Саид 5. Рождение клана

– Столько, сколько понадобится. Мои дети Хаджиевы. А ты опоздал со своими извинениями. Мне уже не больно. Мне всё равно. Понимаешь меня, Макс? Мне. Все. Равно.

Я поднимаюсь со стула бросаю купюру на стол – за свой чай. И ухожу, оставив Макса наедине с роллами, от вида которых меня подташнивает.

Сажусь в такси, еду домой. Еду, чтобы собрать свои вещи.

Король будет бегать за мной, ругаться и обещать придушить засранца в коме, но я не останусь. Я уеду к своей семье. А здесь мне больше нечего делать.

– Лера, подумай хорошо! У них другие порядки, другие законы! У них всё иначе! И ты одна там будешь!

– Я не буду одна там. Меня уже приняли в их семью. Я её часть. Вне зависимости от того в коме мой Шамиль или нет. Они приняли меня, сделав то, чего до сих пор не сделал ты. Твоя ненависть к Шамилю меня уже достала. И Макс… Это было нечестно, пап. Ты помнишь, как я страдала по нему. Ты ещё обещал оторвать ему яйца. Так что изменилось? Шамиль худшее из зол? Поэтому ты простил Макса и даже позвал его к нам? Ты думал, я тут же забуду Шама и побегу в объятия Максима? Это очень благородно, что ему не мешают мои дети, но он мне не нужен. На этом всё. Разговор закончен. Максу скажи пусть проваливает из города, иначе я пожалуюсь своей семье и его точно лишат яиц.

Застёгиваю чемодан, передаю в руки Хаджиевского безопасника, приехавшего за нами с Эльдаром. Первым делом отвезу ребёнка к няне, а потом в клинику, к Шамилю.

В доме Хаджиевых как раз пьют чай и негромко о чём-то переговариваются. Я появляюсь в дневном проёме с сыном на руках.

– А вот и мой внук! – хлопает в ладоши старший Хаджиев. Эльдар улыбается, тянется к нему маленькими ручками. Дедушка забирает внука, кивает мне. – Здравствуй, дочка. Проходи и располагайся. Твоя комната уже готова.

– Спасибо, но я сейчас к Шамилю поеду. Хочу его увидеть.

– Думаю, это хорошая идея. Поезжай. Только возьми водителя, скоро начнётся дождь.

ГЛАВА 8

Шамиль и Валерия

Он лежит весь опутанный трубками и проводами, а я смотрю на то, как мерно вздымается его грудь.

– Дыши. Только дыши. Ради нас дыши, – шепчу тихо, сжав его неподвижную руку. – Не знаю, слышишь ли ты меня, но скажу… Я опять беременна. Говорила тебе, пользуйся презервативами, а ты эгоист такой… Ты теперь просто обязан очнуться, понял? Я не оставлю тебя в покое, даже не надейся.

– Зря силы тратишь, девочка, – раздаётся сзади и я вздрагиваю. Не слышала, как в палату вошла медсестра. – Он тебя всё равно не слышит.

– Откуда вы знаете, – ворчу обиженно. Не люблю, когда кто-то застаёт меня в момент слабости. И жалость мне её тоже не нужна.

– Знаю. Не первый год здесь работаю. Ты если беременна, так и следи за собой. Нельзя тебе нервничать. Иди домой, отдохни. Сколько уже тут сидишь. Если очнётся я тебе позвоню.

– Нет, я останусь, – отвечаю упрямо.

– Ну, как знаешь, – медсестра делает укол и уходит, а я откидываюсь в кресле и закрываю глаза.

– Я тебя не оставлю. Эти пули предназначались мне.

Засыпаю всё там же – в кресле. А ночью дёргаюсь от того, что кто-то берёт меня за руку и поглаживает пальцем ладонь. Открыв глаза, долго смотрю на очнувшегося Шамиля, и даже не замечаю, что плачу. Слезы просто бегут по щекам, а я всё смотрю на него и не могу оторвать взгляда. Кажется, только моргну и всё окажется сном.

– Привет, Королевна. Меня тут ждёшь? – его голос другой, вроде как изменившийся, а может просто хриплый, но я так рада его слышать, что взрываюсь от истерики и уже реву, не сдерживаясь.

– Да, подонок ты эдакий, тебя жду! – замахиваюсь на него но ударить не хватает духу.

– Инвалида бьют. И куда только персонал смотрит?

– Ты не инвалид. Ты идиот, Шам, – падаю на него, обнимая, и мне плевать, что ему сейчас больно. Потому что мне было больнее.

– Полегче, Королевна, а то удавишь. Больно хватка у тебя крепкая, – покашливает он и морщится, когда отстраняюсь.

– Тебе больно? Нужно лекарство?

– Ну только если у них есть что-нибудь весёленькое, типа ЛСД.

– Ты можешь побыть серьёзным хоть пять минут после комы?

– Я был в коме?

– Да. Причём довольно долго.

– Нехило меня потрепало, – усмехается он и снова кривится.

– Зачем ты это сделал? – спрашиваю, вытирая слёзы бумажным полотенцем.

– Что сделал?

– От пуль меня собой закрыл.

– А я так сделал, да?

– Не придуривайся, что не помнишь.

– Да помню я всё. Просто не хотел, чтобы тебя убили.

– Потому что любишь меня?

– Потому что мне некого будет трахать.

Я опускаю взгляд, кивая.

– Ну, конечно. Как обычно, думал только о себе.

– Извини, ты сама спросила. Я ответил.

– Ладно, не суть. Ты хочешь воды или сразу врача позвать?

– Воды было бы лучше.

– Нет уж, я позову доктора и дам воды если только он разрешит. Потерпи.

Через пару минут появился дежурный врач. Обследовал Шамиля и остался доволен.

– Что ж, ходить вам пока рано, но в туалет можно вставать. А также есть и пить. Но есть лучше пока пюре. Вам очень повезло. Довольно часто пациенты с такими ранениями не выходят из комы. Так что, благодарите высшие силы.

– Спасибо, доктор, – улыбаюсь ему, – а Шам вдруг бьёт меня по руке. Довольно ощутимо так, как для только что вышедшего из комы.

– Не надо так широко улыбаться, – это он мне. – Воды лучше подай. И побыстрее.

Доктор понимает всё первым и спешит покинуть палату, а ещё пару секунд прихожу в себя.

– Воды принеси, сказал, – напоминает мне Шамиль и я, схватив бутылку, наливаю в стакан минеральную воду. – И давно ты так с этим врачом воркуешь?

– Дурак ты, Хаджиев. Хоть бы детям не передалось. Кстати… Ты не слышал о чём я тебе говорила? Ну, пока в отрубе лежал?

– Я что тебе маг? Нет, конечно, – он жадно пьёт воду, а я прикусываю нижнюю губу, чтобы не начать по-дурацки улыбаться.

Жду пока он закончит, забираю стакан.

– Я беременна, Шам.

Его взгляд нечитаем, но смотрит он на меня долго.

– Ты серьёзно, что ли?

– Нет, блин, шучу! Конечно серьёзно!

Он усмехается.

– Мне нравится, что ты всякий раз от меня залетаешь.

– Так ты рад? – пытаюсь вытянуть из него хоть какую-то эмоцию.

– Рад, конечно. Теперь точно никуда от меня не денешься.

– Дурак ты, Хаджиев. И капельница не поможет.

ГЛАВА 9

Шамиль и Валерия

– Что ты там копаешься? Можно подумать у меня здесь вещей много, – ворчит на меня Шамиль, явно недовольный тем, что я провела в кабинете доктора аж полчаса. Думает, наверное, что мы там сексом занимались. Хотя это было бы забавно. Не секс с врачом, конечно, а ревность Шама.

– Уже всё сложила. Сейчас придут безопасники, помогут тебе добраться до машины.

– Ну и где они шляются? – насупив брови, зло буравит меня своим невыносимым взглядом.

Поигрывает скулами, злится. Не нравится то положение в котором он сейчас находится. Хотя я его понимаю. Сидеть в инвалидной коляске то ещё испытание.

– Не переживай, скоро придут. И не злись.

– А ты поменьше строй глазки врачу. Я выстрелить могу и сидя.

– Ты что, ревнуешь? – усмехаюсь.

– А что такое? Не могу ревновать?

– Можешь, конечно, просто для тебя это странно и непривычно. Ревность довольно сильное чувство и социопаты…

– Хватит мне читать заключение психиатра, я сам про себя всё знаю.

– Знаешь, ты когда болеешь просто невыносим. Как дитё малое. Эльдар спокойней себя ведёт. Я сажусь рядом с ним на стуле, примирительно улыбаюсь. – Чем займёмся дома?

– Трахаться будем.

– Мы уже дотрахались, я второй раз беременна.

– Для меня это не проблема.

– И всё же, Шам… Какие у тебя планы на будущее? После выздоровления ты чем будешь заниматься?

– Тем, чем занимался раньше.

– Опять бить морды и вышибать мозги? Твой отец совсем тебя не любит?

– За что ему меня любить?

– Да дело не в этом, Шам… Просто ты делаешь всю чёрную работу для клана, а они и рады… Я хочу, чтобы ты стал бизнесменом. К примеру, как Саид и Марат. У них отлично идёт бизнес и ты не дурак, мог бы работать с ними наравне. А для вышибания мозгов у вас полно охраны.

– Не лезь в мои дела, женщина. Я сам решу, что мне делать и чем заниматься. Я привык бить морды, как ты выражаешься, и вышибать мозги. Это моё. А ты лучше займись моими вещами.

Вздыхаю. Да, сложно у нас всё. Но и я не сегодня родилась. Я своего добьюсь, пусть и не сразу.

Шамиля и сумку с его вещами забирают охранники, а я иду сзади и думаю…

Ходячий пример – мой отец. Сколько раз Король менял свои решения? Да сотни раз. И помогала ему в этом его жена. Мама умела уговорить, уболтать и сделать это так виртуозно, что отец принимал эти мысли, как свои. Эх, мамочка… Жаль тебя нет.

– Ну и чего ревёшь?

– Да так… маму вспомнила, – смаргиваю с ресниц слёзы, вытираю их пальцами. – А ты свою помнишь?

– Ещё как. Это же она пыталась утопить меня в ванне.

– Прости, что напоминаю, но неужели в твоём детстве не было ничего хорошего?

– Ну почему… было. Однажды она купила мне машинку. Я играл ею, когда к ней приходили мужчины. Сидел в соседней комнате и ждал пока они натрахаются. Потом машинка сломалась, я попросил мать починить её, а она выбросила в мусор. Я достал машинку из мусора и играл сломанной.

– Твоя мама была…

– Шлюхой, да. Из-за этого нам приходилось часто переезжать. Там, где мы жили профессия проститутки непопулярна. За это женщин наказывают. Но я не виню её в этом. Она нас кормила.

– А твой отец… Почему он тебя не признал сразу?

– Не хотел пачкаться в грязи. И я его понимаю. Я бы тоже отказался от ребёнка шлюхи.

– Ты социопат, а он нет. И я считаю это зверством. Он не должен был так поступать. Это жестоко и несправедливо.