Куда идем? Беларусь, Россия, Украина

Рис. 1-28. Разность между числом браков и разводов на Украине, на 1000 человек населения

Рис. 1-29. Число родившихся у женщин, не состоявших в зарегистрированном браке, в России, в % от общего числа родившихся

На рис. 1-30 ход этого процесса в Беларуси, России и на Украине представлен в сравнении.

Рис. 1-30. Число родившихся у женщин, не состоявших в зарегистрированном браке, в Беларуси, России и на Украине, в % от общего числа родившихся

За время перестройки в Беларуси возросло число абортов: в 1985 г. было произведено 80,4 аборта на 1000 женщин (118,9 абортов на 100 родов), а в 1990 г. — 105,6 аборта на 1000 женщин (183 аборта на 100 родов). Затем, с появлением эффективных противозачаточных средств, число абортов стало снижаться, но остается высоким. Динамика этого показателя для Беларуси и России приведена на рис. 1-31... 1-33.

Вместе с некоторыми данными по Украине динамика числа абортов показана на рис. 1-33.

Рис. 1-31. Число абортов на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет в России

Рис. 1-32. Число абортов в Беларуси: на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет и в расчете на 100 родов

Рис. 1-33. Число абортов на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет в Беларуси, России и на Украине

Однако в целом Беларусь, Россия и Украина переживают демографический кризис, который имеет фундаментальный характер. Видимо, он вызван ускоренной модернизацией всего жизнеустройства во второй половине XX века, что вызвало глубокие сдвиги в мировоззрении. Переход к городскому образу жизни, высокая социальная мобильность и перестройка системы потребностей отодвинули на второй план деторождение и воспитание детей. Патриархальная семья отошла в прошлое, а современная семья, обеспечивающая расширенное (или хотя бы простое) воспроизводство населения, еще не сложилась.

Так, Российская Федерация в 2006—2007 гг. вошла в пик численности женщин детородного возраста. Однако чистый коэффициент воспроизводства населения (нетто-коэффициент воспроизводства) остается очень низким. Этот показатель характеризует степень замещения поколения женщин их дочерьми при сохранении существующих уровней рождаемости и смертности. Он показывает, сколько в среднем девочек, рожденных одной женщиной на протяжении всей жизни, дожили бы до возраста, который мать имела при их рождении. В 2006 г. чистый коэффициент воспроизводства составил в России 0,613. Это ниже, чем в 2004 г. (0,633) и 2003 г. (0,621). Самое низкое значение этот показатель имел в 1999 г. (0, 542).

Этот показатель характеризует ситуацию данного момента, он изменяется быстро и не предопределяет перспективы: еще в 1988 г. он составлял в России 1,005, то есть женская половина населения воспроизводилась.

Более инерционный показатель — суммарный коэффициент рождаемости. Он показывает, сколько в среднем детей родила бы одна женщина на протяжении всего репродуктивного периода (15—49 лет) при сохранении в каждом возрасте уровня рождаемости того года, для которого вычислены возрастные коэффициенты. Этот показатель в Беларуси, России и на Украине уменьшается. Для России его динамика представлена на рис. 1-34, для Беларуси и Украины — в табл. 1-2.

Из рисунка видно, что уже в 1980 г. репродуктивное поведение населения России было таково, что в среднесрочной перспективе население постепенно стало бы сокращаться. Перестройка поначалу вызвала оптимистические ожидания, рождаемость выросла. Затем произошел срыв до очень низкого уровня. Положение в Беларуси и на Украине примерно такое же. Культурная травма, нанесенная реформой, потребует значительного времени для реабилитации населения и соответствующей социальной политики.

Рис. 1-34. Суммарный коэффициент рождаемости в России

Таблица 1-2. Суммарные коэффициенты рождаемости в Беларуси, России и на Украине

В этих условиях особое значение принимает показатель младенческой смертности. Сокращение потерь новорожденных детей становится важной задачей здравоохранения и всей социальной сферы.

На здоровье детей и подростков реформа сказалась самым страшным образом — от социального бедствия 90-х годов их организм и психика пострадали сильнее, чем у взрослых.

Рис. 1-35. Младенческая смертность в Белоруссии, России и на Украине: число детей, умерших до 1 года, на 1000 родившихся

Вот крайнее выражение этого процесса. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации» отмечено: «Ухудшающееся состояние здоровья детей обуславливает нарастание инвалидизации детского населения». В 2005 г. уровень детской инвалидности составил 205 на 10 тыс. детей в возрасте до 16 лет (1995 г. — 119,3).

Таким образом, произошло пятикратное увеличение уровня детской инвалидности: в 1990 г. в РСФСР на 10 тыс. детей было 38,6 инвалида.

Как сказано в докладе, «неупорядоченные сексуальные контакты» у подростков вызвали рост заболеваемости гепатитом «В» и венерическими болезнями, в том числе сифилисом. В России в 1997 г. было выявлено более 2 тыс. девочек до 14 лет, заболевших сифилисом, — в 144 раза больше, чем в 1990 г.

Ухудшение здоровья детей в 90-е годы во многом предопределялось резким ухудшением условий жизни и особенно питания детей. Не менее важно и ухудшение питания женщин во время беременности. Известно, что рождаемость в ходе реформы упала, женщины отказываются от материнства, во многом из-за того, что опасаются за судьбу и здоровье ребенка. Те, кто решает завести ребенка, делают все возможное, чтобы он родился и рос здоровым. Прежде всего, для этого мобилизуют все ресурсы, чтобы будущая мать во время беременности лучше питалась. Несмотря на это, после 1990 г. в России стало быстро расти число рожениц, которые в момент родов страдали от анемии. Если в 80-е годы анемия к моменту родов наблюдалась у 4— 5% рожениц и это было вызвано в основном индивидуальными особенностями здоровья, в ходе реформы анемия рожениц стала социальной проблемой — в 2000 г. ею страдали 43,9% рожениц, а в 2006 г. — 41,6%. Причиной ее было плохое питание во время беременности.

Рис. 1-36. Состояние здоровья беременных и рожениц в России: из числа закончивших беременность страдали анемией, %

Динамика этих процессов дана на рис. 1-36.

В следующей главе рассмотрим воздействие реформы на одно из главных условий жизнеобеспечения людей — их питание.

Раздел 2 ПРОИЗВОДСТВО И ПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ

Одним из главных аргументов, которыми обосновывался отказ от плановой системы хозяйства, было неудовлетворительное обеспечение населения СССР продуктами питания.

В действительности, по оценкам организации ООН в области сельского хозяйства и продовольствия (ФАО), СССР в середине 80-х годов входил в десятку стран мира с наилучшим типом питания[3]. Через 14 лет реформы, осенью 2004 г., Россия занимала по этому показателю 71-е место (согласно публикациям в прессе со ссылкой на Минсельхоз РФ). Строгого смысла такие точные оценки не имеют, поскольку точно оценить столь сложный многогранный показатель, как «качество питания», в принципе невозможно. Для нас здесь важно, что в СССР был достигнут тип питания, близкий к медицинским нормам, — тип питания наиболее развитых стран.

В 1985 г., по данным ФАО, приведенным в сводке этой организации в Интернете, житель СССР в среднем получал в день 51,5 г белка животного происхождения: в мясе 22,2 г, в молоке 15,2 г, в рыбе 9,5 г, в яйцах 4,6 г.

Особенно резко за советский период улучшилось питание крестьян. Согласно данным исследований дворовых бюджетов в последние годы перед Первой мировой войной и в 1986 г., средний рацион питания изменился следующим образом (табл. 2-1):

Таблица 2-1. Потребление продуктов питания в семьях крестьян (колхозников) в дореволюционный период и в 1986 г. (по материалам обследования семейных бюджетов)[4]

Основой для обеспечения питанием на таком уровне было отечественное сельскохозяйственное производство (см. табл. 2-2).

Таблица 2-2. Производство основных продуктов питания на душу населения (в кг) в 1989 году

* 1990 г.; всего зерна и бобовых на душу населения 686 кг.

** 1990 г.

Граждане СССР имели основания быть недовольными системой распределения продуктов питания (перебои в снабжении, очереди, неравномерность в поставках некоторых продуктов по регионам и пр.). Кроме того, после достижения уровня питания, удовлетворяющего базовые потребности человека, в обществе возникли новые требования — к разнообразию продуктов, их расфасовке, упаковке и т.д.

Однако восприятие этих недостатков во многом зависело от идеологического давления. Например, в 1989 г. в среднем по СССР потребляли молока и молочных продуктов 396 кг в год на человека, что является исключительно высоким показателем (в США в тот год потребляли по 263 кг молока на душу), но при социологических опросах 1989 года 44% опрошенных жителей СССР ответили, что потребляют молока недостаточно. Более того, в Армении, где в тот момент велась сильная антисоветская пропаганда, недовольно своим уровнем потребления молока и молочных продуктов было 62% населения. А между тем потребление молока составляло в Армении в 1989 г. 480 кг на человека. И самый красноречивый случай — сахар. Его потребление составляло в СССР 45,2 кг в год на человека (в США — 28 кг), но 52% опрошенных считали, что потребляют слишком мало сахара (а в Грузии недовольных было даже 67%).

Как изменилось питание граждан Беларуси, России и Украины в результате реформы? Уже в 1992 г. произошло резкое и глубокое ухудшение питания большинства населения. Калорийность и состав продуктов питания, потребляемых в среднем за сутки, изменялись следующим образом.

В России она снизилась с 2590 ккал в 1990 г. до 2200 в 1996 г. К 2004 г. она повысилась до 2458 ккал и в 2006 г. составила 2554 ккал. Однако вследствие социального расслоения средние величины стали гораздо менее информативны. Существенно изменилась структура питания: в калорийности рациона снизилась доля продуктов, богатых белком (и особенно животным белком — мяса, рыбы, молока и яиц), возросла доля картофеля и круп. В 1990 г. продукты животного происхождения (не считая жиров) давали 35,2% калорий среднего суточного рациона, в 2000 г. только 24,8% и в 2006 г. 28,4%[5]

На середине первого периода реформ уровень питания в России пересек критическую черту. В 1995 г. по сравнению с 1991 г. потребление мясопродуктов (включая импорт) в целом упало на 28%, масла на 37%, молока и сахара на 25%. В 1996 г. городское население в среднем получало менее 55 г белка в день. Здесь надо обратить внимание на исключительно важную вещь: спад потребления ценных продуктов питания сосредоточился почти исключительно в той половине народа, которая испытывала крайнюю бедность. Значит, в этой половине населения потребление самых необходимых для здоровья продуктов упало до крайне низкого уровня, при котором начинаются физиологические изменения в организме и деградация здоровья!

В 2001 г. потребление белка в среднем на душу населения в группе 20% семей с самыми низкими доходами составило 39,2 г, а в группе 20% семей с самыми высокими доходами 89,1 г. Соответственно, жиров 48,3 г и 118,8 г, а углеводов 244,8 г и 482,5 г.

10% «самых бедных» в 2006 г. потребляли в день 48,2 г белка, в том числе 23,2 г белка животного происхождения. А в 10% «богатых» 87,3 г белка, из них 52,8 г животного происхождения. Различия в уровне потребления всех продуктов питания столь велики, что речь неизбежно идет о систематическом недоедании 20% населения с низкими доходами.

Резкое расслоение населения России по типу питания в результате реформы произошло не только в качественном, но и в количественном отношении. Обедневшая часть населения стала потреблять всех продуктов гораздо меньше, чем зажиточная часть (табл. 2-3).

Таблица 2-3. Потребление основных продуктов питания населением России с разным уровнем доходов в 1997, 2001 и 2006 гг., кг в год в среднем на члена домашнего хозяйства[6]

Главный государственный санитарный врач России, академик Российской академии медицинских наук Г. Они- щенко сообщил в сентябре 2007 г.: «За последние пять лет общая заболеваемость детей возросла на 16%. Более 32% шести-семилетних детей не готовы к систематическому обучению в школе. Еще совсем недавно мы толковали об акселерации, теперь же отмечается ухудшение показателей физического развития, нарастание процессов децелерации.

Причины? Их много. Одну из главных выявляют ежегодные эпидемиологические исследования. Это значительные нарушения, связанные с несоответствием между калорийностью пищи и фактическими энергозатратами, с разбалансировкой рациона по основным пищевым веществам. Результат? У 10% детей снижены показатели роста, веса, 7% страдают ожирением. В большинстве российских регионов в рационах питания детей дефицит витаминов, макро- и микронутриентов... К сожалению, многие беды питания школьников — результат недостаточного финансирования из бюджетов различных уровней. При средней стоимости завтраков в сельских районах 3—10 рублей, в городах от 7—15 рублей и обедов в сельских районах 5— 16 рублей, в городах 18—20 рублей, из местных бюджетов на организацию питания выделяются деньги только для детей из малообеспеченных и многодетных семей, и из расчета 1,5 рубля на ребенка»[7].

Примерно так же обстоит дело на Украине, и речь идет о фундаментальном социальном явлении. Если в среднем снижается на треть потребление белка, причем благополучная половина не снижает потребления мяса, молока и яиц, то это означает переход к несбалансированному питанию очень большой части населения. На рис. 2-1 показано, как изменялось содержание белка в рационе питания на Украине, в среднем на душу населения.

Рис. 2-1. Потребление белка на Украине, г/день в среднем на душу населения

Даже в 2005—2006 гг., когда период острого массового обеднения населения миновал, расслоение общества по типу питания остается исключительно глубоким — мяса, молока и рыбы бедная часть населения потребляет в три раза меньше, чем зажиточная, и почти вдвое меньше, чем в среднем (табл. 2-4).

Таблица 2-4. Потребление продуктов питания на Украине в среднем и по квинтилям, кг в месяц на душу населения[8]

Ниже приведены официальные статистические данные о динамике потребления различных продуктов питания в Беларуси, России и на Украине в конце советского периода и в годы реформы.

Важнейшим источником питания и особенно источником ценного белка животного происхождения является молоко и молочные продукты. В 90-е годы потребление молока стало быстро снижаться как в абсолютном измерении, так и относительно, в структуре потребляемых продуктов. В 1990 г. в России молоко и молокопродукты обеспечивали 17,1% калорийности среднего суточного рациона, в 2001 г. 9,9% калорийности среднего и в 2006 г. 11,2%.

Уже в 60-е годы в СССР был достигнут высокий уровень молочного животноводства, так что потребление молока возросло с 240 кг в 1960 г. до 307 кг в 1970 г. Этот уже весьма высокий, по международным меркам, уровень поддерживался до начала 80-х годов, а к концу 80-х годов поднялся почти до 360 кг в год. В Беларуси потребление молока было выше среднего по СССР. С 1980 по 2003 г. уровень потребления молока в Беларуси был намного выше, чем в России и на Украине, хотя стал снижаться с 1991 года (рис. 2-2).

В последнее время три республики сравнялись по этому показателю. Графики изменения по годам среднего душевого потребления молока и молочных продуктов (в пересчете на цельное молоко) в Беларуси, России и на Украине представлены на рис. 2-3.

Таким образом, после резкого спада 90-х годов вплоть до последнего времени не наблюдается признаков существенного роста — потребление молока стабилизируется на уровне, который в 1,7 раза ниже уровня конца 80-х годов.

Рис. 2-2. Потребление молока и молочных продуктов в Белоруссии (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг