Попаданка и Генерал теней

Попаданка и Генерал теней

Ноэль Ламар, Сола Дар

Глава 1

Я стояла в центре своей роскошной опочивальни, залитой солнечным светом. Стены и потолок украшали фрески, изображающие сцены из древних легенд, а сияющие отблески играли на них, делая ещё более живыми и яркими. Летний ветерок колыхал тонкие занавеси, разделяющие распахнутые двери и балкон, украшенный вьющейся лозой.

По всему помещению вились гирлянды из живых цветов и шелковые ленты, которые придавали комнате чарующий, сказочный вид. Мои длинные золотистые волосы раскинулись по плечам и спине, а лицо украшала лёгкая улыбка — душа была переполнена радостью и предвкушением предстоящего торжества.

Моё внимание было приковано к напольному зеркалу в золотой раме, перед которым я стояла, любуясь своим праздничным нарядом для коронации. Платье, созданное десятком портних, из тончайшего шёлка и кружева, было украшено вышивкой из тысячи сверкающих самоцветов. Ткань его переливалась на свету, словно мириады звёзд на ночном небе. Мастерицы постарались подчеркнуть тонкую талию и изящную фигуру, не обделив подол пышностью. Наряд, достойный королевы. Голову украшала изысканная золотая диадема с маленькими бриллиантами, идеально дополняя монарший образ.

Я медленно повернулась, любуясь своим отражением, и представила, как буду выглядеть с самый важный день моей жизни.

— Пожалуйста, Ваше Высочество, стойте неподвижно. Ещё не закончила с кромкой.

Из фантазий меня выдернул голос швеи, сидевшей на низенькой табуретке у моих ног и колдовавшей над подолом.

— Да-да, продолжай.

— Понимаю вас, Ваше Высочество! Как тут устоишь на месте, такое событие! Ух! Коронация! — понимающе улыбнулась женщина.

Портниха сделала несколько стежков, откусила нитку зубами и провела ладонью по пышной юбке.

— Ну вот, так-то лучше. Советую вам повесить наряд на вешалку и убрать подальше в шкаф, чтобы никто случайно не испортил.

Женщина встала, подняла табуретку и вышла из моей спальни, поклонившись в дверях на прощание.

— Кристен, ты выглядишь как невеста! — Дождавшись, когда стихнут шаги, восторженно выдохнула девочка, сидевшая на моём ложе.

Я улыбнулась ей: десятилетние дети порой бывают такими наивными и выдают первое, что приходит на ум. Сильвия — вторая претендентка на трон после меня, и младшая сестрёнка по совместительству, выглядела лет на семь-восемь, из-за всё ещё округлых щёчек. Ей достались отцовские густые русые волосы и мамины голубые глаза. Сходство между нами было очевидно, даже тому, кто видел нас рядом друг с дружкой впервые, несмотря на то, что между нами семь лет разницы.

Я покрутилась перед зеркалом ещё немного, любуясь собой, глядя, как дневной свет отражается от драгоценностей, нашитых по подолу и лифу. Мелкие солнечные зайчики словно бежали наперегонки, пытаясь обогнать самих себя и прыгая по комнате.

— Спасибо, но замуж я пока не собираюсь. Пожалуй, надо действительно убрать это платье подальше — до коронации ещё целых два месяца.

Я неторопливо и осторожно сняла верхнюю часть наряда и принялась развязывать шнурки корсета, надетого на нижнюю сорочку.

Сильвия сидела на краю широкой кровати, застеленной мягкими шелковыми покрывалами. Ноги она поставила на деревянную кушетку для отдыха, что располагалась впритык у изножья. Девчонка ёрзала, оставляя на гладкой ткани крупные складки.

— Силл, ты так мне всю постель разворошишь, — подняла на неё глаза.

Сестрёнка пожала плечами:

— Фрида заправит, не будь занудой.

— Тебе вообще нельзя тут быть. Если мачеха увидит, ты снова будешь наказана.

Сильвия надула щёки и сползла на низкий диванчик.

— Вот так-то, — я повесила платье на вешалку и убрала вглубь гардероба.

— Почему мне нельзя проводить с тобой время? — капризно спросил ребёнок.

Я покачала головой:

— С чего ты взяла? Никто не может запретить нам видеться, слышишь? Если папы больше нет, это совсем не значит, что кто-то сумеет нас разлучить. А как только я стану королевой, отменю все эти глупые правила.

Силл грустно опустила голову.

— Ну, ну, милая. Извини, что напомнила, я не специально.

Моя сестрёнка переносила утрату тяжелее, чем я. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как наш отец и единовластный правитель королевства Шэрион скончался в собственных покоях по необъяснимым причинам, о которых мне так и не сказали, оставив двух несовершеннолетних дочерей под опекой новоиспечённой мачехи.

Вдова Урсула стала женой нашего папы всего лишь полгода назад и была просто замечательной, доброй мачехой, искренне нас любившей. Но незадолго до смерти отца вдруг резко переменилась. Траур не затянулся, и вдова, удивительно быстро оправившаяся от горя, начала прореживать ряды слуг дворца, коих было больше сотни. Нет, денег в казне хватало, чтобы оплачивать их работу, но Урсула придерживалась какой-то своей непонятной мне политики. Она распорядилась закрыть половину комнат в доме, безжалостно выставила за ворота несколько десятков придворных, оставив самых необходимых. Плюс ко всему в замок приехало двое. Очень странная парочка. Их она представила, как Мартина и Александра — своих дальних родственников, будто они станут помогать ей наводить порядок.

Король издал множество указов за долгую жизнь, среди которых имелись и бумаги о том, что после его смерти, трон унаследует старшая из его дочерей, а следующим королём станет тот, кто женится на ней. Разумеется, мачеху это вовсе не обрадовало, когда душеприказчик оглашал завещание. По всей видимости, она строила иные планы на дворец и королевство: женщина разгневанно вскочила и удалилась из зала, утащив за руку одного из своих родственничков.

В тот день весь замок окутался тишиной скорби по великодушному и справедливому королю и нашему отцу, Артуру. По сей день меня одолевала грусть, но старалась не выказывать её лишний раз, особенно в присутствии Сильвии, что была привязана к нему крепче всех. Отец не только прекрасно управлял страной, но и слыл умелым магом, к нему за помощью стекались люди со всех уголков королевства. Этот дар передавался в нашей семье кому-то одному каждое поколение, и с рождением двух сестёр перешёл мне. Силли же осталась обыкновенным ребёнком, чему я несказанно радовалась. Моё детство проходило среди знахарей, алхимиков, придворных колдунов, учивших меня развивать талант в нужном направлении. Магические способности королевского рода были велики и разнообразны. Несколько лет уходило на то, чтобы определиться с двумя или тремя направлениями, развитыми лучше всего. Потому и столько учителей, потому и занятия с утра до глубокого вечера. Большие возможности — большая ответственность.

Сестрёнку же с пелёнок окружили обычными радостями: игрушками, нянями, питомцами, и папа уделял ей много внимания. Ни разу не завидовала ей, хотя порой и самой хотелось денёк-другой побыть подле отца, почувствовать его заботу, ласку. Провести время, играя на свежем воздухе.

Я выросла и стала не по годам зрелой и мудрой девушкой, понимающей, что такое бремя власти. Отец всегда говорил, что, несмотря на статус, королева должна постоянно оставаться вежливой с подданными, не чванливой и безучастной, а понимающей и сострадательной. И тогда, когда придёт время взойти на трон, мой народ выкажет искреннее уважение, станет мне преданным соратником в любом деле.

В наших землях не существовало жёсткого закона о том, какого пола обязан быть монарх. В истории есть прекрасные примеры, когда именно королевы укрепили границы, привели к процветанию свои земли и всё это совершенно без мужской помощи. В общем, мне есть на кого равняться.

Сейчас, накануне моего совершеннолетия и восхождения на престол, отчасти я понимала, почему мачеха не позволяет нам с Сильвией проводить много времени вместе: сестрёнка была совсем ребёнком, наивным и беззаботным. Она могла втянуть меня в свои игры и фантазии, тем самым нарушив график тщательной подготовки к церемонии. Данное событие должно стать великим для всей страны — сюда съедутся все важные представители власти, а территория перед дворцом будет заполнена ликующим народом. Я должна буду сказать длинную речь, поклясться в верности подданным и принять всё бремя монаршей власти.

Одно меня смущало: мачеха никогда особо с нами не сближалась, больше времени проводя с супругом и участвуя в государственных делах. Иногда я видела её в библиотеке, где та искала те или иные рукописи, а отыскав нужное, тут же удалялась для их изучения в свой кабинет, куда нам было строго-настрого запрещено заходить. Судя по её реакции, женщина не приветствовала идею о том, что станет подчинённой собственной падчерицы. Тем не менее теперь она помогала мне в подготовке и старалась ограждать меня от хулиганского влияния сестрёнки. Вероятно, она смирилась и оказалась вовлечена в процесс, как и все остальные. Кто знает, кто знает. Но как только прошёл месяц активной работы, Урсула стала почти всё время проводить взаперти в своём кабинете, а по ночам из того крыла слышались странные звуки, похожие на шипение и негромкие взрывы. Я думаю, она пыталась овладеть алхимией, так как нередко замечала её в компании одного из моих учителей по данному предмету.

Сильвия со скучающим видом подёргала кисточки, свисающие с маленькой кушетки.

— Пойдём поедим? Уже время обеда.

Я встрепенулась, забыв, что девочка в комнате, быстро закрыла дубовые двери гардероба и сказала:

— Ты же знаешь, что мне нужно заниматься.

— Ну же, давай, проведи со мной хоть полчаса! Ты уже наверняка не помнишь, как выглядит наша кухня! Тебе ведь всё время доставляют поднос в комнату. Почему ты не обедаешь вместе со мной?

— Чтобы не отрываться от книг. И тебе бы посоветовала почаще читать, а не только разглядывать картинки, — я шутливо нахмурила брови и рассмеялась. — Знаешь? А ты права. Церберы думают, что у меня ещё примерка, значит, есть лишняя четверть часа. Пойдём.

Сильвия радостно спрыгнула с диванчика и бросилась к дверям. Я быстро надела штаны и рубаху, что служили для незаметного перемещения по замку, и собрала волосы в пучок.

— Вперёд же, давай! — Сестрёнка нетерпеливо подпрыгивала у приоткрытых дверей.

Её озорство передалось мне, и, взявшись за руки, мы побежали по коридору к каменной лестнице, ведущей вниз, на королевскую кухню.

Оттуда доносился аппетитный аромат, слышался лязг посуды и звон кастрюль — готовка шла полным ходом. Мы нагнулись, чтоб никто не заметил, и прокрались в кладовую. В прохладном помещении хранились припасы: овощи, фрукты, соленья и многое другое.

— Смотри, давай это!

Я молча кивнула и приподнялась на цыпочки, чтоб достать с верхней полки кусочек отличного козьего сыра. Снова присев на корточки, мы пошли «гусиным шагом» вдоль кухонных столов. Остановившись у одного из них, Силли привстала, чтобы оглядеться — все были заняты и не смотрели в её сторону. Радостно вздохнув, девочка схватила со стола небольшой нож и несколько порезанных кусков хлеба, после чего мы бросились наутёк в арку, ведущую обратно к ступеням.

Вскоре, болтая и хохоча, я и Сильвия сидели на карнизе балкона второго этажа в коридоре прислуги и болтали ногами в воздухе, поедая наспех собранные бутерброды.

Естественно, пожелай я, всё тут же принесли бы. Но адреналин от хулиганства, считай, воровства, кружил голову и вызывал некий внутренний трепет. Авантюризм в чистом его виде!

— Каждый день бы так с тобой веселиться, — положила голову мне на плечо сестрёнка.

Я мечтательно посмотрела вдаль: дворец стоял на возвышении, и перед нами расстилался весь город, за пределами которого зелёная долина переходила в лес, что кончался где-то далеко за горизонтом. Синенькой лентой извивалась живописная река, птицы кружили над нами, а дневное солнце грело наши щёки, наливая их румянцем.

Внезапно до моих ушей донёсся стук каблуков, приближающихся к проходу. Я вскочила, подняла за собой Сильвию, и мы затаились за широкой колонной.

— Напыщенные дураки… И слона не заметят, будь он у них под носом, — услышала нарастающий голос Урсулы, — куда им, обращать внимание на такие мелочи.

— Это не шутки. На этот раз ты собираешься зайти слишком далеко.

— Кажется, голос Мартина? — Прошептала сестрёнка, но я быстро прикрыла ей рот ладонью.

Мужской баритон продолжал:

— Может, все эти олухи и не заметят изменений в её поведении или разговорах, но Сильвия близка с ней. Она-то уж точно забьёт тревогу.

— Ай, да брось. Кто будет слушать эту пигалицу? Ты бы поверил россказням десятилетнего ребёнка с бурным воображением? То-то же.

Голоса стремительно затихали, было слышно, как мачеха с кузеном поднялись дальше вверх по лестнице на третий этаж, где располагался таинственный кабинет Урсулы. После того как стало понятно, что парочка закрылась в комнате, я подняла сестру за руку и потащила по коридору через холл в сторону своей спальни.

— О чём они говорили, Кристен? Ты поняла хоть слово?

Силл рухнула на кровать и потёрла рукой свой рот, который я ей слишком крепко сжала. Плотно закрыла дверь и подошла к балкону.

— Нет, малышка. Не думаю, что тебе стоит об этом беспокоиться. У всех взрослых есть свои секреты.

Глава 2

Кто бы знал, но эта ночь оказалась для меня беспокойной: тревожные сны разбередили всю душу. Подскакивала на постели в ужасе, с гулко бьющимся сердцем. С трудом засыпала. Очередной кошмар пробудил меня уже под утро.

— Папа?!

Я резко распахнула глаза, пытаясь ухватиться за стремительно исчезающие из памяти обрывки видения. Предрассветные лучи освещали потолок над моей кроватью. Снова сомкнула веки, в надежде уснуть и вспомнить, что же мне всё-таки привиделось. Отец пытался мне что-то сказать, о чём-то предупредить, но я не слышала ни слова. Покрутившись так с боку на бок, всё же встала и подошла к книжной полке.

Где же оно? Рука перебирала корешки один за другим, пока пальцы не остановились на твёрдом кожаном переплёте. Книга рецептов? Я удивлённо уставилась на название — почему именно она? Интуиция — один из главных помощников мага, к ней надо прислушиваться и доверять. Пожала плечами, набросила на себя плед и уселась в высокое мягкое кресло. Закрыв глаза, мысленно увидела чего хочу, представила отцовский спокойный голос и протянула ладонь над открытыми страницами. В распахнутые балконные двери резко влетел тёплый ветер, зашелестел пожелтевшими листами и словно замер, окутав меня со всех сторон. Я открыла глаза и взглянула на заголовок:

«Зелья, пробуждающие воспоминания, или помогающие увидеть незримое вокруг себя».

— Спасибо, папа, — прошептала я.

На странице шёл список ингредиентов для приготовления необходимого зелья и слова, которые нужно прочесть после того, как напиток будет употреблён.

Ещё при отце преподаватели учили меня различать отдельные травы, рассказывали и показывали места, где их можно собирать. В книгах имелись пошаговые инструкции, как правильно сушить и хранить ингредиенты и многое другое. Когда мне исполнилось девять, папа сделал в моих покоях специальную потайную комнату, размером не крупнее кладовой. Её стены были увешаны полками, где я могла хранить многочисленные баночки и бутылки с нужными припасами для приготовления зелий.

Благодаря собранному за много лет материалу, моя кладовая стала под завязку забита всем необходимым. Я порадовалась тому, что в этом рецепте не нужно использовать котелок и огонь, достаточно было смешать три незамысловатых элемента с молоком и выпить.

— Где ты, баночка с «драконьим глазом»? — Пробежала взглядом по этикеткам, заботливо подписанным каллиграфическим королевским почерком.

Вот и она. Драконьим глазом называли сушёные и толчёные в пыль жёлтые цветы забвения, что раскрывались раз в году, в горах. Порошка оставалось не очень много, но для моих целей хватало и щепотки. Дальше по списку шла обыкновенная специя в виде сухой гвоздики и несколько моих слёз.

С этим я справилась в первую очередь: при мысли о кончине отца, они сами так и норовили выступить на глазах. На сей раз не было необходимости их сдерживать. Стакан молока всегда стоял ночью на столике у моей кровати. Для приготовления всего необходимого даже не пришлось выходить из комнаты. После того как напиток был готов, я устроилась поудобнее в кресле и залпом осушила стеклянный сосуд, проговорив нужные слова.

Поначалу никаких изменений не произошло, и я уже начала думать, что заклинание не сработало. Книга раньше никогда не давала осечек. Неожиданно комната стала терять свои очертания, и вокруг меня образовался и спустился туман. Пред глазами открылся вечерний лес, сквозь густые ветви пробивались закатные лучи, а на небе чётким полумесяцем виднелась луна. Я стояла на месте, боясь покинуть пределы комнаты в реальном времени, и просто наблюдала. Из тени кустов вышел отец и слегка поклонился.

— Скоро ты станешь правительницей, дитя моё, — его голос отзывался эхом, будто мы находились не в чаще, а в огромной пустой комнате. — Ты так похожа на маму, Кристен.

Почувствовав укол в области груди, не удержалась и бросилась в папины объятия.

— Я так скучаю по тебе, и Силли тоже! — По моим щекам текли горячие слёзы, падая на мужскую накидку, пахнущую сырой землёй и эфирным маслом.

— Знаю, дочка. Прости, что покинул вас в такое сложное время. Уверен, ты поможешь сестре вырасти смелой и сильной. Не понимаю, как я проглядел коварные планы Урсулы на наш Шэрион. Мне кажется… Она отравила меня, — отец встрепенулся, — однако у меня мало времени. Кристен! Ты в опасности! Мачеха собирается тебя…

Внезапно отец замер, и глаза его остекленели.

Я испуганно начала трясти его за плечи:

— Папа? Папа!

Невидимые путы сковали тело короля, и он, словно марионетка, повис в воздухе, задрав голову с открытым на полуслове ртом и замерев в неестественной позе. Я громко всхлипнула, ужасаясь от увиденной картины: выгнувшееся назад тело мужчины внезапно устремилось вверх и исчезло в небе. Казалось, будто его взяли двумя гигантскими пальцами за одежду и выкинули в неизвестность.

Я глубоко вдохнула, и деревья исчезли, открывая взору родную спальню, ярко освещённую горячим летним солнцем.

Наскоро обтерев лицо влажным полотенцем из таза для умывания, подошла к зеркалу. Покрасневшие глаза напомнили о жуткой сцене, развернувшейся в моём видении. Бедный отец… Что-то или кто-то явно не хотел, чтобы король открыл мне свои переживания. Одно было известно наверняка: мне грозит опасность, и Силл, возможно, тоже. Главной фигурой в необъяснимом водовороте информации отец назвал Урсулу. Последние события и меня натолкнули на подобные мысли. Вспомнить только оглашение завещания…

Раздался лёгкий стук в дверь, и сердце вновь тревожно замерло. В комнату заглянула Фрида — служанка, что регулярно убирала мои покои.

— Ваше Высочество, — поклонилась она и вошла, — уже встали? Позвольте мне застелить постель? Мне сказали, что вы будете весь день заниматься учёбой, поэтому принесу вам завтрак в комнату.

Я взмахнула рукой:

— Не стоит, сама спущусь и поем с остальными.

Фрида нервно забегала глазами по комнате.

— Простите, миледи, но мне велено…

— Я уже сказала — нет. Зайди чуть позже, мне надо переодеться.

Женщина поклонилась и вышла за двери.

Резво кинулась убирать оставшиеся баночки со стола на место, в кладовую и плотно заперла дверцу, которая сливалась с полосатым рисунком на стене за занавеской. Книга отправилась на свою полку в гущу старых переплётов. Не было уверенности, что можно отныне доверять хоть кому-то в этом доме, кроме Сильвии.

Нужно взять себя в руки и вести, как обычно, не выдавая беспокойства. В первую очередь это бы расстроило сестру. Одевшись, спустилась в величественный обеденный зал, способный вместить в себя сотню человек. За длинным столом, украшенным узорной белой скатертью, уже сидела Силли, Урсула, её кузены и королевский советник Леонард, обучавший меня магии по приказу ныне почившего короля.