Помоги проекту - поделись книгой:
Эд Макбейн
И на всём протяжении дома
Детектив Стив Карелла находился в комнате отдела в одиночестве. Было очень тихо для кануна Рождества.
Обычно весь ад разражался, как только закрывались магазины. Но сегодня вечером в помещении отдела и во всём здании участка царила необычная тишина. Не звонили телефоны. Не стучали пишущие машинки. Ни патрульных, поднимающихся наверх, чтобы спросить, не варится ли кофе в канцелярии в конце коридора. Только Карелла, сидящий за своим столом и перечитывающий отчёт окружному прокурору, который только что напечатал, проверяя на наличие ошибок. Он неправильно написал слово «вооружённое» в фразе «вооружённое ограбление». Получилось «нацеленное ограбление». Шариковой ручкой он вывел надпись «вооружённое», дав преступлению истинное название. Вооружённое ограбление. Маленький винный магазин на Калвер-авеню. Парень вошёл с «Магнумом» 357-го калибра и пустым мешком из-под картошки. Владелец включил бесшумную сигнализацию, и двое патрульных задержали грабителя, когда тот выходил из магазина.
Карелла отделил копирки и страницы в трёх экземплярах: белые - в самую верхнюю ячейку, розовые - в ячейку, предназначенную для Мисколо в канцелярии, жёлтые - для лейтенанта. Он посмотрел на часы. Десять тридцать. Ночная смена должна была закончиться без четверти двенадцать, может быть, чуть раньше, поскольку это был канун Рождества.
Боже, как же здесь было тихо.
Он встал из-за стола и обошёл высокие шкафы, отделявшие остальную часть комнаты отдела от небольшой раковины в углу напротив камеры для задержанных. В такую тихую ночь, как эта, можно заснуть на рабочем месте. Он открыл кран, набрал в ладони воды и плеснул себе на лицо. Он был высоким человеком, и зеркало над раковиной было установлено слишком низко, чтобы соответствовать его росту. Макушка его головы отсутствовала. Зеркало отражало его глаза, которые были темнее его каштановых волос и слегка раскосые, что придавало ему восточный вид. Он вытер лицо и руки бумажным полотенцем, бросил полотенце в корзину под раковиной, затем зевнул и снова посмотрел на часы, не удивившись, что с момента последнего взгляда на них прошло всего две минуты. Тихие ночи надоели. Ему больше нравилось, когда всё вокруг было по-настоящему бурным.
Он подошёл к окнам на дальней стороне комнаты отдела и посмотрел вниз на улицу. Внизу всё выглядело так же тихо, как и наверху. Мало машин, почти не видно пешеходов. Конечно, все они уже были дома, наряжая рождественские ёлки. Синоптики обещали снег, но пока в воздухе не было ни малейшего шороха. Он уже отвернулся от окна, как вдруг всё вокруг завертелось.
Первое, что он увидел, - кровь, стекающую по лицу Коттона Хоуза. Хоуз проталкивал двух белых мужчин через проход в реечной перегородке, отделявшей помещение отдела от коридора снаружи. Мужчины были закованы в одну пару наручников - правое запястье к левому, и один из них жаловался, что Хоуз затянул наручники слишком туго.
«Я тебе сейчас врежу», - сказал Хоуз и снова толкнул обоих мужчин. Один из них почти влетел головой вперёд в комнату отдела, увлекая за собой другого. Они оба были значительно меньше Хоуза, который возвышался над ними, как рыжеволосый варвар, и его гнев как-то живописно преувеличивался белой полоской в волосах над правым виском, где его порезал грабитель, и где отросшие волосы стали седыми. Теперь белая полоска была залита кровью из открытого пореза на лбу. Кровь стекала по правой стороне лица. То, что двое мужчин с ним тоже истекали кровью, похоже, ничуть не утешало Хоуза.
«Что, чёрт возьми, произошло?», - спросил Карелла.
Хоуз метался по отделению, хотя, казалось, держал ситуацию под контролем; в конце концов, это был полицейский участок, а не длинные и плохие улицы. Двое мужчин, которых привёл Хоуз, осматривали помещение, словно решая, действительно ли они хотят провести здесь канун Рождества. Пустая камера для задержанных в углу комнаты показалась им не слишком привлекательной. Один из них то и дело оглядывался через плечо, чтобы проверить, не собирается ли Хоуз снова толкнуть их. Хоуз выглядел так, словно в любой момент мог прихлопнуть обоих.
«Сядьте!» - гаркнул он, а затем подошёл к зеркалу над раковиной и посмотрел на своё лицо. Он сорвал с держателя бумажное полотенце, намочил его и промокнул открытый порез на лбу. Порез продолжал кровоточить.
«Я лучше вызову скорую помощь», - сказал Карелла.
«Нет, она мне не нужна», - сказал Хоуз.
«Зато нам нужна», - сказал один из двух мужчин.
У него шла кровь из пореза на левой щеке. У мужчины, прикованного к нему наручниками, кровь текла из пореза чуть ниже челюсти. Его рубашка тоже была испачкана кровью над грудной клеткой, где она вдобавок была порвана.
Хоуз внезапно повернулся от раковины. «Что я сделал с этой сумкой?» - спросил он Кареллу. «Ты не видел, я пришёл сюда с сумкой?»
«Нет», - сказал Карелла. «Что случилось?»
«Должно быть, я оставил её внизу на столе», - сказал Хоуз и сразу же направился к телефону. Он поднял трубку, набрал номер, а затем сказал: «Дэйв, это Коттон. Я не оставил пакет для покупок внизу, за столом?» Выслушал его, а затем сказал: «Пришли, пожалуйста, с ним одного из патрульных. Большое спасибо». Он положил трубку обратно на подставку. «Через что я прошёл, чтобы зафиксировать этот налёт», - сказал он, - «я не хочу потерять эту чёртову улику.»
«У вас нет никаких доказательств», - сказал мужчина с кровоточащей щекой.
«Кажется, я просил тебя заткнуться», - сказал Хоуз, подойдя к нему. «Как тебя зовут?»
«Я должен замолчать, как я могу назвать вам своё имя?» - сказал мужчина.
«Как ты смотришь на то, чтобы назвать мне своё имя через полный рот выбитых зубов?» - сказал Хоуз. Карелла никогда не видел его таким разгневанным. Кровь продолжала приливать к его щеке, словно в подтверждение его гнева. «Как твоё чёртово имя?» - крикнул он.
«Я вызываю скорую помощь», - сказал Карелла.
«Хорошо», - сказал мужчина, у которого из-под челюсти текла кровь.
«Кому это нужно?» - сказал полицейский в форме у перил.
«Принеси это сюда и положи на мой стол», - сказал Хоуз. «Как тебя зовут?»
«Генри», - сказал полицейский у перил.
«Не тебя», - сказал Хоуз.
«Какой стол ваш?» - спросил полицейский.
«Вон там», - сказал Хоуз и сделал неопределённый жест.
«Что здесь произошло?» - спросил полицейский, занося пакет с покупками и ставя его на стол, на который, по его мнению, указал Хоуз. Сумка была из одного из крупных городских универмагов.
На ней были напечатаны зеленый венок и красный бант. Карелла, уже разговаривавший по телефону, взглянул на пакет с покупками, когда набирал номер скорой помощи.
«Твоё имя», - обратился Хоуз к мужчине с кровоточащей щекой.
«Я ничего вам не скажу, пока вы не зачитаете мне мои права», - сказал мужчина.
«Меня зовут Джимми», - сказал второй мужчина.
«Просто Джимми?»
«Ты, дурень, ничего ему не говори, пока он не прочтёт тебе «Миранду»» (
«Заткнись», - сказал Хоуз. «Джимми, а дальше?»
«Ноулз. Джеймс Нельсон Ноулз.»
«Теперь ты сделал это», - сказал мужчина, у которого по щеке текла кровь.
«Это ничего не значит, если у него есть моё имя», - сказал Ноулз.
«Ты собираешься быть анонимным всю ночь?», - сказал Хоуз другому мужчине.
В трубку Карелла сказал: «Говорю вам, у нас тут три человека истекают кровью.»
«Мне не нужна скорая помощь», - сказал Хоуз.
«Ну, сделайте это как можно быстрее, ладно?», - сказал Карелла и повесил трубку. «Они задерживаются до Пасхи, вряд ли скоро приедут. Где эта аптечка?» - сказал он и подошёл к шкафам с документами. «Разве у нас здесь нет аптечки?»
«Если в этот порез попадёт инфекция», - сказал аноним, - «я подам на город в суд. Если я умру в полицейском участке, вас ждёт ад. Вам лучше в это поверить.»
«Какое имя мы должны вписать в свидетельство о смерти?», - спросил Хоуз.
«Кто, чёрт возьми, положил это в ящик для пропавших без вести?», - сказала Карелла.
«Скажи ему уже своё имя, ладно?», - сказал Ноулз.
«Томас Кармоди, ясно?» - сказал другой мужчина. Он сказал это Ноулзу, как будто не позволял себе унизительно обсуждать это с полицейским.
Карелла передал набор Хоузу: «Наложи повязку, ладно?» - сказал он. «Ты ужасно выглядишь.»
«А как насчёт граждан?», - сказал Кармоди. «Видишь?», - обратился он к Ноулзу. «Они всегда в первую очередь заботятся о себе.»
«Поднялись на ноги», - сказал Карелла.
«А вот и резиновый шланг заявился», - сказал Кармоди.
Хоуз отнёс аптечку к зеркалу. Карелла подвёл Кармоди и Ноулза к камере для задержанных. Он откинул оба засова на двери, снял с них наручники и сказал: «Внутрь, парни».
Кармоди и Ноулз вошли в камеру. Карелла снова запер дверь на двойной засов. Оба мужчины оглядели камеру, словно решая, подходит ли им это помещение. На камере были прутья и защитная стальная сетка. Внутри камеры не было места для сидения. Они обошли её вокруг, разглядывая граффити, нацарапанные на стенах. Карелла подошёл к Хоузу, который прикладывал к порезу ватный тампон.
«Лучше намазать перекисью», - сказал он. «Что случилось?»
«Где этот пакет с покупками?», - спросил Хоуз.
«На столе. Что случилось?»
«Я проверял дом десять-двадцать на углу Калвер и Двенадцатой, парень залез и украл телевизор, который этот хозяин поставил в шкаф, и собирался подарить его жене на Рождество, представляешь? Они были в соседней комнате с друзьями, выпивали, а вор, должно быть, забрался через окно пожарной лестницы; так или иначе, телевизор пропал. В общем, я записал всю информацию - мало шансов заполучить телевизор обратно. А потом спустился вниз и направился к машине, когда на улице раздались крик и вопли, ну я пошёл посмотреть, в чём дело, а эти два придурка спорят из-за пакета с покупками, стоящего на столе.»
«Это всё твоя вина», - сказал Кармоди Ноулзу.
«Это ты начал», - сказал Ноулз.
«В любом случае, это не наша сумка для покупок», - сказал Кармоди.
«Я решил, что два парня просто перебрали», - говорит Хоуз, накладывая пластырь на порез, - «и подошёл к ним, чтобы сказать, чтобы они остыли, пошли домой и выспались, ведь сейчас канун Рождества, верно? И вдруг на сцене появляется нож. У одного из них в руке оказался нож.»
«Не у меня», - сказал Кармоди из камеры для заключённых.
«И не у меня тоже», - сказал Ноулз.
«Я не знаю, кто первый начал резать», - сказал Хоуз, - «но вижу много крови. Потом нож каким-то образом оказывается у другого парня, и он начинает им размахивать, а в следующий момент я оказываюсь в центре событий, и меня тоже режут. Что оказалось...»
«Какой нож?», - сказал Кармоди. «Он бредит.»
«Да, какой нож?», - сказал Ноулз.
«Нож, который ты выбросил в канализацию на углу Калвер и Одиннадцатой», - сказал Хоуз, - «и который патрульные ищут в грязи прямо сейчас. Мне он нужен в канун Рождества», - сказал он, изучая лейкопластырь на лбу. «Мне это очень нужно.»
Карелла подошёл к камере для заключённых, отпер дверь и передал Кармоди аптечку: «Вот», - сказал он. «Пользуйся.»
«Я жду, когда приедет скорая помощь», - сказал Кармоди. «Мне нужна настоящая медицинская помощь.»
«Как хочешь», - сказала Карелла. «А ты?»
«Если он хочет дождаться скорой помощи, то и я хочу дождаться её», - сказал Ноулз.
Карелла снова запер камеру и вернулся к Хоузу, который вытирал мокрым полотенцем кровь с волос. «О чём они спорили?» - спросил он.
«Никто не спорил», - сказал Кармоди.
«Мы хорошие друзья», - сказал Ноулз.
«В сумке лежат улики», - сказал Хоуз.
«Я никогда в жизни не видел такой сумки», - сказал Кармоди.
«Я тоже», - сказал Ноулз.
«Что в сумке?», - спросил Карелла.
«Как ты думаешь?», - ответил вопросом на вопрос Хоуз.
«Ладан», - сказал Кармоди.
«Мирра» (
«Ну и ну», - сказал Хоуз. «В этом пакете столько травы, что весь город будет счастлив до самого Нового года.»
«Ладно, пошли», - раздался голос у перил.
Оба детектива повернулись и увидели, как Мейер Мейер ведёт подростка через калитку в комнату отдела. Парню было около 14 лет, и он держал на поводке овцу. Шерсть овцы была грязной и свалявшейся. Подросток выглядел таким же грязным и спутанным. Мейер, одетый в тяжёлое пальто и без шляпы, выглядел, напротив, безупречно лысым и нарядным.
«Я нашёл нам пастуха», - сказал он. Его голубые глаза блестели, а щёки были румяными от холода. «На улице начинается снегопад», - сказал он.
«Я не пастух», - сказал парень.
«Нет, ты вор, вот кто ты», - сказал Мейер, снимая пальто и вешая его на вешалку слева от перил. «Садись вон там. И своей овце тоже найди место.»
«Овцы переносят всевозможные болезни», - сказал Кармоди из камеры для заключённых.
«Кто тебя спрашивал?», - сказал Мейер.
«Если я подхвачу какую-нибудь болезнь от этого животного, я подам на город в суд», - сказал Кармоди.
В ответ овца нагадила на пол.
Поделиться книгой: