Дети капитана Гранта - английский и русский параллельные тексты

Jules Vern	Жюль Верн
THE CHILDREN OF CAPTAIN GRANT	Дети капитана Гранта
CHAPTER I THE SHARK	ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава I РЫБА-МОЛОТ
ON the 26th of July, 1864, a magnificent yacht was steaming along the North Channel at full speed, with a strong breeze blowing from the N.	26 июля 1864 года по волнам Северного канала шла на всех парах при сильном норд-осте великолепная яхта.
E. The Union Jack was flying at the mizzen-mast, and a blue standard bearing the initials E. G., embroidered in gold, and surmounted by a ducal coronet, floated from the topgallant head of the main-mast.	На ее фок-мачте развевался английский флаг, а на голубом вымпеле грот-мачты виднелись шитые золотом буквы "Э." и "Г.".
The name of the yacht was the DUNCAN, and the owner was Lord Glenarvan, one of the sixteen Scotch peers who sit in the Upper House, and the most distinguished member of the Royal Thames Yacht Club, so famous throughout the United Kingdom.	Яхта эта носила название "Дункан" и принадлежала лорду Эдуарду Гленарвану, виднейшему члену известного во всем Соединенном Королевстве Темзинского яхт-клуба.
Lord Edward Glenarvan was on board with his young wife, Lady Helena, and one of his cousins, Major McNabbs.	На борту "Дункана" находились Гленарван со своей молодой женой леди Элен и его двоюродный брат майор Мак-Наббс.
The DUNCAN was newly built, and had been making a trial trip a few miles outside the Firth of Clyde.	Недавно в открытом море, в нескольких милях от залива Фёрт-оф-Клайд, было произведено испытание этой яхты, и теперь она шла обратно в Глазго.
She was returning to Glasgow, and the Isle of Arran already loomed in the distance, when the sailor on watch caught sight of an enormous fish sporting in the wake of the ship.	На горизонте уже вырисовывался остров Арран, когда стоявший на вахте матрос доложил о том, что за кормой "Дункана" плывет какая-то огромная рыба.
Lord Edward, who was immediately apprised of the fact, came up on the poop a few minutes after with his cousin, and asked John Mangles, the captain, what sort of an animal he thought it was.	Капитан Джон Манглс немедленно приказал сообщить об этом лорду Гленарвану, и тот в сопровождении майора Мак-Наббса не замедлил подняться на ют. - Скажите, что это за рыба, по-вашему? - спросил он капитана.
"Well, since your Lordship asks my opinion," said Mangles, "I think it is a shark, and a fine large one too."	- Я думаю, милорд, что это крупная акула, -ответил Джон Манглс.
"A shark on these shores!"	- Акула - в здешних водах! - воскликнул лорд Гленарван.
"There is nothing at all improbable in that," returned the captain. "This fish belongs to a species that is found in all latitudes and in all seas.	- В этом нет никакого сомнения, - продолжал капитан, - такие акулы встречаются во всех морях и под всеми широтами.
It is the 'balance-fish,' or hammer-headed shark, if I am not much mistaken.	Это рыба-молот. Или я сильно ошибаюсь, или мы имеем дело с одной из этих мерзких тварей.
But if your Lordship has no objections, and it would give the smallest pleasure to Lady Helena to see a novelty in the way of fishing, we'll soon haul up the monster and find out what it really is."	Если вы, милорд, согласны и леди Гленарван доставит удовольствие присутствовать при такой любопытной ловле, то мы можем скоро узнать в точности, что это за рыба.

"What do you say, McNabbs? Shall we try to catch it?" asked Lord Glenarvan.	- А вы какого мнения, Мак-Наббс? - обратился Гленарван к майору. - Стоит нам поохотиться?
"If you like; it's all one to me," was his cousin's cool reply.	- Я заранее присоединяюсь к вашему мнению, -невозмутимо ответил майор.
"The more of those terrible creatures that are killed the better, at all events," said John Mangles, "so let's seize the chance, and it will not only give us a little diversion, but be doing a good action."	- Вообще следует уничтожать как можно больше этих хищных тварей, - заметил Джон Мангле. -Воспользуемся же случаем, и мы увидим необычайное зрелище и заодно сделаем полезное дело.
"Very well, set to work, then," said Glenarvan.	- Тогда начнем, Джон, - сказал лорд Гленарван.
Lady Helena soon joined her husband on deck, quite charmed at the prospect of such exciting sport.	Он велел предупредить жену, и леди Элен, очень заинтересованная предстоящей захватывающей охотой, поспешила на ют к мужу.
The sea was splendid, and every movement of the shark was distinctly visible. In obedience to the captain's orders, the sailors threw a strong rope over the starboard side of the yacht, with a big hook at the end of it, concealed in a thick lump of bacon.	Море было спокойно, и с капитанского мостика нетрудно было следить за всеми движениями акулы: она то ныряла, то с удивительной силой выскакивала на поверхность воды. Джон Мангле отдал необходимые приказания. Матросы сбросили с правого борта яхты крепкий канат с крюком, на который была насажена приманка -большой кусок свиного сала.
The bait took at once, though the shark was full fifty yards distant. He began to make rapidly for the yacht, beating the waves violently with his fins, and keeping his tail in a perfectly straight line.	Прожорливая акула, хотя она и находилась ярдах в пяти десяти от "Дункана", почуяла приманку и стала быстро догонять яхту. Видно было, как ее плавники, серые на концах и черные у основания, с силой рассекали волны, а хвост помогал ей удерживать безукоризненно прямое направление.
As he got nearer, his great projecting eyes could be seen inflamed with greed, and his gaping jaws with their quadruple row of teeth.	По мере того как акула приближалась к яхте, все отчетливее выступали ее большие, горящие алчностью глаза навыкате; когда же она переворачивалась, из разинутой пасти выглядывало четыре ряда зубов.
His head was large, and shaped like a double hammer at the end of a handle.	Голова у нее была широкая и напоминала двойной молот, насаженный на рукоятку.
John Mangles was right. This was evidently a balance-fish-the most voracious of all the SQUALIDAE species.	Джон Манглс не ошибся - это действительно была самая прожорливая из акул: рыба-молот.
The passengers and sailors on the yacht were watching all the animal's movements with the liveliest interest.	И пассажиры и команда "Дункана" с напряженным вниманием следили за акулой.
He soon came within reach of the bait, turned over on his back to make a good dart at it, and in a second bacon and contents had disappeared.	Вот она уже оказалась совсем близко от крюка, вот перевернулась на спину, чтобы поудобнее схватить его. Миг - и огромная приманка исчезла в ее объемистой пасти.
He had hooked himself now, as the tremendous jerk he gave the cable proved, and the sailors began to haul in the monster by means of tackle attached to the mainyard.	Еще миг - и акула, сильно дернув за канат, сама насадила себя на крюк. Тут матросы, не теряя времени, принялись подтягивать добычу при помощи блоков, прикрепленных к грот-рею.

He struggled desperately, but his captors were prepared for his violence, and had a long rope ready with a slip knot, which caught his tail and rendered him powerless at once.	Акула, чувствуя, что ее вырывают из родной стихии, отчаян но забилась, но с ней быстро справились, накинув на хвост мертвую петлю и тем парализовав ее движения.
In a few minutes more he was hoisted up over the side of the yacht and thrown on the deck.	Еще несколько мгновений - и акула была поднята над бортовыми сетками и сброшена на палубу.
A man came forward immediately, hatchet in hand, and approaching him cautiously, with one powerful stroke cut off his tail.	Тотчас же один из матросов осторожно при близился к акуле и сильным ударом топора отсек ее страшный хвост.
This ended the business, for there was no longer any fear of the shark.	Охота закончилась. Больше нечего было бояться чудовища.
But, though the sailors' vengeance was satisfied, their curiosity was not; they knew the brute had no very delicate appetite, and the contents of his stomach might be worth investigation.	Чувство мести моряков было удовлетворено, но не их любопытство. Надо сказать, что на всех судах принято тщательно осматривать желудок акул.
This is the common practice on all ships when a shark is captured, but Lady Glenarvan declined to be present at such a disgusting exploration, and withdrew to the cabin again.	Матросы, зная, до какой степени эта прожорливая рыба неразборчива, обыкновенно ждут от подобного осмотра какого-нибудь сюрприза, и ожидания их не всегда бывают напрасны. Леди Гленарван не пожелала присутствовать при этой отвратительной операции и перешла в рубку.
The fish was still breathing; it measured ten feet in length, and weighed more than six hundred pounds.	Акула еще дышала. Она была десяти футов длины и весила больше шестисот фунтов .
This was nothing extraordinary, for though the hammer-headed shark is not classed among the most gigantic of the species, it is always reckoned among the most formidable.	Это обычные размеры и вес для этой породы. Но рыба-молот, пусть не самая крупная из акул, считается одной из наиболее опасных.
The huge brute was soon ripped up in a very unceremonious fashion.	Вскоре огромную рыбу без дальнейших церемоний вскрыли ударами топора.
The hook had fixed right in the stomach, which was found to be absolutely empty, and the disappointed sailors were just going to throw the remains overboard, when the boatswain's attention was attracted by some large object sticking fast in one of the viscera.	Крюк проник в самый желудок, оказавшийся совершенно пустым. Очевидно, акула давно постилась. Разочарованные моряки уже собирались было выбросить акулу в море, как вдруг внимание помощника капитана привлек какой-то грубый предмет, основательно засевший в ее внутренностях.
"I say! what's this?" he exclaimed.	- Э! Что это такое? - крикнул он.
"That!" replied one of the sailors, "why, it's a piece of rock the beast swallowed by way of ballast."	- Да, верно, кусок скалы, акула его проглотила, чтобы нагрузиться балластом, - ответил один из матросов.
"It's just a bottle, neither more nor less, that the fellow has got in his inside, and couldn't digest," said another of the crew.	- Рассказывай! - отозвался другой. - Это просто-напросто ядро: оно попало в желудок этой твари и еще не успело там перевариться.
"Hold your tongues, all of you!" said Tom Austin, the mate of the DUNCAN. "Don't you see the animal has been such an inveterate tippler that he has not only drunk the wine, but swallowed the bottle?"	- Помалкивайте, вы! - вмешался в разговор помощник капитана Том Остин. - Не видите разве, что эта тварь была горькой пьяницей и, чтобы ничего не потерять, не только вы лакала все вино, но проглотила еще и бутылку?

"What!" said Lord Glenarvan. "Do you mean to say it is a bottle that the shark has got in his stomach."	- Как! - воскликнул лорд Гленарван. - Бутылка - в брюхе акулы?
"Ay, it is a bottle, most certainly," replied the boatswain, "but not just from the cellar."	- Настоящая бутылка, - подтвердил помощник капитана, - но, как видно, из погреба она вышла давненько.
"Well, Tom, be careful how you take it out," said Lord Glenarvan, "for bottles found in the sea often contain precious documents."	- Ну тогда, Том, выньте ее, да поосторожнее, -сказал лорд Эдуард, - ведь в бутылках, найденных в море, нередко бывают важные документы.
"Do you think this does?" said Major McNabbs, incredulously.	- Вы думаете? - проговорил майор Мак-Наббс.
"It possibly may, at any rate."	- По крайней мере, это возможно.
"Oh! I'm not saying it doesn't. There may perhaps be some secret in it," returned the Major.	- О, я не спорю с вами, - отозвался майор. - Быть может, в этой бутылке и кроется какая-нибудь тайна.
"That's just what we're to see," said his cousin. "Well, Tom." "Here it is," said the mate, holding up a shapeless lump he had managed to pull out, though with some difficulty. "Get the filthy thing washed then, and bring it to the cabin."	- Сейчас мы это узнаем, - промолвил Гленарван. -Велите отмыть бутылку от этой мерзости и принести ее в рубку.
Tom obeyed, and in a few minutes brought in the bottle and laid it on the table, at which Lord Glenarvan and the Major were sitting ready with the captain, and, of course Lady Helena, for women, they say, are always a little curious.	Том выполнил приказание, и бутылка, найденная при таких странных обстоятельствах, вскоре стояла на столе в кают-компании. Вокруг стола разместились лорд Гленарван, майор Мак-Наббс, капитан Джон Манглс и леди Элен - недаром говорят, что все женщины любопытны.
Everything is an event at sea.	В море любая мелочь становится событием.
For a moment they all sat silent, gazing at this frail relic, wondering if it told the tale of sad disaster, or brought some trifling message from a frolic-loving sailor, who had flung it into the sea to amuse himself when he had nothing better to do.	С минуту все молчали. Каждый смотрел на хрупкий сосуд, стараясь угадать, что он в себе содержит: тайну ли какого-нибудь кораблекрушения или просто записку, вверенную волнам праздным мореплавателем.
However, the only way to know was to examine the bottle, and Glenarvan set to work without further delay, so carefully and minutely, that he might have been taken for a coroner making an inquest.	Но пора было узнать, в чем дело, и лорд Г ленарван начал осматривать бутылку, приняв все необходимые в таких случаях меры предосторожности. В эту минуту он напоминал коронера , разбирающего важное преступление. И он, конечно, был прав, относясь к делу так внимательно, ибо часто то, что кажется пустяком, может открыть очень многое.
He commenced by a close inspection of the outside.	Прежде чем вскрыть бутылку, Гленарван осмотрел ее снаружи.
The neck was long and slender, and round the thick rim there was still an end of wire hanging, though eaten away with rust.	У нее было удлиненное крепкое горлышко, на котором еще уцелел обрывок проржавленной проволоки.
The sides were very thick, and strong enough to bear great pressure.	Стенки ее были так плотны, что могли выдержать давление в несколько атмосфер.

It was evidently of Champagne origin, and the Major said immediately,	Это говорило о том, что бутылка из Шампани. Такими именно бутылками виноградари Эпернэ и Аи перешибают спинки стульев, причем на стекле не остается даже самой маленькой трещины. Не удивительно, что и эта бутылка смогла вынести испытания дальних странствований.
"That's one of our Clicquot's bottles."	- Бутылка фирмы Клико, - объявил майор.
Nobody contradicted him, as he was supposed to know; but Lady Helena exclaimed,	И так как Мак-Наббс считался знатоком в этом вопросе, никто не усомнился в его правоте.
"What does it matter about the bottle, if we don't know where it comes from?"	- Дорогой майор, - обратилась к нему леди Элен, -не все ли равно, какая это бутылка, если мы не узнаем, откуда она взялась.
"We shall know that, too, presently, and we may affirm this much already-it comes from a long way off.	- Это мы узнаем, дорогая Элен, - сказал лорд Гленарван. - Да и теперь уже можно сказать, что она приплыла издалека.
Look at those petrifactions all over it, these different substances almost turned to mineral, we might say, through the action of the salt water!	Обратите внимание на каменный нарост, который ее покрывает. Это минеральные отложения морской воды.
This waif had been tossing about in the ocean a long time before the shark swallowed it."	Бутылка долго носилась по волнам океана, прежде чем очутилась в брюхе акулы.
"I quite agree with you," said McNabbs. "I dare say this frail concern has made a long voyage, protected by this strong covering."	- Нельзя не согласиться с вами, - отозвался майор. - Конечно, этот хрупкий сосуд в своей каменистой оболочке мог проделать длинное путешествие.
"But I want to know where from?" said Lady Glenarvan.	- Но откуда он? - спросила леди Гленарван.
"Wait a little, dear Helena, wait; we must have patience with bottles; but if I am not much mistaken, this one will answer all our questions," replied her husband, beginning to scrape away the hard substances round the neck. Soon the cork made its appearance, but much damaged by the water.	- Погодите, погодите, дорогая Элен: здесь необходима выдержка. Или я сильно ошибаюсь, или бутылка сама ответит нам на все вопросы. С этими словами Гленарван принялся счищать нарост с горлышка бутылки, и вскоре показалась пробка, очень пострадавшая от морской воды.
"That's vexing," said Lord Edward, "for if papers are inside, they'll be in a pretty state!"	- Досадно, - заметил Г ленарван, - если там какая-нибудь бумага, она должна быть сильно повреждена.
"It's to be feared they will," said the Major.	- Боюсь, что так, - согласился майор.
"But it is a lucky thing the shark swallowed them, I must say," added Glenarvan, "for the bottle would have sunk to the bottom before long with such a cork as this."	- К тому же, - продолжал Г ленарван, - этой плохо закупоренной бутылке грозила опасность пойти ко дну. К счастью, акула вовремя проглотила ее и доставила на борт "Дункана".
"That's true enough," replied John Mangles, "and yet it would have been better to have fished them up in the open sea.	- Это верно, - сказал Джон Манглс, - но все же было бы лучше, если бы мы ее выловили в открытом море, под определенной широтой и долготой.

Then we might have found out the road they had come by taking the exact latitude and longitude, and studying the atmospheric and submarine currents; but with such a postman as a shark, that goes against wind and tide, there's no clew whatever to the starting-point."	Тогда, учтя воздушные и морские течения, было бы возможно установить пройденный этой бутылкой путь, а теперь, с таким вот почтальоном, как акула, плывущая против ветра и течения, в этом будет очень трудно разобраться.
"We shall see," said Glenarvan, gently taking out the cork.	- Посмотрим, - сказал Г ленарван и принялся с величайшей осторожностью вытаскивать пробку.
A strong odor of salt water pervaded the whole saloon, and Lady Helena asked impatiently:	Когда бутылка была откупорена, по кают-компании распространился сильный запах морской соли.
"Well, what is there?"	- Ну? - с чисто женской нетерпеливостью спросила леди Элен.
"I was right!" exclaimed Glenarvan. "I see papers inside.	- Да, я был прав, - отозвался Г ленарван, - там бумаги. - Документы! Документы! -воскликнула леди Элен.
But I fear it will be impossible to remove them," he added, "for they appear to have rotted with the damp, and are sticking to the sides of the bottle."	- Только, по-видимому, они попорчены сыростью, - заметил Гленарван, - и их невозможно вытащить, до того они при стали к стенкам бутылки.
"Break it," said the Major.	- Разобьем ее, - предложил Мак-Наббс.
"I would rather preserve the whole if I could."	- Я предпочел бы сохранить бутылку в целости, -ответил Гленарван.
"No doubt you would," said Lady Helena; "but the contents are more valuable than the bottle, and we had better sacrifice the one than the other."	- Я тоже, - согласился майор. - Несомненно, хорошо бы сохранить бутылку, - вмешалась Элен, - но содержимое ведь более ценно, чем самый сосуд, и потому лучше пожертвовать последним.
"If your Lordship would simply break off the neck, I think we might easily withdraw the papers," suggested John Mangles.	- Вам достаточно отбить горлышко, - посоветовал Джон Манглс, - и тогда можно будет вынуть документы, не повредив их.
"Try it, Edward, try it," said Lady Helena.	- Скорее же, дорогой Эдуард! - воскликнула леди Элен.
Lord Glenarvan was very unwilling, but he found there was no alternative; the precious bottle must be broken.	В самом деле, иным способом трудно было бы извлечь бумаги, и лорд Г ленарван решился отбить горлышко драгоценной бутылки.
They had to get a hammer before this could be done, though, for the stony material had acquired the hardness of granite.	Так как каменистый нарост на ней приобрел твердость гранита, пришлось прибегнуть к молотку.
A few sharp strokes, however, soon shivered it to fragments, many of which had pieces of paper sticking to them.	Вскоре на стол посыпались осколки, и из бутылки показались слипшиеся клочки бумаги.
These were carefully removed by Lord Glenarvan, and separated and spread out on the table before the eager gaze of his wife and friends.	Гленарван осторожно извлек их и разложил перед собой. Леди Элен, майор и капитан обступили его.
CHAPTER II THE THREE DOCUMENTS	Глава II ТРИ ДОКУМЕНТА

ALL that could be discovered, however, on these pieces of paper was a few words here and there, the remainder of the lines being almost completely obliterated by the action of the water.	Вынутые из бутылки клочки бумаги были наполовину уничтожены морской водой. Из почти стертых строк можно было разобрать лишь немногие слова.
Lord Glenarvan examined them attentively for a few minutes, turning them over on all sides, holding them up to the light, and trying to decipher the least scrap of writing, while the others looked on with anxious eyes.	Лорд Гленарван стал исследовать эти клочки. Он поворачивал их, смотрел на свет, разглядывал каждую буковку, которую пощадило море. Затем он взглянул на своих друзей, не сводивших с него жадных глаз.
At last he said: "There are three distinct documents here, apparently copies of the same document in three different languages. Here is one in English, one in French, and one in German."	- Здесь, - сказал он, - три различных документа, по-видимому копии одного и того же, написанные на трех языках: английском, французском и немецком. Я убедился в этом, сличив уцелевшие слова.
"But can you make any sense out of them?" asked Lady Helena.	- Но, по крайней мере, в этих-то словах все же можно уловить какой-нибудь смысл? - спросила леди Элен.
"That's hard to say, my dear Helena, the words are quite incomplete."	- Трудно сказать что-нибудь определенное на этот счет, дорогая: уцелевших слов очень немного.
"Perhaps the one may supplement the other," suggested Major McNabbs.	- А может быть, они дополняют друг друга? -заметил майор.
"Very likely they will," said the captain. "It is impossible that the very same words should have been effaced in each document, and by putting the scraps together we might gather some intelligible meaning out of them."	- В самом деле, - отозвался Джон Манглс. - Не уничтожила же морская вода в трех документах слова на одних и тех же местах! Соединив уцелевшие обрывки фраз, мы в конце концов доберемся до их смысла.
"That's what we will do," rejoined Lord Glenarvan; "but let us proceed methodically.	- Этим мы и займемся, - сказал Г ленарван, - но будем делать все методически.
Here is the English document first."	Начнем с английского документа.
All that remained of it was the following:	В этом документе строки и слова были расположены следующим образом:
62 Bri gow sink stra aland skipp Gr that monit of long and ssistance lost	62 Bri gow sink stra aland skipp Gr that monit of long and ssistance lost
"There's not much to be made out of that," said the Major, looking disappointed.	- Да, смысла здесь не много, - с разочарованным видом проговорил майор.
"No, but it is good English anyhow," returned the captain.	- Как бы то ни было, - заметил капитан, - ясно, что это английский язык.
"There's no doubt of it," said Glenarvan. "The words SINK, ALAND, LOST are entire; SKIPP is evidently part of the word SKIPPER, and that's what they call ship captains often in England.	- В этом нет никакого сомнения, - отозвался лорд Гленарван, - слова sink, aland, that, and, lost уцелели; a skipp, очевидно, значит skipper.
There seems a Mr. Gr. mentioned, and that most likely is the captain of the shipwrecked vessel."	Видимо, речь тут идет о каком-то мистере Gr.... вероятно капитане потерпевшего крушение судна. - Добавим еще к этому обрывки слов monit и ssistance, - сказал Джон Манглс, - смысл их совершенно ясен.

"Well, come, we have made out a good deal already," said Lady Helena.	- Ну вот, уже кое-что мы знаем! - сказала леди Элен.
"Yes, but unfortunately there are whole lines wanting," said the Major, "and we have neither the name of the ship nor the place where she was shipwrecked."	- К несчастью, не хватает целых строк, - заметил майор. - Как узнать название погибшего судна и место его крушения?
"We'll get that by and by," said Edward.	- Узнаем и это, - сказал Гленарван.
"Oh, yes; there is no doubt of it," replied the Major, who always echoed his neighbor's opinion. "But how?"	- Без сомнения, - согласился майор, всегда присоединявшийся к общему мнению. - Но каким образом?
"By comparing one document with the other."	- Дополняя один документ другим.
"Let us try them," said his wife.	- Так примемся же за дело! - воскликнула леди Элен.
The second piece of paper was even more destroyed than the first; only a few scattered words remained here and there.	Второй клочок бумаги пострадал больше, чем предыдущий.
It ran as follows: 7 JuniGlas zwei atrosengraus bringt ihnen	В нем было всего несколько бессвязных слов, расположенных следующим образом:
"This is written in German," said John Mangles the moment he looked at it.	- Это написано по-немецки, - сказал Джон Манглс, взглянув на бумагу.
"And you understand that language, don't you?" asked Lord Glenarvan.	- А вы знаете этот язык, Джон? - спросил Гленарван.
"Perfectly."	- Знаю очень хорошо.
"Come, then, tell us the meaning of these words."	- Тогда скажите нам, что значат эти несколько слов.
The captain examined the document carefully, and said:	Капитан внимательно осмотрел документ.
"Well, here's the date of the occurrence first: 7 Juni means June 7; and if we put that before the figures 62 we have in the other document, it gives us the exact date, 7th of June, 1862."	- Прежде всего, - сказал он, - мы можем теперь установить, когда именно произошло кораблекрушение: седьмого Juni, то есть седьмого июня, а сопоставляя это с цифрой "шестьдесят два", стоящей в английском документе, мы получаем точную дату: седьмого июня 1862 года.
"Capital!" exclaimed Lady Helena. "Go on, John!"	- Чудесно! - обрадовалась леди Элен. - Что же дальше, Джон?
"On the same line," resumed the young captain, "there is the syllable GLAS and if we add that to the GOW we found in the English paper, we get the whole word GLASGOW at once.	- В той же строчке, - продолжал молодой капитан, - я вижу слово Glas; сливая его со словом gow первого документа, получаем Glasgow.
The documents evidently refer to some ship that sailed out of the port of Glasgow."	Очевидно, речь идет о судне из порта Глазго.
"That is my opinion, too," said the Major.	- Я того же мнения, - заявил майор.

"The second line is completely effaced," continued the Captain; "but here are two important words on the third. There is ZWEI, which means TWO, and ATROSEN or MATROSEN, the German for SAILORS."	- Второй строчки в этом документе совсем нет, -продолжал Джон Манглс, - но в третьей я вижу два очень важных слова: zwei, что значит "два", и atrosen, вернее сказать - Matrosen, в переводе -"матросы".
"Then I suppose it is about a captain and two sailors," said Lady Helena.	- Значит, речь здесь как будто идет о капитане и двух матросах, - сказала Элен.
"It seems so," replied Lord Glenarvan.	- По-видимому, - согласился Гленарван.
"I must confess, your Lordship, that the next word puzzles me. I can make nothing of it.	- Я должен признаться, - продолжал капитан, - что следующее слово, graus, ставит меня в тупик - я не знаю, как его перевести.
Perhaps the third document may throw some light on it.	Быть может, это разъяснит нам третий документ.
The last two words are plain enough. BRINGT IHNEN means BRING THEM; and, if you recollect, in the English paper we had SSISTANCE, so by putting the parts together, it reads thus, I think: 'BRING THEM ASSISTANCE.'"	Что же касается двух последних слов, то их легко понять: Bringt ihnen значит "окажите им", а если мы свяжем их с английским словом assistance, которое, подобно им, находится в седьмой строчке первого документа, то сама собой напрашивается фраза: "Окажите им помощь".
"Yes, that must be it," replied Lord Glenarvan. "But where are the poor fellows?	-Да! "Окажите им помощь"!- повторил Гленарван. - Но где находятся эти несчастные?
We have not the slightest indication of the place, meantime, nor of where the catastrophe happened."	До сих пор у нас нет ни малейшего указания на место, где произошла катастрофа.
"Perhaps the French copy will be more explicit," suggested Lady Helena.	- Будем надеяться, что французский документ окажется более ясным, - заметила леди Элен.
"Here it is, then," said Lord Glenarvan, "and that is in a language we all know."	- Прочтем же французский документ, - сказал Гленарван, - мы все знаем этот язык, так что это будет нетрудно.
The words it contained were these: troi ats tanniagonie austral abor contin pr cruel indi jete ongit et 37 degrees 11" LAT	Вот точное воспроизведение третьего документа:
"There are figures!" exclaimed Lady Helena.	- Здесь есть цифры! - воскликнула леди Элен. -Смотрите, господа!
"Look!"	Смотрите!
"Let us go steadily to work," said Lord Glenarvan, "and begin at the beginning.	- Будем делать все по порядку, - сказал лорд Гленарван, - и начнем сначала.
I think we can make out from the incomplete words in the first line that a three-mast vessel is in question, and there is little doubt about the name; we get that from the fragments of the other papers; it is the BRITANNIA.	Разрешите мне восстановить одно за другим все эти неполные, отрывочные слова. С первых же букв я вижу, что речь идет о трехмачтовом судне, название которого благодаря английскому и французскому документам для нас вполне яс но: это "Британия".
As to the next two words, GONIE and AUSTRAL, it is only AUSTRAL that has any meaning to us."	Из следующих двух слов gonie и austral - только второе для нас всех понятно.

"But that is a valuable scrap of information," said John Mangles. "The shipwreck occurred in the southern hemisphere."	- Вот уже драгоценная подробность, - заявил Джон Манглс, - значит, кораблекрушение произошло в Южном полушарии.
"That's a wide world," said the Major.	- Это неопределенно, - заметил майор.
"Well, we'll go on," resumed Glenarvan. "Here is the word ABOR; that is clearly the root of the verb ABORDER.	-Продолжаю, - сказал Гленарван. - Слово abor -корень глагола aborder .
The poor men have landed somewhere; but where? CONTIN-does that mean continent? CRUEL!"	Эти несчастные выбрались на какой-то берег. Но где? Что значит contin? Не материк ли? Затем cruel .
"CRUEL!" interrupted John Mangles. "I see now what GRAUS is part of in the second document. It is GRAUSAM, the word in German for CRUEL!"	-Cruel! - воскликнул Джон Манглс.- Так вот объяснение немецкого слова graus: grausam -жестокий!
"Let's go on," said Lord Glenarvan, becoming quite excited over his task, as the incomplete words began to fill up and develop their meaning. "INDI,-is it India where they have been shipwrecked?	-Продолжаем! Продолжаем! - сказал Гленарван. Он вчитывался в текст со все более страстным интересом, по мере того как перед ним раскрывался смысл этих незаконченных слов. -Indi... Не идет ли тут речь об Индии, куда эти моряки могли быть выброшены?
And what can this word ONGIT be part of?	А что значит слово ongit?
Ah!	A!
I see-it is LONGITUDE; and here is the latitude, 37 degrees 11".	Longitude . А вот и широта: тридцать семь градусов одиннадцать минут.
That is the precise indication at last, then!"	Наконец-то мы имеем точное указание!
"But we haven't the longitude," objected McNabbs.	- Да, но нет долготы, - промолвил Мак-Наббс.
"But we can't get everything, my dear Major; and it is something at all events, to have the exact latitude.	- Не все сразу, дорогой майор, - отозвался Гленарван. - Точно знать градус широты - это уже немало.
The French document is decidedly the most complete of the three; but it is plain enough that each is the literal translation of the other, for they all contain exactly the same number of lines.	Решительно этот французский документ самый полный из трех. Очевидно, каждый из них является дословным переводом других, ведь количество строк везде одинаковое.
What we have to do now is to put together all the words we have found, and translate them into one language, and try to ascertain their most probable and logical sense."	В таком случае, надо эти три документа соединить, перевести их на один язык, а затем постараться найти их наиболее правдоподобный, логичный и полный смысл.
"Well, what language shall we choose?" asked the Major.	- На какой же из трех языков собираетесь вы переводить? - спросил майор.
"I think we had better keep to the French, since that was the most complete document of the three."	- На французский, - ответил Г ленарван, - ведь больше всего слов сохранилось во французском документе.
"Your Lordship is right," said John Mangles, "and besides, we're all familiar with the language."	- Вы правы, - согласился Джон Манглс. - К тому же этот язык нам всем хорошо знаком.
"Very well, then, I'll set to work."	- Итак, решено!

In a few minutes he had written as follows: 7 Juin 1862 trois-mats Britannia Glasgow sombre gonie austral a terre deux matelots capitaine Gr abor contin pr cruel indi jete ce document de longitude et 37 degrees 11" de latitude Portez-leur secours perdus. [7th of June, 1862 three-mast BRITANNIA Glasgow] foundered gonie southern on the coast two sailors Gr Captain landed contin pr cruel indi thrown this document in longitude and 37 degrees 11" latitude Bring them assistance lost	Я составлю этот документ следующим образом: объединю обрывки слов и фраз, оставляя между ними пробелы, и дополню те слова, смысл которых несомненен. Затем мы их сравним и обсудим. Гленарван тотчас взялся за перо и через несколько минут подал своим друзьям бумагу, где было написано следующее :
Just at that moment one of the sailors came to inform the captain that they were about entering the Firth of Clyde, and to ask what were his orders.	В эту минуту появился матрос. Он доложил капитану, что "Дункан" входит в Фёрт-оф-Клайд, и спросил, какие будут приказания.
"What are your Lordship's intentions?" said John Mangles, addressing Lord Glenarvan.	- Каковы ваши намерения, милорд? - обратился Джон Манглс к Гленарвану.
"To get to Dunbarton as quickly as possible, John; and Lady Helena will return to Malcolm Castle, while I go on to London and lay this document before the Admiralty."	- Как можно скорее достигнуть Дамбартона. Оттуда леди Элен поедет домой, в Малькольм-Касл, а я отправлюсь в Лон дон представить этот документ в адмиралтейство.
The sailor received orders accordingly, and went out to deliver them to the mate.	Джон Манглс отдал соответствующие распоряжения, и мат рос пошел передать их помощнику капитана.
"Now, friends," said Lord Glenarvan, "let us go on with our investigations, for we are on the track of a great catastrophe, and the lives of several human beings depend on our sagacity.	- Теперь, друзья мои, - сказал Гленарван, - будем про должать наше расследование. Мы напали на след катастрофы, и от нас зависит жизнь нескольких человек.
We must give our whole minds to the solution of this enigma."	Напряжем же все силы нашего ума, чтобы разгадать эту загадку.
"First of all, there are three very distinct things to be considered in this document-the things we know, the things we may conjecture, the things we do not know."	- Мы готовы, дорогой Эдуард, - ответила Элен.- Прежде всего, - продолжал Гленарван, - выделим в документе три части: во-первых, то, что нам уже известно, во-вторых, то, о чем можно догадываться, и, наконец, в-третьих, то, что нам неизвестно.
"What are those we know?	Что мы знаем?
We know that on the 7th of June a three-mast vessel, the BRITANNIA of Glasgow, foundered; that two sailors and the captain threw this document into the sea in 37 degrees 11" latitude, and they entreat help."	Мы знаем, что седьмого июня 1862 года трехмачтовое судно "Британия", вышедшее из порта Глазго, потерпело крушение. Затем нам известно, что два матроса и капитан бросили в море под широтой тридцать семь градусов одиннадцать минут вот этот документ и что они просят оказать им помощь.
"Exactly so," said the Major.	- Совершенно верно, - согласился майор.

"What are those now we may conjecture?" continued Glenarvan. "That the shipwreck occurred in the southern seas; and here I would draw your attention at once to the incomplete word GONIE.	- О чем мы можем догадываться? - продолжал Гленарван. - Прежде всего о том, что крушение произошло в южных морях, и тут я обращу ваше внимание на обрывок слова gonie.
Doesn't the name of the country strike you even in the mere mention of it?"	Нет ли в нем указания на название страны?
"Patagonia!" exclaimed Lady Helena.	- Патагония! - воскликнула Элен.
"Undoubtedly."	- Наверное.
"But is Patagonia crossed by the 37th parallel?" asked the Major.	- Но разве через Патагонию проходит тридцать седьмой градус широты? - спросил майор.
"That is easily ascertained," said the captain, opening a map of South America. "Yes, it is; Patagonia just touches the 37th parallel. It cuts through Araucania, goes along over the Pampas to the north, and loses itself in the Atlantic."	- Это легко проверить, - ответил Джон Манглс, раскрывая карту Южной Америки. - Совершенно верно: тридцать седьмая параллель пересекает Арауканию, проходит через пампасы по северным областям Патагонии, а затем через Атлантический океан.
"Well, let us proceed then with our conjectures.	- Хорошо! Идем дальше в наших догадках.
The two sailors and the captain LAND-land where? CONTIN-on a continent; on a continent, mark you, not an island.	Два матроса и капитан abor... достигли... чего? Contin... материка. Обращаю на это ваше внимание. Они достигли материка, а не острова.
What becomes of them?	Какова же их судьба?
There are two letters here providentially which give a clew to their fate-PR, that must mean prisoners, and CRUEL INDIAN is evidently the meaning of the next two words.	К счастью, две буквы рг говорят нам о ней. Бедняги! Они pris onniers, пленники.
These unfortunate men are captives in the hands of cruel Indians.	Чьи же пленники? Cruels indiens - жестоких индейцев.
Don't you see it?	Достаточно ли убедительно это для вас?
Don't the words seem to come of themselves, and fill up the blanks?	Разве эти слова не просятся сами собой на пустые места?
Isn't the document quite clear now?	Разве смысл документа не становится ясен?
Isn't the sense self-evident?"	Разве ваши умы не озаряются светом?
Glenarvan spoke in a tone of absolute conviction, and his enthusiastic confidence appeared contagious, for the others all exclaimed, too,	Гленарван говорил с таким убеждением, в глазах его светилась такая абсолютная уверенность, что воодушевление его не вольно передалось слушателям, и они в один голос воскликнули:
"Yes, it is evident, quite evident!"	- Конечно! Конечно!
After an instant, Lord Edward said again,	После минутного молчания лорд Гленарван продолжал:
"To my own mind the hypothesis is so plausible, that I have no doubt whatever the event occurred on the coast of Patagonia, but still I will have inquiries made in Glasgow, as to the destination of the BRITANNIA, and we shall know if it is possible she could have been wrecked on those shores."	- Друзья мои, все эти гипотезы мне кажутся очень правдоподобными. По-моему, катастрофа произошла у берегов Пата гонии. Впрочем, я непременно наведу справки в Глазго о том, куда направлялась "Британия". Тогда мы наверняка будем знать, могла ли она очутиться в тех водах.

"Oh, there's no need to send so far to find out that," said John Mangles. "I have the Mercantile and Shipping Gazette here, and we'll see the name on the list, and all about it."	- О, нам нет нужды ездить так далеко, - заговорил Джон Манглс, - у меня есть комплект "Мореходной газеты", и мы получим из нее самые точные сведения.
"Do look at once, then," said Lord Glenarvan.	- Давайте посмотрим! - сказала леди Гленарван.
The file of papers for the year 1862 was soon brought, and John began to turn over the leaves rapidly, running down each page with his eye in search of the name required.	Джон Манглс вынул комплект газет 1862 года и стал их бегло просматривать.
But his quest was not long, for in a few minutes he called out:	Поиски его длились недолго, и вскоре он с удовлетворением прочел вслух:
"I've got it! 'May 30, 1862, Peru-Callao, with cargo for Glasgow, the BRITANNIA, Captain Grant.'"	- "Тридцатого мая 1862 года. Перу. Кальяо. Место назначения Глазго, "Британия", капитан Грант".
"Grant!" exclaimed Lord Glenarvan. "That is the adventurous Scotchman that attempted to found a new Scotland on the shores of the Pacific."	-Грант! - воскликнул Гленарван. - Не тот ли это отважный шотландец, который собирался основать Новую Шотландию где-то в Тихом океане!
"Yes," rejoined John Mangles, "it is the very man.	- Да, - ответил Джон Манглс, - это тот самый Грант.
He sailed from Glasgow in the BRITANNIA in 1861, and has not been heard of since."	В 1861 году он отплыл из Глазго на "Британии", и с тех пор о нем ничего не известно.
"There isn't a doubt of it, not a shadow of doubt," repeated Lord Glenarvan. "It is just that same Captain Grant.	- Теперь нет никаких сомнений, никаких! - сказал Гленарван. - Это он!
The BRITANNIA left Callao on the 30th of May, and on the 7th of June, a week afterward, she is lost on the coast of Patagonia.	"Британия" вышла из Кальяо тридцатого мая, а седьмого июня, через неделю после отплытия, она потерпела крушение у берегов Патагонии.
The few broken disjointed words we find in these documents tell us the whole story.	И вот из этих, казалось бы, непонятных обрывков слов мы узнали всю ее историю.
You see, friends, our conjectures hit the mark very well; we know all now except one thing, and that is the longitude."	Как видите, друзья мои, мы многое угадали! Теперь неизвестной остается лишь долгота -только ее нам и не хватает.
"That is not needed now, we know the country. With the latitude alone, I would engage to go right to the place where the wreck happened."	- Но она нам и не нужна, - заявил Джон Манглс, -раз известна страна и та широта, под которой произошло крушение. Я берусь найти это место.
"Then have we really all the particulars now?" asked Lady Helena.	- Значит, нам известно все? - спросила леди Элен.
"All, dear Helena; I can fill up every one of these blanks the sea has made in the document as easily as if Captain Grant were dictating to me."	- Все, дорогая, и я могу восстановить слова, смытые морской водой, с такой же уверенностью, словно мне их продиктовал сам капитан Грант.
And he took up the pen, and dashed off the following lines immediately:	Лорд Гленарван снова взял перо и уверенной рукой написал следующее:
"On the 7th of June, 1862, the three-mast vessel, BRITANNIA, of Glasgow, has sunk on the coast of Patagonia, in the southern hemisphere.	"7 июня 1862 года трехмачтовое судно "Британия", из порта Глазго, затонуло у берегов Патагонии, в Южном полушарии.

Making for the shore, two sailors and Captain Grant are about to land on the continent, where they will be taken prisoners by cruel Indians.	Два матроса и капитан Грант попытаются достигнуть берега, где попадут в плен к жестоким индейцам.
They have thrown this document into the sea, in longitude and latitude 37 degrees 11".	Они бросили этот документ под... градусами долготы и 37° 11' широты.
Bring them assistance, or they are lost."	Окажите им помощь, иначе их ждет гибель".
"Capital! capital! dear Edward," said Lady Helena.	-Прекрасно! Прекрасно, дорогой Эдуард!-воскликнула леди Элен.
"If those poor creatures ever see their native land again, it is you they will have to thank for it."	- И если эти несчастные снова увидят свою родину, то они будут обязаны этим счастьем вам!
"And they will see it again," returned Lord Glenarvan; "the statement is too explicit, and clear, and certain for England to hesitate about going to the aid of her three sons cast away on a desert coast.	- Они увидят родину! - ответил Гленарван. - Этот документ настолько ясен и достоверен, что Англия не может не прийти на помощь трем своим сыновьям, заброшенным на пустынный морской берег.
What she has done for Franklin and so many others, she will do to-day for these poor shipwrecked fellows of the BRITANNIA."	То, что она сделала когда-то для Франклина и многих других, она сделает теперь для потерпевших крушение на "Британии".
"Most likely the unfortunate men have families who mourn their loss.	- У этих несчастных, - заговорила леди Элен, -конечно, есть семьи, которые их оплакивают.
Perhaps this ill-fated Captain Grant had a wife and children," suggested Lady Helena.	Быть может, у бедного капитана Гранта есть жена, дети...
"Very true, my dear, and I'll not forget to let them know that there is still hope.	- Вы правы, дорогая, и я берусь уведомить их о том, что надежда еще не совсем потеряна.
But now, friends, we had better go up on deck, as the boat must be getting near the harbor."	А теперь, друзья мои, поднимемся на палубу, так как мы, по-видимому, подходим к порту. И в самом деле, "Дункан", прибавив ходу, проходил в эту минуту мимо острова Бьюта. Справа виднелся Ротсей. Затем яхта устремилась в узкий фарватер залива, прошла мимо Гринока и в шесть часов вечера бросила якорь в Дамбартоне, у базальтовой скалы, на вершине которой стоит знаменитый замок шотландского героя Уоллеса.
A carriage and post-horses waited there, in readiness to convey Lady Helena and Major McNabbs to Malcolm Castle, and Lord Glenarvan bade adieu to his young wife, and jumped into the express train for Glasgow.	У пристани ожидал экипаж, который должен был отвезти леди Элен и майора Мак-Наббса в Малькольм-Касл. Лорд Гленарван обнял свою молодую жену и поспешно отправился на вокзал на поезд в Глазго.
But before starting he confided an important missive to a swifter agent than himself, and a few minutes afterward it flashed along the electric wire to London, to appear next day in the Times and Morning Chronicle in the following words:	Но прежде чем уехать, он прибегнул к самому быстрому способу сообщения, и несколько минут спустя телеграф передал в редакции газет "Таймс" и "Морнинг кроникл" следующее объявление:
"For information respecting the fate of the three-mast vessel BRITANNIA, of Glasgow, Captain Grant, apply to Lord Glenarvan, Malcolm Castle, Luss, Dumbartonshire, Scotland."	"Относительно судьбы трехмачтового судна "Британия" из Глазго, капитан Грант, обращаться к лорду Гленарвану, Малькольм-Касл, Люсс, графство Дамбартон, Шотландия".

CHAPTER III THE CAPTAIN'S CHILDREN	Глава III МАЛЬКОЛЬМ-КАСЛ Малькольм-Касл - один из самых поэтических замков гор ной Шотландии. Он расположен вблизи деревни Люсс и возвышается над красивой долиной. Прозрачные воды озера Лох - Ломонд омывают его гранитные стены. С незапамятных времен замок принадлежал роду Гленарванов, сохранившему в краю героев Вальтера Скотта -Роб Роя и Фергуса Мак-Грегора - старинное гостеприимство. Во времена революции в Шотландии многие мелкие фермеры, которые не могли заплатить высокую арендную плату бывшим вождям кланов, были изгнаны . Одни умерли с голоду, другие стали рыбаками или эмигрировали. И только Гленарваны, считая, что честность обязательна как для бедных, так и для богатых, не предали своих арендаторов. Ни один из них не покинул родного крова и могил предков, все остались на земле клана. Поэтому во времена всеобщей ненависти и раздоров у лорда Гленарвана и в замке и на яхте "Дункан" служили одни шотландцы из старинных кланов Мак -Фарлана, Мак-Наббса, Мак-Ногтона, уроженцы графств Стерлинг и Дамбартон, честные и преданные люди. Некоторые из них еще говорили на древнем гэлльском языке Каледонии .
LORD GLENARVAN'S fortune was enormous, and he spent it entirely in doing good.	Лорд Гленарван был обладателем огромного состояния, которое он тратил на то, чтобы делать добро ближним.
His kindheartedness was even greater than his generosity, for the one knew no bounds, while the other, of necessity, had its limits.	А доброта его даже превосходила щедрость, ведь если щедрость неизбежно имеет предел, то доброта безгранична.
As Lord of Luss and "laird" of Malcolm, he represented his county in the House of Lords; but, with his Jacobite ideas, he did not care much for the favor of the House of Hanover, and he was looked upon coldly by the State party in England, because of the tenacity with which he clung to the traditions of his forefathers, and his energetic resistance to the political encroachments of Southerners.	Господин Люсса, "лерд" Малькольм был представителем от своего графства в палате лордов. Но английским государственным мужам было не по вкусу то, что он открыто высказывал симпатию к выходцам из Шотландии Стюартам, не заботясь о том, понравится ли это правящей Г анноверской династии , был привержен традициям предков и энергично противился политическому нажиму "этих южан".
And yet he was not a man behind the times, and there was nothing little or narrow-minded about him; but while always keeping open his ancestral county to progress, he was a true Scotchman at heart, and it was for the honor of Scotland that he competed in the yacht races of the Royal Thames Yacht Club.	Это не значит, однако, что лорд Эдуард Гленарван был отсталым, косным и ограниченным человеком; но, приветствуя в своем графстве все прогрессивное, он оставался в душе шотландцем. И только о славе Шотландии заботился он, принимая участие в соревнованиях Темзинского королевского яхт-клуба.

Edward Glenarvan was thirty-two years of age. He was tall in person, and had rather stern features; but there was an exceeding sweetness in his look, and a stamp of Highland poetry about his whole bearing. He was known to be brave to excess, and full of daring and chivalry-a Fer-gus of the nineteenth century; but his goodness excelled every other quality, and he was more charitable than St. Martin himself, for he would have given the whole of his cloak to any of the poor Highlanders.

Эдуарду Гленарвану было тридцать два года. Он был высокого роста, с несколько суровыми чертами лица, но необыкновенно добрыми глазами, настоящий житель поэтичной горной Шотландии. Он слыл человеком беззаветно храбрым, деятельным, великодушным, Фергусом XIX столетия. А главное - он был добрее самого святого Мартина , и, окажись на его месте, он не только поделил бы с нищим свой плащ, но отдал бы его весь.

He had scarcely been married three months, and his bride was Miss Helena Tuffnell, the daughter of William Tuffnell, the great traveler, one of the many victims of geographical science and of the passion for discovery. Miss Helena did not belong to a noble family, but she was Scotch, and that was better than all nobility in the eyes of Lord Glenarvan; and she was, moreover, a charming, high-souled, religious young woman. Lord Glenarvan did not forget that his wife was the daughter of a great traveler, and he thought it likely that she would inherit her father's predilections.

Лорд Г ленарван был женат всего три месяца. Его жена, Элен, была дочерью известного путешественника Уильяма Таффнела, принесшего свою жизнь в жертву географической науке и страсти к открытиям. Мисс Элен не

принадлежала к дворянскому роду, но она была шотландкой, что в глазах лорда Гленарвана было выше всякого дворянства, и он избрал подругой жизни эту прелестную, мужественную, самоотверженную девушку. Он познакомился с ней в Кильпатрике, где она, оставшись сиротой, жила в одиночестве и боролась с нуждой. Гленарван оценил стойкость этой девушки и женился на ней. Мисс Элен была двадцати двухлетней блондинкой с глазами голубыми, как воды шотландских озер в прекрасное весеннее утро. Ее любовь к мужу была еще больше, чем благодарность к нему. Она любила его так, как будто это он был одиноким сиротой, а она -наследницей большого состояния. Крестьяне и слуги готовы были умереть за "добрую хозяйку Люсса", как они называли Элен. Молодые супруги жили счастливо в Малькольм-Касле, среди чудесной дикой природы горной Шотландии. Они гуляли по тенистым дубовым и кленовым аллеям, по берегам озер, спускались в дикие ущелья, где древние развалины повествуют об истории Шотландии. Сегодня они бродили в березовых и хвойных лесах, по просторным лугам с пожелтевшим вереском, а завтра взбирались на крутые вершины или скакали верхом по опустевшим долинам. Они изучали, понимали, любили этот полный поэзии край, называемый до сих пор "краем Роб Роя", и все те знаменитые места, которые так вдохновенно воспел Вальтер Скотт. Вечером, когда на горизонте зажигался "фонарь Мак-Фарлана" - луна, они уходили бродить по старинной галерее, опоясывавшей своими зубчатыми стенами весь замок Малькольм. И там, задумавшись и забыв обо всем на свете, они сидели на каком-нибудь камне, окруженные безмолвием, освещенные бледными лучами луны, а ночной сумрак медленно сгущался над вершинами гор. Долго оставались они погруженными в тот возвышенный восторг, в ту духовную близость, тайной которой владеют лишь любящие сердца... Так прошли первые месяцы их супружества. Но лорд Гленарван не забывал, что его жена - дочь известного путешественника. Ему казалось, что у леди Элен должны были быть такие же стремления, как и у ее отца, и он не ошибался в этом.

He had the DUNCAN built expressly that he might take his bride to the most beautiful lands in the world, and complete their honeymoon by sailing up the Mediterranean, and through the clustering islands of the Archipelago.	Был построен "Дункан". Ему предстояло перенести лорда и леди Гленарван в самые прекрасные уголки мира, к остро вам Эгейского моря, в Средиземное море. Можно представить себе радость Элен, когда муж передал "Дункан" в полное ее распоряжение. В самом деле, что может быть лучше для молодых супругов, чем путешествие к пленительным берегам Греции, медовый месяц в волшебных восточных краях!
However, Lord Glenarvan had gone now to London.	И вот лорд Гленарван уехал в Лондон.
The lives of the shipwrecked men were at stake, and Lady Helena was too much concerned herself about them to grudge her husband's temporary absence.	Но ведь речь шла о спасении несчастных, потерпевших крушение, и потому внезапный отъезд мужа не опечалил Элен. Она только с большим нетерпением ждала его.
A telegram next day gave hope of his speedy return, but in the evening a letter apprised her of the difficulties his proposition had met with, and the morning after brought another, in which he openly expressed his dissatisfaction with the Admiralty.	Полученная на следующий день телеграмма обещала скорое его возвращение. Вечером же пришло письмо, сообщавшее, что лорд Гленарван задерживается в Лондоне вследствие некоторых возникших в его деле осложнений. На третий день было получено новое письмо, в котором лорд Гленарван уже не скрывал своего недовольства адмиралтейством.
Lady Helena began to get anxious as the day wore on.	В этот день леди Элен начала уже беспокоиться.
In the evening, when she was sitting alone in her room, Mr. Halbert, the house steward, came in and asked if she would see a young girl and boy that wanted to speak to Lord Glenarvan.	Вечером, когда она сидела одна в своей комнате, появился управляющий замком, Халберт, и спросил, будет ли ей угодно принять молодую девушку и мальчика, желающих поговорить с лордом Гленарваном.
"Some of the country people?" asked Lady Helena.	- Они местные жители? - спросила Элен.
"No, madame," replied the steward, "I do not know them at all.	- Нет, миледи, - ответил управляющий, - я их не знаю.
They came by rail to Balloch, and walked the rest of the way to Luss."	Они приехали по железной дороге в Баллох, а оттуда пришли в Люсс пешком.
"Tell them to come up, Halbert."	- Попросите их сюда, Халберт, - сказала леди Гленарван. Управляющий вышел.
In a few minutes a girl and boy were shown in.	Через несколько минут в комнату леди Элен вошли молоденькая девушка и мальчик. Это были брат и сестра.
They were evidently brother and sister, for the resemblance was unmistakable.	Сходство между ними было так велико, что в этом невозможно было усомниться.
The girl was about sixteen years of age; her tired pretty face, and sorrowful eyes, and resigned but courageous look, as well as her neat though poor attire, made a favorable impression.	Сестре было лет шестнадцать. Ее хорошенькое, немного утомленное личико, глаза, уже, видимо, пролившие немало слез, скромное и в то же время мужественное выражение лица, бедная, но опрятная одежда - все это располагало в ее пользу.

The boy she held by the hand was about twelve, but his face expressed such determination, that he appeared quite his sister's protector.	Она держала за руку мальчика лет двенадцати. У него был очень решительный вид. Казалось, он считает себя покровителем сестры. Да! Несомненно, каждому, кто осмелился бы отнестись без должного уважения к девушке, пришлось бы иметь дело с этим мальчуганом.
The girl seemed too shy to utter a word at first, but Lady Helena quickly relieved her embarrassment by saying, with an encouraging smile: "You wish to speak to me, I think?"	Сестра, очутившись перед леди Элен, несколько смутилась, но та поспешила заговорить с ней. - Вы желали поговорить со мной? - спросила она, ободряюще глядя на девушку.
"No," replied the boy, in a decided tone; "not to you, but to Lord Glenarvan."	- Нет, не с вами, - решительным тоном заявил мальчик, - а с самим лордом Гленарваном.
"Excuse him, ma'am," said the girl, with a look at her brother.	- Извините его, сударыня, - проговорила девушка, бросая укоризненный взгляд на брата.
"Lord Glenarvan is not at the castle just now," returned Lady Helena; "but I am his wife, and if I can do anything for you-"	- Лорда Гленарвана нет в замке, - пояснила леди Элен, - но я его жена, и если я могу заменить...
"You are Lady Glenarvan?" interrupted the girl.	- Вы леди Гленарван? - спросила девушка.
"I am."	- Да, мисс.
"The wife of Lord Glenarvan, of Malcolm Castle, that put an announcement in the TIMES about the shipwreck of the BRITANNIA?"	- Жена того самого лорда Г ленарвана из Малькольм-Касла, который поместил в газете "Таймс" объявление, касающееся крушения "Британии"?
"Yes, yes," said Lady Helena, eagerly; "and you?"	- Да, да! - поспешила ответить леди Элен. - А вы?..
"I am Miss Grant, ma'am, and this is my brother."	- Я дочь капитана Гранта, а это мой брат.
"Miss Grant, Miss Grant!" exclaimed Lady Helena, drawing the young girl toward her, and taking both her hands and kissing the boy's rosy cheeks.	-Мисс Грант! Мисс Грант! - воскликнула леди Элен и тут же порывисто обняла девушку и расцеловала мальчугана.
"What is it you know, ma'am, about the shipwreck?	- Сударыня, - взволнованно сказала девушка, - что вам известно о кораблекрушении, которое потерпел мой отец?
Tell me, is my father living?	Жив ли он?
Shall we ever see him again?	Увидим ли мы его когда-нибудь?
Oh, tell me," said the girl, earnestly.	Говорите, умоляю вас!
"My dear child," replied Lady Helena.	- Милая девочка!
"Heaven forbid that I should answer you lightly such a question; I would not delude you with vain hopes."	Я не хочу легкомысленно внушать вам призрачные надежды...
"Oh, tell me all, tell me all, ma'am.	- Говорите, сударыня, говорите!
I'm proof against sorrow. I can bear to hear anything."	Я умею переносить горе и в силах все выслушать.

"My poor child, there is but a faint hope; but with the help of almighty Heaven it is just possible you may one day see your father once more." The girl burst into tears, and Robert seized Lady Glenarvan's hand and covered it with kisses.	- Милое дитя, - ответила леди Элен, - хотя надежда на это очень слаба, но все же возможно, что настанет день, когда вы снова увидите вашего отца. -Боже мой, боже мой!.. - воскликнула мисс Грант и, не в силах больше сдерживаться, разрыдалась. А ее брат, Роберт, горячо целовал в это время руки леди Гленарван.
As soon as they grew calmer they asked a complete string of questions, and Lady Helena recounted the whole story of the document, telling them that their father had been wrecked on the coast of Patagonia, and that he and two sailors, the sole survivors, appeared to have reached the shore, and had written an appeal for help in three languages and committed it to the care of the waves.	Когда прошел первый порыв этой горестной радости, девушка засыпала леди Элен бесчисленными вопросами, и та ей рассказала историю документа, рассказала о том, как "Британия" потерпела крушение у берегов Патагонии, о том, как капитан и два матроса, уцелевшие после катастрофы, по-видимому, достигли материка, и, наконец, о том, как в документе, составленном на трех языках и брошенном на волю океана, они взывали о помощи ко всему миру.
During the recital, Robert Grant was devouring the speaker with his eyes, and hanging on her lips.	Во время этого рассказа Роберт Грант смотрел на леди Элен так, как будто вся его жизнь зависела от ее слов.
His childish imagination evidently retraced all the scenes of his father's shipwreck. He saw him on the deck of the BRITANNIA, and then struggling with the billows, then clinging to the rocks, and lying at length exhausted on the beach.	Детское воображение мальчика рисовало ему ужасные минуты, пережи тые отцом: он видел его на палубе "Британии", видел его в волнах, вместе с ним цеплялся за прибрежные утесы, полз, задыхаясь, по песку, настигаемый волнами.
More than once he cried out, "Oh, papa! my poor papa!" and pressed close to his sister.	Несколько раз во время рассказа у мальчика вырывалось: - О папа, мой бедный папа! - и он еще крепче прижимался к сестре.
Miss Grant sat silent and motionless, with clasped hands, and all she said when the narration ended, was:	Что же касается мисс Г рант, она слушала, сложив руки, не проронив ни слова.
"Oh, ma'am, the paper, please!"	- А документ, где документ, сударыня?! -воскликнула девушка, как только Элен окончила свой рассказ.
"I have not it now, my dear child," replied Lady Helena.	- У меня уже нет его, милая девочка, - ответила та.
"You haven't it?"	-Уже нет?
"No. Lord Glenarvan was obliged to take it to London, for the sake of your father; but I have told you all it contained, word for word, and how we managed to make out the complete sense from the fragments of words left-all except the longitude, unfortunately."	- Да, в интересах вашего отца лорду Гленарвану пришлось отвезти этот документ в Лондон. Но я ведь дословно передала вам его содержание и то, каким образом нам удалось разобраться в нем. Среди этих обрывков почти стертых фраз волны пощадили несколько цифр. К несчастью, долгота...
"We can do without that," said the boy.	- Можно обойтись и без нее! - крикнул мальчуган.

"Yes, Mr. Robert," rejoined Lady Helena, smiling at the child's decided tone. "And so you see, Miss Grant, you know the smallest details now just as well as I do."	- Конечно, мистер Роберт, - согласилась Элен, невольно улыбаясь такой решительности юного Гранта. - Как видите, мисс Грант, - снова обратилась она к девушке, - теперь малейшие подробности документа так же хорошо известны вам, как и мне самой.
"Yes, ma'am, but I should like to have seen my father's writing."	- Да, сударыня, - ответила девушка, - но мне хотелось бы увидеть почерк отца!
"Well, to-morrow, perhaps, to-morrow, Lord Glenarvan will be back.	- Ну что ж, быть может, завтра лорд Г ленарван возвратится домой.
My husband determined to lay the document before the Lords of the Admiralty, to induce them to send out a ship immediately in search of Captain Grant."	Имея в руках неоспоримый документ, он решил представить его в адмиралтейство и добиться немедленной от правки судна на поиски капитана Гранта.
"Is it possible, ma'am," exclaimed the girl, "that you have done that for us?"	- Возможно ли это! - воскликнула девушка. -Неужели вы это сделали для нас?
"Yes, my dear Miss Grant, and I am expecting Lord Glenarvan back every minute now."	- Да, мисс, и я с минуты на минуту жду лорда Гленарвана.
"Oh, ma'am! Heaven bless you and Lord Glenarvan," said the young girl, fervently, overcome with grateful emotion.	- Сударыня, - с глубокой признательностью и верой произнесла девушка, - да благословит бог вас и лорда Гленарвана!
"My dear girl, we deserve no thanks; anyone in our place would have done the same.	- Милая девочка, - ответила Элен, - мы не заслуживаем никакой благодарности: каждый на нашем месте сделал бы то же самое.
I only trust the hopes we are leading you to entertain may be realized, but till my husband returns, you will remain at the Castle."	Только бы оправдались надежды, которые я заронила в ваше сердце! А до возвращения мужа вы, конечно, останетесь в замке...
"Oh, no, ma'am. I could not abuse the sympathy you show to strangers."	- Сударыня, мне не хотелось бы злоупотреблять вашим сочувствием к нам, чужим для вас людям.
"Strangers, dear child!" interrupted Lady Helena; "you and your brother are not strangers in this house, and I should like Lord Glenarvan to be able on his arrival to tell the children of Captain Grant himself, what is going to be done to rescue their father."	- Чужим! Нет, милое дитя, ни ваш брат, ни вы не чужие в этом доме, и я непременно хочу, чтобы мой муж, вернувшись домой, сообщил детям капитана Гранта, что будет сделано для спасения их отца.
It was impossible to refuse an invitation given with such heart, and Miss Grant and her brother consented to stay till Lord Glenarvan returned.	Невозможно было отказаться от приглашения, сделанного так сердечно. Мисс Грант с братом остались в Малькольм - Касле ожидать возвращения лорда Гленарвана.
CHAPTER IV LADY GLENARVAN'S PROPOSAL	Глава IV ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЛЕДИ ГЛЕНАРВАН
LADY HELENA thought it best to say nothing to the children about the fears Lord Glenarvan had expressed in his letters respecting the decisions of the Lords of the Admiralty with regard to the document.	Говоря с детьми капитана Гранта, леди Элен умолчала об опасениях, высказанных в письме лордом Гленарваном относительно ответа адмиралтейства на его просьбу.
Nor did she mention the probable captivity of Captain Grant among the Indians of South America.	Также не проронила она ни слова и о том, что капитан Грант, вероятно, попал в плен к южноамериканским индейцам.

Why sadden the poor children, and damp their newly cherished hopes?	К чему было еще больше огорчать этих бедных детей и омрачать только что засиявшую перед ними надежду!
It would not in the least alter the actual state of the case; so not a word was said, and after answering all Miss Grant's questions, Lady Helena began to interrogate in her turn, asking her about her past life and her present circumstances.	А дела это совершенно не меняло. И леди Элен, ответив на все вопросы мисс Грант, в свою очередь принялась расспрашивать девушку о том, как она живет, как растит одна брата.
It was a touching, simple story she heard in reply, and one which increased her sympathy for the young girl.	Простой и трогательный рассказ девушки еще больше увеличил симпатию к ней леди Гленарван.
Mary and Robert were the captain's only children.	Мери и Роберт были единственными детьми капитана Гранта.
Harry Grant lost his wife when Robert was born, and during his long voyages he left his little ones in charge of his cousin, a good old lady.	Гарри Грант лишился жены при рождении Роберта. На время своих дальних плаваний он поручал заботу о своих детях доброй старой двоюродной сестре.
Captain Grant was a fearless sailor. He not only thoroughly understood navigation, but commerce also-a two-fold qualification eminently useful to skippers in the merchant service.	Капитан Грант был отважным моряком, соединявшим качества мореплавателя и коммерсанта, что так ценно для капитана торгового флота.
He lived in Dundee, in Perthshire, Scotland.	Жил он в Шотландии, в городе Данди графства Перт, и был коренной шотландец.
His father, a minister of St. Katrine's Church, had given him a thorough education, as he believed that could never hurt anybody.	Его отец, священник церкви Сент-Катрин, дал ему хорошее образование, считая, что оно никому не вредит и пригодится даже капитану дальнего плавания.
Harry's voyages were prosperous from the first, and a few years after Robert was born, he found himself possessed of a considerable fortune.	Во время первых заморских плаваний Гарри Гранта, сна чала в качестве помощника капитана, а затем и капитана, дела его шли удачно, и несколько лет спустя после рождения сына он обладал уже некоторым состоянием.
It was then that he projected the grand scheme which made him popular in Scotland.	Вот тогда-то и появилась у него мысль, сделавшая его популярнейшим человеком во всей Шотландии.
Like Glenarvan, and a few noble families in the Lowlands, he had no heart for the union with England.	Подобно Гленарванам и некоторым другим знатным шотландским семействам, он в душе не признавал власть Англии.
In his eyes the interests of his country were not identified with those of the Anglo-Saxons, and to give scope for personal development, he resolved to found an immense Scotch colony on one of the ocean continents.	По его убеждению, интересы его родины не могли совпадать с интересами англосаксов, и он решил основать большую шотландскую колонию на одном из островов Тихого океана.
Possibly he might have thought that some day they would achieve their independence, as the United States did-an example doubtless to be followed eventually by Australia and India.	Мечтал ли он о независимости для своей будущей колонии, по примеру Соединенных Штатов Америки?
But whatever might be his secret motives, such was his dream of colonization.	Возможно. Быть может, он как-нибудь и выдал свои тайные надежды.

But, as is easily understood, the Government opposed his plans, and put difficulties enough in his way to have killed an ordinary man.	Во всяком случае, правительство отказалось прийти на помощь в осуществлении его проекта. Больше того: оно создавало капитану Гранту всяческие препятствия, которые в другой стране погубили бы его.
But Harry would not be beaten. He appealed to the patriotism of his countrymen, placed his fortune at the service of the cause, built a ship, and manned it with a picked crew, and leaving his children to the care of his old cousin set off to explore the great islands of the Pacific.	Но Гарри Грант не сломился: он воззвал к патриотическим чувствам своих земляков, пожертвовал своим состоянием, а на вырученные средства построил судно "Британия" и, набрав отличную команду, отплыл с ней исследовать большие острова Тихого океана. Детей же своих он оставил на попечении старой двоюродной сестры.
This was in 1861, and for twelve months, or up to May, 1862, letters were regularly received from him, but no tidings whatever had come since his departure from Callao, in June, and the name of the BRITANNIA never appeared in the Shipping List.	Было это в 1861 году. В течение года, вплоть до мая 1862 года, он давал о себе знать. Но со времени его отплытия из Кальяо, в июне 1862 года, никто больше не слыхал о "Британии", и "Мореходная газета" упорно молчала об участи капитана Гранта.
Just at this juncture the old cousin died, and Harry Grant's two children were left alone in the world.	Старая родственница Гарри Гранта неожиданно умерла, и его дети остались одни на свете.
Mary Grant was then only fourteen, but she resolved to face her situation bravely, and to devote herself entirely to her little brother, who was still a mere child.	Мери Грант было всего четырнадцать лет, но отважная девочка, очутившись в таком тяжелом положении, не пала духом и всецело посвятила себя брату, совсем еще ребенку. Его надо было воспитывать, учить.
By dint of close economy, combined with tact and prudence, she managed to support and educate him, working day and night, denying herself everything, that she might give him all he needed, watching over him and caring for him like a mother.	Экономная, осторожная, предусмотрительная девочка, работая день и ночь, отказывая себе во всем ради брата, воспитывала его и стойко выполняла материнские обязанности.
The two children were living in this touching manner in Dundee, struggling patiently and courageously with their poverty.	Двое детей жили в Данди, упорно борясь с нуждой.
Mary thought only of her brother, and indulged in dreams of a prosperous future for him.	Мери думала только о брате и мечтала о счастливой будущности для него.
She had long given up all hope of the BRITANNIA, and was fully persuaded that her father was dead.	Бедная девочка была убеждена, что "Британия" погибла и отца нет в живых.
What, then, was her emotion when she accidentally saw the notice in the TIMES!	Не поддается описанию волнение Мери, когда случайно попавшееся ей на глаза объявление в "Таймсе" вдруг вывело ее из того отчаяния, в котором она жила.
She never hesitated for an instant as to the course she should adopt, but determined to go to Dumbartonshire immediately, to learn the best and worst.	Она решилась действовать без промедления.
Even if she were to be told that her father's lifeless body had been found on a distant shore, or in the bottom of some abandoned ship, it would be a relief from incessant doubt and torturing suspense.	Если б она узнала, что тело капитана Гранта найдено на каком-нибудь пустынном берегу среди обломков потерпевшего крушение судна, то даже и это было бы лучше, чем непрестанное сомнение, вечная пытка неизвестности.

She told her brother about the advertisement, and the two children started off together that same day for Perth, where they took the train, and arrived in the evening at Malcolm Castle.	Она все рассказала брату. В тот же день дети капитана Гранта сели на пертский поезд, а вечером были уже в Малькольм-Касле, и здесь, после стольких душевных мук, Мери вновь обрела надежду.
Such was Mary Grant's sorrowful story, and she recounted it in so simple and unaffected a manner, that it was evident she never thought her conduct had been that of a heroine through those long trying years.	Вот какую грустную историю поведала Мери Грант леди Гленарван. Она рассказала все очень просто, далекая от мысли что в эти долгие годы испытаний вела себя как героиня.
But Lady Helena thought it for her, and more than once she put her arms round both the children, and could not restrain her tears.	Но для Элен это было очевидно, и, слушая Мери, она, не стыдясь, плакала и обнимала обоих детей капитана Гранта.
As for Robert, he seemed to have heard these particulars for the first time.	Роберту же казалось, что он узнал все это только сейчас.
All the while his sister was speaking, he gazed at her with wide-open eyes, only knowing now how much she had done and suffered for him; and, as she ended, he flung himself on her neck, and exclaimed,	Слушая рассказ сестры, мальчик широко раскрывал глаза. Он впервые стал отдавать себе отчет в том, сколько она для него сделала, сколько выстрадала, и наконец, не в силах больше сдерживаться, он бросился к сестре и крепко обнял ее.
"Oh, mamma! My dear little mamma!"	- Мамочка, дорогая моя мамочка! - воскликнул он, глубоко растроганный.
It was quite dark by this time, and Lady Helena made the children go to bed, for she knew they must be tired after their journey.	Пока продолжались эти разговоры, наступила ночь. Леди Элен, понимая, что дети устали, решила прервать беседу.
They were soon both sound asleep, dreaming of happy days.	Мери и Роберта Грант отвели в предназначенные для них комнаты, и они заснули с надеждой на будущее.
After they had retired. Lady Helena sent for Major McNabbs, and told him the incidents of the evening.	После их ухода леди Элен велела попросить к себе майора и рассказала ему обо всем, что произошло в этот вечер.
"That Mary Grant must be a brave girl," said the Major.	- Славная девушка эта Мери Г рант, - заметил Мак-Наббс, выслушав рассказ леди Элен.
"I only hope my husband will succeed, for the poor children's sake," said his cousin. "It would be terrible for them if he did not."	- Только бы мужу удалось то дело, за которое он взялся, - промолвила леди Элен, - иначе положение этих детей будет ужасным!
"He will be sure to succeed, or the Lords of the Admiralty must have hearts harder than Portland stone."	- Лорд Г ленарван добьется своего, - отозвался Мак-Наббс. - Не каменные же сердца у этих лордов адмиралтейства.
But, notwithstanding McNabbs's assurance, Lady Helena passed the night in great anxiety, and could not close her eyes.	Но, несмотря на уверенность майора, леди Элен провела очень беспокойную, бессонную ночь.
Mary Grant and her brother were up very early next morning, and were walking about in the courtyard when they heard the sound of a carriage approaching.	На следующий день, когда Мери и Роберт, поднявшись на заре, прогуливались по обширному двору замка, послышался шум подъезжающего экипажа.
It was Lord Glenarvan; and, almost immediately, Lady Helena and the Major came out to meet him.	Это возвращался в Малькольм - Касл лорд Гленарван.

Lady Helena flew toward her husband the moment he alighted; but he embraced her silently, and looked gloomy and disappointed-indeed, even furious.	Лошади неслись во всю прыть. Почти одновременно с коляской во дворе появилась в" со провождении майора леди Элен и бросилась навстречу мужу. Вид у него был разочарованный. Он молча обнял жену.
"Well, Edward?" she said; "tell me."	- Ну что, Эдуард? - воскликнула леди Элен.
"Well, Helena, dear; those people have no heart!"	- У этих людей нет сердца, дорогая! - ответил лорд Гленарван.
"They have refused?"	- Они отказали?
"Yes. They have refused me a ship!	- Да, они отказали в моей просьбе послать судно.
They talked of the millions that had been wasted in search for Franklin, and declared the document was obscure and unintelligible. And, then, they said it was two years now since they were cast away, and there was little chance of finding them. Besides, they would have it that the Indians, who made them prisoners, would have dragged them into the interior, and it was impossible, they said, to hunt all through Patagonia for three men-three Scotchmen; that the search would be vain and perilous, and cost more lives than it saved.	Они говорили о миллионах, напрасно потраченных на розыски Франклина, они заявили, что документ темен, непонятен; говорили, что катастрофа с этими несчастными произошла два года назад и теперь очень мало шансов найти их; уверяли, что потерпевшие крушение, попав в плен к индейцам, конечно, были уведены ими внутрь страны и что нельзя же обыскать всю Патагонию, чтобы найти трех человек - трех шотландцев! -что эти рискованные, напрасные поиски погубят больше людей, нежели спасут.
In short, they assigned all the reasons that people invent who have made up their minds to refuse.	Словом, они приводили все возможные доводы, заранее решив отказать.
The truth is, they remembered Captain Grant's projects, and that is the secret of the whole affair. So the poor fellow is lost for ever."	Они помнят о проектах капитана, и несчастный Грант безвозвратно погиб!
"My father! my poor father!" cried Mary Grant, throwing herself on her knees before Lord Glenarvan, who exclaimed in amazement: "Your father? What? Is this Miss-"	-Бедный мой отец! - воскликнула Мери Грант, падая на колени перед Гленарваном. -Ваш отец?- спросил лорд Гленарван, с удивлением глядя на склонившуюся к его ногам девушку. -Неужели, мисс...
"Yes, Edward," said Lady Helena; "this is Miss Mary Grant and her brother, the two children condemned to orphanage by the cruel Admiralty!"	- Да, Эдуард, - вмешалась леди Элен, - мисс Мери и ее брат Роберт - дети капитана Гранта. Это их лорды адмиралтейства только что обрекли на сиротство.
"Oh! Miss Grant," said Lord Glenarvan, raising the young girl, "if I had known of your presence-"	- Ах, мисс, - сказал лорд Г ленарван, поднимая девушку, - если б я знал, что вы здесь...
He said no more, and there was a painful silence in the courtyard, broken only by sobs.	Он не докончил фразы. Тягостное молчание, прерываемое рыданиями, воцарилось во дворе замка.
No one spoke, but the very attitude of both servants and masters spoke their indignation at the conduct of the English Government.	Никто не проронил ни слова: ни лорд Гленарван, ни леди Элен, ни майор, ни безмолвно стоявшие вокруг своих хозяев слуги. Видно было, что все эти шотландцы негодовали на английское правительство.
At last the Major said, addressing Lord Glenarvan:	Через несколько минут майор спросил лорда Гленарвана:
"Then you have no hope whatever?"	- Итак, у вас нет никакой надежды?

"None," was the reply.	- Никакой!
"Very well, then," exclaimed little Robert, "I'll go and speak to those people myself, and we'll see if they-" He did not complete his sentence, for his sister stopped him; but his clenched fists showed his intentions were the reverse of pacific.	- Ну что ж! В таком случае, я отправлюсь к этим господам! - крикнул юный Роберт. - И мы посмотрим... Сестра не дала ему договорить, но сжатый кулак мальчугана выдал его отнюдь не миролюбивые намерения.
"No, Robert," said Mary Grant, "we will thank this noble lord and lady for what they have done for us, and never cease to think of them with gratitude; and then we'll both go together."	-Нет, Роберт, нет! - проговорила Мери Грант.-Поблагодарим милых хозяев этого замка за все, что они для нас сделали - мы никогда в жизни этого не забудем, - а затем удалимся.
"Mary!" said Lady Helena, in a tone of surprise.	- Мери! - крикнула леди Элен.
"Go where?" asked Lord Glenarvan.	- Что же вы собираетесь делать? - спросил лорд Гленарван девушку.
"I am going to throw myself at the Queen's feet, and we shall see if she will turn a deaf ear to the prayers of two children, who implore their father's life."	- Я хочу броситься к ногам королевы, - ответила девушка, - и посмотрим, останется ли она глуха к словам двух детей, молящих спасти их отца.
Lord Glenarvan shook his head; not that he doubted the kind heart of her Majesty, but he knew Mary would never gain access to her.	Лорд Гленарван покачал головой: не потому даже, что он сомневался в добром сердце королевы, а потому, что знал, что Мери Грант не сможет до нее добраться.
Suppliants but too rarely reach the steps of a throne; it seems as if royal palaces had the same inscription on their doors that the English have on their ships: Passengers are requested not to speak to the man at the wheel.	Мольбы слишком редко доходят до ступеней трона, и на дверях дворцов как будто начертаны те слова, которые англичане помещают у штурвала своих кораблей: "Passangers are requested not to speak to the man ad the wheel".
Lady Glenarvan understood what was passing in her husband's mind, and she felt the young girl's attempt would be useless, and only plunge the poor children in deeper despair.	Леди Элен поняла мысль мужа. Она знала, что попытка девушки должна кончиться ничем. Для нее было ясно, что отныне жизнь этих двух детей будет полна отчаяния.
Suddenly, a grand, generous purpose fired her soul, and she called out: "Mary Grant! wait, my child, and listen to what I'm going to say."	И тут ее осенила великая, благородная мысль... - Мери Грант! - воскликнула она. - Подождите, не ухо дите, мое дитя. Выслушайте меня.
Mary had just taken her brother by the hand, and turned to go away; but she stepped back at Lady Helena's bidding.	Девушка держала руку брата, собираясь уходить. Она остановилась.
The young wife went up to her husband, and said, with tears in her eyes, though her voice was firm, and her face beamed with animation:	Леди Элен, взволнованная, со слезами на глазах, обратилась к мужу.
"Edward, when Captain Grant wrote that letter and threw it into the sea, he committed it to the care of God. God has sent it to us-to us! Undoubtedly God intends us to undertake the rescue of these poor men."	- Эдуард! - сказала она твердым голосом. -Капитан Грант, бросая в море это письмо, вверял свою судьбу тому, кому оно попадет в руки. Оно попало к нам...
"What do you mean, Helena?"	- Что вы хотите сказать, Элен? - спросил лорд Гленарван. Все вокруг молчали.
"I mean this, that we ought to think ourselves fortunate if we can begin our married life with a good action.	- Я хочу сказать, - продолжала леди Элен, - что начать супружескую жизнь добрым делом -великое счастье!

Well, you know, Edward, that to please me you planned a pleasure trip; but what could give us such genuine pleasure, or be so useful, as to save those unfortunate fellows, cast off by their country?"	Вот вы, дорогой Эдуард, чтобы порадовать меня, задумали увеселительное путешествие. Но можно ли испытать большую радость, можно ли принести больше пользы, чем спасая несчастных, которым отказалась помочь их родина?
"Helena!" exclaimed Lord Glenarvan.	- Элен! - воскликнул Гленарван.
"Yes, Edward, you understand me.	- Да! Вы поняли меня, Эдуард.
The DUNCAN is a good strong ship, she can venture in the Southern Seas, or go round the world if necessary.	"Дункан" - доброе, надежное судно. Оно смело может плыть в южные моря, может совершить кругосветное путешествие, и оно совершит его, если это понадобится!
Let us go, Edward; let us start off and search for Captain Grant!"	В путь же, Эдуард! Плывем на поиски капитана Гранта!
Lord Glenarvan made no reply to this bold proposition, but smiled, and, holding out his arms, drew his wife into a close, fond embrace. Mary and Robert seized her hands, and covered them with kisses; and the servants who thronged the courtyard, and had been witnesses of this touching scene, shouted with one voice,	Услышав эти решительные слова своей юной жены, лорд Гленарван обнял ее и, улыбаясь, прижал к сердцу, в то время как Мери и Роберт осыпали ее руки поцелуями, а слуги замка, растроганные и восхищенные этой сценой, от всего сердца кричали:
"Hurrah for the Lady of Luss.	-Ура! Да здравствует хозяйка Люсса!
Three cheers for Lord and Lady Glenarvan!"	Трижды ура лорду и леди Гленарван!
CHAPTER V THE DEPARTURE OF THE "DUNCAN"	Глава V ОТПЛЫТИЕ "ДУНКАНА"
WE have said already that Lady Helena was a brave, generous woman, and what she had just done proved it in-disputably.	Мы уже говорили, что леди Элен была женщина велико душная и сильная духом. Ее поступок был бесспорным тому доказательством.
Her husband had good reason to be proud of such a wife, one who could understand and enter into all his views.	Лорд Гленарван действительно мог гордиться такой благородной женой, способной понимать его и идти с ним рука об руку.
The idea of going to Captain Grant's rescue had occurred to him in London when his request was refused, and he would have anticipated Lady Helena, only he could not bear the thought of parting from her.	Уже в Лондоне, когда его ходатайство было отклонено, ему пришла в голову мысль самому отправиться на поиски капитана Г ранта, и если он не опередил Элен, то только потому, что не мог примириться с мыслью о разлуке с ней.
But now that she herself proposed to go, all hesitation was at an end.	Но, если Элен сама стремилась отправиться на эти поиски, никаким колебаниям уже не могло быть места.
The servants of the Castle had hailed the project with loud acclamations-for it was to save their brothers-Scotchmen, like themselves-and Lord Glenarvan cordially joined his cheers with theirs, for the Lady of Luss.	Слуги восторженно приветствовали это предложение - ведь речь шла о спасении таких же шотландцев, как они сами. И Гленарван от всего сердца присоединился к их крикам "ура" в честь молодой хозяйки Малькольм-Касла.
The departure once resolved upon, there was not an hour to be lost.	Раз отплытие было решено, не приходилось терять ни одно го часа.

A telegram was dispatched to John Mangles the very same day, conveying Lord Glenarvan's orders to take the DUNCAN immediately to Glasgow, and to make preparations for a voyage to the Southern Seas, and possibly round the world, for Lady Helena was right in her opinion that the yacht might safely attempt the circumnavigation of the globe, if necessary.	В тот же день лорд Гленарван послал Джону Манглсу приказ привести "Дункан" в Глазго и сделать все нужные приготовления для плавания в южных морях, - плавания, которое могло стать и кругосветным. Надо сказать, что леди Элен, предлагая "Дункан" для экспедиции, не ошиблась в оценке его мореходных качеств.
The DUNCAN was a steam yacht of the finest description.	Это замечательно прочное и быстроходное судно могло не бояться дальнего плавания.
She was 210 tons burden-much larger than any of the first vessels that touched the shores of the New World, for the largest of the four ships that sailed with Columbus was only 70 tons.	То была превосходная паровая яхта водоизмещением в двести десять тонн, а ведь первые суда, достигавшие Америки, - суда Колумба, Пинсона, Веспуччи, Магеллана - все были гораздо меньших размеров.
She had two masts and all the sails and rigging of an ordinary clipper, which would enable her to take advantage of every favorable wind, though her chief reliance was on her mechanical power.	Две мачты "Дункана": фок и грот - несли по два прямых паруса, кроме того, на яхте были косые паруса: кливера и стаксели. Вообще парусность "Дункана" была совершенно достаточной для того, чтобы он ходил как обыкновенный клипер .
The engine, which was constructed on a new system, was a high-pressure one, of 160-horse power, and put in motion a double screw.	Но, конечно, больше всего можно было рассчитывать на его механическую силу -паровую машину, построенную по новейшей системе. Это был двигатель высокого давления в сто шестьдесят лошадиных сил, приводящий в движение двойной винт.
This gave the yacht such swiftness that during her trial trip in the Firth of Clyde, she made seventeen miles an hour, a higher speed than any vessel had yet attained.	Идя на всех парах, "Дункан" развивал небывалую скорость. В самом деле, во время пробного плавания в заливе Фёрт-оф-Клайд патент-лаг отметил скорость, доходящую до семнадцати морских миль в час.
No alterations were consequently needed in the DUNCAN herself; John Mangles had only to attend to her interior arrangements.	"Дункан", конечно, мог смело отправиться даже и в кругосветное плавание. Джону Манглсу оставалось лишь позаботиться о внутреннем переоборудовании судна.
His first care was to enlarge the bunkers to carry as much coal as possible, for it is difficult to get fresh supplies en route.	Прежде всего он занялся расширением угольных ям, чтобы погрузить побольше угля, ибо в пути не так-то легко возобновить запасы топлива.
He had to do the same with the store-rooms, and managed so well that he succeeded in laying in provisions enough for two years.	С не меньшим вниманием отнесся Джон Манглс и к пополнению камбуза. Он умудрился запастись съестными припасами на целых два года.
There was abundance of money at his command, and enough remained to buy a cannon, on a pivot carriage, which he mounted on the forecastle.	Правда, недостатка в деньгах у него не было; ему их хватило даже на то, чтобы приобрести небольшую пушку, которая и была установлена на шканцах яхты.
There was no knowing what might happen, and it is always well to be able to send a good round bullet flying four miles off.	Кто знает, что может случиться в пути!

John Mangles understood his business. Though he was only the captain of a pleasure yacht, he was one of the best skippers in Glasgow.	Надо сказать, что Джон Манглс был знаток своего дела, и хотя в данное время он командовал лишь яхтой, но вообще считался одним из лучших шкиперов Глазго.
He was thirty years of age, and his countenance expressed both courage and goodness, if the features were somewhat coarse.	Ему было тридцать лет. В чертах его лица, немного суровых, сквозили мужество и доброта.
He had been brought up at the castle by the Glenarvan family, and had turned out a capital sailor, having already given proof, in some of his long voyages, of his skill and energy and sang-froid.	Ребенком он был взят в Малькольм-Касл. Семья Г ленарван дала ему образование и сделала из него прекрасного моряка. Во время нескольких совершенных им дальних плаваний Джон Манглс не раз проявлял свое искусство, энергию и хладнокровие.
When Lord Glenarvan offered him the command of the DUNCAN, he accepted it with right good will, for he loved the master of Malcolm Castle, like a brother, and had hitherto vainly sought some opportunity of showing his devotion.	Когда Гленарван предложил ему взять на себя командование "Дунканом", он охотно на это согласился, ибо любил хозяина Малькольм-Касла, как брата, и искал случая выказать ему свою преданность.
Tom Austin, the mate, was an old sailor, worthy of all confidence.	Помощник Джона Манглса, Том Остин, был старый моряк, заслуживавший полного доверия.
The crew, consisting of twenty-five men, including the captain and chief officer, were all from Dumbartonshire, experienced sailors, and all belonging to the Glenarvan estate; in fact, it was a regular clan, and they did not forget to carry with them the traditional bagpipes.	Судовая команда "Дункана", включая капитана с его помощником, состояла из двадцати пяти человек. Все они, испытанные моряки, были уроженцами графства Дамбартон, сыновьями арендаторов Гленарванов. Они и на яхте как бы представляли собой клан бравых шотландцев. Среди них даже был традиционный piper-bag.
Lord Glenarvan had in them a band of trusty fellows, skilled in their calling, devoted to himself, full of courage, and as practiced in handling fire-arms as in the maneuvering of a ship; a valiant little troop, ready to follow him any where, even in the most dangerous expeditions.	Таким образом, Гленарван имел в своем распоряжении команду преданных ему, отважных, горячо любящих свое дело, опытных моряков, умеющих владеть оружием и пригодных для самых рискованных экспедиций.
When the crew heard whither they were bound, they could not restrain their enthusiasm, and the rocks of Dumbarton rang again with their joyous outbursts of cheers.	Когда команде "Дункана" стало известно, куда ей предстоит отправиться, моряки не в силах были сдержать свою радость и огласили громким "ура" скалы Дамбартона.
But while John Mangles made the stowage and provisioning of the yacht his chief business, he did not forget to fit up the rooms of Lord and Lady Glenarvan for a long voyage.	Джон Манглс, усердно занимаясь погрузкой на "Дункан" топлива и провианта, не забывал о необходимости приспособить для дальнего плавания помещения лорда и леди Гленарван.
He had also to get cabins ready for the children of Captain Grant, as Lady Helena could not refuse Mary's request to accompany her.	Ему также надо было приготовить каюты для детей капитана Гранта - ведь леди Элен не могла не внять просьбе Мери взять ее с собой на борт "Дункана".
As for young Robert, he would have smuggled himself in somewhere in the hold of the DUNCAN rather than be left behind.	А юный Роберт, конечно, скорее спрятался бы в трюме, чем остался на берегу.
He would willingly have gone as cabin-boy, like Nelson.	Он был готов плыть на "Дункане" юнгой, как в свое время Нельсон и Франклин.

It was impossible to resist a little fellow like that, and, indeed, no one tried.	Разве можно было отказать такому мальчугану! Даже и не пытались.
He would not even go as a passenger, but must serve in some capacity, as cabin-boy, apprentice or sailor, he did not care which, so he was put in charge of John Mangles, to be properly trained for his vocation.	Пришлось согласиться и с тем, что он будет считаться не пассажиром, а членом команды. Джону Манглсу было поручено обучать его морскому делу.
"And I hope he won't spare me the 'cat-o-nine-tails' if I don't do properly," said Robert.	- Прекрасно! - заявил Роберт, - Пусть капитан не щадит меня и угостит кнутом, если я сделаю что-нибудь не так, как надо.
"Rest easy on that score, my boy," said Lord Glenarvan, gravely; he did not add, that this mode of punishment was forbidden on board the DUNCAN, and moreover, was quite unnecessary.	- Будь спокоен на этот счет, мой мальчик, -серьезным тоном ответил Гленарван, умолчав о том, что кошки-девятихвостки на "Дункане" не применялись, да в них и не было нужды.
To complete the roll of passengers, we must name Major McNabbs.	Чтобы дополнить список пассажиров яхты, надо еще упомянуть о майоре Мак-Наббсе.
The Major was about fifty years of age, with a calm face and regular features-a man who did whatever he was told, of an excellent, indeed, a perfect temper; modest, silent, peaceable, and amiable, agreeing with everybody on every subject, never discussing, never disputing, never getting angry.	Это был человек лет пятидесяти, с правильным, спокойным лицом, с прекрасным характером: скромный, молчаливый, мирный и добродушный. Мак-Наббс всегда шел туда, куда ему указывали, всегда во всем со всеми соглашался. Он никогда ни о чем не спорил, ни с кем не препирался, никогда не выходил из себя.
He wouldn't move a step quicker, or slower, whether he walked upstairs to bed or mounted a breach. Nothing could excite him, nothing could disturb him, not even a cannon ball, and no doubt he will die without ever having known even a passing feeling of irritation.	Так же спокойно, как по лестнице в свою спальню, взбирался он на откос разбитой траншеи: ничто не могло его взволновать или отклонить от его пути, даже бомба; и, вероятно, он так и умрет, не найдя случая рассердиться.
This man was endowed in an eminent degree, not only with ordinary animal courage, that physical bravery of the battle-field, which is solely due to muscular energy, but he had what is far nobler-moral courage, firmness of soul.	Мак-Наббс был не только храбрым воякой, смельчаком, какими бывают все физически сильные люди, но, что гораздо ценнее, у него было и нравственное мужество - сила духа.
If he had any fault it was his being so intensely Scotch from top to toe, a Caledonian of the Caledonians, an obstinate stickler for all the ancient customs of his country.	Единственной его слабостью было то, что он был шотландцем с головы до ног, настоящим сыном Каледонии, и упорно придерживался всех старинных обычаев своей родины.
This was the reason he would never serve in England, and he gained his rank of Major in the 42nd regiment, the Highland Black Watch, composed entirely of Scotch noblemen.	Поэтому он никогда не хотел служить Англии, а свой майорский чин получил в 42-м полку конной гвардии, командный состав которого пополнялся исключительно шотландскими дворянами.
As a cousin of Glenarvan, he lived in Malcolm Castle, and as a major he went as a matter of course with the DUNCAN.	Как близкий родственник Гленарвана, Мак-Наббс жил в Малькольм-Касле, а как офицер, майор счел совершенно естественным отправиться в плавание на "Дункане".
Such, then, was the PERSONNEL of this yacht, so unexpectedly called to make one of the most wonderful voyages of modern times.	Таковы были пассажиры яхты, которой по непредвиденным обстоятельствам суждено было совершить одно из самых изумительных путешествий новейших времен.

From the hour she reached the steamboat quay at Glasgow, she completely monopolized the public attention.	С момента своего появления у пароходной пристани Глазго "Дункан" стал возбуждать любопытство публики.
A considerable crowd visited her every day, and the DUNCAN was the one topic of interest and conversation, to the great vexation of the different captains in the port, among others of Captain Burton, in command of the SCOTIA, a magnificent steamer lying close beside her, and bound for Calcutta.	Ежедневно его осматривало множество народа; только им и интересовались, только о нем и говорили. Это не очень-то нравилось другим капитанам, в том числе и капитану Бертону, который командовал великолепным пароходом "Шотландия", стоявшим у пристани бок о бок с "Дунканом" и готовившимся плыть в Калькутту.

Considering her size, the SCOTIA might justly look upon the DUNCAN as a mere fly-boat, and yet this pleasure yacht of Lord Glenarvan was quite the center of attraction, and the excitement about her daily increased.

Капитан этого громадного парохода действительно был вправе смотреть свысока на своего крошку-соседа, "Дункан". Однако всеобщий интерес, притом со дня на день возраставший, сосредоточивался на яхте Гленарвана. Время отплытия "Дункана"

приближалось. Джон Манглс показал себя капитаном умелым и энергичным. Через месяц со дня испытания яхты в заливе Фёрт-оф-Клайд, снабженный топливом, провиантом,

оборудованный для дальнего плавания "Дункан" уже был готов выйти в море. Отплытие было назначено на 25 августа. Таким образом, яхта могла прибыть в южные широты приблизительно к началу весны. Когда проект лорда Гленарвана получил известность, ему пришлось выслушать много замечаний об утомительности и опасности подобного путешествия, но он не обратил на них ни малейшего внимания и готовился отбыть из Малькольм-Касла. Многие порицавшие

шотландского лорда в то же время втайне восхищались им. В конце концов, общественное мнение открыто стало на его сторону, и вся печать, за исключением правительственных органов, единодушно осудила поведение лордов адмиралтейства. Впрочем, лорд Гленарван был так же равнодушен к похвалам, как и к порицаниям, - он делал то, что считал своим долгом, а остальное его не волновало. 24 августа Гленарван, леди Элен, майор Мак-Наббс, Мери и Роберт Грант, мистер Олбинет, стюард яхты, и его жена, миссис Олбинет, служанка леди Гленарван, покинули Малькольм-Касл. Преданные семье Гленарван слуги устроили им самые сердечные проводы. Через несколько часов путешественники уже были на борту "Дункана". Население Глазго с большой симпатией приветствовало леди Элен, эту юную отважную женщину, которая, от казавшись от роскошной жизни с ее спокойными удовольствиями, спешила на помощь потерпевшим кораблекрушение. Помещения лорда Гленарвана и его жены находились на юте "Дункана" и состояли из двух спален, гостиной и двух небольших ванных комнат. Затем имелась общая кают-компания, куда выходили шесть кают, из которых пять были заняты Мери и Робертом Грант, мистером и миссис Олбинет и майором Мак-Наббсом. Каюты Джона Манглса и Тома Остина были расположены на носу яхты и выходили на палубу. Команда же была размещена в межпалубном помещении, и размещена с удобствами, ибо яхта не имела другого груза, кроме угля, провианта и оружия. Таким образом, капитан умело всех устроил, пользуясь тем, что на яхте было много свободного места.

The DUNCAN was to sail out with the tide at three o'clock on the morning of the 25th of August. But before starting, a touching ceremony was witnessed by the good people of Glasgow.

"Дункан" должен был выйти в море 25 августа, около трех часов утра, с началом отлива, но до отплытия яхты жители Глазго стали свидетелями трогательного зрелища.

At eight o'clock the night before, Lord Glenarvan and his friends, and the entire crew, from the stokers to the captain, all who were to take part in this self-sacrificing voyage, left the yacht and repaired to St. Mungo's, the ancient cathedral of the city. This venerable edifice, so marvelously described by Walter Scott, remains intact amid the ruins made by the Reformation; and it was there, beneath its lofty arches, in the grand nave, in the presence of an immense crowd, and surrounded by tombs as thickly set as in a cemetery, that they all assembled to implore the blessing of Heaven on their expedition, and to put themselves under the protection of Providence. The Rev. Mr. Morton conducted the service, and when he had ended and pronounced the benediction, a young girl's voice broke the solemn silence that followed. It was Mary Grant who poured out her heart to God in prayer for her benefactors, while grateful happy tears streamed down her cheeks, and almost choked her utterance.

В восемь часов вечера лорд Гленарван, его семья и гости, вся команда, от кочегара до капитана, все участники предстоящей экспедиции отбыли с яхты и направились в Сен-Мунго, старинный собор в Глазго, так живо описанный Вальтером Скоттом. Этот собор, уцелевший среди опустошений, произведенных еще во времена Реформации, принял под свои величественные своды пассажиров и моряков "Дункана". В обширном нефе со множеством надгробных плит преподобный Мортон призвал благословение божье на путешественников, молясь о даровании им благополучного плавания. И вот в древней церкви зазвучал голос Мери Г рант. Девушка пела и в молитве возносила благодарность своим благодетелям и богу.

The vast assembly dispersed under the influence of deep emotion, and at ten o'clock the passengers and crew returned on board the vessel.	В одиннадцать часов вечера все были на борту. Капитан и команда занялись последними приготовлениями к отплытию. В полночь стали разводить пары. Капитан отдал приказ быстрее подбрасывать уголь, и вскоре клубы черного дыма смешались с ночным туманом. Паруса - они не могли быть использованы, так как дул юго-западный ветер, - были тщательно покрыты холщовыми чехлами для предохранения их от копоти. В два часа ночи на "Дункане" стали чувствоваться толчки от дрожания паровых котлов: манометр показывал давление в четыре атмосферы; перегретый пар со свистом вырывался из-под клапанов. Между приливом и отливом наступил временный штиль. Начинало рассветать, и уже можно было разглядеть фарватер реки Клайд, его бакены с потускневшими при свете зари фонарями. Надо было отплывать. Джон Манглс приказал известить об этом лорда Гленарвана, и тот не замедлил подняться на палубу. Вскоре начался отлив. Прозвучали громкие свистки "Дункана", были отданы концы, яхта отвалила от пристани. Заработал винт, и "Дункан" двинулся по фарватеру реки. Джон не взял лоцмана: ему прекрасно был знаком фарватер реки Клайд, и никто не смог бы лучше вывести судно в открытое море. Яхта послушно двигалась по его воле. Молча и уверенно управлял он правой рукой машиной, а левой - рулем. Вскоре последние заводы, расположенные по берегам, сменились виллами, возвышавшимися по прибрежным холмам. Городской шум замер вдали. Час спустя "Дункан" пронесся мимо скал Дамбартона, а через два часа был в заливе Фёрт-оф-Клайд. В шесть часов утра яхта уже плыла в открытом океане.
CHAPTER VI AN UNEXPECTED PASSENGER	Глава VI ПАССАЖИР КАЮТЫ НОМЕР ШЕСТЬ
THE ladies passed the whole of the first day of the voyage in their berths, for there was a heavy swell in the sea, and toward evening the wind blew pretty fresh, and the DUNCAN tossed and pitched considerably.	В первый день плавания "Дункана" море было довольно неспокойно, и к вечеру ветер посвежел. "Дункан" сильно качало. Поэтому женщины не выходили на палубу. Они лежали в каютах на койках.
But the morning after, the wind changed, and the captain ordered the men to put up the foresail, and brigantine and foretopsail, which greatly lessened the rolling of the vessel.	На следующий день ветер несколько изменил направление. Капитан Джон Манглс приказал поднять паруса. Благодаря этому "Дункан" стал устойчивее - меньше чувствовалась боковая и килевая качка.

Lady Helena and Mary Grant were able to come on deck at daybreak, where they found Lord Glenarvan, Major McNabbs and the captain.	Леди Элен и Мери Грант смогли рано утром подняться на палубу, где уже стояли лорд Гленарван, майор и капитан. Восход солнца был великолепен. Дневное светило, напоминавшее позолоченный металлический диск, поднималось из океана, словно из колоссальной гальванической ванны. "Дункан" скользил в потоках света, и казалось, что не ветер, а солнечные лучи надувают его паруса. Пассажиры яхты молча созерцали появление сияющего светила. - Что за чудное зрелище! -проговорила наконец леди Элен. - Такой восход предвещает прекрасный день. Только бы ветер не переменился и оставался попутным! - Трудно желать более благоприятного ветра, дорогая Элен, - отозвался лорд Гленарван, - и нам не приходится жаловаться на такое начало нашего путешествия. - А скажите, дорогой Эдуард, сколько времени может продлиться наше путешествие? - На это нам может ответить только капитан Джон... - сказал Гленарван. - Как мы идем, Джон? Довольны ли вы своим судном? - Чрезвычайно доволен, милорд. Это чудесное судно - моряку приятно ступать по его палубе. И машина и корпус как нельзя лучше соответствуют друг другу. Вот почему яхта, как видите, оставляет за собой такой ровный след и так легко уходит от волны. Идем мы со скоростью семнадцать морских миль в час, и если скорость эта не понизится, то мы дней через десять пересечем экватор, а меньше чем через пять не дель обогнем мыс Горн. - Слышите, Мери? Меньше чем через пять недель! - обратилась к девушке леди Элен. - Слышу, сударыня, -ответила Мери. - Мое сердце забилось при этих словах капитана.
"And how do you stand the sea, Miss Mary?" said Lord Glenarvan.	- Как вы переносите плавание, мисс Мери? -спросил лорд Гленарван.
"Pretty well, my Lord.	- Неплохо, милорд.
I am not very much inconvenienced by it. Besides I shall get used to it."	А скоро я и совсем освоюсь с морем.
"And our young Robert!"	- А наш юный Роберт?
"Oh, as for Robert," said the captain, "whenever he is not poking about down below in the engine-room, he is perched somewhere aloft among the rigging.	- О, Роберт!.. - вмешался Джон Манглс. - Если его нет в машинном отделении, значит, он уже взобрался на мачту.
A youngster like that laughs at sea-sickness. Why, look at him this very moment!	Этот мальчуган просто насмехается над морской болезнью... Да вот, сами полюбуйтесь.
Do you see him?"	Видите, где он?
The captain pointed toward the foremast, and sure enough there was Robert, hanging on the yards of the topgallant mast, a hundred feet above in the air.	Взоры всех устремились туда, куда указывал капитан, - на фок-мачту: там, футах в ста от палубы, на канатах брам - стеньги висел Роберт.

Mary involuntarily gave a start, but the captain said:	Мери невольно вздрогнула.
"Oh, don't be afraid, Miss Mary; he is all right, take my word for it; I'll have a capital sailor to present to Captain Grant before long, for we'll find the worthy captain, depend upon it."	- О, успокойтесь, мисс! - сказал Джон Манглс. - Я отвечаю за него. Обещаю вам, что в недалеком будущем представлю капитану Гранту лихого молодца, - ведь мы, несомненно, разыщем этого достойного капитана!
"Heaven grant it, Mr. John," replied the young girl. "My dear child," said Lord Glenarvan, "there is something so providential in the whole affair, that we have every reason to hope. We are not going, we are led; we are not searching, we are guided.	- Да услышит вас небо, мистер Джон! - ответила девушка. - Милая мисс Мери, будем надеяться, - заговорил Гленарван. - Все предвещает нам удачу.
And then see all the brave men that have enlisted in the service of the good cause.	Взгляните на этих славных малых, взявшихся за осуществление нашей высокой цели.
We shall not only succeed in our enterprise, but there will be little difficulty in it.	С ними мы не только добьемся успеха, но добьемся его без особенного труда.
I promised Lady Helena a pleasure trip, and I am much mistaken if I don't keep my word."	Я обещал Элен увеселительную прогулку и верю, что сдержу свое слово.
"Edward," said his wife, "you are the best of men."	- Эдуард, вы лучший из людей! - воскликнула леди Элен Гленарван.
"Not at all," was the reply; "but I have the best of crews and the best of ships. You don't admire the DUNCAN, I suppose, Miss Mary?"	- Отнюдь нет, но у меня лучшая команда на лучшем судне... Разве вы не восхищаетесь нашим "Дунканом", мисс Мери?
"On the contrary, my lord, I do admire her, and I'm a connoisseur in ships," returned the young girl.	- Конечно, восхищаюсь, милорд, - ответила девушка, - и восхищаюсь как настоящий знаток.
"Indeed!"	- Вот как!
"Yes. I have played all my life on my father's ships.	- Я еще ребенком играла на кораблях отца.
He should have made me a sailor, for I dare say, at a push, I could reef a sail or plait a gasket easily enough."	Он должен был сделать из меня моряка. Но и теперь, если бы понадобилось, я, пожалуй, смогла бы взять на рифы парус.
"Do you say so, miss?" exclaimed John Mangles.	- Что вы говорите, мисс! - воскликнул Джон Манглс.
"If you talk like that you and John will be great friends, for he can't think any calling is equal to that of a seaman; he can't fancy any other, even for a woman.	-Если так, - сказал лорд Гленарван, - то в лице капитана Джона вы, несомненно, будете иметь большого друга, ибо профессию моряка он ставит выше всякой другой на свете. Даже для женщины он не представляет себе ничего лучшего.
Isn't it true, John?"	Не правда ли, Джон?
"Quite so," said the captain, "and yet, your Lordship, I must confess that Miss Grant is more in her place on the poop than reefing a topsail.	- Совершенно верно, милорд, - ответил молодой капитан. - Я, конечно, должен признаться, что мисс Грант более пристало находиться в рубке, чем ставить брамсель .
But for all that, I am quite flattered by her remarks."	Тем не менее мне были очень приятны ее слова.
"And especially when she admires the DUNCAN," replied Glenarvan.	- Особенно когда она так восхищалась "Дунканом"... - добавил лорд Гленарван.

"Well, really," said Lady Glenarvan, "you are so proud of your yacht that you make me wish to look all over it; and I should like to go down and see how our brave men are lodged."	- ...который этого вполне заслуживает, - ответил Джон Манглс. - Право, вы так гордитесь вашей яхтой, - сказала леди Элен, - что мне захотелось осмотреть ее всю до самого трюма, а также поглядеть, как наши славные матросы устроились в кубрике.
"Their quarters are first-rate," replied John, "they are as comfortable as if they were at home."	- Устроились превосходно, - ответил Джон Манглс, - совсем как дома.
"And they really are at home, my dear Helena," said Lord Glenarvan. "This yacht is a portion of our old Caledonia, a fragment of Dumbartonshire, making a voyage by special favor, so that in a manner we are still in our own country.	- И они действительно дома, дорогая Элен, -сказал лорд Гленарван. - Ведь эта яхта - часть нашей древней Каледонии, уголок графства Дамбартон, плывущий по волнам океана. И мы вовсе не покинули нашей родины:
The DUNCAN is Malcolm Castle, and the ocean is Loch Lomond."	"Дункан" - это Малькольм - Касл, а океан - озеро Лох-Ломонд.
"Very well, dear Edward, do the honors of the Castle then."	- Ну тогда, дорогой Эдуард, покажите же нам ваш замок, - шутливо сказала леди Элен.
"At your service, madam; but let me tell Olbinett first."	-К вашим услугам! - ответил лорд Гленарван. -Но раньше позвольте мне сказать несколько слов Олбинету.
The steward of the yacht was an excellent maitre d'hotel, and might have been French for his airs of importance, but for all that he discharged his functions with zeal and intelligence.	Стюард "Дункана" Олбинет был превосходный метрдотель, усердно и умно исполнявший свои обязанности. Он немедленно явился на зов хозяина.
"Olbinett," said his master, as he appeared in answer to his summons, "we are going to have a turn before breakfast. I hope we shall find it ready when we come back." He said this just as if it had been a walk to Tarbert or Loch Katrine they were going, and the steward bowed with perfect gravity in reply.	- Олбинет, мы хотим прогуляться перед завтраком, - сказал лорд Гленарван таким тоном, словно речь шла о прогулке в окрестностях замка. - Надеюсь, что к нашему возвращению завтрак будет на столе. Олбинет важно отвесил поклон.
"Are you coming with us, Major?" asked Lady Helena.	- Идете вы с нами, майор? - спросила Мак-Наббса леди Элен.
"If you command me," replied McNabbs.	- Если прикажете, - ответил он.
"Oh!" said Lord Glenarvan; "the Major is absorbed in his cigar; you mustn't tear him from it.	- О, майор поглощен дымом своей сигары, -вмешался лорд Г ленарван, - не будем же отрывать его.
He is an inveterate smoker, Miss Mary, I can tell you. He is always smoking, even while he sleeps."	Знаете, мисс Мери, он у нас заядлый курильщик -даже и во сне не вы пускает изо рта сигару.
The Major gave an assenting nod, and Lord Glenarvan and his party went below.	Майор кивнул головой в знак согласия. Остальные спустились в кубрик.
McNabbs remained alone, talking to himself, as was his habit, and was soon enveloped in still thicker clouds of smoke.	Оставшись один на палубе, Мак-Наббс, по своей всегдашней привычке, стал мирно беседовать сам с собой, окружая себя еще более густыми облаками дыма.
He stood motionless, watching the track of the yacht.	Он стоял неподвижно и глядел на пенистый след за кормой яхты.

After some minutes of this silent contemplation he turned round, and suddenly found himself face to face with a new comer.	После нескольких минут молчаливого созерцания он обернулся и увидел перед собой новое лицо.
Certainly, if any thing could have surprised him, this RENCONTRE would, for he had never seen the stranger in his life before.	Если бы вообще что-нибудь могло удивить майора, то он, пожалуй, был бы удивлен этой встречей, ибо этот пассажир был ему совершенно незнаком.
He was a tall, thin, withered-looking man, about forty years of age, and resembled a long nail with a big head.	Этому высокому, сухощавому человеку могло быть лет сорок. Он напоминал длинный гвоздь с большой шляпкой.
His head was large and massive, his forehead high, his chin very marked.	Г олова у него была круглая и большая, лоб высокий, нос длинный, рот большой, подбородок острый.
His eyes were concealed by enormous round spectacles, and in his look was that peculiar indecision which is common to nyctalopes, or people who have a peculiar construction of the eye, which makes the sight imperfect in the day and better at night.	Глаза скрывались за огромными круглыми очками, и особенная неопределенность во взгляде говорила о никталопии .
It was evident from his physiognomy that he was a lively, intelligent man; he had not the crabbed expression of those grave individuals who never laugh on principle, and cover their emptiness with a mask of seriousness.	Лицо у него было умное и веселое. В нем не было той неприветливости, какую напускают на себя некоторые для важности. Такие люди из принципа ни когда не смеются, пряча под маской серьезности свое ничтожество.
He looked far from that. His careless, good-humored air, and easy, unceremonious manners, showed plainly that he knew how to take men and things on their bright side.	Напротив, непринужденность и милая бесцеремонность этого незнакомца ясно показывали, что он умеет видеть в людях и вещах только хорошее.
But though he had not yet opened his mouth, he gave one the impression of being a great talker, and moreover, one of those absent folks who neither see though they are looking, nor hear though they are listening.	Хоть он еще не открывал рта, чувствовалось, что он любит поговорить. Было ясно также, что он из тех страшно рассеянных людей, которые смотрят и не видят, слушают и не слышат.
He wore a traveling cap, and strong, low, yellow boots with leather gaiters.	Незнакомец был в дорожной фуражке, обут в грубые желтые ботинки и кожаные гетры.
His pantaloons and jacket were of brown velvet, and their innumerable pockets were stuffed with note-books, memorandum-books, account-books, pocket-books, and a thousand other things equally cumbersome and useless, not to mention a telescope in addition, which he carried in a shoulder-belt.	На нем были бархатные коричневые панталоны и такая же куртка с бесчисленными туго набитыми карманами, откуда торчали записные книжки, блокноты, бумажники, вообще масса столь же ненужных, сколь и обременительных предметов. Через плечо у него висела на ремне подзорная труба.
The stranger's excitement was a strong contrast to the Major's placidity.	Суетливость незнакомца составляла полную противоположность невозмутимому спокойствию майора.

He walked round McNabbs, looking at him and questioning him with his eyes without eliciting one remark from the imperturbable Scotchman, or awakening his curiosity in the least, to know where he came from, and where he was going, and how he had got on board the DUNCAN.	Он вертелся вокруг Мак-Наббса, рассматривал его, кидал на него вопросительные взгляды, но тот и не думал поинтересоваться тем, откуда взялся этот господин, куда он направляется и почему он на борту "Дункана".
Finding all his efforts baffled by the Major's indifference, the mysterious passenger seized his telescope, drew it out to its fullest extent, about four feet, and began gazing at the horizon, standing motionless with his legs wide apart.	Когда загадочный незнакомец увидел, что все его попытки общения разбиваются о равнодушие майора, он схватил свою подзорную трубу -раздвинутая во всю длину, она достигала четырех футов - и, расставив ноги, неподвижный, как дорожный столб, направил ее на линию горизонта, где вода сливалась с небом.
His examination lasted some few minutes, and then he lowered the glass, set it up on deck, and leaned on it as if it had been a walking-stick. Of course, his weight shut up the instrument immediately by pushing the different parts one into the other, and so suddenly, that he fell full length on deck, and lay sprawling at the foot of the mainmast.	Понаблюдав так минут пять, он поставил свою подзорную трубу на палубу и оперся на нее, как на трость; но тут труба сложилась, части ее вошли одна в другую, и новый пассажир, внезапно потеряв точку опоры, едва не растянулся у грот-мачты.
Any one else but the Major would have smiled, at least, at such a ludicrous sight; but McNabbs never moved a muscle of his face.	Всякий другой на месте майора хотя бы улыбнулся, но он даже бровью не повел.
This was too much for the stranger, and he called out, with an unmistakably foreign accent: "Steward!" He waited a minute, but nobody appeared, and he called again, still louder, "Steward!"	Тогда незнакомец смирился наконец с его безразличием. - Стюард! - крикнул он с иностранным акцентом и стал ждать. Никто не появлялся. - Стюард! - позвал он уже громче.
Mr. Olbinett chanced to be passing that minute on his way from the galley, and what was his astonishment at hearing himself addressed like this by a lanky individual of whom he had no knowledge whatever.	Мистер Олбинет проходил в эту минуту в камбуз, находившийся под шканцами. Каково же было его удивление, когда он услышал, что его так бесцеремонно окликает какой-то долговязый незнакомец!
"Where can he have come from? Who is he?" he thought to himself. "He can not possibly be one of Lord Glenarvan's friends?"	"Откуда он взялся? - подумал Олбинет. -Какой-нибудь друг лорда Гленарвана? Невозможно!"
However, he went up on the poop, and approached the unknown personage, who accosted him with the inquiry,	Однако он подошел к незнакомцу.
"Are you the steward of this vessel?" "Yes, sir," replied Olbinett; "but I have not the honor of-"	- Вы стюард этого судна? - спросил тот. - Да, сэр, но я не имею чести...
"I am the passenger in cabin Number 6."	- Я пассажир каюты номер шесть, - не дал ему договорить незнакомец.
"Number 6!" repeated the steward.	- Каюты номер шесть? - повторил Олбинет.
"Certainly; and your name, what is it?"	- Ну да. А как ваше имя?
"Olbinett."	- Олбинет.
"Well, Olbinett, my friend, we must think of breakfast, and that pretty quickly.	- Ну так вот, друг мой Олбинет, - сказал незнакомец из каюты номер шесть, - нужно подумать о завтраке, да не откладывая.

It is thirty-six hours since I have had anything to eat, or rather thirty-six hours that I have been asleep-pardonable enough in a man who came all the way, without stopping, from Paris to Glasgow.	Уже тридцать шесть часов, как я ничего не брал в рот, вернее сказать, я проспал тридцать шесть часов, что вполне простительно человеку, который без остановок примчался из Парижа в Глазго.
What is the breakfast hour?"	Скажите, пожалуйста, в котором часу здесь завтрак?
"Nine o'clock," replied Olbinett, mechanically.	- В девять, - машинально ответил Олбинет.
The stranger tried to pull out his watch to see the time; but it was not till he had rummaged through the ninth pocket that he found it.	Незнакомец пожелал взглянуть на часы, но это заняло немало времени, так как часы он нашел только в девятом кармане.
"Ah, well," he said, "it is only eight o'clock at present.	- Да, но ведь еще нет и восьми часов!
Fetch me a glass of sherry and a biscuit while I am waiting, for I am actually falling through sheer inanition."	Ну тогда, Олбинет, принесите-ка мне пока печенья и стакан черри: я падаю от истощения.
Olbinett heard him without understanding what he meant for the voluble stranger kept on talking incessantly, flying from one subject to another.	Олбинет слушал, ничего не понимая, а незнакомец говорил безумолку, с необыкновенной - быстротой перескакивая с пред мета на предмет.
"The captain?	- Ну, а где же капитан?
Isn't the captain up yet?	Еще не встал?
And the chief officer? What is he doing?	А его помощник?
Is he asleep still? It is fine weather, fortunately, and the wind is favorable, and the ship goes all alone."	Он что, тоже спит? - трещал незнакомец. - К счастью, погода хорошая, ветер попутный, судно идет само собой.
Just at that moment John Mangles appeared at the top of the stairs.	Как раз в ту минуту, когда он это говорил, на лестнице юта показался Джон Манглс.
"Here is the captain!" said Olbinett.	- Вот и капитан, - объявил Олбинет.
"Ah! delighted, Captain Burton, delighted to make your acquaintance," exclaimed the unknown.	- Ах, я очень рад! - воскликнул незнакомец. -Очень рад познакомиться с вами, капитан Бертон!
John Mangles stood stupefied, as much at seeing the stranger on board as at hearing himself called "Captain Burton."	Удивление Джона Манглса не имело границ, и не столько потому, что его назвали капитаном Бертоном, сколько потому, что он увидел незнакомца на борту своего судна.
But the new comer went on in the most affable manner.	Тот продолжал рассыпаться в любезностях.
"Allow me to shake hands with you, sir; and if I did not do so yesterday evening, it was only because I did not wish to be troublesome when you were starting.	- Позвольте пожать вам руку, - сказал он. - Если я этого не сделал третьего дня вечером, то только потому, что в момент отплытия не следует никого беспокоить.
But to-day, captain, it gives me great pleasure to begin my intercourse with you."	Но сегодня, капитан, я счастлив познакомиться с вами.
John Mangles opened his eyes as wide as possible, and stood staring at Olbinett and the stranger alternately.	Джон Манглс, широко открыв глаза, с удивлением смотрел то на Олбинета, то на незнакомца.

But without waiting for a reply, the rattling fellow continued: "Now the introduction is made, my dear captain, we are old friends.	- Теперь мы познакомились с вами, дорогой капитан, - продолжал незнакомец, - и стали старыми друзьями.
Let's have a little talk, and tell me how you like the SCOTIA?"	Ну, давайте поболтаем. Скажите, довольны ли вы своей "Шотландией"?
"What do you mean by the SCOTIA?" put in John Mangles at last.	- О какой "Шотландии" вы говорите? - наконец спросил Джон Манглс.
"By the SCOTIA? Why, the ship we're on, of course-a good ship that has been commended to me, not only for its physical qualities, but also for the moral qualities of its commander, the brave Captain Burton.	- О "Шотландии", на которой мы с вами находимся. Это прекрасное судно. Мне расхвалили его качества и достоинства его командира, славного капитана Бертона.
You will be some relation of the famous African traveler of that name. A daring man he was, sir.	А кстати, не родственник ли вы великого африканского путешественника Бертона, этого отважного человека?
I offer you my congratulations."	В таком случае примите мои горячие поздравления.
"Sir," interrupted John. "I am not only no relation of Burton the great traveler, but I am not even Captain Burton."	- Сэр, я не только не родственник путешественника Бертона, но даже и не капитан Бертон, - ответил Джон Манглс.
"Ah, is that so? It is Mr. Burdness, the chief officer, that I am talking to at present."	- А-а... - протянул незнакомец. - Значит, я говорю с помощником капитана Бертона, мистером Берднессом?
"Mr. Burdness!" repeated John Mangles, beginning to suspect how the matter stood. Only he asked himself whether the man was mad, or some heedless rattle pate?	- Мистер Берднесс? - переспросил Джон Манглс. Он уже начал догадываться, в чем тут дело, только еще не мог разобрать, кто перед ним: сумасшедший или чудак.
He was beginning to explain the case in a categorical manner, when Lord Glenarvan and his party came up on the poop.	Молодой капитан уже собирался без дальних околичностей это выяснить, но на палубе появились лорд Гленарван, его жена и мисс Грант.
The stranger caught sight of them directly, and exclaimed:	Увидев их, незнакомец закричал:
"Ah! the passengers, the passengers!	- А, пассажиры! Пассажиры! Чудесно!
I hope you are going to introduce me to them, Mr. Burdness!"	Надеюсь, мистер Берднесс, вы будете так добры представить меня...
But he could not wait for any one's intervention, and going up to them with perfect ease and grace, said, bowing to Miss Grant,	Но тут же, не ожидая посредничества Джона Манглса, он непринужденно выступил вперед.
"Madame;" then to Lady Helena, with another bow, "Miss;" and to Lord Glenarvan, "Sir." Here John Mangles interrupted him, and said,	-Миссис...- сказал он мисс Грант.- Мисс...-сказал он леди Элен. - Сэр... - прибавил он, обращаясь к лорду Гленарвану.
"Lord Glenarvan."	- Лорд Гленарван, - пояснил Джон Манглс.
"My Lord," continued the unknown, "I beg pardon for presenting myself to you, but at sea it is well to relax the strict rules of etiquette a little.	- Милорд, - продолжал незнакомец, - я прошу извинить меня за то, что сам представляюсь вам, но в море, мне кажется, можно несколько отступить от светского этикета.

I hope we shall soon become acquainted with each other, and that the company of these ladies will make our voyage in the SCOTIA appear as short as agreeable."	Надеюсь, мы быстро познакомимся, и в обществе этих дам путешествие на "Шотландии" покажется нам и коротким и приятным.
Lady Helena and Miss Grant were too astonished to be able to utter a single word.	Ни леди Элен, ни мисс Грант не нашлись, что на это ответить.
The presence of this intruder on the poop of the DUNCAN was perfectly inexplicable.	Они никак не могли понять, каким образом этот посторонний человек мог очутиться на палубе "Дункана".
Lord Glenarvan was more collected, and said, "Sir, to whom have I the honor of speaking?"	- Сэр, - обратился к нему лорд Гленарван, - с кем я имею честь говорить?
"To Jacques Eliacin Francois Marie Paganel, Secretary of the Geographical Society of Paris, Corresponding Member of the Societies of Berlin, Bombay, Darmstadt, Leipsic, London, St. Petersburg, Vienna, and New York; Honorary Member of the Royal Geographical and Ethnographical Institute of the East Indies; who, after having spent twenty years of his life in geographical work in the study, wishes to see active service, and is on his way to India to gain for the science what information he can by following up the footsteps of great travelers."	- С Жаком-Элиасеном-Франсуа-Мари Паганелем, секретарем Парижского географического общества, членом-корреспондентом географических обществ Берлина, Бомбея, Дармштадта, Лейпцига, Лондона, Петербурга, Вены, Нью-Йорка, а также почетным членом Королевского географического и этнографического института Восточной Индии. Вы видите перед собой человека, который двадцать лет изучал географию, не выходя из кабинета, и наконец, решив заняться ею практически, направляется теперь в Индию, чтобы связать там в одно целое труды великих путешественников.
CHAPTER VII JACQUES PAGANEL IS UNDECEIVED	Глава VII ОТКУДА ПОЯВИЛСЯ И КУДА НАПРАВЛЯЛСЯ ЖАК ПАГАНЕЛЬ
THE Secretary of the Geographical Society was evidently an amiable personage, for all this was said in a most charming manner.	Очевидно, секретарь Географического общества был приятным человеком, так как все это было сказано им чрезвычайно мило.
Lord Glenarvan knew quite well who he was now, for he had often heard Paganel spoken of, and was aware of his merits.	Впрочем, теперь лорд Гленарван прекрасно знал, с кем имеет дело: ему были хорошо известны имя и заслуги Жака Паганеля.
His geographical works, his papers on modern discoveries, inserted in the reports of the Society, and his world-wide correspondence, gave him a most distinguished place among the LITERATI of France.	Его труды по географии, доклады о новейших открытиях, печатаемые в бюллетенях общества, переписка его чуть ли не со всем светом - все это сделало Паганеля одним из самых видных ученых Франции.
Lord Glenarvan could not but welcome such a guest, and shook hands cordially.	Поэтому Гленарван сердечно протянул руку своему нежданному гостю.
"And now that our introductions are over," he added, "you will allow me, Monsieur Paganel, to ask you a question?"	- А теперь, когда мы представились друг другу, -сказал он, - вы позволите мне, господин Паганель, задать вам один вопрос?
"Twenty, my Lord," replied Paganel; "it will always be a pleasure to converse with you."	- Хоть двадцать, милорд, - ответил Жак Паганель, - разговор с вами всегда будет для меня удовольствием.
"Was it last evening that you came on board this vessel?"	- Вы поднялись на борт этого судна третьего дня вечером?

"Yes, my Lord, about 8 o'clock.	- Да, милорд, третьего дня в восемь часов вечера.
I jumped into a cab at the Caledonian Railway, and from the cab into the SCOTIA, where I had booked my cabin before I left Paris.	Прямо из вагона я бросился в кеб, а из кеба - на "Шотландию", где я еще из Парижа заказал каюту номер шесть.
It was a dark night, and I saw no one on board, so I found cabin No.	Было темно. Я никого не заметил на палубе.
6, and went to my berth immediately, for I had heard that the best way to prevent sea-sickness is to go to bed as soon as you start, and not to stir for the first few days; and, moreover, I had been traveling for thirty hours. So I tucked myself in, and slept conscientiously, I assure you, for thirty-six hours."	А так как я был утомлен тридцатичасовой дорогой и к тому же знал, что во избежание морской болезни полезно немедленно по прибытии на судно улечься на койку и не вставать с нее в первые дни плавания, то я сейчас же лег и самым добросовестным образом, смею вас уверить, проспал целых тридцать шесть часов!
Paganel's listeners understood the whole mystery, now, of his presence on the DUNCAN.	Теперь для слушателей Жака Паганеля стало ясно, каким образом он очутился на яхте.
The French traveler had mistaken his vessel, and gone on board while the crew were attending the service at St. Mungo's.	Французский путешественник, перепутав суда, сел на "Дункан" в то время, когда все были в церкви Сен-Мунго.
All was explained.	Все объяснилось.
But what would the learned geographer say, when he heard the name and destination of the ship, in which he had taken passage?	Но что скажет ученый - географ, узнав название и место назначения судна, на которое он попал?
"Then it is Calcutta, M. Paganel, that you have chosen as your point of departure on your travels?"	- Итак, господин Паганель, вы избрали Калькутту исходным пунктом вашей экспедиции? - спросил лорд Гленарван.
"Yes, my Lord, to see India has been a cherished purpose with me all my life.	- Да, милорд. Всю свою жизнь я лелеял мечту увидеть Индию.
It will be the realization of my fondest dreams, to find myself in the country of elephants and Thugs."	И вот наконец-то эта заветная мечта осуществится, я попаду на родину слонов.
"Then it would be by no means a matter of indifference to you, to visit another country instead."	- Значит, господин Паганель, для вас было бы не безразлично, если бы вам пришлось посетить не эту, а какую-нибудь другую страну?
"No, my Lord; indeed it would be very disagreeable, for I have letters from Lord Somerset, the Governor-General, and also a commission to execute for the Geographical Society."	- Мне было бы это, милорд, не только не безразлично, а даже очень неприятно, так как у меня имеются рекомендательные письма к лорду Соммерсету, генерал-губернатору Индии, да к тому же мне дано Географическим обществом поручение, которое я должен выполнить.
"Ah, you have a commission."	- А! Вам дано поручение?
"Yes, I have to attempt a curious and important journey, the plan of which has been drawn up by my learned friend and colleague, M. Vivien de Saint Martin.	- Да, мне поручено осуществить одно полезное и любопытное путешествие, план которого был разработан моим ученым другом и коллегой, господином Вивьеном де Сен-Мартеном.

I am to pursue the track of the Schlaginweit Brothers; and Colonels Waugh and Webb, and Hodgson; and Huc and Gabet, the missionaries; and Moorecroft and M. Jules Remy, and so many celebrated travelers.	По этому плану мне надлежит направиться по следам братьев Шлагинтвейт, полковника Во Уэбба, Ходжсона, миссионеров Гю и Габе, Муркрофта, Жюля Реми и многих других известных путешественников.
I mean to try and succeed where Krick, the missionary so unfortunately failed in 1846; in a word, I want to follow the course of the river Yarou-Dzangbo-Tchou, which waters Thibet for a distance of 1500 kilometres, flowing along the northern base of the Himalayas, and to find out at last whether this river does not join itself to the Brahmapoutre in the northeast of As-sam.	Я хочу добиться того, что, к несчастью, не удалось осуществить в 1846 году миссионеру Крику, то есть обследовать течение реки Цангпо, которая, огибая с севера Гималайские горы, на протяжении тысячи пятисот километров орошает Тибет. Мне хотелось бы, наконец, выяснить, не сливается ли эта река на северо-востоке области Ассама с рекой Брахмапутрой.
The gold medal, my Lord, is promised to the traveler who will succeed in ascertaining a fact which is one of the greatest DESIDERATA to the geography of India."	А уж тому путешественнику, которому удастся осветить этот важнейший для географии Индии вопрос, будет, конечно, обеспечена золотая медаль.
Paganel was magnificent.	Паганель был восхитителен.
He spoke with superb animation, soaring away on the wings of imagination.	Он говорил с неподражаемым воодушевлением, он так и несся на быстрых крыльях фантазии.
It would have been as impossible to stop him as to stop the Rhine at the Falls of Schaffhausen.	Остановить его было бы так же невозможно, как воды Рейн ского водопада.
"Monsieur Jacques Paganel," said Lord Glenarvan, after a brief pause, "that would certainly be a grand achievement, and you would confer a great boon on science, but I should not like to allow you to be laboring under a mistake any longer, and I must tell you, therefore, that for the present at least, you must give up the pleasure of a visit to India."	- Господин Жак Паганель, - начал лорд Гленарван, когда знаменитый ученый сделал минутную передышку, - это, бесспорно, прекрасное путешествие, и наука будет вам за него признательна. Но я не хочу держать вас дольше в заблуждении и потому должен сказать, что, по крайней мере, на ближайшее время вам придется отказаться от удовольствия побывать в Индии.
"Give it up.	- Отказаться?
And why?"	Почему?
"Because you are turning your back on the Indian peninsula."	- Да потому, что вы плывете в сторону, противоположную полуострову Индостан.
"What!	- Как!
Captain Burton."	Капитан Бертон...
"I am not Captain Burton," said John Mangles.	-Я не капитан Бертон, - отозвался Джон Манглс.
"But the SCOTIA."	-Но "Шотландия"...
"This vessel is not the SCOTIA."	- Это судно - не "Шотландия"!
It would be impossible to depict the astonishment of Paganel.	Удивление Паганеля не поддается описанию.

He stared first at one and then at another in the utmost bewilderment. Lord Glenarvan was perfectly grave, and Lady Helena and Mary showed their sympathy for his vexation by their looks. As for John Mangles, he could not suppress a smile; but the Major appeared as unconcerned as usual. At last the poor fellow shrugged his shoulders, pushed down his spectacles over his nose and said:	Он посмотрел по очереди на лорда Гленарвана, сохранявшего совершенную серьезность, на леди Элен и Мери Грант, лица которых выра жали огорчение и сочувствие, на улыбавшегося Джона Манглса, на невозмутимого майора, а затем, пожав плечами, опустив очки со лба на нос, воскликнул:
"You are joking."	- Что за шутка!
But just at that very moment his eye fell on the wheel of the ship, and	Но в этот момент глаза его остановились на штурвале, и он прочел надпись:
he saw the two words on it: Duncan.	"Дункан".
Glasgow.	Глазго".
"The DUNCAN! the DUNCAN!" he exclaimed, with a cry of despair, and forthwith rushed down the stairs, and away to his cabin.	- "Дункан"! "Дункан"! - крикнул Паганель в отчаянии, а затем, сбежав с лестницы, устремился в свою каюту.
As soon as the unfortunate SAVANT had disappeared, every one, except the Major, broke out into such peals of laughter that the sound reached the ears of the sailors in the forecastle.	Как только злосчастный ученый исчез, никто на яхте, кроме майора, не в силах был удержаться от смеха; хохотали и матросы.
To mistake a railway or to take the train to Edinburgh when you want to go to Dumbarton might happen; but to mistake a ship and be sailing for Chili when you meant to go to India-that is a blunder indeed!	Поехать не в ту сторону по железной дороге, ну хотя бы сесть в дамбартонский поезд вместо эдинбургского - еще куда ни шло, но перепутать судно и плыть в Чили, когда собрался в Индию, -это уже верх рассеянности!
"However," said Lord Glenarvan, "I am not much astonished at it in Paganel. He is quite famous for such misadventures.	- Впрочем, такой случай с Жаком Паганелем меня не удивляет, - заметил лорд Гленарван. - Он ведь известен подобными злоключениями.
One day he published a celebrated map of America, and put Japan in it!	Однажды он издал прекрасную карту Америки, куда умудрился втиснуть Японию.
But for all that, he is distinguished for his learning, and he is one of the best geographers in France."	Но все это не мешает ему быть выдающимся ученым и одним из лучших географов Франции.
"But what shall we do with the poor gentleman?" said Lady Helena; "we can't take him with us to Patagonia."	- Что же мы будем делать с этим беднягой? -проговорила леди Элен. - Не можем же мы увезти его с собой в Патагонию!
"Why not?" replied McNabbs, gravely. "We are not responsible for his heedless mistakes.	- А почему нет? - веско сказал Мак-Наббс. - Разве мы отвечаем за его рассеянность?
Suppose he were in a railway train, would they stop it for him?"	Допустим, он сел бы не в тот поезд, - разве он мог бы его остановить?
"No, but he would get out at the first station."	- Не мог бы, но он сошел бы на ближайшей станции, - возразила леди Элен.
"Well, that is just what he can do here, too, if he likes; he can disembark at the first place where we touch."	- Ну, так это он сможет сделать, если пожелает, в первой же гавани, где мы остановимся, - заметил лорд Гленарван.
While they were talking, Paganel came up again on the poop, looking very woebegone and crestfallen.	В это время Паганель, убедившись, что багаж его находится на том же судне, снова поднялся на палубу.

He had been making inquiry about his luggage, to assure himself that it was all on board, and kept repeating incessantly the unlucky words,	Удрученный и пристыженный, он все твердил злополучное слово:
"The DUNCAN! the DUNCAN!"	"Дункан"! "Дункан"!
He could find no others in his vocabulary.	Других слов у него не находилось.
He paced restlessly up and down; sometimes stopping to examine the sails, or gaze inquiringly over the wide ocean, at the far horizon.	Он ходил взад и вперед, рассматривая мачты яхты, вопрошая безмолвный горизонт открытого моря.
At length he accosted Lord Glenarvan once more, and said-	Наконец он снова подошел к лорду Гленарвану.
"And this DUNCAN-where is she going?"	- А куда идет этот "Дункан"? - спросил он.
"To America, Monsieur Paganel," was the reply.	- В Америку, господин Паганель.
"And to what particular part?"	- Куда именно?
"To Concepcion."	- В Консепсьон.
"To Chili! to Chili!" cried the unfortunate geographer. "And my mission to India.	- В Чили! В Чили! - закричал несчастный ученый. - А моя экспедиция - в Индию!
But what will M. de Quatre-fages, the President of the Central Commission, say?	Что скажет господин Катрфаж, президент Центральной комиссии!
And M. d' Avezac?	А господин Авезак!
And M. Cortanbert?	А господин Кортамбер!
And M. Vivien de Saint Martin?	А господин Вивьен де Сен-Мартен!
How shall I show my face at the SEANCES of the Society?"	Как я теперь покажусь на заседании Географического общества!
"Come, Monsieur Paganel, don't despair. It can all be managed; you will only have to put up with a little delay, which is relatively of not much importance.	- Не отчаивайтесь, господин Паганель, - стал успокаивать его Гленарван, - все это может кончиться для вас сравнительно небольшой потерей времени.
The Yarou-Dzangbo-Tchou will wait for you still in the mountains of Thibet.	А река Цангпо пока подождет вас в горах Тибета.
We shall soon put in at Madeira, and you will get a ship there to take you back to Europe."	Скоро мы зайдем на остров Мадейра, и там вы сядете на судно, которое доставит вас обратно в Европу.
"Thanks, my Lord.	- Благодарю вас, милорд.
I suppose I must resign myself to it; but people will say it is a most extraordinary adventure, and it is only to me such things happen.	Видно, уж придется примириться с этим. Но надо сказать, приключение удивительное! Только со мной подобная вещь и могла случиться.
And then, too, there is a cabin taken for me on board the SCOTIA."	А моя каюта, заказанная на "Шотландии"!..
"Oh, as to the SCOTIA, you'll have to give that up meantime."	- Ну, о "Шотландии" вам лучше позабыть.
"But the DUNCAN is a pleasure yacht, is it not?" began Paganel again, after a fresh examination of the vessel.	- Но мне кажется, - снова начал Паганель, еще раз оглядывая судно, - "Дункан" - прогулочная яхта.

"Yes, sir," said John Mangles, "and belongs to Lord Glenarvan."	- Да, сэр, - отозвался Джон Манглс, - и принадлежит она лорду Гленарвану...
"Who begs you will draw freely on his hospitality," said Lord Glenarvan.	- ...который просит вас без стеснения пользоваться его гостеприимством, - докончил Гленарван.
"A thousand thanks, my Lord! I deeply feel your courtesy, but allow me to make one observation: India is a fine country, and can offer many a surprising marvel to travelers.	- Бесконечно благодарен вам, милорд, - ответил Паганель. - Глубоко тронут вашей любезностью. Но позвольте мне высказать вам такое простое соображение: Индия - прекрасная страна, полная чудесных неожиданностей для путешественников.
These ladies, I suppose, have never seen it. Well now, the man at the helm has only to give a turn at the wheel, and the DUNCAN will sail as easily to Calcutta as to Concepcion; and since it is only a pleasure trip that you are-"	Наверно, дамы не бывали там... И стоит рулевому повернуть руль, как "Дункан" так же свободно направится к Калькутте, как и к Консепсьону, а раз это увеселительное путешествие...
His proposal was met by such grave, disapproving shakes of the head, that he stopped short before the sentence was completed; and Lady Helena said: "Monsieur Paganel, if we were only on a pleasure trip, I should reply,	Но тут, видя, что Гленарван отрицательно качает головой, Паганель умолк. - Господин Паганель, - сказала леди Элен, - если бы это было увеселительное путешествие, то я, не задумываясь, ответила бы вам:
'Let us all go to India together,' and I am sure Lord Glenarvan would not object; but the DUNCAN is going to bring back shipwrecked mariners who were cast away on the shores of Patagonia, and we could not alter such a destination."	"Давайте все вместе отправимся в Индию", и лорд Гленарван, я уверена, не был бы против. Но дело в том, что "Дункан" плывет в Америку, чтобы привезти оттуда на родину потерпевших крушение у патагонских берегов, и он не может отказаться от такой гуманной цели.
The Frenchman was soon put in possession of all the circumstances of the case.	Через несколько минут французский путешественник был уже в курсе дела.
He was no unmoved auditor, and when he heard of Lady Helena's generous proposition, he could not help saying,	Не без волнения услыхал он о чудесной находке документа, об истории капитана Гранта и о велико душном предложении леди Элен.
"Madame, permit me to express my admiration of your conduct throughout-my unreserved admiration.	- Сударыня, - обратился он к ней, - позвольте мне вы разить безграничное восхищение, которое внушает мне ваш поступок.
Let your yacht continue her course.	Пусть ваша яхта продолжает свой путь!
I should reproach myself were I to cause a single day's delay."	Я не про стил бы себе, если бы задержал ее хоть на один день.
"Will you join us in our search, then?" asked Lady Helena.	- Так вы хотите присоединиться к нашей экспедиции? - спросила леди Элен.
"It is impossible, madame. I must fulfill my mission.	- Для меня это невозможно: я должен выполнить данное мне поручение.
I shall disembark at the first place you touch at, wherever it may be."	Я высажусь на первой же вашей стоянке.
"That will be Madeira," said John Mangles.	- Значит, на Мадейре, - заметил Джон Манглс.
"Madeira be it then.	- Пусть на Мадейре.
I shall only be 180 leagues from Lisbon, and I shall wait there for some means of transport."	Я буду там всего в ста восьмидесяти милях от Лиссабона и подожду какого-нибудь судна.

"Very well, Monsieur Paganel, it shall be as you wish; and, for my own part, I am very glad to be able to offer you, meantime, a few days' hospitality.	- Ну что ж, господин Паганель, - сказал Гленарван, - так и будет сделано. Что касается меня, я рад возможности видеть вас несколько дней гостем на моей яхте.
I only hope you will not find our company too dull."	Будем надеяться, что вы не слишком соскучитесь в нашем обществе!
"Oh, my Lord," exclaimed Paganel, "I am but too happy to have made a mistake which has turned out so agreeably.	- О, - воскликнул ученый, - это еще счастье, милорд, что я ошибся судном так удачно!
Still, it is a very ridiculous plight for a man to be in, to find himself sailing to America when he set out to go to the East Indies!"	Тем не менее нельзя не признаться, что человек, который собрался в Индиго, а плывет в Америку, попал в довольно-таки смешное положение.
But in spite of this melancholy reflection, the Frenchman submitted gracefully to the compulsory delay.	Как ни печально, но Паганелю пришлось примириться с задержкой, которую он не был в силах предотвратить.
He made himself amiable and merry, and even diverting, and enchanted the ladies with his good humor.	Он оказался человеком очень милым, веселым, конечно, рассеянным и очаровал дам своим неизменно хорошим настроением.
Before the end of the day he was friends with everybody.	Не прошло и дня, как Паганель со всеми подружился.
At his request, the famous document was brought out. He studied it carefully and minutely for a long time, and finally declared his opinion that no other interpretation of it was possible.	Он попросил, чтобы ему показали знаменитый документ, и долго и тщательно изучал его. Истолкование документа не вызывало у него ни каких сомнений.
Mary Grant and her brother inspired him with the most lively interest. He gave them great hope; indeed, the young girl could not help smiling at his sanguine prediction of success, and this odd way of foreseeing future events.	Он отнесся с живым участием к Мери Грант и ее брату и старался внушить им твердую надежду на встречу с отцом. Он так уверовал в успех экспедиции "Дункана", так радужно смотрел на все, что, слушая его, Мери не могла не улыбаться.
But for his mission he would have made one of the search party for Captain Grant, undoubtedly.	Право, если бы не его поручение, он тоже бросился бы на поиски капитана Гранта.
As for Lady Helena, when he heard that she was a daughter of William Tuffnell, there was a perfect explosion of admiring epithets.	Когда же Паганель узнал, что леди Элен - дочь известного путешественника Уильяма Таффнела, он разразился восторженными восклицаниями.
He had known her father, and what letters had passed between them when William Tuffnell was a corresponding member of the Society!	Он знал ее отца. Какой это был отважный ученый! Сколькими письмами обменялись они, когда Уильям Таффнел стал членом-корреспондентом Парижского географического общества!
It was he himself that had introduced him and M. Malte Brun.	И это он, он, Паганель, вместе с господином Мальт-Брюном предложил Таффнела в члены общества!..
What a rencontre this was, and what a pleasure to travel with the daughter of Tuffnell.	Какая встреча! Какое удовольствие путешествовать с дочерью Уильяма Таффнела!
He wound up by asking permission to kiss her, which Lady Helena granted, though it was, perhaps, a little improper.	В заключение географ попросил у леди Элен разрешения по целовать ее. И леди Гленарван согласилась, хотя, может быть, это и было несколько "improper" .

CHAPTER VIII THE GEOGRAPHER'S RESOLUTION	Глава VIII НА "ДУНКАНЕ" СТАЛО ОДНИМ ХОРОШИМ ЧЕЛОВЕКОМ БОЛЬШЕ
MEANTIME the yacht, favored by the currents from the north of Africa, was making rapid progress toward the equator.	Между тем яхта, благодаря попутным течениям у берегов Северной Африки, быстро приближалась к экватору.
On the 30th of August they sighted the Madeira group of islands, and Glenarvan, true to his promise, offered to put in there, and land his new guest.	30 августа показался остров Мадейра. Гленарван, верный обещанию, сказал своему гостю, что можно остановиться и высадить его на берег.
But Paganel said: "My dear Lord, I won't stand on ceremony with you.	- Дорогой лорд, - ответил Паганель, - я буду говорить с вами попросту.
Tell me, did you intend to stop at Madeira before I came on board?"	Скажите, намеревались ли вы до моего появления сделать остановку у Мадейры?
"No," replied Glenarvan.	- Нет, - сказал Гленарван.
"Well, then, allow me to profit by my unlucky mistake.	- Тогда разрешите мне использовать мою злосчастную рассеянность.
Madeira is an island too well known to be of much interest now to a geographer.	Остров Мадейра слишком хорошо известен. Он не представляет никакого интереса для географа.
Every thing about this group has been said and written already. Besides, it is completely going down as far as wine growing is concerned.	Все о нем уже сказано и написано; к тому же когда-то знаменитое тамошнее виноделие теперь в полнейшем упадке.
Just imagine no vines to speak of being in Madeira!	Подумайте только: на Мадейре больше нет виноградников!
In 1813, 22,000 pipes of wine were made there, and in 1845 the number fell to 2,669.	В 1813 году там добывалось двадцать две тысячи пип вина, а в 1845 году уже всего две тысячи шестьсот шестьдесят девять пип.
It is a grievous spectacle!	Прискорбное явление!
If it is all the same to you, we might go on to the Canary Isles instead."	Если вам безразлично, нельзя ли сделать остановку у Канарских островов...
"Certainly. It will not the least interfere with our route."	- Сделаем остановку у Канарских островов, -ответил Гленарван, - они у нас на пути.
"I know it will not, my dear Lord.	- Я это знаю, дорогой лорд.
In the Canary Islands, you see, there are three groups to study, besides the Peak of Teneriffe, which I always wished to visit.	А Канарские острова интерес нее: они состоят из трех групп, не говоря уже о пике на острове Тенерифе - мне всегда хотелось его увидеть.
This is an opportunity, and I should like to avail myself of it, and make the ascent of the famous mountain while I am waiting for a ship to take me back to Europe."	Вот как раз удоб ный случай! Им я воспользуюсь и в ожидании судна, которое доставит меня в Европу, поднимусь на эту знаменитую гору.
"As you please, my dear Paganel," said Lord Glenarvan, though he could not help smiling; and no wonder, for these islands are scarcely 250 miles from Madeira, a trifling distance for such a quick sailer as the DUNCAN.	- Как вам будет угодно, дорогой Паганель, -невольно улыбаясь, ответил Гленарван. И он улыбался не зря. Канарские острова находятся недалеко от Мадейры, всего в двухстах пятидесяти милях - расстояние незначительное для такой быстроходной яхты, как "Дункан".

Next day, about 2 P. M., John Mangles and Paganel were walking on the poop.	31 августа в два часа дня Джон Манглс и Паганель разгуливали по палубе.
The Frenchman was assailing his companion with all sorts of questions about Chili, when all at once the captain interrupted him, and pointing toward the southern horizon, said: "Monsieur Paganel?"	Француз забрасывал капитана вопросами о Чили. -Господин Паганель! - вдруг прервал его Джон, указывая на какую-то точку на южной стороне горизонта.
"Yes, my dear Captain."	- Что такое, дорогой капитан? - отозвался ученый.
"Be so good as to look in this direction.	- Соблаговолите посмотреть вон в ту сторону.
Don't you see anything?"	Вы ничего там не видите?
"Nothing."	- Ничего.
"You're not looking in the right place.	- Вы не туда смотрите.
It is not on the horizon, but above it in the clouds."	Это не у горизонта, но повыше, среди облаков.
"In the clouds?	- Среди облаков?
I might well not see."	Сколько я ни смотрю...
"There, there, by the upper end of the bowsprit."	- Ну вот, теперь взгляните по направлению бушприта.
"I see nothing."	- Ничего не вижу.
"Then you don't want to see.	- Да вы просто не хотите видеть!
Anyway, though we are forty miles off, yet I tell you the Peak of Teneriffe is quite visible yonder above the horizon."	Но поверьте мне, что, хотя мы еще и в сорока милях от Тенерифского пика, его остроконечная вершина уже вырисовывается над горизонтом.
But whether Paganel could not or would not see it then, two hours later he was forced to yield to ocular evidence or own himself blind.	Но через несколько часов только слепой мог ничего не видеть, и Паганель волей-неволей сдался.
"You do see it at last, then," said John Mangles.	- Наконец-то вы ее видите, - сказал ему капитан.
"Yes, yes, distinctly," replied Paganel, adding in a disdainful tone, "and that's what they call the Peak of Teneriffe!"	- Да, да, вижу совершенно ясно. Вот это и есть так называемый Тенерифский пик? -пренебрежительно прибавил географ.
"That's the Peak."	- Он самый.
"It doesn't look much of a height."	- Мне кажется, он не так уж высок.
"It is 11,000 feet, though, above the level of the sea."	- Однако он возвышается на одиннадцать тысяч футов над уровнем моря.
"That is not equal to Mont Blanc."	- Но ему, во всяком случае, далеко до Монблана.
"Likely enough, but when you come to ascend it, probably you'll think it high enough."	- Возможно, но когда дело дойдет до подъема на эту гору, пожалуй, вы найдете, что она достаточно высока.
"Oh, ascend it! ascend it, my dear captain!	- Подниматься? Подниматься на Тенерифский пик?
What would be the good after Humboldt and Bonplan?	К чему это, дорогой капитан, после Гумбольдта и Бонплана?

That Humboldt was a great genius. He made the ascent of this mountain, and has given a description of it which leaves nothing unsaid.	Гениальный Гумбольдт поднялся на эту гору и описал ее так, что уже ничего не прибавишь.
He tells us that it comprises five different zones-the zone of the vines, the zone of the laurels, the zone of the pines, the zone of the Alpine heaths, and, lastly, the zone of sterility.	Он тогда же установил вертикальную смену растительных поясов: пояс виноградников, пояс лавровых лесов, пояс сосен, пояс горной пустыни с дроком и, наконец, каменистые осыпи, где совершенно отсутствует растительность.
He set his foot on the very summit, and found that there was not even room enough to sit down.	Гумбольдт добрался до самой высшей точки Тенерифского пика - там негде было даже сесть.
The view from the summit was very extensive, stretching over an area equal to Spain.	Перед его глазами расстила лось пространство, равное четвертой части Испании.
Then he went right down into the volcano, and examined the extinct crater.	Затем он спустился до самого кратера этого вулкана.
What could I do, I should like you to tell me, after that great man?"	Спрашивается: что остается мне делать на этой горе после великого человека?
"Well, certainly, there isn't much left to glean. That is vexing, too, for you would find it dull work waiting for a vessel in the Peak of Teneriffe." "But, I say, Mangles, my dear fellow, are there no ports in the Cape Verde Islands that we might touch at?"	- Действительно, после него вам ничего не открыть, - со гласился Джон Манглс. - А жаль, вам будет ужасно скучно ждать в порту Санта-Крус-де-Тенерифе прихода судна. Развлечений там мало, вряд ли вам удастся рассеяться. - Моя рассеянность всегда при мне, - смеясь, заметил Паганель. - Но скажите, дорогой Манглс, разве нет крупных портов на островах Зеленого Мыса?
"Oh, yes, nothing would be easier than putting you off at Villa Praya."	- Конечно, есть. И для вас, например, было бы очень легко сесть в Прая на пароход, идущий в Европу.
"And then I should have one advantage, which is by no means inconsiderable-I should find fellow-countrymen at Senegal, and that is not far away from those islands.	- Не говоря уж об одном немалом преимуществе, -заметил Паганель, - ведь острова Зеленого Мыса недалеко от Сенегала, где я найду земляков.
I am quite aware that the group is said to be devoid of much interest, and wild, and unhealthy; but everything is curious in the eyes of a geographer. Seeing is a science.	Конечно, мне прекрасно известно, что эту группу островов считают малоинтересной, пустынной, да и климат там нездоровый. Но для глаз географа все любопытно: уметь видеть - это наука.
There are people who do not know how to use their eyes, and who travel about with as much intelligence as a shell-fish.	Есть люди, которые не умеют видеть и путешествуют так же "умно", как какие-нибудь ракообразные.
But that's not in my line, I assure you."	Но поверьте, у меня другая школа.
"Please yourself, Monsieur Paganel. I have no doubt geographical science will be a gainer by your sojourn in the Cape Verde Islands.	- Как вам будет угодно, господин Паганель, -ответил Джон Манглс. - Я уверен, что ваше пребывание на островах Зеленого Мыса обогатит географическую науку.
We must go in there anyhow for coal, so your disembarkation will not occasion the least delay."	А мы как раз должны туда зайти, чтобы запастись углем, и ваша высадка нас нисколько не задержит.

The captain gave immediate orders for the yacht to continue her route, steering to the west of the Canary group, and leaving Teneriffe on her larboard.	Сказав это, капитан взял курс на запад от Канарских островов. Знаменитый Тенерифский пик остался за кормой.
She made rapid progress, and passed the Tropic of Cancer on the second of September at 5 A. M.	Продолжая идти таким же быстрым ходом, "Дункан" пересек 2 сентября, в пять часов утра, тропик Рака.
The weather now began to change, and the atmosphere became damp and heavy.	Погода стала меняться. Воздух сделался тяжелым и влажным, как всегда в период дождей.
It was the rainy season, "le tempo das aguas," as the Spanish call it, a trying season to travelers, but useful to the inhabitants of the African Islands, who lack trees and consequently water.	Время это испанцы зовут "Le tiempo das aguas" . Оно очень тягостно для путешественников, но полезно для жителей африканских островов, страдающих от недостатка растительности, а значит, и от недостатка влаги.
The rough weather prevented the passengers from going on deck, but did not make the conversation any less animated in the saloon.	Бурное море не позволяло пассажирам яхты оставаться на палубе, но разговоры в кают-компании не стали от этого менее оживленными.
On the 3d of September Paganel began to collect his luggage to go on shore.	3 сентября Паганель, готовясь высадиться на берег, принялся укладывать свои вещи.
The DUNCAN was already steaming among the Islands.	"Дункан" уже лавировал между остро вами Зеленого Мыса.
She passed Sal, a complete tomb of sand lying barren and desolate, and went on among the vast coral reefs and athwart the Isle of St. Jacques, with its long chain of basaltic mountains, till she entered the port of Villa Praya and anchored in eight fathoms of water before the town.	Он прошел мимо острова Сал, бесплодно го и унылого, как песчаная могила, прошел вдоль обширных коралловых рифов, а затем, оставив в стороне остров Сен-Жак, перерезанный с севера на юг цепью базальтовых гор, вошел в бухту Прая и стал на якорь у самого города.
The weather was frightful, and the surf excessively violent, though the bay was sheltered from the sea winds.	Погода была ужасная, и бушевал прибой, несмотря на то, что бухта была защищена от морских ветров.
The rain fell in such torrents that the town was scarcely visible through it.	Дождь лил как из ведра, и сквозь его потоки едва можно было разглядеть город.
It rose on a plain in the form of a terrace, buttressed on volcanic rocks three hundred feet high.	Расположен он был на плоской горной террасе, упирающейся в отроги мощных скал вулканического происхождения, вышиной триста футов.
The appearance of the island through the thick veil of rain was mournful in the extreme.	Вид острова сквозь частую завесу дождя был удручающе унылый.
Lady Helena could not go on shore as she had purposed; indeed, even coaling was a difficult business, and the passengers had to content themselves below the poop as best they might.	Леди Элен не удалось осуществить свое намерение побывать в городе. Погрузка угля протекала с большими затруднениями. В то время как море и небо в каком-то смятении смешивали свои воды, пассажирам не оставалось ничего другого, как сидеть в кают-компании.
Naturally enough, the main topic of conversation was the weather.	Естественно, злободневной темой разговоров на яхте была погода.

Everybody had something to say about it except the Major, who surveyed the universal deluge with the utmost indifference.	Каждый сказал что-нибудь по этому по воду. Один майор не проронил ни слова; он, кажется, с полным равнодушием присутствовал бы и при всемирном потопе.
Paganel walked up and down shaking his head.	Паганель ходил взад-вперед, качая головой. - Все как нарочно! - повторял он.
"It is clear enough, Paganel," said Lord Glenarvan, "that the elements are against you."	- Да, стихии против вас, - отозвался Гленарван.
"I'll be even with them for all that," replied the Frenchman.	-А я все-таки восторжествую над ними.
"You could not face rain like that, Monsieur Paganel," said Lady Helena.	- Не можете же вы покинуть яхту в такую погоду, - сказала леди Элен.
"Oh, quite well, madam, as far as I myself am concerned. It is for my luggage and instruments that I am afraid. Everything will be ruined."	- Я лично, сударыня, прекрасно мог бы и опасаюсь только за свой багаж и инструменты: ведь все пропадет.
"The disembarking is the worst part of the business. Once at Villa Praya you might manage to find pretty good quarters.	- Опасен только момент высадки, - заметил Гленарван, - а как только вы попадете в Прая, вы там устроитесь не так уж плохо.
They wouldn't be over clean, and you might find the monkeys and pigs not always the most agreeable companions.	Правда, относительно чистоты можно пожелать большего: придется жить с обезьянами и свиньями, а соседство с ними далеко не всегда приятно.
But travelers are not too particular, and, moreover, in seven or eight months you would get a ship, I dare say, to take you back to Europe."	Но путешественник не должен обращать внимание на такие мелочи. К тому же надо надеяться, что месяцев через семь-восемь вам удастся сесть на судно, идущее в Европу.
"Seven or eight months!" exclaimed Paganel.	-Через семь-восемь месяцев!- воскликнул Паганель.
"At least. The Cape Verde Islands are not much frequented by ships during the rainy season.	- Да, и это самое меньшее: ведь в период дождей суда не так уж часто заходят на острова Зеленого Мыса.
But you can employ your time usefully.	Но вы сможете с пользой употребить свое время.
This archipelago is still but little known."	Этот архипелаг еще малоизвестен. Здесь есть над чем поработать в области топографии и климатологии, этнографии и гипсометрии .
"You can go up the large rivers," suggested Lady Helena.	- Вы сможете заняться обследованием рек, -заметила леди Элен.
"There are none, madam."	- Таковых там не имеется, - ответил Паганель.
"Well, then, the small ones."	- Ну, займитесь речками.
"There are none, madam."	- Их также нет.
"The running brooks, then." "There are no brooks, either."	-Тогда какими-нибудь потоками, ручьями... - И их не существует.
"You can console yourself with the forests if that's the case," put in the Major.	- В таком случае, вам придется обратить свое внимание на леса, - промолвил майор.

"You can't make forests without trees, and there are no trees."	- Для лесов необходимы деревья, а они здесь отсутствуют.
"A charming country!" said the Major.	- Приятный край, нечего сказать! - отозвался майор.
"Comfort yourself, my dear Paganel, you'll have the mountains at any rate," said Glenarvan.	- Утешьтесь, дорогой Паганель, - сказал Гленарван, - ведь вам все же остаются горы.
"Oh, they are neither lofty nor interesting, my Lord, and, beside, they have been described already."	- О, милорд! Горы эти и невысоки и неинтересны. Да к тому же они уже изучены.
"Already!" said Lord Glenarvan.	- Изучены? - удивился Гленарван.
"Yes, that is always my luck.	- Да. Как всегда, мне не везет.
At the Canary Islands, I saw myself anticipated by Humboldt, and here by M. Charles Sainte-Claire Deville, a geologist."	На Канарских островах все было уже сделано Гумбольдтом, а здесь меня опередил один геолог, господин Шарль Сент-Клер-Девиль.
"Impossible!"	- Неужели?
"It is too true," replied Paganel, in a doleful voice. "Monsieur Deville was on board the government corvette, La Decidee, when she touched at the Cape Verde Islands, and he explored the most interesting of the group, and went to the top of the volcano in Isle Fogo.	- Увы, это так! - жалобно ответил Паганель. - Этот ученый был на борту французского корвета "Решительный", когда тот стоял у островов Зеленого Мыса. И вот Сент-Клер воспользовался своим пребыванием здесь, чтобы подняться на самую интересную из вершин архипелага, а именно - на вулкан острова Фогу.
What is left for me to do after him?"	Скажите же на милость, что мне остается делать после него?
"It is really a great pity," said Helena. "What will become of you, Monsieur Paganel?"	- Это действительно прискорбно, - сказала леди Элен. - Что же вы, господин Паганель, думаете предпринять?
Paganel remained silent.	Паганель несколько минут молчал.
"You would certainly have done much better to have landed at Madeira, even though there had been no wine," said Glenarvan.	- Право, вам надо было высадиться на Мадейре, хоть там и нет больше вина, - заметил Гленарван.
Still the learned secretary was silent.	Ученый секретарь Парижского географического общества по-прежнему молчал.
"I should wait," said the Major, just as if he had said, "I should not wait."	- Я бы подождал еще, - сказал майор, но он так же равнодушно мог бы посоветовать обратное.
Paganel spoke again at length, and said: "My dear Glenarvan, where do you mean to touch next?"	- Дорогой Г ленарван, - прервал наконец молчание Паганель, - где вы думаете сделать следующую остановку?
"At Concepcion."	- О, не раньше чем в Консепсьоне.
"Plague it!	- Черт возьми!
That is a long way out of the road to India."	Это меня чрезвычайно отдаляет от Индии!
"Not it! From the moment you pass Cape Horn, you are getting nearer to it."	- Да нет же: как только вы обогнете мыс Горн, вы начнете к ней приближаться...
"I doubt it much."	- Это-то я знаю.

"Beside," resumed Lord Glenarvan, with perfect gravity, "when people are going to the Indies it doesn't matter much whether it is to the East or West."	- К тому же, - продолжал Г ленарван самым серьезным тоном, - не все ли равно, попадете ли вы в Ост - или Вест-Индию?
"What! it does not matter much?"	- Как не все ли равно?!
"Without taking into account the fact that the inhabitants of the Pampas in Patagonia are as much Indians as the natives of the Punjaub."	- Ну да, ведь между индейцами Патагонии и индийцами Пенджаба разница всего в одной букве!
"Well done, my Lord. That's a reason that would never have entered my head!"	- А знаете, милорд, - воскликнул Паганель, - ведь этот довод никогда не пришел бы мне в голову!
"And then, my dear Paganel, you can gain the gold medal anyway.	- А что касается золотой медали, дорогой Паганель, - продолжал Гленарван, - то ее можно заслужить в любой стране.
There is as much to be done, and sought, and investigated, and discovered in the Cordilleras as in the mountains of Thibet."	Можно работать, производить изыскания, делать открытия и в Кордильерах и на Тибете.
"But the course of the Yarou-Dzangbo-Tchou-what about that?"	- Но как же мои исследования реки Цангпо?
"Go up the Rio Colorado instead.	- Ну что ж, вы ее замените Рио-Колорадо.
It is a river but little known, and its course on the map is marked out too much according to the fancy of geographers."	Река большая, почти не изученная. Географы наносят ее на карту, как им заблагорассудится.
"I know it is, my dear Lord; they have made grave mistakes.	- Я знаю, дорогой лорд. Встречаются ошибки в несколько градусов.
Oh, I make no question that the Geographical Society would have sent me to Patagonia as soon as to India, if I had sent in a request to that effect.	Я нисколько не сомневаюсь в том, что, обратись я к Географическому обществу с просьбой послать меня в Патагонию, оно так же охотно командировало бы меня туда, как и в Индию.
But I never thought of it."	Но я как-то не думал об этом.
"Just like you."	- По вашей обычной рассеянности...
"Come, Monsieur Paganel, will you go with us?" asked Lady Helena, in her most winning tone.	- А не отправиться ли вам вместе с нами, господин Паганель? - спросила ученого леди Элен самым любезным тоном.
"Madam, my mission?"	- Сударыня, а мое поручение?..
"We shall pass through the Straits of Magellan, I must tell you," said Lord Glenarvan.	- Предупреждаю вас, что мы пройдем Магеллановым проливом, - объявил Гленарван.
"My Lord, you are a tempter."	- Милорд, вы искуситель!
"Let me add, that we shall visit Port Famine."	- Добавлю, что мы побываем в Голодном Порту.
"Port Famine!" exclaimed the Frenchman, besieged on all sides. "That famous port in French annals!"	-Голодный Порт! - воскликнул атакованный со всех сторон француз. - Да ведь это же порт, знаменитый во всех географических летописях!
"Think, too, Monsieur Paganel, that by taking part in our enterprise, you will be linking France with Scotland."	- Примите еще во внимание, господин Паганель, -продолжала леди Элен, - что в вашем лице Франция разделила бы с Шотландией честь участвовать в экспедиции.

"Undoubtedly."	- Да, конечно!
"A geographer would be of much use to our expedition, and what can be nobler than to bring science to the service of humanity?"	- Географ был бы очень полезен нашей экспедиции, а что может быть прекраснее, чем поставить науку на службу людям!
"That's well said, madam."	- Вот это хорошо сказано!
"Take my advice, then, and yield to chance, or rather providence. Follow our example.	- Поверьте мне: положитесь, как это сделали мы, на волю случая или, вернее, провидения!
It was providence that sent us the document, and we set out in consequence.	Оно послало нам этот документ, и мы двинулись в путь.
The same providence brought you on board the DUNCAN. Don't leave her."	Оно же привело вас на борт "Дункана" - не покидайте его.
"Shall I say yes, my good friends? Come, now, tell me, you want me very much to stay, don't you?" said Paganel.	- Хотите знать, друзья мои, что я думаю? - сказал Паганель. - Так вот: вам очень хочется, чтобы я остался.
"And you're dying to stay, now, aren't you, Paganel?" returned Glenarvan.	- Вам самому, Паганель, смертельно хочется остаться, - парировал Гленарван.
"That's about it," confessed the learned geographer; "but I was afraid it would be inconsiderate."	- Чертовски! - воскликнул ученый-географ. - Но я боялся быть навязчивым.
CHAPTER IX THROUGH THE STRAITS OF MAGELLAN	Глава IX МАГЕЛЛАНОВ ПРОЛИВ
THE joy on board was universal when Paganel's resolution was made known.	Все на яхте пришли в восторг, узнав о решении Паганеля.
Little Robert flung himself on his neck in such tumultuous delight that he nearly threw the worthy secretary down, and made him say,	Юный Роберт с такой пылкостью бросился ему на шею, что почтенный секретарь Географического общества едва удержался на ногах.
"Rude petit bonhomme. I'll teach him geography."	- Бойкий мальчуган! - сказал Паганель. - Я обучу его географии.
Robert bade fair to be an accomplished gentleman some day, for John Mangles was to make a sailor of him, and the Major was to teach him sang-froid, and Glenarvan and Lady Helena were to instil into him courage and goodness and generosity, while Mary was to inspire him with gratitude toward such instructors.	А так как Джон Манглс брался учить Роберта морскому делу, Гленарван - быть мужественным, майор - хладнокровным, леди Элен - добрым и великодушным, а Мери Грант - благодарным таким учителям, то, очевидно, юный Грант должен был стать безукоризненным джентльменом.
The DUNCAN soon finished taking in coal, and turned her back on the dismal region.	"Дункан", быстро закончив погрузку угля, покинул эти унылые места.
She fell in before long with the current from the coast of Brazil, and on the 7th of September entered the Southern hemisphere.	Уклонившись к западу, он попал в течение, проходившее у берегов Бразилии, а 7 сентября при сильном северном ветре пересек экватор и очутился в Южном полушарии.
So far, then, the voyage had been made without difficulty.	Все шло прекрасно. Все верили в успех экспедиции.
Everybody was full of hope, for in this search for Captain Grant, each day seemed to increase the probability of finding him.	Казалось, каждый день прибавлял шансы найти капитана Гранта.

The captain was among the most confident on board, but his confidence mainly arose from the longing desire he had to see Miss Mary happy.	Едва ли не больше всех верил в успех сам капитан "Дункана". Впрочем, его вера была внушена главным образом горячим желанием, чтобы мисс Мери утешилась и была счастлива.
He was smitten with quite a peculiar interest for this young girl, and managed to conceal his sentiments so well that everyone on board saw it except himself and Mary Grant.	Джон Манглс питал к этой девушке особые чувства, которые он так плохо скрывал, что в. се на "Дункане", кроме Мери Грант и его самого, их заметили.
As for the learned geographer, he was probably the happiest man in all the southern hemisphere.	Что же касается ученого-географа, то, вероятно, он был самым счастливым человеком во всем Южном полушарии.
He spent the whole day in studying maps, which were spread out on the saloon table, to the great annoyance of M. Olbinett, who could never get the cloth laid for meals, without disputes on the subject.	По целым дням изучал он географические карты, разложенные на столе в кают-компании. Из-за этого у него происходили ежедневные споры с мистером Олбинетом, которому он мешал накрывать на стол.
But all the passengers took his part except the Major, who was perfectly indifferent about geographical questions, especially at dinner-time.	И надо сказать, что в этих спорах на стороне Паганеля были все пассажиры яхты, за исключением майора - тот относился к географии с обычным своим равнодушием, в особенности же в обеденное время.
Paganel also came across a regular cargo of old books in the chief officer's chest. They were in a very damaged condition, but among them he raked out a few Spanish volumes, and determined forthwith to set to work to master the language of Cervantes, as no one on board understood it, and it would be helpful in their search along the Chilian coast.	Кроме того, Паганель раскопал у помощника капитана целый ворох раз розненных книг и, найдя среди них несколько испанских, решил изучать язык Сервантеса, которого, надо заметить, никто на яхте не знал. Знание этого языка должно было облегчить географу изучение чилийского побережья.
Thanks to his taste for languages, he did not despair of being able to speak the language fluently when they arrived at Concepcion.	Полагаясь на свои лингвистические способности, Паганель надеялся к прибытию в Консепсьон свободно говорить по-испански.
He studied it furiously, and kept constantly muttering heterogeneous syllables.	Итак, он с жаром взялся за занятия и беспрестанно бормотал непонятные слова.

He spent his leisure hours in teaching young Robert, and instructed him in the history of the country they were so rapidly approaching.

В свободное время он еще умудрялся заниматься с Робертом: рассказывал ему о земле, к которой "Дункан" так быстро приближался. 10 сентября, когда яхта находилась под 5° 37' широты и 31° 15' долготы, Гленарван узнал то, чего, вероятно, не знают многие и более образованные люди. Паганель излагал новым друзьям историю Америки. Говоря о великих мореплавателях, по пути которых следовал "Дункан", он упомянул Христофора Колумба и закончил утверждением, что великий генуэзец так и умер, не подозревая, что он открыл Новый Свет. Слушатели

запротестовали, но Паганель стоял на своем. - Это совершенно достоверно, - объявил он. - Я отнюдь не хочу умалять славу Колумба, но факт остается фактом. В конце пятнадцатого века все помыслы людей были направлены к тому, чтобы облегчить сношения с Азией и западными путями выйти к востоку. Одним словом, стремились найти кратчайший путь в "страну пряностей". Это и пытался осуществить Колумб. Он совершил четыре путешествия, приставал к Америке у берегов Г ондураса, Никарагуа, Верагуа и Коста-Рики, причем все эти земли считал японскими и китайскими. И он умер, не по дозревая о существовании огромного материка, увы, даже не унаследовавшего его имени. - Я готов поверить вам, дорогой Паганель, - отозвался Гленарван. - Но позвольте мне выразить удивление и задать вам вопрос: кто же из мореплавателей правильно понял открытие Колумба? - Его последователи, начиная с

Охеды, который сопровождал Колумба в его путешествиях, затем Винсент Пинсон, Америго Веспуччи, Мендоса, Бастидас, Кабрал, Солис, Бальбоа. Эти мореплаватели проплыли вдоль восточных берегов Америки, отмечая на карте их границы: триста шестьдесят лет назад их несло к югу то самое течение, которое теперь несет и нас с вами. Представьте, друзья мои, мы пересекли экватор как раз в том месте, где пересек его Пинсон в последний год пятнадцатого века, и мы приближаемся к тому самому восьмому градусу южной широты, под которым Пинсон высадился тогда у берегов Бразилии. Годом позже португалец Кабрал спустился южнее - до Порту-Сегуру. Затем Веспуччи во время своей третьей экспедиции, в 1502 году, продвинулся еще дальше на юг. В 1508 году Винсент Пинсон и Солис соединились для совместного обследования американских берегов, и в 1516 году Солис открыл устье реки Ла-Платы, но там его съели туземцы. Честь же первым обогнуть новый материк выпала Магеллану. Этот великий мореплаватель в 1520 году направился к Америке с пятью судами. Он проплыл вдоль берегов Патагонии, открыл порт Десеадо, а также бухту

Сан-Хулиан, где долго простоял. Затем, открыв за пятьдесят вторым градусом широты пролив Онз-Миль-Вьерж, который впоследствии получил его имя, Магеллан вышел в Тихий океан. Ах, какую радость он должен был почувствовать, как забилось от волнения его сердце, когда перед его глазами, сверкая под лучами солнца, раскинулось новое море! - Как бы мне хотелось быть там! -воскликнул Роберт, воодушевленный словами географа. - Мне тоже, мой мальчик, и, конечно, я не упустил бы та кого случая, родись я на триста лет раньше. - Но это было бы печально для нас, господин Паганель, - отозвалась леди Элен, - ведь в этом случае вас не было бы с нами на палубе "Дункана" и мы не услышали бы всего того, что вы сейчас рассказали нам. - Другой бы

рассказал вам об этом вместо меня, сударыня, и он еще прибавил бы, что западный берег Америки был исследован братьями Писарро. Эти искатели приключений основа ли здесь много городов. Куско, Кито, Лима, Сантьяго, Вильяррика, Вальпараисо и Консепсьон, куда направляется наш "Дункан", обязаны им своим

существованием. Открытия братьев Писарро дополнили открытия Магеллана, и очертания американских берегов были, к большому удовлетворению ученых Старого Света, занесены на карту. - Ну, я не удовлетворился бы этим, -заявил Роберт. - Почему же? - спросила Мери, глядя на своего юного брата, увлеченного рассказом обо всех этих открытиях. - В самом деле, мой мальчик, почему? - с ободряющей улыбкой спросил и лорд Г ленарван. - Да

потому, что я захотел бы узнать, есть ли еще что-нибудь за Магеллановым проливом. - Браво, друг мой! - воскликнул Паганель. - Я тоже за хотел бы узнать, простирается ли материк до Южного полюса или там открытое море, как предполагал Дрейк, один из ваших соотечественников. Итак, несомненно, что если бы Роберт Грант и Жак Паганель жили в семнадцатом веке, то они непременно отправились бы вслед за двумя голландцами -Схаутеном и Ле Мером, стремясь, как и они, отгадать эту географическую загадку. - Это были ученые? - спросила леди Элен. - Нет, просто смелые купцы, которых мало заботила научная сторона открытий. В то время существовала голландская Ост-Индская компания, которая одна имела право провозить товары через Магелланов пролив. А так как тогда не знали другого пути в Азию, кроме этого пролива, такая привилегия была просто грабительской. И вот несколько купцов решили уничтожить эту монополию, открыв другой пролив. В их числе был некий Исаак Ле Мер, человек умный и образованный. Он снарядил на

	свои средства экспедицию, во главе которой были поставлены его племянник Якоб Ле Мер и Схаутен, опытный моряк родом из Горна. Эти отважные мореплаватели пустились в путь в июне 1615 года, почти через сто лет после Магеллана. Они открыли новый пролив между Землей Штатов и Огненной Землей, названный проливом Ле Мера, а в феврале 1616 года обогнули столь известный теперь мыс Г орн, который еще больше чем его собрат, мыс Доброй Надежды, заслуживает названия мыса Бурь. - О, я в самом деле хотел бы быть там! - воскликнул Роберт. - И ты, мой мальчик, испытал бы ни с чем не сравнимое счастье! - с воодушевлением сказал Паганель. - В самом деле, есть ли большее удовлетворение, большая радость, чем те, которые испытывает мореплаватель, нанося на судовую карту свои открытия! Его взору медленно открываются новые земли, они как бы всплывают из морских волн, остров за островом, мыс за мысом. Сначала контуры этих земель на карте прерывисты: тут - отдельный мыс, там - одинокая бухта, дальше - затерянный в пространстве пролив. Но со временем открытия дополняют друг друга, отрезки соединяются, точки сливаются, и вот наконец новый материк с его озерами, реками, речками, горами, долинами, равнинами, деревнями, городами, столицами появляется на глобусе во всем своем великолепии. Ах, друзья мои, человек, открывающий новые земли, - тот же изобретатель! Он переживает те же волнения, те же неожиданности. Но теперь эта золотая жила оскудела: всё видели, всё обследовали, всё, что можно было открыть, открыли, и нам, современным географам, больше нечего делать. - Нет, дорогой Паганель, еще есть что делать, - возразил Гленарван. - А что же? - Да то, что мы делаем. Между тем "Дункан" с изумительной быстротой несся по пути Веспуччи и Магеллана. 15 сентября он пересек тропик Козерога и взял курс к знаменитому проливу. Несколько раз едва заметной полоской на горизонте показывались низкие берега Патагонии. До них было больше десяти миль, и Паганель, даже смотря в свою знаменитую подзорную трубу, мог получить об американском побережье лишь весьма неясное представление.
On the 25th of September, the yacht arrived off the Straits of Magellan, and entered them without delay.	25 сентября "Дункан" был уже у Магелланова пролива и уверенно вошел в него.
This route is generally preferred by steamers on their way to the Pacific Ocean.	Пароходы, направляющиеся в Тихий океан, обычно предпочитают этот путь.
The exact length of the straits is 372 miles.	Точная длина Магелланова пролива составляет всего триста семьдесят шесть миль.

Ships of the largest tonnage find, throughout, sufficient depth of water, even close to the shore, and there is a good bottom everywhere, and abundance of fresh water, and rivers abounding in fish, and forests in game, and plenty of safe and accessible harbors; in fact a thousand things which are lacking in Strait Lemaire and Cape Horn, with its terrible rocks, incessantly visited by hurricane and tempest.	Он настолько глубок, что по нему даже у самых берегов могут проходить суда большого водоизмещения. По берегам много источников пресной воды, рек, изобилующих рыбой, лесов, богатых дичью, сколько угодно легкодоступных мест для стоянок. Словом, здесь множество преимуществ, которых нет ни в проливе Ле Мера, ни у мыса Горн с его грозными скалами, где непрестанно свирепствуют ураганы и штормы.
For the first three or four hours-that is to say, for about sixty to eighty miles, as far as Cape Gregory-the coast on either side was low and sandy.	В первые часы, то есть на протяжении шестидесяти - восьмидесяти миль, до самого мыса Грегори, "Дункан" плыл вдоль низких песчаных берегов.
Jacques Paganel would not lose a single point of view, nor a single detail of the straits.	Жак Паганель старался не упустить ни одного уголка берега, ни одной детали пролива.
It would scarcely take thirty-six hours to go through them, and the moving panorama on both sides, seen in all the clearness and glory of the light of a southern sun, was well worth the trouble of looking at and admiring.	Яхта должна была пройти пролив меньше чем за двое суток, и подвижная панорама берегов, залитая сверкающим южным солнцем, конечно, заслуживала такого неотступного наблюдения.
On the Terra del Fuego side, a few wretched-looking creatures were wandering about on the rocks, but on the other side not a solitary inhabitant was visible.	На север ном берегу не видно было жителей, только по обнаженным скалам Огненной Земли бродили несколько туземцев.
Paganel was so vexed at not being able to catch a glimpse of any Patagonians, that his companions were quite amused at him.	Паганелю оставалось лишь сожалеть о том, что он не видит ни одного патагонца; это вызывало в нем сильнейшую досаду, что очень забавляло его спутников.
He would insist that Patagonia without Patagonians was not Patagonia at all.	- Что за Патагония без патагонцев! - с раздражением повторял он.
But Glenarvan replied: "Patience, my worthy geographer. We shall see the Patagonians yet."	- Потерпите, почтенный географ, мы еще увидим патагонцев, - утешал его Гленарван.
"I am not sure of it."	- Далеко не уверен в этом.
"But there is such a people, anyhow," said Lady Helena.	- Но ведь они существуют, - заметила леди Элен.
"I doubt it much, madam, since I don't see them."	- Сомневаюсь в этом, сударыня, раз я не вижу ни одного.
"But surely the very name Patagonia, which means 'great feet' in Spanish, would not have been given to imaginary beings."	- Но ведь кого-то же назвали "патагонцами", что по-испански значит "большие ноги".
"Oh, the name is nothing," said Paganel, who was arguing simply for the sake of arguing. "And besides, to speak the truth, we are not sure if that is their name."	- Э, название ничего не значит! - воскликнул Паганель, упрямо стоявший на своем, чтобы разжечь спор. - А к тому же, сказать по правде, неизвестно еще, как они называются.
"What an idea!" exclaimed Glenarvan. "Did you know that, Major?"	-Не может быть! - удивился Гленарван.- Вы знали это, майор?
"No," replied McNabbs, "and wouldn't give a Scotch pound-note for the information."	- Нет, - ответил Мак-Наббс, - и не дал бы и одного шотландского фунта за то, чтобы узнать.

"You shall hear it, however, Major Indifferent. Though Magellan called the natives Patagonians, the Fuegians called them Tiremenen, the Chilians Caucalhues, the colonists of Carmen Tehuelches, the Araucans Huiliches; Bougainville gives them the name of Chauha, and Falkner that of Tehuelhets.	- И все-таки вы сейчас услышите кое-что об этом, равно душный человек! - заявил Паганель. -Правда, Магеллан наз вал здешних туземцев патагонцами, но арауканы зовут их техуэльче, у Бугенвиля они известны под именем чайхи.
The name they give themselves is Inaken.	Сами же они себя зовут общим именем инакен .
Now, tell me then, how would you recognize them? Indeed, is it likely that a people with so many names has any actual existence?"	Вот и скажите теперь, как тут разобраться и вообще может ли существовать народ, у которого столько названий.
"That's a queer argument, certainly," said Lady Helena.	- Вот это довод! - воскликнула леди Элен.
"Well, let us admit it," said her husband, "but our friend Paganel must own that even if there are doubts about the name of the race there is none about their size."	- Ну, хорошо, - сказал Г ленарван, - но наш друг Паганель, наверное, согласится с тем, что если существуют сомнения относительно названия патагонцев, то, по крайней мере, известно, какого они роста.
"Indeed, I will never own anything so outrageous as that," replied Paganel.	- Никогда не соглашусь с таким чудовищным утверждением! - воскликнул Паганель.
"They are tall," said Glenarvan.	- Они высокого роста, - настаивал Гленарван.
"I don't know that."	- Не знаю.
"Are they little, then?" asked Lady Helena.	- Низкого? - спросила леди Элен.
"No one can affirm that they are."	- Никто не может утверждать и этого.
"About the average, then?" said McNabbs.	- Так среднего роста? - проговорил Мак-Наббс, желая всех примирить.
"I don't know that either."	- И это мне не известно.
"That's going a little too far," said Glenarvan. "Travelers who have seen them tell us."	-Ну, это уж слишком! - воскликнул Гленарван. -Путешественники, которые их видели...
"Travelers who have seen them," interrupted Paganel, "don't agree at all in their accounts.	- Путешественники, которые их видели, - перебил его Паганель, - противоречат друг другу.
Magellan said that his head scarcely reached to their waist."	Так, Магеллан говорит, что его голова едва доходила им до пояса...
"Well, then, that proves."	- Ну, вот видите!
"Yes, but Drake declares that the English are taller than the tallest Patagonian?"	- Да, но Дрейк утверждает, что англичане выше ростом самого высокого патагонца.
"Oh, the English-that may be," replied the Major, disdainfully, "but we are talking of the Scotch."	-Ну, англичане... - презрительно заметил майор. -Вот если бы там были шотландцы...
"Cavendish assures us that they are tall and robust," continued Paganel. "Hawkins makes out they are giants.	- Кавендиш уверял, что патагонцы - народ крепкий и рослый, - продолжал Паганель. - По словам Гаукинса, это просто великаны.
Lemaire and Shouten declare that they are eleven feet high."	Ле Мер и Схаутен приписывают им рост в одиннадцать футов...
"These are all credible witnesses," said Glenarvan.	- Прекрасно! Эти люди заслуживают доверия, -заметил Гленарван.

"Yes, quite as much as Wood, Narborough, and Falkner, who say they are of medium stature.	- Да, но такого же доверия заслуживают и Вуд, и Нарборо, и Фолкнер, а по их мнению - патагонцы среднего роста.
Again, Byron, Giraudais, Bougainville, Wallis, and Carteret, declared that the Patagonians are six feet six inches tall."	Правда, Байрон Ла Жироде, Бугенвиль, Уэлс и Картере утверждают, что средний рост патагонцев - шесть футов шесть дюймов, а господин д'Орбиньи, лучший знаток этих мест, считает, что он равен только пяти футам четырем дюймам.
"But what is the truth, then, among all these contradictions?" asked Lady Helena.	- Но какое же из этих противоречивых показаний верно? - спросила леди Элен.
"Just this, madame; the Patagonians have short legs, and a large bust; or by way of a joke we might say that these natives are six feet high when they are sitting, and only five when they are standing."	- Верно, сударыня, что у патагонцев ноги короткие, а туловище длинное. В шутку можно выразиться так: в них шесть футов, когда они сидят, и только пять, когда стоят.
"Bravo! my dear geographer," said Glenarvan. "That is very well put."	- Браво, милейший ученый! - воскликнул Гленарван. - Вот это хорошо сказано!
"Unless the race has no existence, that would reconcile all statements," returned Paganel. "But here is one consolation, at all events: the Straits of Magellan are very magnificent, even without Patagonians."	- Ну, а если патагонцев вообще не существует, тогда от падают и все разногласия, - продолжал Паганель. - А теперь, друзья мои, замечу в утешение, что Магелланов пролив великолепен и без патагонцев.
Just at this moment the DUNCAN was rounding the peninsula of Brunswick between splendid panoramas.	В это время "Дункан", плывя вдоль живописных берегов, огибал полуостров Брансуик.
Seventy miles after doubling Cape Gregory, she left on her starboard the penitentiary of Punta Arena.	Было пройдено уже семьдесят миль от мыса Грегори, по правому борту осталась исправительная тюрьма в Пунта-Аренас.
The church steeple and the Chilian flag gleamed for an instant among the trees, and then the strait wound on between huge granitic masses which had an imposing effect.	Среди деревьев промелькнул чилийский флаг и колокольня церкви. Пролив катил свои воды среди величественных гранитных массивов.
Cloud-capped mountains appeared, their heads white with eternal snows, and their feet hid in immense forests.	Подножия гор скрывались в огромных лесах, а вершины их, покрытые вечным снегом, терялись в облаках.
Toward the southwest, Mount Tarn rose 6,500 feet high.	На юго-западе поднималась гора Тарн в шесть тысяч пятьсот футов вышиной.
Night came on after a long lingering twilight, the light insensibly melting away into soft shades.	После продолжительных сумерек наступила темнота. Дневной свет постепенно угас, и на землю легли мягкие тени.
These brilliant constellations began to bestud the sky, and the Southern Cross shone out.	Небо загорелось яркими звездами. Созвездие Южного Креста указывало мореплавателям путь к Южному полюсу.
There were numerous bays along the shore, easy of access, but the yacht did not drop anchor in any; she continued her course fearlessly through the luminous darkness.	В этой сияющей ночи, при свете звезд, заменявших в этих краях маяки цивилизованных стран, яхта смело продолжала свой путь, не бросая якоря ни в одной из удобных бухт, которых здесь так много.

Presently ruins came in sight, crumbling buildings, which the night invested with grandeur, the sad remains of a deserted settlement, whose name will be an eternal protest against these fertile shores and forests full of game.	Часто реи задевали за ветки южных буков, склонявшихся к волнам, часто винт взбивал воды в устьях больших рек, поднимая диких гусей, уток, куликов, чирков и вообще все пернатое царство этих болотистых мест. Вскоре показались какие-то раз валины и оползни. Ночь придавала им величественный вид. Это были печальные остатки покинутой колонии, имя которой - вечное свидетельство того, что местность эта вовсе не так плодородна, а леса не так богаты дичью, как говорят.
The DUNCAN was passing Fort Famine.	"Дункан" проходил мимо Голодного Порта.
It was in that very spot that Sarmiento, a Spaniard, came in 1581, with four hundred emigrants, to establish a colony.	На этом месте поселился в 1584 году испанец Сармьенто во главе четырехсот эмигрантов.
He founded the city of St. Philip, but the extreme severity of winter decimated the inhabitants, and those who had struggled through the cold died subsequently of starvation.	Здесь он основал город Сан - Филипп. Часть поселенцев погибла от свирепых морозов. Голод прикончил тех, кого пощадила зима.
Cavendish the Corsair discovered the last survivor dying of hunger in the ruins.	И в 1587 году корсар Кавендиш нашел последнего из четырехсот несчастных эмигрантов умирающим от голода на развалинах этого города, просуществовавшего три года, но пережившего, казалось, шесть веков.
After sailing along these deserted shores, the DUNCAN went through a series of narrow passes, between forests of beech and ash and birch, and at length doubled Cape Froward, still bristling with the ice of the last winter.	"Дункан" проплыл вдоль этих пустынных берегов. На рассвете он снова плыл по тесному проливу между буковыми, ясеневыми и березовыми лесами. Время от времени показывались зеленые пригорки, поросшие остролистом холмы, вершины гор. Там, высоко, был виден обелиск Бугенвиля. Яхта прошла мимо устья бухты Сан-Николас. Некогда Бугенвиль назвал ее Французским заливом. Вдали резвились тюлени и киты, о величине которых можно было судить по выбрасываемым ими мощным фонтанам воды, видимым на расстоянии четырех миль. Наконец "Дункан" обогнул мыс Фроуорд, еще покрытый кое-где зимним льдом.
On the other side of the strait, in Terra del Fuego, stood Mount Sarmiento, towering to a height of 6,000 feet, an enormous accumulation of rocks, separated by bands of cloud, forming a sort of aerial archipelago in the sky.	По другую сторону пролива, на Огненной Земле, поднималась на шесть тысяч футов в небо гора Сармьенто - гигантское нагромождение утесов и скал, между которыми проползали облака, образуя как бы воздушный архипелаг.

It is at Cape Froward that the American continent actually terminates, for Cape Horn is nothing but a rock sunk in the sea in latitude 52 degrees.	В сущности, мысом Фроуорд и заканчивается Америка, ибо мыс Горн - не что иное, как утес, затерявшийся в океане под 56° южной широты. После мыса Фроуорд, между полуостровом Брансуик и островом Десоласьон, пролив суживается. Этот длинный остров вытянулся среди множества мелких островков, напоминая колоссального кита, выброшенного на усеянный валунами берег. Как не похож этот изрезанный конец Американского материка на ровные, правильные оконечности Африки, Австралии и Индии! Какая неведомая катастрофа искрошила этот огромный мыс, брошенный между двух океанов! Далее вместо плодородного побережья протянулись пустынные, дикие берега, изрезанные запутанным лабиринтом узких проток. "Дункан" неуклонно и безошибочно шел этими капризными извилинами, смешивая столбы дыма из своих труб с туманом, сквозь который порой проглядывали скалы. Не замедляя хода, яхта прошла мимо нескольких испанских факторий, обосновавшихся на этих безлюдных берегах.
At Cape Momax the straits widened, and she was able to get round Narborough Isles and advance in a more southerly direction, till at length the rock of Cape Pilares, the extreme point of Desolation Island, came in sight, thirty-six hours after entering the straits.	Затем пролив снова расширяется. "Дункан", обойдя крутые берега островов Нарборо, приблизился к южному побережью. Наконец, через тридцать шесть часов после входа в пролив, на "Дункане" увидели скалу мыса Пилар на самой окраине острова Десоласьон.
Before her stem lay a broad, open, sparkling ocean, which Jacques Paganel greeted with enthusiastic gestures, feeling kindred emotions with those which stirred the bosom of Ferdinand de Magellan himself, when the sails of his ship, the TRINIDAD, first bent before the breeze from the great Pacific.	Огромное, просторное, сверкающее море простиралось перед форштевнем "Дункана". И Жак Паганель, приветствуя море восторженным жестом, был взволнован не менее, чем сам Магеллан, когда его корабль "Тринидад" накренился под ветром Тихого океана.
CHAPTER X THE COURSE DECIDED	Глава X ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ
A WEEK after they had doubled the Cape Pilares, the DUNCAN steamed into the bay of Talcahuano, a magnificent estuary, twelve miles long and nine broad.	Через неделю после того, как "Дункан" обогнул мыс Пилар, он на всех парах вошел в бухту Талькауано - великолепную гавань длиной в двенадцать и шириной в девять миль.
The weather was splendid.	Погода была прекрасная.
From November to March the sky is always cloudless, and a constant south wind prevails, as the coast is sheltered by the mountain range of the Andes.	В этом краю с ноября по март на небе не видно ни одной тучки, и вдоль берегов, защищенных Кордильерами, неизменно дует южный ветер.
In obedience to Lord Glenarvan's order, John Mangles had sailed as near the archipelago of Chiloe as possible, and examined all the creeks and windings of the coast, hoping to discover some traces of the shipwreck.	По приказанию лорда Гленарвана Джон Манглс вел яхту вблизи берегов архипелага Чилоэ и других бесчисленных осколков этой части Американского материка.

A broken spar, or any fragment of the vessel, would have put them in the right track; but nothing whatever was visible, and the yacht continued her route, till she dropped anchor at the port of Talcahuano, forty-two days from the time she had sailed out of the fogs of the Clyde.	Здесь какой-нибудь обломок, сломанная мачта, кусок дерева, обработанный человеческой рукой, могли навести "Дункан" на след крушения "Британии". Но ничего такого не было видно. Яхта продолжала свой путь и, наконец, через сорок два дня после того, как покинула туманные воды Фёрт-оф-Клайд, бросила якорь в порту Талькауано.
Glenarvan had a boat lowered immediately, and went on shore, accompanied by Paganel.	Тотчас же Гленарван велел спустить на воду шлюпку, сел в нее вместе с Паганелем, и вскоре они высадились на берег у бревенчатого мола.
The learned geographer gladly availed himself of the opportunity of making use of the language he had been studying so conscientiously, but to his great amazement, found he could not make himself understood by the people.	Ученый-географ хотел было применить на практике свой испанский язык, над изучением которого он так добросовестно потрудился, но, к его крайнему удивлению, туземцы его не понимали.
"It is the accent I've not got," he said.	- Очевидно, у меня плохое произношение, - сказал он.
"Let us go to the Custom-house," replied Glenarvan.	- Отправимся в таможню, - сказал Гленарван.
They were informed on arriving there, by means of a few English words, aided by expressive gestures, that the British Consul lived at Concepcion, an hour's ride distant.	В таможне с помощью нескольких английских слов и вы разительных жестов ему дали понять, что английский консул живет в Консепсьоне, на расстоянии часа езды.
Glenarvan found no difficulty in procuring two fleet horses, and he and Paganel were soon within the walls of the great city, due to the enterprising genius of Valdivia, the valiant comrade of the Pizarros.	Гленарван легко нашел двух хороших верховых лошадей, и вскоре они с Паганелем уже въезжали в этот большой город, обязанный своим существованием предприимчивому Вальдивия, спутнику братьев Писарро.
How it was shorn of its ancient splendor!	Но в какой упадок пришел некогда великолепный город!
Often pillaged by the natives, burned in 1819, it lay in desolation and ruins, its walls still blackened by the flames, scarcely numbering 8,000 inhabitants, and already eclipsed by Talcahuano.	Подвергающийся набегам индейцев, пострадавший от пожара в 1819 году, со стенами, еще черными от огня, опустошенный, разоренный, он насчитывал теперь едва восемь тысяч жителей, уступая по значению соседнему городу - Талькауано.
The grass was growing in the streets, beneath the lazy feet of the citizens, and all trade and business, indeed any description of activity, was impossible.	Жители Консепсьона были до того ленивы, что улицы его зарастали травой, как луга. Никакой торговли, никакой деятельности, никаких дел.
The notes of the mandolin resounded from every balcony, and languishing songs floated on the breeze.	С каждого балкона неслись звуки мандолины, а из-за решетчатых ставен слышалось томное пение.
Concepcion, the ancient city of brave men, had become a village of women and children.	Консепсьон, бывший когда-то городом мужчин, стал селением женщин и детей.
Lord Glenarvan felt no great desire to inquire into the causes of this decay, though Paganel tried to draw him into a discussion on the subject.	Гленарван не выказал большого желания углубляться в причины такого упадка, хотя Паганель и порывался заговорить на эту тему.

He would not delay an instant, but went straight on to the house of Mr. Bentic, her Majesty's Consul, who received them very courteously, and, on learning their errand, undertook to make inquiries all along the coast.	Не теряя ни минуты, Гленарван отправился к консулу ее величества британской королевы Дж. Р. Бентоку, эсквайру, который принял его очень учтиво и, узнав историю капитана Гранта, взялся навести справки по всему побережью.
But to the question whether a three-mast vessel, called the BRITANNIA, had gone ashore either on the Chilian or Araucanian coast, he gave a decided negative.	Консул Бенток ничего не знал относительно того, было ли выброшено у тридцать седьмой параллели, на чилийском или арауканском побережье, трехмачтовое судно "Британия".
No report of such an event had been made to him, or any of the other consuls.	Ни каких подобных сведений не поступило ни к нему, ни к его коллегам, консулам других стран.
Glenarvan, however, would not allow himself to be disheartened; he went back to Talcahuano, and spared neither pains nor expense to make a thorough investigation of the whole seaboard.	Гленарвана это, однако, не обескуражило. Он вернулся в Талькауано и, не жалея ни хлопот, ни денег, разослал по всему побережью людей на разведку.
But it was all in vain. The most minute inquiries were fruitless, and Lord Glenarvan returned to the yacht to report his ill success.	Тщетно: самые подробные опросы прибрежного населения ничего не дали. Из этого следовало, что после крушения "Британии" от нее не осталось никаких следов. Гленарван уведомил своих спутников о безрезультатности предпринятых им розысков.
Mary Grant and her brother could not restrain their grief.	Мери Грант и ее брат не смогли скрыть горя. Прошло уже шесть дней со времени прибытия "Дункана" в Талькауано. Его пассажиры собрались на юте.
Lady Helena did her best to comfort them by loving caresses, while Jacques Paganel took up the document and began studying it again.	Леди Элен старалась утешить - конечно, не словами (что могла она сказать!), а ласками -детей капитана. Жак Паганель снова взялся за документ: он с глубочайшим вниманием рассматривал его, словно стремясь выпытать у него нечто новое.
He had been poring over it for more than an hour when Glenarvan interrupted him and said:	Уже целый час географ разглядывал документ, когда Гленарван вдруг обратился к нему:
"Paganel!	- Паганель!
I appeal to your sagacity.	Я полагаюсь на вашу проницательность.
Have we made an erroneous interpretation of the document?	Не ошибочно ли наше толкование этого документа?
Is there anything illogical about the meaning?"	Логичны ли дополненные нами слова?
Paganel was silent, absorbed in reflection.	Паганель ничего не ответил: он размышлял.
"Have we mistaken the place where the catastrophe occurred?" continued Glenarvan. "Does not the name Patagonia seem apparent even to the least clear-sighted individual?"	- Быть может, мы неверно определили предположительное место катастрофы? -продолжал Гленарван. - Разве слово "Патагония" не бросается в глаза даже самому недогадливому человеку?
Paganel was still silent.	Паганель продолжал молчать.
"Besides," said Glenarvan, "does not the word INDIEN prove we are right?"	- Наконец, слово "индеец" не говорит ли за то, что мы правы? - прибавил Гленарван.

"Perfectly so," replied McNabbs.	- Несомненно, - отозвался Мак-Наббс.
"And is it not evident, then, that at the moment of writing the words, the shipwrecked men were expecting to be made prisoners by the Indians?"	- А если так, разве не очевидно, что потерпевшим крушение в ту минуту, когда они писали эти строки, грозила опасность попасть в плен к индейцам?..
"I take exception to that, my Lord," said Paganel; "and even if your other conclusions are right, this, at least, seemed to me irrational."	-Тут я остановлю вас, дорогой Гленарван,-заговорил наконец Паганель. - Если ваши первые выводы верны, то последний, во всяком случае, мне не кажется правильным.
"What do you mean?" asked Lady Helena, while all eyes were fixed on the geographer.	- Что вы хотите сказать? - спросила леди Элен. Все взоры устремились на географа.
"I mean this," replied Paganel, "that Captain Grant is now a prisoner among the Indians, and I further add that the document states it unmistakably."	- Я хочу сказать, что капитан Г рант в настоящее время в плену у индейцев, - раздельно произнес Паганель, - и добавлю, что документ не оставляет никаких сомнений на этот счет.
"Explain yourself, sir," said Mary Grant.	- Объясните, господин Паганель, - попросила мисс Грант.
"Nothing is plainer, dear Mary. Instead of reading the document seront prisonniers, read sont prisonniers, and the whole thing is clear."	- Нет ничего легче, дорогая Мери: вместо того чтобы читать "станут пленниками", нужно читать "стали пленниками", и тогда все становится ясно.
"But that is impossible," replied Lord Glenarvan.	- Но это невозможно! - воскликнул Гленарван.
"Impossible! and why, my noble friend?" asked Paganel, smiling.	- Невозможно? А почему, мой уважаемый друг? -спросил, улыбаясь, Паганель.
"Because the bottle could only have been thrown into the sea just when the vessel went to pieces on the rocks, and consequently the latitude and longitude given refer to the actual place of the shipwreck."	- Да потому, что бутылка могла быть брошена только в тот момент, когда судно разбилось о скалы. Отсюда и вывод, что градусы широты и долготы, означенные в документе, указы вают место крушения.
"There is no proof of that," replied Paganel, "and I see nothing to preclude the supposition that the poor fellows were dragged into the interior by the Indians, and sought to make known the place of their captivity by means of this bottle."	- Это не доказано! - с живостью возразил Паганель. - Не вижу, почему потерпевшие крушение не могли бы попытаться дать знать с помощью этой бутылки, где они находятся, уже после того, как индейцы увели их вглубь материка.
"Except this fact, my dear Paganel, that there was no sea, and therefore they could not have flung the bottle into it."	- По одной простой причине, дорогой Паганель: для того чтобы бросить в море бутылку, надо, во всяком случае, быть у моря.
"Unless they flung it into rivers which ran into the sea," returned Paganel.	- Или, за отсутствием моря, у рек, впадающих в него.
This reply was so unexpected, and yet so admissible, that it made them all completely silent for a minute, though their beaming eyes betrayed the rekindling of hope in their hearts.	Удивленное молчание встретило этот ответ -неожиданный, но вполне приемлемый. По заблестевшим глазам слушателей Паганель мог понять, что в сердце каждого из них снова затеплилась надежда.
Lady Helena was the first to speak.	Первой прервала молчание леди Элен.
"What an idea!" she exclaimed.	- Какая мысль! - воскликнула она.

"And what a good idea," was Paganel's naive rejoinder to her exclamation.	- И какая хорошая мысль! - наивно добавил географ.
"What would you advise, then?" said Glenarvan.	-Так вы думаете... - начал Гленарван.
"My advice is to follow the 37th parallel from the point where it touches the American continent to where it dips into the Atlantic, without deviating from it half a degree, and possibly in some part of its course we shall fall in with the shipwrecked party."	- Я думаю, что надо найти место пересечения Американского материка тридцать седьмой параллелью и затем следовать вдоль нее, не уклоняясь ни на полградуса, до той точки, где эта параллель уходит в Атлантический океан. Двигаясь по этому маршруту, нам, быть может, и удастся найти потерпевших крушение на "Британии".
"There is a poor chance of that," said the Major.	- Слабая надежда, - заметил майор.
"Poor as it is," returned Paganel, "we ought not to lose it. If I am right in my conjecture, that the bottle has been carried into the sea on the bosom of some river, we cannot fail to find the track of the prisoners.	- Хоть и слабая, но нельзя пренебрегать и такой, -возразил Паганель. - Если предположение мое верно и бутылка была действительно принесена в океан водами одной из рек этого материка, мы непременно нападем на следы пленников.
You can easily convince yourselves of this by looking at this map of the country."	Смотрите, друзья мои, смотрите на карту этой страны: я все докажу вам с полной очевидностью!
He unrolled a map of Chili and the Argentine provinces as he spoke, and spread it out on the table.	Говоря это, Паганель разложил на столе карту Чили и аргентинских провинций.
"Just follow me for a moment," he said, "across the American continent.	- Смотрите же, - повторил он, - и следуйте за мной в этой прогулке по Американскому материку.
Let us make a stride across the narrow strip of Chili, and over the Cordilleras of the Andes, and get into the heart of the Pampas.	Переберемся через узкую полосу Чили. Перевалим через Андские хребты. Спустимся к пампасам.
Shall we find any lack of rivers and streams and currents?	Разве в этой местности мало рек, речек, горных потоков?
No, for here are the Rio Negro and Rio Colorado, and their tributaries intersected by the 37th parallel, and any of them might have carried the bottle on its waters.	Наоборот. Вот Рио-Негро, вот Рио-Колорадо, вот их притоки; все они пересечены тридцать седьмой параллелью, и все они свободно могли унести в море бутылку с документом.
Then, perhaps, in the midst of a tribe in some Indian settlement on the shores of these almost unknown rivers, those whom I may call my friends await some providential intervention.	Быть может, там, среди какого-нибудь оседлого племени индейцев, на берегу одной из этих малоизвестных рек, в каком-нибудь горном ущелье те, кого я вправе назвать нашими друзья ми, ждут, томясь в плену, чудесного избавления.
Ought we to disappoint their hopes?	Можем ли мы обмануть их надежды?
Do you not all agree with me that it is our duty to go along the line my finger is pointing out at this moment on the map, and if after all we find I have been mistaken, still to keep straight on and follow the 37th parallel till we find those we seek, if even we go right round the world?"	Разве вы не согласны, что нам на до неуклонно придерживаться линии, которую мой палец про водит сейчас по карте? А если, вопреки моим предположениям, я и на этот раз ошибаюсь, разве долг не велит нам двигаться по тридцать седьмой параллели, и если это понадобится для разыскания потерпевших крушение, то и совершить по ней кругосветное путешествие?

His generous enthusiasm so touched his auditors that, involuntarily, they rose to their feet and grasped his hands, while Robert exclaimed as he devoured the map with his eyes:	Эти великодушные слова, произнесенные Паганелем с таким воодушевлением, произвели глубокое впечатление на слушателей.
"Yes, my father is there!"	Все встали и стали пожимать ему руку.
"And where he is," replied Glenarvan, "we'll manage to go, my boy, and find him.	- Да, мой отец там! - крикнул Роберт, жадно глядя на карту.
Nothing can be more logical than Paganel's theory, and we must follow the course he points out without the least hesitation.	- И мы найдем его, где бы он ни был, мой мальчик, - заявил Гленарван. - Действительно, ничего не может быть логичнее толкования документа, сделанного нашим другом Паганелем, и надо без всяких колебаний идти по указанному им пути.
Captain Grant may have fallen into the hands of a numerous tribe, or his captors may be but a handful.	Капитан Грант мог попасть в плен к многочисленному племени или к племени небольшому.
In the latter case we shall carry him off at once, but in the event of the former, after we have reconnoitered the situation, we must go back to the DUNCAN on the eastern coast and get to Buenos Ayres, where we can soon organize a detachment of men, with Major McNabbs at their head, strong enough to tackle all the Indians in the Argentine provinces."	В последнем случае мы сами его освободим. В первом же - разузнав о положении капитана, мы возвращаемся на восточное побережье, садимся на "Дункан" и достигаем Буэнос-Айреса. Здесь майор Мак-Наббс организует такой отряд, который справится со всеми индейцами аргентинских провинций.

"That's capital, my Lord," said John Mangles, "and I may add, that there is no danger whatever crossing the continent."	- Правильно, правильно, милорд!- воскликнул Джон Манглс. - А я еще добавлю, что этот переход через материк безопасен. - Безопасен и неутомителен, - подтвердил Паганель. - Сколько людей совершили этот переход, не располагая нашими возможностями и не имея перед собой, как мы, великой цели, их воодушевляющей! Разве некий Базилио Вильярмо не прошел в 1782 году от Кармен-де-Патагонес до Анд? А чилиец, судья из провинции Консепсьон, дон Луис де ла Крус, выйдя в 1806 году из Антуко и перевалив через Анды, не добрался ли через сорок дней до Буэнос-Айреса, следуя по той же тридцать седьмой параллели? Наконец, полковник Гарсиа, г-н Альсид д'Орбиньи и мой почтенный коллега доктор Мартин де Мусси - разве они не изъездили этот край во всех направлениях, совершив во имя науки то, что мы собираемся совершить во имя человеколюбия! -Господин Паганель! Господин Паганель! - воскликнула Мери Грант дрожащим от волнения голосом. - Как отблагодарить вас за самоотверженность, которая подвергнет вас стольким опасностям!- Опасностям? - воскликнул Паганель. - Кто произнес здесь слово "опасность"? - Не я! -отозвался Роберт. Глаза мальчугана сверкали и были полны решимости. - Опасности! -продолжал Паганель. - Да разве они есть? И вообще, о чем говорить? Путешествие всего в каких-нибудь тысячу четыреста километров - ведь мы будем двигаться по прямой линии; путешествие, которое будет совершаться под широтами, соответствующими широтам Испании, Сицилии, Греции в Северном полушарии, значит, почти в таком же климате, наконец, путешествие, которое продлится не больше месяца. Да это прогулка!
"Monsieur Paganel," asked Lady Helena, "you have no fear then that if the poor fellows have fallen into the hands of the Indians their lives at least have been spared."	- Господин Паганель, - обратилась к нему леди Элен, - значит, вы думаете, что если потерпевшие крушение попали в руки индейцев, им пощадили жизнь?
"What a question?	- Думаю ли я, сударыня?
Why, madam, the Indians are not anthropophagi!	Но эти индейцы не людоеды!
Far from it.	Отнюдь!
One of my own countrymen, M. Guinnard, associated with me in the Geographical Society, was three years a prisoner among the Indians in the Pampas.	Один мой соотечественник, знакомый мне по Географическому обществу, Гинар, провел три года в пампасах в плену у индейцев.
He had to endure sufferings and ill-treatment, but came off victorious at last.	Правда, он перенес там немало страданий, с ним плохо обращались, но в конце концов он вышел победителем из этого испытания.
A European is a useful being in these countries.	В этих краях европейца считают полезным.

The Indians know his value, and take care of him as if he were some costly animal."	Индейцы знают ему цену и заботятся о нем, как о самом полезном животном.
"There is not the least room then for hesitation," said Lord Glenarvan. "Go we must, and as soon as possible.	-Итак, решено!- заявил Гленарван.- Нужно отправляться, и немедленно.
What route must we take?"	Каким будет наш путь?
"One that is both easy and agreeable," replied Paganel. "Rather mountainous at first, and then sloping gently down the eastern side of the Andes into a smooth plain, turfed and graveled quite like a garden."	- Нетрудным и приятным, - ответил Паганель. -Вначале горы, потом отлогий восточный склон Кордильер, а дальше - гладкая равнина с травкой и песочком: настоящий сад.
"Let us see the map?" said the Major.	- Посмотрим по карте, - предложил майор.
"Here it is, my dear McNabbs.	- Вот, дорогой Мак-Наббс.
We shall go through the capital of Araucania, and cut the Cordilleras by the pass of Antuco, leaving the volcano on the south, and gliding gently down the mountain sides, past the Neuquem and the Rio Colorado on to the Pampas, till we reach the Sierra Tapalquen, from whence we shall see the frontier of the province of Buenos Ayres.	Мы выступим из той точки чилийского побережья между мысом Румена и заливом Карнеро, где тридцать седьмая параллель вступает на Американский материк. Миновав столицу Араукании, мы горным проходом Антуко перевалим через Береговые Кордильеры, причем вулкан останется в стороне, на юге. Затем спустимся по пологим склонам гор, переберемся через Рио-Колорадо и двинемся через пампасы к озеру Салина-Гранде, к реке Гуамини, к Сьерра -Тапальке. В этом месте проходит граница провинции Буэнос - Айрес.
These we shall pass by, and cross over the Sierra Tandil, pursuing our search to the very shores of the Atlantic, as far as Point Medano."	Перейдя ее, мы поднимемся на Сьерра-дель-Тандиль и продолжим наши поиски до мыса Меданос на побережье Атлантического океана.
Paganel went through this programme of the expedition without so much as a glance at the map.	Описывая маршрут предстоящей экспедиции, Паганель даже не потрудился взглянуть на лежавшую перед его глазами кар ту: он не нуждался в ней.
He was so posted up in the travels of Frezier, Molina, Humboldt, Miers, and Orbigny, that he had the geographical nomenclature at his fingers' ends, and could trust implicitly to his never-failing memory.	Его четкая память, хранившая труды Фрезье, Молина, Гумбольдта, Мьерса, д'Орбиньи, не могла ни ошибиться, ни запутаться. Покончив с этой географической номенклатурой, Паганель прибавил:
"You see then, friend," he added, "that it is a straight course.	- Итак, друзья мои, путь наш прям.
In thirty days we shall have gone over it, and gained the eastern side before the DUNCAN, however little she may be delayed by the westerly winds."	В месяц мы его за кончим и будем на восточном побережье даже раньше "Дункана", если его хоть немного задержит в пути западный ветер.
"Then the DUNCAN is to cruise between Corrientes and Cape Saint Antonie," said John Mangles.	- Стало быть, "Дункану" придется крейсировать между мысами Корьентес и Сан-Антонио? -спросил Джон Манглс.
"Just so."	- Именно так.

"And how is the expedition to be organized?" asked Glenarvan.	- А какой вы наметили бы состав нашей экспедиции? - спросил Гленарван.
"As simply as possible.	- Самый малый.
All there is to be done is to reconnoiter the situation of Captain Grant and not to come to gunshot with the Indians.	Ведь наша цель - разузнать, что с капитаном Грантом. Мы же не собираемся сразу вступать в бой с индейцами.
I think that Lord Glenarvan, our natural leader; the Major, who would not yield his place to anybody; and your humble servant, Jacques Paganel."	Я думаю, пойдет лорд Г ленарван - он, разумеется, будет нашим предводителем; майор, который, конечно, никому не согласился бы уступить свое место; ваш покорный слуга Жак Паганель...
"And me," interrupted Robert.	-И я! - крикнул юный Грант.
"Robert, Robert!" exclaimed Mary.	- Роберт! Роберт! - остановила его сестра.
"And why not?" returned Paganel. "Travels form the youthful mind.	- А почему бы и нет? - возразил Паганель. -Юноши закаляются в путешествиях.
Yes, Robert, we four and three of the sailors."	Итак, мы четверо и трое матросов с "Дункана"...
"And does your Lordship mean to pass me by?" said John Mangles, addressing his master.	- Как, - спросил Джон Манглс Г ленарвана, - а меня вы не берете?
"My dear John," replied Glenarvan, "we leave passengers on board, those dearer to us than life, and who is to watch over them but the devoted captain?"	- Дорогой Джон, мы ведь оставляем на борту яхты наших пассажирок, то есть самое драгоценное для нас на свете. Кто лучше может о них позаботиться, чем преданный капитан "Дункана"!
"Then we can't accompany you?" said Lady Helena, while a shade of sadness beclouded her eyes.	- Так, значит, мы не сможем пойти с вами? -сказала леди Элен. Взор ее затуманился грустью.
"My dear Helena, the journey will so soon be accomplished that it will be but a brief separation, and-"	- Дорогая Элен, - ответил Г ленарван, - наше путешествие должно совершиться в кратчайший срок. Мы расстаемся не надолго, и...
"Yes, dear, I understand, it is all right; and I do hope you may succeed."	- Да, друг мой, я понимаю вас, - промолвила леди Элен. - Поезжайте, горячо желаю вам успеха!
"Besides, you can hardly call it a journey," added Paganel.	- К тому же это даже не путешествие, - заявил Паганель.
"What is it, then?"	- Что же это такое? - спросила леди Элен.
"It is just making a flying passage across the continent, the way a good man goes through the world, doing all the good he can.	- Да просто переход. Мы совершим его, как совершают путь земной все честные люди, творя добро по мере сил.
Transire beneficiendo-that is our motto."	Transire Benefaciendo - вот наш девиз.
This ended the discussion, if a conversation can be so called, where all who take part in it are of the same opinion.	Этими словами Паганеля спор закончился, если спором можно назвать разговор, все участники которого держатся одного мнения.
Preparations commenced the same day, but as secretly as possible to prevent the Indians getting scent of it.	В тот же день начались приготовления к экспедиции. Решено было держать их в строжайшей тайне, чтобы не привлечь внимания индейцев.
The day of departure was fixed for the 14th of October.	Отъезд назначили на 14 октября.

The sailors were all so eager to join the expedition that Glenarvan found the only way to prevent jealousy among them was to draw lots who should go.	Когда речь зашла о том, кто из матросов отправится, все они предложили свои услуги. Гленарван не знал, кого выбрать, и, не желая обидеть никого из этих славных малых, решил бросить жребий.
This was accordingly done, and fortune favored the chief officer, Tom Austin, Wilson, a strong, jovial young fellow, and Mulrady, so good a boxer that he might have entered the lists with Tom Sayers himself.	Так и было сделано. Повезло помощнику капитана Тому Остину, силачу Вильсону и Мюльреди, который, пожалуй, мог бы состязаться в боксе с самим Томом Сайерсом.
Glenarvan displayed the greatest activity about the preparations, for he was anxious to be ready by the appointed day.	Гленарван проявил исключительную энергию в этих приготовлениях. Он желал завершить их в назначенный день и добился этого.
John Mangles was equally busy in coaling the vessel, that she might weigh anchor at the same time.	Не менее энергично, чем Гленарван, действовал Джон Манглс.
There was quite a rivalry between Glenarvan and the young captain about getting first to the Argentine coast.	Он спешил запастись углем, чтобы немедленно выйти снова в море. Джону хотелось прибыть на аргентинское побережье раньше путешественников. И вот между Гленарваном и молодым капитаном возникло настоящее соперничество, и оно, конечно, послужило на пользу дела.
Both were ready on the 14th.	14 октября в назначенный час все были готовы.
The whole search party assembled in the saloon to bid farewell to those who remained behind.	В момент отплытия пассажиры яхты собрались в кают-компании.
The DUNCAN was just about to get under way, and already the vibration of the screw began to agitate the limpid waters of Talcahuano, Glenarvan, Paganel, McNabbs, Robert Grant, Tom Austin, Wilson, and Mulrady, stood armed with carbines and Colt's revolvers.	"Дункан" уже снимался с якоря, и лопасти его винта будоражили прозрачные воды бухты Талькауано. Гленарван, Паганель, Мак-Наббс, Роберт Грант, Том Остин, Вильсон и Мюльреди, вооруженные карабинами и кольтами, готовились покинуть яхту.
Guides and mules awaited them at the landing stairs of the harbor.	Проводники и мулы ждали их у конца бревенчатого мола.
"It is time," said Lord Glenarvan at last.	- Пора, - вымолвил наконец лорд Гленарван.
"Go then, dear Edward," said Lady Helena, restraining her emotion.	- Ну, отправляйтесь, друг мой, - стараясь сдержать волнение, ответила леди Элен.
Lord Glenarvan clasped her closely to his breast for an instant, and then turned away, while Robert flung his arms round Mary's neck.	Лорд Гленарван прижал ее к груди. Роберт бросился на шею сестре.
"And now, friends," said Paganel, "let's have one good hearty shake of the hand all round, to last us till we get to the shores of the Atlantic."	- А теперь, дорогие друзья, - воскликнул Паганель, - покрепче пожмем на прощанье друг другу руки, чтобы это рукопожатие чувствовалось до самой нашей встречи на берегах Атлантического океана!
This was not much to ask, but he certainly got strong enough grips to go some way towards satisfying his desire.	Это, конечно, было невозможно. Однако некоторые обнимались так горячо, что пожелание почтенного ученого могло, пожалуй, и осуществиться.

All went on deck now, and the seven explorers left the vessel.	Все, кто оставался, снова поднялись на палубу, а семеро путешественников покинули "Дункан".
They were soon on the quay, and as the yacht turned round to pursue her course, she came so near where they stood, that Lady Helena could exchange farewells once more. "God help you!" she called out.	Вскоре они высадились у набережной. Маневрировавшая в это время яхта подошла к ней ближе чем на полкабельтова . - Счастливого пути и успеха, друзья мои! - крикнула в последний раз леди Элен с юта.
"Heaven will help us, madam," shouted Paganel, in reply, "for you may be sure we'll help ourselves."	- Вперед! - скомандовал Джон Манглс машинисту.
"Go on," sung out the captain to his engineer.	- В путь! - как бы перекликаясь с капитаном, крикнул лорд Гленарван.
At the same moment Lord Glenarvan gave the signal to start, and away went the mules along the coast, while the DUNCAN steamed out at full speed toward the broad ocean.	И в тот момент, когда наши всадники понеслись по прибрежной дороге, "Дункан" на всех парах направился в открытое море.
CHAPTER XI TRAVELING IN CHILI	Глава XI ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ЧИЛИ
THE native troops organized by Lord Glenarvan consisted of three men and a boy.	Гленарван взял с собой четырех проводников-туземцев: трех мужчин и одного мальчика.
The captain of the muleteers was an Englishman, who had become naturalized through twenty years' residence in the country.	Во главе их стоял англичанин, проживший в этой стране более двадцати лет.
He made a livelihood by letting out mules to travelers, and leading them over the difficult passes of the Cordilleras, after which he gave them in charge of a BAQUEANO, or Argentine guide, to whom the route through the Pampas was perfectly familiar.	Занимался он тем, что отдавал внаем мулов путешественникам и был про водником через Кордильеры. Перевалив через горы, он обыкновенно передавал своих путешественников "бакеано" - аргентинскому проводнику, хорошо знакомому с дорогами в пампасах.
This Englishman had not so far forgotten his mother tongue among mules and Indians that he could not converse with his countrymen, and a lucky thing it was for them, as Lord Glenarvan found it far easier to give orders than to see them executed, Paganel was still unsuccessful in making himself understood.	Англичанин еще не совсем забыл в обществе индейцев и мулов свой родной язык и мог разговаривать с нашими путешественниками. Гленарван был очень рад, что благодаря этому индейцы понимали и выполняли его приказы, ведь Жаку Паганелю никак не удавалось объясниться с ними.
The CATAPEZ, as he was called in Chilian, had two natives called PEONS, and a boy about twelve years of age under him.	При проводнике (туземцы называли его "катапац") было два подручных пеона и двенадцатилетний мальчуган.
The PEONS took care of the baggage mules, and the boy led the MADRINA, a young mare adorned with rattle and bells, which walked in front, followed by ten mules.	Пеоны погоняли мулов, нагруженных багажом экспедиции, а мальчик вел "мадрину" -невысокую кобылу с бубенчиками. Мадрина шла впереди, десять мулов следовали за ней.
The travelers rode seven of these, and the CATAPEZ another.	На семи из них ехали наши путешественники, на восьмом - катапац.
The remaining two carried provisions and a few bales of goods, intended to secure the goodwill of the Caciques of the plain.	Остальные два мула были нагружены съестными припасами и рулонами ткани, которые должны были задобрить кациков .
The PEONS walked, according to their usual habit.	Пеоны шли, как они привыкли, пешком.

Every arrangement had been made to insure safety and speed, for crossing the Andes is something more than an ordinary journey.	Переход через Южную Америку обещал быть быстрым и безопасным. Перевалить через Анды не так-то легко.
It could not be accomplished without the help of the hardy mules of the far-famed Argentine breed.	Сделать это можно, только имея в своем распоряжении выносливых мулов, из ко торых наиболее ценятся аргентинские.
Those reared in the country are much superior to their progenitors.	У этих превосходных животных выработались свойства, какими порода их первона чально не обладала.
They are not particular about their food, and only drink once a day, and they can go with ease ten leagues in eight hours.	Они неприхотливы в пище, пьют раз в день, легко проходят сорок километров за восемь часов и сво бодно несут груз в четырнадцать арробов.
There are no inns along this road from one ocean to another.	На всем пути от одного океана до другого нет ни одного постоялого двора.
The only viands on which travelers can regale themselves are dried meat, rice seasoned with pimento, and such game as may be shot en route.	Обычно путешественники питаются в дороге сушеным мясом, рисом, приправленным перцем, и дичью, ко торую удается подстрелить.
The torrents provide them with water in the mountains, and the rivulets in the plains, which they improve by the addition of a few drops of rum, and each man carries a supply of this in a bullock's horn, called CHIFFLE.	В горах пьют из потоков, на равнине - из ручьев. К воде прибавляют несколько капель рома, хранящегося у каждого путешественника в бычьем роге - шифле.
They have to be careful, however, not to indulge too freely in alcoholic drinks, as the climate itself has a peculiarly exhilarating effect on the nervous system.	Впрочем, в тех краях лучше пить поменьше спиртного, ибо нервы и без того в очень возбужденном состоянии.
As for bedding, it is all contained in the saddle used by the natives, called RECADO.	А все постельные принадлежности заменяет туземное седло - рекадо.
This saddle is made of sheepskins, tanned on one side and woolly on the other, fastened by gorgeous embroidered straps.	Оно сделано из пелионов - бараньих шкур, дубленных с одной стороны и покрытых шерстью с другой, - и укрепляется на муле широкими, роскошно вышитыми подпругами.
Wrapped in these warm coverings a traveler may sleep soundly, and brave exposure to the damp nights.	Ночью путешественник, завернувшись в эти теплые пелионы, спокойно спит: ему нипочем никакая сырость.
Glenarvan, an experienced traveler, who knew how to adapt himself to the customs of other countries, adopted the Chilian costume for himself and his whole party.	Гленарван, бывалый путешественник, умеющий приноравливаться к местным обычаям, оделся сам и одел своих спутников в чилийские одежды.
Paganel and Robert, both alike children, though of different growth, were wild with delight as they inserted their heads in the national PONCHO, an immense plaid with a hole in center, and their legs in high leather boots.	Паганель и Роберт - большое дитя и малое -пришли в невыразимый восторг, когда просунули го ловы в чилийское пончо - широкий плащ с отверстием посередине, а на ноги натянули сапоги из лошадиной кожи.

The mules were richly caparisoned, with the Arab bit in their mouths, and long reins of plaited leather, which served as a whip; the headstall of the bridle was decorated with metal ornaments, and the ALFORJAS, double sacks of gay colored linen, containing the day's provisions.	И надо было видеть, какой вид имели их мулы в богатой сбруе, с арабскими удилами во рту, с длинными плетеными поводьями, служившими в то же время и кнутом, с металлическими украшениями на уздечке, с яркими альфорхас -двойными холщовыми мешками с дневным запасом продуктов.
Paganel, DISTRAIT as usual, was flung several times before he succeeded in bestriding his good steed, but once in the saddle, his inseparable telescope on his shoulder-belt, he held on well enough, keeping his feet fast in the stirrups, and trusting entirely to the sagacity of his beast.	Пока рассеянный Паганель взбирался на такого великолепного мула, животное три или четыре раза чуть не лягнуло его. Усевшись же в седло, с неразлучной подзорной трубой через плечо, и уперевшись ногами в стремена, наш ученый всецело положился на опытность своего мула, и надо сказать, что ему не пришлось в этом раскаиваться.
As for Robert, his first attempt at mounting was successful, and proved that he had the making in him of an excellent horseman.	Роберт же проявил замечательные способности к верховой езде. Двинулись в путь.
The weather was splendid when they started, the sky a deep cloudless blue, and yet the atmosphere so tempered by the sea breezes as to prevent any feeling of oppressive heat.	Погода была чудесная. Хотя на небе не было ни облачка, но зноя не чувствовалось - дул свежий ветер с моря.
They marched rapidly along the winding shore of the bay of Talcahuano, in order to gain the extremity of the parallel, thirty miles south.	Маленький отряд быстро продвигался по извилистым берегам бухты Талькауано, стремясь выйти в тридцати милях к югу на тридцать седьмую параллель.
No one spoke much the first day, for the smoke of the DUNCAN was still visible on the horizon, and the pain of parting too keenly felt.	Целый день быстро ехали среди камышей пересохших болот, но говорили мало: слишком живо было впечатление от прощания с оставшимися на яхте. Еще виднелся дым "Дункана", уже исчезавшего за горизонтом.
Paganel talked to himself in Spanish, asking and answering questions.	Все молчали, за исключением Паганеля: усердный географ задавал себе вопросы по-испански и отвечал сам себе на том же языке.
The CATAPEZ, moreover, was a taciturn man naturally, and had not been rendered loquacious by his calling.	Глава проводников - катапац - был человеком довольно молчаливым; к тому же и его профессия не очень располагала к болтовне.
He hardly spoke to his PEONS.	Он почти не разговаривал с пеонами.
They understood their duties perfectly.	Те прекрасно знали свое дело.
If one of the mules stopped, they urged it on with a guttural cry, and if that proved unavailing, a good-sized pebble, thrown with unerring aim, soon cured the animal's obstinacy.	Когда какой-нибудь из мулов останавливался, они подгоняли его гортанным криком, а если это не помогало, то преодолевали упрямство животного, метко швыряя в него камнями.
If a strap got loose, or a rein fell, a PEON came forward instantly, and throwing off his poncho, flung it over his beast's head till the accident was repaired and the march resumed.	Когда, случалось, ослабевала подпруга или сваливалась уздечка, пеон сбрасывал свой плащ и, покрыв им голову мула, приводил все в порядок, после чего животное снова пуска лось в путь.

The custom of the muleteers is to start immediately after breakfast, about eight o'clock, and not to stop till they camp for the night, about 4 P.	Погонщики мулов имеют обыкновение начинать дневной переход после завтрака, в восемь часов утра, и останавливаться на ночлег в четыре часа пополудни.
M. Glenarvan fell in with the practice, and the first halt was just as they arrived at Arauco, situated at the very extremity of the bay.	Гленарван сообразовался с этим обычаем. Когда катапац подал сигнал к остановке, путешественники, ехавшие весь день у пенистых волн океана, приближались к городу Арауко, расположенному в самой южной части бухты.
To find the extremity of the 37th degree of latitude, they would have required to proceed as far as the Bay of Carnero, twenty miles further.	Отсюда до места, где начинается тридцать седьмая параллель, - до залива Карнеро - надо было проехать к за паду еще миль двадцать.
But the agents of Glenarvan had already scoured that part of the coast, and to repeat the exploration would have been useless.	Но нанятые Гленарваном люди уже осмотрели всю эту часть побережья и не нашли никаких следов крушения. Новое обследование было бы излишним.

It was, therefore, decided that Arauco should be the point of departure, and they should keep on from there toward the east in a straight line.

Поэтому решили, что из Арауко экспедиция направится по прямой линии на восток. Маленький отряд остановился на ночь в городе, расположившись прямо во дворе одного трактира, благоустроенность которого оставляла желать лучшего. Арауко - столица Араукании,

крошечного государства, занимающего площадь всего в каких-нибудь сто пятьдесят лье в длину и тридцать в ширину. Населяют Арауканию молу че - эти первородные сыны Чили. Гордое и сильное племя молуче - единственное из племен Америки, которое никогда не подпадало под иноземное владычество. Правда, некогда город Арауко был захвачен испанцами, но население Араукании не подчинилось им. Оно оказывало им такое же сопротивление, какое теперь оказывает захватническим попыткам Чили. И по ныне государственный флаг его - белая звезда на лазурном фоне, - развеваясь на укрепленном холме, защищающем столицу, гордо говорит о независимости Араукани. Пока готовили ужин, Гленарван, Паганель и катапац прогуливались по городу, между домами с соломенными крышами. В Арауко, кроме церкви и развалин францисканского монастыря, не было ничего достопримечательного. Гленарван попытался разузнать что-нибудь о "Британии", но безуспешно. Несмотря на все старания Паганеля, никто из местных жителей не понимал его. Но раз родным языком их было, как и повсюду здесь, до самого Магелланова пролива, арауканское наречие, то, конечно, испанский язык мог пригодиться ему не больше древнееврейского. Но географ тешил если не слух, то глаз: разглядывая различные типы молуче, он как ученый испытывал истинную радость. Мужчины были рослые, с плоскими лицами медно - красного цвета, крупными головами с копной черных волос, все безбородые: у них было в обычае выщипывать себе бороду. Во взгляде их сквозило недоверие. Казалось, они предавались без делью, - безделью воинов, не знающих, чем заняться в мирное время. Их несчастные и отважные женщины несли на себе всю тяжелую работу по домашнему хозяйству, чистили лошадей и оружие, ходили за плугом, охотились за дичью вместо своих повелителей - мужчин. При всем этом женщины молуче умудрялись еще выделывать пончо - национальные плащи бирюзового цвета. Каждое из этих пончо требовало двух лет работы и стоило не меньше ста долларов. В общем, молуче - народ малоинтересный, с довольно-таки дикими нравами. Им свойственны почти все

человеческие пороки, но только одна доблесть -любовь к независимости. - Настоящие

спартанцы! - повторял Паганель после про гулки

за ужином. Конечно, почтенный ученый

преувеличивал, но он еще больше удивил своих собеседников, прибавив, что его французское сердце громко билось во время прогулки по городу Арауко. На вопрос майора, что же могло вызвать это внезапное сердцебиение, Паганель ответил, что волнение его было совершенно естественным, ибо еще не так давно один из его соотечественников занимал престол Араукании. Майор попросил географа сообщить имя этого монарха. Жак Паганель с гордостью назвал господина де Тоннена, бывшего адвоката из Перигё, доблестного человека, обладателя пышной бороды, который претерпел в Араукании то, что лишившиеся трона короли охотно называют "неблагодарностью своих подданных". Так как майор, услышав о бывшем адвокате, изгнанном с престола, насмешливо улыбнулся, то Паганель с полной серьезностью заметил, что, пожалуй, легче адвокату стать хорошим королем, чем королю хорошим адвокатом. Эти слова вызвали всеобщий смех. И тут же все выпили несколько глотков маисовой водки за здоровье бывшего короля Араукании - Орелия Антония I. Через несколько минут путешественники, завернувшись в свои пончо, уже спали крепким сном. На следующее утро, в восемь часов, маленький отряд двинулся вдоль тридцать седьмой параллели на восток. Шли в том же порядке: впереди - мадрина, сзади - мулы. Дорога про ходила по плодородной земле Араукании, богатой виноградниками и пастбищами. Но мало-помалу местность делалась все пустыннее. Изредка встречались то хижина "растреадорес" -индейских объездчиков диких лошадей, известных по всей Америке, то какая-нибудь заброшенная почтовая станция, служившая теперь приютом бродяге-туземцу. Две речки преградили за этот день путь отряду: Раке и Тубал, но в обоих случаях катапац нашел брод. У горизонта

тянулась горная цепь Анд, постепенно повышаясь и вырисовываясь все более частыми пиками по направлению к северу. Но это еще были только нижние позвонки огромного хребта, поддерживающего могучее туловище Нового Света. В четыре часа пополудни, после

перехода в тридцать пять миль, путешественники, встретив среди равнины рощицу из гигантских миртов, сделали здесь привал. Мулов разнуздали и расседлали, и они принялись щипать густую луговую траву. Из ярких двойных мешков -альфорхас - достали неизменное сухое мясо и рис. После ужина путешественники улеглись на землю и, закутавшись в бараньи пелионы, положив под голову седла - рекадо, погрузились в глубокий целительный сон. Катапац и пеоны бодрствовали поочередно всю ночь.