Дорога длиною в жизнь

Все оказалось, не так уж и плохо. Имелось даже несколько вариантов. Самым дешевым оказался тот в котором нужно было купить место на судне отправляющимся в Табатинга, городок, расположенный на перекрестке трех границ. Именно в нем сходятся границы соседних Перу и Колумбии. Впрочем, так далеко плыть было не нужно, но пароход, направляющийся туда, высаживал пассажиров по первому требованию в любой деревушке, находящийся по пути следования. Что в общем-то ротмистра устраивала от и до. Правда, были пара нюансов, но против местных правил не попрешь. Во-первых, нужно было иметь с собою гамак, если разумеется хочешь отдыхать в относительно нормальных условиях, и во-вторых, питание, на все время пути. На пароходе не заморачивались с этим, предлагая питание, только для членов команды. Правда, при необходимости можно было разжиться кружкой кипятка, для того чтобы заварить чай, или воды, для утоления жажды. Хотя предлагаемая вода, и ничем не отличалась от забортной, но хотя бы была кипяченной.

В принципе, поездка ожидалась не слишком долгой, по заверениям владельца судна обычно до этого места доплывали за сорок — пятьдесят часов, в редких случаях дольше.

— Сейчас, никаких особых грузов не ожидается, поэтому рассчитывайте самое многое на двое суток, сеньор.

Ротмистра это вполне устроило, и он приобретя билет пошел закупаться продуктами на путешествие. Два дня это немного, но кто знает, что именно есть в магазине посёлка, и есть ли там вообще, хоть какой-нибудь магазин. Поэтому следовало закупить все необходимое именно здесь. Оружие у него с некоторых пор появилось, после встречи с каким-то щеголем, решившим, поохотиться в здешних лесах, но совершенно не представляющем, как это делается. Ротмистр, давно уже позабыл о чести русского офицера, превратившись в обыкновенного бандита, не брезговавшего ничем, ради наживы. Поэтому предложив парню свою кандидатуру проводника и наставника, в первый же вечер общения, с незадачливым охотником отправил его на встречу со всевышнем, обзаведясь его оружием, снаряжением и немалой суммой денег.

Поездка до Порта Коломбиано, хоть и продлилась, как и было сказано всего двое суток, но была нудной и утомительной просто донельзя. Пароходик останавливался везде, где только было возможно высаживая и набирая новых пассажиров. В какой-то момент их оказалось настолько много, что на палубе было негде повернуться, а от края борта до поверхности воды оставалось не больше десяти-пятнадцати сантиметров. Все это так напугало нашего «героя», что он боялся лишний раз пошевелиться, рисуя в уме картинки кораблекрушения и пираний, устроивших пир на месте затонувшего судна. Тем более, что об их присутствии ясно сказала, рыбалка устроенная одним из матросов этого судна. На большой железный крюк на куске троса, был нанизан кусок слегка подпорченного мяса, и матрос устроившись на корме с ведерком закидывал этот крюк в воду, и буквально секунды спустя доставал его оттуда, как минимум с тремя-пятью рыбешками вцепившимися в этот кусок своими острыми зубами. Рыбки сбрасывались в ведро, и рыбалка продолжалась. За какие-то десять минут ведро было заполнено доверху, и матрос потащил его на местный камбуз.

Именно поэтому сейчас, увидев, что до воды остались считанные сантиметры, ротмистр несколько испугался.

— Капитан! Вам не кажется, что судно слегка перегружено? — Воскликнул он, увидев спокойно курящего на мостике капитана.

Тот вынув изо рта трубку перегнулся через ограждение, посмотрев за борт. И произнес.

— Увы, похоже в этот рейс я недосчитаюсь пары сотен мильрейсов. — Ответил тот. Человек сорок еще вполне бы здесь поместились. Не беспокойтесь сеньор, я плаваю здесь уже ни один десяток лет, и ничего подобного до сих пор не происходило, а моя «Санта-Анна» видела и не такое, столпотворение.

Когда, наконец Леонид Кленовский покинул этот кораблик, тут же вознес молитву благодаря всевышнего за то, что тот уберег его от такой смерти. Все-таки, быть сожранным пираньями, очень не хотелось.

Самым паршивым оказалось то, что местные жители прекрасно знали, где находится эта пресловутая пирамида, но ни один из них не согласился стать проводником для охотника, желающего поохотиться в тех местах. Ему охотно указывали это место на представленной карте, тыкая пальцев всегда в одну и ту же точку, но стоило только заговорить о том, чтобы проводить его до места, сразу же отказывались от подобной чести.

— Табу! Это место проклято! Это дорога в один конец, а я еще такой молодой! — и еще десяток подобных отговорок, но никто не желал пошевелить даже пальцем, чтобы хоть как-то помочь. А самое интересное состояло в том, что до пирамиды судя по всему было не больше трех с половиной, или совсем немного больше километров. Пусть даже с учетом непроходимого леса это заняло мы сутки, пусть двое пути, но подобные страхи просто поражали. А на вопрос:

— Как же вы здесь живете, если не хотите ходить на охоту?

— Для того чтобы охотиться совсем необязательно углубляться в джунгли. Все что нам необходимо можно отыскать и на берегах реки. Да и можно поохотиться в другом месте, не обязательно для этого испытывать судьбу, идя к древнему сооружению.

В итоге, один старик, все же согласился доставить ротмистра до озера, находящегося в центре леса. При этом заломив такую цену, что ротмистр, начал сомневаться в умственных способностях старика. Но тот невозмутимо ответил.

— Ты все равно оттуда не вернешься, поэтому зачем тебе деньги? А мне они пригодятся здесь.

— Тогда доведи меня до места, я отдам тебе вдвое больше.

— Если я доведу тебя до места, деньги мне уже не понадобятся. На том свете все бесплатно.

Другого выхода не было, и Леонид Кленовский согласился. Старик же, получив причитающуюся ему оплату, которую затребовал вперед, просто сказал поехали, и доведя ротмистра до длинной пироги выдолбленной из цельного ствола дерева, предложил занять любое место, которое тому понравится, а сам, вооружившись шестом, устроился на корме повел лодку по довольно извилистым протокам куда-то вглубь леса. Плыть пришлось довольно долго. По некоторым прикидкам, суденышко прошло как минимум десяток километров, прежде чем, оказалось в устье, какой-то речушки, впадающей в довольно большое озеро, раскинувшееся посреди огромного леса.

— Приехали. — Просто сказал старик, предлагая покинуть его лодку, добавив при этом, — Слушай, может отдашь мне все деньги, что у тебя остались. Тебя все равно не сегодня, так завтра съедят, и деньги просто попадут, а мне нужно выдавать дочь замуж, деньги очень нужны.

— Куда мне идти дальше? — В ответ спросил ротмистр, не обращая внимания на потуги деда сорвать с него еще куш. Впрочем, наличности уже практически не оставалось, и хотя ротмистр надеялся на успех экспедиции, но и выкладывать деньги из-за каких-то дедовых амбиций тоже не собирался…

— Башня там. — Махнул рукой старик, и Леонид, выпрыгнув из лодки на берег попытался пройти вдоль берега, уже на втором шаге, провалившись по пояс в какую-то промоину. Дорога, обещала быть, довольно увлекательной.

Старик же, увидев произошедшее просто взял свой шест перешел на нос лодки и молча погнал своё суденышко в обратном направлении, наверное, мысленно попрощавшись с недавним пассажиром и сожалея о том, что не взял с него денег побольше.

Так уж сложилось, что друзья появились в поселке спустя час, после отплытия ротмистра Кленовского. Сняв для проживания один из домов поселка, друзья расположились в нем, и начали готовиться к переправе на пирамиду. Первым делом было решено слетать на разведку, тем более, что катер с вещами отправленный по реке должен был добраться до поселка, только на следующее утро, и потому следовало провести небольшую разведку, чтобы понять, как лучше всего будет организовать сброс вещей вниз. Самолет к этому времени был немного переоборудован. Колесное шасси сменили на поплавки, для того чтобы можно было взлетать и садиться на воду. Учитывая, что при эвакуации воздушным шаром, наверняка, пришлось бы садиться на воду или на берег, где может не найтись достаточно длинного участка для посадки или взлета, поплавки решали множество проблем.

Алексей думал о том, чтобы сбрасывать вещи с крыла, на всякий случай привязавшись страховочным фалом и закрепив его на поясе. Но гарантии в том, что вещи упадут именно на вершину башни, не было. Стоило чуть замешкаться и самолет вышел за пределы площадки. После некоторых раздумий, было решено соорудить под самолетом своего рода люльку, в которой должен был находиться Алексей, а между поплавками шасси, было решено натянуть сеть, на которой и будет перевозиться груз. Из кабины пилота, была проброшена временная проводка с лампочкой на конце, и когда самолет будет подлетать к пирамиде, пилот будет подавать Алексею сигнал, а тот в нужный момент, выдергивая продетую сквозь ячейки сети веревку, освобождать груз осуществляя его падение вниз.

Разумеется, первым делом провели испытание. Все получилось весьма прилично, а Леха так и вообще радовался как ребенок, после первого пролета в люльке подвешенной под корпусом самолета, делясь незабываемыми впечатлениями.

Катер пришел к обеду следующего дня, задержавшись в пути из-за проблем с двигателем. Но, впрочем, торопиться было особенно некуда и потому, разгрузив доставленное снаряжение, друзья немного передохнули, после чего, решив, что как минимум успеют сделать пару ходок, решили не откладывать до следующего дня, а начать высадку именно сегодня.

Первым, как и планировалось на вершину пирамиды отправился Длинный, спрыгнув с парашютом, и сетью, предназначенной для мягкой посадки остального груза. Прыжок, оказался довольно удачным, хотя и не совсем идеальным. Семёна отнесло несколько в сторону, и он хоть и оказался на башне, но не на верхней ее части, а на пару этажей ниже. Впрочем, это было не так уж и страшно. Погасив парашют, он довольно быстро поднялся на самый верх, и знаками показал, что все в порядке. Тут же самолет сделал второй заход и снизив скорость и высоту пролета до минимума сбросил на вершину пирамиды металлические стойки, для укрепления сети. Следующий прилет, как и было договорено заранее должен был состояться через час. Все-таки нужно было растянуть сеть, хорошо закрепить ее и только потом принимать остальной груз.

Глава 3

(Внеплановая, СУББОТНЯЯ прода)))

3

Поднявшись после посадки на вершину пирамиды, Длинный, не стал терять времени, а тут же принялся за работу. Одна сторона сетки была привязана к башенке, расположенной в центре пирамиды в углах площадки были поставлены металлические стойки с веревочными оттяжками, закрепленными за выпавшие из основания камни, или же за вбитые в трещины железнодорожные костыли. Получилось весьма надежно. Во всяком случае, следующей должна была упасть корзина со сложенным в ней монгольфьером и газовым баллоном для эвакуации, и если все будет хорошо, можно будет сбросить и более хрупкую вещь — переносную радиостанцию. В противном случае, с нею придется прыгать Алексею, а это дополнительный риск.

Натянув сеть, Длинный примостился у входа в башенку и стал ожидать прилета самолета. Вскоре появился и он. Вновь снизив скорость почти до сваливания, самолет, управляемый рукою опытного пилота, прошел, практически задевая сеть своими поплавками, и поэтому сброс корзины, прошел более чем удачно. Семен, тут же скинув край сети с башенки, перекантовал корзину вниз, и убедившись, что ничего не пострадало, дал знак пилоту, что ожидает следующий груз.

Полученная через двадцать минут переносная радиостанция, оказалась в сетях, так же без малейших повреждений. Семен, вскрыв заднюю крышку, тут же вставил в гнезда необходимые лампы, которые брал с собою совершая прыжок с парашютом, опасаясь, что падение радиостанции может повредить их. И вскоре уже связался с Алексеем, рассказав ему, что все прошло удачно и единственное что он бы желал получить так это баул с продуктами и небольшой печью, на чем сегодняшний сброс можно закончить. Вскоре так и произошло. Из парашюта, на котором Длинный совершил прыжок на пирамиду, был создан навес для ночлега, расположенный у другой стены надстройки. При этом, часть парашюта легла на ее крышу, спустившись вниз по протянутым и укрепленным в основании стропам. Часть парашюта, который пришлось разрезать, была аккуратно свернута, и получилось своего рода небольшое ложе, на котором Длинный собирался провести первую ночь, на вершине башни.

Когда с шатром было закончено, он не торопясь вскрыл банку консервов, подогрел ее на походной печи, и на ней же заварил кружечку чая. После чего прекрасно поужинав, выкурил очередную трубочку табака, и связавшись с Лехой, сообщил ему, что у него все в порядке и он собирается лечь спать. И наконец этот длинный день завершился. Во всяком случае Семену, казалось именно так, ровно до того момента, как он погрузился в дрему.

— Зачем ты пришел? — В сознании соткался образ белого ягуара. Того самого, которого однажды видели друзья, прорубаясь сквозь джунгли к пирамиде.

— Я хочу постичь тайны этого сооружения.

— Зачем тебе это нужно?

— Просто интересно.

В этот момент Длинному показалось, что ягуар тяжело вздохнул.

— Мне разрешено пропускать сюда некоторых двуногих, только один раз. Ты уже был здесь и потому истратил свои шансы. Как только ты окажешься у подножия сооружения, ты умрешь.

— Я учту твои слова. И постараюсь не нарушить твой покой.

— Лучше подумай о себе…

После этих слов образ ягуара расплылся и исчез, а Длинный заснул, и проспал до самого утра без каких-либо сновидений.

Утро не принесло долгожданной прохлады. Впрочем, Длинный уже побывавший здесь ранее и не надеялся на подобное. Все же близость экватора и пропитанные влагой джунгли, которые так и называют — Дождевые леса, дают такие мощные испарения, что непривычному к этому человеку, порою кажется, что он оказался в парном отделении какой-то бани, при этом во всей своей одежде. Но деваться было некуда, ведь никто не гнал Семена в эту экспедицию. Поэтому поднявшись со своего ложа, он не торопясь умылся, затем плотно позавтракал, и посмотрев на часы, решил, пока не будить Алексея. Зная, что впереди суматошный день, а Леха любит поспать, решил дать ему немного подольше отдохнуть, а сейчас проверить свою догадку, пока на вершине башни находится он один. Просто из-за нежелания подвергать риску и друга.

Именно поэтому выкурив первую трубку, Семен решительно поднялся со своего места, пошел в башенку на вершине пирамиды, и взявшись обеими руками за лежащий на постаменте камень, изображающий человеческий череп, приподнял его с поверхности и сделал шаг назад, постаравшись оказаться во входном проеме. Одновременно с его действиями раздался какой-то противный звук, напоминающий скрип давно не смазывавшегося механизма. При этом постамент, на котором совсем недавно лежал камень, стремительно поднялся вверх, выдвинувшись примерно на половину метра, а слева от него примерно на половину этого просела каменная плита квадратного сечения со стороной около полутора метров. Стоило плите оказаться ниже своего привычного места, как она тут же довольно легко сдвинулась с места, и ушла куда-то в сторону, открывая под собой довольно глубокий зев люка, на одной из вертикальных стен которого были вырублены ступени, уходящие вниз.

Семен, взяв из вещей, электрический фонарь, осветил то, что находилось под исчезнувшей плитой. Глубина открывшегося его взору колодца не превышала полутора метров. На дне его находилась ровная площадка примерно таких же размеров, что и прикрывавшая все это плита, а в одной из стен, обнаружилась невысокая арка и лестница с обычными каменными ступенями, уходившими куда-то вниз. Убедившись, что его догадка верна, он тут же поднял камень и осторожно водрузил его на старое место. Благодаря добавившейся массе, стойка постамента тут же ушла вниз, одновременно с этим из-под пола выдвинулась плита, и приподнявшись заняла свое прежнее место закрывая зев люка. Оставлять люк открытым, значило бы нанести другу обиду. Поэтому вернув все в первоначальное положение, Длинный вновь вернулся к шатру, не торопясь сварил себе кофе набил трубочку, и некоторое время просто сидел, наслаждаясь утренним кофе. Затем включив радиостанцию, дал сигнал в поселок, предупреждая друга о том, что пора бы и проснуться.

Следующие полдня прошли в суматохе «переезда». Когда наконец все было завершено, друзья, вздохнув свободнее, в первую очередь связались с пилотом самолета и подтвердили ранее оговоренный договор о том, что тот будет ждать их десять дней с начала последнего сеанса связи, который с этого момента будет проходить дважды в день. По прошествии десяти дней может отправляться по своим делам. Такое отсутствие, может означать, либо гибель друзей по каким-то причинам, либо то, что они отправились дальше на монгольфьере, или пешком, но помощь пилота в эвакуации им не требуется. Имелся вариант еще и с испорченной радиостанцией, в этом случае, друзья должны будут оставить знак на верхней части пирамиды, а перед отлетом, пилот сможет пролететь над нею и увидеть его.

В общем большая часть нюансов была оговорена, и друзья начали готовиться к дальнейшим исследованиям. В первую очередь был наведен относительный порядок в лагере. Корзина с монгольфьером и рация были занесены под крышу башенки, как самые ценные, на тот случай, если пойдет дождь. Все остальные вещи, были укрыты в большой армейской палатке установленной на вершине пирамиды. Разумеется, Алексей, не пожелал терпеть до следующего дня и уговорил Длинного на попытку вскрытия пирамиды. И очень удивился, когда Семен, согласился без особых возражений, правда предложил провести вскрытие самостоятельно, а Алексею зафиксировать это на фотографиях.

И вскоре друзья уже освещали зев открывшегося проема. Леха, тут же забыв все договоры, собрался было спрыгнуть вниз, и Длинному стоило немалых усилий удержать его от этого шага.

— Ты, что, Семен, ну что там может такого произойти? Люди же для себя делали!

— А кто сказал, что все это сделано людьми? И кто сказал, что именно для себя? Я больше склонен думать, что это скорее какой-то технический проем. А так легко открылся только из-за того, что в древнем механизме, что-то вышло из строя. Не будь этого мы бы сейчас ломали головы из-за того, что же делать и зачем вообще нужен груз на этом камне. Может как раз Граф*** и разгадал способ вскрытия этого механизма, но не смог привести его в исходное состояние, поэтому у нас все получилось так легко. А вот, что внизу нас ожидает немало сюрпризов, я даже не сомневаюсь.

Первым делом после этих слов, было решено заклинить механизм так, чтобы он не смог закрыться самостоятельно. Кто его знает, что произойдет, когда они окажутся внизу, и где тогда искать выход из этого склепа? Вырубленные клинья из нескольких чурок взятых для растопки печи, надежно закрепили ушедшую под основание, сдвинувшуюся плиту. На всякий случай, Лёха даже забрался на постамент и несколько раз подпрыгнул на нем, пытаясь сдвинуть плиту обратно, но ничего не вышло, и хотя бы это радовало. После чего друзья начали готовиться к спуску вниз. В рюкзаки был уложен десятидневный запас еды, полуторалитровая фляга с керосином и походный примус. Алексею досталась пятилитровая фляга с водой. Все же была надежда на то, что внизу обнаружится хоть какой-то источник воды. Учитывая, что пирамида находится в окружении таких рек и множества ручьев, надежда была небезосновательной. Каждый из друзей вооружился пистолетом, для чего еще в Европе были куплены новенькие пистолеты Джона Мозеса Браунинга М1911 образца 1908 года, и самозарядными винтовками Оливера Винчестера, с довольно большим запасом патронов к тому и другому виду оружия.

Не была забыта и длинная веревка, сейчас свернутая кольцами и покоящаяся на левом плече Длинного. Помимо всего прочего, с установленной армейской палатки были сняты легкие деревянные шесты, которыми предполагалось прощупывать ступени лестницы, перед тем, как перенести на них свой вес. Все же несмотря на протесты Алексея, который считал все это бесполезной блажью своего друга, Семен предполагал наличие ловушек. Воспитанный на фильмах о приключениях Индианы Джонса, и книгах, прочтенных еще в первой жизни, Длинный был уверен, что без этого не должна обходиться никакое уважающее себя подземелье. И наверняка, те кто сумел возвести такую огромную пирамиду там, где никогда не встречалось даже отдаленно похожих материалов, и создать механизм, запирающий вход, наверняка позаботились и о том, чтобы здесь не шлялись всякие посторонние и подозрительные личности, поисках наживы.

И наконец связавшись с пилотом, и объявив о начале десятидневного срока ожидания, друзья начали спуск вниз.

Спуск был долгим. Длинный педантично осматривал стены освещая их фонарем, простукивал каждую следующую ступеньку, затем прижимал к ней шест, и только после этого становился на нее сам. Леху шедшего следом за ним, это раздражало до невозможности. Вначале он тихо, что-то бурчал про себя, потом его ропот перешел в следующую фазу и наконец не выдержав только собрался взорваться, обвинив Длинного в глупости каких-то детских страхах, основанных непонятно на чем, как вдруг нажатие на очередную, казалось бы, ничем не примечательную ступень, вызвало падение откуда сверху металлической решетки, снабженной заостренными кольями и шипами.

Сама решетка, похоже выполненная из бронзы, была слегка позеленевшей от времени, но несмотря на это заостренные концы с грохотом врезавшиеся в основание ступени что ниже той, что была осмотрена, вызвали такой удар, что от ступени разлетелись мелкие камешки. Леха от неожиданности впал в ступор, и Длинному пришлось затратить в приведение его в чувство немало времени. Но бурчание и недовольство, исходящее с его стороны, как отрезало.

Слегка передохнув друзья продолжили спуск вниз. Лестница, имея совсем небольшой наклон всего около тридцати градусов, огибала огромную колонну, стоящую по центру. Ширина лестничного пролета составляла чуть больше полутора метров, а сами ступени тоже были достаточно широки. Во всяком случае нога Семена, умевшего сорок третий размер обуви умещалась на ней достаточно, свободно не выходя за пределы ступени. Всю дорогу, Длинный что-то шептал, проговаривая негромко какие-то цифры. А когда Леха спросил его, что он там бормочет, тот отмахнулся, попросив не сбивать его со счета, и добавил.

— Если я не ошибся в своих предположениях, то скоро должна появиться довольно широкая площадка, где мы сможем отдохнуть, там все и расскажу.

Леха очень удивился его словам, и едва сумел сдержать свои эмоции, когда перед глазами, после очередного поворота лестницы, действительно открылась довольно широкая площадка. Спустившись на нее Длинный воскликнул.

— Я был прав. Ровно триста двадцать восемь ступеней. Целый год Ритуального Календаря Инков.

— С чего ты это взял? — Удивленно воскликнул Алексей.

— Пока ты развлекался с фотографиями, и прыжками с парашютом, я почитал некоторые книги. Пирамида на которой мы оказались, запомнилась мне еще с прошлого посещения, и потому я начал искать в литературе упоминание о чем-то подобном. Больше всего она напоминает пирамидальные сооружения Мачу-Пикчу, когда уровни разбиты на довольно широкие террасы, и практически отсутствуют прямые и широкие лестницы, чтобы добраться снизу, до самой вершины. Сделано это скорее для того, чтобы затруднить подъем противника, и в тоже время облегчить его для обычных жителей.

— Это, как это так. И затруднить, и облегчить? Так не бывает!

— Очень даже бывает. Подумай сам. Одна центральная лестница позволяет сразу же без остановки подняться до самой вершины. Но учитывая высоту пирамиды, это довольно утомительное занятие. Здесь же имеется множество мелких, коротких лестниц, переходящих с одного уровня на другой. Следующий подъем располагается несколько в стороне. То есть чтобы дойти до верха, местный житель переходит на другой уровень, и имеет возможность отдышаться, пока идет от одного пролета к другому. Что же касается врагов, Им придется, вначале рассредоточиваться, чтобы подняться по нескольким лестницам, и тем самым облегчить оборону защитников, либо затратить на это куда большее время, потому как лестницы не очень широки. Учитывая, что обороняющиеся тоже не будут сидеть сложа руки, потери на таком подъеме будут довольно большими.

Что же, касается лестницы, на которой мы сейчас находимся, то она очень напоминает мне ритуальный календарь инков. Согласно ему, обычный год состоит из трехсот двадцати восьми дней. Именно это число ступеней я и насчитал, во время спуска вниз. Для согласования с обычным календарем, существовал некоторый промежуток времени, связанный с периодом исчезновения Плеяд с небосвода, который продолжался ровно тридцать семь дней. Ради интереса, можешь замерить ширину ступени, а затем расстояние от последней ступени до конца площадки, и раздели полученное число на тридцать семь. Думаю, числа совпадут.

Скажу больше. Если знать точные даты начала празднеств, отмечаемых в империи каждый месяц, то можно не опасаться ловушек. Точнее говоря, тогда бы мы знали где именно они располагаются, и на остальные ступени можно было бы не обращать внимания. Вот, например, та решетка упала на сто шестьдесят седьмую ступень, насколько я помню где-то в это время отмечается праздник большого жертвоприношения. Символично, не находишь?

— Я чуть штаны, от этой символичности не испачкал! Так, постой. Если мы, по твоим словам, спустились ровно на один ритуальный год, а в году должно быть двенадцать праздников, по числу месяцев, где тогда остальные ловушки? Что-то ты путаешь, или меня пытаешься запугать.

— Нет, все верно. Но похоже впереди нас сюда спустился как минимум один человек, и этот человек Граф***.

— С чего ты так решил?

— Пойдем покажу, тут недалеко.

С этими словами Длинный подхватил фонарь и поднялся на полтора десятка ступеней выше. Осветив одну из стен, он указал Лехе, на вбитые в стену чопики из дерева. Причем было очень заметно, что вбиты они были относительно недавно не боле десяти лет назад. Дерево для чопиков, было сухим и без каких-либо признаков гниения.

— Скорее всего Граф***, спускаясь вниз, таким образом обезопасил себя, от возможных ловушек.

— А как де тогда решетка.

— Наверное не смог, как-то заклинить механизм, хотя чуть ниже на стене имеется полустертая надпись мелом, с цифрой — «3». Видимо говорящей о том, что не стоит наступать на ближайшие три ступеньки.

— Я что-то не видел никаких надписей.

— Ты тогда находился в несколько отсутствующем состоянии после падения решетки. Поэтому и не заметил ничего.

Друзья отдохнули на площадке, перекурили и продолжили спуск вниз.

Глава 4

4

Уже на шестой площадке друзья просто выдохлись, а конца и краю этому спуску было не видно. Леха предположил, что таких площадок должно быть двенадцать по числу месяцев в году, Семен лишь пожал плечами, и достав из кармана блокнот, начал что-то высчитывать. Леха, видя, что друг занят, решил, что раз уж они строили небольшой отдых, то стоит перекусить. Вообще-то так повелось еще с первых дней знакомства, но еду, чаще всего готовил именно он. Семен, мог сварить какой-нибудь суп, не требующий особенных трудовых затрат, кашу, и в принципе, все это было вполне съедобно. Но в сравнении с тем, что выходило из рук Алексея, более чем съедобной, стряпню Длинного назвать было нельзя. Казалось бы, одни и те же продукты, но блюда приготовленные Алексеем, хотелось есть не останавливаясь, а тоже самое от Семена, ну можно было утолить голод. Поэтому с некоторых пор, Семен брался за это только если рядом не оказывалось его друга. Впрочем, подобное случалось очень редко.

Закончив свои подсчеты, Длинный огорошил Леху тем, что на данный момент, они находятся метров на десять ниже уровня земли. Учитывая, что конца лестницы пока не видать, в итоге они достигнут неизвестно какой глубины. Хотя, если все же окажется, что Леха прав, то дно Амазонки, которая протекает можно сказать неподалеку от этого места будет находится на одном уровне с нижней площадкой пирамиды.

— Это сколько же получается?

— Средняя глубина в среднем течении, то есть примерно здесь, составляет около семидесяти метров.

— Жуть! — Только и смог произнести старый товарищ.

Сегодня, решили дальше не спускаться, все-таки пробивая каждую ступень, прежде чем ставить на нее ногу, довольно утомительное занятие. А таких ступеней оказалось уже одна тысяча девятьсот шестьдесят восемь. И впереди похоже было еще столько же. Вообще-то вначале Длинный, а затем и Леха отмечали все подозрительные места, рисуя на стенах мелом соответствующие отметки, и поэтому обратный путь обещал быть более легким. Но пока об этом не сильно задумывались. Друзья решили идти до конца. Сейчас же было решено не торопиться, а сделать долгий привал. Первым делом друзья поужинали после того как Леха объявил о готовности походного кулеша, а затем, развернув свои спальные мешки, забрались в них, и погасив фонари, спокойно уснули, решив, что лучше вначале хорошенько отдохнуть, а уж после продолжить спуск. Тем более, что последний пролет устали настолько, что чуть было не пропустили очередную ловушку, сработавшую в самый неожиданный момент, когда Леха идущий впереди, уже поднял было ногу, собираясь переступить на следующую ступень. Длинный, едва успел удержать его от падения, в открывшийся провал.

* * *

Ротмистр Кленовский проклял Длинного, Алексея, старика, который привез его к этому озеру, а также всех знакомых ему святых, и грешников уже не по одному разу. То место где он шел, дорогой нельзя было назвать при всем своем желании. Вроде порой и довольно открытая местность, в одночасье могла прерваться непроходимыми зарослями, и даже приобретенный за бешенные деньги, острозаточенный и прекрасно закаленный мачете, порой с огромным трудом справлялся со всеми этими переплетениями лиан и древесных стволов.

Выбравшись из той промоины, в которую он угодил, сделав первые шаги, уже через каких-то пять шесть шагов, ему пришлось срочно бежать обратно к озеру, причем именно бегом, не разбирая дороги, и нырять в него с головой, только для того, чтобы избавиться от роя каких-то насекомых, на гнездо которых он нарвался совершенно случайно. Просто не обратив внимание на жужжащих и летающий вокруг, толи ос, толи диких пчел, и нечаянно ударом мачете срубив ствол дерева, на котором было размещено это гнездо. Повезло еще в том, что до воды, то есть берега озера, оказалось совсем недалеко, да и просидев под водой насколько хватило дыхания, и вынырнув, чтобы вдохнуть воздуха, не обнаружил что его преследователи улетели. Правда перед этим, все же успели несколько раз ужалить его.

Вдобавок ко всему, выбравшись из озера, он вдруг обнаружил, что вскрытая пачка папирос, из-за воды, просто расползлась на части, а зажигалка ни в какую не хотела выдавать пламя. Но это было полбеды, оказалось, что вода не пощадила и того, что находилось в заплечном мешке. А ведь по уверениям того горе-охотника, у которого он отобрал рюкзак вместе со всем содержимым, заплечный мешок, тот покупал в каком-то Лондонском туристическом магазине, где клятвенно утверждали, что тот совершенно непромокаем. Хотя может так оно и есть, если считать, что он не промокает под дождем. А про то, чтобы нырять с ним под воду разговора не было.

В итоге, от большей части припасов, припасов, пришлось просто избавиться, потому что вода заполнившая мешок, просто на просто размочила все булочки, которые он купил в поселке, большую часть папирос, а сахар так и вообще просто умудрился так напитаться грязной водой, что отдавал чем-то непотребным. И хотя ароматы, исходящие от одежды самого ротмистра, мало отличались от сахарных, он все же справедливо решил, что не стоит испытывать судьбу, и избавился от этих продуктов. Более или менее сохранилась лишь одна пачка папирос, и то, только потому, что была запечатана и находилась во внутреннем кармане куртки. То есть вода добралась и до нее, но только снаружи, почти не попав во внутрь. Зато целыми оказались все консервы в металлических банках, и радовало хотя бы это.

Сейчас выбравшись из озера, и разобравшись со своей ношей, Ротмистр, вдруг осознал, что совершенно не понимает куда ему нужно идти. То место, где он вышел из лодки оказалось где-то в стороне, а место, в котором он оказался было совершенно незнакомым. Здесь вообще, чаще всего царил некоторый полумрак. Вроде местами и проникали сквозь скопище растений солнечные лучи, но чаще всего, освещение здесь напоминало ранний вечер, когда еще и не совсем темно, но все же приходится приглядываться, чтобы определиться с местонахождением. Кстати то озеро, которое было показано на карте совершенно открытым, на деле оказалось заросшим настолько, что только где-то в центре, оставался виден крохотных клочок неба.

Ротмистр, ориентируясь больше по компасу, который имелся у него на руке, пробивался куда-то на север, с каждым новым шагом, понимая, как был прав тот старик, сказавший, что дорога, идущая к пирамиде, путь без возврата. Все это стало ему понятно, когда он, прошагав около четырех часов, и донельзя вымотавшись вдруг оказался все на том же берегу озера, с которого начал свои путь. Причем именно в том месте, где буквально четыре часа назад вывалил из рюкзака все испорченные продукты. Правда продукты, вываленные на землю, были уже кем-то съедены, но холщовые мешки и бумажные коробки от папирос, разорванные в клочья, до сих пор валялись на земле, говоря о том, что он пришел обратно на то же место, с которого начинал свой путь.

Каким образом это произошло с таким опытным человеком, коим он себя считал, было совершенно непонятно. Но тем не менее все же это произошло. Решив, что это место ничуть не хуже любого другого, он собрал хворость, кое-как сумел разжечь крохотный костерок, и даже согреть себе еду. После чего устроившись у корней могучего дерева, взял в руки свой карабин, расстелил взятый с собою коврик, и устроившись на нем потихоньку задремал, вздрагивая от каждого шороха, и готовый в любой момент дать достойный отпор противнику.

Пробуждение оказалось совсем не таким, как ожидалось. Видимо в какой-то момент, усталость взяла свое и ротмистр настолько крепко погрузился в сон, что совершенно не слышал все то, что происходило вокруг. А то, что вдруг обнаружилось, потрясло его до глубины души.

Новенький английский карабин, совсем недавно изъятый у слишком самоуверенного «охотника на крокодилов» лежал чуть в стороне, при этом оказался изрядно погрызенным. И ладно если бы это касалось ложа или приклада, что, хоть и не очень приятно, но в какой-то степени терпимо. Так нет эе приклад остался совершенно новеньким, в то время как закаленный ствол из Крупповской, как обещалось высококачественной стали, оказался погрызен как та кость, доставшаяся злобному псу. Понятное дело, что стрелять из этого убожества было просто невозможно.

Тоже самое, если не хуже, стало и новеньким мачете, который оказался свёрнутым в самый настоящий штопор. Куда подевалась его закалка, если его смогли так скрутить было совершенно непонятно. Не лучше обстояли дела и с заплечным мешком. Как смогли добраться до него было вообще из разряда чудес. Хотя если вспомнить о карабине и мачете, то так оно и выходило, что ротмистр попал в сказку. Причем сказка оказалась сродни сказок братьев Гримм, одна ужаснее другой. Заплечный мешок оказался порезан на тонкие полоски, а все запасы погрызены точно так же, как и ствол охотничьего карабина. В одночасье, ротмистр Кленовский лишился практически всего, что у него имелось.

Поняв, что ругать здесь некого, он достал из внутреннего кармана, до которого почему-то не добрались пачку папирос, и закурил. Из всего имущества что у него еще недавно имелось, остался лишь кинжал на поясе, засапожный нож, с которым он никогда не расставался, и неполная пачка папирос. Деньги и документы не в счет. В лесу они бесполезны, а из него еще нужно выбраться. Хотя именно об этом, ротмистр сейчас совсем не вспоминал. Зато был уверен в том, что за все случившееся с ним ответит его главный недруг Длинный со своим дружком-дворянчиком Лехой Сабуровым. Ведь именно из-за них он оказался в такой ситуации, значит они и должны ответить за все, что с ним произошло.

С этими мыслями он решительно поднялся со своего места и взглянув на компас, чудом не замеченный напавшими на него, пошел на север, твердо уверенный в том, что его волю не удастся сломить никому на свете, и что он рано или поздно все равно доберется до своей цели и тогда его противники ответят за все.

* * *