Центурион. Стойкий оловянный солдатик

— А вы думали, я пришел и вот этими своими конечностями убрал конкурента?

Четыре человека с одинаковыми лицами, одетые в однотонную одежду, одновременно вытянули ко мне руки. Я пожалел, что рубашки на Шибукае с длинными рукавами. Это не давало взглянуть на запястье пятого в династии каменного ножа. Зачем, впрочем? В каюте находились все его четверти.

Кстати, разговаривали они тоже синхронно. Я вспомнил, что такое поведение у многомеров означает желание угодить, понравиться.

— Никто пока вас не обвиняет, — сообщил я.

— Мне кажется, вы об этом думаете.

— Как, вы еще и мысли умеете читать?

Шибукай эл Руп тонко улыбнулся.

— Нет, конечно, — заявил он.

— В таком случае я могу считать ваши предыдущие слова лишь сказанными в сердцах и не имеющими отношения к реальности?

— Конечно. А я имею право подать на вас жалобу, ибо вы помешали моему досугу самым бесцеремонным образом. Учтите, мой тяжелый, нервный и неблагодарный труд требует величайшего напряжения сил. Окажись на моем месте любой ваш соплеменник… В общем, я стою в огне, словно оловянный солдатик из старой земной сказки. Единственный вид благодарности, на который я рассчитываю, это покой и деликатное обращение.

Политик очень эффектно развел все четыре пары рук. Потом сделал паузу. Я — ждал. Мне было интересно, чем он закончит.

— Впрочем, я воспринимаю происходящее как неизбежное зло и желаю лишь сократить общение с вами до минимума, — устало сказал Шибукай. — Если это не помешает вашему расследованию. При встрече передайте Бродигану, что я вместе с ним скорблю о его потере.

— Передам, — заверил я.

— И запомните — вы зря меня подозреваете.

— Неужели?

— Могу в этом поклясться любым принятым у вас образом.

Я окинул его испытующим взглядом.

Да нет, все нормально. Честное лицо, открытый взгляд — символ искренности. С другой стороны, я разговариваю с политиком. А уж они играть умеют великолепно. Иному профессиональному актеру сто очков вперед дадут.

В общем, здесь пока ничего больше не узнать. Только время зря уходит. Не пора ли двинуться дальше?

— В таком случае, — я встал и даже слегка поклонился, — у меня больше вопросов нет. Я оставляю за собой право вас вновь побеспокоить, как только они у меня появятся.

— Если вы пытаетесь быть вежливым, то советую больше не склонять передо мной голову, — сообщил политик. — У нашей расы это признак неуважения.

— Приму к сведению, — ответил я.

Теперь следовало уйти.

Я вывалился из каюты. В этой части пассажирского отделения стены коридора были выкрашены в салатный цвет, а пол покрывало что-то мягкое, напоминающее ковер. Топая по нему, я подумал, что корабль создали негуманоиды. И все вроде бы в нем правильно, придраться не к чему, а вот — чувствуется. Делали не люди.

Мелко семеня на коротких ножках, мимо меня пробежал толстенький уборщик. Мордочка у него была острая, хитрая. Я невольно на него покосился.

Нет, не набросился. А мог бы, учитывая происходящее. Преступнику хватило ума углядеть меня в списке пассажиров. Значит, так просто он не отступится. Интересно, каким образом киллер попытается меня убрать сейчас?

Хотелось пить. Я прошел к питьевому фонтанчику, благо до него было рукой подать. Углядев на пульте управления значок воды, ткнул в него пальцем. Из рожка полилась тоненькая струйка.

Уже наклоняясь к ней, я подумал, что вода вполне может быть отравлена. Тут и симбионт не поможет, кстати. Потом я припал к струйке и сделал первый глоток. Вода оказалась прохладной и очень вкусной, словно из горного ручья.

Вдоволь напившись, я решил, что выбрал правильную тактику. Опасаться следует, но зацикливаться на опасениях не стоит. Иначе, вместо того чтобы вести расследование, только и останется, что прятаться по углам. И с водой все вполне логично. Киллеру требуется время на подготовку очередного сюрприза, и следить за подобными мелочами он просто не успевает. Интересно, как он тогда попытается меня достать? Поживем — увидим.

Я хмыкнул.

Между прочим, убийцей запросто может оказаться и сам корабль. Как известно, синдрому Джекила и Хайда подвержены и биомеханические создания.

Обдумав эту мысль, я решил, что ее следует принять как запасную версию. Однако в первую очередь надлежало заняться пассажирами.

Память у меня хорошая, и список многомеров я запомнил, но все же по привычке заглянул в персоналку. Вычеркивать из него Шибукая было рановато, однако на главного подозреваемого он пока не тянул. Ну да, болтун и враль, наверняка — негодяй, но мало ли таких на свете? И не все они становятся убийцами.

Не заняться ли мне многомерами с неполными телами? Их трое. Чем не вариант? Может, кто-то из них всего лишь прячет свою четверть среди пассажиров иных рас? Это дает ему свободу действий, необходимую киллеру.

Я передвинул имена многомеров с неполными телами в начало списка.

Хорошо бы получилось взглянуть на их запястья. Они правду покажут.

Прикинув по плану корабля, кто из подозрительной троицы находится ближе, я уверенно зашагал по коридору. Покрытие пола слегка пружинило под ногами, потом оно изменилось и стало тихо шуршать, словно песок на омываемом океанскими волнами пляже. Дувший в коридоре легчайший ветерок принес запах ванильного мороженого.

Oно-то тут откуда? Какая раса любит это лакомство?

Не расслабляйся, одернул я себя, хочешь выжить — максимум внимания. Следует замечать любые мелочи и быть готовым к сюрпризам. В противниках у тебя сейчас настоящий профи.

Мимо пробежал еще один уборщик, потом попалась стайка неторопливо ползущих по стене змеек, обслуживающих вентиляцию. Уборщика я проводил внимательным взглядом, а змейки показались слишком медлительными, чтобы опасаться всерьез. Несмотря на это, я обошел их стороной.

Вот до нужной двери осталось лишь с десяток шагов. Я ее уже видел, массивную, окрашенную безвкусной серебрянкой. На ней было нарисовано животное, смахивающее на кита.

Из стены послышался голос корабля. Теперь в нем явственно слышались металлические нотки. Классический такой командирский голос.

— Центурион Беск Маршевич, признаю вас совершившим убийство четверти известного политика Бродигана эп Капа. Советую без сопротивления принять участие в процедуре вашего ареста.

6

Змейка с рубиновыми глазками попыталась вцепиться мне в ногу смахивающими на сахарные шильца зубами. Делала она это так медленно, что я успел шагнуть в сторону. При желании ее можно было щелкнуть по носу, но я не стал этого делать. За что? Ни в чем бионт виноват не был. Просто выполнял глупый приказ.

Из стены выдвинулось влажное, красного цвета рыльце и плюнуло в меня стальной стрелкой. Без труда от нее увернувшись, я подумал, что пора на что-то решиться.

Скоро действие симбионта закончится, и время для меня вновь двинется с привычной скоростью. Тогда-то антитеррористические сюрпризы корабля и станут по-настоящему опасными. А выбор скуден. Либо сдаться, либо найти надежное укрытие. Если я позволю себя арестовать, то на расследовании можно поставить крест. Между прочим, преступник явно рассчитывает закончить свою работу до первой остановки, до появления на борту толпы стражей порядка. Это случится через четыре дня. А пока хозяин положения он. Кстати, кто сказал, что он оставит меня в живых? И проще пареной репы покончить с человеком, находящимся под стражей.

Что я смогу сделать, если останусь на свободе? С честью погибнуть в бою? Лучший вариант, чем подохнуть в камере, но мне бы хотелось остаться в живых. Значит, для начала следует где-нибудь отсидеться, выиграть время. Где корабль не имеет права шпионить за пассажирами? В каютах, конечно. Вот только в чужую мне не попасть, а до своей далеко.

Я переместился за угол, достал персоналку и выдвинул ее экран. За время, пока загружалась карта корабля, в меня успел пустить струю один из находившихся поблизости паучков — ароматизаторов воздуха. Исторгнутая им жидкость в этот раз пахла очень неприятно. Кислотой, кажется.

Откуда он ее раздобыл? Вроде бы некоторым видам мыслящих нравится ее запах. Некоторым, но только не мне.

Увернувшись от смертоносной струйки, я еще передвинулся по коридору и взглянул на карту. Одно подходящее место поблизости имелось. Если повезет…

Я увернулся от нацеленного в меня зазубренного диска. Тот пролетел на расстоянии ладони от моего носа и словно бритвой вспорол обшивку коридора. Мне некогда было даже узнавать, кто его в меня метнул. Время рывками то ускорялось, то замедлялось, и я знал, о чем это говорит.

А до заветной двери оставалось еще шагов десять. Вот наконец они сделаны. Тут следовало подождать, пока откроется дверь. Открылась. Я скользнул внутрь и принялся ждать, когда она закроется. Закрылась.

Слава богу!

Мой симбионт окончательно сдох. Почувствовав, как мир вокруг на мгновение померк, я привалился к стене и облегченно вздохнул.

Прорвался. И симбионт, красавец, не подвел. Только расслабляться рано. Надо действовать.

Я огляделся.

Кафельный пол, что-то вроде кабинок из вещества, смахивающего на прессованную фанеру, лавка, на которой стопкой сложены тигровой расцветки шкуры. Рядом с ними — кучка уже уснувших живых украшений.

Что и требовалось. В соседней комнате бассейн огнедышащих ящеров, а здесь их раздевалка. Причем мне повезло, и она в данный момент пуста. Надолго ли? Судя по доносящемуся из-за стены взрыкиванию, а также по скинутой одежонке, времени у меня не очень много.

Что будет, когда ящеры вволю накупаются в пепле и вернутся сюда? Как они на меня отреагируют? Вряд ли душевно, скорее — наоборот. Значит, меня к этому моменту здесь быть не должно.

Я выключил персоналку.

Вот так. Теперь корабль меня не найдет и через нее. Осталось лишь придумать, что делать дальше. На симбионта надеяться пока нечего. Ему надо отдохнуть не менее пары часов. У меня этого времени нет. Что делать?

Я вновь огляделся.

Пол, потолок, стены, лавка, дверь. Что еще?

По идее, здесь должна быть вентиляция. Чем не возможность спрятаться? Найти ее, раздвинуть створки, пролезть внутрь и отправиться путешествовать по внутренностям корабля. Он огромен, не меньше средней руки города. Это хорошо. Надлежит не только найти внутри него безопасное место, но и сохранить возможность продолжить расследование. Каким образом? Мне нужны союзники, помощники. И они не должны подчиняться кораблю. Можно ли надеяться таких найти?

Ответ я знал.

Попутчики. Такой огромный организм без них обойтись не может. Они есть везде. Значит, сейчас мне следует сначала обнаружить укрытие, а потом войти в контакт с живущими на корабле попутчиками и, если они разумны, попытаться навербовать из них помощников. Это уже похоже на план. А остальное додумается потом.

Я оглянулся на дверь.

Рычание теперь слышалось уже рядом с ней. Это означало, что пора сматывать удочки.

Вентиляцию я нашел легко, чуть ли не мгновенно, поскольку ее никто и не думал маскировать. Внимательно осмотрев стены, в одной из них я обнаружил прорези.

Милое дело.

Теперь осталось только хорошенько ухватиться за эти прорези и раздвинуть одну из них на максимальную величину. Отверстие получилось не очень большое, но при желании, извиваясь как червяк, в него залезть можно.

Куда оно ведет? Увидим. Главное — там меня преследователям достать не удастся.

Раздвигая себе дорогу руками, я полез внутрь корабля.

7

— Ну хорошо, — сказал мне король крыс, — а в чем сила людей?

— В том, что они правильно думают, — ответил я. — А в чем сила крыс?

— Они умеют выживать, а выживание — главное в жизни. Мечты, желания, моральные ценности, общественные отношения являются не более чем добавками. Без умения выживать любой мыслящий, пусть у него семь пядей во лбу, быстро станет мертвым куском мяса. Понимаешь? А мы, крысы, умеем выживать очень хорошо.

Я пожал плечами.

— И это — все? Но в чем тогда ваша главная цель?

— Я повторяю — выжить и еще раз выжить как вид, дав жизнь потомству. Вот суть. Остальное можешь добавить по вкусу. Если это увеличит наши шансы на выживание, мы даже на это согласимся.

— Скрываясь в вентиляционных трубах и тканях, соединяющих органы корабля?

— Чем плохо? Кстати, ты тоже оказался у меня в норе, желая выжить. Такая ли большая между нами разница? И насколько ты будешь свободен, когда твои неприятности кончатся, когда вновь станешь полноправным пассажиром?

Спорить с ним стоило большого труда, но было интересно.

Я невольно огляделся. Нора, в которой мы сидели, как и положено королевским апартаментам, поражала размерами и великолепием.

При желании в ней можно было даже встать и походить, не рискуя задеть головой потолок. В дальнем углу располагалось удобное лежбище, покрытое разводами бархатного мха, явно очень чистого и мягкого. Рядом с ним находился лоток с едой, в котором вяло шевелилось нечто размером с руку, мохноногое, зеленого цвета. Дальше шли стеллажи со статуэтками неки-богов. Ряд коробов из вещества, похожего на толстую вощеную бумагу. Что в них, я не знал, да и узнать не пытался. И наконец, неподалеку от входа располагались мы с королем. Мы сидели за низким, явно растительного происхождения столиком. Время от времени он принимался раскачиваться, и стоящие на нем стаканы с фиолетового цвета напитком начинали опасно двигаться. Из чего был приготовлен напиток, я не знал, да это меня и не интересовало, достаточно было того, что он вкусный и питательный.

— Оставайся с нами, — предложил король крыс. — Вы, люди, не очень выносливые создания. А у нас ты выживешь. Мы умеем это делать и тебя научим.

Я испытующе глянул в его блестящие, похожие на пуговки глаза, усмехнулся.

— Твои предки — тоже с Земли.

— Именно поэтому я и предлагаю остаться у нас. Из чувства родства. Наши предки с одной планеты. Тебе повезло, что ты попал на корабль, которому вот уже много тысяч лет сопутствуем именно мы. А везением надо пользоваться.

— При этом вы по-прежнему будете получать с меня плату за проживание?

— И это тоже. Кто откажется от еды и вещей прямиком из магазина? Стащить их нетрудно, но, если мы будем этим заниматься, корабль может разгневаться и прекратить наше выживание. Ты же не воруешь, а покупаешь. Это — правильно, это нам неопасно.

— Когда-нибудь мои деньги закончатся, и я стану бесполезен.

— К этому времени мы уже научим тебя выживать, и ты все равно будешь ценным членом нашей стаи.

Я помолчал.

Никаких шуток. Предложение было сделано всерьез.

— Можешь подумать. До следующей остановки еще два дня. Срок более чем достаточный.

Король крыс слегка обнажил кривые, желтоватые клыки, ловко пригладил ладонями редкие волоски на голове, поерзал на сиденье из белого, словно мел, почечного корабельного камня. Он явно выбирал позу, при которой ему не будет мешать небольшой рудиментарный хвостик.

— Один из основных принципов выживания — это умение договариваться, не так ли? — поинтересовался я.

— Именно. Примерно такой же важный, как умение маскироваться и умение видеть.