Помоги проекту - поделись книгой:
Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ?
Составитель Ф. А. Лукьянов
Терминологическое замечание
В сборнике используется несколько названий, относящихся к одной и той же организации. Наименования ИГИЛ («Исламское государство Ирака и Леванта»), ИГ («Исламское государство»), ДАИШ (арабская аббревиатура того же названия) имеют равное хождение, и какого-либо единственного общепринятого стандарта еще не установилось.
Напоминаем, что вне зависимости от употребляемого названия данная структура является террористической и запрещена на территории России и ряда других стран.
Наши авторы
Быстрицкий Андрей Георгиевич. Председатель Совета Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай»; декан, факультет коммуникаций, медиа и дизайна, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики».
Лукьянов Федор Александрович. Директор по научной работе Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай»; главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», профессор-исследователь, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Мирский Георгий Ильич. Доктор исторических наук, профессор, факультет мировой экономики и мировой политики, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»; главный научный сотрудник ИМЭМО РАН
Давыдов Сергей Геннадьевич. Заместитель декана, доцент, факультет коммуникаций, медиа и дизайна, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Каширских Олег Николаевич. Доцент, факультет коммуникаций, медиа и дизайна, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Логунова Ольга Сергеевна. Доцент, факультет социальных наук, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Пронкина Елена Сергеевна. Аспирантка, отделение социокультурных исследований, Российский государственный гуманитарный университет
Савин Никита Юрьевич. Аспирант, факультет социальных наук, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Кузнецов Василий Александрович. Кандидат исторических наук, руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН
Валид Салем. Доктор наук, директор Центра демократии и общественного развития, Палестина
Осман Бахадир Динчэр. Старший научный сотрудник Организации международных стратегических исследований (USAK); директор Центра USAK по вопросам изучения Ближнего Востока и Африки. Анкара, Турция
Мехмет Хэджан. Научный сотрудник Центра USAK по вопросам изучения Ближнего Востока и Африки. Анкара, Турция
Амиров Шахмардан Назимович. Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии РАН
Казанцев Андрей Анатольевич. Доктор политических наук, директор Аналитического центра Института международных исследований, МГИМО (У) МИД России
Круглый стол «Исламское государство: идеологические аспекты экстремизма» (презентация доклада Г.И.Мирского «Радикальный исламизм: идейно-политическая мотивация и влияние на мировое мусульманское сообщество». 10 июля 2015 г., Российский совет по международным делам (РСМД), г. Москва. Участники: Лукьянов Ф.А., директор по научной работе Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай»; Тимофеев И.Н., программный директор Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», директор программ РСМД; Мирский Г.И., доктор исторических наук, профессор, факультет мировой экономики и мировой политики, Национальный исследовательский институт «Высшая школа экономики», и другие
Круглый стол «ИГ: альтернативное государство или просто террористы?» (презентация Валдайской записки В.А.Кузнецова «Исламское государство: альтернативная государственность?»). 24 ноября 2015 г., Российский совет по международным делам (РСМД), г. Москва. Участники: Лукьянов Ф.А., директор по научной работе Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай»; Тимофеев И.Н., программный директор Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», директор программ РСМД; Кузнецов В.А., руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, и другие
Предисловие. Политическая каллиграфия
Валдайский клуб подготовил очередную книгу – она у вас в руках, – книгу о ситуации на Ближнем Востоке, книгу, посвященную преимущественно так называемому «Исламскому государству».
Как мне представляется, и об этом, кстати, говорится в книге, в той ее части, что посвящена медиаобразу ИГ, мы мало знаем об ИГ, с трудом осознаем это явление и до конца не понимаем, а все же как его классифицировать, в какой класс, вид или род международных субъектов его записать? Что перед нами – опасное, полубезумное, но все же маргинальное образование? Закономерный этап развития исламских обществ? Тоталитарная, самоубийственная химера, разрушительная до крайности? Что-то еще? И вообще, мы имеем дело с более или менее разрозненными шайками террористов или же с чем-то вроде фашистской Германии, то есть со сложным и опасным квазигосударственным образованием?
А от этого возникает очень много вопросов, например, может ли ИГ победить и установить халифат на значительной части земной суши? Когда мы говорим о терроризме, то понимаем всю его опасность, но все же нам ясно, что вероятность «победы» террористов невысока. Даже «Аль-Каиде», могущественной и опасной организации, явно не под силу свергнуть настоящее государство. Да и не претендует та же «Аль-Каида» на государственную власть.
А вот ИГ претендует. И, что характерно, пока победить ИГ не особенно удается. Так может или не может экспансия ИГ быть успешной? И если да, то в каких пределах?
ИГ, он же Халифат, вроде как государство, причем основанное на крайне архаичных принципах и на крайне ригористичном прочтении Корана. Но как государство ИГ – современное или нет? В сфере коммуникаций – бесспорно. А еще в чем? Как поступит ИГ, если в его руках окажется ядерное или химическое оружие? Будет ли это означать немедленную ядерную или химическую войну?
Или другой вопрос: а можно ли как-либо вступить в переговоры с ИГ? Вдруг не исключен компромисс? Или правы те, кто говорит, что руководство ИГ – согласно своим установлениям – не может вступать ни в какие переговоры ДО того, как враги сдадутся, что ИГ может разговаривать с другими общностями только сверху вниз, только с позиции господства.
В общем, существует множество вопросов, на которые не просто найти ответы. Но часть из них – прямо у вас руках, в книге, что счастливо досталась вам.
Радикальный исламизм: сила идеи[1]
Исламистский экстремизм, или радикальный ислам, – мир столкнулся с опасностью глобального масштаба. Дело не в том, что число мусульман в мире приближается к полутора миллиардам – из них экстремистов, а тем более террористов, вероятно, меньше одной сотой процента. Но это безумно энергичное, фанатичное, беспощадное и бесстрашное меньшинство, в распоряжении которого – Интернет. Идеи радикальных исламистов пользуются огромной популярностью среди мусульманской молодежи, люди из более чем 80 стран нахлынули на территорию Ирака, контролируемую ИГ, тысячи европейцев отправляются воевать на Арабский Восток, обратившись перед этим в ислам.
В чем разница между исламом и исламизмом? Спросите людей на улице – почти никто не ответит. В самом сжатом виде можно сказать так. Ислам – это религия и образ жизни, основа целой цивилизации, элемент идентичности сотен миллионов людей, порождающий солидарность мирового мусульманского сообщества. Исламизм – это
Исламский фундаментализм базируется на органических положениях ислама, но искаженных и приспособленных для нужд насилия и террора. И если спросить тех мусульман, которые, может быть, не одобряют террор, но в общем сочувствуют идеям «Аль-Каиды», в чем причина этой симпатии, ответ будет: «Наша вера, ислам, единственная истинная религия, находится под угрозой, ее хотят уничтожить, мир ислама подвергается опасности новой колонизации, происходят вооруженные интервенции (Афганистан, Ирак, Ливия), более того, существует дьявольский заговор Большого Сатаны и сионистов с целью подрыва мусульманских ценностей».
На этой идейной основе родилась «Аль-Каида», организация арабских добровольцев, прибывших в Афганистан для борьбы против советских войск, которые были введены в эту страну в конце 1979 года с целью оказания помощи пришедшему к власти революционному правительству. Война велась под лозунгом «джихада», «священной войны против неверных», и «Аль-Каида» получила существенную поддержку от США и Пакистана. После окончания афганской войны основатель «Аль-Каиды» Усама бен Ладен создал несколько дочерних группировок, одна из которых в 2003 году в Ираке пришла на помощь суннитам, потерявшим власть в результате американской интервенции. Первое ее название – «Аль-Каида в Ираке», второе – «Исламское государство в Ираке», третье – ИГИЛ, «Исламское государство в Ираке и Леванте». Сейчас – просто «Исламское государство», без упоминания каких-то стран. Государство. Более того – халифат.
Лозунг все три десятилетия остается тот же: защита ислама от неверных, освобождение исконных мусульманских земель («от Андалузии до Бухары»), образование теократических исламских государств, искоренение всех светских начал в обществе. Большинство сторонников джихада, священной войны, относятся к ваххабитской секте суннитского толка ислама. Крайне нетерпимая, эта секта с особой ненавистью преследует шиитов, тоже мусульман, но «не тех».
Главные враги суннитских исламистов – американцы, шииты и евреи.
К 2010 году джихадисты в Ираке, не сумев добиться победы над шиитами и американцами, ушли в тень, но тут подоспела «арабская весна» в Сирии. Боевики двинулись туда, участвовали в войне против «шиитского режима» Башара Асада и весной 2014 года вернулись обратно в Ирак, зная, что там их готовы поддержать суннитские племена, ненавидящие руководимое шиитами правительство аль-Малики. Дальнейшее известно. Образовалось реальное квазигосударство, контролирующее серьезные энергетические и водные ресурсы Ирака и Сирии и располагающее настоящей армией, воюющей сразу на всех фронтах.
Исламизм, его становление и эволюция
Существует немало определений исламизма. По мнению российского исследователя Дмитрия Нечитайло, это «идейное течение в мусульманской мысли новейшего времени, основанное на представлении о необходимости утверждения в обществе и государстве в определенных политических границах или в планетарном масштабе господства всеобъемлющего исламского комплекса правил поведения – шариата»1. Другой наш ученый, Александр Игнатенко, предлагает такую дефиницию: «Идеология и практическая деятельность, ориентированные на создание условий, в которых социальные, экономические, этнические и иные проблемы и противоречия любого общества (государства), где наличествуют мусульмане, а также между государствами, будут решаться исключительно с использованием исламских норм, прописанных в шариате (системе нормативных положений, выведенных из Корана и сунны). Иными словами, речь идет о реализации проекта по созданию политических условий для применения исламских (шариатских) норм во всех сферах человеческой жизнедеятельности. Именно поэтому исламизм именуется еще политическим исламом или политизированным исламом»2.
Алексей Малашенко указывает, что исламизм «призывает к реставрации первоначальных, недеформированных или утраченных на дорогах истории исламских ценностей», а также «предлагает идеальный вариант устройства общества, а значит, и государства, основанного на законах шариата, социальной справедливости, с сильным правителем». Малашенко подчеркивает, что идеология и практика исламизма направлены на решение не религиозных, но чисто светских проблем обустройства общества»3.
С понятием «исламизм» соседствует или перекрещивается другой термин – «салафизм», или «салафийя». Это слово происходит из выражения «ас-салаф ас-салихун» («праведные предки») и обычно переводится на Западе как «фундаментализм». Имеется в виду возвращение к первоосновам ислама (back to fundamentals). Действительно, салафиты призывают следовать тому, что существовало в эпоху первоначального ислама, еще «чистого», незамутненного и неискаженного. Исламизм, по мнению Малашенко, это не что иное, как продолжение, нынешний вариант салафийи4. Ведь возникновение салафийи ассоциируется еще с таким давно жившим ученым (улемом), как Ахмад Таки ад-дин Ибн Таймийя (1263–1328), которого многие считают патриархом, родоначальником и вдохновителем мусульманского фундаментализма. Ибн Таймийя, именем и учением которого широко пользуются современные исламисты-радикалы, категорически отвергал любые недозволенные нововведения, считая их ересью, не допускал разделения государства и религии, боролся с культом святых и с культом Пророка, осуждал паломничество к святым могилам, не признавал и жестко осуждал шиитов. Следует наряду с ним упомянуть и жившего на пять столетий позже Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба, автора «Книги единобожия», имя которого сейчас известно во всем мире, так как на базе его сурового и жестокого учения образовалась секта ваххабитов. Красная нить ваххабизма, ставшего официальной идеологией в Саудовской Аравии, – расширительное толкование такого важного понятия мусульманской теологии, как такфир, отступление от единобожия. Ваххабиты считают такфиром любое, малейшее отступление. Допустивший его мусульманин превращается в «неверного», хуже того – в вероотступника, что карается смертью. Таким образом, ваххабиты – это крайние салафиты, абсолютные экстремисты. Идеи ваххабизма исповедуют «Аль-Каида» и возникшая на ее основе группировка «Исламское государство».
В России и странах СНГ термин «салафиты» употребляется мало, зато ваххабитами (а чаще всего ваххабистами) называют всех радикальных исламистов, прежде всего террористов.
Еще один родственный термин – «джихадисты», сторонники вооруженной борьбы. О самом понятии «джихад» речь будет идти ниже. Пока же отметим, что все джихадисты – безусловно, салафиты, поскольку вооруженная борьба рассматривается как средство не только для защиты ислама, но и для построения «чистого, праведного» исламского порядка по образцу «общества предков». Но не каждый салафит – джихадист. Можно быть фундаменталистом и в то же время осуждать экстремизм, а тем более терроризм.
Вообще радикальное исламистское течение можно изобразить в виде цепочки. Первое ее звено – ученые (улемы), салафиты-фундаменталисты, пришедшие к единодушному выводу о том, что все беды мусульманского сообщества от забвения подлинного ислама. После идеологов на сцену выходят исламисты (или джихадисты), люди дела, борцы.
Фундаментализм – политический радикализм – экстремизм – терроризм. Эта цепочка может прерваться после первого же звена, но может и продолжиться вплоть до «Аль-Каиды» и «Исламского государства».
Как отмечал А.Игнатенко, «в самих странах распространения ислама, например арабских, различие между мусульманами и исламистами вполне осознается, принимается (в том числе самими исламистами) и находит свое выражение в употреблении разных слов –
Но и то, и другое существует в рамках мусульманского мира, который А. Малашенко характеризует так: «Мусульманский мир определяется его религиозными (а не политическими или этническими) границами… В начале ХXI века мусульмане все более осознают себя единым массивом с общей (несмотря на разночтения) конфессиональной традицией, схожей историей, общими целями и общим противником. Понятие «
Мусульманская солидарность, пожалуй, не имеет себе равных. Автор этих строк побывал однажды на свадьбе в Намангане (Узбекистан) и спросил у новобрачных, прав ли он, углядев, что узбек женится на таджичке. Оба моментально ответили, что это совершенно верно, но не имеет значения. «Главное, что мы оба мусульмане». Подумалось: вот если бы сочетались браком, например, итальянец и француженка, можно ли было бы от них услышать: «Главное, что мы христиане»?
Из такого рода солидарности и родилась идеология исламизма в ее современном виде как развитие и продолжение салафизма.
Как уже отмечалось выше, советская интервенция в Афганистане побудила многих молодых арабов отправиться на войну против «неверных». Для всех тех, кто испытывал жгучее недовольство, фрустрацию по поводу упадка роли исламского сообщества в мире и торжества «агрессивного империализма и его оруженосца – Израиля», появилась возможность проявить себя в деле. Правда, парадоксальным образом тем врагом, с которым надлежало бороться во имя ислама, оказался не Запад и не сионизм, а Советский Союз. Но из этого не предвиденного в теории положения был найден выход: он заключался в термине «сверхдержава».
Подобно «главной» сверхдержаве, Соединенным Штатам, СССР, как определили идеологи нарождавшегося исламизма, тоже был намерен поработить мусульманские страны. Как раз в это время лидер победившей в Иране «исламской революции» аятолла Хомейни выдвинул свой знаменитый лозунг «Смерть Америке, смерть Израилю, смерть Советскому Союзу!».
Трое арабских исламистов – Абдалла Аззам, Усама бен Ладен и Айман аз-Завахири – создали «Аль-Kаиду». Они занимались организацией переправки в Пакистан арабских добровольцев, их обучением и вооружением. Число арабов, прибывающих в Пакистан с тем, чтобы впоследствии воевать в Афганистане против советских войск, росло. Только в 1987–1989 годах в Пакистан прибыло около 5 тысяч арабских добровольцев (правда, 90 % их так и остались в Пакистане, не добравшись до афганских полей сражений). Бен Ладен и Аззам в Пешаваре создали «бюро услуг» для арабских моджахедов, связавшись для этого с пакистанской и саудовской разведками. Отправкой добровольцев всех национальностей в Афганистан занималась знаменитая пакистанская
Споры шли и идут в среде исламистов по вопросу о том, чему следует отдавать приоритет – борьбе с внешним (дальним) врагом или внутренним (ближним). Сторонники концепции главного исламистского идеолога Сайида Кутба полагали, что главное – навести порядок у себя дома, покончить с коррумпированными предательскими верхушками, создать транснациональное исламское государство. Но бен Ладен и Завахири все больше склонялись к тому, чтобы перенести центр борьбы на международную арену. Скорее всего, они убедились в том, что совершать революции в мусульманских странах будет намного труднее, чем устраивать взрывы в государствах Запада.
В августе 1996 года в Джалалабаде бен Ладен, вернувшийся в Афганистан после долгого отсутствия, объявил джихад Америке. Отправленный во многие арабские газеты по факсу текст назывался «Декларация джихада против американцев, оккупирующих страну двух святых мечетей» (то есть Саудовскую Аравию).
«Смыть несправедливость, совершенную по отношению к мусульманской нации коалицией иудеев и крестоносцев». – Бен Ладен перечислил страны, где мусульмане подвергаются унижению и порабощению. Это Палестина, Ирак, Ливан, Чечня, Босния, Таджикистан, Эфиопия, Сомали, Кашмир, Ассам, Таиланд, Бирма и Филиппины. «Я счастлив вернуться в эти афганские горы, где была раздавлена величайшая военная атеистическая держава в мире». Он призывал «начать с главного и отбросить американского врага, оккупирующего нашу землю». В этой декларации, как и во многих последующих воззваниях, бен Ладен ставил в качестве первоочередной задачи освобождение не Палестины, а именно «святой аравийской земли», оскверненной присутствием американских войск с того момента, когда король Саудовской Аравии призвал их в 1990 году, чтобы защитить свою страну от возможного нападения Саддама Хусейна7.
Стратегическая задача ясна: прежде всего изгнать «неверных» из Саудовской Аравии, земли Пророка, заодно покончить с продажной монархией, затем освободить Палестину от сионистов и создать условия для торжества праведного, не искаженного отступниками ислама на всех «исторических» мусульманских землях. Избавить мусульман от господства «
Бен Ладен навсегда остался верным учеником Кутба, апостола джихадизма. Он воспринял также тезис своего наставника и старшего соратника Аззама о том, что война против советской интервенции в Афганистане является джихадом и индивидуальным долгом каждого мусульманина, и расширил его, утверждая, что каждый мусульманин обязан участвовать в джихаде против обеих сверхдержав.
«Советский Союз, – заявил впоследствии бен Ладен, – вошел в Афганистан в конце 1979 года, а через несколько лет с помощью Аллаха его флаг был спущен и выброшен в мусорную яму, и не осталось ничего, что можно было бы назвать Советским Союзом. Это освободило исламские умы от мифа о сверхдержавах. Я уверен, что мусульмане смогут положить конец легенде о так называемой сверхдержаве Америке»8.
Если бы советские войска продолжали воевать в Афганистане, несомненно, Советский Союз был бы главной мишенью «Аль-Каиды». Но Михаил Горбачев избавил бен Ладена от войны на два фронта: теперь удар наносился по единственной оставшейся сверхдержаве. Было решено превратить Афганистан в «кладбище для американцев». И в феврале 1998 года появляется второй из двух основополагающих документов бен Ладена – манифест о создании «Мирового исламского фронта джихада против иудеев и крестоносцев». Понятно, что под крестоносцами подразумевается Запад. Иногда фигурирует другой перевод, где говорится о «фронте борьбы против евреев и крестоносцев» (в арабском языке словом «яхуд» обозначаются и евреи, и иудеи). В манифесте декларируется, что американская оккупация Аравии в 1991 году, эмбарго, наложенное на Ирак, и безоговорочная поддержка Израиля означают, что Америка открыто объявила войну Аллаху и его Пророку. Далее идут слова: «Убивать американцев и их союзников, гражданских или военных, является долгом каждого мусульманина, который на это способен, в какой бы стране он ни находился… Мы призываем, с разрешения Аллаха, каждого верующего мусульманина, желающего быть награжденным Аллахом, следовать приказу Аллаха убивать американцев и забирать их имущество в любом месте и в любое время»9.
Американцы, безусловно, прозевали становление мощной террористической организации, ставшей их главным врагом.
Апофеозом террористической кампании, развязанной «Аль-Каидой», стала акция 11 сентября 2001 года, которую исламисты называют «Битва при Манхэттене». 19 террористов, лично отобранных бен Ладеном, атаковали башни-близнецы в Нью-Йорке и здание Пентагона в Вашингтоне. Погибло более 3 тысяч человек.
Первоначально бен Ладен не объявил об ответственности «Аль-Каиды» за события 11 сентября. По понятной причине: если бы он это сделал, американская военная кампания в Афганистане выглядела бы как вполне закономерный акт возмездия – «око за око». Любой мусульманин именно так бы это и расценил. А надо было, чтобы весь исламский мир воспринял вторжение Америки в Афганистан как неспровоцированную агрессию под совершенно надуманным предлогом и поднялся бы на борьбу с «неверными».
Впоследствии этот мотив перестал быть актуальным: «Талибан» все равно уже был свергнут и никакого всеобщего восстания мусульман не произошло. В своем обращении к мусульманскому сообществу 14 февраля 2003 года бен Ладен превозносил акцию 11 сентября как «смелую и великолепную операцию, равной которой человечество еще не видело», и отметил, что «были разрушены идолы Америки… удар был нанесен в самое сердце министерства обороны и по американской экономике»10. Еще откровеннее он высказался 29 октября 2004 года в обращении, транслировавшемся радиостанцией «Аль-Джазира»: «Мы будем изматывать Америку, пока она не обанкротится… Например, «Аль-Каида» затратила на операцию 11 сентября 500 тысяч долларов, в то время как Америка потеряла в результате этого события и его последствий 500 миллиардов; значит, каждый доллар «Аль-Каиды» победил миллион долларов»11.
Бен Ладену также принадлежат слова о том, что акция 11 сентября – это «конвой мусульман, успех которого обеспечил Бог»12.
«Аль-Каида» называет акцию 11 сентября операцией «Манхэттен» и расценивает ее как «жемчужину истишхада» (этот термин, имеющий тот же корень, что и «шахид», означает самопожертвование, мученичество во имя веры). Завахири в своих многочисленных публикациях восхваляет «героев операции «Манхэттен». Исламисты каждый год отмечают годовщину этой операции. Съезд движения «Мухаджир» (его центр находится в Англии) в 2003 году проходил под лозунгом
Давно уже нет никакого сомнения в подлинных целях операции 11 сентября: устроить широкомасштабную провокацию, которая сделала бы неизбежным военный удар США по одной из мусульманских стран. Дело в том, что бен Ладен в 90-х годах разочаровался как в возможности поддержки своего «святого дела» правительствами государств исламского мира (и Саудовская Аравия, и Судан преподнесли ему горькую пилюлю), так и в способности и желании мусульманских народных масс свергнуть «нечестивую власть» и изгнать «крестоносцев». Что оставалось?
План бен Ладена был смелым и в то же время логичным. Первый этап – мощный, беспрецедентный террористический удар в самое сердце главной державы «мира неверных». Ни один лидер государства не может оставить это без ответа; возмездие неизбежно, и оно-то как раз и желательно. Второй этап: интервенция Запада в одну из мусульманских стран, затяжная война с бомбежками городов, во время которой телевидение будет беспрерывно показывать окровавленные трупы мусульманских женщин и детей, и мусульмане всего мира будут доведены до белого каления, возмущены зверствами империалистических захватчиков. Третий этап: поскольку связанные с Западом (даже «продавшиеся ему») правительства стран исламского мира не способны по определению на решительный воинственный отпор интервентам, массы поднимаются против этих правительств. Революции или, по крайней мере, бунты против «нечестивой власти», смена режимов в таких ключевых странах мира ислама, как Пакистан, Саудовская Аравия, Египет, Иордания. Установление власти исламистов – триумф джихада.
Первая половина плана была осуществлена безупречно. Акция, во-первых, потрясла американское общество и, во-вторых – что гораздо важнее, – привела к американскому вторжению в Афганистан. Но дальше все вышло не так, как было задумано. За считаные недели американцы с помощью Северного альянса выгнали талибов из бо́льшей части Афганистана, никаких бомбардировок городов не потребовалось, никакие тысячи жертв так и не появились на экранах телевизоров, исламский мир не «разогрелся», не возмутился и не поднялся против агрессоров и их пособников, «нечестивых» правителей мусульманских государств. Главная цель грандиозной провокации так и не была достигнута.
Причин неудачи «большого проекта» бен Ладена было три. Во-первых, он планировал длительную войну, рассчитывая повторить то, что, по его мнению, произошло с Советской армией: до такой степени измотать врага, чтобы само руководство государства-интервента поняло, что минусы продолжения военной кампании намного перевешивают плюсы. Но бен Ладен, видимо, даже не мог предположить, что американские вооруженные силы, использующие ультрасовременную технологию ведения боевых действий, окажутся столь эффективными (хотя опыт «Бури в пустыне» весной 1991 года, американского блицкрига и разгрома войск Саддама Хусейна должен был бы предостеречь его от недооценки военной машины США). Во-вторых, он недооценил боеспособность Северного альянса, который смог оказать чрезвычайно ценную помощь отрядам американских коммандос. В-третьих, главарь «Аль-Каиды» вряд ли думал, что российский президент Владимир Путин решительно и моментально солидаризируется с Бушем и – что еще важнее – повлияет на позицию руководства республик Центральной Азии с тем, чтобы побудить их предоставить аэродромы для американской авиации.
Не меньшим разочарованием для бен Ладена стала диаметрально изменившаяся позиция еще недавно дружественного руководства Пакистана. Он не учел, что Пакистан, крайне обеспокоенный сближением США с Индией, сочтет, что вернуть себе расположение заокеанского союзника важнее, чем помочь «Талибану» сохранить власть в Афганистане. Такое «предательство» Исламабада, несомненно, явилось для «Аль-Каиды», равно как и для талибов, тяжелым ударом.
Тяжелым, но не смертельным. Под ударами американцев и Северного альянса талибы приняли единственно правильное решение: не ввязываться в совершенно бесперспективные бои за города, отступить далеко в горы, сохранив живую силу, и приготовиться к реваншу, к длительной партизанской войне. Они также рассчитали, что, какова бы ни была позиция пакистанского президента Первеза Мушаррафа, пуштунские племена по другую сторону афгано-пакистанской границы не оставят своих соплеменников в беде, дадут им убежище.
Этот план оправдал себя. Уже через пару лет, отдохнув и перевооружившись, талибы начали свое возвращение в Афганистан, и последовала новая фаза войны, которую теперь не ожидали уже американцы, – войны, продолжающейся до сих пор.
Ситуация вновь изменилась, на этот раз уже не в пользу Америки. Этому способствовало то, что президент Буш, полностью переключившись на Ирак, перестал уделять внимание афганским делам. Вот что писал впоследствии Гэри Скрон, руководитель первой команды ЦРУ, направленной в Афганистан после 11 сентября: «Уже в марте 2002 года американские военные стали выводить многие ключевые подразделения, чтобы перегруппировать их и подготовить к приближающейся войне с Ираком… Военные и ЦРУ не смогли получить дополнительные ресурсы и живую силу для проведения операции по обнаружению бен Ладена – требования, связанные с войной в Ираке, просто этого не позволили»13. Другой сотрудник ЦРУ – Роберт Грениер – согласен с этим: «Наиболее подготовленные и квалифицированные люди, которых мы имели в Афганистане, были командированы в Ирак»)14. Автор книги «В поисках Аль-Каиды» Брус Ридел, также бывший ответственный работник ЦРУ, резюмирует: «Короче говоря, Ирак спас бен Ладена и Муллу Омара»15. В этом и заключается ответ на вопрос, почему американцы не поймали бен Ладена и Омара в горах Тора Бора вблизи пакистанской границы в 2002 году. Брус Ридел считает, что оба лидера были уже «почти пойманы», но… почти. Оба ушли в Пакистан и засели там на долгие годы. Шанс был упущен.
Без создания силового превосходства нельзя было и думать о реализации грандиозного замысла бен Ладена, Завахири и других главарей этой организации. Брус Ридел, один из лучших знатоков «Аль-Каиды», так описывает суть их намерений: «Три ключевые задачи – начать и поддерживать «горячие войны», которые позволят победить Соединенные Штаты так же, как моджахеды победили Советский Союз; создать безопасное убежище в Пакистане для оперативного штаба «Аль-Каиды», образовать ячейки по всему исламскому миру с целью свержения проамериканских режимов, проводить новые рейды против Запада наподобие акций 11 сентября… когда-нибудь, возможно, и с применением атомного оружия. Конечная цель – изгнать США из мусульманского мира (из «уммы»), уничтожить Израиль и создать джихадистский халифат наподобие Османской империи времен ее наивысшего подъема»16.
Для осуществления столь масштабного, даже гигантского замысла необходимо создать превосходство сил над такой могущественной сверхдержавой, как Соединенные Штаты Америки. Но как? У США ультрасовременное оружие, способное в считаные дни разгромить любую армию или коалицию армий стран исламского сообщества, не говоря уже о том, что ни одно правительство и не подумает воевать с Америкой, укрепление отношений с которой для него несравненно важнее бредовых идей о Халифате. Значит, на государства рассчитывать не приходится. Единственным исключением был талибский эмират, но вряд ли это где-то повторится. Соответственно, надеяться можно было только на мусульманское общество, на народ. Здесь у «Аль-Каиды» были в руках серьезные козыри: простота и ясность ее мэсседжа, понятность ее концепции дихотомного, черно-белого видения мира, манихейская идея вечной и вселенской борьбы добра со злом. Все это уже бывало в прошлом, под иными знаменами, и наиболее свежий пример, конечно, идея мирового социализма, переустройства человеческого общества на основах справедливости и равенства.
Фиаско этой идеи, крах мировой социалистической системы оказались на руку исламистам. Ведь чем больше чуждых, привнесенных извне идей терпели банкротство, тем легче было убедить мусульман в том, что спасение – только в восстановлении аутентичной исламской идеологии. Но правота салафийи не могла быть подтверждена только риторикой. Требовалась сила, то есть джихад, для того, чтобы мусульманская умма проявила себя как «сильная лошадь». Новизна и заразительность идей бен Ладена заключались в их глобальности, универсальности. Не отражать вторжения врага на ту или иную территорию уммы, а вести планетарную борьбу везде, на любом участке земного шара, ведь лидер «Аль-Каиды» вменил джихад в обязанность любого мусульманина повсеместно.
И для этого недостаточно было просто образования ячеек в тех или иных регионах; нужна была мобилизация самоотверженных, готовых стать шахидами молодых людей везде, где только можно. Акции смертников становились главным оружием, это должно было cтать посильнее, чем атомная бомба врага. Ультрасовременная технология должна быть побеждена силой веры. Сверхоружию противопоставлялась сверхсамоотверженность.
«Мы счастливы умереть во имя Аллаха так же, как вы счастливы, что живете», – неоднократно заявлял бен Ладен западным «крестоносцам». Земля должна была запылать под ногами «неверных» всюду, и на тех исламских землях, которые они незаконно захватили, – от Палестины и Ирака до Андалузии и Чечни, и внутри их собственных стран. Цена этой не стихающей постоянной войны должна была оказаться для «крестоносцев» чересчур высока, и тогда они уйдут из исламских земель, как ушел Советский Союз из Афганистана, и бросят на произвол судьбы своих презренных ставленников, королей и президентов, и поле будет расчищено для торжества идей Халифата.
Есть слово – будет и дело. Вот перечень акций «Аль-Каиды».
– 2002 год. Нападение на синагогу в Джербе, убит 21 человек. Взрывы, устроенные «Джамаа исламийя» (связанной с «Аль-Каидой») на острове Бали, убиты 202 человека. Акция в Момбасе – 15 убитых.
– 2003 год. Акция в Эр-Рияде: 35 убитых. Акция смертников в Касабланке, унесшая жизни 45 человек. Взрывы центра ООН в Багдаде: погибли 24 человека. Убийство аятоллы Бакира аль-Хакима в Неджефе, при этом 83 погибших. Атаки в Эр-Рияде и Стамбуле: убиты соответственно 917 и 63 человека.
– 2004 год. Нападение на пригородный поезд, перевозивший рабочих в Мадриде, погиб 191 человек. Атака на консулат США в Джедде: убиты 9 человек.
– 2005 год. Взрывы смертников в метро и автобусе в Лондоне, 56 убитых.
– 2006 год. Первая акция смертников против пакистанской армии: убиты 35 человек. В последний момент в Великобритании предотвращен захват 10 авиалайнеров на трансатлантических линиях (пункты назначения – Нью-Йорк, Чикаго, Сан-Франциско, Монреаль, Торонто). Они вылетали в годовщину акции 11 сентября и должны были быть взорваны над Атлантикой. На следствии показаны заготовленные видеообращения 6 из 20 террористов, желавших, чтобы на борту самолетов были их жены и дети, которые тоже стали бы, таким образом, шахидами. Если бы акция не была предотвращена, число жертв оказалось бы больше, чем 11 сентября.
– 2007 год. Тройная акция смертников в Алжире: 30 убитых. Взрыв в Йемене, погибли 10 человек. Массированное нападение смертников на жилища курдов-езидов на севере Ирака, убиты около 400 человек. Двойная акция смертников в Алжире: погиб 41 человек. Убийство 4 французских туристов в Мавритании.
– 2008 год. Атака на посольство Дании в Исламабаде: 8 убитых. Двойная акция в Алжире – 57 погибших. Нападение смертников на отель «Мариотт» в Исламабаде: убиты 53 человека. Нападение на здание посольства США в Сане: шестеро убитых.
Было еще немало неудавшихся атак. Известен случай с так называемым shoe bomber, который должен был в самолете привести в действие взрывное устройство, скрытое в подметке его ботинка. А под Рождество 2009 года в США был вовремя схвачен «бомбист нижнего белья» (underwear bomber), Омар Абдумуталлаб, прятавший в трусах устройство, способное проделать в фюзеляже самолета дыру размером с баскетбольный мяч. Еще один террорист был арестован в США, когда он оставил в самом центре Нью-Йорка начиненный взрывчаткой автомобиль, обнаруженный благодаря бдительности прохожих и полиции.
В Англии и Франции были арестованы люди, собиравшиеся взорвать соответственно здание парламента в Лондоне и собор Парижской Богоматери в Париже17.
Лидеры «Аль-Каиды» иногда признавали ответственность за теракты, иногда отмалчивались. Например, об атаке смертников в Лондоне, приведшей к гибели 56 мирных жителей, Завахири отозвался так: «Благословенный лондонский рейд, как и предыдущие рейды в Нью-Йорке, Вашингтоне и Мадриде»18.
Рассмотрим теперь деятельность региональных ячеек «Аль-Каиды». Среди них прежде всего следует отметить иракскую ячейку, образованную после интервенции США и Великобритании в Ирак весной 2003 года. Бен Ладен и Завахири сразу поняли, какие неоценимые возможности им предоставляются в стране, на территорию которой вторглись иностранные войска. Они уже, вероятно, рассчитывали на повторение афганской ситуации 1979 года, когда в ответ на ввод советских войск тысячи арабских добровольцев направились в Афганистан, чтобы пополнить ряды местных моджахедов. Была сразу же создана организация, получившая известность как
В ноябре 2005 года он вдруг перенес войну на территорию своей родины, Иордании. Его люди устроили взрыв в одной из лучших гостиниц Аммана. Погибли 60 человек, собравшихся на семейное торжество. Все – иорданцы, хотя «Аль-Каида» утверждала, что акция была направлена против агентов «Моссада».
Поделиться книгой: