Две судьбы - английский и русский параллельные тексты

She emphasized those words by shaking her brawny fist at her son-who instantly returned to his place of refuge behind the tail of my coat.	Она подкрепила эти слова, погрозив кулаком сыну, который тотчас вернулся в свое убежище за фалдами моего сюртука.
"Have you got the money?" inquired the terrible person, shouting at her hidden offspring over my shoulder.	- С тобой ли деньги? - спросила эта страшная особа, крича на своего прятавшегося наследника через мое плечо.
"Or have you lost that as well as your own stupid little self?"	- Или ты и деньги потерял, дурак?
The boy showed himself again, and put the money into his mother's knotty hand.	Мальчик подошел и вложил деньги в руку матери.
She counted it, with eyes which satisfied themselves fiercely that each coin was of genuine silver-and then became partially pacified.	Она сосчитала их, явно удостовериваясь глазами, что каждая монета была настоящая серебряная, потом отчасти успокоилась.
"Go along upstairs," she growled, addressing her son; "and don't keep the lady waiting any longer.	- Ступай наверх, - заворчала она, обращаясь к сыну, - и не заставляй эту даму больше ждать.
They're half starved, she and her child," the woman proceeded, turning to me.	Она умирает с голоду со своим ребенком, -продолжала женщина, обращаясь ко мне.
"The food my boy has got for them in his basket will be the first food the mother has tasted today.	- Еда, которую мой мальчик принес им в корзине, будет первой, которую мать отведает сегодня.
She's pawned everything by this time; and what she's to do unless you help her is more than I can say.	Она заложила все, и что она сделает, если вы не поможете ей, уж этого я не могу сказать.
The doctor does what he can; but he told me today, if she wasn't better nourished, it was no use sending for him.	Доктор делает что может, но он сказал мне сегодня, что если не будет у нее лучшей еды, то нет никакой пользы посылать за ним.
Follow the boy; and see for yourself if it's the lady you know."	Ступайте за мальчиком, и сами посмотрите, та ли это дама, которую вы знаете.
I listened to the woman, still feeling persuaded that I had acted under a delusion in going to her house.	Я слушал эту женщину, все больше убеждаясь, что приехал в ее дом под влиянием обманчивой мечты.
How was it possible to associate the charming object of my heart's worship with the miserable story of destitution which I had just heard?	Как было возможно соединить очаровательный предмет обожания моего сердца с жалким рассказом о лишениях, который я сейчас выслушал?
I stopped the boy on the first landing, and told him to announce me simply as a doctor, who had been informed of Mrs. Brand's illness, and who had called to see her.	Я остановил мальчика на первой лестничной площадке и приказал ему доложить обо мне просто как о докторе, услышавшем о болезни мистрис Бранд и приехавшем навестить ее.
We ascended a second flight of stairs, and a third.	Мы поднялись на вторую лестничную площадку, а затем и на третью.
Arrived now at the top of the house, the boy knocked at the door that was nearest to us on the landing.	Дойдя до самого верха, мальчик постучался в дверь, ближайшую к нам на площадке.
No audible voice replied.	Никто не отвечал.
He opened the door without ceremony, and went in.	Он отворил дверь без церемоний и вошел.
I waited outside to hear what was said.	Я ждал за дверью, слушая, что за ней говорили.
The door was left ajar.	Дверь осталась полуотворенной.

If the voice of "Mrs. Brand" was (as I believed it would prove to be) the voice of a stranger, I resolved to offer her delicately such help as lay within my power, and to return forthwith to my post under "the shadow of Saint Paul's."	Если голос "мистрис Бранд" окажется мне незнаком (как я думал), я решился предложить ей деликатно такую помощь, какой мог располагать, и вернуться к моему посту под "тенью св. Павла".
The first voice that spoke to the boy was the voice of a child.	Первый голос, заговоривший с мальчиком, был голос ребенка.
"I'm so hungry, Jemmy-I'm so hungry!"	- Я так голодна, Джеми, я так голодна!
"All right, missy-I've got you something to eat."	- Я вам принес покушать, мисс.
"Be quick, Jemmy! Be quick!"	- Поскорее, Джеми, поскорее!
There was a momentary pause; and then I heard the boy's voice once more.	Наступило минутное молчание, а потом я опять услышал голос мальчика:
"There's a slice of bread-and-butter, missy.	- Вот ломтик хлеба с маслом, мисс.
You must wait for your egg till I can boil it.	А яичко подождите, пока я сварю.
Don't you eat too fast, or you'll choke yourself.	Не торопитесь глотать, подавитесь.
What's the matter with your mamma?	Что такое с вашей мамой?
Are you asleep, ma'am?"	Вы спите, сударыня?
I could barely hear the answering voice-it was so faint; and it uttered but one word:	Я едва мог слышать ответ - голос был так слаб, и он произнес только одно слово:
"No!"	- Нет!
The boy spoke again.	Мальчик заговорил опять:
"Cheer up, missus.	- Ободритесь, сударыня.
There's a doctor outside waiting to see you."	Доктор ждет за дверью. Он желает видеть вас.
This time there was no audible reply.	На этот раз я ответа не слыхал.
The boy showed himself to me at the door.	Мальчик показался мне в дверях.
"Please to come in, sir.	- Пожалуйте, сэр!
I can't make anything of her."	Я ничего не могу добиться от нее.
It would have been misplaced delicacy to have hesitated any longer to enter the room.	Не решаться дальше войти в комнату было бы неуместной деликатностью.
I went in.	Я вошел.
There, at the opposite end of a miserably furnished bed-chamber, lying back feebly in a tattered old arm-chair, was one more among the thousands of forlorn creatures, starving that night in the great city.	На противоположном конце жалко меблированной спальни, в старом кресле лежало одно из тысячи покинутых существ, умиравших с голода в эту ночь в, большом городе.
A white handkerchief was laid over her face as if to screen it from the flame of the fire hard by.	Белый носовой платок лежал на ее лице, как бы защищая его от пламени камина.
She lifted the handkerchief, startled by the sound of my footsteps as I entered the room.	Она подняла носовой платок, испуганная шумом моих шагов, когда я вошел в комнату.
I looked at her, and saw in the white, wan, death-like face the face of the woman I loved!	Я посмотрел на нее и узнал в бледном, исхудалом, помертвелом лице - лицо любимой мной женщины!

For a moment the horror of the discovery turned me faint and giddy.	С минуту ужас открытия заставил меня побледнеть и почувствовать головокружение.
In another instant I was kneeling by her chair.	Еще через минуту я стоял на коленях возле ее кресла.
My arm was round her-her head lay on my shoulder.	Моя рука обвилась вокруг нее - ее голова лежала на моем плече.
She was past speaking, past crying out: she trembled silently, and that was all.	Она не могла уже говорить, не могла плакать - она молча дрожала, и только.
I said nothing.	Я не говорил ничего.
No words passed my lips, no tears came to my relief.	Слова не срывались с моих губ, слез не было, чтобы облегчить меня.
I held her to me; and she let me hold her.	Я прижимал ее к себе, она прижимала меня к себе.
The child, devouring its bread-and-butter at a little round table, stared at us.	Девочка, жадно евшая хлеб с маслом за круглым столиком, смотрела на нас, вытаращив глаза.
The boy, on his knees before the grate, mending the fire, stared at us.	Мальчик, стоя на коленях перед камином и поправляя огонь, смотрел на нас, вытаращив глаза.
And the slow minutes lagged on; and the buzzing of a fly in a corner was the only sound in the room.	А минуты тянулись медленно, и жужжание мухи в углу было единственным звуком в комнате.
The instincts of the profession to which I had been trained, rather than any active sense of the horror of the situation in which I was placed, roused me at last.	Скорее инстинкт той профессии, которой я был обучен, чем ясное понимание ужасного положения, в которое я был поставлен, пробудили меня наконец.
She was starving!	Она умирала с голода!
I saw it in the deadly color of her skin; I felt it in the faint, quick flutter of her pulse.	Я определил это по мертвенному цвету ее кожи, я почувствовал это по слабому и учащенному биению ее пульса.
I called the boy to me, and sent him to the nearest public-house for wine and biscuits.	Я позвал мальчика и послал его в ближайший трактир за вином и бисквитами.
"Be quick about it," I said; "and you shall have more money for yourself than ever you had in your life!"	- Проворнее, - сказал я, - и у тебя будет так много денег, как еще не бывало никогда!
The boy looked at me, spit on the coins in his hand, said,	Мальчик посмотрел на меня, хлопнул по деньгам, лежавшим на руке его, сказал:
"That's for luck!" and ran out of the room as never boy ran yet.	"Вот счастье то! " и выбежал из комнаты так быстро, как, видимо, никогда еще никакой мальчик не бегал.
I turned to speak my first words of comfort to the mother.	Я повернулся, чтобы сказать несколько первых слов утешения матери девочки.
The cry of the child stopped me.	Крик ребенка остановил меня.
"I'm so hungry!	- Как я голодна!
I'm so hungry!"	Как я голодна!
I set more food before the famished child and kissed her.	Я дал еще еды голодной девочке и поцеловал ее.

She looked up at me with wondering eyes.	Она подняла на меня удивленные глаза.
"Are you a new papa?" the little creature asked.	- Вы новый папа? - спросила девочка.
"My other papa never kisses me."	- Мой другой папа никогда меня не целует.
I looked at the mother.	Я взглянул на мать.
Her eyes were closed; the tears flowed slowly over her worn, white cheeks.	Глаза ее были закрыты, слезы медленно текли по ее исхудалым щекам.
I took her frail hand in mine.	Я взял ее слабую руку.
"Happier days are coming," I said; "you are my care now."	- Наступают счастливые дни, - сказал я, - теперь я буду заботиться о вас.
There was no answer.	Ответа не было.
She still trembled silently, and that was all.	Она все еще молча дрожала - и только.
In less than five minutes the boy returned, and earned his promised reward.	Менее чем через пять минут мальчик вернулся и получил обещанную награду.
He sat on the floor by the fire counting his treasure, the one happy creature in the room.	Он сел на пол у камина, пересчитывая свое сокровище, единственное счастливое существо в комнате.
I soaked some crumbled morsels of biscuit in the wine, and, little by little, I revived her failing strength by nourishment administered at intervals in that cautious form.	Я намочил несколько кусочков бисквита в вине и мало помалу начал возвращать покинувшие ее силы едой, которую давал понемногу и осторожно.
After a while she raised her head, and looked at me with wondering eyes that were pitiably like the eyes of her child.	Через некоторое время она подняла голову и посмотрела на меня изумленными глазами, очень похожими на глаза ее ребенка.
A faint, delicate flush began to show itself in her face. She spoke to me, for the first time, in whispering tones that I could just hear as I sat close at her side.	Слабый, нежный румянец начал появляться на ее лице, она заговорила со мной первый раз шепотом, который я едва мог расслышать, сидя возле нее:
"How did you find me?	- Как вы нашли меня?
Who showed you the way to this place?"	Кто показал вам дорогу сюда?
She paused; painfully recalling the memory of something that was slow to come back.	Она замолчала, мучительно вспоминая что то, медленно приходившее ей на память.
Her color deepened; she found the lost remembrance, and looked at me with a timid curiosity.	Румянец ее стал ярче, она вспомнила и взглянула на меня с робким любопытством.
"What brought you here?" she asked.	- Что привело вас сюда? - спросила она.
"Was it my dream?"	- Не сон ли мой?
"Wait, dearest, till you are stronger, and I will tell you all."	- Подождите, моя дорогая, пока соберетесь с силами. Я расскажу вам все.
I lifted her gently, and laid her on the wretched bed.	Я тихо приподнял ее на руках и положил на жалкую постель.
The child followed us, and climbing to the bedstead with my help, nestled at her mother's side.	Девочка пошла за нами, влезла на постель без моей помощи и прижалась к матери.

I sent the boy away to tell the mistress of the house that I should remain with my patient, watching her progress toward recovery, through the night.	Я послал мальчика сказать хозяйке, что я должен остаться с больной на всю ночь, наблюдать за ее выздоровлением.
He went out, jingling his money joyfully in his pocket.	Он побежал, весело бренча деньгами в кармане.
We three were left together.	Мы остались втроем.
As the long hours followed each other, she fell at intervals into a broken sleep; waking with a start, and looking at me wildly as if I had been a stranger at her bedside.	По мере того, как ночные часы бежали один за другим, она погружалась иногда в беспокойный сон, просыпалась, вздрагивая, и дико смотрела на меня, как на незнакомого.
Toward morning the nourishment which I still carefully administered wrought its healthful change in her pulse, and composed her to quieter slumbers.	К утру пища, которую я все это время осторожно давал ей, произвела перемену к лучшему в частоте ударов ее пульса и вызвала у нее более спокойный сон.
When the sun rose she was sleeping as peacefully as the child at her side.	Когда взошло солнце, она спала так спокойно, как девочка возле нее.
I was able to leave her, until my return later in the day, under the care of the woman of the house.	Я мог оставить ее, с тем чтобы вернуться попозже, под надзором хозяйки дома.
The magic of money transformed this termagant and terrible person into a docile and attentive nurse-so eager to follow my instructions exactly that she begged me to commit them to writing before I went away.	Волшебная сила денег превратила эту сварливую и страшную женщину в послушную и внимательную сиделку - до такой степени желавшую исполнять в точности все мои поручения, что она попросила мена даже написать их.
For a moment I still lingered alone at the bedside of the sleeping woman, and satisfied myself for the hundredth time that her life was safe, before I left her.	Я еще постоял минуту у постели спящей женщины и удостоверился в сотый раз, что жизнь ее спасена.
It was the sweetest of all rewards to feel sure of this-to touch her cool forehead lightly with my lips-to look, and look again, at the poor worn face, always dear, always beautiful, to my eyes. change as it might.	Какое счастье чувствовать к этом уверенность, слегка дотрагиваться до ее посвежевшего лба своими губами, смотреть и смотреть на бледное, изнуренное лицо, всегда дорогое, всегда прекрасное для моих глаз, как бы оно ни изменилось.
I closed the door softly and went out in the bright morning, a happy man again.	Я тихо затворил дверь и вышел на свежий воздух ясного утра опять счастливым человеком.
So close together rise the springs of joy and sorrow in human life!	Так тесно связаны радости и горести человеческой жизни!
So near in our heart, as in our heaven, is the brightest sunshine to the blackest cloud!	Так близко в нашем сердце, как на наших небесах, самое яркое солнце к самой мрачной туче!
CHAPTER XXVI. CONVERSATION WITH MY MOTHER.	Глава XXVI РАЗГОВОР С МОЕЙ МАТЕРЬЮ
I REACHED my own house in time to snatch two or three hours of repose, before I paid my customary morning visit to my mother in her own room.	Я доехал до моего дома как раз вовремя, чтобы соснуть часа три, прежде чем нанес свой обычный утренний визит в комнату матушки.
I observed, in her reception of me on this occasion, certain peculiarities of look and manner which were far from being familiar in my experience of her.	Я заметил на этот раз некоторые особенности в выражении лица и обращении, которых прежде мне не случалось замечать в ней.

When our eyes first met, she regarded me with a wistful, questioning look, as if she were troubled by some doubt which she shrunk from expressing in words.	Когда глаза наши встретились, она взглянула на меня пристально и вопросительно, как будто ее волновало какое то сомнение, которое ей не хотелось выразить словами.
And when I inquired after her health, as usual, she surprised me by answering as impatiently as if she resented my having mentioned the subject.	Когда я, по обыкновению, осведомился о ее здоровье, она удивила меня, ответив так нетерпеливо, как будто сердилась, зачем я упомянул об этом.
For a moment, I was inclined to think these changes signified that she had discovered my absence from home during the night, and that she had some suspicion of the true cause of it.	С минуту я готов был думать, что эти перемены означают, что она узнала о моем отсутствии из дома ночью и подозревает настоящую причину этого отсутствия.
But she never alluded, even in the most distant manner, to Mrs. Van Brandt; and not a word dropped from her lips which implied, directly or indirectly, that I had pained or disappointed her.	Но она не упомянула даже издалека о мистрис Ван Брандт и с ее губ не сорвалось ни слова, которое показало бы, прямо или косвенно, что я огорчил или разочаровал ее.
I could only conclude that she had something important to say in relation to herself or to me-and that for reasons of her own she unwillingly abstained from giving expression to it at that time.	Я мог только заключить, что она хочет сказать что нибудь важное о себе или обо мне и что по некоторым причинам, одной ей известным, она неохотно умалчивает на этот раз.
Reverting to our ordinary topics of conversation, we touched on the subject (always interesting to my mother) of my visit to Shetland.	Обратившись к нашим обыкновенным темам разговора, мы заговорили о событии (всегда интересном для моей матери), о моей поездке на Шетлендские острова.
Speaking of this, we naturally spoke also of Miss Dunross.	Заговорив об этом, мы, естественно, заговорили также о мисс Денрос.
Here, again, when I least expected it, there was another surprise in store for me.	Тут опять, когда я менее всего ожидал этого, для меня готовился сюрприз.
"You were talking the other day," said my mother, "of the green flag which poor Dermody's daughter worked for you, when you were both children.	- Ты говорил намедни, - сказала матушка, - о зеленом флаге, который дочь бедного Дермоди сшила для тебя, когда вы были детьми.
Have you really kept it all this time?"	Неужели ты сохранял его все это время?
"Yes."	- Да.
"Where have you left it?	- Где ты его оставил?
In Scotland?"	В Шотландии?
"I have brought it with me to London."	- Я привез его с собой в Лондон.
"Why?"	- Зачем?
"I promised Miss Dunross to take the green flag with me, wherever I might go."	- Я обещал мисс Денрос всегда возить с собой зеленый флаг, куда ни поехал бы.
My mother smiled.	Матушка улыбнулась.
"Is it possible, George, that you think about this as the young lady in Shetland thinks?	- Возможно ли, Джордж, что ты думаешь об этом, как думает молодая девушка на Шетлендских островах?

After all the years that have passed, you believe in the green flag being the means of bringing Mary Dermody and yourself together again?"	По прошествии стольких лет, неужели ты веришь, что зеленый флаг сведет тебя с Мери Дермоди?
"Certainly not!	- Конечно, нет!
I am only humoring one of the fancies of poor Miss Dunross.	Я только исполняю фантазию бедной мисс Денрос.
Could I refuse to grant her trifling request, after all I owed to her kindness?"	Могу ли я отказать в ее ничтожной просьбе после всего, чем я обязан ее доброте?
The smile left my mother's face.	Матушка перестала улыбаться.
She looked at me attentively.	Она внимательно посмотрела на меня.
"Miss Dunross seems to have produced a very favorable impression on you," she said.	- Кажется, мисс Денрос произвела на тебя очень благоприятное впечатление, - сказала она.
"I own it.	- Я сознаюсь.
I feel deeply interested in her."	Я очень интересуюсь ей.
"If she had not been an incurable invalid, George, I too might have become interested in Miss Dunross-perhaps in the character of my daughter-in-law?"	- Не будь она неизлечимо больной, Джордж, я тоже заинтересовалась бы, может быть, мисс Денрос, как моей невесткой.
"It is useless, mother, to speculate on what might have happened.	- Бесполезно рассуждать о том, что могло бы случиться, матушка.
The sad reality is enough."	Достаточно грустной действительности.
My mother paused a little before she put her next question to me.	Матушка помолчала немного, прежде чем задала мне следующий вопрос:
"Did Miss Dunross always keep her veil drawn in your presence, when there happened to be light in the room?"	- Мисс Денрос никогда не поднимала вуали в твоем присутствии, когда в комнате было светло?
"Always."	- Никогда.
"She never even let you catch a momentary glance at her face?"	- И никогда она не позволяла тебе взглянуть мельком на ее лицо?
"Never."	- Никогда.
"And the only reason she gave you was that the light caused her a painful sensation if it fell on her uncovered skin?"	- И единственная причина, на которую она ссылалась, была та, что свет причинял ей болезненное ощущение, когда падал на открытое лицо.
"You say that, mother, as if you doubt whether Miss Dunross told me the truth."	- Вы говорите это, матушка, как будто сомневаетесь, правду ли сказала мне мисс Денрос.
"No, George.	- Нет, Джордж.
I only doubt whether she told you all the truth."	Я только сомневаюсь, всю ли правду сказала она тебе.
"What do you mean?"	- Что вы хотите сказать?
"Don't be offended, my dear. I believe Miss Dunross has some more serious reason for keeping her face hidden than the reason that she gave you."	- Не обижайся, дружок, я думаю, что мисс Денрос имела более серьезную причину скрывать лицо, чем та, которую она сообщила тебе.

I was silent.	Я молчал.
The suspicion which those words implied had never occurred to my mind.	Подозрение, заключавшееся в этих словах, никогда не приходило мне в голову.
I had read in medical books of cases of morbid nervous sensitiveness exactly similar to the case of Miss Dunross, as described by herself-and that had been enough for me.	Я читал в медицинских книгах о болезненной нервной чувствительности к свету, совершенно такой, какой страдала мисс Денрос, по ее описанию, - и этого было для меня достаточно.
Now that my mother's idea had found its way from her mind to mine, the impression produced on me was painful in the last degree.	Теперь, когда матушка высказала мне свое мнение, впечатление, произведенное на меня, было мучительно в высшей степени.
Horrible imaginings of deformity possessed my brain, and profaned all that was purest and dearest in my recollections of Miss Dunross.	Страшные фантазии о безобразии вселились в мою голову и осквернили все, что было самого чистого и дорогого в моих воспоминаниях о мисс Денрос.
It was useless to change the subject-the evil influence that was on me was too potent to be charmed away by talk.	Было бесполезно переменять тему разговора -злое влияние сомнений, овладевшее мной, было слишком могущественно для того, чтобы его можно было прогнать разговором.
Making the best excuse that I could think of for leaving my mother's room, I hurried away to seek a refuge from myself, where alone I could hope to find it, in the presence of Mrs. Van Brandt.	Сославшись на первый представившийся мне предлог, я торопливо вышел из комнаты матушки искать убежища от самого себя там, где только мог надеяться найти его - в присутствии мистрис Ван Брандт.
CHAPTER XXVII. CONVERSATION WITH MRS. VAN BRANDT.	Глава XXVII РАЗГОВОР С МИСТРИС ВАН БРАНДТ
THE landlady was taking the air at her own door when I reached the house.	Хозяйка сидела на свежем воздухе у своей двери, когда я подъехал к дому.
Her reply to my inquiries justified my most hopeful anticipations.	Ее ответ на мои вопросы оправдал самые лучшие мои надежды.
The poor lodger looked already "like another woman"; and the child was at that moment posted on the stairs, watching for the return of her "new papa."	Бедная жилица выглядела уже "совсем другой женщиной", а девочка в эту минуту стояла на лестнице, ожидая возвращения "своего нового папы".
"There's one thing I should wish to say to you, sir, before you go upstairs," the woman went on.	- Я хочу сказать вам только одно, сэр, прежде чем вы пойдете наверх, - продолжала женщина.
"Don't trust the lady with more money at a time than the money that is wanted for the day's housekeeping.	- Не давайте этой госпоже больше денег, чем ей понадобится на один день.
If she has any to spare, it's as likely as not to be wasted on her good-for-nothing husband."	Если у нее будут лишние деньги, они все будут истрачены ее негодным мужем.
Absorbed in the higher and dearer interests that filled my mind, I had thus far forgotten the very existence of Mr. Van Brandt.	Поглощенный высшими и более дорогими интересами, наполнявшими мою душу, я забыл о существовании Ван Брандта.
"Where is he?" I asked.	- Где он? - спросил я.
"Where he ought to be," was the answer.	- Где он должен быть, - было ответом.
"In prison for debt."	- В тюрьме за долги.

In those days a man imprisoned for debt was not infrequently a man imprisoned for life.	В то время человек, посаженный в тюрьму за долги, часто оставался там на всю жизнь.
There was little fear of my visit being shortened by the appearance on the scene of Mr. Van Brandt.	Нечего было опасаться, чтобы мое посещение было прервано появлением на сцену Ван Брандта.
Ascending the stairs, I found the child waiting for me on the upper landing, with a ragged doll in her arms.	Поднимаясь по лестнице, я нашел девочку, ожидавшую меня на верхней площадке с потрепанной куклой в руках.
I had bought a cake for her on my way to the house.	Я купил дорогой пирожное.
She forthwith turned over the doll to my care, and, trotting before me into the room with her cake in her arms, announced my arrival in these words:	Девочка отдала мне куклу, а сама пошла в комнату с пирожным в руках, сказав матери обо мне такими словами:
"Mamma, I like this papa better than the other.	- Мама, мне этот папа нравится лучше другого.
You like him better, too."	И тебе он также нравится больше.
The mother's wasted face reddened for a moment, then turned pale again, as she held out her hand to me.	Исхудалое лицо матери покраснело, потом побледнело, когда она протянула мне руку.
I looked at her anxiously, and discerned the welcome signs of recovery, clearly revealed.	Я с тревогой поглядел на нее и заметил явные признаки выздоровления.
Her grand gray eyes rested on me again with a glimmer of their old light.	Ее большие серые глаза смотрели на меня опять с тихой радостью и нежностью.
The hand that had lain so cold in mine on the past night had life and warmth in it now.	Рука, лежавшая в моей вчера такой холодной, теперь несла в себе жизнь и теплоту.
"Should I have died before the morning if you had not come here?" she asked, softly.	- Умерла ли бы я до утра, если бы вы не подоспели? - спросила она тихо.
"Have you saved my life for the second time?	- Не спасли ли вы мне жизнь во второй раз?
I can well believe it."	Я очень этому верю!
Before I was aware of her, she bent her head over my hand, and touched it tenderly with her lips.	Прежде чем я догадался в чем дело, она наклонила голову к моей руке и нежно коснулась ее губами.
"I am not an ungrateful woman," she murmured-"and yet I don't know how to thank you."	- Я не неблагодарная женщина, - прошептала она.- А между тем я не знаю, как мне благодарить вас.
The child looked up quickly from her cake.	Девочка быстро подняла глаза от своего пирожного.
"Why don't you kiss him?" the quaint little creature asked, with a broad stare of astonishment.	- Почему ты его не поцелуешь? - с изумлением вытаращив глазки, спросило это странное созданьице.
Her head sunk on her breast.	Она опустила голову на грудь, она горько вздохнула.
She sighed bitterly. "No more of Me!" she said, suddenly recovering her composure, and suddenly forcing herself to look at me again.	- Перестанем говорить обо мне, - вдруг сказала она, успокоившись и принудив себя опять на меня взглянуть.
"Tell me what happy chance brought you here last night?"	- Скажите мне, какой счастливый случай привел вас сюда вчера?

"The same chance," I answered, "which took me to Saint Anthony's Well."	- Тот же самый случай, - ответил я, - который привел меня к источнику святого Антония.
She raised herself eagerly in the chair.	Она поспешно приподнялась.
"You have seen me again-as you saw me in the summer-house by the waterfall!" she exclaimed.	- Вы опять видели меня так, как видели в беседке у водопада! - воскликнула она.
"Was it in Scotland once more?"	- И опять в Шотландии?
"No.	- Нет.
Further away than Scotland-as far away as Shetland."	Дальше Шотландии - на Шетлендских островах.
"Tell me about it!	- Расскажите мне!
Pray, pray tell me about it!"	Пожалуйста, пожалуйста, расскажите мне!
I related what had happened as exactly as I could, consistently with maintaining the strictest reserve on one point.	Я рассказал, что случилось, с такой точностью, как только мог.
Concealing from her the very existence of Miss Dunross, I left her to suppose that the master of the house was the one person whom I had found to receive me during my sojourn under Mr. Dunross's roof.	Умолчав только об одном. Скрыв от нее самое существование мисс Денрос, я дал ей возможность предполагать, что во время моего пребывания в доме Денроса, меня принимал только один хозяин.
"That is strange!" she exclaimed, after she had heard me attentively to the end.	- Это странно! - воскликнула она, внимательно выслушав меня до конца.
"What is strange?" I asked.	- Что странно? - спросил я.
She hesitated, searching my face earnestly with her large grave eyes.	Она колебалась, пристально рассматривая мое лицо своими большими серьезными глазами.
"I hardly like speaking of it," she said.	- Я неохотно говорю об этом, - сказала она.
"And yet I ought to have no concealments in such a matter from you.	- А между тем мне не следует скрывать от вас что нибудь в таком деле.
I understand everything that you have told me-with one exception.	Я понимаю все, что вы рассказали мне, за одним исключением.
It seems strange to me that you should only have had one old man for your companion while you were at the house in Shetland."	Мне кажется странно, что когда вы были в Шотландии, у вас только был собеседником один старик.
"What other companion did you expect to hear of?" I inquired.	- О каком же другом собеседнике ожидали вы услышать? - спросил я.
"I expected," she answered, "to hear of a lady in the house."	- Я ожидала, - ответила она, - услышать об одной даме в том доме.
I cannot positively say that the reply took me by surprise: it forced me to reflect before I spoke again.	Не могу положительно сказать, чтобы этот ответ удивил меня. Он заставил меня подумать, прежде чем я заговорил опять.
I knew, by my past experience, that she must have seen me, in my absence from her, while I was spiritually present to her mind in a trance or dream.	Я знал из своего прошлого опыта, что она, должно быть, видела меня во время нашей разлуки с ней, когда я духовно присутствовал в ее душе, в ясновидении или во сне.

Had she also seen the daily companion of my life in Shetland-Miss Dunross?	Не видела ли она также мою ежедневную собеседницу на Шетлендских островах - мисс Денрос?
I put the question in a form which left me free to decide whether I should take her unreservedly into my confidence or not.	Я задал вопрос таким образом, чтобы оставить себе свободу решить, надо ли сообщить ей все, или нет.
"Am I right," I began, "in supposing that you dreamed of me in Shetland, as you once before dreamed of me while I was at my house in Perthshire?"	- Справедлив ли я, предполагая, что вы видели меня во сне на Шетлендских островах, - начал я, -как прежде в то время, когда я был в моем Пертширском доме?
"Yes," she answered. "It was at the close of evening, this time.	- Да, - отвечала она, - на этот раз это было вечером.
I fell asleep, or became insensible-I cannot say which.	Я заснула или лишилась чувств - не знаю.
And I saw you again, in a vision or a dream."	И видела вас опять в видении или во сне.
"Where did you see me?"	- Где вы видели меня?
"I first saw you on the bridge over the Scotch river-just as I met you on the evening when you saved my life.	- Прежде видела вас на мосту, на шотландской реке, когда встретила вас в тот вечер, в который вы спасли мне жизнь.
After a while the stream and the landscape about it faded, and you faded with them, into darkness.	Через некоторое время река и ландшафт померкли, а с ними померкли и вы.
I waited a little, and the darkness melted away slowly.	Я подождала немного, и мрак постепенно исчезал.
I stood, as it seemed to me, in a circle of starry lights; fronting a window, with a lake behind me, and before me a darkened room.	Я стояла, как казалось мне, в кругу звездного света, напротив меня было окно, позади озеро, а предо мной темная комната.
And I looked into the room, and the starry light showed you to me again."	Я заглянула в комнату, и звездный свет показал мне вас опять.
"When did this happen?	- Когда это случилось?
Do you remember the date?"	Вы помните число?
"I remember that it was at the beginning of the month.	- Я помню, что это было в начале месяца.
The misfortunes which have since brought me so low had not then fallen on me; and yet, as I stood looking at you, I had the strangest prevision of calamity that was to come.	Несчастья, которые потом довели меня до такой крайности, еще не случились со мной, а между тем, когда я стояла и смотрела на вас, я испытывала странное предчувствие предстоящего несчастья.
I felt the same absolute reliance on your power to help me that I felt when I first dreamed of you in Scotland.	Я почувствовала то же самое неограниченное доверие в вашу власть помочь мне, какое чувствовала, когда первый раз видела вас во сне в Шотландии.
And I did the same familiar things.	Я сделала то же самое.
I laid my hand on your bosom.	Я положила мою руку к вам на грудь.
I said to you:	Я сказала вам:
'Remember me. Come to me.'	"Вспомните обо мне, придите ко мне".

I even wrote-" She stopped, shuddering as if a sudden fear had laid its hold on her.	Я даже написала... Она замолчала, вздрогнув, как будто ею внезапно овладел какой то страх.
Seeing this, and dreading the effect of any violent agitation, I hastened to suggest that we should say no more, for that day, on the subject of her dream.	Видя это и опасаясь сильного волнения, я поспешил предложить не говорить больше на этот раз об ее сне.
"No," she answered, firmly.	- Нет, - отвечала она твердо.
"There is nothing to be gained by giving me time.	- Ничего нельзя выиграть откладыванием.
My dream has left one horrible remembrance on my mind.	Мой сон оставил в моей душе одно страшное воспоминание.
As long as I live, I believe I shall tremble when I think of what I saw near you in that darkened room."	Пока я жива, мне кажется, я буду дрожать, когда подумаю о том, что видела возле вас в этой темной комнате.
She stopped again.	Она опять замолчала.
Was she approaching the subject of the shrouded figure, with the black veil over its head?	Не говорила ли она о женщине с черной вуалью на голове?
Was she about to describe her first discovery, in the dream, of Miss Dunross?	Не приступала ли она к описанию мисс Денрос, которую она видела во сне?
"Tell me one thing first," she resumed. "Have I been right in what I have said to you, so far?	- Скажите мне прежде, - продолжала она, - правду ли я говорила вам до сих пор?
Is it true that you were in a darkened room when you saw me?"	Правда ли, что вы были в темной комнате, когда видели меня?
"Quite true."	- Совершенная правда.
"Was the date the beginning of the month? and was the hour the close of evening?"	- Было ли это в начале месяца и в конце вечера?
"Yes."	- Да
"Were you alone in the room?	- Одни ли были вы в комнате?
Answer me truly!"	Отвечайте мне правду!
"I was not alone."	- Я был не один.
"Was the master of the house with you? or had you some other companion?"	- Кто был с вами?
It would have been worse than useless (after what I had now heard) to attempt to deceive her.	Хозяин или кто нибудь другой?
"I had another companion," I answered.	Было бы абсолютно бесполезно (после того, что я теперь слышал) пытаться обманывать ее.
"The person in the room with me was a woman."	- Со мной в комнате была женщина, - ответил я.
Her face showed, as I spoke, that she was again shaken by the terrifying recollection to which she had just alluded.	Лицо ее показывало, что она опять была взволнована страшным воспоминанием, о котором говорила сейчас.
I had, by this time, some difficulty myself in preserving my composure.	Мне самому было трудно сохранить свое спокойствие.

Still, I was determined not to let a word escape me which could operate as a suggestion on the mind of my companion.	Все таки я решился не проронить ни слова, которое могло бы подсказать что нибудь моей собеседнице.
"Have you any other question to ask me?" was all I said.	Я только сказал: - Вы хотите еще задать мне какие нибудь вопросы?
"One more," she answered.	- Только один, - отвечала она.
"Was there anything unusual in the dress of your companion?"	- Было ли что нибудь необыкновенное в одежде вашей собеседницы?
"Yes.	- Да.
She wore a long black veil, which hung over her head and face, and dropped to below her waist."	На ней была черная вуаль, закрывавшая ее голову и лицо и спускавшаяся ниже пояса.
Mrs. Van Brandt leaned back in her chair, and covered her eyes with her hands.	Мистрис Ван Брандт откинулась на спинку кресла и закрыла руками лицо.
"I understand your motive for concealing from me the presence of that miserable woman in the house," she said.	- Я понимаю почему вы скрыли от меня присутствие этой несчастной женщины в доме, -сказала она.
"It is good and kind, like all your motives; but it is useless.	- Это показывает доброту и ласку, как все, что отличает ваши поступки, но это бесполезно.
While I lay in the trance I saw everything exactly as it was in the reality; and I, too, saw that frightful face!"	Когда я лежала в этом забытье, я видела все точь в точь как в действительности, и я также видела это страшное лицо!
Those words literally electrified me.	Эти слова буквально поразили меня.
My conversation of that morning with my mother instantly recurred to my memory.	Мне тотчас пришел в голову разговор мой с матушкой в это утро.
I started to my feet.	Я вскочил.
"Good God!" I exclaimed, "what do you mean?"	- Боже мой! - воскликнул я. - Что вы хотите сказать?
"Don't you understand yet?" she asked in amazement on her side.	- Неужели вы еще не понимаете? - спросила она, изумляясь со своей стороны.
"Must I speak more plainly still?	- Должна ли я говорить еще откровеннее.
When you saw the apparition of me, did you see me write?"	Когда вы увидели мой призрак, вы прочли, что я писала?
"Yes.	- Да.
On a letter that the lady was writing for me.	На письме, которое эта дама писала для меня.
I saw the words afterward; the words that brought me to you last night:	Я видел потом слова - слова, которые привели меня к вам вчера:
' At the month's end, In the shadow of Saint Paul's.'"	"В конце месяца, под тенью святого Павла".
"How did I appear to write on the unfinished letter?"	- Как я писала на неоконченном письме?
"You lifted the writing-case, on which the letter and the pen lay, off the lady's lap; and, while you wrote, you rested the case on her shoulder."	- Вы подняли письменную шкатулку, на которой лежали письмо и перо, с колен этой дамы и, пока писали, поставили шкатулку на ее плечо.

"Did you notice if the lifting of the case produced any effect on her?"	- Вы заметили, произвело ли на нее какое нибудь действие, когда я подняла шкатулку?
"I saw no effect produced," I answered. "She remained immovable in her chair."	- Я не заметил ничего, - ответил я, - она осталась неподвижна на своем стуле.
"I saw it differently in my dream.	- Я во сне видела иначе.
She raised her hand-not the hand that was nearest to you, but nearest to me.	Она подняла руку - не ту, которая была ближе к вам, но ту, которая была ближе ко мне.
As I lifted the writing-case, she lifted her hand, and parted the folds of the veil from off her face-I suppose to see more clearly.	Когда подняла шкатулку, она подняла руку и отвела складки вуали от лица - наверно, для того, чтобы лучше видеть.
It was only for a moment; and in that moment I saw what the veil hid.	Это было только одно мгновение, я увидела, что скрывала вуаль.
Don't let us speak of it!	Не будем говорить об этом.
You must have shuddered at that frightful sight in the reality, as I shuddered at it in the dream.	Вы, наверно, дрожали от этого страшного зрелища в действительности, как я дрожала от него во сне.
You must have asked yourself, as I did:	Вы, должно быть, спрашивали себя, как я:
'Is there nobody to poison the terrible creature, and hide her mercifully in the grave?'"	"Неужели никто не решится увести это страшное лицо и сострадательно скрыть его в могиле?"
At those words, she abruptly checked herself.	При этих словах она вдруг остановилась.
I could say nothing-my face spoke for me.	Я не мог сказать ничего - мое лицо говорило за меня.
She saw it, and guessed the truth.	Она увидела это и угадала правду.
"Good heavens!" she cried, "you have not seen her!	- Боже мой! - вскричала она. - Вы не видели ее!
She must have kept her face hidden from you behind the veil!	Она, должно быть, скрывала от вас лицо за вуалью.
Oh, why, why did you cheat me into talking of it!	О! Зачем, зачем обманом заставили вы меня заговорить об этом?
I will never speak of it again.	Никогда больше не буду об этом говорить.
See, we are frightening the child!	Посмотрите, мы испугали девочку!
Come here, darling; there is nothing to be afraid of.	Поди сюда, душечка. Нечего бояться.
Come, and bring your cake with you.	Поди и принеси с собой пирожное.
You shall be a great lady, giving a grand dinner; and we will be two friends whom you have invited to dine with you; and the doll shall be the little girl who comes in after dinner, and has fruit at dessert!"	Ты будешь знатная дама, которая дает большой обед, а мы два друга, которых ты пригласила обедать у себя, кукла будет девочка, которая приходит после обеда и получает фрукты за десертом.
So she ran on, trying vainly to forget the shock that she had inflicted on me in talking nursery nonsense to the child.	Так болтала она, напрасно стараясь забыть удар, нанесенный мне, говоря ребенку разный вздор.
Recovering my composure in some degree, I did my best to second the effort that she had made.	Вернув в некоторой степени спокойствие, я постарался всеми силами помогать ее усилиям.

My quieter thoughts suggested that she might well be self-deceived in believing the horrible spectacle presented to her in the vision to be an actual reflection of the truth.	Более спокойное размышление навело меня на мысль, что, может быть, она ошибается, думая, что страшное зрелище, явившееся ей в видении, есть действительное отражение истины.
In common justice toward Miss Dunross I ought surely not to accept the conviction of her deformity on no better evidence than the evidence of a dream?	По самой простой справедливости к мисс Денрос мне, конечно, не следовало верить в ее безобразие, основываясь на сновидении?
Reasonable as it undoubtedly was, this view left certain doubts still lingering in my mind.	Как ни благоразумна была эта мысль, она, однако, оставила некоторые сомнения в моей душе.
The child's instinct soon discovered that her mother and I were playfellows who felt no genuine enjoyment of the game.	Девочка вскоре почувствовала, что ее мать и я, ее товарищи в игре, не испытывали искреннего удовольствия заниматься игрою.
She dismissed her make-believe guests without ceremony, and went back with her doll to the favorite play-ground on which I had met her-the landing outside the door.	Она без церемонии выпроводила своих гостей и вернулась со своей куклой к любимому месту своих игр, где я ее встретил, - площадке у дверей.
No persuasion on her mother's part or on mine succeeded in luring her back to us.	Никакие убеждения матери или мои не могли вернуть ее назад.
We were left together, to face each other as best we might-with the forbidden subject of Miss Dunross between us.	Мы остались вдвоем с запрещенным предметом разговора - мисс Денрос.
CHAPTER XXVIII. LOVE AND MONEY.	Глава XXVIII ЛЮБОВЬ И ДЕНЬГИ
FEELING the embarrassment of the moment most painfully on her side, Mrs. Van Brandt spoke first.	Чувствуя тягостное замешательство, мистрис Ван Брандт заговорила первая.
"You have said nothing to me about yourself," she began.	- Вы ничего не говорили мне о себе, - начала она.
"Is your life a happier one than it was when we last met?"	- Была ли ваша жизнь счастливее с тех пор, как я видела вас в последний раз?
"I cannot honestly say that it is," I answered.	- По совести, не могу этого сказать, - отвечал я.
"Is there any prospect of your being married?"	- Есть надежда, что вы женитесь?
"My prospect of being married still rests with you."	- Это зависит от вас.
"Don't say that!" she exclaimed, with an entreating look at me.	- Не говорите этого! - воскликнула она, бросая на меня умоляющий взгляд.
"Don't spoil my pleasure in seeing you again by speaking of what can never be!	- Не портите моего удовольствия при новом свидании со мной, говоря о том, чего никогда не может быть.
Have you still to be told how it is that you find me here alone with my child?"	Неужели вам опять надо говорить, каким образом вы нашли меня здесь одну с моим ребенком?
I forced myself to mention Van Brandt's name, rather than hear it pass her lips.	Я принудил себя произнести имя Ван Брандта, только бы не слышать его от нее.
"I have been told that Mr. Van Brandt is in prison for debt," I said. "And I saw for myself last night that he had left you helpless."	- Мне сказали, что мистер Ван Брандт сидит в тюрьме за долги, - сказал я, - а я сам увидел вчера, что он оставил вас одну без помощи.
"He left me the little money he had with him when he was arrested," she rejoined, sadly.	- Он оставил мне все деньги, какие были у него, когда его арестовали, - возразила она грустно.

"His cruel creditors are more to blame than he is for the poverty that has fallen on us."	- Его жестокие кредиторы более достойны осуждения, чем он.
Even this negative defense of Van Brandt stung me to the quick.	Даже эта относительная защита Ван Брандта задела меня за живое.
"I ought to have spoken more guardedly of him," I said, bitterly.	- Мне следовало говорить о нем осторожно, -сказал я с горечью.
"I ought to have remembered that a woman can forgive almost any wrong that a man can inflict on her-when he is the man whom she loves."	- Мне следовало помнить, что женщина может простить даже оскорбление мужчине, когда она его любит.
She put her hand on my mouth, and stopped me before I could say any more.	Она зажала мне рот рукой и остановила, прежде чем я успел продолжить.
"How can you speak so cruelly to me?" she asked.	- Как вы можете говорить со мной так жестоко? -спросила она.
"You know-to my shame I confessed it to you the last time we met-you know that my heart, in secret, is all yours.	- Вы знаете, к стыду моему, я призналась в этом вам, когда мы виделись в последний раз, вы знаете, что мое сердце втайне всецело принадлежит вам.
What 'wrong' are you talking of?	О каком "оскорблении" говорите вы?
Is it the wrong I suffered when Van Brandt married me, with a wife living at the time (and living still)?	О том ли, что Ван Брандт женился на мне при живой жене?
Do you think I can ever forget the great misfortune of my life-the misfortune that has made me unworthy of you?	Неужели вы думаете, что я могу забыть главное несчастье моей жизни - несчастье, сделавшее меня недостойной вас?
It is no fault of mine, God knows; but it is not the less true that I am not married, and that the little darling who is playing out there with her doll is my child.	Богу известно, что это не моя вина, но тем не менее справедливо, что я не замужем, а милочка, играющая со своей куклой, моя дочь.
And you talk of my being your wife-knowing that!"	А вы, зная это, говорите о том, чтобы я стала вашей женой!
"The child accepts me as her second father," I said.	- Девочка считает меня своим вторым отцом, -сказал я.
"It would be better and happier for us both if you had as little pride as the child."	- Было бы лучше для нас обоих, если бы в вас было так же мало гордости, как и в ней.
"Pride?" she repeated.	- Гордости? - повторила она.
"In such a position as mine?	- В таком положении, как мое?
A helpless woman, with a mock-husband in prison for debt!	Беспомощная женщина, мнимый муж, сидящий в тюрьме за долги!
Say that I have not fallen quite so low yet as to forget what is due to you, and you will pay me a compliment that will be nearer to the truth.	Согласитесь с тем, что я пала еще не так низко, чтобы забыть свое положение относительно вас, и вы сделаете мне комплимент, недалекий от истины.
Am I to marry you for my food and shelter?	Разве мне следует выходить за вас замуж из за пищи и приюта?
Am I to marry you, because there is no lawful tie that binds me to the father of my child?	Разве мне следует выходить за вас потому, что законные узы не связывают меня с отцом моего ребенка?

Cruelly as he has behaved, he has still that claim upon me.	Как жестоко ни поступил он со мной, он имеет еще это право на меня.
Bad as he is, he has not forsaken me; he has been forced away.	Как он ни плох, а он еще не бросил меня, он был к этому принужден.
My only friend, is it possible that you think me ungrateful enough to consent to be your wife?	Мой единственный друг! Возможно ли, что вы считаете меня настолько неблагодарной, что я соглашусь стать вашей женой?
The woman (in my situation) must be heartless indeed who could destroy your place in the estimation of the world and the regard of your friends!	Женщина (в моем положении) должна быть действительно бездушной, чтобы лишить вас уважения света и друзей.
The wretchedest creature that walks the streets would shrink from treating you in that way.	Несчастное существо, таскающееся по улицам, посовестилось бы поступить с вами таким образом.
Oh, what are men made of?	О, из чего созданы мужчины?
How can you-how can you speak of it!"	Как вы можете - как вы можете говорить об этом!
I yielded--and spoke of it no more.	Я уступил - и не говорил об этом больше.
Every word she uttered only increased my admiration of the noble creature whom I had loved, and lost.	Каждое слово, произнесенное ею, увеличивало мой восторг к благородному существу, которое я любил и которого лишился.
What refuge was now left to me?	Какое прибежище оставалось мне?
But one refuge; I could still offer to her the sacrifice of myself.	Только одно. Я мог еще принести себя в жертву для нее.
Bitterly as I hated the man who had parted us, I loved her dearly enough to be even capable of helping him for her sake.	Как ни горько ненавидел я человека, разлучившего нас, я любил ее так нежно, что был даже способен помочь ему для нее.
Hopeless infatuation!	Непростительное ослепление!
I don't deny it; I don't excuse it-hopeless infatuation!	Я не отрицаю этого, я этого не извиняю -непростительное ослепление!
"You have forgiven me," I said.	- Вы простили мне, - сказал я.
"Let me deserve to be forgiven.	- Позвольте мне заслужить ваше прощение.
It is something to be your only friend.	Быть вашим единственным другом что нибудь да значит.
You must have plans for the future; tell me unreservedly how I can help you."	У вас должны быть планы на будущее время. Скажите мне прямо, как я могу вам помочь.
"Complete the good work that you have begun," she answered, gratefully.	- Довершите доброе дело, начатое вами, -ответила она с признательностью.
"Help me back to health.	- Помогите мне выздороветь.
Make me strong enough to submit to a doctor's estimate of my chances of living for some years yet."	Помогите мне собраться с силами, чтобы иметь возможность, как меня обнадежил доктор, прожить еще несколько лет.
"A doctor's estimate of your chances of living?" I repeated.	- Как вас обнадежил доктор, - повторил я.
"What do you mean?"	- Что это значит?

"I hardly know how to tell you," she said, "without speaking again of Mr. Van Brandt."	- Право, не знаю, как вам сказать, - ответила она, -не говоря опять о мистере Ван Брандте.
"Does speaking of him again mean speaking of his debts?" I asked.	- Не значит ли говорить о нем все равно, что говорить об его долгах? - спросил я.
"Why need you hesitate?	- Зачем вам надобно еще колебаться?
You know that there is nothing I will not do to relieve your anxieties."	Вы знаете, что я готов сделать все, чтобы избавить вас от беспокойства.
She looked at me for a moment, in silent distress.	Она смотрела на меня с минуту с безмолвной тоской.
"Oh! do you think I would let you give your money to Van Brandt?" she asked, as soon as she could speak.	- О? Неужели вы думаете, что я допущу вас отдать ваши деньги Ван Брандту? - спросила она, как только смогла заговорить.
"I, who owe everything to your devotion to me?	- Я, всем обязанная вашей преданности ко мне!
Never!	Никогда!
Let me tell you the plain truth.	Позвольте мне сказать вам прямо правду.
There is a serious necessity for his getting out of prison.	Он непременно должен освободиться из тюрьмы.
He must pay his creditors; and he has found out a way of doing it-with my help."	Он должен заплатить своим кредиторам и нашел средство сделать это - с моей помощью.
"Your help?" I exclaimed.	- С вашей помощью? - воскликнул я.
"Yes.	- Да!
This is his position, in two words: A little while since, he obtained an excellent offer of employment abroad, from a rich relative of his, and he had made all his arrangements to accept it.	Вот о его делах в двух словах. Некоторое время назад он получил от своего богатого родственника предложение занять хорошее место за границей и дал свое согласие на то, чтобы занять это место.
Unhappily, he returned to tell me of his good fortune, and the same day he was arrested for debt.	К несчастью, он только что вернулся рассказать мне о своей удаче, как в тот же день был арестован за долги.
His relative has offered to keep the situation open for a certain time, and the time has not yet expired.	Родственник обещал ему никого не назначать на это место некоторое время - и это время еще не прошло.
If he can pay a dividend to his creditors, they will give him his freedom; and he believes he can raise the money if I consent to insure my life."	Если он станет уплачивать проценты своим кредиторам, они дадут ему свободу, и он думает, что сможет достать денег, если я соглашусь застраховать свою жизнь.
To insure her life!	Застраховать ее жизнь!
The snare that had been set for her was plainly revealed in those four words.	Сети, расставленные ей, ясно обнаружились в этих словах.
In the eye of the law she was, of course, a single woman: she was of age; she was, to all intents and purposes, her own mistress.	В глазах закона она была женщина незамужняя, совершеннолетняя и во всем сама себе госпожа.

What was there to prevent her from insuring her life, if she pleased, and from so disposing of the insurance as to give Van Brandt a direct interest in her death?	Что же могло помешать ей застраховать свою жизнь, если бы она хотела, застраховать ее так, чтобы дать Ван Брандту прямой интерес в ее смерти?
Knowing what I knew of him-believing him, as I did, to be capable of any atrocity-I trembled at the bare idea of what might have happened if I had failed to find my way back to her until a later date.	Зная его, считая его способным ко всякой гнусности, я задрожал при одной мысли о том, что могло бы случиться, если бы я позднее отыскал ее.
Thanks to the happy accident of my position, the one certain way of protecting her lay easily within my reach.	Благодаря моему счастливому положению единственный способ защитить ее находился в моих руках.
I could offer to lend the scoundrel the money that he wanted at an hour's notice, and he was the man to accept my proposal quite as easily as I could make it.	Я мог предложить негодяю дать взаймы деньги, нужные ему, а он был способен принять мое предложение так же легко, как я мог сделать его.
"You don't seem to approve of our idea," she said, noticing, in evident perplexity, the effect which she had produced on me.	- Вы, кажется, не одобряете нашу мысль, - сказала она, заметив очевидное неудовольствие, в которое она привела меня.
"I am very unfortunate; I seem to have innocently disturbed and annoyed you for the second time."	- Я очень несчастна, мне кажется, я неумышленно расстроила вас во второй раз.
"You are quite mistaken," I replied.	- Вы ошибаетесь, - ответил я.
"I am only doubting whether your plan for relieving Mr. Van Brandt of his embarrassments is quite so simple as you suppose.	- Я только сомневаюсь, так ли прост ваш план освободить мистера Ван Брандта от его затруднений, как вы предполагаете.
Are you aware of the delays that are likely to take place before it will be possible to borrow money on your policy of insurance?"	Известно вам, какое пройдет время, прежде чем вам будет можно занять деньги под ваш страховой полис?
"I know nothing about it," she said, sadly.	- Я ничего об этом не знаю, - ответила она грустно.
"Will you let me ask the advice of my lawyers?	- Позвольте мне спросить совета моих поверенных.
They are trustworthy and experienced men, and I am sure they can be of use to you."	Это люди надежные и опытные, и я уверен, что они могут быть полезны нам.
Cautiously as I had expressed myself, her delicacy took the alarm.	Как ни осторожно выражался я, ее самолюбие было задето.
"Promise that you won't ask me to borrow money of you for Mr. Van Brandt," she rejoined, "and I will accept your help gratefully."	- Обещайте, что вы не станете просить меня занять у вас деньги для мистера Ван Брандта, -сказала она, - и я с признательностью приму вашу помощь.
I could honestly promise that.	Я мог спокойно обещать это.
My one chance of saving her lay in keeping from her knowledge the course that I had now determined to pursue.	Единственная возможность спасти ее заключалась в том, чтобы скрыть от нее то, что я решился теперь сделать.
I rose to go, while my resolution still sustained me.	Я встал, весьма поддерживаемый своей решимостью.

The sooner I made my inquiries (I reminded her) the more speedily our present doubts and difficulties would be resolved.	Чем скорее я наведу справки (напомнил я ей), тем скорее разрешатся наши сомнения и затруднения.
She rose, as I rose-with the tears in her eyes, and the blush on her cheeks.	Она встала, когда я встал, со слезами на глазах и с румянцем на щеках.
"Kiss me," she whispered, "before you go!	- Поцелуйте меня, - шепнула она, - прежде чем уйдете!
And don't mind my crying.	И не обращайте внимания на мои слезы.
I am quite happy now.	Я совершенно счастлива теперь.
It is only your goodness that overpowers me."	Меня трогает только ваша доброта.
I pressed her to my heart, with the unacknowledged tenderness of a parting embrace.	Я прижал ее к сердцу с невольной нежностью прощального объятия.
It was impossible to disguise the position in which I had now placed myself. I had, so to speak, pronounced my own sentence of banishment.	Мне было невозможно скрыть от себя то положение, в которое я поставил себя, - я, так сказать, произнес свой собственный приговор изгнания.
When my interference had restored my unworthy rival to his freedom, could I submit to the degrading necessity of seeing her in his presence, of speaking to her under his eyes?	Когда мое вмешательство возвратит свободу недостойному сопернику, могу ли я покориться унизительной необходимости видеть ее в его присутствии, говорить с нею на его глазах?
That sacrifice of myself was beyond me-and I knew it.	Эта жертва была свыше сил - и я это знал.
"For the last time!"	"Последний раз! - думал я, удерживая ее у своего сердца лишнюю минуту.
I thought, as I held her to me for a moment longer-"for the last time!"	- Последний раз!"
The child ran to meet me with open arms when I stepped out on the landing.	Девочка бросилась ко мне навстречу с распростертыми объятиями, когда я вышел на площадку.
My manhood had sustained me through the parting with the mother.	Мое мужество поддержало меня в разлуке с матерью.
It was only when the child's round, innocent little face laid itself lovingly against mine that my fortitude gave way.	Только когда милое, невинное личико ребенка с любовью прижалось к моему лицу, твердость моя изменила мне.
I was past speaking; I put her down gently in silence, and waited on the lower flight of stairs until I was fit to face the world outside.	Г оворить я не мог - я молча поставил ее на пол и подождал на нижней площадке, пока был в состоянии выйти на Божий свет.
CHAPTER XXIX. OUR DESTINIES PART US.	Глава XXIX СУДЬБА РАЗЛУЧАЕТ НАС
DESCENDING to the ground-floor of the house, I sent to request a moment's interview with the landlady.	Спустившись на нижний этаж дома, я послал мальчика позвать хозяйку.
I had yet to learn in which of the London prisons Van Brandt was confined; and she was the only person to whom I could venture to address the question.	Мне надо было еще узнать, в какой тюрьме сидит Ван Брандт, и только ей одной я мог решиться задать этот вопрос.

Having answered my inquiries, the woman put her own sordid construction on my motive for visiting the prisoner.	Ответив мне, женщина по своему растолковала мое желание навестить заключенного.
"Has the money you left upstairs gone into his greedy pockets already?" she asked.	- Разве деньги, оставленные вами наверху, перешли уже в его жадные руки? - спросила она.
"If I was as rich as you are, I should let it go.	- Будь я так богата, как вы, я не согласилась бы на это.
In your place, I wouldn't touch him with a pair of tongs!"	На вашем месте я не дотронулась бы до него даже щипцами.
The woman's coarse warning actually proved useful to me; it started a new idea in my mind!	Грубое предостережение женщины оказалось полезно мне. Оно пробудило новую мысль в моей голове.
Before she spoke, I had been too dull or too preoccupied to see that it was quite needless to degrade myself by personally communicating with Van Brandt in his prison.	Прежде чем она сказала это, я был так глуп или так озабочен, что не подумал, что совершенно бесполезно унижать себя личным свиданием с Ван Брандтом в тюрьме.
It only now occurred to me that my legal advisers were, as a matter of course, the proper persons to represent me in the matter-with this additional advantage, that they could keep my share in the transaction a secret even from Van Brandt himself.	Мне пришло в голову только теперь, что моим поверенным, разумеется, приличнее быть моими представителями в этом деле, - с тем очень важным преимуществом, что они могут скрыть даже от самого Ван Брандта мое участие в этой сделке.
I drove at once to the office of my lawyers.	Я тотчас поехал в контору моих поверенных.
The senior partner-the tried friend and adviser of our family-received me.	Меня принял старший партнер - испытанный друг и советник нашего семейства.
My instructions, naturally enough, astonished him.	Мои инструкции, весьма естественно, удивили его.
He was immediately to satisfy the prisoner's creditors, on my behalf, without mentioning my name to any one.	Он должен был немедленно удовлетворить кредитора заключенного моими деньгами, не упоминая о моем имени никому.
And he was gravely to accept as security for repayment-Mr. Van Brandt's note of hand!	А в качестве гарантии за уплату он должен был получить расписку Ван Брандта.
"I thought I was well acquainted with the various methods by which a gentleman can throw away his money," the senior partner remarked.	- Я думал, что мне хорошо известны различные способы, посредством которых джентльмен может растрачивать свои деньги, - заметил старший партнер.
"I congratulate you, Mr. Germaine, on having discovered an entirely new way of effectually emptying your purse.	- Поздравляю вас, мистер Джермень, с открытием совершенно нового способа опустошать свой кошелек.
Founding a newspaper, taking a theater, keeping race-horses, gambling at Monaco, are highly efficient as modes of losing money.	Основать газету, стать содержателем театра, держать беговых лошадей, вести игру в Монако -все это прекрасные способы бросаться деньгами.
But they all yield, sir, to paying the debts of Mr. Van Brandt!"	Но все это не идет в сравнение, сэр, с уплатой долгов Ван Брандта!
I left him, and went home.	Я оставил его и отправился домой.

The servant who opened the door had a message for me from my mother.	Служанка, отворившая мне дверь, имела поручение ко мне от моей матери.
She wished to see me as soon as I was at leisure to speak to her.	Матушка хотела меня видеть, как только я выберу время поговорить с ней.
I presented myself at once in my mother's sitting-room.	Я тотчас отправился в гостиную матушки.
"Well, George?" she said, without a word to prepare me for what was coming.	- Ну, Джордж? - спросила она, ни одним словом не приготовив меня к тому, что последовало.
"How have you left Mrs. Van Brandt?"	- Как ты оставил мистрис Ван Брандт?
I was completely thrown off my guard.	Я был совершенно озадачен.
"Who has told you that I have seen Mrs. Van Brandt?" I asked.	- Кто вам сказал, что я видел мистрис Ван Брандт?
"My dear, your face has told me.	- Друг мой! Твое лицо сказало мне.
Don't I know by this time how you look and how you speak when Mrs. Van Brandt is in your mind.	Разве я не знаю, как ты смотришь и говоришь, когда у тебя в голове мистрис Ван Брандт?
Sit down by me.	Сядь возле меня.
I have something to say to you which I wanted to say this morning; but, I hardly know why, my heart failed me.	Я хочу сказать тебе то, что уже хотела сказать утром, но, право, не знаю, почему у меня не хватило духа.
I am bolder now, and I can say it.	Я теперь смелее и могу это сказать.
My son, you still love Mrs. Van Brandt.	Сын мой! Ты еще любишь мистрис Ван Брандт.
You have my permission to marry her."	Ты имеешь мое позволение жениться на ней.
Those were the words!	Вот что сказала она!
Hardly an hour had elapsed since Mrs. Van Brandt's own lips had told me that our union was impossible.	Не прошло и часа с тех пор, как мистрис Ван Брандт сама сказала мне, что наш союз невозможен.
Not even half an hour had passed since I had given the directions which would restore to liberty the man who was the one obstacle to my marriage.	Не прошло и получаса, как я отдал распоряжения, которые должны были возвратить свободу человеку, служившему единственным препятствием к моей женитьбе.
And this was the time that my mother had innocently chosen for consenting to receive as her daughter-in-law Mrs. Van Brandt!	И это время матушка невинно выбрала для своего согласия принять невесткой мистрис Ван Брандт!
"I see that I surprise you," she resumed.	- Я вижу, что удивляю тебя, - продолжала она.
"Let me explain my motive as plainly as I can.	- Дай мне объяснить причины так прямо, как могу.
I should not be speaking the truth, George, if I told you that I have ceased to feel the serious objections that there are to your marrying this lady.	Я не сказала бы правды, Джордж, если бы стала уверять тебя, что перестала находить важные препятствия к твоей женитьбе на этой женщине.
The only difference in my way of thinking is, that I am now willing to set my objections aside, out of regard for your happiness.	Единственную разницу в моем образе мыслей составляет то, что я согласна теперь устранить мои возражения из уважения к твоему счастью.
I am an old woman, my dear.	Я стара, дружок.

In the course of nature, I cannot hope to be with you much longer.	По закону природы я не могу надеяться еще долго оставаться с тобой.
When I am gone, who will be left to care for you and love you, in the place of your mother?	Когда я умру, кто останется, чтобы заботиться и любить тебя взамен твоей матери?
No one will be left, unless you marry Mrs. Van Brandt.	Никого не останется - если ты не женишься на мистрис Ван Брандт.
Your happiness is my first consideration, and the woman you love (sadly as she has been led astray) is a woman worthy of a better fate.	Твое счастье - моя первая забота, и женщина, которую ты любишь (хотя ее сбили с пути таким печальным образом), достойна лучшей участи.
Marry her."	Женись на ней.
I could not trust myself to speak.	Я не мог решиться заговорить.
I could only kneel at my mother's feet, and hide my face on her knees, as if I had been a boy again.	Я мог только стать на колени перед матушкой и спрятать лицо на ее коленях, как будто опять стал ребенком.
"Think of it, George," she said. "And come back to me when you are composed enough to speak as quietly of the future as I do."	- Подумай об этом, Джордж, - сказала она, - и вернись ко мне, когда успокоишься, чтобы поговорить о будущем.
She lifted my head and kissed me.	Она приподняла мою голову и поцеловала меня.
As I rose to leave her, I saw something in the dear old eyes that met mine so tenderly, which struck a sudden fear through me, keen and cutting, like a stroke from a knife.	Когда я встал, я увидел в милых, поблекших глазах, так нежно встретившихся с моими, что то такое, пронзившее меня внезапным страхом -сильным и жестоким, как удар ножа.
The moment I had closed the door, I went downstairs to the porter in the hall.	Как только я затворил дверь, я спустился вниз к привратнику.
"Has my mother left the house," I asked, "while I have been away?"	- Матушка выезжала, - спросил я, - пока меня не было?
"No, sir."	- Нет, сэр.
"Have any visitors called?"	- Были гости?
"One visitor has called, sir."	- Один гость был, сэр.
"Do you know who it was?"	- Вы знаете, кто это?
The porter mentioned the name of a celebrated physician-a man at the head of his profession in those days.	Привратник назвал одного знаменитого доктора -человека в то время известнейшего среди людей своей профессии.
I instantly took my hat and went to his house.	Я тотчас взял шляпу и пошел к нему.
He had just returned from his round of visits.	Он только что вернулся домой.
My card was taken to him, and was followed at once by my admission to his consulting-room.	Мою карточку отнесли к нему, и меня тотчас провели в его кабинет.
"You have seen my mother," I said. "Is she seriously ill? and have you not concealed it from her?	- Вы видели мою мать, - сказал я, - видимо, она опасно больна - и вы не скрыли этого от нее?
For God's sake, tell me the truth; I can bear it."	Ради Бога, скажите мне правду! Я все перенесу.
The great man took me kindly by the hand.	Знаменитый доктор ласково взял меня за руку.

"Your mother stands in no need of any warning; she is herself aware of the critical state of her health," he said.	- Вашу мать нет надобности предупреждать, -сказал он, - она сама знает о критическом состоянии своего здоровья.
"She sent for me to confirm her own conviction.	Она посылала за мной, чтобы услышать подтверждение своих убеждений.
I could not conceal from her-I must not conceal from you-that the vital energies are sinking.	Я не мог скрыть от нее, не должен был скрывать, что жизненная энергия падает.
She may live for some months longer in a milder air than the air of London.	Она может прожить на несколько месяцев дольше в более теплом климате, чем лондонский.
That is all I can say.	Вот все, что я могу сказать.
At her age, her days are numbered."	В ее лета дни ее сочтены.
He gave me time to steady myself under the blow; and then he placed his vast experience, his matured and consummate knowledge, at my disposal.	Он дал мне время прийти в себя от полученного удара, а потом передал в мое распоряжение свой огромный опыт, свои недюжинные знания.
From his dictation, I committed to writing the necessary instructions for watching over the frail tenure of my mother's life.	Под его диктовку я записал необходимые инструкции о том, как поддерживать слабое здоровье моей матери.
"Let me give you one word of warning," he said, as we parted.	- Позвольте мне предостеречь вас, - сказал он, когда мы расстались.
"Your mother is especially desirous that you should know nothing of the precarious condition of her health.	- Ваша мать особенно желает, чтобы вы не знали о плохом состоянии ее здоровья.
Her one anxiety is to see you happy.	Она заботится только о вашем счастье.
If she discovers your visit to me, I will not answer for the consequences.	Если она узнает о вашем посещении меня, я не отвечаю за последствия.
Make the best excuse you can think of for at once taking her away from London, and, whatever you may feel in secret, keep up an appearance of good spirits in her presence."	Придумайте какой хотите предлог, чтобы тотчас увезти ее из Лондона, и, что бы ни чувствовали втайне, сохраняйте веселость в ее присутствии.
That evening I made my excuse.	В этот вечер я придумал предлог.
It was easily found. I had only to tell my poor mother of Mrs. Van Brandt's refusal to marry me, and there was an intelligible motive assigned for my proposing to leave London.	Его найти было легко, мне стоило только сказать моей бедной матушке об отказе мистрис Ван Брандт выйти за меня, и для моего предложения уехать из Лондона была понятная причина.
The same night I wrote to inform Mrs. Van Brandt of the sad event which was the cause of my sudden departure, and to warn her that there no longer existed the slightest necessity for insuring her life.	В этот же самый вечер я написал мистрис Ван Брандт о печальном обстоятельстве, которое стало причиной моего внезапного отъезда, и дал ей знать, что нет никакой необходимости застраховать ее жизнь.
"My lawyers" (I wrote) "have undertaken to arrange Mr. Van Brandt's affairs immediately.	"Мои поверенные (писал я) взялись немедленно устроить дела г на Ван Брандта.
In a few hours he will be at liberty to accept the situation that has been offered to him."	Через несколько часов он будет в состоянии занять место, предложенное ему".

The last lines of the letter assured her of my unalterable love, and entreated her to write to me before she left England.	Последние строчки моего письма уверяли ее в моей неизменной любви и умоляли писать мне до ее отъезда из Англии.
This done, all was done.	Этим все было сделано.
I was conscious, strange to say, of no acutely painful suffering at this saddest time of my life.	Странно, что в это самое печальное время моей жизни я не чувствовал сильного страдания.
There is a limit, morally as well as physically, to our capacity for endurance.	Есть границы, и нравственные, и физические, для нашей способности страдать.
I can only describe my sensations under the calamities that had now fallen on me in one way: I felt like a man whose mind had been stunned.	Я могу только одним способом описать мои ощущения во время несчастий, вновь обрушившихся на меня, - я чувствовал себя как человек оглушенный.
The next day my mother and I set forth on the first stage of our journey to the south coast of Devonshire.	На следующий день мы с матушкой отправились в путь к южному берегу Девоншира.
CHAPTER XXX. THE PROSPECT DARKENS.	Глава XXX ВЗГЛЯД НАЗАД
THREE days after my mother and I had established ourselves at Torquay, I received Mrs. Van Brandt's answer to my letter.	Через три дня после того, как мы с матушкой поселились в Торкее, я получил от мистрис Ван Брандт ответ на свое письмо.
After the opening sentences (informing me that Van Brandt had been set at liberty, under circumstances painfully suggestive to the writer of some unacknowledged sacrifice on my part), the letter proceeded in these terms:	После первых фраз (сообщавших мне, что Ван Брандт был освобожден при обстоятельствах, заставлявших мою корреспондентку подозревать жертву с моей стороны) письмо продолжалось в следующих выражениях:
"The new employment which Mr. Van Brandt is to undertake secures to us the comforts, if not the luxuries, of life.	"Новая служба, которую предоставили мистеру Ван Брандту, обеспечивает нам удобства, если не роскошь в жизни.
For the first time since my troubles began, I have the prospect before me of a peaceful existence, among a foreign people from whom all that is false in my position may be concealed-not for my sake, but for the sake of my child.	С того самого времени, как начались мои неприятности, я надеялась вести спокойную жизнь между чужестранцами, от которых можно было скрыть мое фальшивое положение, - не для меня, а для моего ребенка.
To more than this, to the happiness which some women enjoy, I must not, I dare not, aspire.	Большего счастья, которым наслаждаются некоторые женщины, я не должна и не смею домогаться.
"We leave England for the Continent early tomorrow morning.	Мы уезжаем за границу завтра рано утром.
Shall I tell you in what part of Europe my new residence is to be?	Г оворить ли мне вам, в какой части Европы будет мое новое местопребывание?
"No!	Нет!
You might write to me again; and I might write back.	Вы, пожалуй, опять мне напишете, и я, пожалуй, отвечу вам.
The one poor return I can make to the good angel of my life is to help him to forget me.	А единственное жалкое вознаграждение, которым я могу отплатить доброму ангелу моей жизни, состоит в том, чтобы помочь ему забыть меня.
What right have I to cling to my usurped place in your regard?	Какое право имею я занимать незаслуженное место в ваших воспоминаниях?

The time will come when you will give your heart to a woman who is worthier of it than I am.	Настанет время, когда вы отдадите ваше сердце женщине достойнее его, чем я.
Let me drop out of your life-except as an occasional remembrance, when you sometimes think of the days that have gone forever.	Позвольте мне исчезнуть из вашей жизни, кроме случайного воспоминания, когда вы иногда будете думать о днях, прошедших навсегда.
"I shall not be without some consolation on my side, when I too look back at the past.	У меня тоже будет утешение со своей стороны, когда я стану заглядывать в прошлое.
I have been a better woman since I met with you.	Я стала лучше с тех пор, как встретилась с вами.
Live as long as I may, I shall always remember that.	Как долго ни проживу, я всегда буду это помнить.
"Yes!	Да!
The influence that you have had over me has been from first to last an influence for good.	Влияние ваше на меня с самого начала оказалось влиянием хорошим.
Allowing that I have done wrong (in my position) to love you, and, worse even than that, to own it, still the love has been innocent, and the effort to control it has been an honest effort at least.	Положим, что я поступила дурно (в моем положении), что полюбила вас, - и еще хуже, что призналась в этом, - все таки эта любовь была невинна, и усилие обуздать ее было по крайней мере честно.
But, apart from this, my heart tells me that I am the better for the sympathy which has united us.	Но, кроме этого, сердце говорит мне, что я стала лучше от сочувствия, соединившего нас.
I may confess to you what I have never yet acknowledged-now that we are so widely parted, and so little likely to meet again-whenever I have given myself up unrestrainedly to my own better impulses, they have always seemed to lead me to you.	Я могу признаться вам, в чем еще не признавалась, - теперь, когда мы разъединены и вряд ли встретимся опять.
Whenever my mind has been most truly at peace, and I have been able to pray with a pure and a penitent heart, I have felt as if there was some unseen tie that was drawing us nearer and nearer together.	Когда я свободно предавалась моим лучшим впечатлениям, они влекли меня к вам. Когда душа моя была спокойна и я была в состоянии молиться от чистого и раскаивающегося сердца, я чувствовала, что какая то невидимая связь притягивала нас все ближе друг к другу.
And, strange to say, this has always happened (just as my dreams of you have always come to me) when I have been separated from Van Brandt.	И странно, что это всегда случалось со мной (как и сны, в которых я видела вас), когда я была в разлуке с Ван Брандтом.
At such times, thinking or dreaming, it has always appeared to me that I knew you far more familiarly than I know you when we meet face to face.	В такие времена, в думах или во сне, всегда мне казалось, что я знала вас короче, чем в то время, когда мы встретились лицом к лицу.
Is there really such a thing, I wonder, as a former state of existence? And were we once constant companions in some other sphere, thousands of years since?	Желала бы знать, есть ли прежняя жизнь и не были ли мы постоянными товарищами в какой нибудь сфере тысячу лет тому назад?
These are idle guesses.	Это пустые догадки!
Let it be enough for me to remember that I have been the better for knowing you-without inquiring how or why.	Пусть для меня будет достаточно помнить, что я стала лучше, познакомившись с вами, - не расспрашивая, как и почему.
"Farewell, my beloved benefactor, my only friend!	Прощайте, мой возлюбленный благодетель, мой единственный друг!

The child sends you a kiss; and the mother signs herself your grateful and affectionate	Девочка посылает вам поцелуй, а мать подписывается вашей признательной и любящей М.
"M. VAN BRANDT."	Ван Брандт".
When I first read those lines, they once more recalled to my memory-very strangely, as I then thought-the predictions of Dame Dermody in the days of my boyhood.	Когда я прочел эти строки, они опять напомнили мне довольно странное, как мне тогда казалось, предсказание бабушки Дермоди в дни моего детства.
Here were the foretold sympathies which were spiritually to unite me to Mary, realized by a stranger whom I had met by chance in the later years of my life!	Вот предсказанная симпатия, духовно соединявшая меня с Мери, осуществлялась с посторонней, с которой я встретился позднее.
Thinking in this direction, did I advance no further?	Размышляя об этом, как я не подвинулся дальше?
Not a step further!	Ни одним шагом дальше?
Not a suspicion of the truth presented itself to my mind even yet.	Ни малейшего подозрения об истине не представлялось моему уму даже теперь.
Was my own dullness of apprehension to blame for this?	Следовало ли обвинять в этом мою недальновидность?
Would another man in my position have discovered what I had failed to see?	Узнал ли бы другой в моем положении то, чего не ведал я?
I look back along the chain of events which runs through my narrative, and I ask myself, Where are the possibilities to be found (in my case, or in the case of any other man) of identifying the child who was Mary Dermody with the woman who was Mrs. Van Brandt?	Я оглядываюсь на цепь событий, прошедших через мой рассказ, и спрашиваю себя: была ли возможность для меня или кого другого узнать ребенка Мери Дермоди в женщине мистрис Ван Брандт?
Was there anything left in our faces, when we met again by the Scotch river, to remind us of our younger selves?	Осталось ли что нибудь в наших лицах, когда мы встретились у шотландской реки, что напоминало бы нам нашу молодость?
We had developed, in the interval, from boy and girl to man and woman: no outward traces were discernible in us of the George and Mary of other days.	Мы за этот промежуток времени превратились из мальчика и девочки в мужчину и женщину, в нас не осталось следов прежних Джорджа и Мери.
Disguised from each other by our faces, we were also disguised by our names.	Скрытые друг от друга нашими лицами, мы были также скрыты нашими именами.
Her mock-marriage had changed her surname.	Ее мнимое супружество переменило ее фамилию.
My step-father's will had changed mine.	Завещание моего отчима переменило мою.
Her Christian name was the commonest of all names of women; and mine was almost as far from being remarkable among the names of men.	Ее имя было самое распространенное, а мое также ничем не отличалось от обыкновенных мужских имен.
Turning next to the various occasions on which we had met, had we seen enough of each other to drift into recognition on either side, in the ordinary course of talk?	Если вспомнить все случаи, когда мы встречались, разве мы достаточно имели времени, чтобы в ходе разговора узнать друг друга?
We had met but four times in all; once on the bridge, once again in Edinburgh, twice more in London.	Мы встречались всего четыре раза: раз на мосту, раз в Эдинбурге, два раза в Лондоне.

On each of these occasions, the absorbing anxieties and interests of the passing moment had filled her mind and mine, had inspired her words and mine.	Каждый раз беспокойство и интересы настоящего наполняли ее мысли и мои, вдохновляли ее слова и мои.
When had the events which had brought us together left us with leisure enough and tranquillity enough to look back idly through our lives, and calmly to compare the recollections of our youth?	Когда же события, сводившие нас, давали нам достаточно времени и спокойствия, чтобы оглянуться на прошедшую жизнь и спокойно сравнить воспоминания нашей юности?
Never!	Никогда!
From first to last, the course of events had borne us further and further away from any results that could have led even to a suspicion of the truth.	С начала до конца развитие событий увлекало нас все дальше и дальше от случая, который натолкнул бы нас хотя на подозрение истины.
She could only believe when she wrote to me on leaving England-and I could only believe when I read her letter-that we had first met at the river, and that our divergent destinies had ended in parting us forever.	Она могла только думать, когда писала мне, оставляя Англию, и я мог только думать, когда читал ее письмо, что мы встретились первый раз у реки и что наши расходящиеся судьбы наконец разлучили нас навсегда.
Reading her farewell letter in later days by the light of my matured experience, I note how remarkably Dame Dermody's faith in the purity of the tie that united us as kindred spirits was justified by the result.	Читая ее последнее письмо позднее, озаренный светом жизненного опыта, я теперь примечаю, как вера бабушки Дермоди в чистоту соединяющей нас связи, как родственных душ, оправдалась впоследствии.
It was only when my unknown Mary was parted from Van Brandt-in other words, it was only when she was a pure spirit-that she felt my influence over her as a refining influence on her life, and that the apparition of her communicated with me in the visible and perfect likeness of herself.	Только когда моя неизвестная Мери расставалась с Ван Брандтом, другими словами, когда она превращалась в чистый дух, - тогда она чувствовала мое влияние на нее, как влияние, очищающее ее жизнь, и ее призрак сообщался со мной, очевидно, и вполне сходный с ней.
On my side, when was it that I dreamed of her (as in Scotland), or felt the mysterious warning of her presence in my waking moments (as in Shetland)?	Со своей стороны, когда я видел ее во сне (как в Шотландии) или чувствовал таинственное предостережение ее присутствия наяву (как на Шетлендских островах)?
Always at the time when my heart opened most tenderly toward her and toward others-when my mind was most free from the bitter doubts, the self-seeking aspirations, which degrade the divinity within us.	Всегда в то время, когда мое сердце нежнее открывалось ей и другим, когда мои мысли были свободнее от горьких сомнений, эгоистических стремлений, унижающих божество внутри нас.
Then, and then only, my sympathy with her was the perfect sympathy which holds its fidelity unassailable by the chances and changes, the delusions and temptations, of mortal life.	Тогда, и только тогда мое сочувствие к ней было недоступно случайностям и переменам, обманам и искушениям земной жизни.
I am writing prematurely of the time when the light came to me.	Глава XXXI
My narrative must return to the time when I was still walking in darkness.	МИСС ДЕНРОС
Absorbed in watching over the closing days of my mother's life, I found in the performance of this sacred duty my only consolation under the overthrow of my last hope of marriage with Mrs. Van Brandt.	Поглощенный заботами о здоровье моей матери, я находил в этой священной обязанности свое последнее утешение в несбывшейся надежде жениться на мистрис Ван Брандт.

By slow degrees my mother felt the reviving influences of a quiet life and a soft, pure air.	Постепенно матушка почувствовала благотворное влияние спокойной жизни и мягкого воздуха.
The improvement in her health could, as I but too well knew, be only an improvement for a time.	Я слишком хорошо знал, что это может быть только временное улучшение.
Still, it was a relief to see her free from pain, and innocently happy in the presence of her son.	Все таки было облегчением видеть ее избавленной от страданий и радостной и счастливой присутствием сына.
Excepting those hours of the day and night which were dedicated to repose, I was never away from her.	Исключая часы, посвященные отдыху, я не отходил от нее.
To this day I remember, with a tenderness which attaches to no other memories of mine, the books that I read to her, the sunny corner on the seashore where I sat with her, the games of cards that we played together, the little trivial gossip that amused her when she was strong enough for nothing else.	До сих пор помню я с нежностью, не содержавшейся ни в каких других моих воспоминаниях, книги, которые я ей читал, солнечный уголок на морском берегу, где я сидел с ней, карточные игры, в которые я с ней играл, пустую болтовню, забавлявшую ее, когда у ней недоставало сил заняться чем нибудь другим.
These are my imperishable relics; these are the deeds of my life that I shall love best to look back on, when the all-infolding shadows of death are closing round me.	Эти мои драгоценные воспоминания, эти все мои действия я чаще всего буду любить вспоминать, когда тени смерти станут смыкаться надо мной.
In the hours when I was alone, my thoughts-occupying themselves mostly among the persons and events of the past-wandered back, many and many a time, to Shetland and Miss Dunross.	В те часы, когда я оставался один, мои мысли, занятые по большей части прошлыми событиями, не раз обращались к Шетлендским островам и мисс Денрос.
My haunting doubt as to what the black veil had really hidden from me was no longer accompanied by a feeling of horror when it now recurred to my mind.	Сомнение, преследовавшее меня относительно того, что действительно скрывала вуаль, уже не сопровождалось чувством ужаса, когда приходило на ум.
The more vividly my later remembrances of Miss Dunross were associated with the idea of an unutterable bodily affliction, the higher the noble nature of the woman seemed to rise in my esteem.	Чем яснее мои последние воспоминания о мисс Денрос напоминали о ее телесном недуге, тем больше представлялась мне благородная натура этой женщины, достойной моего уважения.
For the first time since I had left Shetland, the temptation now came to me to disregard the injunction which her father had laid on me at parting.	Первый раз после моего отъезда с Шетлендских островов почувствовал я искушение ослушаться запрещения, наложенного ее отцом на меня при расставании.
When I thought again of the stolen kiss in the dead of night; when I recalled the appearance of the frail white hand, waving to me through the dark curtains its last farewell; and when there mingled with these memories the later remembrance of what my mother had suspected, and of what Mrs. Van Brandt had seen in her dream-the longing in me to find a means of assuring Miss Dunross that she still held her place apart in my memory and my heart was more than mortal fortitude could resist.	Когда я подумал опять о тайном поцелуе в памятную ночь; когда я припомнил тонкую, белую руку, махавшую мне сквозь темные занавеси на прощание в последний раз, и когда к этим воспоминаниям примешалось то, что подозревала моя мать и что мистрис Ван Брандт видела во сне, - желание найти способ уверить мисс Денрос, что она все еще занимает особое место в моей памяти и в моем сердце, стало так сильно, что ни один смертный не мог бы устоять против него.
I was pledged in honor not to return to Shetland, and not to write.	Я обязался честью не возвращаться на Шетлендские острова и не писать.

How to communicate with her secretly, in some other way, was the constant question in my mind as the days went on.	Как связаться с ней тайным образом или каким нибудь другим способом, было постоянным вопросом в душе моей по мере того, как время шло.
A hint to enlighten me was all that I wanted; and, as the irony of circumstances ordered it, my mother was the person who gave me the hint.	Я желал только намека, чтобы узнать, как мне поступить, - и, по иронии обстоятельств, намек этот подала мне матушка.
We still spoke, at intervals, of Mrs. Van Brandt.	Мы все еще иногда говорили о мистрис Ван Брандт.
Watching me on those occasions when we were in the company of friends and acquaintances at Torquay, my mother plainly discerned that no other woman, whatever her attractions might be, could take the place in my heart of the woman whom I had lost.	Наблюдая за мной в то время, когда мы находились в обществе знакомых в Торкее, матушка ясно примечала, что никакая другая женщина, как бы ни была она прелестна, не могла занять в моем сердце место женщины, которой я лишился.
Seeing but one prospect of happiness for me, she steadily refused to abandon the idea of my marriage.	Видя только одну возможность сделать меня счастливым, она не отказалась от мысли женить меня на мистрис Ван Брандт.
When a woman has owned that she loves a man (so my mother used to express her opinion), it is that man's fault, no matter what the obstacles may be, if he fails to make her his wife.	Когда женщина призналась, что любит человека (так матушка выражала свое мнение), то этот человек сам будет виноват, каковы бы ни были препятствия, если она не станет его женой.
Reverting to this view in various ways, she pressed it on my consideration one day in these words:	Возвращаясь к этому вопросу различными способами, она однажды заговорила со мной вот о чем:
"There is one drawback, George, to my happiness in being here with you.	- Счастье находиться здесь с тобой, Джордж, портит для меня одно обстоятельство.
I am an obstacle in the way of your communicating with Mrs. Van Brandt."	Я мешаю тебе видеться с мистрис Ван Брандт.
"You forget," I said, "that she has left England without telling me where to find her."	- Вы забываете, - сказал я, - что она уехала из Англии, не сказав мне, где я могу найти ее.
"If you were free from the incumbrance of your mother, my dear, you would easily find her.	- Если бы тебе не мешала твоя мать, дружок, ты мог бы легко отыскать ее.
Even as things are, you might surely write to her.	Не можешь ли ты написать к ней?
Don't mistake my motives, George.	Не перетолковывай в другую сторону причин, побуждающих меня говорить тебе об этом, Джордж.
If I had any hope of your forgetting her-if I saw you only moderately attracted by one or other of the charming women whom we know here-I should say, let us never speak again or think again of Mrs. Van Brandt.	Если бы я имела надежду, что ты забудешь ее, если бы я видела, что ты хоть сколько нибудь увлекся очаровательными женщинами, которых мы встречаем здесь, - я сказала бы, что нам не следует ни говорить, ни думать о мистрис Ван Брандт.
But, my dear, your heart is closed to every woman but one.	Но, дружок мой, твое сердце закрыто для всех женщин, кроме одной.
Be happy in your own way, and let me see it before I die.	Будь счастлив, по своему, и дай мне увидеть твое счастье, прежде чем я умру.

The wretch to whom that poor creature is sacrificing her life will, sooner or later, ill-treat her or desert her and then she must turn to you.	Негодяй, которому эта бедная женщина принесла в жертву свою жизнь, рано или поздно дурно поступит с ней или бросит ее - и тогда она должна обратиться к тебе.
Don't let her think that you are resigned to the loss of her.	Не заставляй мистрис Ван Брандт думать, что ты смирился с потерей ее.
The more resolutely you set her scruples at defiance, the more she will love you and admire you in secret.	Чем решительнее ты будешь побеждать ее совестливость, тем больше она будет любить тебя и восхищаться тобой втайне.
Women are like that.	Женщины любят это.
Send her a letter, and follow it with a little present.	Пошли к ней письмо и маленький подарок.
You talked of taking me to the studio of the young artist here who left his card the other day.	Ты хотел отвести меня в мастерскую молодого художника, который недавно оставил свою карточку.
I am told that he paints admirable portraits in miniatures.	Мне говорили, что он отлично пишет миниатюрные портреты.
Why not send your portrait to Mrs. Van Brandt?"	Почему бы тебе не послать своего портрета мистрис Ван Брандт?
Here was the idea of which I had been vainly in search!	Вот выход, которого я искал напрасно!
Quite superfluous as a method of pleading my cause with Mrs. Van Brandt, the portrait offered the best of all means of communicating with Miss Dunross, without absolutely violating the engagement to which her father had pledged me.	Совершенно бесполезный, чтобы ходатайствовать за меня перед мистрис Ван Брандт, портрет представлял самый лучший способ общения с мисс Денрос, не нарушая обязательства, взятого с меня ее отцом.
In this way, without writing a word, without even sending a message, I might tell her how gratefully she was remembered; I might remind her of me tenderly in the bitterest moments of her sad and solitary life.	Таким образом, не написав ни слова, даже не дав никому словесного поручения, я мог сказать ей, с какой признательностью помню о ней, мог нежно напоминать ей обо мне в самые горькие минуты ее грустной и одинокой жизни.
The same day I went to the artist privately.	В тот же самый день я тайно отправился к художнику.
The sittings were afterward continued during the hours while my mother was resting in her room, until the portrait was completed.	Сеансы потом продолжались до окончания портрета в те часы, когда матушка отдыхала в своей комнате.
I caused it to be inclosed in a plain gold locket, with a chain attached; and I forwarded my gift, in the first instance, to the one person whom I could trust to assist me in arranging for the conveyance of it to its destination.	Я велел вложить портрет в простой золотой медальон с цепочкой и отправил мой подарок к единственному человеку, которому я мог поручить доставить его по назначению.
This was the old friend (alluded to in these pages as "Sir James") who had taken me with him to Shetland in the Government yacht.	Это был старый друг (который на этих страницах назывался сэр Джемс) и который возил меня на Шетлендские острова на казенной яхте.
I had no reason, in writing the necessary explanations, to express myself to Sir James with any reserve.	Я не имел причины, давая необходимые объяснения, скрываться от сэра Джемса.
On the voyage back we had more than once spoken together confidentially of Miss Dunross.	На обратном пути мы не раз говорили о мисс Денрос.

Sir James had heard her sad story from the resident medical man at Lerwick, who had been an old companion of his in their college days.	Сэр Джемс слышал ее печальную историю от червикского доктора, его школьного товарища.
Requesting him to confide my gift to this gentleman, I did not hesitate to acknowledge the doubt that oppressed me in relation to the mystery of the black veil.	Прося сэра Джемса передать мой подарок доктору, я не колеблясь рассказал о сомнении, тяготившем меня, относительно тайны черной вуали.
It was, of course, impossible to decide whether the doctor would be able to relieve that doubt.	Разумеется, невозможно было предполагать, в состоянии ли доктор разрешить это сомнение.
I could only venture to suggest that the question might be guardedly put, in making the customary inquiries after the health of Miss Dunross.	Я мог только просить, чтобы вопрос был задан осторожно при обычных расспросах о здоровье мисс Денрос.
In those days of slow communication, I had to wait, not for days, but for weeks, before I could expect to receive Sir James's answer.	В те годы почта работала медленно, и я должен был ждать не несколько дней, а недель, чтобы получить ответ сэра Джемса.
His letter only reached me after an unusually long delay.	Письмо его мне пришлось ожидать необыкновенно долго.
For this, or for some other reason that I cannot divine, I felt so strongly the foreboding of bad news that I abstained from breaking the seal in my mother's presence.	По этой или по какой нибудь другой причине, которую я угадать не могу, я так сильно предчувствовал неприятные известия, что не хотел распечатать письмо при матушке.
I waited until I could retire to my own room, and then I opened the letter.	Я подождал, пока мог уйти в свою комнату, - и только тогда распечатал письмо.
My presentiment had not deceived me.	Предчувствие не обмануло меня.
Sir James's reply contained these words only:	Ответ сэра Джемса состоял только из таких слов:
"The letter inclosed tells its own sad story, without help from me.	"Письмо, прилагаемое при сем, само расскажет свою грустную историю без моей помощи.
I cannot grieve for her; but I can feel sorry for you."	О ней я сожалеть не могу. А вас мне искренно жаль".
The letter thus described was addressed to Sir James by the doctor at Lerwick.	* * * Письмо, о котором говорилось таким образом, было адресовано к сэру Джемсу червикским доктором.
I copy it (without comment) in these words:	Я привожу его без всяких замечаний:
"The late stormy weather has delayed the vessel by means of which we communicate with the mainland.	* * * "Бурная погода задержала корабль, с помощью которого мы сообщаемся с материком.
I have only received your letter to-day.	Я только сегодня получил ваше письмо.
With it, there has arrived a little box, containing a gold locket and chain; being the present which you ask me to convey privately to Miss Dunross, from a friend of yours whose name you are not at liberty to mention.	С ним вместе пришел ящичек с золотым медальоном и цепочкой, подарок, который вы просите меня тайно передать мисс Денрос от вашего друга, имя которого вы не считаете себя вправе упомянуть.
"In transmitting these instructions, you have innocently placed me in a position of extreme difficulty.	Давая мне это поручение, вы невольно поставили меня в чрезвычайно затруднительное положение.

"The poor lady for whom the gift is intended is near the end of her life-a life of such complicated and terrible suffering that death comes, in her case, literally as a mercy and a deliverance.	Бедная девушка, для которой назначался этот подарок, находится при смерти. Она испытывает такие страшные страдания, что смерть для нее буквально есть благодеяние и успокоение.
Under these melancholy circumstances, I am, I think, not to blame if I hesitate to give her the locket in secret; not knowing with what associations this keepsake may be connected, or of what serious agitation it may not possibly be the cause.	При таких грустных обстоятельствах, я думаю, что меня нельзя порицать, если я не решаюсь отдать ей медальон втайне, не зная, с какими воспоминаниями связана эта вещица и не опасное ли волнение она может возбудить.
"In this state of doubt I have ventured on opening the locket, and my hesitation is naturally increased.	Испытывая это сомнение, я осмелился раскрыть медальон - и, конечно, моя нерешительность увеличилась.
I am quite ignorant of the remembrances which my unhappy patient may connect with the portrait.	Мне совершенно неизвестно, какие воспоминания для моей несчастной больной связываются с этим портретом.
I don't know whether it will give her pleasure or pain to receive it, in her last moments on earth.	Я не знаю, приятно или прискорбно ей будет получить его в ее последние минуты на земле.
I can only decide to take it with me, when I see her to-morrow, and to let circumstances determine whether I shall risk letting her see it or not.	Я мог только решиться взять его с собой, когда увижу ее завтра, и предоставить обстоятельствам решить, могу ли отдать его, или нет.
Our post to the South only leaves this place in three days' time.	Наша почта на юг уходит только через три дня.
I can keep my letter open, and let you know the result.	Я могу не запечатывать моего письма и сообщить вам результат.
"I have seen her; and I have just returned to my own house.	* * * Я видел ее и только что вернулся домой.
My distress of mind is great.	Велико мое душевное беспокойство.
But I will do my best to write intelligibly and fully of what has happened.	Но я постараюсь собраться с силами и описать понятно и подробно то, что случилось.
"Her sinking energies, when I first saw her this morning, had rallied for the moment.	Ее слабеющий организм, когда я видел ее утром, взбодрился на минуту.
The nurse informed me that she had slept during the early hours of the new day.	Сиделка сказала мне, что она спала утром несколько часов.
Previously to this, there were symptoms of fever, accompanied by some slight delirium.	До этого были симптомы горячки с легким бредом.
The words that escaped her in this condition appear to have related mainly to an absent person whom she spoke of by the name of	Слова, вырывавшиеся у нее в бреду, относились к какому то отсутствующему лицу, которого она называла
' George.'	"Джорджем".
Her one anxiety, I am told, was to see	Мне сказали, что она только желала увидеть этого
' George' again before she died.	"Джорджа" перед смертью.
"Hearing this, it struck me as barely possible that the portrait in the locket might be the portrait of the absent person.	Когда я это услышал, мне показалось вполне возможным, что портрет в медальоне изображает это отсутствующее лицо.

I sent her nurse out of the room, and took her hand in mine.	Я выслал сиделку из комнаты и взял за руку больную.
Trusting partly to her own admirable courage and strength of mind, and partly to the confidence which I knew she placed in me as an old friend and adviser, I adverted to the words which had fallen from her in the feverish state. And then I said,	Полагаясь отчасти на ее удивительное мужество и душевную силу, а отчасти на доверие, которое она испытывала ко мне как к старому другу и советнику, я заговорил о словах, которые вырывались у нее в лихорадочном состоянии, а потом сказал:
'You know that any secret of yours is safe in my keeping.	- Вы знаете, что всякая ваша тайна сохранится у меня.
Tell me, do you expect to receive any little keepsake or memorial from 'George'?	Скажите мне, не ожидаете ли вы от Джорджа какой нибудь вещицы на память?
"It was a risk to run.	Это был риск.
The black veil which she always wears was over her face.	Черная вуаль, которую она всегда носит, была опущена на ее лице.
I had nothing to tell me of the effect which I was producing on her, except the changing temperature, or the partial movement, of her hand, as it lay in mine, just under the silk coverlet of the bed.	Ничего не могу сказать о том действии, которое я произвел на нее, кроме учащения пульса и слабого движения руки, лежавшей в моей под шелковым одеялом.
"She said nothing at first.	Сначала она не сказала ничего.
Her hand turned suddenly from cold to hot, and closed with a quick pressure on mine.	Рука ее вдруг из холодной стала горячей и сжала мою руку.
Her breathing became oppressed.	Дыхание ее стало тяжелым.
When she spoke, it was with difficulty.	Она с трудом заговорила со мной.
She told me nothing; she only put a question:	Она не сказала мне ничего, а только задала вопрос.
"'Is he here?' she asked.	- Он здесь? - спросила она.
"I said, 'Nobody is here but myself.'	- Здесь нет никого, кроме меня, - ответил я.
"'Is there a letter?' "I said	- Есть письмо?
'No.'	- Нет, - сказал я.
"She was silent for a while.	Она молчала некоторое время.
Her hand turned cold; the grasp of her fingers loosened.	Рука ее вновь стала холодной, пальцы, сжимавшие мою руку, разжались.
She spoke again:	Она заговорила опять:
' Be quick, doctor!	- Говорите скорее, доктор!
Whatever it is, give it to me, before I die.'	Что бы это ни было, дайте мне, пока я не умерла.
"I risked the experiment; I opened the locket, and put it into her hand.	Я решился на риск, раскрыл медальон и вложил ей в руку.
"So far as I could discover, she refrained from looking at it at first.	Как мне показалось, она сначала не хотела на него взглянуть.
She said,	Она сказала:
' Turn me in the bed, with my face to the wall.'	- Поверните меня на постели лицом к стене.

I obeyed her.	Я повиновался.
With her back turned toward me she lifted her veil; and then (as I suppose) she looked at the portrait.	Спиной ко мне, она подняла свою вуаль, и потом (я так думаю) взглянула на портрет.
A long, low cry-not of sorrow or pain: a cry of rapture and delight-burst from her.	Продолжительный тихий крик, не печальный, а крик восторга и восхищения, вырвался у нее.
I heard her kiss the portrait.	Я слышал, что она поцеловала портрет.
Accustomed as I am in my profession to piteous sights and sounds, I never remember so completely losing my self-control as I lost it at that moment.	Привыкший в моей профессии к печальным зрелищам и звукам, я не помню, чтобы когда нибудь потерял свое самообладание до такой степени.
I was obliged to turn away to the window.	Я принужден был отойти к окну.
"Hardly a minute can have passed before I was back again at the bedside.	Едва ли прошла минута, как я снова уже находился у кровати.
In that brief interval she had changed.	Вуаль опять закрывала ее лицо.
Her voice had sunk again; it was so weak that I could only hear what she said by leaning over her and placing my ear close to her lips.	Ее голос опять ослабел. Я мог только слышать, что она говорила, наклонившись к ней и приложив ухо к ее губам.
"'Put it round my neck,' she whispered.	- Наденьте мне на шею, - шепнула она.
"I clasped the chain of the locket round her neck.	Я застегнул цепочку на ее шее.
She tried to lift her hand to it, but her strength failed her.	Она хотела поднести к ней руку, но у нее на это не хватило сил.
"'Help me to hide it,' she said.	- Помогите мне спрятать, - сказала она.
"I guided her hand.	Я водил ее рукой.
She hid the locket in her bosom, under the white dressing-gown which she wore that day.	Она спрятала медальон на груди под белой блузой, которая была на ней в этот день.
The oppression in her breathing increased.	Дыхание ее становилось все тяжелее.
I raised her on the pillow.	Я приподнял ее на изголовье.
The pillow was not high enough.	Изголовье было не очень высоким.
I rested her head on my shoulder, and partially opened her veil.	Я положил ее голову на свое плечо и немножко приподнял вуаль.
She was able to speak once more, feeling a momentary relief.	Она опять заговорила, почувствовав минутное облегчение.
"'Promise,' she said, 'that no stranger's hand shall touch me.	- Обещайте мне, - сказала она, - что чужие руки не коснутся меня.
Promise to bury me as I am now.'	Обещайте похоронить меня так, как я теперь.
"I gave her my promise.	Я дал ей обещание.
"Her failing breath quickened.	Ее ослабевшее дыхание участилось.
She was just able to articulate the next words:	Она едва могла произнести следующие слова:
"'Cover my face again.'	- Опять закройте мне лицо.
"I drew the veil over her face.	Я закрыл.

She rested a while in silence.	Она некоторое время молчала.
Suddenly the sound of her laboring respiration ceased.	Вдруг дыхание ее прервалось.
She started, and raised her head from my shoulder.	Она вздрогнула и приподняла голову с моего плеча.
"'Are you in pain?' I asked.	- Вы страдаете? - спросил я.
"'I am in heaven!' she answered.	- Я на небесах! - ответила она.
"Her head dropped back on my breast as she spoke.	С этими словами голова ее опустилась на мою грудь.
In that last outburst of joy her last breath had passed.	В этом последнем радостном порыве остановилось ее последнее дыхание.
The moment of her supreme happiness and the moment of her death were one.	Минута великого счастья была минутой ее смерти.
The mercy of God had found her at last.	Милосердие Божие наконец посетило ее.
"I return to my letter before the post goes out.	* * * Возвращаюсь к моему письму, пока не ушла почта.
"I have taken the necessary measures for the performance of my promise.	Я принял необходимые меры для исполнения моего обещания.
She will be buried with the portrait hidden in her bosom, and with the black veil over her face.	Она будет похоронена с медальоном, спрятанным на груди, и с черной вуалью на лице.
No nobler creature ever breathed the breath of life.	Не было на свете существа благороднее.
Tell the stranger who sent her his portrait that her last moments were joyful moments, through his remembrance of her as expressed by his gift.	Скажите тому, кто прислал ей свой портрет, что ее последние минуты были радостны благодаря его памяти о ней, выраженной этим подарком.
"I observe a passage in your letter to which I have not yet replied.	Я примечаю одно место в вашем письме, на которое еще не отвечал.
You ask me if there was any more serious reason for the persistent hiding of her face under the veil than the reason which she was accustomed to give to the persons about her.	Вы спрашиваете, была ли более серьезная причина постоянно скрывать ее лицо под вуалью, чем та, на которую она обыкновенно ссылалась окружающим ее.
It is true that she suffered under a morbid sensitiveness to the action of light.	Это правда, что она страдала болезненной чувствительностью от действия света.
It is also true that this was not the only result, or the worst result, of the malady that afflicted her.	Также правда, что это был не единственный и не худший результат болезни, постигшей ее.
She had another reason for keeping her face hidden-a reason known to two persons only: to the doctor who lives in the village near her father's house, and to myself.	Она имела другую причину скрывать свое лицо -причину, известную только двум лицам: доктору, живущему в деревне близ дома ее отца, и мне.
We are both pledged never to divulge to any living creature what our eyes alone have seen.	Мы оба обязались не открывать никому на свете того, что видели одни наши глаза.
We have kept our terrible secret even from her father; and we shall carry it with us to our graves.	Мы сохраняли ее ужасную тайну даже от ее отца и унесем эту тайну в могилу.

I have no more to say on this melancholy subject to the person in whose interest you write.	Мне нечего больше сказать об этом печальном предмете тому, по поручению кого вы пишите.
When he thinks of her now, let him think of the beauty which no bodily affliction can profane-the beauty of the freed spirit, eternally happy in its union with the angels of God.	Когда он будет думать о ней теперь, пусть думает о красоте, которую не может испортить телесная болезнь, - красоте свободного духа, вечно счастливого в союзе с ангелами Господними.
"I may add, before I close my letter, that the poor old father will not be left in cheerless solitude at the lake house.	Я могу прибавить, прежде чем кончу это письмо, что бедный, старый отец не останется в печальном одиночестве в доме у озера.
He will pass the remainder of his days under my roof, with my good wife to take care of him, and my children to remind him of the brighter side of life."	Он проведет свою остальную жизнь у меня. Моя добрая жена будет заботиться о нем, а мои дети станут напоминать ему о более светлой стороне жизни".
So the letter ended.	Так кончалось письмо.
I put it away, and went out.	Я положил его и вышел.
The solitude of my room forewarned me unendurably of the coming solitude in my own life.	Моя уединенная комната напоминала о неумолимо наступающем одиночестве в моей жизни.
My interests in this busy world were now narrowed to one object-to the care of my mother's failing health.	Мои интересы в этом хлопотливом свете ограничивались теперь одной целью - заботой о слабеющем здоровье моей матери.
Of the two women whose hearts had once beaten in loving sympathy with mine, one lay in her grave and the other was lost to me in a foreign land.	Из двух женщин, сердца которых участливо бились с моим, одна лежала в могиле, а другая была потеряна для меня на чужой стороне.
On the drive by the sea I met my mother, in her little pony-chaise, moving slowly under the mild wintry sunshine.	На дороге у моря я встретил матушку в маленьком кабриолете, медленно двигавшемся под теплым зимним солнцем.
I dismissed the man who was in attendance on her, and walked by the side of the chaise, with the reins in my hand.	Я отпустил лакея, бывшего с ней, и пошел возле кабриолета с вожжами в руках.
We chatted quietly on trivial subjects.	Мы спокойно болтали о пустяках.
I closed my eyes to the dreary future that was before me, and tried, in the intervals of the heart-ache, to live resignedly in the passing hour.	Я закрыл глаза на печальную будущность, открывавшуюся передо мной, и старался в промежутках, свободных от воспоминаний, жить безропотно сегодняшним днем.
CHAPTER XXXI. THE PHYSICIAN'S OPINION.	Глава XXXII МНЕНИЕ ДОКТОРА
SIX months have elapsed.	Прошло шесть месяцев.
Summer-time has come again.	Снова наступило лето.
The last parting is over.	Миновало время разлуки.
Prolonged by my care, the days of my mother's life have come to their end.	Продленная моими заботами, жизнь моей матушки подошла к концу.
She has died in my arms: her last words have been spoken to me, her last look on earth has been mine.	Она умерла на моих руках, ее последние слова были сказаны мне, ее последний взгляд на земле принадлежал мне.

I am now, in the saddest and plainest meaning of the words, alone in the world.	Я теперь, в самом прямом и печальном значении этого слова, один на свете.
The affliction which has befallen me has left certain duties to be performed that require my presence in London.	Г оре, постигшее меня, наложило на меня некоторые обязанности, исполнение которых требовало личного присутствия в Лондоне.
My house is let; I am staying at a hotel.	Мой дом отдан внаймы, и я остановился в гостинице.
My friend, Sir James (also in London on business), has rooms near mine.	Друг мой сэр Джемс, он также в Лондоне по делу, занимает комнаты возле моих.
We breakfast and dine together in my sitting-room.	Мы завтракаем и обедаем вместе в моей гостиной.
For the moment solitude is dreadful to me, and yet I cannot go into society; I shrink from persons who are mere acquaintances.	Пока одиночество для меня ужасно, а между тем я в обществе бывать не смогу: мне неприятны просто знакомые.
At Sir James's suggestion, however, one visitor at the hotel has been asked to dine with us, who claims distinction as no ordinary guest.	Однако, по предложению сэра Джемса, мы пригласили к себе обедать одного гостя, которого нельзя считать обыкновенным посетителем.
The physician who first warned me of the critical state of my mother's health is anxious to hear what I can tell him of her last moments.	Доктор, предупредивший меня о критическом состоянии здоровья моей матери, хотел узнать от меня об ее последних минутах.
His time is too precious to be wasted in the earlier hours of the day, and he joins us at the dinner-table when his patients leave him free to visit his friends.	Он не может терять своего драгоценного времени по утрам и приехал к нам в обеденный час, когда больные оставляют ему возможность посещать друзей.
The dinner is nearly at an end.	Обед почти кончился.
I have made the effort to preserve my self-control; and in few words have told the simple story of my mother's last peaceful days on earth.	Я сделал над собой усилие сохранить самообладание и в нескольких словах рассказал простую историю о последних днях матушки на земле.
The conversation turns next on topics of little interest to me: my mind rests after the effort that it has made; my observation is left free to exert itself as usual.	Потом разговор перешел на предметы, неинтересные для меня. Моя душа успокоилась после сделанных над собой усилий, ко мне вернулась моя наблюдательность.
Little by little, while the talk goes on, I observe something in the conduct of the celebrated physician which first puzzles me, and then arouses my suspicion of some motive for his presence which has not been acknowledged, and in which I am concerned.	Мало помалу, пока разговор продолжался, я заметил кое что в поведении знаменитого доктора, что сначала привело меня в недоумение, а потом возбудило мое подозрение о какой то причине его присутствия, в которой он не признавался и которая касалась меня.
Over and over again I discover that his eyes are resting on me with a furtive interest and attention which he seems anxious to conceal.	Я неоднократно замечал, что глаза его останавливались на мне с тайным интересом и вниманием, которое он, по видимому, старался скрыть.
Over and over again I notice that he contrives to divert the conversation from general topics, and to lure me into talking of myself; and, stranger still (unless I am quite mistaken), Sir James understands and encourages him.	Беспрестанно замечал я, что он старался увести разговор от общих тем и заставить меня разговориться о себе, а еще необычнее (если я не ошибался) было, что сэр Джемс понимал и поощрял его.

Under various pretenses I am questioned about what I have suffered in the past, and what plans of life I have formed for the future.	Под разными предлогами меня расспрашивали, чем я болел прежде и какие планы строю на будущее время.
Among other subjects of personal interest to me, the subject of supernatural appearances is introduced.	Между прочими вопросами, лично интересовавшими меня, коснулись сверхъестественных явлений.
I am asked if I believe in occult spiritual sympathies, and in ghostly apparitions of dead or distant persons.	Меня спросили, верю ли я в тайное духовное, общение с призраками умерших или отсутствующих существ.
I am dexterously led into hinting that my views on this difficult and debatable question are in some degree influenced by experiences of my own.	Меня очень скоро заставили признать, что мои взгляды на этот трудный и спорный вопрос в некоторой степени подчиняются влиянию собственного опыта.
Hints, however, are not enough to satisfy the doctor's innocent curiosity; he tries to induce me to relate in detail what I have myself seen and felt.	Признания, однако, оказалось недостаточно для удовлетворения невинного любопытства доктора. Он старался убедить меня рассказать подробнее, что я видел и чувствовал.
But by this time I am on my guard; I make excuses; I steadily abstain from taking my friend into my confidence.	Но я уже остерегался, извинился и не захотел ни в чем признаваться моему другу.
It is more and more plain to me that I am being made the subject of an experiment, in which Sir James and the physician are equally interested.	Для меня уже было абсолютно ясно, что я стал предметом опыта, интересующего и сэра Джемса, и доктора.
Outwardly assuming to be guiltless of any suspicion of what is going on, I inwardly determine to discover the true motive for the doctor's presence that evening, and for the part that Sir James has taken in inviting him to be my guest.	Делая вид, будто не догадываюсь ни о чем, я про себя решил узнать настоящую причину присутствия доктора в этот вечер и какую роль играл сэр Джемс, пригласив его быть моим гостем.
Events favor my purpose soon after the dessert has been placed on the table.	События благоприятствовали моему намерению вскоре после того, как десерт был поставлен на стол.
The waiter enters the room with a letter for me, and announces that the bearer waits to know if there is any answer.	Слуга вошел в комнату с письмом ко мне и сказал, что посланный ждет ответа.
I open the envelope, and find inside a few lines from my lawyers, announcing the completion of some formal matter of business.	Я распечатал конверт и вынул письмо от моих поверенных, извещавших меня об окончании одного дела.
I at once seize the opportunity that is offered to me.	Я тотчас воспользовался случаем, представившимся мне.
Instead of sending a verbal message downstairs, I make my apologies, and use the letter as a pretext for leaving the room.	Вместо того, чтобы дать устный ответ, я извинился и воспользовался предлогом дать на него письменный ответ, чтобы выйти из комнаты.
Dismissing the messenger who waits below, I return to the corridor in which my rooms are situated, and softly open the door of my bed-chamber.	Отпустив посланного, ждавшего внизу, я вернулся в коридор, в котором находились мои комнаты, и тихо отворил дверь своей спальни.
A second door communicates with the sitting-room, and has a ventilator in the upper part of it.	Другая дверь вела в гостиную и наверху был вентилятор.

I have only to stand under the ventilator, and every word of the conversation between Sir James and the physician reaches my ears.	Мне стоило только встать под вентилятором и каждое слово разговора сэра Джемса с доктором доносилось до моих ушей.
"Then you think I am right?" are the first words I hear, in Sir James's voice.	- Так вы находите, что я прав? - были первые слова сэра Джемса, услышанные мной.
"Quite right," the doctor answers.	- Вполне, - ответил доктор.
"I have done my best to make him change his dull way of life," Sir James proceeds.	- Я старался всеми силами заставить его переменить скучный образ жизни, - продолжал сэр Джордж.
"I have asked him to pay a visit to my house in Scotland; I have proposed traveling with him on the Continent; I have offered to take him with me on my next voyage in the yacht.	- Я приглашал его к себе в Шотландию, предлагал путешествовать с ним за границей, взять с собою на мою яхту.
He has but one answer-he simply says No to everything that I can suggest.	У него один ответ - он просто говорит "нет" на все мои предложения.
You have heard from his own lips that he has no definite plans for the future.	Вы слышали от него самого, что у него нет определенных планов на будущее время.
What is to become of him?	Что будет с ним?
What had we better do?"	Что нам лучше сделать?
"It is not easy to say," I hear the physician reply.	- Это нелегко сказать, - услышал я ответ доктора.
"To speak plainly, the man's nervous system is seriously deranged.	- Сказать по правде, его нервная система очень расстроена.
I noticed something strange in him when he first came to consult me about his mother's health.	Я заметил уже в нем что то странное, когда он приезжал советоваться со мной о здоровье своей матери.
The mischief has not been caused entirely by the affliction of her death.	Не одна ее смерть причина расстройства.
In my belief, his mind has been-what shall I say?-unhinged, for some time past.	По моему мнению, его ум - как бы сказать? -утратил ясность уже давно.
He is a very reserved person.	Он человек очень сдержанный.
I suspect he has been oppressed by anxieties which he has kept secret from every one.	Я подозреваю, что его мучило беспокойство, о котором он не рассказывал никому.
At his age, the unacknowledged troubles of life are generally troubles caused by women.	В его лета всякие скрываемые огорчения происходят от женщин.
It is in his temperament to take the romantic view of love; and some matter-of-fact woman of the present day may have bitterly disappointed him.	По своему темпераменту он романтически смотрит на любовь, и, возможно, какая нибудь пошлая современная женщина разочаровала его.
Whatever may be the cause, the effect is plain-his nerves have broken down, and his brain is necessarily affected by whatever affects his nerves.	Какова бы ни была причина, ее воздействие ясно -нервы молодого человека расстроены и оказывают влияние на мозг.
I have known men in his condition who have ended badly.	Я знал людей в его положении дурно кончавших.
He may drift into insane delusions, if his present course of life is not altered.	Он может быть доведен до галлюцинаций, если не изменит настоящего образа жизни.

Did you hear what he said when we talked about ghosts?"	Помните вы, что он сказал, когда мы говорили о привидениях?
"Sheer nonsense!" Sir James remarks.	- Чистый вздор! - заметил сэр Джемс.
"Sheer delusion would be the more correct form of expression," the doctor rejoins.	- Чистая галлюцинация будет более правильное выражение, - возразил доктор.
"And other delusions may grow out of it at any moment."	- И другие галлюцинации могут появиться каждую минуту.
"What is to be done?" persists Sir James.	- Что же делать? - настаивал сэр Джемс.
"I may really say for myself, doctor, that I feel a fatherly interest in the poor fellow.	- По правде могу сказать, доктор, что интересуюсь этим бедным молодым человеком как отец.
His mother was one of my oldest and dearest friends, and he has inherited many of her engaging and endearing qualities.	Его мать была одним из самых старых и дорогих моих друзей, а он наследовал многие из ее привлекательных и милых качеств.
I hope you don't think the case is bad enough to be a case for restraint?"	Надеюсь, вы не находите болезнь его настолько опасной, чтобы она требовала присмотра?
"Certainly not-as yet," answers the doctor.	- Конечно, нет пока, - ответил доктор.
"So far there is no positive brain disease; and there is accordingly no sort of reason for placing him under restraint.	- Болезни мозга еще нет, следовательно, нет и причины содержать его под присмотром.
It is essentially a difficult and a doubtful case.	Это случай сомнительный и трудный.
Have him privately looked after by a competent person, and thwart him in nothing, if you can possibly help it.	Пусть надежный человек наблюдает за ним тайком и не перечит ему ни в чем, насколько возможно.
The merest trifle may excite his suspicions; and if that happens, we lose all control over him."	Малейшая безделица может возбудить его подозрение, а если это случится, мы потеряем над ним всякую власть.
"You don't think he suspects us already, do you, doctor?"	- Вы не думаете, что он уже подозревает нас, доктор?
"I hope not.	- Надеюсь, что нет.
I saw him once or twice look at me very strangely; and he has certainly been a long time out of the room."	Я видел, что он раза два взглянул на меня довольно странно - и вот уже давно вышел из комнаты.
Hearing this, I wait to hear no more.	Услышав это, я не стал ждать больше.
I return to the sitting-room (by way of the corridor) and resume my place at the table.	Я вернулся в гостиную (через коридор) и занял свое место за столом.
The indignation that I feel-naturally enough, I think, under the circumstances-makes a good actor of me for once in my life.	Негодование, которое я чувствовал, мне кажется, довольно естественно при подобных обстоятельствах, сделало из меня первый раз в жизни хорошего актера.

I invent the necessary excuse for my long absence, and take my part in the conversation, keeping the strictest guard on every word that escapes me, without betraying any appearance of restraint in my manner. Early in the evening the doctor leaves us to go to a scientific meeting. For half an hour or more Sir James remains with me. By way (as I suppose) of farther testing the state of my mind, he renews the invitation to his house in Scotland. I pretend to feel flattered by his anxiety to secure me as his guest. I undertake to reconsider my first refusal, and to give him a definite answer when we meet the next morning at breakfast. Sir James is delighted. We shake hands cordially, and wish each other good-night. At last I am left alone. My resolution as to my next course of proceeding is formed without a moment's hesitation. I determine to leave the hotel privately the next morning before Sir James is out of his bedroom. To what destination I am to betake myself is naturally the next question that arises, and this also I easily decide. During the last days of my mother's life we spoke together frequently of the happy past days when we were living together on the banks of the Greenwater lake. The longing thus inspired to look once more at the old scenes, to live for a while again among the old associations, has grown on me since my mother's death. I have, happily for myself, not spoken of this feeling to Sir James or to any other person. When I am missed at the hotel, there will be no suspicion of the direction in which I have turned my steps. To the old home in Suffolk I resolve to go the next morning. Wandering among the scenes of my boyhood, I can consider with myself how I may best bear the burden of the life that lies before me. After what I have heard that evening, I confide in nobody. For all I know to the contrary, my own servant may be employed to-morrow as the spy who watches my actions. When the man makes his appearance to take his orders for the night, I tell him to wake me at six the next morning, and release him from further attendance. I next employ myself in writing two letters. They will be left on the table, to speak for themselves after my departure. In the first letter I briefly inform Sir James that I have discovered his true reason for inviting the doctor to dinner. While I thank him for the interest he takes in my welfare, I decline to be made the object of any further medical inquiries as to the state of my mind. In due course of time, when my plans are settled, he will hear from me again. Meanwhile, he need feel no anxiety about my safety. It is one among my other delusions to believe that I am still perfectly capable of taking care of myself. My second letter is addressed to the landlord of the hotel, and simply provides for the disposal of my luggage and the payment of my bill. I enter my bedroom next, and pack a traveling-bag with the few

Я придумал необходимый предлог для своего продолжительного отступления и принял участие в разговоре, строго наблюдая за каждым своим словом, но не обнаруживая никакой сдержанности.

things that I can carry with me. My money is in my dressing-case. Opening it, I discover my pretty keepsake-the green flag! Can I return to "Greenwater Broad," can I look again at the bailiff’s cottage, without the one memorial of little Mary that I possess? Besides, have I not promised Miss Dunross that Mary's gift shall always go with me wherever I go? and is the promise not doubly sacred now that she is dead? For a while I sit idly looking at the device on the flag-the white dove embroidered on the green ground, with the golden olive-branch in its beak. The innocent love-story of my early life returns to my memory, and shows me in horrible contrast the life that I am leading now. I fold up the flag and place it carefully in my traveling-bag. This done, all is done. I may rest till the morning comes. No! I lie down on my bed, and I discover that there is no rest for me that night. Now that I have no occupation to keep my energies employed, now that my first sense of triumph in the discomfiture of the friends who have plotted against me has had time to subside, my mind reverts to the conversation that I have overheard, and considers it from a new point of view. For the first time, the terrible question confronts me: The doctor's opinion on my case has been given very positively. How do I know that the doctor is not right? This famous physician has risen to the head of his profession entirely by his own abilities. He is one of the medical men who succeed by means of an ingratiating manner and the dexterous handling of good opportunities. Even his enemies admit that he stands unrivaled in the art of separating the true conditions from the false in the discovery of disease, and in tracing effects accurately to their distant and hidden cause. Is such a man as this likely to be mistaken about me? Is it not far more probable that I am mistaken in my judgment of myself? When I look back over the past years, am I quite sure that the strange events which I recall may not, in certain cases, be the visionary product of my own disordered brain-realities to me, and to no one else?
What are the dreams of Mrs. Van Brandt?	Что такое сны мистрис Ван Брандт, что такое призрачные появления ее, виденные мной?
What are the ghostly apparitions of her which I believe myself to have seen?	Галлюцинации, потихоньку увеличивавшиеся с годами?
Delusions which have been the stealthy growth of years? delusions which are leading me, by slow degrees, nearer and nearer to madness in the end?	Г аллюцинации, ведущие меня медленно и постепенно все ближе и ближе к помешательству?
Is it insane suspicion which has made me so angry with the good friends who have been trying to save my reason?	Это подозрение в помешательстве так рассердило меня на добрых друзей, старавшихся спасти мой рассудок?
Is it insane terror which sets me on escaping from the hotel like a criminal escaping from prison?	Не ужас ли помешательства заставляет меня бежать из гостиницы, как преступника, вырвавшегося из тюрьмы?

These are the questions which torment me when I am alone in the dead of night.	Эти вопросы мучили меня в ночном одиночестве.
My bed becomes a place of unendurable torture.	Моя постель стала для меня местом нестерпимой пытки.
I rise and dress myself, and wait for the daylight, looking through my open window into the street.	Я встаю, одеваюсь, жду рассвета и смотрю в открытое окно на улицу.
The summer night is short.	Летние ночи коротки.
The gray light of dawn comes to me like a deliverance; the glow of the glorious sunrise cheers my soul once more.	Серый рассвет является мне как освобождение, блеск великолепного солнечного восхода еще раз веселит мою душу.
Why should I wait in the room that is still haunted by my horrible doubts of the night?	Зачем буду я ждать в комнате, еще заполненной моими страшными ночными сомнениями?
I take up my traveling-bag; I leave my letters on the sitting-room table; and I descend the stairs to the house door.	Я беру свой дорожный мешок, я оставляю мои письма на столе гостиной и спускаюсь с лестницы к наружной двери.
The night-porter at the hotel is slumbering in his chair.	Швейцар дремлет на стуле.
He wakes as I pass him; and (God help me!) he too looks as if he thought I was mad.	Он просыпается, когда я прохожу мимо него, и (да поможет мне Господь!) у него на лице выражается сомнение, не сумасшедший ли я.
"Going to leave us already, sir?" he says, looking at the bag in my hand.	- Уже оставляете нас, сэр? - говорит он, смотря па мешок в моей руке.
Mad or sane, I am ready with my reply.	Сумасшедший я или в полном рассудке, а ответ у меня готов.
I tell him I am going out for a day in the country, and to make it a long day, I must start early.	Я говорю ему, что уезжаю на день за город, а чтобы подольше побыть на воздухе, должен ехать рано.
The man still stares at me.	Швейцар все же не спускает с меня глаз.
He asks if he shall find some one to carry my bag.	Он спрашивает, не позвать ли кого, чтобы донести мой мешок.
I decline to let anybody be disturbed.	Я не позволяю никого будить.
He inquires if I have any messages to leave for my friend.	Он спрашивает, не оставлю ли я какого нибудь поручения к моему другу.
I inform him that I have left written messages upstairs for Sir James and the landlord.	Я уведомляю его, что оставил письма наверху к сэру Джемсу и хозяину гостиницы.
Upon this he draws the bolts and opens the door.	После этого он отодвигает запоры и отворяет дверь.
To the last he looks at me as if he thought I was mad.	До последней минуты по лицу его видно, что он считает меня сумасшедшим.
Was he right or wrong?	Прав он или не прав?
Who can answer for himself?	Кто может отвечать за себя?
How can I tell?	Как могу я ответить?
CHAPTER XXXII.	Глава XXXIII

A LAST LOOK AT GREENWATER BROAD.	ПОСЛЕДНИЙ ВЗГЛЯД НА ОЗЕРО ЗЕЛЕНЫХ ВОД
MY spirits rose as I walked through the bright empty streets, and breathed the fresh morning air.	Душа поя пробудилась, когда я шел по светлым, пустынным улицам и дышал свежим утренним воздухом.
Taking my way eastward through the great city, I stopped at the first office that I passed, and secured my place by the early coach to Ipswich.	Идя на восток по большому городу, я остановился у первой конторы, мимо которой проходил, и занял место в дилижансе, отходившем рано утром в Ипсвич.
Thence I traveled with post-horses to the market-town which was nearest to Greenwater Broad.	Оттуда я на почтовых лошадях доехал до города, ближайшего к озеру Зеленых Вод.
A walk of a few miles in the cool evening brought me, through well-remembered by-roads, to our old house.	Прогулка в несколько миль прохладным вечером привела меня, по хорошо знакомым проселочным дорогам, в наш старый дом.
By the last rays of the setting sun I looked at the familiar row of windows in front, and saw that the shutters were all closed.	В последних лучах заходящего солнца взглянул я на знакомый ряд окон и увидел, что ставни все заперты.
Not a living creature was visible anywhere.	Ни одного живого существа не было видно нигде.
Not even a dog barked as I rang the great bell at the door.	Даже собаки не залаяли, когда я позвонил в большой колокольчик у дверей.
The place was deserted; the house was shut up.	Дом был пуст и заперт.
After a long delay, I heard heavy footsteps in the hall.	После долгого ожидания я услышал тяжелые шаги в передней.
An old man opened the door.	Какой то старик отпер дверь.
Changed as he was, I remembered him as one of our tenants in the by-gone time.	Как он ни изменился, я сейчас же узнал в нем одного из наших бывших арендаторов.
To his astonishment, I greeted him by his name.	К изумлению старика, я назвал его по имени.
On his side, he tried hard to recognize me, and tried in vain.	Он, со своей стороны, усиленно старался узнать меня, и, очевидно, старался напрасно.
No doubt I was the more sadly changed of the two: I was obliged to introduce myself.	Без сомнения, я гораздо больше изменился, нежели он, - я был вынужден назвать себя.
The poor fellow's withered face brightened slowly and timidly, as if he were half incapable, half afraid, of indulging in the unaccustomed luxury of a smile.	Сморщенное лицо бедняги медленно и робко просияло улыбкой, как будто он был и не способен, и боялся позволить себе такую непривычную роскошь.
In his confusion he bid me welcome home ag ain, as if the house had been mine.	Сильно смутившись, он приветствовал меня как хозяина, вернувшегося домой, как будто дом был мой.
Taking me into the little back-room which he inhabited, the old man gave me all he had to offer-a supper of bacon and eggs and a glass of home-brewed beer.	Проведя меня в маленькую заднюю комнату, в которой он жил, старик предложил мне все, что у него было, - окорок и яйца на ужин и стакан домашнего пива.

He was evidently puzzled to understand me when I informed him that the only object of my visit was to look once more at the familiar scenes round my old home.	Он, очевидно, с трудом понял, когда я сообщил ему, что единственной целью моего посещения было еще раз взглянуть на знакомые места около моего старого дома.
But he willingly placed his services at my disposal; and he engaged to do his best, if I wished it, to make me up a bed for the night.	Но он охотно предложил мне свои услуги и вызвался, если я желаю, предоставить мне ночлег.
The house had been closed and the establishment of servants had been dismissed for more than a year past.	Дом был заперт, и слуги распущены уже более года.
A passion for horse-racing, developed late in life, had ruined the rich retired tradesman who had purchased the estate at the time of our family troubles.	Страсть к скачкам, вспыхнувшая под старость, разорила богатого купца, нанявшего наш дом во время наших семейных неприятностей.
He had gone abroad with his wife to live on the little income that had been saved from the wreck of his fortune; and he had left the house and lands in such a state of neglect that no new purchaser had thus far been found to take them.	Он уехал за границу с женой жить на небольшой доход, оставшийся от его состояния, и оставил дом и земли в таком запущении, что ни один новый арендатор не нашелся, чтобы снять их.
My old friend, "now past his work," had been put in charge of the place.	Мой теперешний старый приятель был приглашен смотреть за домом.
As for Dermody's cottage, it was empty, like the house.	А коттедж Дермоди был пуст, как наш дом.
I was at perfect liberty to look over it if I liked.	Я мог посмотреть его, если бы захотел.
There was the key of the door on the bunch with the others; and here was the old man, with his old hat on his head, ready to accompany me wherever I pleased to go.	Старик достал ключ от дома из связки других ключей и надел свою старую шляпу на голову готовый провожать меня везде, куда я захочу идти.
I declined to trouble him to accompany me or to make up a bed in the lonely house.	Я не хотел беспокоить его просьбой проводить меня или устраивать мне ночлег в пустом доме.
The night was fine, the moon was rising.	Ночь была прекрасная, всходила луна.
I had supped; I had rested.	Я поужинал, я отдохнул.
When I had seen what I wanted to see, I could easily walk back to the market-town and sleep at the inn.	Когда увижу все то, что хотел увидеть, я смогу легко дойти пешком до города и переночевать в гостинице.
Taking the key in my hand, I set forth alone on the way through the grounds which led to Dermody's cottage.	Взяв ключ, я один отправился в коттедж Дермоди.
Again I followed the woodland paths along which I had once idled so happily with my little Mary.	Опять шел я по лесистым тропинкам, по которым когда то так весело гулял с моей маленькой Мери.
At every step I saw something that reminded me of her.	На каждом шагу я видел то, что напоминало мне о ней.
Here was the rustic bench on which we had sat together under the shadow of the old cedar-tree, and vowed to be constant to each other to the end of our lives.	Вот старая скамья, на которой мы сиживали вместе под тенью старого кедрового дерева и дали обет в верности друг другу до конца нашей жизни.

There was the bright little water spring, from which we drank when we were weary and thirsty in sultry summer days, still bubbling its way downward to the lake as cheerily as ever.	Там - прозрачный источник, из которого мы пили, когда, бывало, уставали и чувствовали жажду в жаркие летние дни, еще журчал так же весело, как прежде, пробираясь к озеру.
As I listened to the companionable murmur of the stream, I almost expected to see her again, in her simple white frock and straw hat, singing to the music of the rivulet, and freshening her nosegay of wild flowers by dipping it in the cool water.	Слушая приятное журчание ручья, я почти ожидал увидеть Мери, в ее простеньком белом платьице и соломенной шляпке, напевающую под музыку ручейка и освежающую свой букет полевых цветов в холодной воде.
A few steps further on and I reached a clearing in the wood and stood on a little promontory of rising ground which commanded the prettiest view of Greenwater lake.	Еще несколько шагов, и я дошел до прогалины в лесу и остановился на маленьком мысу, на возвышенности, с которой открывался прелестнейший вид на озеро Зеленых Вод.
A platform of wood was built out from the bank, to be used for bathing by good swimmers who were not afraid of a plunge into deep water.	Деревянная платформа была сделана для купанья хороших пловцов, которые не боялись погрузиться в глубокую воду.
I stood on the platform and looked round me.	Я стал на платформу осмотрелся вокруг.
The trees that fringed the shore on either hand murmured their sweet sylvan music in the night air; the moonlight trembled softly on the rippling water.	Деревья, окаймлявшие берега с каждой стороны, напевали свою нежную лесную музыку в ночном воздухе, лунное сияние дрожало на струистой воде.
Away on my right hand I could just see the old wooden shed that once sheltered my boat in the days when Mary went sailing with me and worked the green flag.	По правую руку я мог видеть старый, деревянный навес, в котором когда то стояла моя лодка, в то время, когда Мери каталась со мною по озеру и вышила зеленый флаг.
On my left was the wooden paling that followed the curves of the winding creek, and beyond it rose the brown arches of the decoy for wild fowl, now falling to ruin for want of use.	По левую руку был деревянный частокол, шедший по изгибам извилистой бухты, а за ним возвышались темные аркады Приманки диких уток, теперь никому не нужной и развалившейся.
Guided by the radiant moonlight, I could see the very spot on which Mary and I had stood to watch the snaring of the ducks.	При ярком лунном свете я мог видеть то самое место, на котором мы с Мери стояли и смотрели на ловлю уток.
Through the hole in the paling before which the decoy-dog had shown himself, at Dermody's signal, a water-rat now passed, like a little black shadow on the bright ground, and was lost in the waters of the lake.	В то отверстие в частоколе, в котором показывалась собака по сигналу Дермоди, теперь пробежала водяная крыса, словно маленькая черная тень на блестящем грунте, и исчезла в водах озера.
Look where I might, the happy by-gone time looked back in mockery, and the voices of the past came to me with their burden of reproach: See what your life was once!	Куда бы я ни посмотрел, счастливое прошлое время напоминало о себе насмешливо и голоса прошлого слышались отовсюду с тяжелым упреком: "Смотри, какова была когда то твоя жизнь!
Is your life worth living now?	Стоит ли теперь жить твоей настоящей жизнью?"
I picked up a stone and threw it into the lake.	Я поднял камень и бросил его в озеро.
I watched the circling ripples round the place at which it had sunk.	Я смотрел на круги, разбегавшиеся вокруг того места, где камень погрузился в воду.

I wondered if a practiced swimmer like myself had ever tried to commit suicide by drowning, and had been so resolute to die that he had resisted the temptation to let his own skill keep him from sinking.	Я спрашивал себя, пробовал ли когда нибудь утопиться такой опытный пловец, как я, и так ли твердо решился он умереть, что мог устоять от искушения воспользоваться своим искусством, чтобы не пойти ко дну.
Something in the lake itself, or something in connection with the thought that it had put into my mind, revolted me.	Что то в самом озере или нечто в соединении с мыслью, которую озеро вложило в мою голову, возмутило меня.
I turned my back suddenly on the lonely view, and took the path through the wood which led to the bailiff's cottage.	Я вдруг повернулся спиной к красивому виду и пошел по лесной тропинке, которая вела в домик управляющего.
Opening the door with my key, I groped my way into the well-remembered parlor; and, unbarring the window-shutters, I let in the light of the moon.	Отворив дверь своим ключом, я ощупью пробрался в хорошо знакомую гостиную и, отворив ставни, впустил в комнату лунный свет.
With a heavy heart I looked round me.	С тяжелым сердцем осмотрелся я вокруг.
The old furniture-renewed, perhaps, in one or two places-asserted its mute claim to my recognition in every part of the room.	Старая мебель, оставленная, может быть, в одном или двух местах, предъявляла свое безмолвное право на мое знакомство в каждой части комнаты.
The tender moonlight streamed slanting into the corner in which Mary and I used to nestle together while Dame Dermody was at the window reading her mystic books.	Нежный лунный свет струился искоса в тот угол, в котором мы с Мери, бывало, приютимся, пока бабушка Дермоди у окна читает свои мистические книги.
Overshadowed by the obscurity in the opposite corner, I discovered the high-backed arm-chair of carved wood in which the Sibyl of the cottage sat on the memorable day when she warned us of our coming separation, and gave us her blessing for the last time.	В темноте противоположного угла я различил кресло из резного дуба с высокой спинкой, на котором Сивилла этого коттеджа сидела в тот достопамятный день, когда предсказала нам нашу наступающую разлуку и дала нам свое благословение в последний раз.
Looking next round the walls of the room, I recognized old friends wherever my eyes happened to rest-the gaudily colored prints; the framed pictures in fine needle-work, which we thought wonderful efforts of art; the old circular mirror to which I used to lift Mary when she wanted "to see her face in the glass."	Потом, осматривая стены комнаты, я узнавал старых друзей, где бы ни останавливались мои глаза, - ярко раскрашенные гравюры, картины в рамках, вышитые шерстями, которые мы считали удивительными произведениями искусства, старое зеркало, к которому я поднимал Мери, когда ей хотелось "посмотреть на свое лицо в зеркале".
Whenever the moonlight penetrated there, it showed me some familiar object that recalled my happiest days.	Куда ни проникало бы лунное сияние, оно показывало мне знакомый предмет, напоминавший мне мои счастливейшие дни.
Again the by-gone time looked back in mockery.	Опять прошлое время напоминало насмешливо о себе.
Again the voices of the past came to me with their burden of reproach: See what your life was once!	Опять голоса прошлого слышались отовсюду с тяжелым упреком: "Смотри, какова была когда то твоя жизнь!
Is your life worth living now?	Стоит ли теперь жить твоей настоящей жизнью?"
I sat down at the window, where I could just discover, here and there between the trees, the glimmer of the waters of the lake.	Я сел у окна, откуда мог видеть там и сям между деревьями блеск воды в озере.

I thought to myself:	Я думал про себя:
"Thus far my mortal journey has brought me. Why not end it here?"	"Мое земное странствование привело меня сюда, почему не кончиться ему здесь?"
Who would grieve for me if my death were reported to-morrow?	Кто будет скорбеть обо мне, если о моем самоубийстве станет известно завтра?
Of all living men, I had perhaps the smallest number of friends, the fewest duties to perform toward others, the least reason to hesitate at leaving a world which had no place in it for my ambition, no creature in it for my love.	Из всех живых людей у меня, может быть, меньше всего друзей, меньше всего обязанностей по отношению к другим, меньше причин колебаться оставить свет, в котором нет места для моего честолюбия, нет существа для моей любви.
Besides, what necessity was there for letting it be known that my death was a death of my own seeking?	Кроме того, какая необходимость разглашать, что моя смерть была вызвана самоубийством?
It could easily be left to represent itself as a death by accident.	Легко будет представить, что эта смерть была случайной.
On that fine summer night, and after a long day of traveling, might I not naturally take a bath in the cool water before I went to bed?	В ту прекрасную летнюю ночь, после долгого дня, проведенного в дороге, разве я не мог самым естественным образом выкупаться в прохладной воде, прежде чем лечь в постель?
And, practiced as I was in the exercise of swimming, might it not nevertheless be my misfortune to be attacked by cramp?	И как ни опытен был я в искусстве плавания, разве со мной не могли случиться судороги?
On the lonely shores of Greenwater Broad the cry of a drowning man would bring no help at night. The fatal accident would explain itself.	На уединенных берегах озера Зеленых Вод крик утопающего человека о помощи никто не услышит ночью, "смертельный" случай объяснится сам собой.
There was literally but one difficulty in the way-the difficulty which had already occurred to my mind.	Было буквально только одно затруднение на пути моем, затруднение, уже приходившее мне в голову.
Could I sufficiently master the animal instinct of self-preservation to deliberately let myself sink at the first plunge?	Мог ли я наверняка преодолеть животный инстинкт самосохранения, чтобы добровольно пойти ко дну при первом погружении в воду?
The atmosphere in the room felt close and heavy.	Атмосфера в комнате была душная и тяжелая.
I went out, and walked to and fro-now in the shadow, and now in the moonlight-under the trees before the cottage door.	Я ходил взад и вперед то в тени, то при лунном свете, то под деревьями перед дверью коттеджа.
Of the moral objections to suicide, not one had any influence over me now.	Из нравственных препятствий к самоубийству ни одно теперь не имело на меня влияния.
I, who had once found it impossible to excuse, impossible even to understand, the despair which had driven Mrs. Van Brandt to attempt self-destruction-I now contemplated with composure the very act which had horrified me when I saw it committed by another person.	Я, когда то находивший невозможным извинить, невозможным даже понять отчаяние, которое заставило мистрис Ван Брандт покуситься на самоубийство, - я теперь замышлял спокойно тот самый поступок, который приводил меня в ужас, когда его совершал другой!

Well may we hesitate to condemn the frailties of our fellow-creatures, for the one unanswerable reason that we can never feel sure how soon similar temptations may not lead us to be guilty of the same frailties ourselves.	Должны ли мы не спешить осуждать недостатки наших ближних по той неоспоримой причине, что мы никогда не можем быть уверены, как скоро подобные искушения могут довести нас самих до подобного проступка?
Looking back at the events of the night, I can recall but one consideration that stayed my feet on the fatal path which led back to the lake.	Вспоминая события той ночи, я могу припомнить только одно соображение, остановившее мои шаги на гибельном пути, который вел меня к озеру.
I still doubted whether it would be possible for such a swimmer as I was to drown himself.	Я все еще сомневался, будет ли возможно утопиться такому пловцу, как я.
This was all that troubled my mind.	Вот все, что волновало мою душу.
For the rest, my will was made, and I had few other affairs which remained unsettled.	Относительно всего остального мое завещание было написано, других дел, еще не устроенных, у меня было немного.
No lingering hope was left in me of a reunion in the future with Mrs. Van Brandt.	У меня не оставалось никакой надежды соединиться в будущем с мистрис Ван Брандт.
She had never written to me again; I had (forgiven) her for having forgotten me.	Она ни разу не написала мне, со времени нашей последней разлуки я ни разу не видал ее во сне. Она, без всякого сомнения, примирилась со своей жизнью за границей. Я простил ее за то, что она забыла меня.
My thoughts of her and of others were the forbearing thoughts of a man whose mind was withdrawn already from the world, whose views were narrowing fast to the one idea of his own death.	Мои мысли о ней и о других были снисходительными мыслями человека, душа которого уже отдалилась от этого мира, взгляды которого быстро ограничивались одной идеей о его собственной смерти.
I grew weary of walking up and down.	Мне надоело ходить взад и вперед.
The loneliness of the place began to oppress me.	Уединение начало тяготить меня.
The sense of my own indecision irritated my nerves.	Моя собственная нерешительность раздражала мои нервы.
After a long look at the lake through the trees, I came to a positive conclusion at last.	После продолжительного созерцания озера сквозь деревья я пришел наконец к положительному заключению.
I determined to try if a good swimmer could drown himself.	Я решил попытаться выяснить, сможет ли утопиться хороший пловец.
CHAPTER XXXIII.	Глава XXXIV
A VISION OF THE NIGHT.	НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ
RETURNING to the cottage parlor, I took a chair by the window and opened my pocket-book at a blank page.	Вернувшись в гостиную коттеджа, я сел у окна и раскрыл свою записную книжку на пустой странице.
I had certain directions to give to my representatives, which might spare them some trouble and uncertainty in the event of my death.	Я должен был дать некоторые указания своим душеприказчикам, указания, которые могли избавить их от хлопот и нерешимости в случае моей смерти.

Disguising my last instructions under the commonplace heading of	Скрыв мои последние инструкции под пошлым заглавием
"Memoranda on my return to London," I began to write.	"Заметка для моего возвращения в Лондон", я начал писать.
I had filled one page of the pocket-book, and had just turned to the next, when I became conscious of a difficulty in fixing my attention on the subject that was before it.	Я исписал целую страницу записной книжки и только что собирался писать на следующей, как начал чувствовать затруднение сосредоточить свое внимание на предмете, непосредственно подлежащем ему.
I was at once reminded of the similar difficulty which I felt in Shetland, when I had tried vainly to arrange the composition of the letter to my mother which Miss Dunross was to write.	Я тотчас вспомнил точно такое же затруднение, которое почувствовал на Шетлендских островах, когда напрасно старался сочинить письмо к моей матери. Его тогда должна была писать мисс Денрос.
By way of completing the parallel, my thoughts wandered now, as they had wandered then, to my latest remembrance of Mrs. Van Brandt.	В довершение сходства мои мысли теперь устремились, как устремлялись тогда, к последним воспоминаниям о мистрис Ван Брандт.
In a minute or two I began to feel once more the strange physical sensations which I had first experienced in the garden at Mr. Dunross's house.	Минуты через две я начал опять чувствовать те же странные физические ощущения, которые испытал первый раз в саду Денроса.
The same mysterious trembling shuddered through me from head to foot.	Та же самая таинственная дрожь пробегала по мне с головы до ног.
I looked about me again, with no distinct consciousness of what the objects were on which my eyes rested.	Я опять осматривался вокруг, неясно сознавая, на каких предметах останавливались мои глаза.
My nerves trembled, on that lovely summer night, as if there had been an electric disturbance in the atmosphere and a storm coming.	Нервы мои напряглись в эту прелестную летнюю ночь, как будто в атмосфере преобладало электричество и наступала магнитная буря.
I laid my pocket-book and pencil on the table, and rose to go out again under the trees.	Я положил на стол свою записную книжку и карандаш и встал, чтобы опять выйти под деревья.
Even the trifling effort to cross the room was an effort made in vain.	Даже то ничтожное усилие, которое я должен был сделать, чтобы перейти через комнату, оказалось свыше моих сил.
I stood rooted to the spot, with my face turned toward the moonlight streaming in at the open door.	Я остался прикованным к месту, обернувшись лицом к лунному сиянию, струившемуся в отворенную дверь.
An interval passed, and as I still looked out through the door, I became aware of something moving far down among the trees that fringed the shore of the lake.	Прошел некоторый промежуток времени, и, когда я еще смотрел в дверь, я стал сознавать, что между деревьями, окаймлявшими берег озера, что то движется.
The first impression produced on me was of two gray shadows winding their way slowly toward me between the trunks of the trees.	Прежде всего заметил я две серые тени, медленно направлявшиеся ко мне между стволами деревьев.
By fine degrees the shadows assumed a more and more marked outline, until they presented themselves in the likeness of two robed figures, one taller than the other.	Постепенно тени принимали более и более определенные очертания и наконец предстали двумя фигурами, из которых одна была выше другой.

While they glided nearer and nearer, their gray obscurity of hue melted away.	По мерс того как они приближались, их сероватый оттенок исчезал.
They brightened softly with an inner light of their own as they slowly approached the open space before the door.	Они нежно сияли своим собственным внутренним светом, приближаясь к открытому пространству перед дверью.
For the third time I stood in the ghostly presence of Mrs. Van Brandt; and with her, holding her hand, I beheld a second apparition never before revealed to me, the apparition of her child.	Третий раз находился я в призрачном присутствии мистрис Ван Брандт, а с ней, держа ее за руку, находился второй призрак, никогда прежде не виданный мной, - призрак ее дочери.
Hand-in-hand, shining in their unearthly brightness through the bright moonlight itself, the two stood before me.	Рука об руку, сияя неземным блеском при ярком лунном свете, обе стояли передо мной.
The mother's face looked at me once more with the sorrowful and pleading eyes which I remembered so well.	Лицо матери опять смотрело на меня грустными и умоляющими глазами, которые я помнил так хорошо.
But the face of the child was innocently radiant with an angelic smile.	Но лицо ребенка невинно сияло ангельской улыбкой.
I waited in unutterable expectation for the word that was to be spoken, for the movement that was to come.	Я ждал молча, какое слово будет сказано, какое движение будет сделано.
The movement came first.	Движение было сделано раньше слова.
The child released its hold on the mother's hand, and floating slowly upward, remained poised in midair-a softly glowing presence shining out of the dark background of the trees.	Ребенок выпустил руку матери и, медленно поднимаясь вверх, остался висящим в воздухе -нежно сияющим призраком из за темной листвы деревьев.
The mother glided into the room, and stopped at the table on which I had laid my pocket-book and pencil when I could no longer write.	Мать скользнула в комнату и, остановилась у стола, на который я положил записную книжку и карандаш, когда не смог больше писать.
As before, she took the pencil and wrote on the blank page.	Как и прежде, она взяла карандаш и написала на пустой странице.
As before, she beckoned to me to step nearer to her.	Как и прежде, она сделала мне знак подойти ближе к ней.
I approached her outstretched hand, and felt once more the mysterious rapture of her touch on my bosom, and heard once more her low, melodious tones repeating the words:	Я приблизился к ее распростертой руке и опять почувствовал таинственный восторг ее прикосновения к моей груди, и опять услышал ее тихий, мелодичный голос, повторявший слова:
"Remember me.	"Вспомните обо мне.
Come to me."	Придите ко мне".
Her hand dropped from my bosom.	Она отняла руку от груди моей.
The pale light which revealed her to me quivered, sunk, vanished.	Бледный свет, обнаруживавший ее присутствие, задрожал, померк, исчез.
She had spoken.	Она сказала.
She had gone.	Она исчезла.
I drew to me the open pocket-book.	Я придвинул к себе развернутую записную книжку.

And this time I saw, in the writing of the ghostly hand, these words only:	И на этот раз увидел только эти слова, написанные рукой призрака:
"Follow the Child."	"Следуйте за ребенком".
I looked out again at the lonely night landscape.	Я опять посмотрел на пустынный ночной ландшафт.
There, in mid-air, shining softly out of the dark background of the trees, still hovered the starry apparition of the child.	Там в воздухе, нежно сияя из за темной листвы деревьев, все еще порхал звездный призрак ребенка.
Advancing without conscious will of my own, I crossed the threshold of the door.	Совершенно бессознательно переступил я за порог двери.
The softly glowing vision of the child moved away before me among the trees.	Нежно сияющее видение ребенка медленно двигалось передо мной между деревьями.
I followed, like a man spellbound.	Я шел как человек, скованный чарами.
The apparition, floating slowly onward, led me out of the wood, and past my old home, back to the lonely by-road along which I had walked from the market-town to the house.	Призрак, медленно подвигавшийся вперед, вывел меня из леса и мимо нашего старого дома повел обратно к уединенным проселочным дорогам, по которым я шел из города к озеру Зеленых Вод.
From time to time, as we two went on our way, the bright figure of the child paused, hovering low in the cloudless sky.	Время от времени, когда мы шли своей дорогой, светлый призрак ребенка останавливался, порхая низко на безоблачном небе.
Its radiant face looked down smiling on me; it beckoned with its little hand, and floated on again, leading me as the Star led the Eastern sages in the olden time.	Его лучезарное личико смотрело на меня с улыбкой, оно манило меня своей ручкой и опять неслось далее, ведя меня как звезда вела восточных волхвов в былое время.
I reached the town.	Я дошел до города.
The airy figure of the child paused, hovering over the house at which I had left my traveling-carriage in the evening.	Воздушный призрак ребенка остановился, порхая над домом, где я оставил вечером свой дорожный экипаж.
I ordered the horses to be harnessed again for another journey.	Я велел опять запрячь лошадей.
The postilion waited for his further directions.	Кучер ждал моих распоряжений.
I looked up.	Я поднял глаза.
The child's hand was pointing southward, along the road that led to London.	Рука ребенка указывала к югу по дороге, которая вела в Лондон.
I gave the man his instructions to return to the place at which I had hired the carriage.	Я велел кучеру вернуться к тому месту, где я нанял экипаж.
At intervals, as we proceeded, I looked out through the window.	Время от времени, пока мы ехали, я смотрел в окно.
The bright figure of the child still floated on before me gliding low in the cloudless sky.	Светлый призрак ребенка все порхал передо мной, тихо скользя на безоблачном небе.
Changing the horses stage by stage, I went on till the night ended-went on till the sun rose in the eastern heaven.	Меняя лошадей на каждой станции, я ехал целую ночь - ехал, пока солнце не взошло на востоке неба.

And still, whether it was dark or whether it was light, the figure of the child floated on before me in its changeless and mystic light.	И все время, и ночью и днем, призрак ребенка порхал передо мной в своем неизменном и мистическом свете.
Mile after mile, it still led the way southward, till we left the country behind us, and passing through the din and turmoil of the great city, stopped under the shadow of the ancient Tower, within view of the river that runs by it.	Милю за милей вел он меня к югу, пока мы оставили за собой сельскую местность и, проехав сквозь шум и суету большого города, остановились под тенью древней башни на берегу реки, текущей возле нее.
The postilion came to the carriage door to ask if I had further need of his services.	Кучер подошел к дверце экипажа, спросить, имею ли я еще надобность в его услугах.
I had called to him to stop, when I saw the figure of the child pause on its airy course.	Я велел ему остановиться, когда увидел, что призрак ребенка замер в своем воздушном странствовании.
I looked upward again.	Я опять поднял глаза вверх.
The child's hand pointed toward the river.	Рука ребенка указывала на реку.
I paid the postilion and left the carriage.	Я заплатил кучеру и вышел из экипажа.
Floating on before me, the child led the way to a wharf crowded with travelers and their luggage.	Порхая передо мной, ребенок указывал путь к пристани, заполненной путешественниками и их поклажей.
A vessel lay along-side of the wharf ready to sail.	У пристани стоял корабль, готовый к отплытию.
The child led me on board the vessel and paused again, hovering over me in the smoky air.	Ребенок привел меня к кораблю, опять остановился и порхал надо мной в дымном воздухе.
I looked up.	Я поднял глаза.
The child looked back at me with its radiant smile, and pointed eastward down the river toward the distant sea.	Ребенок посмотрел на меня с лучезарной улыбкой и указал к востоку вдоль реки на отдаленное море.
While my eyes were still fixed on the softly glowing figure, I saw it fade away upward and upward into the higher light, as the lark vanishes upward and upward in the morning sky.	Пока мои глаза были еще устремлены на нежно сияющую фигуру, я увидел, как она исчезла, поднимаясь все выше и выше к более сильному солнечному свету, как жаворонок исчезает в утреннем небе.
I was alone again with my earthly fellow-beings-left with no clew to guide me but the remembrance of the child's hand pointing eastward to the distant sea.	Я опять оставался один с моими земными ближними - без всякого ключе к дальнейшим действиям, кроме воспоминания о руке ребенка, указывавшего на восток в сторону моря.
A sailor was near me coiling the loosened mooring-rope on the deck.	Возле меня стоял матрос, свертывая канат на палубе.
I asked him to what port the vessel was bound.	Я спросил его, куда идет этот корабль.
The man looked at me in surly amazement, and answered:	Матрос посмотрел на меня с изумлением и ответил:
"To Rotterdam."	- В Роттердам.
CHAPTER XXXIV. BY LAND AND SEA.	Глава XXXV ПО СУШЕ И ПО МОРЮ
IT mattered little to me to what port the vessel was bound.	Для меня было все равно, куда шел корабль.

Go where I might, I knew that I was on my way to Mrs. Van Brandt.	Куда бы он ни отправлялся, я знал, что я на пути к мистрис Ван Брандт.
She had need of me again; she had claimed me again.	Она опять нуждалась во мне, она опять звала меня к себе.
Where the visionary hand of the child had pointed, thither I was destined to go.	Куда ни указывала бы призрачная рука ребенка, за границу или на родину, это не значило ничего -туда предназначено было мне отправиться.
Abroad or at home, it mattered nothing: when I next set my foot on the land, I should be further directed on the journey which lay before me.	Когда я выйду на берег, мне опять укажут путь, лежащий передо мной.
I believed this as firmly as I believed that I had been guided, thus far, by the vision of the child.	Я верил этому так твердо, как верил тому, что до сих пор мной руководил призрак ребенка.
For two nights I had not slept-my weariness overpowered me.	Я не спал две ночи - усталость пересилила меня.
I descended to the cabin, and found an unoccupied corner in which I could lie down to rest.	Я спустился в каюту и нашел незанятый уголок, где мог прилечь и отдохнуть.
When I awoke, it was night already, and the vessel was at sea.	Когда я проснулся, была уже ночь, корабль вышел в море.
I went on deck to breathe the fresh air.	Я отправился на палубу подышать свежим воздухом.
Before long the sensation of drowsiness returned; I slept again for hours together.	Скоро вернулось желание спать.
My friend, the physician, would no doubt have attributed this prolonged need of repose to the exhausted condition of my brain, previously excited by delusions which had lasted uninterruptedly for many hours together.	Я опять проспал несколько часов подряд. Мой приятель доктор, без сомнения, приписал, эту продолжительную потребность к отдыху слабому состоянию моего мозга, раздраженного галлюцинациями, беспрерывно продолжавшимися несколько часов сряду.
Let the cause be what it might, during the greater part of the voyage I was awake at intervals only.	Какова бы ни была причина, я просыпался большую часть пути только изредка.
The rest of the time I lay like a weary animal, lost in sleep.	Все остальное время я спал, как усталое животное.
When I stepped on shore at Rotterdam, my first proceeding was to ask my way to the English Consulate.	Когда я вышел на берег в Роттердаме, я прежде всего спросил дорогу к дому английского консула.
I had but a small sum of money with me; and, for all I knew to the contrary, it might be well, before I did anything else, to take the necessary measures for replenishing my purse.	Денег у меня осталось немного, и откуда я знал, может, быть прежде всего мне следовало наполнить свой кошелек.
I had my traveling-bag with me.	Со мной был дорожный мешок.
On the journey to Greenwater Broad I had left it at the inn in the market-town, and the waiter had placed it in the carriage when I started on my return to London.	По дороге к озеру Зеленых Вод я оставил его в гостинице, а слуга положил его в экипаж, когда я возвращался в Лондон.

The bag contained my checkbook, and certain letters which assisted me in proving my identity to the consul.	В мешке лежали чековая книжка и письмо, которые могли засвидетельствовать мою личность консулу.
He kindly gave me the necessary introduction to the correspondents at Rotterdam of my bankers in London.	Он очень обстоятельно дал мне необходимые указания к роттердамским корреспондентам моих лондонских банкиров.
Having obtained my money, and having purchased certain necessaries of which I stood in need, I walked slowly along the street, knowing nothing of what my next proceeding was to be, and waiting confidently for the event which was to guide me.	Получив деньги и сделав некоторые необходимые покупки, я медленно шел по улице, сам не зная, что мне делать дальше, и доверчиво ожидая события, которое должно было руководить мной.
I had not walked a hundred yards before I noticed the name of	Не прошел я и ста шагов, как заметил имя
"Van Brandt" inscribed on the window-blinds of a house which appeared to be devoted to mercantile purposes.	"Ван Брандт" на стене дома, в котором, должно быть, занимались торговлей.
The street door stood open.	Дверь с улицы была отворена.
A second door, on one side of the passage, led into the office.	Вторая дверь, с другой стороны передней, вела в контору.
I entered the room and inquired for Mr. Van Brandt.	Я вошел в комнату и спросил г на Ван Брандта.
A clerk who spoke English was sent for to communicate with me.	Ко мне вышел конторщик, говоривший по английски.
He told me there were three partners of that name in the business, and inquired which of them I wished to see.	Он сказал мне, что три хозяина этой фирмы носят это имя, и спросил, которого из них хочу я видеть.
I remembered Van Brandt's Christian name, and mentioned it.	Я вспомнил, как зовут Ван Брандта, и назвал его.
No such person as	В конторе не знали никакого
"Mr. Ernest Van Brandt" was known at the office.	"Эрнеста Ван Брандта".
"We are only the branch house of the firm of Van Brandt here," the clerk explained.	- Мы только здесь отделение фирмы Ван Брандт, -объяснил конторщик.
"The head office is at Amsterdam.	- Главная контора в Амстердаме.
They may know where Mr. Ernest Van Brandt is to be found, if you inquire there."	Может быть, там знают, где отыскать господина Эрнеста Ван Брандта, если вы спросите там.
It mattered nothing to me where I went, so long as I was on my way to Mrs. Van Brandt.	Мне было все равно, куда ни отправляться, только бы находиться на пути к мистрис Ван Брандт.
It was too late to travel that day; I slept at a hotel.	В этот день отправиться в путь было уже слишком поздно. Я переночевал в гостинице.
The night passed quietly and uneventfully.	Ночь прошла спокойно и без всяких происшествий.
The next morning I set forth by the public conveyance for Amsterdam.	На следующее утро я отправился в дилижансе в Амстердам.

Repeating my inquiries at the head office on my arrival, I was referred to one of the partners in the firm.	Когда, по приезде, я задал свои вопросы в главной конторе, меня отвели к одному из товарищей фирмы.
He spoke English perfectly; and he received me with an appearance of interest which I was at a loss to account for at first.	Он прекрасно говорил по английски и принял меня с очевидным участием, которое я сначала никак не мог объяснить себе.
"Mr. Ernest Van Brandt is well known to me," he said.	- Господин Эрнест Ван Брандт хорошо здесь известен, - сказал он.
"May I ask if you are a relative or friend of the English lady who has been introduced here as his wife?"	- Могу я спросить, не родственник ли вы или друг англичанки, которая здесь слыла его женой?
I answered in the affirmative; adding,	Я отвечал утвердительно и прибавил:
"I am here to give any assistance to the lady of which she may stand in need."	- Я здесь затем, чтобы оказать этой даме помощь, в которой она, может быть, нуждается.
The merchant's next words explained the appearance of interest with which he had received me.	Следующие слова купца объяснили то участие, с которым он принял меня.
"You are most welcome," he said. "You relieve my partners and myself of a great anxiety.	- Это очень приятно, - сказал он, - вы освобождаете моих товарищей и меня от большого беспокойства.
I can only explain what I mean by referring for a moment to the business affairs of my firm.	Для объяснения моих слов мне необходимо упомянуть о делах моей фирмы.
We have a fishing establishment in the ancient city of Enkhuizen, on the shores of the Zuyder Zee.	У, нас есть рыбные промыслы в старинном городе Энкгуизине (Энкхейзин) на берегах Зейдерзе.
Mr. Ernest Van Brandt had a share in it at one time, which he afterward sold.	Господин Ван Брандт имел одно время долю в этих рыбных промыслах, которую потом продал.
Of late years our profits from this source have been diminishing; and we think of giving up the fishery, unless our prospects in that quarter improve after a further trial.	Последние годы наша прибыль из этого источника уменьшилась, и мы думаем оставить эти рыбные промыслы, если только наши дела не улучшатся еще после нескольких попыток.
In the meantime, having a vacant situation in the counting-house at Enkhuizen, we thought of Mr. Ernest Van Brandt, and offered him the opportunity of renewing his connection with us, in the capacity of a clerk.	Между тем, имея незанятое место в энкгуизинской конторе, мы позаботились о мистере Эрнесте Ван Брандте и предоставили ему возможность возобновить его отношения с нами в качестве конторщика.
He is related to one of my partners; but I am bound in truth to tell you that he is a very bad man.	Он родственник одному из моих товарищей, но я обязан сказать вам по правде, что он очень дурной человек.
He has awarded us for our kindness to him by embezzling our money; and he has taken to flight-in what direction we have not yet discovered.	Он вознаградил нас за нашу доброту к нему тем, что похитил наши деньги и убежал - куда, мы еще не узнали.
The English lady and her child are left deserted at Enkhuizen; and until you came here to-day we were quite at a loss to know what to do with them.	Англичанка и ее дочь брошены в Энкгуизине - и до вашего приезда сюда все не решили, что с ними делать.
I don't know whether you are already aware of it, sir; but the lady's position is made doubly distressing by doubts which we entertain of her being really Mr. Ernest Van Brandt's wife.	Я не знаю, известно ли вам, сэр, что положение этой дамы вдвойне прискорбно из за наших сомнений, действительно ли она жена господина Эрнеста Ван Брандта.

To our certain knowledge, he was privately married to another woman some years since; and we have no evidence whatever that the first wife is dead.	Нам точно известно, что он женился несколько лет тому назад на другой, а мы не имеем доказательств, что его первая жена умерла.
If we can help you in any way to assist your unfortunate country-woman, pray believe that our services are at your disposal."	Если мы можем способствовать каким бы то ни было образом помочь вашей несчастной соотечественнице, прошу вас верить, что наши услуги в вашем распоряжении.
With what breathless interest I listened to these words it is needless to say.	С каким горячим интересом выслушал я эти слова, бесполезно говорить.
Van Brandt had deserted her!	Ван Брандт бросил ее!
Surely (as my poor mother had once said) "she must turn to me now."	Наверно (как говорила моя бедная мать), "она должна обратиться теперь ко мне".
The hopes that had abandoned me filled my heart once more; the future which I had so long feared to contemplate showed itself again bright with the promise of coming happiness to my view.	Надежды, оставившие меня, опять заполнили мое сердце, будущее, которого я так долго опасался, опять засияло мне мечтами о возможном счастье.
I thanked the good merchant with a fervor that surprised him.	Я поблагодарил доброго купца с горячностью, удивившей его.
"Only help me to find my way to Enkhuizen," I said, "and I will answer for the rest."	- Только помогите мне найти путь в Энкгуизин, -сказал я, - а за остальное я ручаюсь.
"The journey will put you to some expense," the merchant replied.	- Это путешествие потребует от вас некоторых издержек, - ответил купец.
"Pardon me if I ask the question bluntly. Have you money?"	- Простите, если я прямо спрошу вас: есть у вас деньги?
"Plenty of money."	- Целая куча!
"Very good.	- Очень хорошо.
The rest will be easy enough.	Остальное будет довольно легко.
I will place you under the care of a countryman of yours, who has been employed in our office for many years.	Я поручу вас одному вашему соотечественнику, который несколько лет служит в нашей конторе.
The easiest way for you, as a stranger, will be to go by sea; and the Englishman will show you where to hire a boat."	Всего легче вам, как иностранцу, ехать морем, и тот англичанин, о котором я говорю, покажет вам, где нанять судно.
In a few minutes more the clerk and I were on our way to the harbor.	Через несколько минут конторщик и я были на пути к пристани.
Difficulties which I had not anticipated occurred in finding the boat and in engaging a crew.	Затруднения, которых я и не ожидал, встретились, когда пришлось отыскивать судно и нанимать экипаж.
This done, it was next necessary to purchase provisions for the voyage.	После этого оказалось необходимым купить провизии в дорогу.
Thanks to the experience of my companion, and to the hearty good-will with which he exerted it, my preparations were completed before night-fall.	Благодаря опытности моего спутника и его желанию услужить мне мои приготовления кончились до наступления ночи.
I was able to set sail for my destination on the next day.	Я мог отправиться на следующий день.

The boat had the double advantage, in navigating the Zuyder Zee, of being large, and of drawing very little water; the captain's cabin was at the stern; and the two or three men who formed his crew were berthed forward, in the bows.	Судно мое имело двойное преимущество для Зейдерзе - оно было достаточно велико и неглубоко сидело в воде. Капитанская каюта была на корме, а три человека, составлявшие экипаж, помещались на носу.
The whole middle of the boat, partitioned off on the one side and on the other from the captain and the crew, was assigned to me for my cabin.	Вся середина судна, разделенная на две половины, от капитанской каюты и кубрика, была отведена для моей каюты.
Under these circumstances, I had no reason to complain of want of space; the vessel measuring between fifty and sixty tons.	Следовательно, я не имел причины жаловаться на недостаток места. Судно весило от пятидесяти до шестидесяти тонн.
I had a comfortable bed, a table, and chairs.	У меня были удобная кровать, стол и стулья.
The kitchen was well away from me, in the forward part of the boat.	Кухня была от меня далеко, в носовой части судна.
At my own request, I set forth on the voyage without servant or interpreter.	По моему собственному желанию я отправился в путь без лакея и переводчика.
I preferred being alone.	Я предпочитал быть один.
The Dutch captain had been employed, at a former period of his life, in the mercantile navy of France; and we could communicate, whenever it was necessary or desirable, in the French language.	Голландский капитан в молодости служил во французском купеческом флоте, и мы могли, когда это было необходимо или желательно, объясниться на французском языке.

We left the spires of Amsterdam behind us, and sailed over the smooth waters of the lake on our way to the Zuyder Zee. The history of this remarkable sea is a romance in itself. In the days when Rome was mistress of the world, it had no existence. Where the waves now roll, vast tracts of forest surrounded a great inland lake, with but one river to serve it as an outlet to the sea. Swelled by a succession of tempests, the lake overflowed its boundaries: its furious waters, destroying every obstacle in their course, rested only when they reached the furthest limits of the land. The Northern Ocean beyond burst its way in through the gaps of ruin; and from that time the Zuyder Zee existed as we know it now. The years advanced, the generations of man succeeded each other; and on the shores of the new ocean there rose great and populous cities, rich in commerce, renowned in history. For centuries their prosperity lasted, before the next in this mighty series of changes ripened and revealed itself. Isolated from the rest of the world, vain of themselves and their good fortune, careless of the march of progress in the nations round them, the inhabitants of the Zuyder Zee cities sunk into the fatal torpor of a secluded people. The few members of the population who still preserved the relics of their old energy emigrated, while the mass left behind resignedly witnessed the diminution of their commerce and the decay of their institutions. As the years advanced to the nineteenth century, the population was reckoned by hundreds where it had once been numbered by thousands. Trade disappeared; whole streets were left desolate. Harbors, once filled with shipping, were destroyed by the unresisted accumulation of sand. In our own times the decay of these once flourishing cities is so completely beyond remedy, that the next great change in contemplation is the draining of the now dangerous and useless tract of water, and the profitable cultivation of the reclaimed land by generations that are still to come. Such, briefly told, is the strange story of the Zuyder Zee. As we advanced on our voyage, and left the river, I noticed the tawny hue of the sea, caused by sand-banks which color the shallow water, and which make the navigation dangerous to inexperienced seamen. We found our moorings for the night at the fishing island of Marken-a low, lost, desolate-looking place, as I saw it under the last gleams of the twilight. Here and there, the gabled cottages, perched on hillocks, rose black against the dim gray sky. Here and there, a human figure appeared at the waterside, standing, fixed in contemplation of the strange boat. And that was all I saw of the island of Marken. Lying awake in the still night, alone on a strange sea, there were moments when I found myself beginning to doubt the reality of my own position. Was it all a dream? My thoughts of suicide; my vision of the mother and daughter; my

Оставили мы амстердамские шпили за спиной и поплыли по заливу Эй на пути к Зейдерзе.

journey back to the metropolis, led by the apparition of the child; my voyage to Holland; my night anchorage in the unknown sea-were these, so to speak, all pieces of the same morbid mental puzzle, all delusions from which I might wake at any moment, and find myself restored to my senses again in the hotel at London? Bewildered by doubts which led me further and further from any definite conclusion, I left my bed and went on deck to change the scene. It was a still and cloudy night. In the black void around me, the island was a blacker shadow yet, and nothing more. The one sound that reached my ears was the heavy breathing of the captain and his crew sleeping on either side of me. I waited, looking round and round the circle of darkness in which I stood. No new vision showed itself. When I returned again to the cabin, and slumbered at last, no dreams came to me. All that was mysterious, all that was marvelous, in the later events of my life seemed to have been left behind me in England. Once in Holland, my course had been influenced by circumstances which were perfectly natural, by commonplace discoveries which might have revealed themselves to any man in my position. What did this mean? Had my gifts as a seer of visions departed from me in the new land and among the strange people? Or had my destiny led me to the place at which the troubles of my mortal pilgrimage were to find their end? Who could say? Early the next morning we set sail once more. Our course was nearly northward. On one side of me was the tawny sea, changing under certain conditions of the weather to a dull pearl-gray. On the other side was the flat, winding coast, composed alternately of yellow sand and bright-green meadow-lands; diversified at intervals by towns and villages, whose red-tiled roofs and quaint church-steeples rose gayly against the clear blue sky.
The captain suggested to me to visit the famous towns of Edam and Hoorn; but I declined to go on shore.	Капитан посоветовал мне посетить знаменитые города Зандам и Хорн, но я отказался съехать на берег.
My one desire was to reach the ancient city in which Mrs. Van Brandt had been left deserted.	Единственным моим желанием было добраться до старинного города, в котором была брошена мистрис Ван Брандт.
As we altered our course, to make for the promontory on which Enkhuizen is situated, the wind fell, then shifted to another quarter, and blew with a force which greatly increased the difficulties of navigation.	Когда мы изменили направление нашего пути, чтобы повернуть к тому мысу, на котором расположен Энкхейзин, ветер спал - потом повернул в другую сторону и подул с силой, чрезвычайно замедлившей скорость нашего плавания.
I still insisted, as long as it was possible to do so, on holding on our course.	Я все настаивал, пока было возможно, чтобы держаться нашего маршрута.
After sunset, the strength of the wind abated.	После заката солнца сила ветра уменьшилась.

The night came without a cloud, and the starry firmament gave us its pale and glittering light.	Ночь настала безоблачная, и звездное небо мерцало нам своим бледным и меланхолическим светом.
In an hour more the capricious wind shifted back again in our favor.	Через час причудливый ветер опять переменился в нашу пользу.
Toward ten o'clock we sailed into the desolate harbor of Enkhuizen.	К десяти часам мы повернули к пустынной пристани Энкхейзина.
The captain and crew, fatigued by their exertions, ate their frugal suppers and went to their beds.	Капитан и матросы, утомленные своим нелегким трудом, сели за свой скромный ужин и потом легли спать.
In a few minutes more, I was the only person left awake in the boat.	Через несколько минут я один не спал на судне.
I ascended to the deck, and looked about me.	Я вышел на палубу и осмотрелся вокруг.
Our boat was moored to a deserted quay.	Судно наше бросило якорь у пустынной набережной.
Excepting a few fishing vessels visible near us, the harbor of this once prosperous place was a vast solitude of water, varied here and there by dreary banks of sand.	Исключая небольшое число маленьких судов, стоявших около нас, пристань этого когда то богатого города была обширной водной пустыней, желтеющей там и сям печальными песчаными берегами.
Looking inland, I saw the lonely buildings of the Dead City-black, grim, and dreadful under the mysterious starlight.	Заглянув в глубину берега, я увидел скромные постройки мертвого города - черные, угрюмые и страшные в таинственном звездном сиянии.
Not a human creature, not even a stray animal, was to be seen anywhere.	Ни одного человеческого существа, даже заблудившегося пса не было видно нигде.
The place might have been desolated by a pestilence, so empty and so lifeless did it now appear.	Точно свирепая чума опустошила это место, так оно казалось пусто и безжизненно.
Little more than a hundred years ago, the record of its population reached sixty thousand.	Чуть больше ста лет назад население города доходило до шестидесяти тысяч.
The inhabitants had dwindled to a tenth of that number when I looked at Enkhuizen now!	Количество жителей сократилось на десятую часть от этого числа теперь, когда я глядел на Энкхейзин.
I considered with myself what my next course of proceeding was to be.	Я разговаривал сам с собой о том, что мне теперь делать.
The chances were certainly against my discovering Mrs. Van Brandt if I ventured alone and unguided into the city at night.	Невероятно было, чтобы я нашел мистрис Ван Брандт, если бы пошел в город ночью один без проводника.
On the other hand, now that I had reached the place in which she and her child were living, friendless and deserted, could I patiently wait through the weary interval that must elapse before the morning came and the town was astir?	С другой стороны, теперь, когда я дошел до того дома, в котором она жила со своей дочерью, без друзей и брошенная всеми, мог ли я терпеливо ожидать окончания этого скучного промежутка времени, который должен был пройти до наступления утра и начала рабочего дня в городе?
I knew my own self-tormenting disposition too well to accept this latter alternative.	Я слишком хорошо знал свой беспокойный характер, чтобы решиться на последнее.

Whatever came of it, I determined to walk through Enkhuizen on the bare chance of meeting some one who might inform me of Mrs. Van Brandt's address.	Что бы ни вышло из этого, я решился идти по Энкхейзину на случай, не посчастливится ли найти контору рыбных промыслов и узнать адрес мистрис Ван Брандт.
First taking the precaution of locking my cabin door, I stepped from the bulwark of the vessel to the lonely quay, and set forth upon my night wanderings through the Dead City.	Сначала очень осторожно заперев дверь каюты, я сошел на уединенную набережную и отправился в ночное странствование по мертвому городу.
CHAPTER XXXV. UNDER THE WINDOW.	Глава XXXVI ПОД ОКНОМ
I SET the position of the harbor by my pocket-compass, and then followed the course of the first street that lay before me.	Я уточнил расположение пристани по карманному компасу, а потом пошел по первой же улице, находившейся передо мной.
On either side, as I advanced, the desolate old houses frowned on me.	С каждой стороны, когда я шел, уединенные, старые дома хмурились на меня.
There were no lights in the windows, no lamps in the streets.	В окнах не было огней, на улице фонарей.
For a quarter of an hour at least I penetrated deeper and deeper into the city, without encountering a living creature on my way-with only the starlight to guide me. Turning by chance into a street broader than the rest, I at last saw a moving figure, just visible ahead, under the shadows of the houses. I quickened my pace, and found myself following a man in the dress of a peasant. Hearing my footsteps behind him, he turned and looked at me. Discovering that I was a stranger, he lifted a thick cudgel that he carried with him, shook it threateningly, and called to me in his own language (as I gathered by his actions) to stand back. A stranger in Eukhuizen at that time of night was evidently reckoned as a robber in the estimation of this citizen! I had learned on the voyage, from the captain of the boat, how to ask my way in Dutch, if I happened to be by myself in a strange town; and I now repeated my lesson, asking my way to the fishing office of Messrs. Van Brandt. Either my foreign accent made me unintelligible, or the man's suspicions disinclined him to trust me. Again he shook his cudgel, and again he signed to me to stand back. It was useless to persist. I crossed to the opposite side of the way, and soon afterward lost sight of him under the portico of a house.	С четверть часа, по крайней мере, я углублялся все дальше в город, не встретив живого существа, и только сопровождаемый звездным мерцанием.

Still following the windings of the deserted streets, I reached what I at first supposed to be the end of the town. Before me, for half a mile or more (as well as I could guess), rose a tract of meadow-land, with sheep dotted over it at intervals reposing for the night. I advanced over the grass, and observed here and there, where the ground rose a little, some moldering fragments of brickwork. Looking onward as I reached the middle of the meadow, I perceived on its further side, towering gaunt and black in the night, a lofty arch or gateway, without walls at its sides, without a neighboring building of any sort, far or near. This (as I afterward learned) was one of the ancient gates of the city. The walls, crumbling to ruin, had been destroyed as useless obstacles that cumbered the ground. On the waste meadow-land round me had once stood the shops of the richest merchants, the palaces of the proudest nobles of North Holland. I was actually standing on what had been formerly the wealthy quarter of Enkhuizen! And what was left of it now? A few mounds of broken bricks, a pasture-land of sweet-smelling grass, and a little flock of sheep sleeping. The mere desolation of the view (apart altogether from its history) struck me with a feeling of horror. My mind seemed to lose its balance in the dreadful stillness that was round me. I felt unutterable forebodings of calamities to come. For the first time, I repented having left England. My thoughts turned regretfully to the woody shores of Greenwater Broad. If I had only held to my resolution, I might have been at rest now in the deep waters of the lake. For what had I lived and planned and traveled since I left Dermody's cottage? Perhaps only to find that I had lost the woman whom I loved-now that I was in the same town with her!	Все еще следуя по извилинам пустынных улиц, я дошел до предполагаемого мной конца города.
Regaining the outer rows of houses still left standing, I looked about me, intending to return by the street which was known to me already.	Вернувшись к веренице домов, еще сохранившихся, я осмотрелся вокруг, намереваясь вернуться по той самой улице, по которой пришел.
Just as I thought I had discovered it, I noticed another living creature in the solitary city.	В ту минуту, когда мне показалось, что нашел эту улицу, я заметил живое существо в пустынном городе.
A man was standing at the door of one of the outermost houses on my right hand, looking at me.	У дверей одного из крайних домов, по правую мою>уку, стоял человек и смотрел на меня.
At the risk of meeting with another rough reception, I determined to make a last effort to discover Mrs. Van Brandt before I returned to the boat.	Рискуя встретить грубый прием, я решился сделать последнее усилие, отыскать мистрис Ван Брандт, прежде чем вернусь на судно.
Seeing that I was approaching him, the stranger met me midway.	Увидев, что я подхожу к нему, незнакомец встретил меня на полдороге.
His dress and manner showed plainly that I had not encountered this time a person in the lower ranks of life.	Его одежда и обращение ясно показали, что я встретил человека не низкого звания.

He answered my question civilly in his own language.	Он отвечал на мой вопрос вежливо на своем языке.
Seeing that I was at a loss to understand what he said, he invited me by signs to follow him.	Увидев, что я не понимаю его слов, он пригласил меня знаками следовать за ним.
After walking for a few minutes in a direction which was quite new to me, we stopped in a gloomy little square, with a plot of neglected garden-ground in the middle of it.	Пройдя несколько минут по направлению совершенно для меня новому, мы остановились на мрачном, маленьком сквере с заброшенным садиком посередине.
Pointing to a lower window in one of the houses, in which a light dimly appeared, my guide said in Dutch:	Указав на нижнее окно в одном из домов, в котором мелькал тусклый огонек, мой проводник сказал мне по голландски:
"Office of Van Brandt, sir," bowed, and left me.	"Контора Ван Брандта", - поклонился и оставил меня.
I advanced to the window.	Я подошел к окну.
It was open, and it was just high enough to be above my head.	Оно было отворено и находилось выше моей головы.
The light in the room found its way outward through the interstices of closed wooden shutters.	Огонь в комнате пробивался сквозь щели запертых деревянных ставней.
Still haunted by misgivings of trouble to come, I hesitated to announce my arrival precipitately by ringing the house-bell.	Все еще преследуемый предчувствием наступающих неприятностей, я не решался позвонить в колокольчик.
How did I know what new calamity might not confront me when the door was opened?	Почему я знал, какое новое бедствие могло встретить меня, когда отворится дверь?
I waited under the window and listened.	Я ждал под окном - и слушал.
Hardly a minute passed before I heard a woman's voice in the room.	Не прошло и минуты, как я услышал женский голос в комнате.
There was no mistaking the charm of those tones.	Нельзя было ошибиться в очаровании этого голоса.
It was the voice of Mrs. Van Brandt.	Это был голос мистрис Ван Брандт.
"Come, darling," she said.	- Пойдем, душечка? - говорила она.
"It is very late-you ought to have been in bed two hours ago."	- Уже очень поздно - тебе следовало лежать в постели два часа тому назад.
The child's voice answered,	Голос ребенка отвечал:
"I am not sleepy, mamma."	- Мне не хочется спать, мама.
"But, my dear, remember you have been ill.	- Но, душа моя, вспомни, что ты была больна.
You may be ill again if you keep out of bed so late as this.	Ты опять занеможешь, если так долго не будешь ложиться в постель.
Only lie down, and you will soon fall asleep when I put the candle out."	Только ляг, и ты скоро заснешь, когда я погашу свечу.
"You must not put the candle out!" the child returned, with strong emphasis. "My new papa is coming.	- Ты не должна гасить свечу, - возразила девочка выразительно, - мой новый папа придет.
How is he to find his way to us, if you put out the light?"	Как он отыщет к нам дорогу, если ты погасишь свечу?

The mother answered sharply, as if the child's strange words had irritated her.	Мать отвечала резко, как будто эти слова ребенка раздражали ее.
"You are talking nonsense," she said; "and you must go to bed.	- Ты говоришь вздор, - сказала она, - и должна лечь в постель.
Mr. Germaine knows nothing about us.	Мистер Джермень ничего о нас не знает.
Mr. Germaine is in England."	Мистер Джермень в Англии.
I could restrain myself no longer.	Я не мог сдерживаться больше.
I called out under the window:	Я закричал под окном:
"Mr. Germaine is here!"	- Мистер Джермень здесь!
CHAPTER XXXVI. LOVE AND PRIDE.	Глава XXXVII ЛЮБОВЬ И ГОРДОСТЬ
A CRY of terror from the room told me that I had been heard.	Крик испуга из комнат показал мне, что меня услышали.
For a moment more nothing happened.	Еще с минуту не случилось ничего.
Then the child's voice reached me, wild and shrilname = "note"	Потом голос ребенка донесся до меня дико и пронзительно:
"Open the shutters, mamma!	- Отвори ставни, мама!
I said he was coming-I want to see him!"	Я сказала, что он придет, я хочу видеть его!
There was still an interval of hesitation before the mother opened the shutters.	Была еще минута нерешительности, прежде чем мать отворила ставни.
She did it at last.	Она сделала это наконец.
I saw her darkly at the window, with the light behind her, and the child's head just visible above the lower part of the window-frame.	Я увидел ее у окна, огонь сзади освещал ее, а голова ребенка виднелась выше подоконника.
The quaint little face moved rapidly up and down, as if my self-appointed daughter were dancing for joy!	Милое личико быстро качалось, как будто моя самоназванная дочь плясала от радости.
"Can I trust my own senses?" said Mrs. Van Brandt.	- Могу ли я поверить глазам? - сказала мистрис Ван Брандт.
"Is it really Mr. Germaine?"	- Неужели это мистер Джермень?
"How do you do, new papa?" cried the child.	- Как вы себя чувствуете, новый папа? - вскричала девочка.
"Push open the big door and come in.	- Отворите большую дверь и войдите.
I want to kiss you."	Я хочу поцеловать вас.
There was a world of difference between the coldly doubtful tone of the mother and the joyous greeting of the child.	Между холодно сдержанным тоном матери и веселым приветствием ребенка была громадная разница.
Had I forced myself too suddenly on Mrs. Van Brandt?	Не слишком ли поспешно явился я перед мистрис Ван Брандт?
Like all sensitively organized persons, she possessed that inbred sense of self-respect which is pride under another name.	Подобно всем людям с чувствительной натурой, она обладала внутренним чувством достоинства, которое есть не что иное, как гордость под другим названием.

Was her pride wounded at the bare idea of my seeing her, deserted as well as deceived-abandoned contemptuously, a helpless burden on strangers-by the man for whom she had sacrificed and suffered so much?	Не была ли ее гордость оскорблена одной этой мыслью, что я увидел ее брошенной и обманутой, брошенной подло, беспомощной и ненужной для посторонних, человеком, для которого она так много пожертвовала и выстрадала так много?
And that man a thief, flying from the employers whom he had cheated!	И этот человек оказался вором, убежавшим от обманутых им хозяев!
I pushed open the heavy oaken street-door, fearing that this might be the true explanation of the change which I had already remarked in her.	Я отворил тяжелую дубовую дверь, опасаясь, что это может быть настоящее объяснение перемены, которую я уже заметил в ней.
My apprehensions were confirmed when she unlocked the inner door, leading from the courtyard to the sitting-room, and let me in.	Мои опасения подтвердились, когда она отперла внутреннюю дверь, ведущую со двора в гостиную, и впустила меня в дом.
As I took her by both hands and kissed her, she turned her head, so that my lips touched her cheek only.	Когда я взял ее за обе руки и поцеловал, она быстро отвернула голову, так что мои губы коснулись только ее щеки.
She flushed deeply; her eyes looked away from me as she spoke her few formal words of welcome.	Она сильно покраснела, опустила от смущения глаза, когда высказала весьма церемонно свое удивление при виде меня.
When the child flew into my arms, she cried out, irritably,	Когда девочка бросилась в мои объятия, мистрис Ван Брандт закричала раздраженно:
"Don't trouble Mr. Germaine!"	- Не беспокой мистера Джерменя!
I took a chair, with the little one on my knee.	Я сел на стул и взял девочку на колени.
Mrs. Van Brandt seated herself at a distance from me.	Мистрис Ван Брандт села поодаль от меня.
"It is needless, I suppose, to ask you if you know what has happened," she said, turning pale again as suddenly as she had turned red, and keeping her eyes fixed obstinately on the floor.	- Я полагаю, бесполезно спрашивать вас, знаете ли вы, что случилось, - сказала она, опять побледнев так же внезапно, как покраснела, и все еще упорно смотря в землю.
Before I could answer, the child burst out with the news of her father's disappearance in these words:	Прежде чем я успел ответить, девочка весело выболтала причину исчезновения своего отца.
"My other papa has run away!	- Мой другой папа убежал!
My other papa has stolen money!	Мой другой папа украл деньги!
It's time I had a new one, isn't it?"	Уже пора, чтобы у меня был новый папа, не так ли?
She put her arms round my neck.	Она обвилась руками вокруг моей шеи.
"And now I've got him!" she cried, at the shrillest pitch of her voice.	- Теперь уже он у меня! - вскричала она пронзительным голосом.
The mother looked at us.	Мать посмотрела на нас.
For a while, the proud, sensitive woman struggled successfully with herself; but the pang that wrung her was not to be endured in silence.	Некоторое время гордая, чувствительная женщина успешно боролась с собой. Но страдание, терзавшее ее, нельзя было переносить молча.
With a low cry of pain, she hid her face in her hands.	С тихим криком боли закрыла она руками лицо.

Overwhelmed by the sense of her own degradation, she was even ashamed to let the man who loved her see that she was in tears.	Сломленная сознанием своего унижения, она даже стыдилась показать свои слезы любимому человеку.
I took the child off my knee.	Я поставил девочку на пол.
There was a second door in the sitting-room, which happened to be left open.	В гостиной была другая дверь, которая оставалась открытой.
It showed me a bed-chamber within, and a candle burning on the toilet-table.	Там была спальня и свеча, горевшая на туалетном столике.
"Go in there and play," I said. "I want to talk to your mamma."	- Ступай туда играть, - сказал я, - я хочу поговорить с твоей мамой.
The child pouted: my proposal did not appear to tempt her.	Девочка надулась. Мое предложение, по видимому, не прельстило ее.
"Give me something to play with," she said. "I'm tired of my toys.	- Дайте мне чем играть, - сказала она, - мне надоели игрушки.
Let me see what you have got in your pockets."	Дайте мне посмотреть, что у вас в карманах.
Her busy little hands began to search in my coat-pockets.	Ее суетливые ручки начали обыскивать мои карманы.
I let her take what she pleased, and so bribed her to run away into the inner room.	Я позволил ей взять то, что она хотела, и этим добился, чтобы она убежала в другую комнату.
As soon as she was out of sight, I approached the poor mother and seated myself by her side.	Как только она исчезла, я приблизился к бедной матери и сел возле нее.
"Think of it as I do," I said.	- Думайте об этом так, как думаю я, - сказал я.
"Now that he has forsaken you, he has left you free to be mine."	- Теперь он бросил вас, он предоставил вам свободу стать моей.
She lifted her head instantly; her eyes flashed through her tears.	Она немедленно подняла голову.
"Now that he has forsaken me," she answered, "I am more unworthy of you than ever!"	- Теперь, когда он бросил меня, - ответила она, - я недостойна вас еще более, чем прежде!
"Why?" I asked.	- Почему? - спросил я.
"Why!" she repeated, passionately.	- Почему? - повторила она горячо.
"Has a woman not reached the lowest depths of degradation when she has lived to be deserted by a thief?"	- Разве женщина не дошла до самой низкой степени унижения, когда дожила до того, что ее бросил вор?
It was hopeless to attempt to reason with her in her present frame of mind.	Бесполезно было пытаться рассуждать с ней в ее теперешнем расположении духа.
I tried to attract her attention to a less painful subject by referring to the strange succession of events which had brought me to her for the third time.	Я старался привлечь ее внимание к менее тягостному предмету, упомянув о странных событиях, которые привели меня к ней в третий раз.
She stopped me impatiently at the outset.	Она уныло остановила меня в самом начале.
"It seems useless to say once more what we have said on other occasions," she answered.	- Бесполезно опять говорить о том, о чем мы уже говорили в других случаях, - ответила она.

"I understand what has brought you here. I have appeared to you again in a vision, just as I appeared to you twice before."	- Я опять явилась вам во сне, как являлась уже прежде два раза.
"No," I said.	- Нет, - сказал я.
"Not as you appeared to me twice before.	- Не так, как вы являлись прежде два раза.
This time I saw you with the child by your side."	На этот раз я видел вас рядом с девочкой.
That reply roused her.	Этот ответ оживил ее.
She started, and looked nervously toward the bed-chamber door.	Она вздрогнула и тревожно посмотрела на дверь спальни.
"Don't speak loud!" she said. "Don't let the child hear us!	- Не говорите громко, - сказала она, - девочка не должна слышать нас.
My dream of you this time has left a painful impression on my mind.	Мой сон на этот раз оставил тягостное впечатление в моей душе.
The child is mixed up in it-and I don't like that.	Девочка замешана в нем, а это мне не нравится.
Then the place in which I saw you is associated-" She paused, leaving the sentence unfinished.	Потом место, в котором я видела вас во сне, соединяется... Она замолчала, не закончив фразы.
"I am nervous and wretched to-night," she resumed; "and I don't want to speak of it.	- Я растревожена и несчастна сегодня, -продолжала она, - и не хочу говорить об этом.
And yet, I should like to know whether my dream has misled me, or whether you really were in that cottage, of all places in the world?"	Но мне хотелось бы узнать, неужели вы точно были именно в том коттедже?
I was at a loss to understand the embarrassment which she appeared to feel in putting her question.	Я никак не мог понять замешательства, с которым она задала мне этот вопрос.
There was nothing very wonderful, to my mind, in the discovery that she had been in Suffolk, and that she was acquainted with Greenwater Broad.	По моему мнению, ничего не было удивительного в том, что она бывала в Суффолке и знала озеро Зеленых Вод.
The lake was known all over the county as a favorite resort of picnic parties; and Dermody's pretty cottage used to be one of the popular attractions of the scene.	Это озеро было известно во всем графстве и было любимым местом для пикников, а хорошенький коттедж Дермоди считался одним из лучших украшений местоположения.
What really surprised me was to see, as I now plainly saw, that she had some painful association with my old home.	Мне только удивительно было видеть, а я видел это ясно, что у нее есть какие то тягостные воспоминания о моем прежнем доме.
I decided on answering her question in such terms as might encourage her to take me into her confidence.	Я решался ответить на ее вопрос в таких выражениях, которые могли бы поощрять ее доверие ко мне.
In a moment more I should have told her that my boyhood had been passed at Greenwater Broad-in a moment more, we should have recognized each other-when a trivial interruption suspended the words on my lips.	Еще минута, и я сказал бы ей, что мое детство прошло у озера Зеленых Вод, еще минута, и мы узнали бы друг друга, но пустое препятствие остановило слова, готовые сорваться с моих губ.

The child ran out of the bed-chamber, with a quaintly shaped key in her hand. It was one of the things she had taken out of my pockets and it belonged to the cabin door on board the boat. A sudden fit of curiosity (the insatiable curiosity of a child) had seized her on the subject of this key.	Девочка выбежала из спальни с каким то странным ключом в руке.
She insisted on knowing what door it locked; and, when I had satisfied her on that point, she implored me to take her immediately to see the boat.	- Что это такое? - спросила она, подходя ко мне. -Мой ключ, - ответил я, узнав одну из тех вещиц, которые она вынула из моих карманов. - Что он отпирает? - Дверь каюты на моем судне. -Возьмите меня на ваше судно.
This entreaty led naturally to a renewal of the disputed question of going, or not going, to bed.	Мать остановила ее. Начался новый спор о том, идти или не идти спать.
By the time the little creature had left us again, with permission to play for a few minutes longer, the conversation between Mrs. Van Brandt and myself had taken a new direction.	В то время, когда девочка опять оставила нас с позволением поиграть еще несколько минут, разговор между мистрис Ван Брандт и мной принял новое направление.
Speaking now of the child's health, we were led naturally to the kindred subject of the child's connection with her mother's dream.	Заговорив теперь о здоровье девочки, мы весьма естественно перешли к вопросу об отношении девочки к сновидению ее матери.
"She had been ill with fever," Mrs. Van Brandt began; "and she was just getting better again on the day when I was left deserted in this miserable place.	- У нее была лихорадка, - начала мистрис Ван Брандт, - и ей стало лучше только в тот день, когда я была брошена в этом жалком месте.
Toward evening, she had another attack that frightened me dreadfully.	К вечеру с ней случился другой приступ болезни, страшно испугавший меня.
She became perfectly insensible-her little limbs were stiff and cold.	Она лишилась чувств, ее маленькие ручки и ножки окоченели.
There is one doctor here who has not yet abandoned the town.	Здесь остался еще один доктор.
Of course I sent for him.	Разумеется, я послала за ним.
He thought her insensibility was caused by a sort of cataleptic seizure.	Он сказал, что ее потеря сознания связана с нервнопсихическим расстройством.
At the same time, he comforted me by saying that she was in no immediate danger of death; and he left me certain remedies to be given, if certain symptoms appeared.	В то же время он успокоил меня, сказав, что ей не угрожает смерть, и оставил мне лекарства, которые следовало дать, если появятся некоторые симптомы.
I took her to bed, and held her to me, with the idea of keeping her warm.	Я уложила дочь в постель и прижала к себе, чтобы согреть ее.
Without believing in mesmerism, it has since struck me that we might unconsciously have had some influence over each other, which may explain what followed. Do you think it likely?"	Я не верю месмеризму, но как вы думаете, не могли ли мы иметь какого нибудь влияния друг на друга, которое могло бы объяснить, что случилось потом?
"Quite likely.	- Весьма вероятно.
At the same time, the mesmeric theory (if you could believe in it) would carry the explanation further still.	В то же время месмерическая теория (если бы вы могли поверить ей), повела бы объяснение еще дальше.

Mesmerism would assert, not only that you and the child influenced each other, but that-in spite of the distance-you both influenced me.	Месмеризм объяснил бы не только то, что вы и дочь ваша имели влияние друг на друга, но что, несмотря на расстояние, вы обе имели влияние на меня.
And in that way, mesmerism would account for my vision as the necessary result of a highly developed sympathy between us.	И, таким образом, месмеризм объяснил бы мое видение, как необходимый результат высоко развитой симпатии между нами.
Tell me, did you fall asleep with the child in your arms?"	Скажите мне, вы заснули с ребенком на руках?
"Yes.	- Да.
I was completely worn out; and I fell asleep, in spite of my resolution to watch through the night.	Я ужасно утомилась, несмотря на мое намерение не спать всю ночь.
In my forlorn situation, forsaken in a strange place, I dreamed of you again, and I appealed to you again as my one protector and friend.	В моем одиночестве брошенная в незнакомом месте, с больным ребенком, я опять увидела вас во сне и опять обратилась к вам как к покровителю и другу.
The only new thing in the dream was, that I thought I had the child with me when I approached you, and that the child put the words into my mind when I wrote in your book.	В моем сновидении было только одно новое обстоятельство - девочка была со мной, когда я подошла к вам, и она внушила мне слова, когда я писала в вашей книге.
You saw the words, I suppose? and they vanished, as before, no doubt, when I awoke?	Вы, вероятно, видели слова, и, конечно, они исчезли, когда я проснулась?
I found the child still lying, like a dead creature, in my arms.	Я нашла мою милую малютку еще лежащей как мертвая в моих объятиях.
All through the night there was no change in her.	Целую ночь перемены в ней не было.
She only recovered her senses at noon the next day.	Она только очнулась в полдень на следующий день.
Why do you start?	Отчего вы вздрогнули?
What have I said that surprises you?"	Что в моих словах показалось вам удивительным?
There was good reason for my feeling startled, and showing it.	Для моего изумления была основательная причина.
On the day and at the hour when the child had come to herself, I had stood on the deck of the vessel, and had seen the apparition of her disappear from my view.	В тот день и в тот час, когда девочка очнулась, я стоял на палубе судна и видел, как ее призрак исчез из моих глаз!
"Did she say anything," I asked, "when she recovered her senses?"	- Сказала она что нибудь, - спросил я, - когда пришла в сознание?
"Yes.	- Да.
She too had been dreaming-dreaming that she was in company with you.	Она также видела во сне, что находится с вами.
She said:	Она сказала:
'He is coming to see us, mamma; and I have been showing him the way.'	"Он едет к нам, мама, и я показывала ему дорогу".
I asked her where she had seen you.	Я спросила, где она видела вас.

She spoke confusedly of more places than one.	Она сбивчиво говорила о разных местах.
She talked of trees, and a cottage, and a lake; then of fields and hedges, and lonely lanes; then of a carriage and horses, and a long white road; then of crowded streets and houses, and a river and a ship.	Она говорила о деревьях, коттедже, озере. Потом о полях, изгородях и уединенных переулках. Потом об экипаже и лошадях, и о большой белой дороге. Потом о многолюдных улицах и домах, о реке и корабле.
As to these last objects, there is nothing very wonderful in what she said.	Ничего нет удивительного, что она говорила об этих последних предметах.
The houses, the river, and the ship which she saw in her dream, she saw in the reality when we took her from London to Rotterdam, on our way here.	Дома, реку и корабль, которые она видела во сне, она видела и наяву, когда мы везли ее из Лондона в Роттердам, когда ехали сюда.
But as to the other places, especially the cottage and the lake (as she described them) I can only suppose that her dream was the reflection of mine.	Но относительно других мест, особенно коттеджа и озера (как она описывала их), я могу только предполагать, что ее сновидение было отражением моего.
I had been dreaming of the cottage and the lake, as I once knew them in years long gone by; and-Heaven only knows why-I had associated you with the scene.	Я видела во сне коттедж и озеро, которые я знала в давно прошедшие годы, и, Господь знает почему, я соединила вас с этим местом.
Never mind going into that now!	Не будем говорить об этом теперь.
I don't know what infatuation it is that makes me trifle in this way with old recollections, which affect me painfully in my present position.	Не знаю, какое ослепление заставляет меня шутить таким образом со старыми воспоминаниями, огорчающими меня в моем настоящем положении.
We were talking of the child's health; let us go back to that."	Мы говорили о здоровье девочки - вернемся к этому.
It was not easy to return to the topic of her child's health.	Нелегко было вернуться к разговору о здоровье девочки.
She had revived my curiosity on the subject of her association with Greenwater Broad.	Мистрис Ван Брандт оживила мое любопытство, упомянув о своих воспоминаниях об озере Зеленых Вод.
The child was still quietly at play in the bedchamber.	Малютка еще спокойно играла в спальне.
My second opportunity was before me.	Мне еще раз представился удобный случай.
I took it.	Я воспользовался им.
"I won't distress you," I began.	- Я не стану вас огорчать, - сказал я.
"I will only ask leave, before we change the subject, to put one question to you about the cottage and the lake."	- Я только прошу позволения, прежде чем мы переменим тему разговора, задать вам один вопрос о коттедже и озере.
As the fatality that pursued us willed it, it was her turn now to be innocently an obstacle in the way of our discovering each other.	Так было угодно року, преследующему нас, что теперь она в свою очередь стала невинным препятствием к тому, чтобы мы узнали друг друга.
"I can tell you nothing more to-night," she interposed, rising impatiently.	- Ничего не могу сказать вам больше сегодня, -перебила она, вставая с нетерпением.
"It is time I put the child to bed-and, besides, I can't talk of things that distress me.	- Мне пора укладывать девочку в постель, и кроме того, я не могу говорить о том, что огорчает меня.

You must wait for the time-if it ever comes !-when I am calmer and happier than I am now."	Вы должны дождаться время, если оно наступит когда нибудь, когда я стану спокойнее и счастливее, чем теперь.
She turned to enter the bed-chamber.	Она повернулась и пошла в спальню.
Acting headlong on the impulse of the moment, I took her by the hand and stopped her.	Действуя опрометчиво по минутному побуждению, я взял ее за руку и остановил.
"You have only to choose," I said, "and the calmer and happier time is yours from this moment."	- Это зависит от вас, - сказал я, - и более спокойное и счастливое время наступит для вас с этой минуты.
"Mine?" she repeated.	- Наступит для меня? - повторила она.
"What do you mean?"	- Что вы хотите сказать?
"Say the word," I replied, "and you and your child have a home and a future before you."	- Скажите одно слово, - возразил я, - и у вас и вашей дочери будут домашний кров и светлая будущность.
She looked at me half bewildered, half angry.	Она посмотрела на меня и с изумлением, и с гневом.
"Do you offer me your protection?" she asked.	- Вы предлагаете мне ваше покровительство? -спросила она.
"I offer you a husband's protection," I answered.	- Я предлагаю вам покровительство мужа, -ответил я.
"I ask you to be my wife."	- Я прошу вас быть моей женой.
She advanced a step nearer to me, with her eyes riveted on my face.	Она сделала шаг ко мне и посмотрела мне прямо в глаза.
"You are evidently ignorant of what has really happened," she said.	- Вы, очевидно, не знаете того, что случилось, -сказала она.
"And yet, God knows, the child spoke plainly enough!"	- А между тем Богу известно, что девочка сказала довольно ясно.
"The child only told me," I rejoined, "what I had heard already, on my way here."	- Девочка только сказала мне, - возразил я, - то, что я уже слышал, едучи сюда.
"All of it?"	- Вы слышали все?
"All of it."	- Все.
"And you still ask me to be your wife?"	- И еще хотите жениться на мне?
"I can imagine no greater happiness than to make you my wife."	- Я не могу вообразить большего счастья, как видеть вас своей женой.
"Knowing what you know now?"	- Зная то, что вам известно теперь?
"Knowing what I know now, I ask you confidently to give me your hand.	- Зная то, что мне известно теперь, я прошу вас убедительно вашей руки.
Whatever claim that man may once have had, as the father of your child, he has now forfeited it by his infamous desertion of you.	Какие права ни имел бы этот человек на вас как отец вашего ребенка, он теперь нарушил их тем, что так гнусно бросил вас.
In every sense of the word, my darling, you are a free woman.	В полном значении слова, моя дорогая, вы женщина свободная.

We have had sorrow enough in our lives.	У нас было довольно горя в нашей жизни.
Happiness is at last within our reach.	Счастье, наконец, стало для нас доступно.
Come to me, and say Yes."	Придите ко мне, скажите да!
I tried to take her in my arms. She drew back as if I had frightened her.	Я хотел заключить ее в свои объятия; но она отступила, как будто я испугал ее.
"Never!" she said, firmly.	- Никогда! - сказала она твердо.
I whispered my next words, so that the child in the inner room might not hear us.	Я произнес шепотом следующие слова, чтобы девочка в другой комнате не могла слышать нас:
"You once said you loved me!"	- Вы когда то говорили, что любите меня.
"I do love you!"	- Я и теперь вас люблю.
"As dearly as ever?"	- Так же нежно, как и прежде?
"More dearly than ever!"	- Гораздо нежнее прежнего.
"Kiss me!"	- Поцелуйте меня!
She yielded mechanically; she kissed me-with cold lips, with big tears in her eyes.	Она машинально уступила. Она поцеловала меня. Губы ее были холодны. Крупные слезы катились из глаз.
"You don't love me!" I burst out, angrily.	- Вы не любите меня! - вскричал я сердито.
"You kiss me as if it were a duty.	- Вы целуете меня как бы по обязанности.
Your lips are cold-your heart is cold.	Губы ваши холодны, сердце ваше холодно.
You don't love me!"	Вы не любите меня!
She looked at me sadly, with a patient smile.	Она посмотрела на меня грустно, с нежной улыбкой.
"One of us must remember the difference between your position and mine," she said.	- Следует помнить разницу между вашим положением и моим, - сказала она.
"You are a man of stainless honor, who holds an undisputed rank in the world.	- Вы человек безукоризненной честности, занимающий неоспоримое положение в свете.
And what am I?	А я что такое?
I am the deserted mistress of a thief.	Я брошенная любовница вора.
One of us must remember that.	Один из нас должен помнить это.
You have generously forgotten it.	Вы великодушно забыли об этом.
I must bear it in mind.	Я должна держать это в мыслях.
I dare say I am cold.	Конечно, я холодна.
Suffering has that effect on me; and, I own it, I am suffering now."	Страдание имеет на меня влияние, а я признаюсь, что теперь очень страдаю.
I was too passionately in love with her to feel the sympathy on which she evidently counted in saying those words.	Я был так страстно влюблен в нее, что не мог испытывать того сочувствия, на которое она, очевидно, рассчитывала, говоря эти слова.

A man can respect a woman's scruples when they appeal to him mutely in her looks or in her tears; but the formal expression of them in words only irritates or annoys him.	Мужчина может уважать совестливость женщины, когда она обращается к нему с безмолвной мольбой в глазах и со слезами. Но холодное выражение в словах только раздражает его или надоедает ему.
"Whose fault is it that you suffer?" I retorted, coldly.	- Чья вина, если вы страдаете? - возразил я холодно.
"I ask you to make my life a happy one, and your life a happy one.	- Я прошу вас сделать мою и вашу жизнь счастливой.
You are a cruelly wronged woman, but you are not a degraded woman.	Вы женщина жестоко оскорбленная, но не порочная.
You are worthy to be my wife, and I am ready to declare it publicly.	Вы достойны быть моей женой, а я готов гласно объявить об этом.
Come back with me to England.	Вернитесь со мной в Англию.
My boat is waiting for you; we can set sail in two hours."	Мое судно ждет вас.
She dropped into a chair; her hands fell helplessly into her lap.	Она села на стул. Ее руки беспомощно опустились на колени.
"How cruel!" she murmured, "how cruel to tempt me!"	- Как это жестоко! - прошептала она.
She waited a little, and recovered her fatal firmness.	- Как жестоко искушать меня! Она подождала немного и вернулась к своему твердому решению.
"No!" she said.	- Нет! - сказала она.
"If I die in doing it, I can still refuse to disgrace you.	- Если бы я даже умерла из за этого, я все таки стану отказываться обесславить вас.
Leave me, Mr. Germaine.	Оставьте меня, мистер Джермень.
You can show me that one kindness more.	Вы можете еще раз проявить ко мне вашу доброту.
For God's sake, leave me!"	Ради Бога, оставьте меня!
I made a last appeal to her tenderness.	Я обратился с последней мольбой к ее сердцу.
"Do you know what my life is if I live without you?" I asked.	- Знаете ли вы, какова будет моя жизнь, если я буду жить без вас? - спросил я.
"My mother is dead.	- Мать моя умерла.
There is not a living creature left in the world whom I love but you.	На свете не осталось ни одного живого существа, любимого мной, кроме вас.
And you ask me to leave you!	А вы просите меня оставить вас!
Where am I to go to? what am I to do?	Куда мне деваться? Что мне делать?
You talk of cruelty!	Вы говорите о жестокости!
Is there no cruelty in sacrificing the happiness of my life to a miserable scruple of delicacy, to an unreasoning fear of the opinion of the world?	Разве не жестоко жертвовать счастьем моей жизни из за пустой деликатности, из за безрассудного опасения мнения света?
I love you and you love me.	Я люблю вас - вы любите меня.

There is no other consideration worth a straw.	Все другие соображения не стоят ничего.
Come back with me to England! come back and be my wife!"	Вернитесь со мной в Англию, вернитесь и будьте моей женой!
She dropped on her knees, and taking my hand put it silently to her lips.	Она упала на колени и, взяв мою руку, молча поднесла ее к губам.
I tried to raise her.	Я старался приподнять ее.
It was useless: she steadily resisted me.	Это было бесполезно.., она твердо не хотела этого.
"Does this mean No?" I asked.	- Это значит: нет? - спросил я.
"It means," she said in faint, broken tones, "that I prize your honor beyond my happiness.	- Это значит, - сказала она слабым, прерывающимся голосом, - что я ценю вашу честь выше своего счастья.
If I marry you, your career is destroyed by your wife; and the day will come when you will tell me so.	Если я выйду за вас, ваша карьера будет испорчена вашей женой и когда нибудь вы скажете мне об этом.
I can suffer-I can die; but I can not face such a prospect as that.	Я могу страдать, я могу умереть, но такой будущности не могу себе представить.
Forgive me and forget me.	Простите меня и забудьте обо мне.
I can say no more!"	Я не могу сказать ничего больше!
She let go of my hand, and sank on the floor.	Она выпустила мою руку и упала на пол.
The utter despair of that action told me, far more eloquently than the words which she had just spoken, that her resolution was immovable.	Полное отчаяние этого поступка сказало мне, гораздо красноречивее слов, сейчас сказанных ею, что ее намерение неизменно.
She had deliberately separated herself from me; her own act had parted us forever.	Она добровольно рассталась со мной, ее собственный поступок разлучил нас навсегда.
CHAPTER XXXVII. THE TWO DESTINIES.	Глава XXXVIII ДВЕ СУДЬБЫ
I MADE no movement to leave the room; I let no sign of sorrow escape me.	Я не сделал движения, чтобы выйти из комнаты, я ни малейшим признаком не обнаружил своего горя.
At last, my heart was hardened against the woman who had so obstinately rejected me.	Мое сердце ожесточилось против женщины, так упорно отказывавшей мне.
I stood looking down at her with a merciless anger, the bare remembrance of which fills me at this day with a horror of myself.	Я стоял и смотрел на нее без жалости, охваченный гневом, одно воспоминание о котором ужасает меня и теперь.
There is but one excuse for me.	Для меня было только одно извинение.
The shock of that last overthrow of the one hope that held me to life was more than my reason could endure.	Рассудок мой не мог перенести последнего разрушения надежды, привязывавшей меня к жизни.
On that dreadful night (whatever I may have been at other times), I myself believe it, I was a maddened man.	В ту ужасную ночь (чего не было в другое время), я сам думаю, что был помешан.
I was the first to break the silence.	Я первый прервал молчание.
"Get up," I said coldly.	- Встаньте, - сказал я холодно.

She lifted her face from the floor, and looked at me as if she doubted whether she had heard aright.	Она приподняла свое лицо от пола и посмотрела на меня, сомневаясь, то ли она слышала.
"Put on your hat and cloak," I resumed. "I must ask you to go back with me as far as the boat."	- Наденьте шляпку и плащ, - продолжал я - я должен просить вас отправиться со мной на судно.
She rose slowly.	Она медленно приподнялась.
Her eyes rested on my face with a dull, bewildered look.	Глаза ее остановились на моем лице с тупым и изумленным выражением.
"Why am I to go with you to the boat?" she asked.	- Зачем мне идти с вами на судно? - спросила она.
The child heard her.	Девочка услышала ее.
The child ran up to us with her little hat in one hand, and the key of the cabin in the other.	Девочка подбежала к нам, держа в одной руке свою шляпу, а в другой ключ от каюты.
"I'm ready," she said.	- Я готова! - сказала она.
"I will open the cabin door."	- Я отворю дверь каюты.
Her mother signed to her to go back to the bed-chamber.	Мать сделала ей знак вернуться в спальню.
She went back as far as the door which led into the courtyard, and waited there, listening.	Она подошла к двери, которая вела на двор, и ждала там прислушиваясь.
I turned to Mrs. Van Brandt with immovable composure, and answered the question which she had addressed to me.	Я холодно повернулся к мистрис Ван Брандт и ответил на вопрос, с которым она обратилась ко мне.
"You are left," I said, "without the means of getting away from this place.	- Вы остались, - сказал я, - без всяких средств, чтобы уехать отсюда.
In two hours more the tide will be in my favor, and I shall sail at once on the return voyage.	Через два часа настанет прилив, и я тотчас отправлюсь в обратный путь.
We part, this time, never to meet again.	На этот раз мы расстанемся с тем, чтобы не встречаться никогда.
Before I go I am resolved to leave you properly provided for.	Прежде чем уеду, я решил обеспечить вас материально.
My money is in my traveling-bag in the cabin.	Деньги мои лежат в дорожном мешке в каюте.
For that reason, I am obliged to ask you to go with me as far as the boat."	Вот по этой причине я и должен просить вас отправиться со мной на мое судно.
"I thank you gratefully for your kindness," she said.	- Благодарю вас за доброту, - сказала она.
"I don't stand in such serious need of help as you suppose."	- Мне совсем не так нужна помощь, как вы предполагаете.
"It is useless to attempt to deceive me," I proceeded.	- Бесполезно пытаться обмануть меня, -продолжал я.
"I have spoken with the head partner of the house of Van Brandt at Amsterdam, and I know exactly what your position is.	- Я говорил с главным партнером дома Ван Брандт в Амстердаме и знаю в точности ваше положение.
Your pride must bend low enough to take from my hands the means of subsistence for yourself and your child.	Ваша гордость должна смириться и принять из моих рук средства к существованию вашему и вашей дочери.

If I had died in England-"	Если бы я умер в Англии...
I stopped.	Я остановился.
The unexpressed idea in my mind was to tell her that she would inherit a legacy under my will, and that she might quite as becomingly take money from me in my life-time as take it from my executors after my death.	Я хотел было сказать ей, что она получит наследство по моему завещанию и что могла бы взять от меня деньги при жизни, как возьмет их от душеприказчиков после моей смерти.
In forming this thought into words, the associations which it called naturally into being revived in me the memory of my contemplated suicide in the Greenwater lake.	Когда я собирался выразить эту мысль словами, воспоминания, вызванные ею, весьма естественно оживили в моей памяти намерение самоубийства в озере.
Mingling with the remembrance thus aroused, there rose in me unbidden, a temptation so overpoweringly vile, and yet so irresistible in the state of my mind at the moment, that it shook me to the soul.	Примешавшись к воспоминаниям, таким образом возбужденным, во мне возникло непрошеное искушение, столь невыразимо гнусное и вместе с тем столь непреодолимое в настоящем расположении моего духа, что оно потрясло меня до глубины души.
"You have nothing to live for, now that she has refused to be yours," the fiend in me whispered.	"Тебе не для чего жить теперь, когда она отказалась принадлежать тебе, - шептал мне злой дух.
"Take your leap into the next world, and make the woman whom you love take it with you!"	- Переселись в другой мир - и заставь любимую тобой женщину переселиться туда вместе с тобой!"
While I was still looking at her, while my last words to her faltered on my lips, the horrible facilities for the perpetration of the double crime revealed themselves enticingly to my view.	Пока я смотрел на нее, пока последние слова, которые я сказал ей, не замерли еще на моих губах, ужасная возможность для совершения двойного преступления явственно представилась моим глазам.
My boat was moored in the one part of the decaying harbor in which deep water still lay at the foot of the quay.	Мое судно было причалено в той части разрушенной пристани, где у набережной было еще довольно глубоко.
I had only to induce her to follow me when I stepped on the deck, to seize her in my arms, and to jump overboard with her before she could utter a cry for help.	Мне стоило только убедить ее следовать за мной, а когда я вступлю на палубу, схватить ее на руки и броситься вместе с ней в воду, прежде чем, она успеет позвать на помощь.
My drowsy sailors, as I knew by experience, were hard to wake, and slow to move even when they were roused at last.	Моих сонных матросов, как я знал по опыту, было трудно разбудить, и, даже проснувшись, они шевелились медленно.
We should both be drowned before the youngest and the quickest of them could get up from his bed and make his way to the deck.	Мы оба утонем, прежде чем самый молодой и проворный из них поднимется с койки и выйдет на палубу.
Yes!	Да!
We should both be struck together out of the ranks of the living at one and the same moment.	Мы оба будем вычеркнуты из списка живых в одну и ту же минуту.
And why not?	Почему бы и не так?

She who had again and again refused to be my wife-did she deserve that I should leave her free to go back, perhaps, for the second time to Van Brandt?	Она, постоянно отказывавшаяся стать моей женой, заслуживает ли, чтобы я предоставил ей свободу, может быть, во второй раз вернуться к Ван Брандту?
On the evening when I had saved her from the waters of the Scotch river, I had made myself master of her fate.	В тот вечер, когда я спас ее из вод шотландской реки, я стал властелином ее судьбы.
She had tried to destroy herself by drowning; she should drown now, in the arms of the man who had once thrown himself between her and death!	Она хотела утопиться - она утопится теперь в объятиях человека, который когда то стал между ней и ее смертью!
Self-abandoned to such atrocious reasoning as this, I stood face to face with her, and returned deliberately to my unfinished sentence.	Предаваясь таким рассуждениям, я стоял с ней лицом к лицу и вернулся к моей неоконченной фразе.
"If I had died in England, you would have been provided for by my will.	- Если бы я умер в Англии, вы бы были обеспечены моим завещанием.
What you would have taken from me then, you may take from me now.	То, что вы взяли бы от меня тогда, вы можете взять от меня теперь.
Come to the boat."	Пойдемте на судно.
A change passed over her face as I spoke; a vague doubt of me began to show itself in her eyes.	В выражении ее лица произошла перемена при этих моих словах, смутное подозрение относительно меня начало появляться в ее глазах.
She drew back a little, without making any reply.	Она отступила немного назад, не ответив ничего.
"Come to the boat," I reiterated.	- Пойдемте на судно! - повторил я.
"It is too late."	- Слишком поздно!
With that answer, she looked across the room at the child, still waiting by the door.	С этим ответом, она посмотрела на девочку, все ожидавшую у дверей.
"Come, Elfie," she said, calling the little creature by one of her favorite nicknames.	- Пойдем, Эльфи, - сказала она, называя малютку любимым прозвищем.
"Come to bed."	- Пойдем спать.
I too looked at Elfie.	Я тоже посмотрел на Эльфи.
Might she not, I asked myself, be made the innocent means of forcing her mother to leave the house?	Не могла ли она (спросил я сам себя) служить невинным способом для того, чтобы принудить мать выйти из дома?
Trusting to the child's fearless character, and her eagerness to see the boat, I suddenly opened the door.	Положившись на безбоязненный характер ребенка и на ее нетерпение увидеть судно, я вдруг отворил дверь.
As I had anticipated, she instantly ran out.	Как я и ожидал, она тотчас выбежала.
The second door, leading into the square, I had not closed when I entered the courtyard.	Вторую дверь, которая вела на сквер, я не затворил, когда вышел на двор.
In another moment Elfie was out in the square, triumphing in her freedom.	Через минуту Эльфи была уже на сквере, с торжеством радуясь своей свободе.
The shrill little voice broke the death-like stillness of the place and hour, calling to me again and again to take her to the boat.	Пронзительный голосок ее нарушал могильную тишину места и часа, зовя меня опять отвести ее на судно.

I turned to Mrs. Van Brandt.	Я обернулся к мистрис Ван Брандт.
The stratagem had succeeded.	Хитрость удалась.
Elfie's mother could hardly refuse to follow when Elfie led the way.	Мать Эльфи не могла отказаться следовать за ней.
"Will you go with us?" I asked. "Or must I send the money back by the child?"	- Вы пойдете с нами? - спросил я, - или мне прислать деньги с девочкой?
Her eyes rested on me for a moment with a deepening expression of distrust, then looked away again.	Г лаза ее остановились на мне на одно мгновение с усилившимся выражением недоверия - потом она опять отвернулась.
She began to turn pale.	Она начала бледнеть.
"You are not like yourself to-night," she said.	- Вы непохожи на себя сегодня, - сказала она.
Without a word more, she took her hat and cloak and went out before me into the square.	Не говоря ни слова больше, она надела шляпку и плащ, и вышла дальше меня на сквер.
I followed her, closing the doors behind me.	Я пошел за ней, затворив за собой двери.
She made an attempt to induce the child to approach her.	Она сделала попытку убедить ребенка подойти к ней.
"Come, darling," she said, enticingly-"come and take my hand."	- Поди ко мне, душечка, - сказала она ласково, -подойди и возьми меня за руку.
But Elfie was not to be caught: she took to her heels, and answered from a safe distance.	Но Эльфи нельзя было поймать. Она бросилась бежать и ответила на безопасном расстоянии:
"No," said the child; "you will take me back and put me to bed."	- Нет, ты уведешь меня назад и положишь в постель.
She retreated a little further, and held up the key:	Она убежала еще раньше и подняла кверху ключ.
"I shall go first," she cried, "and open the door."	- Я пойду вперед, - вскричала она, - и отопру дверь!
She trotted off a few steps in the direction of the harbor, and waited for what was to happen next.	Она побежала по направлению к пристани и подождала нас на углу улицы.
Her mother suddenly turned, and looked close at me under the light of the stars.	Мать вдруг обернулась и пристально посмотрела на меня при бледном мерцанье звезд.
"Are the sailors on board the boat?" she asked.	- Матросы сейчас на судне? - спросила она.
The question startled me.	Этот вопрос изумил меня.
Had she any suspicion of my purpose?	Не подозревала ли она о моем намерении?
Had my face warned her of lurking danger if she went to the boat?	Не предостерегало ли ее мое лицо об угрожающей опасности, если она пойдет на судно?
It was impossible.	Это было невозможно.
The more likely motive for her inquiry was to find a new excuse for not accompanying me to the harbor.	Всего вероятнее, что она спросила для того, чтобы найти новый предлог не идти со мной к пристани.
If I told her that the men were on board, she might answer,	Скажи я ей, что матросы на судне, она могла бы сказать:
"Why not employ one of your sailors to bring the money to me at the house?"	"Почему не прислать мне деньги с одним из ваших матросов"?

I took care to anticipate the suggestion in making my reply.	Я опередил это предложение в своем ответе.
"They may be honest men," I said, watching her carefully; "but I don't know them well enough to trust them with money."	- Может быть, это честные люди, - сказал я, смотря на нее внимательно, - но я не знаю их настолько, чтобы поручить им деньги.
To my surprise, she watched me just as carefully on her side, and deliberately repeated her question:	К удивлению моему, она наблюдала за мной также внимательно со своей стороны и повторила вопрос:
"Are the sailors on board the boat?"	- Матросы сейчас на судне?
I informed her that the captain and crew slept in the boat, and paused to see what would follow.	Я счел благоразумным уступить, ответил да и замолчал, чтобы посмотреть, что будет.
My reply seemed to rouse her resolution.	Мой ответ, по видимому, пробудил ее решимость.
After a moment's consideration, she turned toward the place at which the child was waiting for us.	После минутного молчания она повернула к тому месту, где девочка ждала нас.
"Let us go, as you insist on it," she said, quietly.	- Пойдемте, если вы настаиваете на этом, - сказала она спокойно.
I made no further remark.	Я не сделал больше никаких замечаний.
Side by side, in silence we followed Elfie on our way to the boat.	Рядом, молча, мы шли за Эльфи по дороге к судну.
Not a human creature passed us in the streets; not a light glimmered on us from the grim black houses.	Ни одно человеческое существо не прошло мимо нас на улицах. Огни не освещали нас из угрюмых, черных домов.
Twice the child stopped, and (still keeping slyly out of her mother's reach) ran back to me, wondering at my silence.	Девочка два раза останавливалась (все лукаво держась поодаль от матери) и вернулась бегом ко мне, удивляясь моему молчанию.
"Why don't you speak?" she asked.	- Почему вы не разговариваете? - спросила она.
"Have you and mamma quarreled?"	- Вы поссорились с мамашей?
I was incapable of answering her-I could think of nothing but my contemplated crime.	Я был неспособен ответить ей. Я не мог думать ни о чем, кроме моего замышляемого преступления.
Neither fear nor remorse troubled me.	Ни страх, ни угрызения не волновали меня.
Every better instinct, every nobler feeling that I had once possessed, seemed to be dead and gone.	Всякий добрый инстинкт, всякое благородное чувство, которыми я обладал когда то, как будто замерли и исчезли.
Not even a thought of the child's future troubled my mind.	Даже мысль о будущем ребенка не волновала моей души.
I had no power of looking on further than the fatal leap from the boat: beyond that there was an utter blank.	Я не имел возможности заглянуть дальше рокового прыжка с судна: за этим же было пусто.
For the time being-I can only repeat it, my moral sense was obscured, my mental faculties were thrown completely off their balance.	Пока, я могу только повторять это, мое нравственное чувство помрачилось, мои душевные способности потеряли свое равновесие.

The animal part of me lived and moved as usual; the viler animal instincts in me plotted and planned, and that was all.	Телесная часть моя жила и двигалась как обыкновенно, гнусные животные инстинкты во мне составляли планы - и больше ничего.
Nobody, looking at me, would have seen anything but a dull quietude in my face, an immovable composure in my manner.	Никто, взглянув на меня, не увидел бы ничего, кроме тупого спокойствия на моем лице, неподвижного бесстрастия в обращении.
And yet no madman was fitter for restraint, or less responsible morally for his own actions, than I was at that moment. The night air blew more freshly on our faces. Still led by the child, we had passed through the last street-we were out on the empty open space which was the landward boundary of the harbor. In a minute more we stood on the quay, within a step of the gunwale of the boat. I noticed a change in the appearance of the harbor since I had seen it last. Some fishing-boats had come in during my absence. They moored, some immediately astern and some immediately ahead of my own vessel. I looked anxiously to see if any of the fishermen were on board and stirring. Not a living being appeared anywhere. The men were on shore with their wives and their families.	А между тем ни один сумасшедший не заслуживал бы больше изоляции и не был менее ответствен нравственно за свои поступки, чем я в эту минуту.
Elfie held out her arms to be lifted on board my boat. Mrs. Van Brandt stepped between us as I stooped to take her up.	Эльфи подняла ручки, чтобы я поставил ее на палубу, мистрис Ван Брандт стала между нами, когда я наклонился поднять ребенка.
"We will wait here," she said, "while you go into the cabin and get the money."	- Я подожду здесь, - сказала она, - пока вы сходите в каюту и принесете деньги.
Those words placed it beyond all doubt that she had her suspicions of me-suspicions, probably, which led her to fear not for her life, but for her freedom.	Эти слова показывали несомненно, что она подозревала меня, и эти подозрения, вероятно, заставляли ее опасаться, не за свою жизнь, а за свою свободу.
She might dread being kept a prisoner in the boat, and being carried away by me against her will.	Она, может быть, опасалась остаться пленницей на судне и быть увезенной против воли.
More than this she could not thus far possibly apprehend.	Более этого она вряд ли могла чего нибудь опасаться.
The child saved me the trouble of making any remonstrance.	Девочка избавила меня от труда возражать.
She was determined to go with me.	Она решилась идти со мной.
"I must see the cabin," she cried, holding up the key.	- Я должна видеть каюту! - вскричала она, поднимая кверху ключ.
"I must open the door myself."	- Я должна отпереть дверь сама!
She twisted herself out of her mother's hands, and ran round to the other side of me.	Она вырвалась из рук матери и перебежала на другую сторону ко мне.
I lifted her over the gunwale of the boat in an instant.	Я тотчас поднял ее через борт судна.
Before I could turn round, her mother had followed her, and was standing on the deck.	Прежде чем я успел повернуться, мать последовала за ней и остановилась на палубе.

The cabin door, in the position which she now occupied, was on her left hand.	Дверь каюты в том положении, которое она теперь занимала, находилась по левую ее руку.
The child was close behind her.	Девочка стояла позади нее.
I was on her right.	Я справа.
Before us was the open deck, and the low gunwale of the boat overlooking the deep water.	Перед нами была открыта палуба, возвышавшаяся над глубокой водой.
In a moment we might step across; in a moment we might take the fatal plunge.	В одно мгновение мы могли перепрыгнуть через борт, в одно мгновение мы могли сделать гибельный прыжок.
The bare thought of it brought the mad wickedness in me to its climax.	Одна мысль об этом довела мою безумную злость до крайней степени.
I became suddenly incapable of restraining myself.	Я вдруг стал неспособным сдержать себя.
I threw my arm round her waist with a loud laugh.	Я обнял руками ее стан с громким хохотом.
"Come," I said, trying to drag her across the deck-"come and look at the water."	- Пойдемте, - сказал я, стараясь увлечь ее за собой на палубу. - Пойдемте и посмотрим на воду!
She released herself by a sudden effort of strength that astonished me.	Она высвободилась с внезапной силой, изумившей меня.
With a faint cry of horror, she turned to take the child by the hand and get back to the quay.	С слабым криком ужаса она обернулась взять ребенка за руку и вернуться на набережную.
I placed myself between her and the sides of the boat, and cut off her retreat in that way.	Я стал между ней и бортом, чтобы загородить ей дорогу.
Still laughing, I asked her what she was frightened about.	Все еще смеясь, я спросил, чего она боится.
She drew back, and snatched the key of the cabin door out of the child's hand. The cabin was the one place of refuge now left, to which she could escape from the deck of the boat.	Она отступила назад и вырвала ключ от каюты из рук девочки.
In the terror of the moment, she never hesitated.	Поняв ужас этой минуты, она не колебалась.
She unlocked the door, and hurried down the two or three steps which led into the cabin, taking the child with her.	Она отперла дверь и сбежала с трех ступеней, ведущих в каюту, и взяла девочку с собой.
I followed them, conscious that I had betrayed myself, yet still obstinately, stupidly, madly bent on carrying out my purpose.	Я пошел за ними, сознавая, что я выдал себя, но все упорно, глупо, безумно старался выполнить свое намерение.
"I have only to behave quietly," I thought to myself, "and I shall persuade her to go on deck again."	"Мне стоит только вести себя спокойно, - думал я про себя, - и я уговорю ее опять выйти на палубу".
My lamp was burning as I had left it; my traveling-bag was on the table.	Моя лампа горела, как я ее оставил. Мой дорожный мешок лежал на столе.
Still holding the child, she stood, pale as death, waiting for me.	Все еще держа за руку ребенка, она стояла бледная как смерть и ждала меня.
Elfie's wondering eyes rested inquiringly on my face as I approached them.	Изумленные глаза Эльфи вопросительно остановились на моем лице, когда я подошел.

She looked half inclined to cry; the suddenness of the mother's action had frightened the child.	Она готова была заплакать. Неожиданность поступка матери испугала ребенка.
I did my best to compose Elfie before I spoke to her mother.	Я постарался успокоить ее, прежде чем заговорил с матерью.
I pointed out the different objects which were likely to interest her in the cabin.	Я указал на разные вещи, которые могли заинтересовать ее в каюте.
"Go and look at them," I said, "go and amuse yourself."	- Ступай и взгляни на них, - сказал я. - Ступай и позабавься, Эльфи.
The child still hesitated.	Девочка все колебалась.
"Are you angry with me?" she asked.	- Вы не сердитесь на меня? - спросила она.
"No, no!"	- Нет! Нет!
"Are you angry with mamma?"	- Вы сердитесь на мамашу?
"Certainly not."	- Вовсе нет!
I turned to Mrs. Van Brandt.	Я обернулся к мистрис Ван Брандт.
"Tell Elfie if I am angry with you," I said.	- Скажите Эльфи, сержусь ли я на вас, - сказал я.
She was perfectly aware, in her critical position, of the necessity of humoring me.	Она понимала очень хорошо, в ее критическом положении, необходимость потакать мне.
Between us, we succeeded in composing the child.	Мы вдвоем успели успокоить ребенка.
She turned away to examine, in high delight, the new and strange objects which surrounded her.	Она в восторге повернулась, чтобы рассмотреть новые и странные вещи, окружавшие ее.
Meanwhile her mother and I stood together, looking at each other by the light of the lamp, with an assumed composure which hid our true faces like a mask.	Между тем мы с ее матерью стояли рядом и смотрели друг на друга при свете лампы с притворным спокойствием, скрывавшим наши настоящие лица, как маска.
In that horrible situation, the grotesque and the terrible, always together in this strange life of ours, came together now.	В этом ужасном положении смешное и ужасное, всегда идущее рядом в странной нашей жизни, соединилось теперь.
On either side of us, the one sound that broke the sinister and threatening silence was the lumpish snoring of the sleeping captain and crew.	По обе наши стороны единственным звуком, нарушавшим зловещее и грозное молчание, был сильный храп спящих капитана и экипажа.
She was the first to speak.	Она заговорила первая.
"If you wish to give me the money," she said, trying to propitiate me in that way, "I am ready to take it now."	- Если вы хотите дать мне деньги, - сказала она, стараясь добиться моего доверия таким образом, -я готова взять их теперь.
I unlocked my traveling-bag.	Я открыл свой мешок.
As I looked into it for the leather case which held my money, my overpowering desire to get her on deck again, my mad impatience to commit the fatal act, became too strong to be controlled.	Отыскивая в нем кожаную шкатулочку, в которой лежали мои деньги, я только хотел заманить Мери на палубу, и мое безумное нетерпение совершить гибельный поступок опять стало так сильно, что я не мог с ним справиться.
"We shall be cooler on deck," I said.	- Нам будет прохладнее на палубе, - сказал я.
"Let us take the bag up there."	- Возьмем туда мешок.

She showed wonderful courage.	Она проявила удивительное мужество.
I could almost see the cry for help rising to her lips.	Я мог почти видеть, как крик о помощи срывался с ее губ.
She repressed it; she had still presence of mind enough to foresee what might happen before she could rouse the sleeping men.	Она сдержала его, у нее еще осталось достаточно присутствия духа, чтобы предвидеть, что может случиться, прежде чем она успеет разбудить спящих.
"We have a light here to count the money by," she answered.	- У нас здесь есть лампа, чтобы сосчитать деньги, ответила она.
"I don't feel at all too warm in the cabin.	- Мне совсем не жарко в каюте.
Let us stay here a little longer.	Останемся здесь подольше.
See how Elfie is amusing herself!"	Посмотрите, как забавляется Эльфи.
Her eyes rested on me as she spoke.	Глаза ее остановились на мне с этими словами.
Something in the expression of them quieted me for the time.	Что то такое в выражении их успокоило меня на время.
I was able to pause and think.	Я опять стал способен остановиться и подумать.
I might take her on deck by force before the men could interfere.	Я мог вытащить ее на палубу силой прежде, чем матросы успеют прибежать, но ее крики разбудят их.
But her cries would rouse them; they would hear the splash in the water, and they might be quick enough to rescue us.	Они услышат плеск воды и, может быть, успеют спасти нас.
It would be wiser, perhaps, to wait a little and trust to my cunning to delude her into leaving the cabin of her own accord.	Было бы благоразумнее немного подождать и положиться на свою хитрость, чтобы выманить ее из каюты с ее согласия.
I put the bag back on the table, and began to search for the leather money-case.	Я положил мешок на стол и начал отыскивать кожаную шкатулку.
My hands were strangely clumsy and helpless.	Руки мои были необыкновенно неловки и беспомощны.
I could only find the case after scattering half the contents of the bag on the table.	Я мог только отыскать шкатулку и разбросать половину денег на столе.
The child was near me at the time, and noticed what I was doing.	Девочка стояла возле меня в то время и смотрела, что я делаю.
"Oh, how awkward you are!" she burst out, in her frankly fearless way.	- О, как вы неловки! - вскрикнула она со своим детским чистосердечием.
"Let me put your bag tidy.	- Дайте мне, я приведу в порядок ваш мешок.
Do, please!"	Пожалуйста!
I granted the request impatiently.	Я с неохотой откликнулся на эту просьбу.
Elfie's restless desire to be always doing something, instead of amusing me, as usual, irritated me now.	Тревожное желание Эльфи всегда делать что нибудь (вместо того чтобы забавлять меня, по обыкновению) раздражало меня теперь.
The interest that I had once felt in the charming little creature was all gone.	Участие, которое я когда то чувствовал к этому очаровательному созданию, исчезло совершенно.

An innocent love was a feeling that was stifled in the poisoned atmosphere of my mind that night.	Невинная любовь была в ту ночь чувством, подавленным ядовитой атмосферой моей души.
The money I had with me was mostly composed of notes of the Bank of England.	Деньги мои состояли по большей части из билетов английского банка.
Carefully keeping up appearances, I set aside the sum that would probably be required to take a traveler back to London; and I put all that remained into the hands of Mrs. Van Brandt.	Я отложил в сторону сумму, необходимую для обратного путешествия в Лондон, а все остальное отдал мистрис Ван Брандт.
Could she suspect me of a design on her life now? "That will do for the present," I said.	Неужели она могла подозревать меня в покушении на ее жизнь после этого?
"I can communicate with you in the future through Messrs. Van Brandt, of Amsterdam."	- Я могу впоследствии снестись с вами, - сказал я,- через господ Ван Брандт в Амстердаме.
She took the money mechanically.	Она машинально взяла деньги.
Her hand trembled; her eyes met mine with a look of piteous entreaty.	Рука ее дрожала, глаза встретились с моими с выражением жалобной мольбы.
She tried to revive my old tenderness for her; she made a last appeal to my forbearance and consideration.	Она старалась оживить в себе свою прежнюю нежность, она обратилась в последний раз к моему снисхождению и вниманию.
"We may part friends," she said, in low, trembling tones.	- Мы можем расстаться друзьями, - сказала она тихим и дрожащим голосом.
"And as friends we may meet again, when time has taught you to think forgivingly of what has passed between us, to-night."	- И как друзья, мы можем встретиться опять, когда время научит вас думать о прощении того, что случилось между нами сегодня.
She offered me her hand.	Она протянула мне руку.
I looked at her without taking it.	Я посмотрел на нее и взял ее руку.
I penetrated her motive in appealing to my old regard for her.	Причина, побудившая ее к этому, была ясна.
Still suspecting me, she had tried her last chance of getting safely on shore.	Все подозревая меня, она попробовала последнюю возможность безопасно вернуться на берег.
"The less we say of the past, the better," I answered, with ironical politeness. "It is getting late. And you will agree with me that Elfie ought to be in her bed."	- Чем меньше будем мы говорить о прошлом, тем лучше, - ответил я с иронической вежливостью, -становится поздно, и вы согласитесь со мной, что Эльфи следует лежать в постели.
I looked round at the child.	Я оглянулся на девочку, которая обеими руками старалась привести в порядок мой мешок.
"Be quick, Elfie," I said; "your mamma is going away."	- Поскорее, Эльфи, - сказал я, - твоя мама уходит.
I opened the cabin door, and offered my arm to Mrs. Van Brandt.	Я отворил дверь каюты и подал руку мистрис Ван Брандт.
"This boat is my house for the time being," I resumed. "When ladies take leave of me after a visit, I escort them to the dock.	- Это судно пока мой дом, - продолжал я, - когда дамы прощаются со мной после визита, я провожаю их на палубу.
Pray take my arm."	Пожалуйста, возьмите меня под руку!

She started back.	Она отскочила назад.
For the second time she was on the point of crying for help, and for the second time she kept that last desperate alternative in reserve.	Во второй раз она хотела позвать на помощь - и во второй раз отложила до последней минуты этот отчаянный поступок.
"I haven't seen your cabin yet," she said, her eyes wild with fear, a forced smile on her lips, as she spoke.	- Я еще не видела вашей каюты, - сказала она, и глаза ее наполнились страхом, с принужденной улыбкой на губах.
"There are several little things here that interest me.	- Тут есть много вещей, интересных для меня.
Give me another minute or two to look at them."	Мне нужны еще минуты две, чтобы рассмотреть их.
She turned away to get nearer to the child, under pretense of looking round the cabin.	Она подошла ближе к девочке, под тем предлогом, чтобы осмотреть стены каюты.
I stood on guard before the open door, watching her.	Я стоял на карауле у отворенной двери и подстерегал мистрис Ван Брандт.
She made a second pretense: she noisily overthrew a chair as if by accident, and then waited to discover whether her trick had succeeded in waking the men.	Она сделала еще попытку - шумно, как бы случайно, опрокинула стул, а потом подождала, не разбудит ли матросов ее фокус.
The heavy snoring went on; not a sound of a person moving was audible on either side of us.	Тяжелый храп продолжался, ни одного звука не было слышно по обе стороны от нас.
"My men are heavy sleepers," I said, smiling significantly.	- Мои матросы спят крепко, - сказал я, улыбаясь значительно.
"Don't be alarmed; you have not disturbed them.	- Не пугайтесь, вы не разбудите их.
Nothing wakes these Dutch sailors when they are once safe in port."	Ничто не может разбудить голландских матросов, когда они благополучно войдут в гавань.
She made no reply.	Она не отвечала.
My patience was exhausted.	Мое терпение истощилось.
I left the door and advanced toward her.	Я отошел от двери и приблизился к ней.
She retreated in speechless terror, passing behind the table to the other end of the cabin.	Она отступила с безмолвным ужасом и прошла позади стола на другой конец каюты.
I followed her until she had reached the extremity of the room and could get no further.	Я следовал за ней, пока она не дошла до конца комнаты и не могла идти дальше.
She met the look I fixed on her; she shrunk into a corner, and called for help.	Она встретила взгляд, который я устремил на нее, бросилась в угол и стала звать на помощь.
In the deadly terror that possessed her, she lost the use of her voice.	В смертельном ужасе, овладевшем ею, она лишилась голоса.
A low moaning, hardly louder than a whisper, was all that passed her lips.	С ее губ мог сорваться только хриплый стон, немногим громче шепота.
Already, in imagination, I stood with her on the gunwale, already I felt the cold contact of the water-when I was startled by a cry behind me.	Уже в воображении я чувствовал холодное прикосновение воды, когда меня испугал крик позади меня.
I turned round.	Я обернулся.
The cry had come from Elfie.	Это вскрикнула Эльфи.

She had apparently just discovered some new object in the bag, and she was holding it up in admiration, high above her head.	Она, по видимому, видела в мешке какую то новую вещь, она с восторгом подняла ее высоко над головой.
"Mamma! mamma!" the child cried, excitedly, "look at this pretty thing!	- Мама! Мама! - вскричала она с волнением. -Посмотри на эту хорошенькую вещицу.
Oh, do, do ask him if I may have it!"	О! Пожалуйста, пожалуйста, спроси его, могу ли я взять ее.
Her mother ran to her, eager to seize the poorest excuse for getting away from me.	Мать бросилась к ней, с жадностью ухватившись за первый попавшийся предлог, чтобы удалиться от меня.
I followed; I stretched out my hands to seize her.	Я шел за ней и протянул руки, чтобы схватить ее.
She suddenly turned round on me, a woman transformed.	Она вдруг обернулась ко мне, совершенно преобразившись.
A bright flush was on her face, an eager wonder sparkled in her eyes.	Яркий румянец пылал на ее лице, нетерпеливое изумление сверкало в глазах.
Snatching Elfie's coveted object out of the child's hand, she held it up before me.	Выхватив из рук Эльфи вещицу, заинтересовавшую девочку, она подняла ее кверху передо мной.
I saw it under the lamp-light.	Я видел ее при свете лампы.
It was my little forgotten keepsake-the Green Flag!	Это была забытая мной вещица, подаренная мне на память, - зеленый флаг.
"How came you by this?" she asked, in breathless anticipation of my reply.	- Как это попало к вам? - спросила она, ожидая моего ответа и едва переводя дух.
Not the slightest trace was left in her face of the terror that had convulsed it barely a minute since!	На лице ее не осталось ни малейшего следа ужаса, искажавшего его минуту тому назад.
"How came you by this?" she repeated, seizing me by the arm and shaking me, in the ungovernable impatience that possessed her.	- Как это попало к вам? - повторила она, тряся меня за руку, которую схватила с нетерпением.
My head turned giddy, my heart beat furiously under the conflict of emotions that she had roused in me.	Голова моя кружилась, сердце неистово билось при виде волнения, охватившего ее.
My eyes were riveted on the green flag.	Мои глаза были прикованы к зеленому флагу.
The words that I wanted to speak were words that refused to come to me.	Слова, которые мне хотелось произнести, замерли на губах.
I answered, mechanically:	Я машинально отвечал:
"I have had it since I was a boy."	- Это у меня с детства.
She dropped her hold on me, and lifted her hands with a gesture of ecstatic gratitude.	Она выпустила мою руку и подняла обе свои с выражением восторженной признательности.
A lovely, angelic brightness flowed like light from heaven over her face.	Милый, ангельский блеск сиял, как свет небесный, на ее лице.
For one moment she stood enraptured.	С минуту она стояла как зачарованная.
The next she clasped me passionately to her bosom, and whispered in my ear:	Затем страстно прижала меня к сердцу и шепнула мне на ухо:
"I am Mary Dermody! I made it for You!"	- Я Мери Дермоди - я вышила это для вас!

The shock of discovery, following so closely on all that I had suffered before it, was too much for me.	Потрясение, пережитое мной при этом неожиданном открытии, последовавшее так скоро за тем, что я только что выстрадал, оказалось свыше моих сил.
I sank, fainting, in her arms.	Я без чувств упал Мери на руки.
When I came to myself I was lying on my bed in the cabin.	Когда я пришел в себя, то уже лежал на постели в каюте.
Elfie was playing with the green flag, and Mary was sitting by me with my hand in hers.	Эльфи играла зеленым флагом, а Мери сидела рядом и держала мою руку в своих руках.
One long look of love passed silently from her eyes to mine-from mine to hers.	Один продолжительный взгляд любви молча переходил из ее глаз в мои - из моих в ее.
In that look the kindred spirits were united; The Two Destinies were fulfilled.	В этом взгляде опять соединились родные души.
THE END OF THE STORY.	Две Судьбы исполнились.
The Finale.	ФИНАЛ
THE WIFE WRITES, AND CLOSES THE STORY.	ПИШЕТ ЖЕНА И КОНЧАЕТ ИСТОРИЮ
THERE was a little introductory narrative prefixed to "The Two Destinies," which you may possibly have forgotten by this time.	Прелюдия к Двум Судьбам началась маленьким рассказом, который вы, может быть, уже забыли.
The narrative was written by myself-a citizen of the United States, visiting England with his wife.	Рассказ был написан мной, гражданином Соединенных Штатов, посетившим Англию со своей женой.
It described a dinner-party at which we were present, given by Mr. and Mrs. Germaine, in celebration of their marriage; and it mentioned the circumstances under which we were intrusted with the story which has just come to an end in these pages.	В этом рассказе описывался обед, на котором мы присутствовали, данный мистером и мистрис Джермень в честь их брака, и упоминалось об обстоятельствах, при которых нам сообщили историю, только что изложенную на этих страницах.
Having read the manuscript, Mr. and Mrs. Germaine left it to us to decide whether we should continue our friendly intercourse with them or not.	После прочтения рукописи нам предоставили самим решить (как вы, может быть, помните), продолжать ли дружеские сношения с мистером и мистрис Джермень, или нет.
At 3 o'clock P.M. we closed the last leaf of the story.	В три часа пополудни закончили мы читать последнюю страницу рассказа.
Five minutes later I sealed it up in its cover; my wife put her bonnet on, and there we were, bound straight for Mr. Germaine's house, when the servant brought a letter into the room, addressed to my wife.	Пять минут спустя я вложил его в конверт, запечатал, а жена моя надела шляпку, и вот мы прямо отправились в дом мистера Джерменя, когда слуга принес письмо, адресованное моей жене.
She opened it, looked at the signature, and discovered that it was	Она распечатала, взглянула на подпись, и увидела,
"Mary Germaine."	"Мери Джермень".
Seeing this, we sat down side by side to read the letter before we did anything else.	Мы сели рядом, чтобы прежде всего прочесть письмо.

On reflection, it strikes me that you may do well to read it, too.	Прочитав письмо, мне пришло в голову, что и вам не худо бы познакомиться с ним.
Mrs. Germaine is surely by this time a person in whom you feel some interest.	Наверно, вы теперь также немножко интересуетесь мистрис Джермень.
And she is on that account, as I think, the fittest person to close the story.	И поэтому ей самой лучше всего закончить эту историю.
Here is her letter:	Вот ее письмо:
"DEAR MADAM (or may I say-'dear friend'?)-Be prepared, if you please, for a little surprise.	"Милостивая государыня - или, не могу ли я сказать, дорогой друг? - приготовьтесь, пожалуйста, к маленькому сюрпризу.
When you read these lines we shall have left London for the Continent.	Когда вы прочтете эти строки, мы уже уедем из Лондона за границу.
"After you went away last night, my husband decided on taking this journey.	После вашего отъезда вчера муж мой решился на это путешествие.
Seeing how keenly he felt the insult offered to me by the ladies whom we had asked to our table, I willingly prepared for our sudden departure.	Видя, как он сильно переживает оскорбление, нанесенное мне дамами, которых мы пригласили к обеду, я охотно согласилась на наш внезапный отъезд.
When Mr. Germaine is far away from his false friends, my experience of him tells me that he will recover his tranquillity.	Когда мистер Джермень будет далеко от своих ложных друзей, я настолько знаю его, что уверена в возвращении его спокойствия.
That is enough for me.	Этого для меня достаточно.
"My little daughter goes with us, of course.	Моя дочь, разумеется, едет с нами.
Early this morning I drove to the school in the suburbs at which she is being educated, and took her away with me. It is needless to say that she was delighted at the prospect of traveling. She shocked the schoolmistress by waving her hat over her head and crying 'Hooray,' like a boy. The good lady was very careful to inform me that my daughter could not possibly have learned to cry 'Hooray' in her house. "You have probably by this time read the narrative which I have committed to your care. I hardly dare ask how I stand in your estimation now. Is it possible that I might have seen you and your good husband if we had not left London so suddenly? As things are, I must now tell you in writing what I should infinitely have preferred saying to you with your friendly hand in mine.	Сегодня рано утром я отправилась в ту школу, где она училась, и увезла ее с собой.
"Your knowledge of the world has no doubt already attributed the absence of the ladies at our dinner-table to some report affecting my character.	Ваше знание света, без сомнения, уже приписало отсутствие дам за нашим обедом каким нибудь слухам, вредным для моей репутации.
You are quite right.	Вы совершенно правы.
While I was taking Elfie away from her school, my husband called on one of his friends who dined with us (Mr. Waring), and insisted on an explanation.	В то время, как я увозила Эльфи из школы, муж мой заехал к одному из своих друзей, обедавших у нас (мистеру Верингу), и настойчиво потребовал объяснения.

Mr. Waring referred him to the woman who is known to you by this time as Mr. Van Brandt's lawful wife.	Мистер Веринг сослался на женщину, известную вам теперь как законная жена мистера Ван Брандта.
In her intervals of sobriety she possesses some musical talent; Mrs. Waring had met with her at a concert for a charity, and had been interested in the story of her wrongs, as she called them.	В минуты трезвости она обладает некоторым музыкальным дарованием. Мистрис Веринг встретилась с ней на одном благотворительном концерте и заинтересовалась историей ее "обид", как она выражается.
My name was, of course, mentioned. I was described as a 'cast-off mistress' of Van Brandt, who had persuaded Mr. Germaine into disgracing himself by marrying her, and becoming the step-father of her child.	Разумеется, назвали меня и описали "брошенной любовницей Ван Брандта", убедившей мистера Джерменя обесславить себя, женившись на ней и став отчимом ее дочери.
Mrs. Waring thereupon communicated what she had heard to other ladies who were her friends.	Мистрис Веринг сообщила о том, что слышала, другим дамам, своим приятельницам.
The result you saw for yourselves when you dined at our house.	Результат вы видели сами, когда обедали у нас.
"I inform you of what has happened without making any comment.	Сообщаю вам о том, что случилось, без всяких комментариев.
Mr. Germaine's narrative has already told you that I foresaw the deplorable consequences which might follow our marriage, and that I over and over again (God knows at what cost of misery to myself) refused to be his wife.	Рассказ мистера Джерменя уже открыл вам, что я предвидела плачевные последствия нашего брака и постоянно (Богу известно, чего это мне стоило) отказывалась стать его женой.
It was only when my poor little green flag had revealed us to each other that I lost all control over myself.	Только когда мой бедный зеленый флаг открыл нас друг другу, лишилась я всякой сдержанности над собой.
The old time on the banks of the lake came back to me; my heart hungered for its darling of happier days; and I said Yes, when (as you may think) I ought to have still said No.	Прежнее время на берегах озера вспомнилось мне. Сердце мое жаждало встретить своего любимого далеких счастливых дней, и я сказала да, когда мне следовало бы, как вы, может быть, думаете, сказать опять нет.
Will you take poor old Dame Dermody's view of it, and believe that the kindred spirits, once reunited, could be parted no more? Or will you take my view, which is simpler still?	Не согласитесь ли вы с мнением бедной старушки Дермоди, что родные души, раз соединившись, не могут более разлучиться, или вы согласитесь с моим мнением, которое еще проще?
I do love him so dearly, and he is so fond of me! "In the meantime, our departure from England seems to be the wisest course that we can adopt. As long as this woman lives she will say again of me what she has said already, whenever she can find the opportunity. My child might hear the reports about her mother, and might be injured by them when she gets older. We propose to take up our abode, for a time at least, in the neighborhood of Naples. Here, or further away yet, we may hope to live without annoyance among a people whose social law is the law of mercy. Whatever may happen, we have always one last consolation to sustain us-we have love.	Я так нежно люблю его, а он так привязан ко мне!

"You talked of traveling on the Continent when you dined with us.	Вы говорили о путешествии на континент, когда обедали у нас.
If you should wander our way, the English consul at Naples is a friend of my husband's, and he will have our address.	Если вам случится быть в нашей стороне, то английский консул в Неаполе - приятель моего мужа и у него будет наш адрес.
I wonder whether we shall ever meet again?	Желала бы я знать, увидимся ли мы с вами.
It does seem hard to charge the misfortunes of my life on me, as if they were my faults.	Немножко жестоко обвинять меня в моих несчастьях, точно я виновна в них.
"Speaking of my misfortunes, I may say, before I close this letter, that the man to whom I owe them is never likely to cross my path again.	Говоря о моих несчастьях, я могу сказать, прежде чем кончу это письмо, что человек, которому я обязана ими, вероятно, никогда не встретится со мной больше.
The Van Brandts of Amsterdam have received certain information that he is now on his way to New Zealand.	Амстердамские Ван Брандты получили известие, что он теперь на дороге в Новую Зеландию.
They are determined to prosecute him if he returns.	Они приняли решение преследовать его судом, если он вернется.
He is little likely to give them the opportunity.	Вряд ли он даст им эту возможность.
"The traveling-carriage is at the door: I must say good-by.	Дорожный экипаж у дверей - я должна с вами проститься.
My husband sends to you both his kindest regards and best wishes.	Мой муж выражает вам свое сердечное уважение и наши лучшие пожелания.
His manuscript will be quite safe (when you leave London) if you send it to his bankers, at the address inclosed.	Его рукопись сохранится в целости (когда вы уедете из Лондона), если вы отошлете ее к его банкирам по прилагаемому при этом адресу.
Think of me sometimes-and think of me kindly.	Думайте обо мне иногда - и думайте с добротой.
I appeal confidently to your kindness, for I don't forget that you kissed me at parting.	Я с уверенностью обращаюсь к вашей доброте, потому что не забыла, что вы поцеловали меня при расставании.
Your grateful friend (if you will let her be your friend), "MARY GERMAINE."	Ваш признательный друг (если вы позволите мне быть вашим другом) Мери Джермень".
We are rather impulsive people in the United States, and we decide on long journeys by sea or land without making the slightest fuss about it.	Мы, жители Соединенных Штатов, любим действовать по внезапному побуждению и решаемся на продолжительные путешествия по морю и по суше без малейшей суеты.
My wife and I looked at each other when we had read Mrs. Germaine's letter.	Мы с женой взглянули друг на друга, когда прочли письмо мистрис Джермень.
"London is dull," I remarked, and waited to see what came of it.	- В Лондоне скучно, - заметил я и ждал, что из этого выйдет.
My wife read my remark the right way directly.	Жена сейчас поняла же мое замечание.
"Suppose we try Naples?" she said.	- Не поехать ли нам в Неаполь? - сказала она.
That is all.	Вот и все.
Permit us to wish you good-by.	Позвольте нам проститься с вами.

We are off to Naples.

Мы едем в Неаполь.