Счастье пирата

— Ну да. Боцман, — признался Джо, сердито сверкнув на Билли глазами.

— Он у нас всегда такой был: как напьется, так и не разберешь — то ли человек, то ли обезьяна. А уж как протрезвеет, так уж точно форменная обезьяна. Вот Джо его сразу и не признал, — пояснил Билли.

— Билли, пора бить склянки, — заговорщицким тоном прошептал Джо, делая странные знаки глазами.

— Рано, — твердо ответил Билли.

— Ну, тогда подрай палубу или покорми акул. Займись делом каким-нибудь, не стой на месте.

Билли пожал плечами.

— Если я вам мешаю, то так бы и сказал.

Он засунул руки в карманы и вразвалку пошел на нос корабля.

— Билли иногда становится совершенно несносным, — пожаловался Черный Джо.

— Не обращай внимания. Что мы все о нем да о нем. Ты ведь про что-то другое хотел сказать.

— Да. Что-то очень важное. Только из головы выскочило. Сейчас вспомню.

Черный Джо замолчал, задумавшись. Диана тоже молчала, будто боясь спугнуть его мысли.

Тишину нарушил Билли.

— Джо! — закричал он, показывая вперед. — Ты только посмотри сюда!

— Билли! — хором закричали ему в ответ Джо и Диана.

— Ты что, минуту без меня обойтись не можешь?! — возмутился Джо.

— Я-то могу. А вот рифы, что у нас прямо по курсу, кажется, не могут. Им просто не терпится познакомиться с тобой поближе.

— Рифы? — Черный Джо сорвался с места и бросился на нос. — А ведь я знаю эти рифы, — сказал он, присмотревшись. — Тут совсем рядом должен быть остров Мертвеца. Курс норд-норд-вест, — Черный Джо скользнул взглядом по компасу и смущенно уточнил: в смысле, за рифами направо. Интересное, скажу я тебе, место. Я уже давно собирался его навестить, только повод все не подворачивался.

— Остров Мертвеца? Многообещающее название.

— Неслучайное. Сейчас расскажу.

— Нет, я определенно не понимаю, — неожиданно встряла Диана, — почему считается, что только женщины могут часами болтать о пустяках. Мужчины в сто раз болтливее — уж я-то их хорошо знаю. Когда ты собирался сказать что-то важное, то и слова из себя выдавить не сумел. А теперь трещишь как сорока.

— Все правильно, — согласился Черный Джо. — Я про остров Мертвеца лучше потом расскажу, а сейчас нужно обойти рифы. Давай, Билли, говори, куда поворачивать.

И он решительным шагом направился к штурвалу. Но Диана загородила ему дорогу.

— Ты только скажи, могут мужчины хоть что-то довести до конца или нет? Может, ты уже забыл, что собирался сказать. Если ты что-то хотел сказать, то договаривай сейчас, потому что потом я тебя слушать уже не буду.

Страшный удар потряс «Сардинеллу». Билли схватился за фальшборт и чуть не перелетел через него. Джо с размаху стукнулся головой о штурвал. Диана повалилась на палубу, и пистолет в ее руке выстрелил. То ли от прямого попадания, то ли от удара о рифы мачта переломилась, ее верхняя часть рухнула в море, подняв тучу брызг.

— Какой у тебя крупный калибр! — только и смог сказать Черный Джо.

Билли вскочил на ноги и метнулся в трюм. «Тонем! — послышалось оттуда. — Приплыли. Конец «Сардинелле».

— Что, действительно все так плохо? — озабоченно спросил Черный Джо, когда Билли высунулся наружу.

— Полный бом-брамсель, — ответил Билли. — Командуй спускать шлюпки.

К счастью, одна шлюпка на «Сардинелле» была. Пираты быстро спустили ее на воду, и Черный Джо посадил туда Диану. При кораблекрушении та совсем растерялась. Кажется, она даже поняла, что беда пришла по ее вине, и притихла.

— Отплывай скорее! — кричал ей Билли, размахивая руками. — Сейчас корабль пойдет ко дну, и здесь такая воронка образуется! Никто не спасется!

— Джо! А как же ты?

— Я капитан. Мне нужно покидать корабль последним. Билли, садись в шлюпку.

— Нет! — закричал Билли, картинно обнимая Черного Джо. — Я без тебя никуда не поплыву! Погибнем вместе! Спасайся! Будь счастлива! Непременно помяни нас в своих молитвах!

Он оттолкнул шлюпку от корабля, течение подхватило ее и вскоре растерянное лицо Дианы скрылось из вида. Билли отпустил Джо, поправил одежду и, не торопясь, пошел спускаться в трюм.

— А разве у нас есть еще шлюпки? — спросил Черный Джо.

— Кажется, нет.

— А как же мы уплывем?

— На «Сардинелле».

— Так мы не тонем?

— Да нет. Пробоина пустяковая. Сейчас заделаю.

Черный Джо задумчиво посмотрел вслед уплывающей шлюпке.

— Нехорошо получилось, — сказал он.

— Да ну, брось. Времена у нас суровые, нравы жестокие — пусть привыкает. Да не будет ей ничего. Как испугается — завизжит так, что на всех кораблях услышат. Кстати, а что ты там говорил об острове Мертвеца?

— Ах да! — Черный Джо потер руки и встал к штурвалу. — Знаешь, почему его так назвали?

* * *

— Значит, остров Мертвеца, — задумчиво повторил капитан Уипет.

— Да, кажется, он так сказал, — подтвердила Диана.

— В любом случае они не могли уйти оттуда далеко.

Уипет вышел из каюты, набрал полную грудь воздуха и уже собрался скомандовать взять курс на остров Мертвеца, как вдруг с мачты раздался крик: «Прямо по курсу „Вюконг“!»

Капитан подпрыгнул от неожиданности и бросился на нос фрегата. В подзорную трубу он рассмотрел корабль, проходящий вдали. Сомнений не было — это корабль Черного Джо. Уипет мог узнать «Вюконг» при любом свете и при любой погоде. Ведь о встрече с этим кораблем он мечтал уже много месяцев. «Орудия к бою! — скомандовал он. — Полный вперед! Поднять сигнал «Сдавайся, гнусный пират!!»

«Вюконг» шел очень странно. Он не пытался ни уходить от преследования, ни нападать. Его паруса были поставлены на разные галсы, поэтому его болтало из стороны в сторону. Казалось, что кораблем никто не управлял.

Орудия фрегата дали предупредительный залп. Ядра упали рядом с «Вюконгом», не задев его. И тут над фальшбортом показалась чья-то рука. Сделав несколько судорожных движений из стороны в сторону, она уцепилась за его край, за ней появилась вторая рука. Вслед за руками из-за фальшборта вылезла потрепанная треуголка, затем взлохмаченная шевелюра, красное опухшее лицо с выпученными глазами и, наконец, обладатель всего этого встал на ноги, прокричал глухим голосом: «Что ж вы делаете! Не раскачивайте корабль — меня сейчас стошнит!», перегнулся через борт, и его действительно вырвало.

Матросы с фрегата обыскали «Вюконг». Черного Джо там не было, а было несколько моряков, пьяных до безобразия. Их перенесли на фрегат и сложили на палубе. Единственным из них, кто еще мог стоять на ногах, хотя бы с посторонней помощью, и говорить что-то осмысленное, был тот самый тип в треуголке, который первым подал признаки жизни на «Вюконге». На допросе у Уипета он назвался капитаном.

— Так вы управляли кораблем, будучи пьяным?

— Нет, ну что вы! Это вовсе не мой корабль. И я совсем не пьян. Только немного. Как лекарство. Мы все очень страдаем. Морская болезнь мучает нас бесконечно.

— Вы называете себя капитаном и жалуетесь на морскую болезнь? У настоящих моряков ее не бывает.

— Как это? Чушь какая! А чем еще болеть морякам? Тут, в море, больше ничего и не подцепишь. Это я вам говорю как старый морской волк. Да, я был когда-то опытным моряком и, пожалуй, одним из лучших капитанов. Но это все в прошлом, до моего последнего плавания. Теперь я ненавижу море, эту качку, эти паруса со штурвалами! Акул ненавижу, чаек орущих! Не понимаю, как я раньше все это терпел!

Уипет не стал перебивать лучшего, но бывшего капитана, но когда тот замолчал, чтобы перевести дух, сменил тему:

— Так вы говорите, что «Вюконг» не ваш корабль. Как же вы тогда на нем оказались, и где его настоящая команда?

— О, это совершенно потрясающая история, которой я еще долго буду гордиться, — ответил пьяный капитан, пытаясь, облокотившись на поддерживавших его матросов, принять вальяжную позу. — Вчера утром сижу я у себя в каюте, и вдруг мне докладывают, что на горизонте показался пиратский корабль. Я уж начал делать соответствующую запись в судовом журнале, как вдруг меня просто как осенило. Я, знаете ли, еще в детстве поражал всех находчивостью и изобретательностью. А тут совершенно безнадежное положение: обороняться нечем, убежать не сможем. Любой другой начал бы сразу паниковать, а я только обрадовался. Я сразу понял, как из опасности извлечь выгоду. В моей голове моментально родилась военная хитрость. Представьте себе: пока пираты приближались слева, я велел спустить шлюпку по правому борту, и посадил туда всю команду. Пока пираты нас искали, мы подплыли к их кораблю, поднялись на борт, и на полных парусах ушли подальше от нашей посудины. У пиратов не было никаких шансов нас догнать. Вы бы видели их лица, когда они поняли, что их обманули!

Капитан расхохотался. Уипет даже не улыбнулся и тем же тоном, что и до этого, задал следующий вопрос:

— А что стало с пассажирами корабля, который вы оставили пиратам?

Капитан мгновенно посерьезнел. Он с сомнением посмотрел на Уипета и осторожно переспросил:

— Какие еще пассажиры? Не было у меня никаких пассажиров. Мы же не прогулочное судно какое-нибудь. Мы пассажиров не возим.

— Подумайте хорошенько, — настаивал Уипет. — Может быть, на вашем корабле все-таки был еще кто-нибудь? Предупреждаю, что дача ложных показаний — тяжкий грех, за который с вас непременно взыщется. Вспомните, не осталась ли на корабле, например, молодая девушка?

Капитан смущенно опустил глаза.

— Какой же это пассажир? Это Диана — моя невеста. У нас было что-то вроде свадебного путешествия.

— Вы не взяли свою невесту в шлюпку.

— Ну, понимаете… Это было рано утром, она еще не проснулась. Мы и решили, что не стоит ее будить и беспокоить без крайней нужды. Ей-то что? У нее папаша богатый — он заплатит выкуп.

— Вы даже не подумали о том, как поведут себя пираты в отношении вашей невесты!

— Что пираты могут с ней сделать? — растерянно пробормотал капитан. — Она же девушка — они не станут с ней драться.

— У пиратов нет привычных для нас понятий о чести, — авторитетно заявил Уипет. — Они могут сделать с вашей невестой что угодно. Они могут ругаться матом в ее присутствии.

— Да что вы! — капитан, кажется, даже протрезвел от этих слов. Он замер на секунду, вдруг вырвался из рук матросов и бросился к борту. Его опять стошнило.

— Потрясающая безответственность! — возмутился Уипет. — Вы не знаете ни что стало с вашей невестой, ни что стало с вашим кораблем, но при этом преспокойно напиваетесь.

— Но я же совсем немножко. Просто на пиратском корабле был ром. Мы не пили уже очень давно, а морская болезнь всех замучила. А «Сардинелла» моя в порядке, я ее видел совсем недавно. Пираты ей ничего плохого не сделали — только мачту сломали, но это можно починить. Она все равно шла очень быстро. За штурвалом там стояла Смерть, но я этому ни капли не удивился.

— Вот видите, капитан, — обрадовался мичман Джонни. — Я вам как раз про этот корабль рассказывал, а вы не поверили!

— Джонни! — возмутился Уипет. — Эту историю мы сегодня слышали от перепуганной девушки и от пьяного безответственного прохвоста, страдающего морской болезнью. Выходит, что ты не только труслив как девчонка, но еще и пьян и болен! Убирайся с глаз моих! Что же касается вас, — Уипет повернулся к горе-жениху. — Вы арестованы за незаконное завладение мореходным средством, за плавание в нетрезвом виде и за свинское отношение к даме.

Сказав это, он развернулся на каблуках и решительно направился в сторону своей каюты. Арестованный, оттолкнув матросов, засеменил вслед за ним. От волнения он сразу вспомнил и как ходить, и как разговаривать.

— Постойте, капитан, — причитал он. — Вы же ее совсем не знаете. Я все объясню. Она ненормальная! Она — проклятье «Сардинеллы», а я должен был думать обо всей команде. Как только наш корабль вышел в море, она порезала на тряпки паруса. Я терпел. Я терпел даже когда она изрезала на куски все наши карты, но ей этого показалось мало. Она залила клеем стрелку компаса, и мы окончательно сбились с курса. Но самое страшное началось, когда она доела свои конфеты. До этого она только сама время от времени пыталась выброситься за борт, но после она вылила весь ром и попыталась меня утопить. Поймите, меня, капитан!

Уипет молча дошел до капитанской каюты и приоткрыл дверь, пропуская вперед жениха. Тот шагнул туда, и в следующее мгновение по всему кораблю разнесся дикий визг Дианы. Уипет быстро захлопнул дверь и прижал ее спиной. Дверь затряслась под ударами кулаков. Капитан усмехнулся, вставил в замок ключ и повернул его.

* * *

— Так вот, назвали этот остров в честь Одноногого Джеймса, — рассказывал Черный Джо. — Помнишь такого капитана?

— Конечно, помню. Гнусный был типчик. Он мне всегда не нравился. Жмот и зануда. Говорят, он в молодости сам отрезал себе ногу, чтобы сэкономить на ботинках.

— Думаю, что это сплетни, хотя, на него похоже. Я-то как раз слышал, что он отрезал себе ногу, чтобы не служить в королевском флоте. Туда не берут безногих — таким прямая дорога в пираты. Ты заметил, что пиратские корабли становятся все больше похожими на богадельни. Кто без руки, кто без ноги, кто без глаза. Ну, и без мозгов, конечно, почти все. Мы с тобой редкое исключение, именно поэтому нам непременно улыбнется удача. Прямо сегодня. Здоровье у нас есть, так что все, что нам сейчас нужно — это немножко пиратского счастья. Так, на чем я остановился? Ах, да! Так вот, один из бывших членов его команды рассказал мне такую историю: возвращались они как-то из плавания. Поход вышел удачный. Они ограбили несколько богатых судов и все предвкушали дележку добычи. Только Джеймс был невесел, и делить ничего не собирался. Наконец, команда вплотную подступила к нему, и он, когда понял, что дальше тянуть время уже не получится, отдал морякам сундук с награбленным. Но там оказалась только какая-то мелочь. Команда сразу поняла, что тут что-то не так: это не могла быть вся их добыча. И тут кто-то вспомнил, что несколько дней назад их корабль останавливался на ночь у какого-то безымянного островка. Все спали как убитые, но вдруг одного пирата разбудил голос Джеймса. Тот громко бранился где-то на берегу. Пират не обратил внимания, повернулся на другой бок и собрался спать дальше, но стук костыля Джеймса на палубе не давал ему уснуть. Он выглянул посмотреть, что это хромоножке не спится, и увидел, как тот в шлюпке гребет к острову. Причем шлюпка проседала очень глубоко, будто на ней был тяжелый груз. Тогда этот мужик, видимо спросонья, не сообразил, в чем дело, но теперь все сразу все поняли. Вернулись к острову, обыскали. Джеймса допросили с пристрастием, но он только зловеще хихикал. Команда совсем обозлилась. Мерзопакостного жадину бросили на острове, где он и помер с голоду рядом со своим кладом. Вот с тех это место и называется островом Мертвеца. Пираты несколько раз туда возвращались, но так ничего и не нашли. А мы найдем.

«Сардинелла» подошла к скалистому берегу маленького одинокого островка. Здесь она и бросила якорь.

Остров представлял собой несколько скал, окруживших заросшую мхом поляну, по краям которой росло несколько чахлых деревьев.

— Знаешь, Билли, а ведь у нас совсем простая задача, — задумчиво сказал Черный Джо. — Что клад здесь — это точно. Джеймс был на острове один, то есть ему никто не помогал. И времени у него было совсем немного. Копать он на острове не мог — здесь камни одни. А остров совсем маленький, прятать тут негде. Наверняка он сложил все в какой-нибудь пещере, а вход завалил камнем.

Пираты взяли по палке и стали совать их во все щели, какие они находили между камнями, пытаясь открыть вход в пещеру. Этим они занимались больше часа, но тщетно. Видимо, они были не первые, кому это пришло в голову: все камни на острове, которые можно было свернуть, были уже сворочены. «Что-то мы не так делаем», — сказал Черный Джо и с задумчивым видом обошел поляну.

Выйдя на ее середину, он остановился и оперся на палку. Раздался хруст, и Джо, громко выругавшись, рухнул на землю. «Билли! — закричал он. — Я понял!»

Вскочив на четвереньки, он принялся рвать мох на месте, куда провалилась палка. Подо мхом открывалась плотная сеть из переплетенных корней. Потянув за них, Черный Джо поднял кусок поляны как крышку кастрюли. Под корнями была яма, уходившая вниз, под скалы. Когда Джо отпустил корни, они легли на то же место, снова скрыв яму так, будто ее вовсе не было.

— Это же так просто, — вздохнул Черный Джо, вставая на ноги. — Вот почему Джеймс ругался. Он же был на костыле — провалился в дырку между корнями и упал. Потом потянул и нашел идеальное место для своих сбережений. А те, кто потом сюда приходил, были с ногами, потому и не проваливались.

— Да, — согласился Билли, почесав за ухом, — хорошо иной раз быть одноногим.

Пираты снова открыли тайник и спустились вниз. Проход вел в пещеру, заставленную открытыми сундуками. Один из них был до краев наполнен золотом, второй — серебром, третий — драгоценным оружием, четвертый — дорогими тканями. Пятый же стоял в самом дальнем углу и был закрыт.

— Ну вот мы и разбогатели! — Черный Джо с явным удовольствием зачерпнул горсть золотых монет и, улыбаясь, смотрел, как они просыпались сквозь пальцы и со звоном падали вниз. — Вот оно, счастье пирата! Приключения, опасности и сокровища — вот ради чего мы рискуем.

— Точно, — согласился Билли. Он перегнулся через открытые сундуки к единственному закрытому. — Интересно, что особенного он туда положил.

Но как только Билли к нему прикоснулся, пещера озарилась синеватым светом. Сияние шло из угла за сундуками. В его лучах сверкали кости мертвеца в полуистлевшей моряцкой одежде. Одноногий Джеймс собственной персоной смотрел невидящими глазницами на непрошеных гостей и гнусно, как все покойники, улыбался. Хорошо же, должно быть, мертвецам на том свете, раз они так самодовольно улыбаются.

«Проклятье настигнет того, кто прикоснется к моим сокровищам, — глухим, воистину загробным голосом сказал мертвец. — Не будет счастья тому, кто их похитит, тот же, кто дерзнет открыть мой тайный сундук, навсегда останется пленником этого острова и умрет здесь в одиночестве, как некогда умер я».

Черный Джо приподнял шляпу и, пригладив вставшие было дыбом волосы, слегка подрагивающим голосом сказал:

— Шел бы ты лучше своей дорогой, папаша!