нашего болгарского коллеги один вопрос всё-таки остался, - Ратко кивнул Веселину. - О "мьютхантерах".

- А кто они такие? - искренне удивился капитан.

- Это люди, - запнулся Панайотов, - насколько я понимаю, те самые, которые ночью от вас получали ящики.

- Ни разу не слышал, чтобы их так называли. Эти люди представляют Заслон. Вот что это за люди. Бойцы Заслона.

- Заслон? - а уж это название впервые довелось услышать Веселину.

Милорадович поблагодарил Нефёдова за ответ и с улыбкой повернулся к оппоненту, как бы говоря: "Вы слышали".

Ну да, слышал. Разве слово что-то меняет?

- "Мьютхантеры", "бойцы Заслона"... какая разница? - пожал плечами Веселин. - Суть-то у них одна: незаконные вооружённые отряды. Что в Америке, что в Евразии.

- Есть отличие, - ответствовал Милорадович, резко посерьёзнев. - Мьютхантеры имели дело с беззащитными существами. Они убивали детёнышей. Убивали подозрительных детей. Убивали облучённых взрослых людей, чтобы не дать им породить мутантов. Бойцы же из Заслона людей защищают - от мутантов, которые уже появились и организовались. Потому Заслон - это не Охота, кто бы что ни говорил. Это противостояние сильному и жестокому врагу. Вы ведь в курсе, чью культуру мы с вами едем изучать? В этой культуре, между прочим, в порядке вещей людоедство.

- Да, знаю, - нехотя признал Веселин, - их культура санкционирует антропофагию как способ выживания в условиях дефицита пищи.

- Сытый мутант есть людей не станет, хотите вы сказать? - уточнил Славомир Костич. - Всё верно. Только мутанты практически не бывают сытыми. И в том немалый риск для их исследователей.

11. Йозеф Грдличка, антрополог

Ох, как сильно кипел пан Щепаньски! Он, конечно (положа руку на сердце), был и сам не совсем уж прав. Да-да (не при нём будь такое сказано). С самого отъезда из Брянска кто как не заносчивый пан Кшиштоф пытался "доставать" ненавистных русских? Причём грубо, без каких-либо "тонких недосказанностей", которыми природные аристократы часто маскируют от недалёкого плебса подлинное к нему отношение.

Щепаньски позволял себе недвусмысленно оскорблять воинскую охрану - и наверняка ждал, что ответить ему не посмеют, будут терпеть и утираться. Но ответ пришёл. И не от полковника Снегова - тот даже не снизошёл до диалога. Поляка в одиночку "обломал" капитан Сергеев, и сделал это красиво.

Правда, красиво: уж Йозеф Грдличка такое оценить способен. История трагической гибели Польши, рассказанная дремлющему русскому солдату - каково? Сочувственный текст, исполненный изящно скрытых намёков, бьющих польского аристократа наповал!

Да, признаем честно, Йозеф Грдличка многим обязан пану Кшиштофу. Настолько многим, что давно и заранее принял его сторону во всех совместных кампаниях на десятилетия вперёд. Настолько, что вынужден прибегать к унизительному заискивающему тону - и только потому, что пану Щепаньски такой тон по сердцу. Но!

Но господин Грдличка - учёный-естественник. А естествознание приучает к трезвости. Объективная методология - не чета мутной гуманитарщине - заставляет отвечать за свои мнения. И не перед кем-то там - перед самой Природой!



Поделиться книгой:

На главную
Назад