Помоги проекту - поделись книгой:
На протяжении большей части 3-го и 2-го тысячелетий до н. э. цивилизованная структура Плодородного Полумесяца выдержала и войны, и вторжения варваров, переживая лишь временные трудности. Однако около 1200 года до н. э. на Средний Восток обрушились волны нашествий, остававшиеся самыми мощными вплоть до начавшихся после 600 года н. э. арабских завоеваний. Хетты исчезли из истории навсегда. Египет едва отразил нападение на суше и на море и после этого замкнулся в границах своей долины. Семитская Ассирия пережила эту бурю, однако утратила свою внутреннюю организацию. Основы цивилизации и структура торговли были потрясены на всей территории Плодородного Полумесяца, как это произошло в Европе во время вторжений германцев в конце существования Римской империи. В 1200–900 годах до н. э. основу цивилизации составляли мелкие государства и племена.
В тот период среди небольших племен этой области три народа, говорящие на семитских языках, получили прекрасную возможность проявить свои способности. Евреи создали собственное царство под властью Давида и Соломона, которое затем – в 925 году до н. э. – распалось на два соперничающих государства: Иудею и Израиль. Их параллельное религиозное развитие будет рассмотрено далее. Финикийцы, жившие на побережье дальше к северу, долгое время вели морскую торговлю с Египтом, теперь же они отважились отправиться дальше и основали колонии в Западном Средиземноморье. Вместе со своими товарами они распространили и упрощенный алфавит, который был создан с использованием египетских иероглифов. Этот алфавит – источник современного английского – был разработан уже к 1300 году до н. э., однако гласные в нем появились, только когда его переняли греки.
Самыми значимыми для всего Среднего Востока стали арамеи, поселившиеся в Сирии и Ассирии и занявшиеся торговлей на суше. В этой торговле все большую популярность приобретали верблюды, которые могли нести груз в пять раз больше, чем ослы. У арамеев также был алфавит, который начал вытеснять сложную клинопись, и группа родственных диалектов – арамейский язык – в конечном итоге превратилась в язык Плодородного Полумесяца. На арамейском говорил Иисус Христос, а также окружавшие его евреи. Позднее арабы получили большинство сведений о греческой литературе из ее переводов на арамейский язык.
За этими изменениями в письменности и языке стояло постепенное возрождение торговли, сосредоточенной в руках арамеев, которая к 900 году до н. э. экономически объединила Плодородный Полумесяц до ранее недостижимой степени. Вместе с этим расширением шла большая волна месопотамской цивилизации, скоро последовало и политическое единство.
В войнах, которые несли это единство, армии использовали не только лошадей и композитные луки, принесенные во время значительно более ранних вторжений, но и оружие из железа. Хотя железную руду можно обрабатывать при значительно более низких температурах, чем медную, на это нужно гораздо больше времени. Производство качественных железных – или, точнее, стальных – орудий труда и оружия требовало повторяющихся нагрева, науглероживания, ковки и закалки. Необходимые процессы обращения с железом, похоже, были изобретены в Малой Азии около 1400 года до н. э. и распространились благодаря вторжениям после 1200 года до н. э. С этого времени железо, распространенное значительно шире, чем медь, стало основным металлом цивилизованного мира и его воинов.
Народом, который впервые объединил территорию Плодородного Полумесяца в империю, стали ассирийцы, жившие в Верхней Месопотамии. Населявшие территорию, расположенную за горами Армении, ассирийцы были готовы к ведению активных войн против своих соседей, обитавших на возвышенностях, и охотно следовали за своими талантливыми безжалостными царями, вновь и вновь нападая на Плодородный Полумесяц. К VII веку до н. э. Ассирийская империя занимала территорию от Персидского залива до Египта. Завоевание было жестоким, ибо народы Среднего Востока были сильно привязаны к своим государствам. Ассирийские цари хвастались учиненной резней и горами черепов, которые оставили после своих побед. Чтобы пресечь сопротивление завоеванных государств, они насильно переселяли представителей их правящих слоев, подобно знаменитым «Десяти потерянным коленам Израилевым», которых отправили в верховья Тигра и Евфрата.
Ассирийцы, как и многие «империалисты», получили за свои воинские умения огромную добычу и награды. Оправдание для их империи – если его нужно найти – основывается на трех моментах. Ассирийцы сводили к минимуму местные войны и поддерживали порядок. Благодаря системе управителей и гарнизонов они защищали торговлю, в результате стабилизация и распространение экономической активности достигли даже островов Эгейского моря, где только начинала набирать силу греческая цивилизация. И наконец, ассирийские цари сохранили унаследованную космополитическую культуру. Один древний царь, хваставшийся своим умением читать «непонятный шумерский язык», создал огромную библиотеку. Большую ее часть нашли археологи, и она позволила нам познакомиться с раннемесопотамской литературой. Другие правители строили дворцы, которые украшали сотни метров рельефов, изображающих охоту на львов, битвы и тому подобное. Живость, искусная композиция и натурализм этих образов являются высшими достижениями древнего искусства Среднего Востока.
Империи все-таки должны основываться на согласии управляемых людей, однако ассирийцы этого так и не достигли. Они не смогли завоевать народы, живущие на возвышенностях к северу и востоку, которые под их давлением объединились, создав собственные мощные государства. В последние пятьдесят лет своего существования Ассирийская империя страдала от внутренних раздоров и давления мидийцев из Северной Персии. Наконец все объединились, и это привело к падению ассирийской столицы Ниневии в 612 году до н. э. Далеко в Иудее еврейский пророк ликовал: «Горе городу кровей! Ведь он полон обмана и убийства; не прекращается в нем грабительство… Разорена Ниневия! Кто пожалеет о ней?» (Наум, 3: 1–7). За столетие Ниневия превратилась в груду развалин.
По существу, ассирийцы приучили Средний Восток к имперскому гнету. Спустя два поколения разрозненные страны собрал в одно государство Кир (559–530 до н. э.), царь слабых прежде персов. Начиная с 550 года до н. э. он быстро захватил Мидию, Вавилонию, Сирию и Малую Азию и погиб, сражаясь с варварами Центральной Азии. Его сын Камбиз (530–522 до н. э.) завладел Египтом. Затем страну объединил узурпатор Дарий (522–486 до н. э.). Вплоть до завоеваний Александра Македонского в 334–330 годах до н. э. персидские цари контролировали территорию, где встречались Азия, Африка и Европа, – от окраин долины Инда до европейских берегов Геллеспонта и от Центральной Азии до Египта.
Ее экономическим центром оставалась Месопотамия. Знать, управлявшая земледельцами в разрозненных иранских долинах, составляла политическую и военную опору империи. От их преданности зависела реальная власть персидского царя. Однако внешне «великий царь, царь царей, царь многоплеменных стран, царь этой земли, далеко простирающейся» являлся абсолютным правителем по божественному праву. Унаследовав тысячелетние традиции политического развития, он передал эту идею позднейшим государствам Европы и Азии.
Центральное правительство, государственный совет и группа высших чиновников переезжали вслед за царем из одной столицы в другую – Персеполь, Сузы и Экбатаны, а не слишком развитая бюрократия следила за подданными. Кир и Дарий разделили свою империю на двадцать сатрапий, во главе каждой из которых стоял персидский наместник, взимавший дань, поддерживавший порядок и справлявшийся с «варварами» на границе (включая греков). Хотя сатрапы являлись фактическими правителями, приезжавшие проверяющие и чиновники следили за их верностью царю. Разветвленная сеть дорог связывала империю воедино.
В отличие от ассирийцев персы были относительно терпимы к своим подданным до тех пор, пока от тех поступала дань и они выказывали внешнее повиновение. Завоеватели разрешали существование местной политической и религиозной автономии. Евреи, которые благодаря такой позиции смогли основать собственное теократическое государство в Иерусалиме, восхваляли своих персидских владык больше всех остальных, которым подчинялись. В экономике персидские цари стимулировали торговлю, прокладывая дороги и каналы. Дарий ввел в оборот золотые и серебряные монеты. Хотя имеющиеся у нас источники не позволяют полностью судить о дальнейшем процветании прежних государств, как можно было бы ожидать, многие территории впервые наслаждались столь долгим мирным периодом, города и торговля развивались.
Поскольку персы говорили на индоевропейском языке, семитские народы утратили свое политическое господство, остававшееся практически незыблемым со времен упадка шумерских городов. Однако в культурном плане Древний Восток достиг стадии практически единой цивилизации, по крайней мере на уровне правящих слоев. Эта культура сложилась в основном под месопотамским и семитским влиянием, поскольку сами персы, не так давно отказавшиеся от кочевого образа жизни, мало что могли добавить в общую копилку искусства. Основным «деловым» и даже государственным языком был арамейский. Множество сирийских торговцев приезжали в Египет. Надписи в персидском дворце в Сузах хвастливо заявляют, что греческие, египетские, вавилонские и мидийские ремесленники работали здесь с кедром из Ливана, тиковым деревом из Индии, золотом и драгоценными камнями из Центральной Азии, слоновой костью из Эфиопии.
В новом мире идеи иногда могли распространяться по всей империи, от Индии на востоке до Греции на западе, поскольку к тому времени Средний Восток стал сердцем целой вереницы цивилизованных земель, протянувшихся далеко сквозь территории Евразии с умеренным климатом. В Персидской империи величайшие интеллектуальные достижения той эпохи стали результатом размышлений месопотамских мудрецов. В этот период вавилонская астрономия превратилась в настоящую науку, способную предсказать лунные затмения на основании тщательнейших наблюдений нескольких поколений. Астрономические вычисления выработали понятие веса разряда, в котором значение цифры зависит от ее позиции в записи числа. Эта система, где берет начало наша арифметика, даже продвинулась до использования нуля для обозначения пустого места, позднее эту идею восприняли индийцы, которые передали ее арабскому миру.
Взгляд в прошлое и взгляд в будущее
Вместе с Персидской империей мы подошли к временной остановке, ибо центр цивилизованного мира теперь достиг политического и культурного единства. К 500 году до н. э. человечество во многих отношениях действительно продвинулось настолько, насколько это было возможно до наших дней. Реальные изменения в способах ведения сельского хозяйства, в использовании металлов, в источниках власти, произошедшие в следующее тысячелетие, были довольно ограниченными. Человечество также выработало две из наиболее устойчивых форм социального объединения больших групп людей – деревню и город – и начало сталкиваться с серьезными проблемами социальной и политической напряженности, от которых современная цивилизация страдает по сей день.
Если вспомнить древнейших людей, то история прогресса человечества вплоть до этого момента поражает до глубины души. От групп численностью примерно пятьдесят человек развитие дошло до империй, чьи цари управляли, по крайней мере в делах войны и мира, действиями миллионов. Будучи когда-то полностью зависимым от природы, человек теперь производил пропитание сам, а его подчинение природы своим целям все больше возрастало. Способность людей к абстрактному мышлению привела к появлению алфавита – венца простоты для выражения идей. Это вызвало рождение астрономии, математики и литературы, которые глубоко повлияли на западный мир – ибо, хотя мы еще не рассмотрели создание Ветхого Завета, его основные части уже были сформулированы. С эстетической точки зрения строители пирамид и мастера, украшавшие египетские гробницы и ассирийские дворцы, добились несомненных успехов.
Однако это не значит, что человечество достигло своего предела. Его история еще не закончилась. Даже в период, который мы называем историей Древнего мира, многое еще должно было добавиться к наследию цивилизации. Другим народам было суждено преобразовать ее и собственные взгляды в модель жизни, совершенно отличную от характерной для шумерских городов или Персидской империи. Средний Восток оставался местом, где встречались культуры, однако другие области теперь стали также достаточно цивилизованными, чтобы идти своими путями. Что касается востока, то в Индии недавно возник буддизм, а в Китае – наименее связанном с остальной частью цивилизованного мира – в то же самое время жил Конфуций.
На западе евреи уже выработали этический монотеизм, но все еще накладывали завершающие штрихи на свое великое творение, положившее начало христианству и исламу. Представление человека о себе было тщательно развито греками, которые сформировали наш подлинно абстрактный, рациональный подход к человеку и природе. Римлянам суждено было объединить Средиземноморье в гораздо более прочную, чем когда-то мечтали персидские цари, структуру. Результатом такого объединения стала передача нам наследия цивилизации Среднего Востока и Греции.
Глава 2. Три великих жизненных пути
В 500 году до н. э. путешествие по евразийским торговым путям или по морю занимало у смелых купцов многие месяцы. Из городов в Западном Средиземноморье, таких как Рим или Карфаген, они могли добраться морем до греческих островов или Финикии; от побережий караваны отправлялись по длинным персидским дорогам вглубь материка, миновали Месопотамию и двигались дальше, к границам Индии. Только смельчак рисковал отправиться в путь и столкнуться с бесконечными природными и исходящими от людей опасностями; и все же он видел везде материальные признаки цивилизации, появление которой мы только что рассмотрели.
Восприимчивый турист всегда пытается проникнуть в суть вещей, и в 500 году до н. э. такой человек смог бы найти интересные идеи повсюду. Отдельные мудрецы или группы мыслителей начали критиковать наивные представления, унаследованные от прошлых веков, и заново изучать природу человека и его место в мире. Прежде чем продвинуться в нашем исследовании политического и культурного развития дальше 500 года до н. э., мы должны понять, как возникли эти новые мировоззрения, ибо цивилизация имеет не только политические и экономические, но и духовные основы.
Большинство из нас с сожалением осознают свое человеческое несовершенство. Нам всем суждено умереть, мы часто болеем, и с нами происходит множество вещей, предугадать которые невозможно. Со времен собирателей наши предки обычно верили в существование внешних сил, определяющих их развитие и даже само выживание. Первейшая функция религии – это придание жизни полноты, то есть обозначение цели и объяснение поступков людей и их существования в мире, влияющем на них множеством непостижимых на первый взгляд способов.
На самом деле религия не является отдельной, строго ограниченной сферой человеческого мировоззрения. В древнейших цивилизациях Ближнего Востока религия служила настоящей опорой политического и экономического развития и вызвала к жизни первые ростки искусства, литературы и науки. Религиозные стимулы часто имели решающее значение и в последующем политическом и культурном прогрессе. Если мы хотим понять силы, движущие крупнейшими цивилизациями современного мира, то не должны упускать из вида их религиозные и этические основы.
В 1-м тысячелетии до н. э. во многих областях независимо друг от друга произошли крупные религиозные реформы. К тому времени цивилизация уже упрочилась и стала настолько сложной, что ранние религиозные представления уже не могли удовлетворить потребности людей. Новые ответы, данные на основные человеческие вопросы, продолжают жить сегодня и до сих пор устраивают большую часть населения планеты. Некоторые из этих ответов облечены в религиозную форму, другие – в одежды философии. Важнейшими среди этих новых представлений стали иудаизм, буддийская стадия индийской мысли, конфуцианство в китайской цивилизации и мировоззрение греков. Последнее – греческую мысль – мы рассмотрим в следующей главе, остальные же три изучим в этой.
Хотя стоявшие у истоков иудаизма, буддизма и конфуцианства мыслители намеренно протестовали против общепринятых в то время идей, и они сами, и в еще большей степени их приверженцы не могли избежать тех идеологических рамок, в которых были воспитаны. Большая часть ранних религиозных идей была включена в новый синтез и таким образом перешла в поздние эпохи. Поэтому нашей первой проблемой должно стать краткое рассмотрение таких ранних религиозных представлений, после чего мы сможем перейти непосредственно к новым ответам. Что касается временного промежутка, то наши рассуждения будут сосредоточены примерно на 500 годе до н. э., хотя для понимания истоков и более позднего усиления новых взглядов потребуется затронуть все 1-е тысячелетие до н. э.
Ранние религии
Люди обычно выражали свою религиозность через опыт собственной земной жизни и тягу к совершенству. Обращаясь к великим силам вселенной, они, как правило, применяли два способа: магический и религиозный. Оба, по всей видимости, с древнейших времен существовали параллельно, и один и тот же человек в зависимости от своих потребностей или настроения мог пользоваться попеременно то одним, то другим.
По существу, магия является попыткой повлиять на духов и заставить их послушаться путем совершения механических действий с некими «полезными» предметами. Отчасти это напоминает обращение человека с материальным миром при изготовлении керамики или обрабатывании земли. Наилучшего результата люди ожидаемо достигали, обращаясь к «эксперту», который знал магические правила. Если у колдуна были подходящие предметы и умения, то желаемый результат просто
При религиозном подходе силы вселенной считаются находящимися за пределами возможностей смертных. Эти силы нужно умолять. Их можно было умиротворить или даже накормить различными жертвоприношениями во время торжественных церемоний. Древние люди обычно представляли себе эти религиозные силы или в виде проявления одного великого, безликого, всепроникающего действующего принципа, или как отдельных сущностей, каждая из которых имела особую сферу деятельности.
Веру в то, что миром управляют множество богов или духов, называют политеизмом. Зачастую в политеистических религиях у каждого дерева, источника и холма есть свой дух, более значимые духи управляют ветрами, дождями, реками, слепящим солнцем и раскинувшимся вверху огромным небом. У любой группы людей – от семьи до племени и организованного государства – имелся свой дух-покровитель. У государства обычно было множество духов, защищавших его во время войны, обеспечивавших поддержание справедливости, сохраняющих политический и экономический порядок. Другие силы покровительствовали отдельным ремеслам и даже присматривали за орудиями труда ремесленников и земледельцев. В исторический период пантеоны богов иногда складывались в результате вливаний в более крупные политические или культурные объединения местных небольших групп, у каждой из которых имелись собственные божества. По сути, политеизм отражает медленное развитие настоящего абстрактного мышления. Если кажется, что в мире действует множество сил, то и богов будет много.
Сегодня для защиты наших посевов или тел от болезней мы обращаемся к науке, однако люди ранних цивилизаций могли лишь воспользоваться магией или молить богов, чтобы получить хороший урожай, избавиться от мора или изгнать демона, вызывающего хворь. В религии человек также стремился найти подержание того земного порядка, который мало-помалу устанавливался. Чтобы поощрить благие силы и умиротворить злых демонов, люди разработали обширную систему магических и религиозных средств – древние ритуалы весьма подходяще именовались «отпугиванием духов» или «умиротворением духов». В дни, когда цивилизация только зародилась и была еще очень уязвима, боги представлялись жестокими, и люди едва ли могли мечтать «любить» таких богов. Они лишь отчаянно надеялись, что божественные силы в конечном итоге будут к ним благосклонны.
Некоторые цивилизованные народы – но отнюдь не все – представляли себе богов в человеческом облике, хотя людские чаяния и наделяли их сверхъестественными способностями и вечной жизнью. После этого богов могли организовать по принципу структуры древних государств в небесную иерархию под властью главного бога. От почитания священных камней и деревьев люди перешли к изготовлению статуй богов, появились мифологические рассказы. Растущий достаток цивилизации позволил устроить сакральные места, такие как храмы, свести священные дни и обряды в сложный религиозный календарь и выделить особый слой населения. В Вавилонии в него входили жрецы, певцы и музыканты, участвовавшие в жертвоприношениях; заклинатели, подчиняющие злых духов; прорицатели, узнающие волю богов посредством толкования снов, изучения печени животных, наблюдения за полетом птиц и так далее; и множество более мелких служителей.
Едва ли удивительно, что одна из вавилонских табличек уверяет, что «всего в Вавилоне 53 храма великих богов, 55 святилищ, посвященных Мардуку, 300 святилищ, принадлежащих земным божествам, 600 святилищ небесных божеств, 180 алтарей богини Иштар, 180 алтарей богов Нергала и Адада и 12 алтарей других богов». Поскольку религия служила основной гарантией продолжения жизни человека на земле и его процветания, она естественно получала от цивилизации мощную экономическую поддержку. В конце 2-го тысячелетия до н. э., как сказано в длинном папирусном свитке, храмам в Египте принадлежал по крайней мере один из каждых десяти человек и один из каждых восьми акров земли. Религиозные структуры в ближневосточных обществах были чрезвычайно консервативны как в социальном, так и в экономическом плане, их иерархи сформулировали систему представлений и ритуалов, которые мало изменились со времен зарождения цивилизации.
В политеистической религии существовало немало уровней верований и много видов культов. Среди самых интересных можно назвать культы плодородия, в которых бог, как считалось, ежегодно умирал, а затем возрождался, обычно с помощью своей супруги. Часто у этой четы имелся ребенок, и таким образом формировалась триада божеств. Ежегодно в суровых климатических условиях весны в Вавилонии «умирал» Таммуз, оживавший во время праздника Нового года, когда возрождалась растительность. Рядом с ним находилось могущественное женское начало – богиня Иштар. В Египте подобным мужским божеством являлся Осирис, которого оживила его супруга Исида, чтобы он стал судьей в загробном мире.
В этих культах находило отражение течение сельскохозяйственного года с его кажущейся гибелью и последующим возрождением растительности. Хотя воскрешение Таммуза или Осириса праздновалось крайне несдержанно и, с нашей точки зрения, с ужасающей распущенностью, такие культы ясно выражали осознание людьми их чрезвычайной зависимости от годичного цикла и их радость, что земля снова проявила свое плодородие. Культы плодородия часто включали в себя мистерии, представляющие «драму» о страданиях бога, которую могли видеть лишь посвященные. Несмотря на то что большую часть официальной политеистической религии проводили власти государства, обычный человек обретал в этих культах чувство непосредственного эмоционального участия и единения с божественным.
Иногда человек получал обещание, что также сможет возродиться после смерти, подобно страдающему богу. Этот аспект был особенно явным в почитании египетского Осириса. Однако в целом в политеистических религиях, ориентированных на нужды социальных групп в их земной жизни, загробная жизнь представляла не слишком разработанную, хотя и общепринятую идею. Когда человек умирал, его следовало должным образом похоронить, чтобы его дух не принес болезнь и не причинил зла его потомкам; при этом его тень, как обычно считалось, продолжала существование в гробнице или в мрачной, унылой «стране, откуда нет возврата».
Истоки исторических политеистических религий восходят к деревенской жизни на стадии выращивания пищи, а возможно и к эпохе собирательства. Хотя их основные представления действительно являют собой рациональный подход к проблемам мира и человека, ранние религии наполнены смесью идей и ритуалов часто весьма примитивного характера. Когда люди сталкивались с новыми требованиями религии и более острым критическим пониманием, старые верования часто переставали их удовлетворять.
Критицизм, возникший около 500 года до н. э., мало повлиял на ритуал, хотя люди и начали осуждать человеческие жертвоприношения, священную проституцию и другие варварские обычаи. Главные требования перемен выбрали другие направления. Поскольку люди жили во все более усложняющемся обществе, они ощущали потребность в развитых этических и духовных идеях, которые регулировали бы человеческие взаимоотношения. Некоторые размышляли о собственном месте в мире и желали более тесной, личной связи с божественным.
Древние культы не могли удовлетворить эти нужды. Они действительно всегда устанавливали определенные требования к жизни своих приверженцев и провозглашали некие общие ценности, которые распространялись на разные предметы. Во времена Хаммурапи вавилоняне начали считать, что у каждого человека имеется личный дух-защитник, которого он может любить. И все же подобные требования были чисто формальными, а ценности редко носили этический характер. Лишь в неблагоприятных условиях, сложившихся в Египте в конце 3-го – начале 2-го тысячелетия до н. э., большее значение обрела идея, что справедливость и соответствующее нормам морали поведение обязательны. В наши дни эта эволюция египетских верований стала предметом романтического внимания, которого она едва ли заслуживает, поскольку после нее на первый план в стране Нила вышли ритуалы и магическая сторона религии. Исход знаменитого суда Осириса, определявшего судьбу покойного и доступ в загробный мир, был заранее известен при условии использования заклинаний и изречений, содержащихся в Книге мертвых, которую погребали вместе с мумией.
К 500 году до н. э. цивилизация окрепла настолько, что люди могли требовать от своих верований большего, нежели простое сохранение политического и экономического порядка и обеспечение урожая. И тем не менее прежние культы отвечали на настоящие нужды человечества и даже при появлении новых идей не исчезли окончательно.
Расцвет и упадок Израиля (2000–539 годы до н. э.)
В общем ходе истории Ближнего Востока евреи являлись малозначимым народом. Это касалось всего, кроме религии. Направление религиозной мысли, задаваемое еврейскими священнослужителями и пророками, превратилось в удивительный феномен. Они решительнее мыслителей других народов порвали с прежними политеистическими верованиями.
Итог этих размышлений – иудаизм – стал одной из основ западной цивилизации. Иудаизм представлял собой догматический свод законов, регулировавших большинство мельчайших деталей ритуалов и норм морали его последователей, в то же время он поднимал на новую высоту веру в единого Бога. За исключением зороастризма, ни одна другая религия того времени не достигла такого же уровня этического монотеизма. Некоторые лишь выработали столь же строгие требования к человеку и, сделав это, признали его достойным существом в глазах Бога. Также следует отметить, что еврейские пророки не привели своих последователей к мистицизму. Иудаизм оставался практическим, ясным, активным вероисповеданием.
Иудаизм не возник в единый миг. Его первичное развитие – именно оно интересует нас в первую очередь – происходило в течение по меньшей мере восьми столетий (1200–400 годы до н. э.). Эту эпоху называют библейским периодом. С точки зрения евреев, Бог проявлялся в истории человечества, чтобы просветить избранный народ. Отчасти чтобы сохранить сведения об этом просвещении, еврейские мыслители и записали книги, которые мы называем Ветхим Заветом.
Поскольку Ветхий Завет на тысячелетия стал постоянным источником религиозного вдохновения, из вида обычно упускают тот факт, что это также один из наиболее подробных исторических источников о древних народах, которые есть в нашем распоряжении. Иногда история, описанная в Ветхом Завете, содержит внутренние противоречия, а временами явно преувеличивает. Спустя столетия рассказы о древнейших временах были переписаны по-другому. Поскольку предполагалось, что эта история показывает божественное вмешательство в ход событий, то многие кусочки мозаики просто отсутствуют за ненадобностью. Порой наши предубеждения также мешают правильно оценивать общую картину. Однако благодаря работе ученых-библеистов XIX века и добавлению нееврейских сведений из источников других цивилизаций Ближнего Востока мы можем получить представление о политическом расцвете и упадке древнего государства Израиля, рядом с которым должно быть поставлено возникновение иудаизма.
История начинается с мигрирующих полукочевых народов, говорящих на семитском языке, которые вторгались с пустынных окраин Плодородного Полумесяца на населенные земли примерно с 2000 года до н. э. По всему Ближнему Востоку эти люди, которых называли хабиру, занимали нижние ступени социальной лестницы, являясь ремесленниками, торговцами, часто рабами. Скитания Авраама и его семьи – части этих племен – описаны в первых главах Книги Бытия. Из Ура в Вавилонии Авраам поднялся вверх по течению реки в Северную Месопотамию. Довольно любопытно, что позднее евреи заимствовали многие свои законы и мифологические представления именно из этой области. История о Потопе, как она изложена в Книге Бытия, отличается от вавилонского сказания тем, что Ковчег приплыл к Арарату – самой высокой горе Армении. Затем Авраам отправился в Ханаан (Палестину), где его семья осела, несомненно, вместе с другими людьми, чтобы вести пастушескую жизнь.
Согласно библейскому рассказу, когда в стране наступил голод, небольшая группа евреев отправилась в Египет и жила там в течение нескольких поколений. Наконец они слишком устали от гнета египетских владык и осуществили знаменитый Исход под руководством Моисея. Об этом Исходе в египетских источниках до сих пор не найдено упоминаний, и, возможно, они никогда не будут обнаружены, ибо евреи с точки зрения египтян являлись незначительным народом. Тем не менее известно, что в Египте того времени жили пленники и рабы из народа хабиру, а египетские источники действительно подтверждают проникновение хабиру в Ханаан. Современные исследователи склонны считать библейскую историю в основном правдивой.
На протяжении первых лет потомки Авраама поклонялись Богу Авраама – духу племени, мыслимому в обычном для кочевых народов стиле безликим и всепроникающим. Во время странствий по Синайскому полуострову после Исхода Моисей заново заключает с Богом Завет, который охватывает всех его спутников, независимо от происхождения. Это событие становится ключевым моментом в рождении иудаизма. Господь получает новое имя, которое по-еврейски пишется как
Примерно с 1200 года до н. э. израильтяне начали медленно продвигаться на возвышенности Ханаана, где уже жил родственный им народ. Здесь появилась необходимость масштабной культурной, экономической и политической адаптации, которая предвещала превращение израильтян в обычный народ Плодородного Полумесяца. В Ханаане не возникла независимая цивилизация, он был открыт всем торговцам и идеям Ближнего Востока. Израильтяне переняли язык ханаанеев. Тот язык, который мы называем древнееврейским, был, как и финикийский, по сути просто диалектом ханаанейского. Эти люди перешли к земледелию, начали заключать браки с представителями других народов, восприняли многие экономические и социальные обычаи региона.
Естественно, что переселенцев привлекало поклонение местным божествам, например Дагону, «владыке зерна и возделанной пашни, принесшему пшеницу и плуг», и присоединение к культу плодородия мужского божества Ваала и женского начала – богини Анат или Астарты (= Таммуз и Иштар). Если местное население верило, что урожай зависит от этих духов, то как могли израильтяне думать иначе? Несмотря на их временное пребывание в Египте – или, возможно, именно по этой причине – израильтяне были склонны отвергать все египетское. Однако их прежняя тенденция перенимать вавилонские мифы и идеи, часто через вторые руки, была усилена контактами с ханаанейской мифологией, которая брала свое начало опять же в вавилонской.
И все же наследие хабиру не исчезло бесследно в расовом и культурном смешении народов, которое складывалось на возвышенностях Ханаана. Израильтяне восприняли принцип частной собственности, однако дух патриархальной семьи, в которой всем владели сообща и каждый человек был тесно связан с другими членами клана, продолжал оказывать влияние на их социальные и экономические взаимоотношения. Неприятие автократической власти и свойственное кочевникам чувство справедливости оставались по-прежнему сильными, частично, возможно, из-за того, что с пустынных окраин постоянно прибывали новые поселенцы. Конфликт между кочевым и земледельческим образом жизни лежит в основе большей части истории Израиля.
В борьбе за выживание против более цивилизованных жителей прибрежной области израильтяне были вынуждены передать власть военным вождям, которые в конечном итоге приняли царский титул. Первого царя Саула постигла неудача отчасти из-за внутреннего неприятия народом его царского положения. Однако затем на его место пришли великие правители – Давид (умер в 965 году до н. э.) и его сын Соломон (умер в 925 году до н. э.). Давид захватил важный город на возвышенности – Иерусалим – и сделал его столицей государства, которое стало самым значимым на всей средиземноморской береговой линии Плодородного Полумесяца. Следует помнить, что в то время другие государства Ближнего Востока переживали временный упадок.
Позднее израильтяне вспоминали славные дни Давида и особенно Соломона, однако не могли забыть, что их успехи были связаны с упрочением царской власти, которая обременила народ налогами, привела к трудовой повинности и поте ре местной независимости. Четыре месяца в году люди должны были выполнять тяжелую работу для Соломона, великого строителя, возводившего дворцы для себя и храмы для богов своих многочисленных жен. Соломон также построил в Иерусалиме храм Яхве, отчасти стремясь поставить веру предков под власть царя.
Недовольные своим положением уже при Соломоне израильтяне отказались от сохранения царского господства при его преемниках. Сразу после его смерти Израиль распался на два государства: северное, продолжавшее называться Израилем, со столицей в Самарии, и меньшее по площади южное – Иудею, центром которой стал Иерусалим. Политические события, происходившие в обоих государствах, детально описаны в Ветхом Завете и не нуждаются в пересказе. Как только более крупные государства Ближнего Востока возродили свою мощь, мелкие израильские царства лишились шанса на сохранение своей независимости.
Самария пала под натиском ассирийцев и была разрушена в 722 году до н. э. В это время вожди северного царства – знаменитые Десять потерянных колен – были переселены в Северную Месопотамию. Иудея в качестве зависимого государства просуществовала дольше, однако допустила серьезную ошибку, выступив против Вавилонской империи, которая сформировалась вскоре после падения Ассирии. В 597 году до н. э. Навуходоносор уничтожил Иудейское царство. Позднее в 586 году до н. э. он после подавления восстания полностью разрушил храм в Иерусалиме и убил всю религиозную верхушку. Представители правящей элиты были отправлены в Вавилонию и оставались там до возвышения Персидской империи, под властью которой примерно в 539 году до н. э. те, кто желал, смогли вернуться обратно.
Политическая история израильтян довольно уныла. Израильское государство могло претендовать на величие, лишь пока остальная часть Ближнего Востока была слабой. Само нежелание его подданных принимать власть одного человека могло сделать его политический упадок еще более неизбежным. И все же с исторической точки зрения религиозное развитие иудаизма было тесно связано с политическими испытаниями почитателей Яхве.
Израиль и его Бог
Если бы мы вдруг увидели Давида «скачущим и танцующим пред Господом», то могли бы четко понять, что столкнулись с неким местным обрядом. Поклонение Яхве было связано с кровавыми жертвоприношениями животных, части туш которых сжигались во время проведения ритуала, а остатки готовились и съедались священнослужителями. Во время праздника люди обязательно пили много вина, и оглушающий шум, должно быть, поднимался в небеса вместе с клубами дыма от алтарей. Самого Яхве в ту раннюю эпоху представляли богом бурь, появлявшимся то в облаке, то в горящем кусте. Его голосом был гром, его стрелами – молнии, и он был прежде всего «воином». Люди даже могли верить, что обычно он обитал в ящике, привезенном израильтянами в телеге, – Ковчеге Завета. Израильтяне не сомневались в существовании других божеств, однако Яхве был «ревнивым» Богом, и они должны были быть связаны лишь с ним. От израильтян требовалось «благочестивое» поведение, что до сих пор означало главным образом правильное проведение ритуалов.
Когда израильтяне поселились в Ханаане, они постоянно испытывали соблазн принять местный политеизм. Ханаанейская религия, имевшая развитую мифологию, впечатляющие храмы и статуи богов, отвечала нуждам относительно продвинутой социальной и экономической жизни. Искушение было сильно, и израильтяне часто ему уступали. Тем не менее небольшая прослойка правящей элиты, объединившаяся вокруг жрецов Храма Соломона и прочих святилищ Яхве, разбросанных по всей стране, решительно боролась против религиозного включения их народа в общую систему Ближнего Востока. В этой борьбе за сохранение Завета между Израилем и Богом и родился иудаизм.
Помимо жрецов, официально поддерживавших прежний порядок, несколько крупных «пророков» появились среди мирян. Их деятельность продолжалась с перерывами примерно с 800 по 500 год до н. э. Чтобы понять этих людей, необходимо четко отличать их от профессиональных предсказателей будущего, которые издавна существовали на Ближнем Востоке и были организованы в «гильдии», где секреты ремесла передавались от отца сыну. Израильские пророки нового типа, напротив, считали себя людьми, призванными Богом передать Его слова людям. Они являлись не предсказателями будущего, а критиками настоящего. Иногда эти пророки бывали «одержимыми» и говорили, находясь почти в экстатическом трансе, однако в другое время от них можно было услышать вполне трезвые, расчетливые, хотя и категоричные, высказывания.
Основная мысль посланий этих пророков была проста. Бог и избранный Им народ были связаны Заветом Моисея: Бог защитит израильтян, если они, в свою очередь, станут постоянно правильно служить Ему. Следствием этого являлась страшная угроза, что, если они собьются с пути, последуют за ложными богами и не станут поступать благочестиво, Он их накажет.
Пророки стояли рядом со священнослужителями в деле превращения религии в основу жизни, в нападках на соблазны политеизма и в призывах вернуться к прежним обычаям. Кроме того, пророки разговаривали с людьми напрямую, минуя обычные религиозные способы передачи. В отличие от священнослужителей они толковали праведную жизнь в еще более строго определенных этических понятиях. Когда пророки видели, как царь или богачи притесняют бедняков, погрязнув в роскоши, в то время как народ продает себя в рабство, или женятся на иноземках, которые приносят с собой чуждые социальные и религиозные обычаи, они высказывали упреки, чем бы им это ни грозило – пренебрежением или даже физическим наказанием. Пророки являлись одновременно и консерваторами, и радикалами. Они не нападали на социальное неравенство или организацию общества, однако требовали, чтобы социальную и экономическую жизнь Израиля определял дух справедливости.
Пророки жили в эпоху, когда политический распад израильских царств был возможен, и их внушающие ужас предсказания обычно воплощались в жизнь. Однако самими этими пророчествами они помогали людям осознать притеснение их со стороны то ассирийцев, то вавилонян, посланных Богом. Израиль должен страдать за свои грехи. Однако в глубине всегда оставалась мысль, что если Израиль очистится и положится на Бога, то будет прощен. Требуемая чистота являлась прежде всего чистотой сердца, а не просто чистотой соблюдения ритуалов и обычаев предков, которые были постепенно приведены в систему в Законе Моисея.
Похоже, первые пророки нового типа появились в северном царстве Израиля в IX веке до н. э. В этот период бурно развивались торговые отношения между израильтянами и соседями-финикийцами. Правители северного царства были тесно связаны с финикийскими городами-государствами и по торговым делам, и по вопросам общей защиты от ассирийской угрозы. Так, один из выдающихся царей Ахав (869–850 до н. э.) женился на финикийской царевне Иезавели, а также делал и другое, «неугодное пред очами Господа более всех бывших прежде него» (3 Царств, 16: 30).
Последовавшее за этим проникновение чужеземных богов, обрядов и социальных обычаев вызвало суровые порицания со стороны пророка Илии. В знаменитом противоборстве с 450 жрецами Ваала касательно нисхождения огня на жертвенный костер Илия впечатляюще продемонстрировал превосходство своего Бога. В случае с Навуфеем (Навотом) Илия открыто выступил против царя и царицы. Простой крестьянин Навуфей отказался продать свой сад Ахаву. В отличие от большинства ближневосточных правителей царь Израиля был обязан признавать права своих подданных, однако его супруга Иезавель привыкла к единоличной власти и в конце концов тайно организовала казнь Навуфея по судебному приговору – и лишь для того, чтобы столкнуться с суровыми обвинениями Илии как защитника прав народа. Последователь Илии Елисей (Элиша) помог поднять восстание Ииую, который прервал род Ахава и осуществил жуткое предсказание пророка о том, что Иезавель будет выброшена из дворца на корм собакам.
Это восстание стало серьезным испытанием для царской власти северного государства. В VIII столетии до н. э. знать этой страны беспрепятственно наживала огромные, ежедневно возрастающие богатства. Давая зерно в долг под высокие проценты, используя суды и прочие средства, элита все больше и больше низводила крестьян до положения рабов. В этих условиях израильская совесть породила целую череду великих пророков, включая Амоса, Осию, Исайю и Михея, которые осуждали социальную несправедливость и введение чужеземных обычаев.
От времени Амоса до нас дошли рассказы об учениях пророков, полученные из первых рук. Они были или написаны самим пророком, или тщательно сохранены его последователями, ибо люди считали, что пророки передают послания Господа. Современному читателю эти наставления часто кажутся многословными и трудными для восприятия. Они составлены в гармоничной форме стихов, которая требовала повторения одних и тех же мыслей. Книги пророков не были записаны единовременно, а представляли собой сборники поучений и предупреждений, зачастую неоднократно отредактированные в дальнейшем. Богатство образов и неоднородность стиля сбивают с толку человека, воспитанного на логике западной мысли, однако основные идеи выражены четко. На самом деле они являются отголосками прошедших столетий, выражающими громкий протест против несправедливости одних людей по отношению к другим и восхваляющими милосердия Бога.
Первым и самым «несговорчивым» пророком VIII века до н. э. стал Амос, которого мы и возьмем за образец. Будучи пастухом в Иудее, примерно в 750 году до н. э. Амос внезапно появился в Израиле. Негодуя, он сулил наказание Божье тем, кто покупает «неимущих за серебро и бедных за пару обуви» (Амос, 8: 6) и жаждет, «чтобы прах земной был на голове бедных» (Амос, 2: 7). Амос изображает гнев Господень на избранный народ: «Только вас признал Я из всех племен земли, потому и взыщу с вас за все беззакония ваши» (Амос, 3: 2). Как именно взыщет? Огнем, разрушениями, болезнями посевов, мором и пленом в Дамаске (на северо-востоке, где располагается Ассирия).
Во вселенной существует лишь один Бог. Это подразумевается из описания Амосом наказаний для других народов. В обещании пророка, что все будут страдать «хотя бы сокрылись от очей Моих на дне моря» (Амос, 9: 3), проявляются и Его всемогущество, и Его беспристрастная справедливость. Начиная с VIII века до н. э. пророки обращаются ко всем израильтянам, а не только к царю. Амос четче других пророков различает чистоту ритуальную и чистоту моральную. Его Бог с негодованием отказывается от сжигаемых жертвоприношений и звуков песен, но «пусть, как вода, течет суд, и правда – как сильный поток» (Амос, 5: 24).
Ни священнослужители, ни царь Израиля не смогли стерпеть столь резкие нападки и изгнали Амоса из страны. Однако его пусть и недлинная речь была произнесена и сохранилась, несмотря на то что Израиль пал спустя три десятилетия под превосходящей мощью Ассирии.
Во времена величия Ассирийской империи уцелевшее царство Иудея смиренно склонялась перед ней; один царь даже установил колесницу великого ассирийского бога солнца в Иерусалимском храме. Однако за этим фасадом влияние пророков продолжало подталкивать народ к монотеизму и учению об измерении благочестия в категориях морали. Когда солнце Ассирийской империи начало клониться к закату, царь Иудеи Иосия (640–609 до н. э.) предпринял важные шаги для включения этого направления мысли в официальный культ Яхве.
Согласно Второй книге Царств религиозные преобразования Иосии в 621 году до н. э. были вызваны обнаружением в храме Древней книги законов. Этот свиток, спрятанный, возможно, в эпоху владычества Ассирии, предположительно содержал часть Книги Второзакония, поскольку в VII веке до н. э. произошло переписывание прежней, во многом устной, традиции истории и обычаев израильтян в свете откровений пророков. После прилюдного прочтения свитка царь и его народ заключили «завет пред лицем Господа последовать Господу и соблюдать заповеди Его и откровения Его, и уставы Его, от всего сердца своего и от всей души своей, чтобы выполнить слова завета, написанные в книге сей» (2 Паралипоменон, 34: 31). Затем Иосия очистил Иерусалим от всех иноземных культов и разрушил святилища, возведенные вокруг священных камней и деревьев. С этого момента культ Яхве нужно было отправлять только в Иерусалиме, а израильтяне должны были почитать лишь одного Бога.
Однако пророки появились снова, поскольку Иудея была близка к закату и пленению своих сынов. Угрюмый житель столицы Иеремия смог предвидеть политическое будущее. Он знал, что за свои грехи население Иудеи
Иеремия занимает важное место в развитии иудаизма. Помимо предупреждения Иерусалима о возмездии он настойчиво подчеркивал, что для почитания Яхве не обязателен храм – существенный момент, поскольку храм был разрушен, – и постоянно повторял, что за себя каждый человек отвечает перед Богом сам. Израильтяне могли утратить свое государство и религиозную атрибутику, но были способны и обязаны продолжать служить Господу. Вот только в настоящем Иеремия надежды не видел. Он пережил падение Иерусалима и был увезен в Египет группой беглецов, которые отвернулись от Яхве, чтобы почитать Иштар – Повелительницу неба.
Большая часть населения Иудеи продолжала оставаться в родных деревнях, Навуходоносор разрушил столицу и крупные крепости, а вождей угнал в Вавилонию. Здесь большинство из них осели, а некоторые даже добились процветания, однако упрямое «ядро» продолжало надеяться на возвращение в родную землю и отказывалось склониться перед богами Вавилона. Пленение стало первым испытанием веры израильтян в единого Бога. Чтобы ее поддержать, появились несколько великих пророков. Их послания полны надежды, прощения и уверенности, что Бог не забудет свой народ в плену.
Одного из неизвестных пророков, чьи восторженные слова содержатся в Книге Исаии (Исаия, 40–55), обычно называют Вторым Исаией: «Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш… за неправды его сделано удовлетворение, ибо он от руки Господней принял вдвое за все грехи свои» (Исаия, 40: 1–2). Затем следуют вдохновенные строки, прославляющие могущество Бога как Творца и Господина всего сущего. Все остальные боги – лишь идолы, и избранный народ Господа будет возвращен в Израиль персом Киром. Второй Исаия очень четко выражает представления о существовании единого Бога, любящего и милосердного, а также о том, что поклоняющиеся ему должны быть благочестивыми. Хотя пророк убеждает своих последователей распространить их свет до пределов мира, его основное внимание сосредоточено на самом избранном народе. Эмоциональные строки, полные символизма, сделали Второго Исаию одним из самых известных, хотя при этом одним из самых загадочных, пророков.
Еще один глас надежды исходил от Иезекииля, чье видение долины с иссохшими костями, вновь обретающими плоть и жизнь, является одной из знаменитейших аллегорий среди всех пророческих писаний. Иезекииль четко выражает доктрину индивидуального наказания за неправедные поступки. Этот пророк, как и Второй Исаия, чувствовал, что люди не могут жить лишь одной верой, а нуждаются в ежедневных обрядах и ее физическом средоточии. Для Иезекииля восстановление Иерусалимского Храма являлось настоятельной потребностью.
Усиление иудаизма
У Второго Исаии и Иезекииля уже можно найти основные идеи полностью сложившегося иудаизма следующих столетий. Решительно настроенные евреи, вернувшиеся из Вавилонии после персидского завоевания, незадолго до 500 года до н. э. заново построили храм в Иерусалиме. Основные книги Закона – первые пять книг Ветхого Завета – были обнародованы Ездрой в качестве руководства, как следует жить. Исповедующие иудаизм стали вести образ жизни, в котором признавался только один Бог и требовалось строгое соблюдение обрядов и моральных норм. Таким образом, достижения священнослужителей и пророков были собраны в единое целое. Несмотря на несогласие автора Книги Руфь, смешанные браки запрещались, ибо избранный народ не должен быть испорчен и развращен другими народами. С этого времени евреи во многих религиозных и социальных аспектах резко отмежевались от остального населения Ближнего Востока.
Тем не менее во времена господства Персидской империи евреев часто можно было встретить в Египте и Месопотамии. Здесь они иногда сталкивались со скрытой или явной враждебностью в виде антисемитской пропаганды или волнений. Ядро иудаизма по-прежнему находилось в холмистой стране, лежащей вокруг Иерусалима, где персы позволили организовать зависимое теократическое государство во главе с первосвященником храма, при котором существовал совет, позднее названный Синедрионом.
Поделиться книгой: