– Снова «я», «мне», «моё». Ты только о себе и говоришь. Впрочем, как всегда.
– Лер, – это Король. Пытается меня усмирить.
– Пап, мы сами разберёмся, ладно?
Он вздыхает и уходит, закрывая за собой дверь. А я лезу в холодильник, достаю оттуда банку ореховой пасты и щедро намазываю её на хлеб. Мой малыш внутри хочет кушать, и мне плевать, что выглядит это некрасиво.
– Я слышал, ты беременна…
– Слышал? От кого ты слышал? От Короля?
Ну, конечно же, от папы. Они уже сговорились за моей спиной.
– Я понимаю, что ты не очень рада меня видеть, но… Я хотел бы пообщаться. Хотя бы просто как друзья.
– У меня сын есть. И жених в коме. И если он выйдет из комы – тебе крышка. Он социопат и полный псих. Ещё есть желание пообщаться?
Макс улыбается, садится на барный стул напротив меня.
– А что, если я не боюсь твоего коматозника?
– Это ты так говоришь, пока не пообщался с ним. Обычно люди сразу же меняют своё мнение.
– Лер, а пойдём погуляем? Погода сейчас не очень, но давай поедем в торговый центр, как раньше, помнишь? Я закажу тебе любимые роллы…
ГЛАВА 6
Саид и Надя
– Доброе утро. Как тут у нас дела? – Саид сдирает с меня одеяло, целует в живот, что уже заметно округлился.
– Твои девочки голодны, – улыбаюсь я, на что Хаджиев хитро прищуривается.
– После неё родишь мне сына. И это не обсуждается!
Я смеюсь, уворачиваюсь от щекотки.
– Можно подумать, это от меня зависит.
– Я давно подозреваю тебя в сговоре против меня.
– С кем в сговоре? С твоими тараканами? – хохочу, когда он ловит меня за руку и тянет на себя.
– Знаешь, как я сильно тебя люблю? – смотрит серьёзно, без тени улыбки.
– Знаю. Я тебя тоже люблю.
– Тогда идём завтракать?
– Ага.
– А где наш будильник? – как только Саид задаёт этот вопрос, мы слышим стук голых пяточек о паркет.
– Будильник мчится, – смеюсь.
Алана залетает к нам в комнату и бросается в постель.
– Пливет, мамочка! Пливет, папочка! – она целует нас по очереди и взбирается на шею к Саиду.
– Ну что, идём завтракать?
– Да, идите. Я приведу себя в порядок и спущусь.
В столовой встречаю Джамала с Ариной. Последняя улыбается мне, машет рукой. Я сажусь рядом с ней, приобнимаю худышку.
– Ты как?
– Уже лучше. Врач сказал, скоро буду бегать.
– Я очень рада за тебя. А как на личном? – спрашиваю чуть тише, чтобы не слышали мужчины.
– Всё так же, как и месяц назад. Он волнуется и заботится, но ничего больше. Даже обидно как-то…
– Сама говоришь, он о тебе заботится. Боится навредить, поэтому не трогает тебя. А не всё то, что ты там себе надумала.
– Хочется верить.
– Девочки, ешьте орехи. Очень полезно, – двигает к нам посудину с фундуком и кешью свекровь.
Я благодарно ей улыбаюсь.
– Садитесь к нам, – приглашаю Софию за стол, хоть и знаю, что не сядет, пока всем всё не принесёт. Такая моя свекровь. Настоящая женщина и мать.
– Ешьте, я ещё побегаю, – ожидаемо отвечает она и снова исчезает с поля зрения.
В столовую заходит свекр. Все здороваются с ним, а Аланка спешит поцеловать дедушку.
– Моя принцесса, – радуется Хаджиев-старший, поднимает внучку на руки. – Тяжёлая какая!
– Это потому, что я ем кашу, – улыбается неровными зубами дочь.
– Кстати о каше, – я требовательно смотрю на дочь и та сползает с рук деда. Садитесь с Амиром за один стол.
Амир, как истинный джентльмен, отодвигает для Аланы стул и та плюхается на него. Сам мальчик садится рядом, начинает есть кашу, показывая своим примером, что родителей нужно слушаться.
Саид и Джамал что-то обсуждают. Прислушавшись я улавливаю «зачистить» и «убрать». Становится не по себе. Они до сих пор ищут старейшин, а те поуезжали за границу, видимо, осознав, что прощения им не будет.
– Мои люди уже вышли на след Абдула. Скоро спалятся и остальные, – говорит Джамал.
Саид берёт свою чашку с кофе, удовлетворённо улыбается. Они не передумали мстить, а я не лезу в эти дела. Я прежде всего мать, а Саид отец. Он знает, что будет лучше для наших детей. Предатели должны быть наказаны. В конце концов они сами решили начать войну, когда расстреляли кучу людей на свадьбе Джамала. Так пусть теперь и отвечают за свои поступки.
После завтрака мы с детьми отправляемся в аквапарк. Конечно же, с кучей охраны. Теперь я понимаю зачем нужны безопасники и ни в коем случае не отказываюсь от их услуг. Я теперь мать и должна охранять своих детей.
Саид с Джамалом уезжают в офис, а с нами остаётся Арина. Исхудавшая за время реабилитации, она плещется с детьми в бассейне, учит их плавать и всячески развлекает. Устав, приходит ко мне и падает на лежак.
– Не представляю, как стану матерью. Мне кажется, это так сложно…
– Это очень сложно. Любая мать тебе это скажет. Но оно того стоит, – беру Арину за руку, сжимаю. – Ты будешь счастлива, слыша их смех. Да о чём я? Ты даже какашкам будешь рада.
Мы громко смеёмся, привлекая внимание двух тёток, что уже давненько занимают детский бассейн.
– Смотри, бандитские шлюхи сидят. И не стыдно-то пузом своим сверкать? Шалава, – произносит одна громко, а вторая поддерживает её кивком головы.
– И не говори. Везде они.
– Что? Это они о нас? – Арина, кажется, в растерянности. Я тоже.
– Вы это нам? – спрашиваю у тётки и та кривится, будто сожрала лимон.
– Вам! Вы весь город уже отравили своими махинациями! Оружие продают, а потом удивляемся откуда у террористов оружие! Вон пошли отсюда! Шаболды бандитские!
Я, конечно, могла бы позвать охрану и те вывели бы тёток под белые рученьки, но мне не нужен скандал. Раз они знают кто мы, значит дело в прессе и давать лишний повод для злобных сплетен я не буду.
– Пойдём отсюда, Арин. Детей позови, а я пока вещи соберу.
ГЛАВА 7
Саид и Надя
– Вонючая газетёнка, – отбрасываю от себя желтую прессу, где на главной странице красуется моя семья. Я, Саид и Алана. В статье пишется, как хорошо живётся бандитам и кто у них главарь. Понятно и ежу, что статья заказная. Только мне от этого не легче. Мой бандит отстраивает больницы и помогает детским домам и не им его судить!
– Это заказуха, не переживай, – успокаивает меня Саид. Только мне спокойнее не становится.
– А что, если теперь тебя начнут проверять?
– Не если, а начнут. Но я к этому всегда готов. Не переживай.
За столом в столовой только мы с Саидом и его мама с отцом. Все по очереди разглядывают газету. Я бы с удовольствием посмотрела в глаза написавшему её, но там стоит явный псевдоним.
– У тебя могут возникнуть проблемы из-за этого? – спрашивает София.
– Может пару проверок проведут. На этом всё. Не стоит переживать, мам.
Саид-старший молчит. О чём-то серьёзно задумался.
– Кому это понадобилось? – спрашивает Саида. – Старейшины вряд ли решились бы нос высунуть после обстрела. Это кто-то другой.
– И я, кажется, знаю кто. Это прокурор тот. Владимир который. Я его жене помогла сбежать и спрятаться. Он мне угрожал, что так всё не оставит. Ну и вот.
– Что за прокурор, ты его знаешь? – спрашивает у Саида Хаджиев-старший.
– Не знаю, но появился повод узнать.
Я опускаю взгляд на газету и вздыхаю. Во всём виновата я. Если бы не моя дурацкая привязанность к жертвам насилия – ничего из этого не было бы. А теперь на всю страну мою маленькую дочь объявили ребёнком бандита.
– Безопасников тебе добавлю на всякий случай. Нужно быть осторожными, – это мне говорит всегда спокойный муж. Значит, не всё так просто… – Постарайся пока не выходить из дома.
– У нас снова что-то случилось? – в столовой появляется Марат со Снежей.
– Да. У твоего брата неприятности. Из-за доброты душевной, – на меня Хаджиев-старший не смотрит, но говорит обо мне, это точно.
– Я не знала, что так будет. Она была так несчастна, почти суицидница. Кем бы я была, если бы не помогла ей?
– Тебя никто ни в чем не обвиняет. Но на будущее ставь в известность о таких делах своего мужа, – теперь свекр поднимает на меня строгий взгляд.
– Я обо всём знал. Это я помог Наде и ни о чём не жалею. Таких, как этот прокуроришка нужно кастрировать, – поддержал меня Саид.
– Так в чём проблема? – Марат выдвигает стул для Снежи, сам садится рядом с ней. – Убрать прокурора и дело концом.
Все замолкают, Снежа бледнеет и косится на своего супруга.
– Может есть более лояльное решение проблемы? – голос Снежи я слышу не часто. Она вообще тихая. И сейчас я с ней… Не согласна. Прокурора не остановить по-человечески. Такие понимают лишь язык силы. Он будет тягаться с нами, пока не повиснет над пропастью.
– Я предлагаю решить всё мужчинам. Им виднее, как правильно поступить.
Снежа замолкает, опустив взгляд вниз. А мне становится неприятно от самой себя. Я действительно бандитка.
– Надя права, мы всё решим, – произносит Марат и все замолкают. Лишь Белоснежка бледнеет пуще прежнего. Ей неприятен этот разговор и мы, наверное, тоже. Но она молчит. Ни слова против. повезло Марату с женой.
Валерия
Смотрю, как Макс уплетает суши и едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Аппетита нет от слова «совсем».
– Ну что ты ничего не ешь? Не вкусно? Или у тебя поменялись вкусы?
– Скорее всего второе, – отвечаю ему со скучающим видом, и Макс перестаёт жевать.
– Слушай, твой отец сказал, что у тебя на личном не очень… Так я буду рад поправить ситуацию. И то, что ты беременна мне не мешает. Чужих детей не бывает, так, кажется, говорят?
– У меня ещё и сын подрастает, он тоже тебя не смущает?
– Лер… – Максим вздыхает, кладёт китайские палочки на блюдо, тянется к моей руке. Чуть сжимает, но я забираю свою ладонь из его. – Я так виноват, Лерка… Я тогда уехал, думал, пройдёт время, забудется всё. А ничего не забылось. Я все эти годы о тебе думал. Представлял, как приеду, как ты влепишь мне пощёчину, – усмехается. – А ты забыла всё, да?
– Да, Макс. Я забыла. И пощёчины не будет. Я, к твоему сведению, почти замужем. Только мой муж в коме. Не знаю, говорил ли об этом отец, но я уже принадлежу другой семье. Семье Хаджиевых. Слышал о таких?
Макс какое-то время переваривает ситуацию, а потом снова тянется к моей руке.
– Ну а если он не выйдет из комы никогда? Сколько ещё ты будешь ждать?