Опасный ангел (СИ)

В животе предательски урчит. Последний раз удалось поесть вчера днём.

— Нет, Зой, далеко придётся ездить, с пересадками, я на одной дороге разорюсь. Тебе-то удобно, общага близко.

— Да, мне повезло с этим местом. О, идут твои ненаглядные! — саркастично улыбается подруга.

И точно. По коридору в нашу сторону вышагивают три прелестницы, разодетые в пух и прах. Наумская, Юренина и Чибарс. Слышала, что они то и дело гоняют в Москву и Милан на шопинг. Мы с Зоей на фоне этих красоток выглядим унылыми замарашками — наши акриловые водолазки и потёртые джинсы никак не могут конкурировать с эффектными нарядами этой троицы.

Не дойдя до нас, фифы останавливаются, и Наумская демонстративно щёлкает меня телефоном.

— Зачем ты снимаешь? — прищуриваюсь настороженно.

— Готовлю блог «Эстетика нищеты». Тебе там отведена главная роль, Лаврова, — нежно щебечет Маргарита. — Как умело ты сочетаешь дырявую обувь с драными джинсами! Одна вещь подчёркивает другую. У тебя талант стилиста. Браво, Лаврова! — откровенно издевается выдра.

— Эй, губастые, валите отсюда, — вмешивается Зоя. — Не приставайте!

— Фу, как грубо, — морщится Наумская. — Но я понимаю, что глупо требовать хороших манер от девушки, выросшей в хлеву. Или как там это у вас в деревне называется?

Верные фаворитки хихикают, и компашка, наконец, удаляется, цокая каблуками.

Я вздыхаю. Снова меня будут обсуждать в закрытом чате, где общаются избранные студенты. Там только богатенькие буратины, но иногда информация просачивается.

Например, в октябре в раздевалке кто-то аккуратно разрезал сзади по шву мои леггинсы, и всю физкультуру я сверкала трусами — фиолетовыми в белый горошек.

Кошмар, стыдно-то как!

А Наумская украдкой делала фото и потом выложила их в чат с комментарием: «Друзья, пора скинуться на новую спортивную форму для Валерии Лавровой, посмотрите, в каких лохмотьях ходит бедняжка!»

Леггинсы, между прочим, были совсем новые, я купила их по акции!

— Катитесь подальше, скатертью дорога! — Зоя провожает взглядом вредных принцесс. Мы подходим к огромному окну с арочным сводом и ставим рюкзачки на подоконник. — Так что будешь делать с работой, Лавруша? Слушай, у нас в общаге вахтёрша такая милая, тёть Таня. Она несколько раз в неделю подрабатывает уборщицей в одной айтишной компании… как же название… А! «Туран-софт». И вот она спросила, не выйду ли я вместо неё завтра и в пятницу. Сама никак не может, к ней дочка с внуками приезжает издалека. Но у меня смены в пиццерии. Сходишь?

— Конечно!

— Там директор на чистоте повёрнут, надо хорошенько всё помыть. Зато живые деньги — заплатят сразу же.

— Зой, ты прям спасаешь меня! Спасибо! — обнимаю подругу, целую её в щёку.

— А ты меня сколько раз спасала, листик ты мой лавровый! — смеётся Зоя.

Проверяем часы — время ещё есть. Вот бы сгонять в буфет, который находится в конце коридора. Мимо нас то и дело проходят студенты, торопливо доедая булку или рогалик. В аудиторию с едой нельзя.

С трудом отрываю взгляд от очередной вкусняшки, попавшей в поле зрения, в глазах вдруг резко темнеет. Надо всё-таки, разориться на что-то съедобное, пока не грохнулась в голодный обморок.

— Расходимся, — говорит Зоя. — Побежала я на языкознание.

— А у нас сейчас статистика.

— Ой… Ой-ёй… — вдруг замирает подруга и смотрит мне за спину.

Оборачиваюсь и теряю дар речи, так как просторный холл между аудиториями пересекает… Данила Ангелов!

Я всё утро мечтала его увидеть, и это наконец произошло. В одну секунду меня захлёстывает волной радости, голода я уже не чувствую. Мир вокруг взрывается праздничным фейерверком.

Замечаю, что не только мы с подругой, но и другие студентки приклеились глазами к мажору. Данила популярен, его постоянно обсуждают — почти с благоговением.

Его отец — крупная фигура в области, у него бизнес федерального значения, что-то связанное с машиностроением. Наверное, там крутятся гигантские деньги, если младший Ангелов разъезжает на машине немыслимой стоимости.

Украдкой изучаю Данилу. Он на ходу перебрасывается короткими фразами с сокурсником. Тёмные волосы слегка растрёпаны, бомбер наглухо застёгнут, чёрные джинсы идеально сидят на узких бёдрах. Лицо лишено эмоций, ни тени улыбки. В зелёных глазах лёд, а разворот плеч и посадка головы придают мажору высокомерный вид — кажется, что на всех он смотрит свысока и с презрением.

Может и не кажется. Данила — избалованный родительскими деньгами мальчик, и он прекрасно знает, сколько стоит.

Однако, думаю, что даже если бы сейчас Ангелов был одет в лохмотья, он и тогда привлекал бы к себе внимание. Он излучает особую ауру, и дело тут не в симпатичной внешности, а в ощущении силы и самодостаточности, которые чувствуются в каждом его движении.

По холлу летит шепоток, студентки восхищённо комментируют появление старшекурсника.

— Он красавчик!

— Но в лице есть что-то хищное… волчье…

— Такой сосредоточенный. Интересно, о чём думает? Вот бы он обо мне так напряжённо думал!

— Размечталась!

— Девочки, у него разряд по дзюдо. Видела, как он занимался в зале, это вау!

— Ой, сюда идёт…

Данила с другом действительно проходят мимо нашего окна, а я резко выхожу из комы, вспомнив, что вчера толком его не поблагодарила. Он великое дело сделал, а я смогла лишь выдавить скупое «спасибо».

Бросаюсь наперерез Даниле, вызвав едва заметную тень удивления на бесстрастном лице.

— Привет! — Умираю от восторга и страха. — Хочу поблагодарить тебя за вчерашнее. Мороз был зверский… Я ужасно замёрзла… Данила, ты буквально меня спас! Если бы не ты… Даже не знаю, чем бы это всё закончилось, я наверняка бы заболела пневмонией… В общем, спасибо тебе большое… Вот. Именно это я хотела сказать…

Говорю всё тише, сбиваюсь и заканчиваю фразу невнятным бормотанием, потому что вижу в глазах Данилы… отвращение.

И даже брезгливость!

Можно подумать, я гусеница или мокрица.

— Это всё? Я могу пройти? — холодно осведомляется юноша.

— Д-да, конечно…

Отодвигаюсь в сторону, и надменный принц двигается дальше с таким видом, будто у него на голове императорская корона. А я слышу вокруг смешки девчонок. Ну конечно, наш диалог привлёк всеобщее внимание.

— Боже, на что она рассчитывала!

— Кинулась ему прямо под ноги.

— А что она там бормотала?

— Да несла какую-то ахинею.

— Надеялась привлечь к себе внимание, дурочка.

— Где она и где он!

— Сначала хотя бы оделась поприличнее.

С трудом сдерживаю слёзы, щёки горят, внутри всё дрожит. Что я такого сделала? Чем заслужила его презрение? Просто подошла и искренне поблагодарила!

Зоя берёт меня за руку, а я с усилием проглатываю ком в горле.

— Так, соберись, подруженька. У тебя статистика сейчас, трудный предмет. А ты расклеилась.

— Зоя, он смотрел на меня с отвращением! Как на какое-то мерзкое насекомое! — кричу шёпотом и задыхаюсь от отчаяния.

— Ты преувеличиваешь… Да и вообще, вдруг у него проблемы какие-то, или просто настроения нет?

— Из-за плохого настроения так унижать?

— Солнышко, успокойся! Так, бежим, а то опоздаем.

Всю пару я плаваю в жарком тумане обиды и едва не плачу. Несколько раз не могу ответить на вопрос преподавателя, хотя готовилась, зубрила. Обещаю себе больше не думать о Даниле, сделать вид, что его не существует.

Но едва выхожу из аудитории, невольно снова начинаю искать его глазами…

*****

В среду у нас дистанционные лекции, это очень удобно. После занятий отправляюсь в компанию «Туран-софт», где должна отработать три часа уборщицей вместо тёти Тани.

Менеджер Василиса удивляется этому самоуправству — кто разрешил замену? А вдруг я шпион, который коварно похитит все разработки айтишной фирмы?

Но у владельца компании высокие стандарты чистоты, значит кому-то всё-таки придётся сделать уборку. Василиса придирчиво меня оглядывает и, вероятно, понимает, что я не представляю угрозы информационной безопасности «Туран-софта». В конце концов мне выдают инвентарь.

Офис огромный, кабинетов множество, есть обширный опен-спейс. А какая шикарная сантехника в туалете! Вот бы у нас дома была такая же…

Три часа бегаю с ведром и шваброй, оставляя за собой запах морозной свежести. А когда заканчиваю, обнаруживаю, что Василиса уже ушла. Но ведь она должна была перевести мне на карту четыреста пятьдесят рублей! Я уже мысленно распределила эти деньги.

Пытаюсь решить вопрос через Зою, она звонит вахтёрше тёте Тане, чтобы та позвонила Василисе… Но в результате так и остаюсь ни с чем — менеджер не отвечает.

— Вот же свинство, — ругается подружка. — Извини, что так получилось. У тебя хоть что-то осталось?

— Да, растягиваю твои двести рублей.

Не признаюсь Зое, что хватит только на обратный проезд. Стыдно пользоваться добротой подруги. Хочется верить, что Василиса всё же отдуплится и скинет мне заработанные денежки.

— А тебя снова обсуждают в закрытом чате, — сообщает Зоя. — Ну и тварь эта Наумская! Она, как всегда упражняется в остроумии. Мне кинули скрин. Тебе переслать?

— Что там на этот раз?

— Выложили твоё фото с Ангеловым, где вы стоите в холле. Кто-то успел заснять на телефон. А Наумская, конечно же, настрочила коммент.

— И что написала?

— Что у тебя зашкаливает самомнение, если ты надеялась обратить на себя внимание самого крутого парня вуза. Но он поставил тебя на место.

— Что ж, на этот раз Наумская права. Но вроде её в холле не было?

— Насочиняла с чужих слов, корова. Кстати, вы с Данилой обалденно смотритесь вместе. Он высокий, статный… А ты стоишь рядом изящная, хрупкая. И Данила так странно на тебя смотрит…

— Он смотрел на меня, как на мокрицу! — восклицаю горестно, вновь переживая своё вчерашнее унижение.

Побежала к нему, как дура, расчувствовалась от благодарности. А он фактически послал меня подальше. На глазах у целой толпы студентов.

— Лера, тебе показалось! На фотке у Данилы совсем другое выражение лица.

— Хорошо, присылай скрин, — сдаюсь я, и через секунду телефон квакает, получив сообщение в мессенджер.

Ух ты… А снимок действительно классный!

Похоже на кадр из фильма — видно, какое напряжение между героями. То есть, между мной и Данилой. Сумрачный взгляд парня, брошенный сверху вниз, пылает мучением…

Странно.

Так. Но ведь я поклялась, что не буду думать о Даниле!

*****

Вопрос с оплатой так и не решился. Эта Василиса — или ворона, или жадина, решившая сэкономить на уборщице.

От безысходности занимаю двести рублей у соседки. Пожилая женщина мне сочувствует, часто называет бедным ребёнком. Но ужасно злится, когда моя шебутная родительница устраивает тарарам. Ещё бы.

…В пятницу я снова приезжаю в «Туран-софт». На этот раз гораздо позже — после лекций и семинара. Город постепенно окутывают синие зимние сумерки, сверкает новогодняя иллюминация.

Сегодня я обязательно должна вытрясти из Василисы оплату за два дня. Но выясняется, что эта красавица вообще не пришла — заболела!

Тем не менее, выполняю свою работу. Через пару часов офис почти опустел. Перехватываю у двери одну из сотрудниц.

— Ничего страшного, зайка, — говорит она, когда я объясняю ситуацию. — Ты же ещё не мыла у Вадима Михайловича? Когда закончишь, скажи ему, что тебе не заплатили, он с тобой рассчитается. Директор у нас хороший, щедрый.

Ладно.

Осторожно стучу в дверь и внедряюсь в директорский кабинет со шваброй наперевес. Владелец «Туран-софта» там не один, у него посетитель. Отрываю мужчин от важного занятия — они склонились над бумагами, разложенными на переговорном столе. Сразу видно, что бизнесмены — птицы высокого полёта, весь кабинет пропитан запахом больших денег.

Пиджаки от шикарных костюмов небрежно брошены на диван, рукава рубашек подкатаны, на запястьях поблёскивают дорогущие часы…

— Хм, а это интересно. Откуда вы, прелестное дитя? — удивляется Вадим Михайлович.