— И еще мне сказали, что вы боитесь нового нападения?
— Я пока жив. Значит, рано или поздно киллер попытается отработать контракт полностью.
— Возможно, и явившись лично, — предположил я.
— Пожалуй.
— Много на борту других многомеров?
— Около двух десятков. Я знаю это, поскольку наводил у корабля справки. Однако расположились они в каютах подешевле, а те находятся в отдаленной части корабля. Это исключает возможность прыжка через четвертое измерение. Я имею в виду вариант — из каюты в каюту.
— А каюта Шибукая?
— До нее рукой подать. Однако не думаете же вы, что он прячет киллера у себя? Это исключено.
— Может ли кто-то из ваших соплеменников сделать прыжок из коридора? Подойти на необходимое расстояние и прыгнуть?
— За каютами корабль имеет право наблюдать лишь в крайних случаях. Кстати, сейчас он находится здесь лишь потому, что вас сопровождает. А вот коридоры просматриваются полностью. И я за отдельную плату попросил глаз не спускать с соотечественников, особенно если они приблизятся на опасное расстояние к моему жилищу.
— Так и есть, — подтвердил корабль. — Наблюдение проводилось и будет продолжаться.
— Ни один из многомеров подозрений не вызвал? — спросил я.
— Нет.
— Чем еще ваша раса отличаетесь от людей с Земли? — поинтересовался я у политика.
— Мы выносливее вас, и есть еще одна мелочь…
Ближайший ко мне Бродиган сдвинул рукав халата и показал запястье правой руки. На нем виднелось четыре крупных кружочка. Один из них был очень бледным, словно выцветшим.
— Здесь обозначено количество тел? — предположил я.
— Да. Со смертью четверти обозначающий ее кружочек в течение суток исчезнет полностью.
— Понятно, — сказал я.
— Знаете, а вы не так глупы.
— Для человека с планеты Земля?
— Именно.
— У меня есть скрытые резервы, — сообщил я.
— Вот как?
— Будьте уверены.
— Кажется, я начинаю надеяться, что расследование закончится удачей. Есть ко мне еще вопросы?
— Где вы храните свою мертвую четверть? — поинтересовался я.
— Моя каюта оборудована большой морозильной камерой, и я использовал ее. По возвращении на родную планету следует совершить обряд захоронения. А пока приходится терпеть. Вам приходилось когда-нибудь долго держать руку в контейнере со льдом? Представляете ощущения?
— Сочувствую.
Бродиган невесело ухмыльнулся.
— Я уже говорил, что настоящий политик должен быть стойким и терпеливым. Честно говоря, бывало и хуже.
— Во время обряда захоронения тело предадут земле? — спросил я. — Что вы при этом будете чувствовать?
— На физическом уровне — ничего. Во время обряда мертвую четверть отсекают. Это не очень больно.
Мы некоторое время помолчали. Потом политик спросил:
— На этом вопросы иссякли?
— Да, — ответил я. — Конечно, потом возникнут новые.
— С чего начнете поиски убийцы?
— С раздумий, как и положено.
4
Легкий запах био-масла. Хороший кофе и мягкий диван. Огромное лицо корабля.
— Кое-какие соображения у меня есть, — признался я, разглядывая предмет, лежавший на полу рядом с соседним диваном. Он здорово смахивал на обычный комнатный тапочек.
— Сообщи, — потребовал корабль.
— Покушение в ресторане и убийство четверти Бродигана совершены по одному принципу. Некто сумел получить доступ к твоим данным, вычислил цель, а потом попытался ее убрать. Получается, ты прав. Это — профи.
— Логично, — сказал корабль.
— Мы знаем того, кому случившееся выгодно. К бабушке не ходи, это соперник Бродигана. Получается, заказчик преступления нам известен. Да толку-то?
— А другие версии возможны?
— Да. Однако пока не вижу на них и намека. Значит, следует заняться самой очевидной. То есть мы должны придумать, как поймать киллера. И сроку у нас — четыре дня. Негусто.
— Что нам надлежит сделать?
— Определить убийцу как можно скорее. Он наверняка готовится к следующему покушению.
— Нужны дополнительные факты?
— Они самые. Каким образом убийца сумел взять под контроль твоих бионтов? Почему ты не смог ему противостоять?
— Хороший вопрос.
— Кто бы спорил? Корабль, ты можешь на него ответить? Он внедрил в твою систему программу-шпиона?
— Я сделал все возможные проверки. Получается, время от времени в мою систему неизвестно откуда поступает пакет вредоносных программ. Система пытается их отловить и уничтожить, но у нее не получается. Украв какую-нибудь информацию или совершив с помощью одного из моих бионтов необходимые действия, вредоносные программы распадаются, перестают существовать.
— Откуда они берутся?
— Не смог этого определить.
Я покачал головой.
— Ну и дела! Получается, ты не можешь противостоять ведущейся на тебя атаке? В любой момент неведомый преступник способен, к примеру, заставить совершить преступление не только твоего бионта, но и тебя, корабль?
— Это не так просто сделать. Я не бионт, мой мозг гораздо сложнее и снабжен множеством систем защиты.
— Но гарантию, что подобного не случится, ты дать не можешь?
— Поэтому я и обратился к тебе за помощью. Как видишь, самостоятельно справиться с противником у меня не получается.
Я вздохнул.
Вполне логично, между прочим. И мне остается лишь продолжать расследование, надеясь остановить киллера.
— Вредоносные программы блокируют возможность узнать, каким образом они поступают в твою систему?
— Конечно.
— Есть у тебя соображения на этот счет?
— Прямой контакт. Как ты знаешь, в моем теле есть вживленные блоки, и они расположены так, чтобы к ним могли добраться ремонтники.
— Где они находятся?
— Один здесь, в этой комнате.
— А еще?
— В коридорах есть два десятка точек, откуда можно к ним подсоединиться. Блоки скрыты складками кожи, но, если знать, где они расположены, найти их нетрудно. А построен я по типовой схеме, и она не является тайной.
— Ты ведешь наблюдения за коридорами. Значит, должен был видеть того, кто что-то подсоединял к этим точкам.
— Необязательно. Есть гаджеты небольшого размера, которым достаточно расстояния в несколько шагов. Благодаря этому атака на мою систему может выглядеть вполне безобидно. Некто, спрятав в кармане такую штучку, идет прогуляться по коридорам. Он неторопливо проходит мимо одной из точек, а пока он идет, гаджет успевает взломать защитный код и сделать свое черное дело.
— Имело смысл определить, кто из многомеров в момент атаки находился рядом с точкой, через которую она велась. За данную комнату ты спокоен?
— Да. В самом начале рейса оба соперника-политика нанесли мне по визиту вежливости, и более в нее не заглядывал ни один многомер. А вот коридоры…
— Тебе должна помочь статистика, — подсказал я. — Надо определить, какие многомеры находились возле точек в момент первой атаки, второй и последующих. Преступник тот, кто каждый раз был возле одной из точек.
— Очень хорошая идея. После первой атаки она мне тоже пришла в голову.
— Каков результат?
— Никакого, — ответил корабль. — Нет таких.
— Как я понимаю, это означает, что киллер может и не принадлежать к расе многомеров. Еще него могут быть сообщники.
— В таком случае под подозрение попадают все мои пассажиры. Убийцей может оказаться кто угодно. И времени, чтобы его вычислить, у нас совсем немного.
— Думаю, опускать руки не следует. Можно получить план расположения точек?
— Без проблем. Открой доступ к своей базе данных.
Я достал из кармана персоналку и набрал необходимую комбинацию знаков. Потом растянул квадратик экрана до размера ладони и взглянул на него. Как раз в этот момент персоналка тихо пискнула. Файл был получен.
Вот так. Птичка по зернышку клюет. Глядишь, что-нибудь и прояснится.
— Спасибо, — сказал я. — Добавь-ка еще и список многомеров у тебя на борту. Особо отметь тех, у кого тела не в комплекте. Кроме того, я хочу получить из твоей памяти все имеющиеся о них сведения.
— Те, у кого тела неполные, заслуживают особого внимания?
Я пожал плечами.
— Вполне возможно, но пока я ни в чем не уверен. Расследование только начинается.
— Если нужно для дела…
Моя персоналка снова пискнула.
Ну вот, пока хватит.
Я устроился на диване поудобнее и занялся изучением полученной информации. Это заняло около часа, но того стоило. Допивая очередную чашечку кофе, я подумал, что теперь знаю о многомерах гораздо больше.
Поможет ли мне это? Будущее покажет. Бесполезной информации не бывает.
Я поставил на столик пустую чашечку, а потом встал и сладко потянулся.
— Уже есть какие-то дельные мысли? — осторожно поинтересовался корабль.
— Конечно, — ответил я. — Начну-ка я опрос возможных подозреваемых.
— Кто будет первым?
— Конкурент и заклятый враг пострадавшего. Он политик, и ему следует быть вне подозрений. Значит, он окажется словоохотлив. Расследование удобнее всего начинать с самого говорливого.
5