Родители и дети. Психология взаимоотношений

Галигузова Л. Н. Формирование потребности в общении со сверстниками у детей раннего возраста // Развитие общения дошкольников со сверстниками. – М.: Педагогика, 1989.

Гарбузов В. И. Нервные дети. – М.; Л.: Медицина, 1990.

Захаров А. И. Детские неврозы. – СПб.: РЕСПЕКС, 1995.

Козловская Г. В. Нарушения психического развития у детей раннего возраста в условиях шизофреногенной семьи // Социо-когнитивное развитие ребенка в раннем детстве. – М., 1995.

Копыл О. А., Бас Л. Л., Баженова О. В. Готовность к материнству: выделение факторов и условий психологического риска для будущего развития ребенка. – М.: Синапс, 1994.

Корницкая С. В. Влияние содержания общения со взрослым на отношение к нему ребенка: Автореф. дис. …канд. психол. наук. – М., 1975.

Лисина М. И. Общение, личность и психика ребенка. – М.;Воронеж, 1997.

Лисина М. И., Авдеева Н. Н. Развитие представления о себе у ребенка первого года жизни // Исследования по вопросам возрастной и педагогической психологии / Под ред. М. И. Лисиной. – М., 1980, с.32–55.

Мещерякова С. Ю. Психологический анализ «комплекса оживления у младенцев»: Дис. …канд. психол. наук. – М., 1979.

Мещерякова С. Ю., Авдеева Н. Н., Ганошенко Н. И. Изучение психологической готовности к материнству как фактора развития последующих взаимоотношений ребенка и матери // Соросовские лауреаты. Философия. Психология. Социология. – М.,1996.

Рузская А. Г. Отношение детей дошкольного возраста к разным вариантам общения со взрослым // Развитие общения у дошкольников. – М., 1974.

Скобло Г. В., Северный А. А., Баландина Т. А. Психические расстройства у детей первых лет жизни и психическое здоровье их родителей // Социо-когнитивное развитие ребенка в раннем детстве. – М.,1995.

Смирнова Е. О. Теория привязанности: концепция и эксперимент // Вопросы психологии, 1995, N 3.

Филиппова Г. Г. Мотивационная основа материнского поведения: филогенетический аспект // Социо-когнитивное развитие ребенка в раннем детстве. – М.,1995.

Эриксон Э. Детство и общество. – СПб., 1996.

Ainsworth M. D. S., Bell S. M., Stayton D. J. Individual differences in strange situation in one year olds // H. R. Schaeffer (ed.). The origin of human social relations. – L., 1971.

Baumrind D. Current patterns of parental authority // Developmental psychology monograph, 1971, 4 (1, pt.2).

Bowlby J. A secure base: clinical applications of attachment theory. – L., 1988.

Clarke-Stuart A. R. Ineractions between mothers and their young children: characteristics and consequences // Monographs of the Society for Research in Child Development, 1973, v.30, 153.

Maccoby E. E. Social development. Psychological growth and the parent-child relationship. – N.Y., 1980.

Schaefer E. S. Converging conceptual models for maternal behaviour and for child behaviour. – N.Y., 1961.

Sears R. R., Maccoby E. E., Levin H. Patterns of child rearing. – Evanston, 1957.

Yarrow L. J. Research in dimensions of early maternal care // Merril – Palmer Quarterly, 1963, 9.

8. Особенности материнского отношения к ребенку до и после его поступления в школу[8]

Переход ребенка из детского сада в школу влечет за собой изменение его социальной позиции.

В условиях всеобщего школьного обучения она реализуется в стремлении ребенка к социальному положению школьника. Л. И. Божович считает, что у семилетнего ребенка появляется переживание своего социального Я (1995). Старшие дошкольники начинают стремиться к новому положению в системе доступных общественных отношений и к новой общественно значимой деятельности. Это стремление находит свое конкретное выражение в выполнении тех или иных поручений взрослых, принятии на себя каких-то обязанностей (например, стать помощниками в семье и т. д.).

Родители, сознательно или стихийно перестраивая свое отношение к будущему школьнику, связывают взросление ребенка в большинстве случаев с изменением его социального положения: был дошкольник – стал школьник. Соответственно возрастают и требования взрослых к семилетнему ребенку: от ребенка ждут большей серьезности, внимательности, усидчивости.

В начальной школе резко изменяются требования не только к интеллектуальным, но и к волевым качествам ребенка, его способности к саморегуляции. Появляется проблема отметки, которая разделяет учеников на успевающих и неуспевающих, а для родителей отметка нередко становится средством удовлетворения их амбиций, честолюбия и иногда ложно понятых приоритетов. Впервые успех ребенка явно связывается социумом не только с его умственными способностями, но и с особенностями семейного воспитания, поэтому для родителей большое значение приобретает демонстрация социально одобряемых норм родительского отношения. Родители стремятся показать, что воспитание ребенка в семье осуществляется правильно и что они делают все возможное для его развития. Однако иногда родители не осознают, насколько важно для ребенка признание социальной ценности его индивидуальных качеств. Ему необходимо знать, что его понимают и принимают таким, каков он есть, со всеми его достоинствами и недостатками, вне зависимости от его социальных успехов.

Для младшего школьника важно знать, что родителям интересен он сам, а не его достижения в учебе, так называемые родительские представления о «хорошем ребенке». Гроув установил, что чем больше поведение матери ориентировано на поддержку и чем мягче наказания, к которым она прибегает, тем более благоприятны условия для развития у детей положительного самоотношения (Бернс, 1986).

Е. О. Смирнова (Смирнова,1980) показала, что причину трудностей в обучении следует искать в несформированности личностных форм общения младшего школьника с родителями, в неумении родителей построить общение с ребенком по типу «ребенок – взрослый как равный», в привычке родителя общаться с уже повзрослевшим ребенком по сложившемуся в дошкольном детстве стереотипу. По данным нашего исследования, инфантилизация ребенка матерью приводит к конфликтности его образа Я. Ребенок чувствует себя более взрослым, чем его считают родители, и собственные оценки ребенка приходят в противоречие с оценками родителей. У него начинает формироваться неуверенность в себе, он сомневается в своей способности добиться успеха в учебной деятельности.

Исследования показывают, что признание ребенка, его поддержка в семье непосредственно влияют на процесс адаптации младшего школьника в коллективе сверстников. У родителей, имеющих робких, пассивных, беспомощных детей, обнаруживается тенденция к симбиотическим, гиперопекающим отношениям. Родители стремятся изолировать своего ребенка от детского окружения, лишают самостоятельности. Они склонны к постоянному назиданию и морализированию, прибегают к унижению, физическим наказаниям ребенка. Эти особенности отношений в разных комбинациях отрицательно влияют на адаптацию ребенка к школе.

Чем более настойчиво родители пытаются выработать в своем ребенке послушание, зависимость от формальных норм поведения, беспрекословное подчинение взрослому, тем в меньшей степени ребенок сможет проявить самостоятельность в школьной жизни, тем дольше будет протекать процесс адаптации. Гиперсоциализирующее влияние матери приводит к снижению оценки, ожидаемой ребенком со стороны родителей. Ребенок перестает чувствовать «крепкий тыл» со стороны семьи, становится неуверенным в себе, переживает чувство одиночества.

Родительское отношение оказывает влияние и на формирование учебной мотивации младших школьников. Присвоение новых мотивов, в том числе и познавательных, начинается в семье. Если у родителей доминируют узколичностные мотивы, неадекватные учебной деятельности, то попытки сформировать у детей специфические учебные мотивы встречают серьезные трудности. Детям из таких семей будут свойственны зависимость от одобрения его действий другими людьми, противоречивость мотивов и чувств, несамостоятельность, неспособность посмотреть на себя со стороны, неопределенные ожидания в сфере школьной жизни, низкая познавательная активность, а позже и неразвитость специфических учебных интересов (Щербакова, 1987).

В лонгитюдном исследовании мы изучали, как изменяется материнское отношение и самооценка ребенка в связи с его поступлением в школу. Было показано, что в связи с изменением социальной ситуации развития ребенка усиливаются имевшие ранее место нарушения в родительском отношении. Так, усиливается авторитаризм матерей, повышаются их требования и контроль. В результате ребенок долго остается инфантильным, непослушным и безответственным, неспособным управлять собой и добиваться успехов в учебе. Создается порочный круг: чем жестче родители контролируют ребенка, тем более инфантильным, несамостоятельным и безответственным он проявляет себя. Это лишний раз убеждает родителей в правильности их воспитательного воздействия и не приводит к изменению типа детско-родительского взаимодействия.

Образ ребенка часто искажается под воздействием неблагоприятных ожиданий матери. При этом чем старше становится ребенок, тем очевиднее конфликт между потребностями самоутверждения и признания права на самостоятельность и навязываемым обесцененным образом Я. Конфликт усугубляется еще и тем, что ребенок стремится к согласию с родителями, удовлетворяя таким образом свою потребность в присоединении, эмоциональном «мы», причем нередко ценой ощущения собственной защищенности является самоотождествление с искаженным внушенным образом. Очень часто в младшем школьном возрасте возникает риск, что ребенок будет развивать именно те качества и образцы поведения, которые вытекают из отрицательного родительского образа. Рассогласованность между растущим собственным опытом и невозможностью соответствовать ожиданиям родителей порождает глубокий внутренний конфликт в самосознании ребенка, чреватый искажением развития по невротическому типу.

На переход ребенка из детского сада в школу матери часто реагируют усилением инфантилизации. Достаточно часто родитель объясняет неуспешность ребенка в новом социальном статусе тем, что тот еще мал и потому не справляется с новыми для него требованиями. «Маленькому неудачнику» заранее предрекается неуспех в любом начинании, излишне подчеркивается, например, его болезненность, физическая ослабленность, что, в свою очередь, не способствует развитию самостоятельности ребенка. Такие дети проявляют себя как неуверенные, пассивные, робкие, безынициативные. Они не пытаются приложить усилия для достижения цели, действуют по внушенному родителями сценарию неуспеха.

Излишняя инфантилизация ребенка парадоксально сочетается с повышением требовательности к нему. Безынициативный, неуверенный ребенок должен действовать только по строгим правилам и под неусыпным контролем со стороны родителей, иначе он просто не справится со школьной программой. Завышенные ожидания и требования родителей приводят, как правило, к формированию неуверенности в себе, в своих силах, в своих способностях.

Анализ родительского отношения к ребенку-первокласснику и особенностей оценивания ребенком самого себя показал, что между ними существует определенная связь. Особо важно то, как ребенок воспринимает и переживает отношение к нему родителей. Так, например, со стороны матери может демонстрироваться полное принятие ребенка, а со стороны ребенка наблюдаются проявления негативного отношения к родителям. Это находит отражение, например, в особенностях самооценки ребенка: при положительном отношении к себе наблюдается ожидание низкой оценки со стороны родителей. Чем более выражены нарушения родительского отношения, тем более серьезные проблемы наблюдаются в восприятии ребенком самого себя. Такая ситуация особенно характерна для мальчиков. Проведенное исследование показывает, что матери мальчиков, по сравнению с матерями девочек, чаще используют крайние варианты ответов по шкалам инфантилизации и авторитарной гиперсоциализации, когда описывают взаимодействие со своим ребенком.

Инфантилизация, симбиотическая привязанность вызывает конфликтное строение самооценки ребенка, что, по-видимому, связано с несовпадением образа реального Я, переживаемого ребенком, и образом ожидаемого Я. У таких детей возможности получения положительного опыта самопонимания ограничиваются их родителями, что приводит затем к различного рода нарушениям школьной жизни ребенка и даже к школьной дезадаптации.

Кроме того, негативные формы общения с ребенком, такие, как авторитаризм, неприятие ребенка, равнодушие, незаинтересованность его новой жизнью или формальное проявление интереса к отдельным сторонам школьной жизни (отметки, дисциплина) вызывают значительные нарушения образа Я.

Неудовлетворительные детско-родительские отношения на этапе начального школьного обучения провоцируют возникновение более сложных нарушений в старшем возрасте, способствуют формированию различных акцентуаций характера в подростковом возрасте и потому нуждаются в корректировке, направленной на осознание родителями своего отношения к детям, своей роли в формировании того или иного представления ребенка о себе, в формировании ребенком позиции школьника.

Литература

Божович Л. И. Избранные психологические труды. – М., 1995.

Выготский Л. С. Детская психология // Собр. соч. – М., 1984, т. 4.

Варга А. Я., Смехов В. И. Психологическая коррекция взаимоотношений детей и родителей // Вестник МГУ. Сер. 14: Психология, 1986, № 4.

Гаврилова Т. Н. О типичных ошибках родителей в воспитании детей // Вопросы психологии, 1984, № 1.

Кравцова Е. Е. Психологические проблемы готовности детей к обучению в школе. – М.: Педагогика, 1990.

Коломинский Я. Л., Панько Е. А. Учителю о психологии детей 6-летнего возраста. – М.: Просвещение, 1988.

Лисина М. И., Капчеля Г. И. Общение со взрослыми и психологическая подготовка детей к школе. – М.: Просвещение, 1987.

Матюхина М. В. Мотивы учения у младших школьников. – М.: Педагогика, 1984.

Особенности психического развития детей 6–7-летнего возраста / Под ред. Д. Б. Эльконина, Л. А. Венгера. – М., 1981.

Смирнова Е. О. Влияние формы общения со взрослым на эффективность обучения дошкольника // Вопросы психологии, 1980.

Соколова Е. Т. Своеобразие переходного периода у детей 6–7 лет // Вопросы психологии, 1989, № 6.

Столин В. В. Самосознание личности. – М.: Наука, 1983.

Столин В. В., Голосова Н. И. Факторная структура эмоционального отношения человека к человеку // Психологический журнал, 1984, т. 4, № 2.

Сайко В. Д. Ценностные ориентации детей при переходе в младший школьный и подростковый возраст // Вопросы психологии, 1986, № 2.

Николаева А. Б. Приоритеты психологической преемственности детского сада и школы // Психолог в детском саду, 1999, № 2.

Щербакова Н. Г. Влияние семейной группы на становление учебно-познавательной мотивации младших школьников // Вопросы психологии, 1987, № 2, с. 47–54.

9. Детско-родительские отношения в подростковом возрасте[9]

9.1. Значение семьи в жизни подростка

Развитие детей в подростковом возрасте ставит перед родителями новые требования. Подросток вступает в этап интенсивного овладения социальными ролями взрослого человека, его круг общения быстро расширяется, увеличивается связь с неформальными группами, со школой. Все это происходит в условиях бурных физиологических, психологических и социальных перемен в организме и личности подростка. Поэтому в этот период он остро нуждается в направляющей и консультирующей поддержке семьи: в объяснении, информировании, содействии в формировании оценки самых разных сторон жизни.

Зависимость подростка от семьи весьма велика. В семье удовлетворяется значительная часть его потребностей, в том числе материально-бытовых (что особенно важно в этом возрасте) и потребностей в эмоциональной поддержке, любви и симпатии. Если эти потребности не удовлетворяются в семье, это, естественно, порождает скрытую или явную семейную неудовлетворенность, нервно-психическое напряжение, тревогу.

Велика роль семьи в осуществлении социального контроля за поведением подростка. В этом возрасте ряд психологических механизмов, необходимых для самостоятельного поведения взрослого члена общества, находится в стадии формирования. Неспособность семьи выполнять функцию контроля по отношению к подростку ведет к нарушениям его поведения и к нарушению в развитии личности, ставит подростка в весьма трудное и уязвимое положение, обусловливая его дезориентацию в социальной действительности, обезоруживая его перед различными трудностями и противоречиями.

Нарушения во взаимоотношениях родителей с детьми, ранее не игравшие заметной роли, выходят на первый план, становятся для подростка источником психической травматизации.

9.2. Классификация типов негармоничного воспитания подростка

В основу классификации типов негармоничного воспитания подростка (Эйдемиллер, Юстицкий, 1987) положены следующие параметры:

• Уровень протекции в процессе воспитания, то есть сколько сил, внимания уделяют родители воспитанию ребенка. Наблюдаются чрезмерный (гиперпротекция) или недостаточный (гипопротекция) уровень протекции.

• Степень удовлетворения потребностей ребенка, в которой возможны два отклонения: потворствование – максимальное, некритичное удовлетворение любых потребностей ребенка и игнорирование потребностей ребенка.

• Количество требований к ребенку и его обязанностей в семье, включая обязанности по дому, по учебе, требования личной гигиены, помощь другим членам семьи и др. Выделяют чрезмерность требований-обязанностей и недостаточность требований-обязанностей.

• Количество запретов, которое определяет уровень самостоятельности ребенка. Оно может быть чрезмерным и недостаточным.

• Строгость санкций, то есть наказаний. Они могут быть чрезмерными и минимальными.

Устойчивые сочетания этих параметров представляют собой типы негармоничного воспитания, которые оказывают определенное влияние на подростков с разными типами акцентуаций характера. Классификация типов негармоничного воспитания представлена ниже.

Потворствующая гиперпротекция. Ребенок находится в центре внимания семьи, которая стремится к максимальному удовлетворению его потребностей. В результате данного типа воспитания формируется непомерно высокий уровень притязаний, безудержное стремление к лидерству и превосходству с недостаточным упорством и опорой на собственные психологические ресурсы. Когда ребенок сталкивается с реальной действительностью, он часто не находит подтверждения своим завышенным ожиданиям, что ведет к конфликту между реальным и идеальным Я. С одной стороны, это приводит к формированию агрессивности, недоверчивости, подозрительности, упрямству, обидчивости, с другой – противоречие между стремлением детей к контактам с другими людьми и отсутствие средств для установления этих контактов приводит к глобальной зависимости от микросоциального окружения. Этот тип воспитания содействует развитию демонстративных (истероидных) и гипертимных черт личности у подростка.

Доминирующая гиперпротекция. Ребенок также находится в центре внимания родителей, которые отдают ему много сил и времени, однако в то же время лишают его самостоятельности, ставя многочисленные ограничения и запреты. У гипертимных подростков такие запреты усиливают реакцию эмансипации и обусловливают острые аффективные реакции «экстрапунктивного» (направленного вовне) типа. При тревожно-мнительном (психастеническом), сенситивном, астеническом типах акцентуаций личности доминирующая гиперпротекция усиливает астенические черты.

Повышенная моральная ответственность. Этот тип воспитания характеризуется сочетанием высоких требований к ребенку с пониженным вниманием к его потребностям. Он стимулирует развитие черт тревожно-мнительной (психастенической) акцентуации личности. В условиях такого воспитания подростки с психастенической и сенситивной акцентуациями, как правило, не выдерживают бремени непосильной ответственности, что приводит к образованию затяжных невротических реакций или декомпенсаций по психастеническому типу. У гипертимов такое отношение вызывает чувство протеста против неуважения к его Я и резко усиливает реакцию эмансипации.

Эмоциональное отвержение. Крайний вариант этого типа – воспитание по типу «Золушки». В основе эмоционального отвержения лежит осознаваемое, а чаще неосознаваемое отождествление ребенка с какими-либо отрицательными моментами в жизни родителей. Характерно неприятие индивидуальных особенностей ребенка, попытки «улучшения», «коррекции» врожденного типа реагирования, сочетающиеся с жестким контролем, регламентацией всей жизни ребенка, с императивным навязыванием ему единственно правильного типа поведения; игнорирование потребностей подростка, нередко жестокое обращение с ним; глобальное недовольство ребенком. Ребенок ощущает себя помехой в жизни родителей, устанавливающих большую дистанцию в отношениях с ним. Эмоциональное отвержение формирует и усиливает черты инертно-импульсивной (эпилептоидной) акцентуации личности и эпилептоидной психопатии, ведет к декомпенсации и формированию невротических расстройств у подростков с эмоционально-лабильной и астенической акцентуациями. При гипертимной и инертно-импульсивной акцентуациях ярче выступают реакции протеста и эмансипации; демонтративно-гиперкомпенсаторные личности утрируют детские реакции оппозиции, интроверты замыкаются в себе, уходят в мир аутичных грез, «неустойчивые» находят отдушину в подростковых компаниях.

При жестоком обращении родителей с детьми на первый план выходит эмоциональное отвержение, которое проявляется в том, что потребности детей не удовлетворяются, их лишают удовольствий, наказывают, избивая и истязая.

При гипопротекции ребенок предоставлен самому себе, родители не интересуются им и не контролируют его. Недостаток опеки и контроля за поведением, доходящий до полной безнадзорности, чаще проявляется как недостаток заботы о физическом, духовном благополучии ребенка, внимания к его делам, интересам, тревогам. Скрытая гипопротекция наблюдается при формальном контроле и реальной невключенности в жизнь ребенка. Такое воспитание особенно неблагоприятно при акцентуациях гипертимного и неустойчивого типов. Данный тип воспитания провоцирует асоциальное поведение: побег из дома, бродяжничество, праздный образ жизни, враждебность, неуступчивость, максимальную агрессию. В основе данного типа реагирования может лежать фрустрация потребности в любви и принадлежности, эмоциональное отвержение подростка, невключение его в семейную общность. Устойчивые сочетания различных черт, образующие тот или иной тип негармоничного воспитания, обобщены в таблице 9.1.

Таблица 9.1

Сочетание черт в различных типах негармоничного воспитания подростков

Примечание: + означает чрезмерную выраженность соответствующей черты воспитания; – означает ее недостаточную выраженность; +/– означает, что при данном типе воспитания возможны как ее чрезмерность, так и недостаточность или невыраженность.

9.3. Основные семейные нарушения, обусловливающие психотравматизацию подростка

Наиболее частым источником психотравматизации подростка является модель взаимоотношений, которую можно назвать «близорукой». Характерная черта «близорукого» представления родителей о характере подростка и о тех взаимоотношениях с ним, из которых они и исходят, строя эти взаимоотношения, – это склонность учитывать только особенности сиюминутной ситуации. При взаимоотношениях, которые строятся на «близоруком» представлении, родитель учитывает только непосредственные последствия своих поступков по отношению к подростку и не задумывается над более отдаленными. Наблюдения показывают, что такое представление встречается при различных нарушениях взаимоотношений родителей с подростком, однако особенно часто отмечается при доминирующей гиперпротекции, потворствующей гиперпротекции, эмоциональном отвержении.

С «близорукой» моделью связан целый ряд отрицательных явлений в развитии и проявлении характерологических нарушений у подростков, например, в «эффекте самоусиления нарушения». Этот эффект возникает, если на непринятие родителями неблагоприятных черт характера подростка последний отвечает их усилением. Так, инертно-импульсивный подросток, сталкиваясь с сопротивлением своим притязаниям, отвечает на них, например, агрессивным взрывом и побуждает членов семьи отступить. Демонстративно-гиперкомпенсаторный подросток, столкнувшись с недоверием к демонстрируемой им роли больного, идет на усиление демонстрации и добивается своего. Неустойчивый подросток на попытки контролировать его поведение отвечает полным уходом из-под контроля. Здесь наблюдается парадоксальное соотношение: нарушение характера порождает попытки корректирующего воздействия семьи, однако эти попытки приводят к обратному результату – дальнейшему усилению отклонения. Во всех выявленных нами случаях «эффекта самоусиления нарушения» у подростка его родители руководствовались «близоруким представлением» во взаимоотношениях с ребенком. Это происходит, по всей видимости, из-за того, что при данном типе представления весьма трудно учесть, что уступка поведет к дальнейшему закреплению и усилению негативных качеств.

Нарушение супружеских взаимоотношений между родителями в силу каких-либо причин или неудовлетворенность этими отношениями родителя, играющего основную роль в воспитании, приводит к такому типу нарушения взаимоотношений с подростком, как расширение сферы родительских чувств. Этот тип нарушений обусловливает гиперпротекцию подростка (потворствующую или доминирующую). Нередко при этом мать или (реже) отец, сами того четко не осознавая, хотят, чтобы ребенок, а позже подросток, стал для них чем-то большим, чтобы он удовлетворял хотя бы отчасти потребности (во взаимной исключительной привязанности, иногда даже эротические), которые в нормальной семье удовлетворяются в психологических отношениях супругов.

У родителя появляется стремление отдать подростку (причем, как правило, противоположного пола) «все чувства», «всю любовь». Когда ребенок достигает подросткового возраста, у родителя возникает страх перед его самостоятельностью. Появляется желание удержать ребенка с помощью потворствующей или доминирующей гиперпротекции. Как правило, сами родители не осознают своего стремления к расширению сферы родительских чувств и, соответственно, к изменению роли подростка. Они проявляют его лишь косвенно, например, когда мать говорит, что ей никто не нужен, кроме сына, и противопоставляет идеализированные отношения с сыном не удовлетворяющим ее отношениям с мужем. Иногда такие матери осознают свою ревность к подругам сына, хотя чаще проявляют ее во многочисленных придирках к ним.

Родители также могут предпочитать в подростке детские качества, присваивать ему роль «маленького ребенка». В этом случае возникает нарушение воспитания – потворствующая гиперпротекция. Здесь наблюдается стремление родителей игнорировать взросление детей, стимулировать сохранение у них таких детских качеств, как непосредственность, наивность, игривость. Для таких родителей подросток все еще «маленький». Нередко они открыто признают, что маленькие дети им вообще нравятся больше, что с большими уже не так интересно. Страх и нежелание взросления детей могут быть связаны с особенностями биографии самого родителя (он имел младшего брата или сестру, на которых переместилась любовь его родителей, в связи с чем свое взросление он воспринимал как несчастье). Рассматривая подростка как еще «маленького», родители снижают уровень требований к нему, создавая потворствующую гиперпротекцию и стимулируя тем самым развитие психического инфантилизма.

Родитель также может проецировать на подростка собственные нежелательные качества. В этом случае родитель имеет тенденцию отвергать подростка, жестоко обращаться с ним. В подростке родитель как бы видит те черты характера, которые чувствует, но не хочет признать в самом себе. Это может быть агрессивность, склонность к лени, влечение к алкоголю, негативизм, несдержанность. Ведя борьбу с этими (реальными или мнимыми) качествами подростка, родитель (чаще всего отец) извлекает из этого эмоциональную выгоду для себя. Он при этом нередко навязывает подростку роль «неисправимого», «хулигана», «психа», «недотепы» и т. д. Борьба с нежелательными истинными или воображаемыми качествами подростка помогает отцу верить, что у него самого этих качеств нет. Такие родители много и охотно говорят о своей непримиримой и постоянной борьбе с отрицательными чертами и слабостями подростка, о наказаниях, которые они применяют. В то же время в их высказываниях сквозит уверенность, что это не поможет, так как подросток «по натуре» такой. Нередки инквизиторские интонации при разговоре о подростке с характерным стремлением в любом поступке выявить «истинную», то есть дурную причину.

Родители с неразвитыми родительскими чувствами имеют тенденцию к гиперпротекции, эмоциональному отвержению, жестокому обращению с подростком. Слабость, неразвитость родительских чувств нередко встречаются у родителей подростков с отклонениями характера. Внешне это проявляется в том, что родители не желают иметь дело с подростком, плохо переносят его общество, проявляют исключительно поверхностный интерес к его делам. Причиной неразвитости родительских чувств могут быть особенности характера самого родителя, например, выраженная интровертированность или то, что сам родитель был отвергнут в детстве своими родителями, что он в детстве не испытал родительского тепла. Замечено, что у очень молодых родителей родительские чувства значительно слабее, что такие чувства имеют тенденцию усиливаться с возрастом (пример тому – любящие бабушки и дедушки).

Нередко отношение к подростку со стороны родителя обусловливается не реальными чертами подростка, а теми, которые родитель приписывает его полу – «вообще мужчинам» и «вообще женщинам». В этом случае возникает такой тип нарушения, как сдвиг в установках родителя по отношению к подростку в зависимости от его (подростка) пола, что обусловливает либо потворствующую гиперпротекцию, либо эмоциональное отвержение подростка.

Так, при наличии предпочтения женских качеств наблюдается неосознаваемое неприятие подростка мужского пола. В таком случае приходится сталкиваться со стереотипными отрицательными высказываниями, суждениями о мужчинах вообще: «Мужчины в основном грубы и неопрятны. Они легко поддаются животным побуждениям, агрессивны, чрезмерно сексуальны, склонны к алкоголизму. Любой же человек, будь то мужчина или женщина, должен стремиться к противоположным качествам – быть нежным, деликатным, опрятным, сдержанным в своих чувствах». Именно такие качества родитель с предпочтением женских качеств видит в женщинах. Примером этому может служить отец, который видит массу недостатков в характере сына и считает, что все его сверстники такие же. В то же время отец находит в младшей сестре подростка разнообразные достоинства. Возможен и противоположный вариант – выраженная антифеминистская установка, пренебрежение к матери подростка, к его сестре. В этих условиях в отношении самого подростка мужского пола может сформироваться воспитание по типу «потворствующая гиперпротекция».

Формирование семейных взаимоотношений происходит успешно, если каждый член семьи способен повлиять на других, на их поведение, на их мнение по различным вопросам. Особенно существенно влияние родителей на подростка, его наличие – важная предпосылка осуществления социального контроля за его поведением со стороны семьи. Практика работы с подростками и их родителями показывает, что возможность родителей влиять на подростка значительно снижается при таком нарушении, как воспитательная неуверенность родителя. В этом случае происходит перераспределение власти в семье между родителями и подростком в пользу последнего. Обусловливаемое нарушение воспитания – либо потворствующая гиперпротекция, либо пониженный уровень требований к подростку. Родитель «идет на поводу» у подростка, уступает даже в тех вопросах, в которых уступать, по его мнению, никак нельзя. Это происходит потому, что подросток сумел найти «слабое место» у родителя и добивается для себя положения «минимум требований – максимум прав». Типичная комбинация в такой семье – бойкий, уверенный в себе подросток, смело предъявляющий требования, и нерешительный, обвиняющий себя во всех неудачах с подростком родитель.

Возможность влияния родителя на подростка значительно снижается при фобии утраты ребенка. Поведение родителя отличается неуверенностью, боязнью ошибиться, он преувеличивает болезненность или беззащитность ребенка. Обусловливаемое нарушение отношений с подростком – потворствующая или доминирующая гиперпротекция. Иногда источник таких переживаний родителей коренится в истории появления ребенка на свет – его долго ждали, обращения к врачам успеха не приносили, ребенок родился болезненным и т. д. Иногда отношение родителей к подростку формировалось под воздействием страха его потерять, так как он тяжело болел, особенно, если болезнь была длительной. Этот страх заставляет родителя прислушиваться к любому желанию ребенка, спешить его удовлетворять или мелочно опекать ребенка.

Литература

Личко А. Е. Подростковая психиатрия. – Л., 1985.

Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В.В. Клинико-психологическая диагностика взаимоотношений в семьях подростков с психопатиями, акцентуациями характера, неврозами и неврозоподобными состояниями: Методические рекомендации. – Л.,1987.

Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В. В. Психология и психотерапия семьи. – СПб., 1999.

10. Структура родительского отношения и его динамика в онтогенезе ребенка[10]