Повелитель Рун. Том 7

— Сона, а откуда ты взяла его внешний вид? Ты ведь не была снаружи.

— Не знаю, просто… — голос девушки слегка дрогнул, — просто внезапно возникло в памяти, вот и все.

— Ясно, — я лишь кивнул, продолжая любоваться знакомым небом. Тем самым, что когда-то давным-давно висело над миром кочевников.

— Не знаю почему, но меня оно очень успокаивает, — девушка тихо вздохнула. — Тебе точно нравится? Если нет, ты только скажи…

— Точно нравится, — приняв неожиданное решение, я бодро поднялся на ноги и протянул ей руку. — Пойдем со мной.

— А? А куда? — Сона тоже спешно встала и нерешительно посмотрела на мою раскрытую ладонь. А затем, моментально собравшись с духом и повременив с вопросами, протянула свою миниатюрную ладошку навстречу моей.

Когда наши пальцы соприкоснулись, я тут же переместил нас в самую важную часть карманного мира.

На небольшую поляну, окруженную высокими деревьями, невозможно было попасть другими способами. Доступ к Средоточию был только у нас двоих. За прошедшее время, слабый, едва живой саженец, превратился в молодое, полное сил высокое деревце, весело зашумевшее ярко-зелеными листочками, как только мы появились рядом.

— Да, я знаю, что ты тоже по нему скучал. Прости, что не привела его раньше, — Сона виновато улыбнулась.

— Ты его понимаешь? — от вида ликующего деревца, мне сразу стало неловко, и я ощутил себя нерадивым родителем, бросившим своего ребенка на произвол судьбы.

— Только общее настроение. Он мыслит совсем не так как мы, но из-за нашей связи я могу с ним немного общаться, — с этой укромной полянкой Хранительница ощущала особую связь. К Средоточию Жизни она испытывала совершенно искренние, теплые, почти материнские чувства. А запах Степных Гиацинтов ярким фиолетовым ковром, застилавших ближайший к деревцу участок земли, успокаивал и вызывал на лице девушки невольную улыбку. — Зачем мы здесь?

— Вспомнил кое о чем. Об одном обещании, которое уже давным-давно должен был выполнить.

Сосредоточившись, я посмотрел в небо, вытаскивая из глубин нужное воспоминание. Спустя несколько секунд, в воздухе зазвучала тихая печальная мелодия.

— Какая красивая… — Сона неосознанно перешла на шепот.

Я повернулся к девушке и посмотрел в её ясные карие глаза.

— Разреши пригласить тебя на танец.

— Н-на танец⁈ М-меня? Но я не умею! — щечки Хранительницы предательски заалели.

— Ничего страшного, я научу, — я сделал шаг вперед и слегка приобнял её.

В медленном вальсе мы самозабвенно кружились под звуки красивой музыки. Под нашими босыми ногами мягко шелестела зеленая трава. Я знал, что наши тела не были настоящими, но в этот момент, синхронное биение сердец и горячее дыхание девушки на моей шее, здесь и сейчас были самой реальной вещью во всех существующих мирах.

— Как тепло, — глаза девушки невольно заслезились и она, приподняв раскрасневшееся лицо посмотрела на меня снизу вверх. — Почему-то мне кажется, что раньше мы уже танцевали, вот только я никак не могу вспомнить, где это было.

— Это было в твоих снах, — я тихо прошептал.

Постепенно, воля Хранительницы все сильнее накрывала карманный мир. Девушка, погрузившаяся в сладкую полудрему, не отдавала себе отчета в изменениях, происходивших с ней и с окружающим пространством.

Мировая энергия пронизывала все вокруг. Цветы, листья деревьев и трава качались в такт движениям пары, чутко реагируя даже на малейшие колебания в настроении Соны.

Я медленно погрузился в глубокое созерцание этой причудливой трансформации. Моя собственная воля также максимально расширилась, чтобы ничего не пропустить.

Потеряв счет времени, мы вдвоем медленно продолжали кружиться в танце. В какой-то момент, мой вдумчивый анализ, сменился такой же бессознательной полудремой. Наши сознания причудливо переплелись. Весь мир затанцевал вместе с нами.

В какой-то момент мы оба одновременно пришли в себя. Тихая мелодия в воздухе затихла.

— Это было… — Сона начала задыхаться, не в силах подобрать слова.

— Понравилось? — я слегка улыбнулся.

— Ммм, — девушка кротко кивнула.

— Значит, ты не будешь против как-нибудь повторить?

— Нет, — её взгляд смягчился. — Не буду. Буду ждать с нетерпением.

Я понимал, что хоть она и не помнила свою последнюю жизнь, та оставила неизгладимый отпечаток на её душе. И пусть танец не пробудил воспоминания, он пробудил эмоции, углубившие её связь с карманным миром. А это в свою очередь, очень помогло уже мне.

Наблюдая за естественным и плавным перемещением мировой энергии, за один танец я узнал в разы больше, чем за две недели упорных тренировок. Моё сознание окрепло, а контроль над собственным миром значительно вырос.

— Я чувствую себя иначе. Кажется, я стала больше понимать.

Сона не была юной наивной девушкой. Точнее, была, но вместе с этим она была еще и Хранительницей. Это откладывало на неё свой отпечаток. Когда изменялся мир, едва заметно изменялась и она.

Наверное, если бы я не вмешивался, она так и осталась бы восторженным духом-хранителем, почитающим меня как бога, для которой единственный смысл жизни — выполнять все, что я прикажу. Но, казалось, Средоточие Жизни прислушалось ко мне и ослабило свое влияние. Со временем девушка стала куда более живой, и все больше напоминала ту очаровательную кочевницу, с которой я познакомился. Да, мои прямые распоряжения по-прежнему имели для неё первостепенное значение, это нельзя было изменить, но теперь в её сердце, появилось местечко и для собственных желаний. Такая Сона нравилась мне куда больше.

— Я внезапно поняла, как тебе можно помочь, — глаза девушки заблестели.

— Серьезно? — её слова оказались для меня неожиданными.

— Да. Я осознала, что мы все это время упускали.

— Это отличные новости, — я не стал торопиться. — Пойдем перекусим? Заодно все и расскажешь.

Мы переместились к дому. Кто-то мог сказать, что это нелепо, что два бесплотных духа вообще нуждались в такой вещи как полноценное тело, не говоря уже обо всех физиологических потребностях, навроде утоления голода или желания отдохнуть. Но я считал, что для Соны так будет намного лучше.

Чтобы она снова стала полноценным человеком она должна была в первую очередь и вести себя как человек. Если тебе не нужно есть, пить, отдыхать и дышать, ты никогда не сможешь вспомнить искреннее удовольствие от вкусной еды или как приятен хороший отдых. Казалось бы мелочь, но эти маленькие радости всегда сильно влияли на характер человека.

Сона тут же убежала на кухню. Как выяснилось, за прошедший год, она, не зная, чем себя занять, сильно продвинулась в готовке. Хотела меня приятно удивить. Впрочем, ей это удалось. За две прошедшие недели я успел перепробовать столько блюд, что мне показалось, будто я попал в гастрономический рай.

Припасов в карманном мире было полно. Все когда-то купленные в Элонаре семена успели давно вырасти и дать многократные урожаи. И вообще, когда ты контролируешь мир и можешь усилием воли ускорить рост растений, проблема с едой — это последнее, что будет тебя беспокоить.

К тому же, живность на поляне тоже водилась в достатке. В искусственно созданных озерах было полно рыбы, а на небольшой ферме недалеко от дома хватало домашней птицы.

Десять минут спустя мы уже сидели на веранде и пили ароматный чай. Стол передо мной был заставлен многочисленными закусками и аппетитной выпечкой.

— Так что ты имела ввиду? — захрустев вкуснейшим печеньем, я в ожидании посмотрел на Хранительницу.

— Мы подсознательно ограничивали себя все это время. У тебя прямо сейчас нет ни тела, ни души, но ты действуешь так, как будто они у тебя есть.

— Привычка, вторая натура… — я медленно стал осознавать корень проблемы.

— Ты думаешь о времени, о пространстве так, как будто это какая-то проблема. Но по сути, что такое сознание? Это ничто. Сознание не имеет границ. Почему мы вообще продолжаем рассуждать физическими категориями? Если сознание ничего не сдерживает, почему тебя вообще должна волновать такая вещь, как скажем скорость? Или расстояние? Одна твоя мысль — и ты можешь оказаться на другом конце вселенной.

Сона потихоньку распалялась и говорила все торопливее.

— Разве это не объясняло бы, как тебя забросило в такую даль? Ты оказался в месте без времени и пространства, потому что для чистого сознания эти понятия вообще не имеют значения. Я… — девушка на секунду прервалась, — Я не говорю глупости?

— Вовсе нет. — Я покачал головой. — В этом что-то есть. Я не знаю почему я вообще смог «выжить» в отрыве от собственной души. Но видимо, прямо сейчас это не так уж и важно. Мысль нематериальна. Выходит, что и я тоже? Если я смог мгновенно оказаться в глубинах пустоты, скорее всего вполне возможно так же мгновенно вернуться назад. И снова стать целым.

— Только я не знаю, как это сделать… — Сона снова «сдулась» и опустила плечи.

— Ничего, ты и так мне очень помогла, — я лишь улыбнулся. — Мы с тобой искали некую магию, которая поможет мне выжить или нащупать связь между душой и карманным миром, но может так оказаться, что решение у моей проблемы совсем другое.

Я задумался. Если я действительно перемещался с окраины Пустоты в карманный мир, когда входил, а потом возвращался обратно, когда выходил… Мне нужно было как-то убедить себя, что возвращаться мне вовсе не нужно. И тогда, в теории, я смог бы выйти прямо в башне Немертвого. Ведь я, фактически, уже там?

Эти смысловые парадоксы ломали мне голову. Понимание — это одно, но совершить почти невозможное на практике, требовало совсем иного состояния ума.

Конечно, все было не так просто. Я не мог просто подумать, и переместиться туда, куда захочу. Хотя в теории, это и выглядело именно так. Мне нужно было снова сделать нечто крайне опасное, для начала сломать крепкий каркас, удерживающий мой разум, а затем, в первой и единственной попытке осознать себя единым со своей собственной душой.

Но тут возникал резонный вопрос, а почему, собственно, расщепление вообще произошло?

Мы снова и снова обсуждали этот вопрос с Соной, но долгое время не могли найти ответа. Еще одна неделя прошла в бесконечных поисках и обсуждениях.

— А может ли быть так, что твоя душа отторгла твое сознание из-за какого-то несоответствия? — в какой-то момент Сона выдвинула еще одно предположение.

— Ты о чем? — я слегка нахмурился.

— Например, из-за каких-нибудь воспоминаний? Твои другие личности, которые сбежали, что, если твоей душе кажется, что твой разум не подходит, потому что ему не хватает некоторых кусков?

— Они отделились вместе с кусочками души, — я покачал головой. — Так что несоответствий быть не должно. Если только… — я внезапно осекся.

— Если только что? — Хранительница насторожено переспросила.

Я ответил не сразу. Последняя гипотеза девушки не была лишена смысла. Но только она не знала некоторых деталей. «Отпечатки» души и сознания действительно могли не совпадать. Но произошло это не из-за беглецов. А из-за бесчисленных сфер памяти, надежно спрятанных в глубине моего подсознания. В моей голове ярко вспыхнула еще одна мысль.

Неужели, для того чтобы благополучно вернуться, я должен их всех распечатать?

Глава 3

— Я уже окончательно запуталась, — когда я рассказал о новой проблеме, Сона схватилась за голову. — Как такое возможно? Из-за чего на самом деле происходит отторжение? Как это вообще работает?

— Я и сам бы хотел знать. Скажу точнее, только когда вернусь. Мне раньше не приходилось самоуничтожаться, — пожав плечами, я откинулся на спинку стула. — В теории, из того, что мне приходит на ум, моя душа претерпела значительные изменения, и теперь вроде как «не узнает» собственное сознание. Ключ перестал подходить к замку, если совсем по простому.

— Думаешь это из-за того, что ты почти умер? Из-за критических повреждений души?

— Возможно, — я слегка потер лоб. — Но если рассуждать логически, то скорее всего нет.

— Почему? — Хранительница озадаченно наклонила голову.

— Моя душа и раньше получала повреждения. Иногда довольно серьезные. Но я ни разу не сталкивался ни с чем даже отдаленно похожим.

— Но ведь ты сам сказал, что дошел до самого конца, — Сона справедливо возразила. — Ситуация была уникальной.

— Верно, — я кивнул. — Но в таком случае, что должно было произойти дальше? Меня расщепило, прошел год, Зеркало худо-бедно восстановило мою душу. Все стало так же, как и было, ну или как минимум очень похоже. Тогда откуда проблемы с возвращением? Нет, с моей душой произошло что-то очень уж особенное.

— Значит, все-таки вознесение? — девушка нахмурилась. Этот вариант мы с ней уже обсуждали, но, по итогу, так ни к чему и не пришли.

— Я не мог вознестись, — однако, мой ответ был неуверенным. — Не должен был.

В моей голове царила полная сумятица. Слишком уж много допущений без доказательств нам приходилось делать. Мог ли я на самом деле вознестись? Мне это было неизвестно, ведь о Вознесении я знал только со слов моих новых знакомых. Но нужно ли вообще возноситься божеству, которым я по словам Ниито был? Или может быть, это и сыграло главную роль? Во мне сочеталось слишком уж много непредсказуемых факторов. Душа, которая была намного сильнее, чем должна. Странное тело, якобы божественного происхождения, напоминающее стеклянную вазу, готовую тут же взорваться от переизбытка силы. Сознание, вмещающее память и опыт тысяч жизней. И Зеркало Души вишенкой на торте.

Без сомнений, я должен был умереть в той башне. Но в последний момент в процесс вмешался могущественный артефакт неизвестного происхождения. Он помог мне и… что произошло?

Если все же еще раз подумать об Отречении, то моя ситуация, во всяком случае на первый взгляд, была похожа на его стадии. Мне не нужно было набирать силу, ведь я уже, считай, был неполноценным божеством. Я полностью, без малейших сомнений сжег своё тело и душу, чем же это не Отречение Плоти и Души? Да, наверняка, я нарушил все мыслимые и немыслимые правила и процессы и должен был умереть, но, собственно, я ведь и умер? Помощь зеркала — это настоящее чудо.

А что, если трансформация действительно пошла дальше? Но я не вознесся, потому что пропустил чрезвычайно важный этап? Отречение Страстей? Я не понимал природу своей силы. Ничего не знал о мировой энергии. Ни морально, ни умственно, я не был готов к следующему этапу. И тогда что? В процессе вознесения сам мир решил избавиться от слабого звена? От моего разума?

Или может не избавился? А отправил туда, где я могу завершить преобразование? В место без времени и пространства, лишив меня эмоций и самосознания? Но если это так, почему ничего не произошло? Я совсем не чувствую в себе перемен.

Я повторил свою логическую цепочку для Соны. Что-то скрывать от неё не было никакого смысла, ведь она уж точно была моим самым надежным союзником.

— Если все-так, как ты думаешь, тогда твои сферы памяти действительно мешают тебе, — Хранительница глубоко задумалась. — Как можно познать и принять себя, если ты сознательно заблокировал огромную часть своей памяти? Твой страх и нежелание вспоминать похожи на сильное бремя.

— Как же это отвратительно, — по-моему телу прокатилась волна неконтролируемой дрожи. Все мои прошлые жизни и так были одной сплошной черной полосой, так что же что же со мной будет, когда я выпущу наружу самые темные мои воспоминания?

— Тебе ведь не обязательно делать это прямо сейчас, — Сона, казалось, поняла мои переживания и выглядела очень встревожено. — Может, лучше как-то морально подготовиться?

— Нет, — я покачал головой. — Мне нужно это сделать сейчас. Если не решусь, откладывать буду бесконечно. Запечатанных воспоминаний слишком много, это и так будет долгим и изнурительным процессом.

Собравшись с духом, я вместе с девушкой переместился на тренировочную площадку. Усевшись в позу для медитации, я посмотрел на взволнованную Хранительницу. Это звучало немного глупо, но я не хотел, чтобы она сейчас уходила. Мне на самом деле было очень страшно останавливаться наедине с этими воспоминаниями.

— Пожелай мне удачи, — слабо улыбнувшись, я закрыл глаза.

— Удачи, — голос девушки был таким тихим, что больше походил на комариный писк.

До глубин подсознания я добрался без каких-либо проблем. Но теперь в этой тихой и спокойной пустоте, мне было очень некомфортно. Бесчисленные сферы незримо давили своей массой, молчаливо ожидая, когда я вытащу на свет их секреты.

Я внимательно «огляделся». Хотя содержимое сфер мне было неизвестно, я мог примерно оценить степень их важности. Некоторые были больше, чем другие, и судя по всему, содержали больше воспоминаний. Так же имело значение и их расположение. Я подсознательно знал, что чем глубже спрятаны воспоминания, тем больнее мне их будет вспоминать.

К большому облегчению, сферы наподобие той, в которой скрывалась Красная с компанией, я так и не обнаружил. Не уверен, что смог бы выдержать еще одну пачку непрошенных соседей. Наконец, после внимательного и вдумчивого анализа, я определился с последовательностью и переместился к небольшой сфере в верхних слоях.

Вскрыть её защиту оказалось намного проще, чем я думал. Только сейчас я осознал, насколько несоизмеримо выше стали мои навыки ментального контроля после путешествия по морю абсолютного ничто. Несколько коротких мгновений, и защитная пленка лопнула.

Тут же, тысячи разрозненных картинок ярким калейдоскопом вспыхнули в моей памяти. Чужие мысли, случайные события, странные эмоции и желания, вся эта мешанина отбойным молотом ударила по рассудку.

Чтобы не потерять себя, я тут же перешел в режим максимальной концентрации, безжалостно и решительно отсекая все попытки недосформированной личности повлиять на мой характер. По моим подсчетам, борьба продолжалась не меньше часа, хотя снаружи для Соны, скорее всего прошло всего несколько секунд.

Постепенно, поток воспоминаний пошел на убыль. Теперь, все содержимое распечатанной сферы лежало передо мной в виде некоего архива, к которому я мог получить доступ в любой момент.

Но, честно говоря, конкретно эта сфера, оказалась полным хламом. Формирующаяся личность обладала настолько жестокими садистскими наклонностями, что по сравнению с ними, даже бесчувственный Черный казался добродушным простачком. Неудивительно, что эта сфера была запечатана. Мерзкие, неприятные эмоции и воспоминания были настоящим мусором.

Их происхождение не стало для меня загадкой. Ведь я далеко не всегда перемещался в хороших людей. Было среди них и немало таких, как оригинальный Дорен. А были и личности намного хуже. Видимо, чтобы эти воспоминания не отравляли мой характер, подобное решение и было придумано. Ведь Желтый, в которого скидывали ненужные и бесполезные воспоминания, не был «всеядным». Если бы я кормил его такими воспоминаниями, то он бы не только сошел с ума, но и к тому же, стал бы абсолютно неконтролируемым жесточайшим психопатом.