Помоги проекту - поделись книгой:
Урожайность крестьянских полей составляла 30–35 пудов с десятины, иногда и того меньше. В культурных хозяйствах западных стран десятина давала урожай 100–120 пудов.
Трудно не согласиться с точкой зрения историка С. Г. Пушкарева.
«Русское „общественное сознание“ с удивительной слепотой игнорировало главную причину крестьянской бедности — низкую производительность крестьянского хозяйства — и настойчиво подчеркивало две другие причины: во-первых, крестьянское „малоземелье“ (хотя русский крестьянин был гораздо богаче землей, чем его собрат в Средней и Западной Европе) и, во-вторых, тяжесть лежащих на крестьянской земле податей и платежей, особенно выкупных платежей…».
Правительство Александра III пыталось принять меры для улучшения экономического положения крестьян. Эти меры связаны с именем министра финансов Бунге.
В 1881 г. были понижены выкупные платежи с крестьянских надельных земель. В 1882 г. был учрежден крестьянский поземельный банк, который должен был помогать крестьянам и крестьянским обществам и товариществам покупать частновладельческие земли. В 1883-85 гг. была сначала понижена, а потом и вовсе отменена подушная подать с крестьян. В 1889 г. были изданы правила о порядке переселения малоземельных крестьян за Урал.
Но все это были частные меры, которые не могли поднять общего уровня крестьянского благосостояния.
В 1891–1892 гг. в Поволжье случился неурожай и в результате — голод. Стоит отметить, что западные области государства, где преобладало индивидуальное крестьянское хозяйство, не знали повальных голодовок. Голод ударил, прежде всего, по общинным хозяйствам. На борьбу с голодом правительство и общественные круги должны были потратить много усилий и средств.
Почему же правительство долгое время заботилось о сохранении общины? Следует вспомнить, что община была основной податной единицей. Да и управлять общиной бюрократическими методами было легче, чем иметь дело с отдельными самостоятельными хозяйствами. Правительство и правые круги охраняли и поддерживали общину как один из «исконных устоев» русской жизни и как гарантию против образования безземельного пролетариата, носителя революционных тенденций.
Но поддерживали сохранение крестьянской общины в России и революционеры-народники, которые были сторонниками сохранения ее как «ячейки» будущего социалистического строя (вспомните взгляды А. И. Герцена и Н. Г. Чернышевского) или «переходной стадии» к нему.
Граф С. Ю. Витте писал в своих «Воспоминаниях»: «Защитниками общины явились почетные „старьевщики“, поклонники старых форм, потому что они стары; полицейские пастухи, потому что считали более удобным возиться со стадами, нежели с отдельными единицами; разрушители, поддерживающие все то, что легко привести в колебание, и … теоретики, усмотревшие в общине практическое применение последнего слова экономической доктрины — теории социализма».
Что же привлекало крестьян в общине. Для мужика община, прежде всего, передельная. Каждый год земля перераспределялась между дворами, при этом от дворов, потерявших души, земля переходила к тем, в которых число душ возросло.
Мир-община помогала бедному мужику, погорельцу, неудачнику. Подати и налоги платили миром. В деревне была поговорка: «Мир — велик человек». За 1861–1906 гг. из общин вышло не более 150 тыс. домохозяев. Но правительство имело сведения, что во многих общинах переделы земли производились часто и беспорядочно, и понимало, что это является серьезным тормозом на пути к улучшению крестьянских хозяйств.
Поэтому в 1893 г. был издан закон, регулирующий порядок земельных переделов и устанавливавший для общих переделов наименьший срок — 12 лет.
К концу XIX в. «оскудение центра» все больше привлекало к себе тревожное внимание и общественных кругов, и правительства. Кризис сельского хозяйства, не только крестьянского, но и помещичьего все больше давал о себе знать.
В 1902 г. было учреждено «Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности» под председательством министра финансов С. Ю. Витте; на местах были учреждены губернские и уездные комитеты о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Комитеты работали до 1905 г. (всего около 600 комитетов) и собрали много интересных материалов о положении сельского хозяйства в России, но практической помощи крестьянству не принесли.
Февральский манифест 1903 г. содержал отмену круговой поруки крестьянских обществ за своих членов; но в то же время манифест предписывал в Основу трудов по пересмотру законодательства о крестьянах «положить неприкосновенность общинного строя крестьянского землевладения».
Благодаря разорению, обезземеливанию и обнищанию крестьян, усилившейся эксплуатации со стороны помещиков и сельской буржуазии, в России усиливались крестьянские выступления на рубеже XIX–XX в. Агитационная и пропагандистская работа социал-демократов и социалистов-революционеров находилась еще в зачаточном состоянии и носила случайный, эпизодический характер.
Во 2-ой половине 90-х гг. XIX в. крестьянские волнения происходили почти во всех губерниях Европейской России. Особенно сильными они были в Центральной черноземной области, в Поволжье и на Украине. Крестьяне захватывали помещичьи земли, рубили леса, громили усадьбы помещиков.
«Бунта в смысле какого бы то ни было открытого столкновения с войсками … или противодействия властям не было … Пронесся слух, будто велено отбирать у господ землю и имущество и отдавать мужикам. Вскоре выяснилась некоторая общая идея: бывшие помещичьи крестьяне шли против бывших господ. При этом исчезло различие между богатыми и бедными крестьянами. В общем начинали по большей части деревенские богатеи. И как только это начиналось, по дорогам к экономии валил народ на убогих клячонках, запряженных в большие возы, на волах, а то и просто пешком, с мешком за спиной. Брали торопливо, что кому достанется. Богачи увозили нагруженные возы, бедняки уносили мешки и тотчас же бежали опять за новой добычей…
Потом, разумеется, началась расправа… Движение стихло так же быстро, как и возникло… При появлении военной силы все покорялось и награбленное возвращалось собственникам … „грабижна“ было движение в высшей степени бессмысленное. Но ведь вопиющее бессмыслие было неразлучно с каждым шагом в этом больном вопросе русской жизни как со стороны масс, так и со стороны правящих классов».
Волнение охватило более 150 тыс. крестьян. Против полтавских и харьковских крестьян было брошено 10 тыс. солдат.
Участники волнения были подвергнуты жестокой порке: их заставили выплачивать помещикам убытки. Несмотря на это, подобное движение распространилось на другие украинские губернии, центральный район, в районы Поволжья.
Крестьянские выступления в начале XX века были стихийными и неорганизованными. Участники волнений не выдвигали политических требований. Но массовость движения, единодушие тысяч крестьян разных губерний свидетельствовало о том, что доведенная до отчаяния значительная часть крестьянства становилась серьезной революционной силой.
II. Русская культура на рубеже XIX–XX веков
1. Просвещение
Уничтожение крепостного права и последовавшие затем реформы способствовали культурному развитию.
К 1894 г. в девяти русских университетах обучалось 14327 студентов; вместе со специальными высшими учебными заведениями (техническими, военными, художественными и т. д.) студенчество достигало 25000-30000 человек. В средних учебных заведениях (их было ок. 900) обучалось 224000 человек (из них в женских — 75000). В низших учебных заведениях всех видов (около 72000) обучалось 3360000 детей. Учащиеся составляли менее 3 % численности населения. В Европейской России — 3 %; в трех Прибалтийских губерниях — 6 %; на Кавказе — 6 %; в Средней Азии — 0,3 %.
Если сравнить число учебных заведений, число учащихся и их соотношение с общей численностью населения, то было бесспорно, что большинство европейских государств в этом отношении опередило Россию. В странах, где уже было введено всеобщее обязательное обучение, учащиеся составляли около 10 % от общей численности населения. Для азиатских же стран такой процент (3 %), как в России, казался бы вообще огромным.
70-е годы XIX века ознаменовались в России началом высшего женского образования. Возникают высшие женские курсы с программами университетского преподавания: курсы профессора Герье в Москве, профессора Бестужева-Рюмина в Петербурге (превратившиеся впоследствии в женский медицинский институт).
Французский профессор Леграс в своих впечатлениях о пребывании в России в 1892 г. писал:
«Лицеи для девиц (гимназии) буквально кишат в России… Серьезное развитие женского образования в России имеет и свои преимущества… Чувствуешь, что их ум прошел иную школу, чем у воспитанниц наших модных монастырей. Русские девушки менее сдержаны, но более естественны, чем девицы в наших пансионатах».
На рубеже XIX–XX вв. в России параллельно с гимназиями существовали реальные училища, которые готовили учащихся в технические учебные заведения, но не давали права поступать в университеты.
По мнению историка С. Г. Пушкарева, состав студенчества в России был даже более демократичен, чем, например, в Англии или в Германии, где в университетах учились почти исключительно дети аристократии и буржуазии. Плата за обучение в русских университетах была сравнительно низкой, кроме того, в них было множество «стипендиатов» из крестьянских или иных бедных семей.
«Согласно данным обследования материального положения студентов московского университета в 1899–1900 гг., из 4017 студентов 1957 были освобождены от платы и 874, кроме того, получали стипендии».
Царское правительство стремилось обеспечить для университетов более спокойный и более «благонадежный» контингент слушателей, но это не всегда удавалось. С конца XIX века студенческое движение приняло широкий характер.
Студенческое движение началось лозунгом требования «академической свободы», но затем стало принимать все более оппозиционный характер.
Повод к взрыву студенческого недовольства подала сама власть. В 1899 г. власти усугубили жестокий административный контроль т. н. «Временными правилами». Согласно этим «правилам» участников студенческих беспорядков отдавали в солдаты.
После разгона полицейскими нагайками толпы студентов в Петербурге 8-го февраля 1899 года забастовки протеста и «забастовки сочувствия» прокатились по всем русским университетам. Факт, что «студентов отдают в солдаты» вызвал возмущение в обществе. Студенческие забастовки и демонстрации продолжались.
В феврале 1901 г. один из исключенных студентов убил министра народного просвещения профессора Боголепова. На его место был назначен генерал П. С. Банковский, которому было поручено приступить к «коренному пересмотру и исправлению» учебного строя. В университетах была разрушена организация студенческих научных и литературных обществ и введены курсовые старосты. Но эти так называемые реформы уже не могли остановить общего хода студенческого движения в России.
2. Печать
В 90-х годах XIX века в России выходило около 850 периодических изданий всех видов. Только ежедневных газет имелось около 100.
Во главе оппозиционной печати были в то время в С.-Петербурге «Новости», в Москве — «Русские Ведомости». Наиболее распространенной правой, консервативной газетой было суворинское «Новое Время», а крайне правыми органами были «Гражданин» князя Мещерского и «Московские Ведомости», имевшие, правда, меньший вес после смерти М. Н. Каткова.
Из наиболее видных т. н. «толстых журналов» были: «Вестник Европы» и «Русская мысль» — либерального направления; «Русский Вестник» — консервативного; «Мир Божий» (впоследствии «Современный Мир») был журналом марксистского направления; идеология «народников» находила свое выражение в «Отечественных Записках», а после их закрытия (в 1884 г.) — в «Русском Богатстве».
Органом, выражавшим взгляды либеральной интеллигенции радикального, но не социалистического толка, был журнал «Освобождение», который издавал в Штутгарте П. В. Струве.
3. Литература. Живопись. Музыка. Архитектура
В русской литературе начало 90-х годов XIX в. было периодом промежуточным. Большие писатели второй половины века сошли со сцены. В 1892 г. скончался А. А. Фет, создавший в последние годы жизни свои «Вечерние Огни». Умерли Гаршин, Гл. Успенский, раньше — Писемский. В 1895 г. умер Н. С. Лесков, в 1897 г. — А. Н. Майков.
Продолжал творить великий русский писатель Л. Н. Толстой, который являлся глубоким критиком общественно-политического строя России. Консервативные современники упрекали графа Л. Толстого в том, что он отошел от художественного творчества и занимался проповедью своих учений.
Продолжалось развитие реалистических традиций, унаследованных от XIX века. И. А. Бунин, Л. Н. Андреев, А. Н. Толстой, А. И. Куприн создали великолепные произведения реалистического искусства.
Вокруг «Северного Вестника» ощущалось оживление — возникало т. н. «декадентство» с Мережковским, Гиппиус, Минским во главе. Свою первую книгу в 1894 выпустил Бальмонт. Одиноко стоял талантливый поэт К. М. Фофанов.
Очень популярны были произведения А. М. Горького, которого считали одним из самых значительных и популярных писателей-реалистов того времени. В своих повестях, рассказах, очерках он чрезвычайно остро воспроизводил темные стороны русской жизни.
В конце XIX в. в русской литературе возникают модернистские течения, враждебные реализму — символизм, акмеизм. Эти течения объединяла одна общая черта — отказ от воспроизведения окружающей действительности. Поэты и писатели модернистских направлений стремились создать в своих произведениях обобщенные символы человеческих чувств, увлечь читателя экзотикой дальних стран или давно прошедших эпох.
Стихи модернистов В. Я. Брюсова, А. А. Блока, Андрея Белого (Б. Н. Бугаева), К. Д. Бальмонта поражали изысканными, неожиданными формами.
С конца XIX в. влияние модернизма заметно проявляется и в русской живописи. Модернизм проявляется в полотнах В. А. Серова («Девочка с персиками» (1887), «Дети» (1899) и др.). Примерно со второй половины 90-х гг. настает импрессионистский период К. А. Коровина. Многое здесь напоминает о французских основоположниках, тем более что и написаны многие из картин во Франции. Есть нечто общее с Ренуаром в такой картине, как «Летом» (женщина в зарослях зелени, упивающаяся ароматом сирени), глядя на которую можно вспомнить ренуаровские «Качели». Уличные кафе в Париже и в Ялте, морские побережья, розы, фрукты, рыбы, бокалы с темным вином, улыбки женщин, солнечный блеск и жемчужные сияния — вот он, «праздник, который всегда с тобой».
Пейзажист И. И. Левитан превыше всего любил русскую природу. В дневнике Чехова (друга Левитана) есть лаконичная запись, помеченная декабрем 1896 г.: «У Левитана расширение аорты. Носит на груди глину. Превосходные этюды и страстная жажда жизни». В последние годы своей жизни И. И. Левитан написал самые мажорные свои вещи — «Март» (1895); «Озеро» (1898–1899); «Летний вечер» (1899).
Среди символистов выделялся М. А. Врубель («Демон», «Пан»).
Движение передвижников переживало кризис. Вполне закономерно было появление в 1898 г. нового художественного объединения «Мир искусства». В «Мир искусства» вошло немало талантливых художников, таких как А. Н. Бенуа, К. А. Сомов, Л. С. Бакст, которые, пренебрегая «прозой жизни», создавали изящные, эстетически привлекательные полотна. Бенуа писал серии «Версалей» эпохи Людовика XIV, Сомов — грациозных жеманниц эпохи рококо, Бакст любил античные мотивы.
Но в 1903 г. часть «мирискусников» вышла из этой организации и, объединившись с бывшими передвижниками, учредила в 1903 г. «Союз русских художников». В «Союзе» работали такие яркие пейзажисты, как И. Э. Грабарь, К. Ф. Юон, А. А. Рылов.
В начале XX века русская музыка становится все более заметным явлением мировой культуры. Музыкальная культура России была представлена такими великолепными мастерами, как А. Н. Скрябин, С. В. Рахманинов, И. В. Стравинский. Большую роль в популяризации российского музыкального искусства сыграли т. н. Русские сезоны 1907–1913 гг., которые были организованы в Париже известным театральным и художественным деятелем С. П. Дягилевым.
В скульптуре первое место в конце XIX века принадлежало по праву М. Антокольскому.
В архитектуре завоевал позиции стиль модерн, который в Москве получил наиболее последовательное развитие.
Здания банков, например, Азово-Донского (архитектор Ф. И. Мидваль), вокзалов — Казанского (А. В. Щусев), Ярославского (Ф. О. Шехтель), типографий — газеты «Утро России» (Шехтель) превращались в настоящие произведения искусства.
Успехи российской науки связаны с именами выдающихся ученых: медиков И. Мечникова и В. Хавкина (эмигрировали из России по политическим причинам), физиолога И. П. Павлова, физика П. Н. Лебедева, родоначальника теоретической космонавтики К. Э. Циолковского и других.
Золотую страницу в историю отечественной философии вписали представители религиозного направления русской философской мысли — В. С. Соловьев, П. А. Флоренский, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков.
Вершиной исторической науки стали труды В. О. Ключевского «Курс русской истории» и П. Н. Милюкова «Очерки по истории русской культуры».
III. Самодержавие: защита «устоев»
20 октября 1894 г. в Ливадийском дворце от болезни почек умер Александр III. Императором России стал Николай II, старший сын Александра III.
Глубокие знания, широкий политический кругозор, да хотя бы просто здравый смысл, нужные любому государственному деятелю, были совершенно необходимы неограниченному самодержцу, особенно на рубеже XIX–XX вв., когда Россия стояла на переломе.
Как водилось у российских императоров, Николай получил домашнее образование, но явно недостаточное для того, чтобы управлять колоссальной мировой державой.
«Духовным» наставником цесаревича стал генерал Данилович — человек недалекий и крайне реакционных взглядов. Затем, дабы оградить своего сына от тлетворного влияния «крамольных» идей, Александр III поручил воспитание сына близкому другу и крайнему реакционеру князю В. П. Мещерскому, не испугавшись скандальной известности, которой пользовался в России этот аморальный, но ловкий человек.
Когда пришла пора «серьезного» обучения, на учителей не скупились: военную организацию преподавал профессор Генерального штаба, будущий военный министр А. Ф. Редигер; историю — крупнейший ее знаток В. О. Ключевский. Когда его спрашивали об успехах царских детей, В. О. Ключевский, слегка сощурив хитрые глаза, отвечал: «Николай послушный мальчик, а Михаил — умный!». «О наследнике мало говорили, еще меньше писали, — вспоминал Ф. Головин, — ходившие о нем слухи в обществе были неутешительны. Говорили, что он человек больной, со слабой волею и слабым умом».
Особенно сильное влияние оказал на воспитание слабовольного и мистически настроенного юноши обскурант (враг науки) и мракобес, обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев. Именно в 80-90-е гг. XIX в. он достиг максимального влияния на дела в государстве. «Победоносцев над Россией простер совиные крыла», — писал об этом времени А. А. Блок. Победоносцев внушал своему ученику, что «нет власти аще от бога», что «самодержец российский есть помазанник божий, коему каждый подданный беспрекословно повиноваться должен». Он убеждал и убедил Николая в том, что самодержавие есть единственно возможный тип политического устройства России, что «конституция — великая ложь нашего времени», и требуют ее только враги России — интеллигенты и инородцы.
Мысли Победоносцева наследник усвоил крепко и на всю жизнь. Во всем же остальном учеба давалась нелегко венценосному наследнику. Единственно, что он основательно знал, — это языки. Однако русский язык его был убог, а часто безграмотен: «Пожарные поливали сад, и мы вымочились там», — записывает он в 14 лет. «Подходя к Севастополю, начало покачивать» — в 26 лет.
Императора Николая. Александровича (1868–1918) мало знали в России ко времени его восшествия на престол. Мощная фигура императора Александра III как бы заслоняла цесаревича от глаз внешнего мира.
«Конечно, все знали, что ему 26 лет, что по своему росту и сложению он скорее в свою мать, императрицу Марию Федоровну; что он имеет чин полковника русской армии, что он совершил необычное по тому времени путешествие вокруг Азии и подвергся в Японии покушению азиатского фанатика. Знали также, что он помолвлен с принцессой Алисой Гессенской, внучкой королевы Виктории, что его невеста прибыла в Ливадию перед самой кончиной императора Александра III. Но облик нового монарха оставался обществу неясным».
Личность Николая II вызывает споры различных историков. Характеристики порой диаметрально противоположные: от апологетических (восхваляющих) до уничижительных.
Явно симпатизирующий Николаю II историк-монархист С. С. Ольденбург так описывает последнего российского императора:
«Император Николай II обладал живым умом, быстро схватывающим существо докладываемых ему вопросов… У него была исключительная память, в частности на лица. Государь имел также упорную и неутомимую волю к осуществлению своих планов.
Он всегда ставил дело выше лиц, а при несогласии с действиями своих министров отстранял их, независимо от прошлых заслуг. При этом он старался „позолотить пилюлю“; отставка обычно сопровождалась внешними знаками милости и назначением высоких пенсий».
Интересна характеристика царя, которая дана в мемуарах С. Ю. Витте. Наброски Витте в разных частях очень различны. В первом томе Николай II все-таки воспитанный человек, добрый и не глупый; во втором — «честность и благородство существуют только напоказ, для царских выходов и приемов, а внутри души лежит мелкое коварство, ребяческая хитрость, пугливая лживость, а в верхнем этаже — сквозные ветерочки из дверей, которые в хороших домах плотно припираются». «Его даже нельзя считать виновником за что бы то ни было, и притом одинаково как с точки зрения религии — ибо он помазанник божий, так и с точки зрения уголовного права, — ибо он человек невменяемый».
«Хитрость и коварство сказывались постоянно, во всем. В самые трагические минуты для России и даже для него лично, царь не оставлял своих византийских манер и ходил окольными путями, а так как при этом не только он не обладал талантами Меттерниха или Талейрана, но в его верхнем этаже ходил сквозной ветер, то естественно, что своими обходными путями он всегда доходил до одной цели — лужи, в лучшем случае — помоев, а в худшем — крови». Примеров этому Витте приводит много.
Заметно обостряются во втором томе отзывы об императрице Александре Федоровне. «На беду, Николай II был лишен воли; она же имела волю крепкую, и она забрала все в свои руки. Она льстила ему, она проводила своих людей, а он ее слушался, а когда же не слушался, то ему жестоко „доставалось“. Она его увлекала в мистицизм; разные проходимцы, окружавшие царя, вроде доктора Филиппа или позднее Распутина, по большей части ее (также и Николай Николаевича) креатуры (ставленники); она была главной опорой черной сотни, и в значительной степени благодаря именно ей черносотенная печать получила значительные субсидии из средств государственного казначейства».
Вот оценка личности Николая, даваемая непосредственно знавшим его В. П. Обнинским:
«Внешняя скромность, даже застенчивость; печальные глаза и недобрая улыбка губ; чадолюбие и равнодушие к чужой жизни. Домоседство и алкоголь; лень к делам и резкость суждений. Подозрительность и вера наслово всякому проходимцу. Любовь к преступлениям, огню и крови и дикая, по видимому, вера в божество».
По мнению историка С. П. Мельгунова, напыщенность и невежество царя остались навсегда.
«Памятником умственного убожества является остроумнейшая книга, изданная в 1906 г., и немедленно конфискованная, несмотря на то, что представляла собой простую перепечатку официальных данных „Правительственного Вестника“, это — „Полное собрание речей императора Николая И“. Поистине афоризмы и изречения, там собранные, навеки сохранятся в потомстве. „Передайте извозчикам мою благодарность; объединяйтесь и старайтесь“, — говорил царь по поводу того, что извозчики в 1906 г. не бастовали.
В заграничном „Будущем“ В. Л. Бурцева рассказывалось, например, о том, как в Германии потешались над странной депешей, о заготовке во всех местах остановок царского поезда запасов брюссельской капусты „для осла его величзства“. Оказалось, что царь вез в подарок сыну итальянского короля осла, требовавшего, как и подобает придворному ослу, только отборной пищи».
Таких анекдотов много.
За границей в книге, напечатанной о Николае в 1909 г., между прочим сообщается как факт, что когда Николаю принесли телеграфный доклад об убийстве в Москве его любимого дяди Сергея Александровича, Николай по привычке подмахнул на этом докладе: «Прочел с удовольствием». И таким анекдотам верили.
Вступление на престол Николая II (1894 г.) пробудило надежды тех, кто по-прежнему стремился к реформам, беря за образец общественные ценности современных промышленно развитых стран. В адрес нового императора посыпалась куча земских петиций и адресов. Либеральная общественность с нетерпением ожидала ответа царя на свои петиции, в которых были просьбы о расширении полномочий и возможности земств.
29 января 1895 г. Николай II в своей речи перед сотнями представителей от земств категорически отказался от каких бы то ни было уступок.
Утверждают, что в тексте, подготовленном, вероятно, Победоносцевым, написано было «беспочвенные мечтания», а не «бессмысленные мечтания». Если впоследствии в текст вкралась ошибка или опечатка, выражение все же полностью передавало то, что думал по этому поводу Николай II.
Обращение явилось вызовом либеральному мнению, что незамедлительно привело к усилению позиций радикальных кругов. Иллюзии были разрушены, а те, кто еще питал их, окончательно разуверились во время коронации в Москве, закончившейся печально известной Ходынкой, когда в погоне за царскими «дарами» толпа затоптала до смерти 1389 человек, 1300 получили тяжелые увечья. Император, как ни в чем не бывало, продолжал свои торжества. В случившемся видели зловещее предзнаменование.
IV. Оппозиционные движения
1. Либералы
Социальные и экономические преобразования конца XIX столетия способствовали расцвету оппозиционных движений.
Поделиться книгой: