Помоги проекту - поделись книгой:
Собрав весь остаток своей энергии, он старался совладать с охватившей его дрожью и жутью; с трудом он обернулся — и весь обмер.
Перед ним, в длинном саване, стоял миллионер фон Росла и мертвыми глазами глядел в пространство. Из размозженного черепа на саван сочилась кровь, худые бледные руки поднялись угрожающе и указывали на лежащий в кровати труп!
Из уст Ротмана вырвался дикий крик, и он, охваченный холодным ужасом, свалился без чувств.
Вслед за этим вдруг сияющий свет фонаря со многими электрическими лампочками озарил полутемную комнату.
Шерлок Холмс вошел вместе с юстиции советником, поставил фонарь на стол, и обратился к своему помощнику, быстро сбросившему саван и маску убитого миллионера.
— Все сделано как по писаному, ты прекрасно подготовился, Гарри. Ужас разыгравшейся только что сцены мог бы потрясти и самые крепкие нервы. Старайтесь быть хладнокровным, господин юстиции советник. Ведь много приятнее быть свидетелем такой сцены, чем самой жертвой. Мы запрем эту комнату, так как вы в течение ближайших дней все равно не будете здесь ночевать. Под влиянием только что виденного вас стали бы беспокоить неприятные сновидения. Нас ждет еще работа, так как мы должны спровадить бессознательного преступника, по возможности так, чтобы никто нас не видел.
Не обращая более внимания на дрожавшего всем телом юстиции советника, оба сыщика быстро изменили свою наружность. Теперь они могли сойти за двух гуляк, возвращающихся с кутежа. Сильными руками они взвалили все еще бессознательного Ротмана на плечи и вышли из квартиры.
— Ты ведь заказал коляску, Гарри? — спросил Холмс, когда они спускались с лестницы.
— Конечно, начальник, она стоит в ближайшем переулке.
Улицы в это время были совершенно пустынны; им удалось донести бессознательного преступника до коляски и поместить его в ней, а затем они крупной рысью поехали на квартиру Ротмана.
Беглый осмотр карманов преступника показал, что он имел при себе ключ от дома, так что они сумели донести его до передней его квартиры.
Продолжительный звонок разбудил хозяйку; в испуге, еле одетая, она открыла дверь.
— Извините причиняемое вам беспокойство, сударыня, мы привели вашего квартиранта, господина Ротмана. Вследствие слишком продолжительной именинной трапезы он немного опьянел, мы его уложим в постель, чтобы вам возиться с ним как можно меньше.
Под предводительством ворчавшей хозяйки, они направились в комнату Ротмана. Казалось, что он выпил уж очень много лишнего, он совершенно не двигался, так что любезные товарищи раздели и уложили его в постель.
Вторично извинившись, они удалились. Хозяйка, выражая свое негодование по поводу беспутства современных мужчин, убрала одежду, еще раз посмотрела на лишившегося сознания, и отправилась в свою спальню.
Она проспала около получаса, как вдруг ее разбудил страшный крик.
За ним раздались крики, о помощи и глухие удары.
Дрожа всем телом, перепуганная женщина набросила свою одежду.
— Боже мой, этого пьяницу Ротмана вероятно внезапно схватила белая горячка! Еще удивительно, как при его беспрерывном пьянстве это не произошло раньше! — подумала хозяйка.
Когда она вышла из спальни, уже кто-то сильно стучался к ней в дверь. Собралось уже несколько других квартирантов в весьма скудной одежде.
— Хозяйка, ваш квартирант сделался буйным! Он, кажется, опрокинул лампу, комната полна дыму!
— Ох, господа, помогите мне, войдите к нему в комнату — около получасу тому назад его принесли сюда, с именин, совершенно пьяного!
Стоявшие впереди мужчины подошли к двери комнаты Ротмана и открыли ее — их глазам представилась ужасная картина.
Квартирант, по-видимому, только что выскочил из кровати, опрокинув при этом керосиновую лампу. Она разбилась и лежала на полу в осколках, пламя уже успело охватить ковер и расходилось псе больше и больше.
Ротман был в страшном возбуждении, с его уст срывались дикие, бессвязные крики, а при входе посторонних из его груди вырвался зверский рев.
Со страшной силой он схватил ближайший стул, отломил ножку и в слепой ярости стал размахивать ею во все стороны. Вошедший первым был поражен страшным ударом, а второй мог спастись только после того, как сильный удар сломал ему руку.
— Караул! На помощь! Сумасшедший убьет нас! Сбежавшиеся соседи с ужасом увидали страшное происшествие — они побежали за пожарной командой и в дом умалишенных.
Через короткое время приехала больничная карета, и в тот же момент раздался трезвон пожарной команды, Ротман с ревом накинулся на вошедших пожарных и больничных служителей, при виде форменных одежд его победоносная радость превратилась опять в дикую ярость — он размахивал ножкой от стула и ударил им первого попавшегося пожарного, так что тот свалился в беспамятстве.
Образовался дикий узел людей, со всех сторон накинулись сильные мужчины и сумасшедшей вынужден был покориться превосходным силам.
Его привязали ремнями к носилкам и отнесли к карете. Врач, сопровождавший его, еле отделался от посыпавшихся на него вопросов.
— Он внезапно сошел с ума. Но этот припадок вызван не чрезмерным пьянством, а скорее всего иные происшествия совершенно расстроили ослабленную алкоголем нервную систему несчастного. По моему мнению, случай безнадежен. Рассудок его уж никогда не будет восстановлен.
Пока пожарные затушили огонь в зародыше, больничная карета приехала в дом умалишенных.
Не останавливавшийся ни перед каким преступлением Ротман был судим Верховным Судьей.
В конторе юстиции советника Готоп царило оживление.
Расположенная рядом с кабинетом юстиции советника комната была приготовлена для вскрытия завещания.
Молодой заместитель старого юстиции советника, адвокат Кариус, следил за приготовлениями, глядя от времени до времени на часы.
Заведующий конторой Крейзерт находился тут же, при нем был толстый портфель, в котором хранилось завещание, подлежавшее вскрытию.
Вот вошла стройная, молодая женщина в темном платье и остановилась в нерешительности. Заместитель юстиции советника вежливо подошел к ней.
— Сударыня, вас направили сюда, вероятно, по ошибке; приемная расположена на другой стороне.
Элегантная дама приблизилась на шаг.
— Простите, сударь, я вызвана ко вскрытию завещания, я невеста поручика фон Росла и являюсь его заместительницей.
Молодой адвокат вежливо поклонился и пригласил ее присесть.
Заведующий конторой сделал движение, как бы намереваясь вмешаться в разговор.
Самый зоркий наблюдатель не заметил бы, какая буря бушевала в душе этого человека, внешне совершенно безучастного.
Невеста несчастного офицера менее хорошо владела собою. На её лице было написано страшное волнение.
Последние дни были ужасны.
После Висбадена она не видела опытного сыщика и не говорила с ним. К ней не дошел от него ни малейший признак жизни. Только вчера вечером он просил ее вовремя прибыть ко вскрытию завещания, не упоминая однако ни под каким видом его имени.
Нужно было большое доверие к сыщику, чтобы при таких обстоятельствах не предаться отчаянию.
Девятый час утра уже пробил. Адвокат нервно посмотрел на дверь, а потом обратился к заведующему конторой.
— Время вскрытия завещания настало и надо приступить к делу. Дайте мне завещание, господин Крейзерт.
Последний лишь с трудом сохранял спокойствие.
— Ближайший родственник завещателя, племянник его, Фриц Ротман, не явился еще, господин адвокат!
Юрист сделал нетерпеливое движение рукой.
— Первым делом аккуратность, милейший. Мы не можем ждать целые часы. Время пришло, и завещание будет вскрыто.
Молодой юрист взял завещание, удостоверился в неприкосновенности печатей и открыл его.
— Извещаю вас, господа, о последней воле погибшего столь ужасным образом барона фон Росла, а именно:
«Майнц, 28 Декабря 19…
Будучи в здравом уме и твердой памяти, я в нижеследующем излагаю мою последнюю волю, в присутствии моего старого друга, юстиции советника, доктора Готоп.
Я назначаю единственным наследником всего моего состояния моего племянника, Фрица Ротмана, местопребывание которого мне в настоящее время известное.
Мой второй, младший племянник, поручик Курт фон Росла, совершенно лишается наследства в виду его легкомысленного, не одобряемого мною образа жизни.
Наследнику Ротману вменяется в обязанность заботиться постоянно о моей могиле и выплачивать моей долголетней экономке, вдове Лаврентии Бахмейер, урожденной Вебер, личную ренту в 600 марок ежегодно до её смерти.
Молодой юрист выразительно отчеканивал каждое слово завещания.
Теперь он сложил документ и передал его заведующему конторой.
— С остальными необходимыми формальностями мы сейчас же покончим, господин Крейзерт.
В этот момент открылась дверь из кабинета юстиции советника.
В нее вошли двое мужчин, которые медленно и торжественно приблизились.
Это были юстиции советник д-р Готоп и Шерлок Холмс.
— Только что прочитанное завещание подложно! Совершивший подлог находится в нашей среде!
Сыщик произнес эти слова с силой и как страшное обвинение.
Каждое слово звучало осуждением.
Заведующий конторой отступил на шаг; он крепко прижал к себе портфель с документом, сулившим ему богатство и власть.
Сновидение ли издевалось над ним? Или все это есть страшная правда?
Перед ним стоял, мертвенно-бледный, но живой, тот, который должен был сегодня лежать в своей комнате холодный и окоченевший.
Шерлок Холмс смерил Крейзерта строгим и осуждающим взглядом.
— Заведующий конторой Крейзерт, вы подошли к концу ваших злодеяний. Многое вам удавалось. Но последнее, самое ужасное, не совершилось. Юстиции советник ещё вовремя избег удара вашего соучастника Ротмана. Невинному поручику фон Росла теперь будет возвращена свобода. Теперь настал час расплаты — око за око, зуб за зуб, кровь за кровь! — Гарри Тэксон, исполни свой долг!
Крейзерт не двигался, он даже не оглянулся, когда помощник сыщика быстро надел ему наручники. Отталкивающе безобразное лицо его не изменилось — только глаза сверкали и вся гнусность этого человека-чудовища отражалась в этом взгляде.
Сыщик обратился к юстиции советнику.
— Многоуважаемый господин юстиции советник, моя работа здесь окончена, через несколько минут прибудет полиция и отведет преступника. Премного обяжете меня, если вы немедленно приметесь за розыски подлинного завещания, а затем я прошу вас доставить столь несправедливо отнятую свободу томящемуся в подследственном аресте поручику фон Росла, еще ничего не знающему о происшедшем.
Затем он обратился к Ирене фон Рудлов.
— Милостивая государыня, вы, вероятно, не раз про себя бранили Шерлока Холмса, который не показывался и не подавал никаких признаков жизни. Мне не нужно указывать на причины такого поведения в виду наличности свершившихся фактов. Я — человек дела, а не слов, я обещал вам мое содействие и сдержал свое слово. Господа, имею честь кланяться!
Прежде чем присутствовавшие собрались что-нибудь ответить и высказать благодарность, Шерлок Холмс вышел из комнаты вместе со своим помощником Гарри Тэксоном.
Поезд в Висбаден был готов к отходу. Большинство путешественников уже разместилось, на перроне стояла только ещё маленькая группа — сыщик Шерлок Холмс со своим путником, и жених с невестой.
— Словами я не могу выразить мои чувства, мистер Холмс, — но я обещаю вам, что мои дальнейшие поступки явят вам доказательство того, что вы доставили помощь достойному.
Знаменитый сыщик крепко пожал руку поручика фон Росла.
— Вам и вашей невесте желаю всего наилучшего!
Оба путешественника еле успели вскочить в вагон. Кондуктора с треском захлопывали дверцы, раздался свисток и поезд ушел.
Гордо выпрямившись и близко прижавшись друг к другу, жених с невестой покинули вокзал. Они избавились от недостойного подозрения и оскорбительных злословий, благодаря благородному и дельному вмешательству знаменитого сыщика Шерлока Холмса.
Следствие выяснило, что Шерлок Холмс ни на йоту не ошибся в своих предположениях.
Юстиции советник за несколько лет до этого составил текст завещания чудака-барона.
Старый барон назначил своим единственным наследником своего племянника фон Росла. Вместе с тем в завещании было указано, что пропавший без вести племянник Фриц Ротман лишается наследства вследствие своего беспутного образа жизни.
Негодяй, служащий у юстиции советника, заведующий конторой Крейзерт, в руки которого попало завещание, возымел дьявольское намерение утолить свою жажду денег и власти. Ему представилась возможность сделаться богатым человеком в течение одной лишь ночи.
Он тайком навел справки о местожительстве пропавшего без вести; его розыски увенчались успехом, он нашел искомого и посвятил его в свои планы.
Угрызений совести не пришлось устранять у опустившегося родственника барона. Жизнь потрепала его так сильно, что он уж лишился способности тонко чувствовать.
В его лице Крейзерт нашел бесподобного соучастника, которого погубило безрассудное влечение к алкоголю, причем он страшно любил коньяк.
Оба начали действовать систематически. Сначала был убит старик Росла.
Завещание, назначавшее Курта фон Росла единственным наследником, уже давно было скрыто и заменено подложным документом, указывавшим на Фрица Ротмана, как на единственного наследника. Документ этот был изготовлен таким образом, что не было ни малейшего повода сомневаться в его подлинности.
Главное же препятствие должно было быть устранено путем совершения преступления.
Нужно было убрать того, кто в свое время укажет подлинное завещание, именно юстиции советника Готопа.
Случай содействовал преступникам. Готоп должен был отправиться в неотложную деловую поездку, и потому поручил своему постоянному заместителю, адвокату Кариусу, вскрытие завещания. Последний, человек молодой, не имел понятия о содержании завещания.
Устранение юстиции советника казалось делом несложным, так как старый холостяк жил и спал один. Его полуглухая экономка ночевала в комнате, расположенной сторону двора и потому не могла считаться помехой.
Совершение преступления было поручено Ротману. Он вечером прокрался в квартиру Крейзерта, снабдившего его поддельными ключами с тем, чтобы убить спящего таким же образом, как был убит миллионер. Он должен был перетащить труп в кабинет и взять ключ с собой.
Поделиться книгой: