Помоги проекту - поделись книгой:
- Яснее говори, ты ведь в теме, в отличие от нас. Вижу, что десять лет сам не свой, что-то тебя серьезно гложет.
- Это не немцы, они только воспользовались тем, к чему дорожку
В комнате наступила тишина – олигархи явно задумались, и Димка понимал ход мыслей. Случайность может быть одна, или две, пусть даже три – но дальше закономерности прослеживаются. И тут он услышал хриплый голос «Боцмана», причем натянутый как струна:
- Они знали, что ты
- Могли догадаться, я ведь оплатил. Пусть через посредника, но проследить путь денег можно, если
- Как раз у тебя
- Ага, только его еще раньше убрали, как морковку из грядки выдернули. Двадцать лет пошло, а как вчера помню. Сидел у меня в усадебке за столом, шутил, вилкой салат подцепил, съел. И посинел прямо на глазах, скопытился махом. Я тут доверять никому не стал – Кузьмича выдернул, на катере отсюда быстро домчался. И ни хрена не допытался, хотя ему химик помогал – ни в салате, ни в теле, ни капли яда! Прах подери!
- Так отчего-то ведь помер?!
- Ага, два года тому назад у меня истопник отсюда попытался «сдернуть»! Хитрые прибамбасы у него имелись, вот только «электрику» не обманули. И тоже помер, как только его в болоте накрыли мои егеря. И лежал с таким же посиневшим личиком.
- Слышал я о таких вещах, - негромко произнес банкир, вот только голос дрогнул. – Так называемые распадающиеся на компоненты яды, причем безвредные составляющие. Существуют очень короткий промежуток времени, и в организме распадаются быстро. А это означает…
- Спецслужбу, и неважно какую – государства или очень серьезных людей. Тех, что устраивают «бильдербергские встречи», а они и управляют многими странами. Хотя нет – там «куклы» для показа, вроде наших, а за ними стоят другие. Вот эти настоящие кукловоды…
От сработавшего зуммера Димка чуть ли не подпрыгнул с кровати – на браслете истошно мигала синяя лампочка…
Глава 5
- Иди в баню, Митя, и приберись там живенько, а шалав этих выпроводи, нечего им барское пиво лакать, закончилось их времечко.
Марина Владимировна была явно не в настроении, прошлась по комнате, и повернулась к охраннику – крепкому широкоплечему мужичку, каких издавна именовали в народе кряжистыми, вроде дубов – из земли не вырвать. Хоть морда у него тупая, но взгляд цепкий, как у хорошо выдрессированного и натасканного сторожевого пса – Хозяин как-то отбирал их, таких вот не рассуждающих, готовых выполнить его приказ быстро и в точности, готового бросится на любого по малейшему знаку барина. И последним словом тоже называли Алексея Борисовича, и на то были весомые причины…
Любил олигарх допетровскую старину, и тут на острове вознамерился создать ее своеобразный филиал, своего рода «усладу для сердца». Специально построил терем, украсив тот затейливой резьбой – Димка только ахал поначалу, глядя на такую
На «экономке» старомодное закрытое платье с подолом до пола, украшено всякими «сборками» и кружевами, и не сказать чтобы это не нравилось взгляду – вполне притягательно и нарядно, как и собранные в косу длинные волосы. А вот охранник был в стрелецком кафтане, с золотыми витыми шнурами поперек широкой груди, кафтанец перетянут кушаком, на ногах кожаные сапожки с чуть изогнутыми носками. Вот только можно не сомневаться, что под этим шутовским одеянием у него не старинный пистоль с кистенем и засапожным ножом спрятаны, а полный арсенал. Причем, из самого современного оружия состоящий, один раз довелось видеть. А так мужик мужиком – бородатый и в красном колпаке с меховой оторочкой. Да и сам Димка был одет также – просторные штаны, вышитая рубаха навыпуск с пояском, сапожки ничуть не хуже по пошиву, удобные и не промокают. Причем одежду эту носили круглосуточно, даже тогда, когда олигарха не было – и вроде как все попривыкли, срослись с ней как с собственной шкурой.
- Иди, Митя, баре нынче в баню не пойдут, пусть девки по горенкам разойдутся и быстро в порядок себя приводят, да и пиво не лакают, косы заплетут друг дружке, да сарафаны с бусами наденут. Суров ныне милостивец, батюшка наш, не прогневать бы его.
Марина Владимировна говорила без всякого юродства, ни малейшей иронии в голосе – так себя вели все, если собирались в тереме числом больше одного. Алексей Борисович не играл в старину, он жил в ней тут на острове. А так как ко всему относился предельно серьезно, то мог заставить других, и любил сам приговаривать - «не лаской, так таской».
- Машка совсем оборзела, Силантий – Мите в ро…, в лицо пива бокал выплеснула, всю рубашку опаскудила, а ты сам знаешь, сколько они стоят. А если бы Алексей Борисович парня бы позвал немедленно, представляешь, чтобы случилось, увидь он такое охальство.
- Вразумлю девку, - негромко произнес «стрелец», вот только глаза нехорошо блеснули. Димка мысленно поежился, прекрасно зная, как порет Силантий провинившихся, хотя таковых только двое пока и было. Досталось второму телохранителю, молодому еще, что девок щипал и нажрался, позабыв «театральный наряд» - и в таком неприглядном виде попался на глаза «барину». А вторым он сам оказался, фыркнув на обращение «милостивец». Зато теперь заучил его намертво и в пояс барину кланялся искренне и торопливо – какой на хрен ум, поротой задницей все освоил правильно.
И не тараканы в голове олигарха бегали, он как ребенок в своей, им же сотворенной сказке жил, вроде исполнил «хрустальную мечту детства». Понятно, что любого, вздумай он иронизировать или ехидствовать открыто, ставил на «место» сразу, жестко и без всякого снисхождения. Это как на подмостках в старину, где плохо играющего роль провинциального актера гнилыми помидорами могли забросать, а тут все взаправду происходит, в точности как у Шекспира сказано – «жизнь театр, а люди в ней актеры».
И не пожалуешься – контракт подписали на пять лет, денежка вперед уплачена, и немалая. Димка в ступор пришел, когда сумму увидал – в месяц как у учителя в его школе годовая зарплата. На всем казенном, вернее «барском» содержании. «Спецодежда» всей «челяди» положена, жилье комфортабельное, а уж кормят просто на убой, чего душа пожелает. Причем отнюдь не консервами, из поселка многое привозят, да у Кузьмича полста соток огород, а там в последние года урожаи прямо бешенные пошли. Все из земли по себе само лезет, причем даже то, что в здешних краях вообще не произрастает. «Лекарь» только посевами и занимался, на пару с Егерем, да парня к делу «припрягали», а он деревенский, такие работы в охотку, время скоротать позволяют. Да и на «столе» зимой всегда свежие овощи – там две теплицы есть большие, крытые, электричества хватает на отопление.
Одно плохо – интернета нет, а телефон здесь не нужен – Димке звонить было некому, как и Егерю – у того вообще ни родных, ни друзей. «Экономка» и охранники тоже на отсутствие связи не жаловались, а Кузьмич со своей женой жили наособицу, на своем хуторе, словно боялись вообще нос высунуть с острова, добровольно здесь спрятавшись.
Так что никто сюда из-под палки не подался, все нашли уединение. Семеро постоянно проживали, безвыездно, так сказать, и Хозяин, само собой – две недели по городам и весям, другие две тут. Три девки появлялись с такой же регулярностью, время от времени, плюс «гости», закадычные дружки Хозяина – других Димка пока не видел. Слышал, что всех остальных прибывших Алексей Борисович на
- Что курвы, распоясались?! Сказано было – пива пить в меру, а вы что тут устроили?! «Духан» стоит такой, что блевать охота!
От голоса Силантия раскрасневшиеся девчонки моментально съежились, а тот усмехнулся в бороду, но недобро, будто волк клыки оскалил. Подошел к накрытому столу, на котором стоял десяток пивных бутылок, в основном опустевших, только одна не вскрытая. В бокалах пенилось недопитое пиво, вот оно и привлекло внимание «стрельца». Вытряхнул с вазочки какие-то орешки, и вылил туда содержимое трех бокалов. Затем долил из полупустой бутылки – все напряженно смотрели за его манипуляциями.
- Знаете, девицы-красавицы, для чего вот эти прутья здесь положены на полочке? Хороши такие, а уж как свистят здорово.
От голоса Силантия Димка чуть ли не съежился, сообразив, что последует. Теперь он сам понял, для чего прутья предназначены, и успел заметить, как Силантий одной рукой схватил прут. А вот другой лапой выдернул побледневшую Машку с дивана, будто репку из грядки.
- Ты чего, шалава, «хозяйкой» себя возомнила?! Так Барин ясные указания дал на этот счет, хмель из твоей башки сразу выбить!
Свистнул прут, и девчонка завизжала. Да оно и понятно – на одной обнаженной ягодице у нее остался отчетливый след. Вот только визг прекратился сразу, когда Силантий жестко встряхнул девчонку за плечо, и тут же плеснул ей в лицо «собранное» пиво из вазочки.
- Все осознала? Учти, дура, на будущее, если оно у тебя еще будет. Когда Алексей Борисович решит, что ты невесть что о себе возомнила, то замену тебе живо найдет, в очередь выстроятся. Ты знаешь, почему я налимов не ем здешних, что порой вылавливаем?
Димка от этих слов напрягся – он вспомнил, что налимов ловили часто, рыбалкой Егерь занимался. Вот только в голосе Силантия послышалось нечто, от чего нахлынул страх. Причем не только на него – он видел, что все девчонки тоже побледнели, пока не понимая в чем причина, но уже чувствуя опасность чисто интуитивно.
- Выловили два года тому назад труп одной дуры, сама утонула, - а вот усмешка «стрельца» стала настолько выразительной, что в слова абсолютно не поверилось, и не то что «утонула», а что «сама».
- Ее за полгода налимы обглодали, чуть ли не косточек. Вам на тот труп я бы не рекомендовал смотреть – облевались бы.
В последнее верилось – видел Димка утопленников, жуткое зрелище. Мужик по пьянке утонул осенью, а когда его по весне выловили, то признать было невозможно. «Травили» все, кто только пришел посмотреть.
- Теперь живенько прибрались за собой, барышни – баню утром Барин с «гостями» посетит. А вы после уборки бегом по горницам, и в порядок себя приведите, а то срамно на вас смотреть. И запомните, курвы, зарубите себе на носу - Митька банщик, и слуга Хозяина, а вам не прислуга. А ты, парень, смотри, чтобы все ладно было, и подгоняй нерадивых. Кнут в руках еще не держал? Ничего, с розог начнешь, раньше в школах вовсю пороли – и ничего страшного. Правильно делали – без порки русский человек наглым становится, порядок нарушает, все ему до барабана. Вот нерадивость только поркой «излечить» можно. Да и дурость бабья махом вышибается – слова поперек сказать боятся, борзота разом исчезает!
Димка только помотал головой – ему стало страшно. В эту минуту он осознал, что Силантий отнюдь не тупица, все прекрасно понимает. И девчонки правильно поняли его короткую, но выразительную речь – жаловаться на такое обхождение некому. Урок дан, жестокий и показательный. А еще стало ясно то, что теперь он не последний среди «челяди», ниже его по «статусу» эти три девицы, включая «хозяйскую подстилку».
- Так что о правах и феминизме здесь забудьте – сами «подписались». И налимов не советую есть…
Произнеся последние слова, Силантий резко повернулся, бросил розгу на пол, и вышел из бани, оставив Димку наедине с девчонками. А те тут же принялись убираться, но уже накинули на себя халатики, запахнулись, прикрыв прелести. И Машка посмотрела на него глазами побитой собачонки:
- Ты уж меня прости, Митя, виновата - дурочка я, пиво в голову ударило. Скажи только, что нам тут делать…
Глава 6
- Это в тайне не утаишь, Хозяин, слишком тут тепло. А так благостно – глаза и душа не нарадуются. И погода почти как в Крыму – даже мандарины растут, не абхазские случаем?
- Ты не поверишь, Пашка – действительно абхазские, выкопали там два десятка деревьев, почти все прижились, правда, пока только в «зимнем саду». А вот абрикос и виноград морозы спокойно переживают, почва ведь теплая, снег тает быстро. Мы зимой тут все белой пленкой укрываем, под вид сугробов, чтобы с воздуха не узрели аномалию. Летают иной раз «вертушки» из «федеральных» - натренированный взгляд заметить может, а оно нам надо?
Вопрос был чисто риторический, и ответа на него не требовалось. Алексей Борисович внимательно посмотрел на друзей, которые к тому же были его «подельниками», как не крути. Сейчас все в одной лодке, и тонуть придется всем, если что – поодиночке не спасешься, да и поздно, и как образно выразился Боцман – «раз вышли в открытое море, нужно приготовиться пережить и шторм, хотя шансов уцелеть мало».
Оба «гостя» были мрачные, глаза тоскливые – за ночь они прочитали «подборки», обратив особое внимание на «странности». И теперь отчетливо понимали во что «вляпались», особенно Пашка, пробормотавший, что «деньги не вернешь, зато жизнь запросто потерять можно».
- Вот мы и пришли – как видите обычная опора, и провода в трансформатор идут, - негромко сказал Алексей Борисович, показав рукой на ажурную стольную конструкцию и большую будку при ней, какие стоят в старых кварталах в российских городах чуть ли не повсеместно. Ничего удивительного, если бы не одно «но», о котором нужно рассказать и так донельзя удрученным друзьям чуть позже. И хозяин достал из кармана ключи, и, прислушавшись к гудению трансформатора, стал открывать стальную дверь с табличкой, на которой был изображен череп с пронзающей глазницу молнией, и внизу шла угрожающая красная надпись – «не заходи – убьет»!
- Идите за мной, по стеночке, эта штука выдает 380 вольт, а
Алексей Борисович стал спускаться по металлической лестнице вниз, не вертикальной, а с небольшим уклоном, что позволило соорудить ступеньки, числом в полсотни, с поручнями для хвата. И опустившись вниз, примерно на десять метров, стал помогать друзьям, что последовали за ним в алом мареве, каким обычно изображали на средневековых картинах ход в чистилище для неприкаянных душ грешников. Сам-то давно привык к подобному зрелищу, нервы уже не «вибрировали». А вот приятели…
- Хозяин, что это? Я подобное в Перу видел – полигональная кладка. А тут гораздо сложнее, и все одинаково – по камням, словно резаком прошлись, или шлифовальными машинами…
- Скажешь тоже, Боцман – их пуля не берет, ни малейшего следа не оставляет. И зубила затупились махом, когда кувалдами долбить пробовали. Ты на «токоприемники» посмотри, впечатляют?
И засмеялся, глядя на вытянувшиеся лица с округлившимися глазами – друзья пребывали в состоянии, близком к шоковому. Еще бы – в просторном подземелье, в раз пять больше, чем трансформаторная будка, высились две большие опоры, метр в поперечнике, и высотой на семь, и в их основания были намертво впаяны толстые штанги токоприемников, уже вполне современных. И эти столбы светились, а зеркально отшлифованные камни отражали этот давящий на психику цвет.
- Такого не может быть…
- Не прикасайся, не шарахнет насмерть, но тут же обосрешься, как я в свое время полюбопытствовал, - Алексей Борисович оттащил Боцмана за руку, что хотел подойти к столбу поближе.
- Хорошо, хорошо, я и сам боюсь…
Морячок сразу отступил, вняв строгому предупреждению. А вот Пашка, стоявший у лестницы, едва вытолкнул из глотки дрожащие слова:
- А это не радиация случаем, вон как светится?
- Не радиация, а хрен знает какое излучение, оно снизу идет. Когда мы обнаружили его и спустились, тут ящики стояли, с нацистскими орлами на крышках, и надписями. Идиоты! Мы идиоты – решили их вынести наверх, там открыть и посмотреть… Да ладно, полезли обратно, тут долго находится нельзя - больше часа если, то неминуемая смерть. Проверяли, нашлись «подопытные кролики». Но дело такое – любое лекарство тоже яд, вопрос в дозе. А тут пяти минут достаточно, чтобы болезни извести, и организм бодрость получает неимоверную – онкологию напрочь выжигает, поверь. И любые опухоли тоже, а там и шрамы с кожи сходят. Поверьте на слово – ровно через час вы изрядно удивитесь, и испытаете незабываемые впечатления. И кое-кто с вами тоже, их жалеть не нужно. Но все, полминуты смотрите и наверх – давайте, поторопитесь насладиться зрелищем.
Друзья постояли несколько секунд, и первым наверх полез Пашка, так и не отошедший от лестницы. За ним последовал Боцман, быстро перебирая ногами – несмотря на выдержку и напускное хладнокровие, морячку, видимо, стало не по себе. Алексей Борисович стал карабкаться последним, привычно ощущая, как пропадает отдышка – раз в полгода он обязательно проводил эту «процедуру», прекрасно помня наставление покойного «чокнутого» - больше нельзя, за эйфорией может подкрасться смерть…
- Вот здесь мы можем поговорить спокойно, никто нас не подслушает – нет на земле такой техники. Дело в том, что весь остров под «куполом» находится, плотным таким, и непроницаемым. И с того момента, как электричество из
Алексей Борисович закурил сигарету, и посмотрел на зеркальную гладь озера, светящуюся в алых отблесках заката. Сидели они в беседке, на обычных лавках, в сотне метров от опоры с трансформатором. Здесь он любил посиживать, любуясь красотой лесного озера.
- Почему не подслушают? Даже если некому, все равно найдутся желающие подбросить замаскированный микрофон.
- Паша, я же сказал, тут «купол» диаметром в семьсот метров, проверено. Отсюда сигнал не идет наружу, и наоборот. Хотя «внутри», а это весь остров, электроника работает вполне исправно, только зачем моей «челяди» телефоны. Я на каждого «браслеты» надел с микрофонами, и записи разговоров ведутся постоянно. Даже сонное бормотание исправно записывается – и сразу два моих человека за всеми присматривают. И на мой компьютер все скидывается – а я их контролирую. Каждый раз по приезду просматриваю записи с камер, они тут везде, и прослушиваю разговоры.
- Но ведь и в эту беседку можно «клопика» присобачить…
- Можно, только к ней запрещено подходить любому из «жителей» под страхом смерти. Только мне одному, и за все время был только один нарушитель – утопили слишком любопытную шлюху, на всякий случай.
- Ну да, у тебя никогда не было чувства юмора, сказал – сделал, - пробормотал Пашка, и тут же спросил:
- А что с немецкими ящиками, которые вы из подземелья достали?
- В труху на солнечном свете за пять минут рассыпались. Видимо, из-за того, что под излучением больше полувека находились.
- Понятно, вроде фотобумаги засветили, как мы в детстве, когда пленки проявляли, и фотки печатали. Ну-да, может потому и свет там алый.
- А хрен его знает, Боцман. Штанги «чокнутый» установил, присоединил их лично. Они сразу на верхушках «столбов» расплавились, как ток подали, я ведь для этого дела электростанцию поставил, и заводик начал строить, думал баловство будет, так хоть прибыль получу на другом. А через три недели как электричество
- Ни хрена себе!
Лица подельников стали белей бумаги – и не апокалипсис их устрашил, понятно, что сбежать успеют, а то, что с ними потом сделают, когда поймают те, кому положено, и спросят за такие «изыскания».
- И вся штука в том, что «чокнутый» мне обрадованно сказал за столом, что после обеда расскажет о нужном способе, простом как полено. Он вроде Архимеда тогда был, что голым бегал, и кричал «эврика». Вот только через пять минут ему поднесли тот «салатик».
Все трое многозначительно переглянулись, помрачнев – реакция таинственных врагов и быстрота «ликвидации» произвела впечатление даже на этих прожженных циников. Алексей Борисович не стал смягчать ситуации, и негромко произнес, наклонив голову:
- Скажу больше – у меня не только в усадьбе, а даже тут «засланный казачок» имеется, точно уверен, стопроцентно!
- Ликвидируем всех, нам троим не привыкать, в «девяностых» выжили. Прямо сегодня, чего откладывать. Новых наберешь, всего дел. Бля! А ведь среди них тоже может быть вражеский агент!
- И я о том же, потому выявить нам самим нужно. Ладно, этим завтра займемся, а сейчас пошли в баню, девки там. Уверяю, вас ждут незабываемые впечатления, уже через пятнадцать минут прочувствуете…
Глава 7
- Они что – виагры облопались?! Как у жеребцов «стояли»… Ох…
- Хорошо, что первый раз не в рот «слил», а то бы захлебнулась. Такое ощущение, будто из пожарного шланга струя кипятка хлестанула. Я как та жаба чуть не лопнула. Ни фига себе, там вместо «бубенчиков» чуть ли не с гусиное яйцо размером!
- И у меня также, как тронула – испугалась. Впервые такое – будто колом отходили. Больно было поначалу – зато потом кайф неимоверный, раз пять кончила. Да, девочки, вот тебе и «старички» – меня так и молодые не перли никогда, а тут… Да уж, теперь знаю что такое настоящий секс с таким русским мужиком – никакие «вазгенчики» тут рядом не стояли, могут нервно курить в сторонке. Машка, ты что хихикаешь, вобла сухая?
Димка прислушивался к разговору, что шел между шалавами, убираясь в парилке и предусмотрительно оставив щелочку. Девчонки за два часа самой натуральной оргии «уработались» настолько, что ходили в раскорячку, и сейчас бессильно лежали на диванах, бесстыже раздвинув ноги. И при этом хихикали и переговаривались, с раскрасневшимися щеками, и довольные, как тот удав, что облопался дармовыми кроликами.
Парень все это время испытал незабываемые впечатления – как статист в самом натуральном порнофильме. Его совершенно не стеснялись, ни впавшие в экстаз девчонки, ни яростно пыхтящие «баре». Оргия развернулась прямо на его глазах – Хозяин с «гостями» как возвратились, так быстро скинули с себя одежду, и пошли в парилку, а за ними и «эскортницы». И там вскоре начались такие дикие крики и оханье, что даже толстая дубовая дверь не стала для них звуконепроницаемой преградой. Вывались всей толпой, красные как сваренные раки, и «понеслось» - на столе, на диванах, на брошенной на пол медвежьей шкуре. И долго, на полчаса, продолжался «похотливый пир» - самая настоящая вакханалия, ничего подобного он вообще не видел ни в каких фильмах. Но кое-что его изрядно удивило, все же глаза имелись – «хозяйство» у всех трех олигархов будто бы увеличилось изрядно, вроде как опухло, причем серьезно так. Потому и «кончить» долго не могли – девки под ними как ужи под вилами извивались, и орали, и стонали без всякого притворства, с выпученными как у рыбок глазами. А там словно «завод» от виагры закончился – олигархи прямо на них вырубились.
И почти сразу появился Силантий с Егерем, затем подошел Ярема, еще один из охранников, молодой и крепенький – явился с носилками. Вытянули по одному всех, начиная с Алексея Борисовича, а ему велели потихоньку прибираться, и девчонок не припрягать – вроде как пусть отлеживаются, в себя приходят. В который раз Димка убедился, что женщины двужильные существа – полежали и поохали, снова возбудились, и теперь обмениваются впечатлениями, причем Машка помалкивает – она уже третий год как «под Хозяином» находится, привыкла давно к таким соитиям…
- Это вековая женская мечта, девоньки – найти такого бы мужа, чтобы у него был денег мешок и хер до кишок…
- Обломись, мечтательница. Деньжат мы срубим за полгода, и немало – на квартиру с машиной хватит, пусть на окраине, а лучше уехать в провинцию – меньше риска напороться на какого-нибудь бывшего клиента. И сразу «завязывать» с нашим «ремеслом». Там лоха доверчивого и сопливого найти надо, и чтобы денежка у него водилась изрядная. Лучше чиновника с областной администрации или бизнесмена средней руки отыскать, и в «овуляшку» от него «залететь». Это куда надежнее будет…
- Зачем торопиться с беременностью, Машка?
- Так «ватрушка» у нас раздолбана будет после такого пребывания на острове – а нам тут год сидеть, и трахать вас всерьез будут этими «дрынами». У меня вообще уже все «хлюпает», там «стакан», после Хозяина никто удовольствия такого, от которого «крышу сносит», в постели не даст. Так что в провинцию, девоньки, искать «лоха ушастого», раздвинуть ему «рогатку» и прикинуться «нетакуськой». Ласкать, миловать и всячески убеждать, что он у тебя «второй», и за рога затащить в ЗАГС – вот тогда можно вздохнуть спокойно, будущее вполне обеспечено. Только не уточнять порядковый номер сотни, а то взбрыкнет сразу, если догадается, какая дыра у нас между ног. Все так поступают, и нам не грех «почти девственницами» прикинуться!
Задорный девичий смех разнесся по предбаннику, а Димка покраснел, аж на полку присел – такого цинизма он никак не ожидал. И вспомнил одноклассниц, милых девчонок – которые порой за клубом такое вытворяли, а потом на свадьбе во всем белом стояли, типа «непорочные создания».
- Ты права – замуж выходить надо, и ребеночка быстро родить. А там все – взбрыкнет чуток, и на развод подать, с разделом «совместно нажитого». У меня так подруга сделала – она бизнесмена «захомутала». Квартиру получила, машину с дачей, и «алики» в семьдесят тысяч. В Москве крохи, но в Оренбурге жить достаточно. Да еще приплачивают за «воскресные свидания», и ребеночку все покупает. А она уже второго лоха так «оженила», и с пузом от него ходит. И правильно – они нас трахают, а мы их!
Снова раздался жизнерадостный девичий смех, от которого Димку передернуло. И он понял, что до этого дня был полнейшим дураком – верил в любовь, нежность, заботу, а тут такой неприкрытый цинизм – «лох должен платить». Как ему однажды Егерь, всегда молчаливый, в сердцах сказал – «у наших капиталистов нет совести, а мораль они деньгами измеряют, и всех людей под это мерило давно подогнали». И действительно, сейчас за стенкой разговор, по сути, сводился к одному – как облапошить доверчивого влюбленного, и жить за счет другого человека.
- Только, девоньки, такая удача редкость. Мужики «семейный кодекс» тоже читать начали, официально жениться не хотят, а если в ЗАГС затащить, то все имущество заранее на мам переписывают, и «добрачное» продавать не хотят, чтобы оно «совместно нажитым» не стало. А что еще хуже - детективов нанимают, и те начинают твое «прошлое ворошить», и как не прячь, такое находят, гады, о чем сама давно позабыла.
Катерина тяжко вздохнула, и лютая тоска послышалась Димке в этих словах, что по коже мурашки пробежали. И он понял, что первое впечатление у него сложилось насквозь ошибочное – все трое девах были похожи в своей бесстыжести друг на дружку, как горошины одного стручка.
- Ничего, главное найти, от таких «залететь» можно. А там родить, и в суд подать на определение «отцовства» - пусть тест ДНК делает. Если не получается оженить, так и делают. В «кабак» идут под овуляцию, когда там заранее выбранный лох сидит - в подпитии мужики в сексе неосторожные. И «презики» проткнуть, а если у него свои – то из мусорного ведра вынуть, и шприцом или клизмой «содержимое» в себя влить. Или минет сделать, но не выплюнуть или проглотить, а в ванне в себя «залить», все заранее подготовить только. Ролик смотрела – там одна так и сделала, а теннисист на семь «лямов зеленью» по судебному решению попал. От женатика вообще залететь на радость – пусть и тебе алименты платит, за то, что супружескую верность не хранил. Кобелей наказывать нужно, и пусть до 23-х лет платит – сейчас время обучения в институте считают! А там глядишь, «жилищные» и «родовые» алименты на кобелей и сожителей введут, как в западных странах, а там и «пенсионные» появятся - вот тогда «богатенький буратино» до старости мне платить будет и содержать…
- Главное, не ошибиться, и под бандита не лечь, - Машка зло хохотнула. – А то могилка тебе в лесу будет уютная, или к налимам на корм твою тушку бросят. И на олигарха не попасть – ему будет легче киллеру заплатить, чем тебе «отступные». С такими нашенскими воротилами лучше на Западе судиться – там тебя под охрану возьмут, и любого олигарха заставят раскошелиться. Вон как Рому «обули» на алименты – все заплатил, и особняк отдал. Там сумма вышла то ли на два, а то и все три миллиарда.
Поделиться книгой: